Он не жалел, что написал письмо,
Что так спешил увидеть на вокзале,
Подхваченный Парижем, взгляд Рембо.
И ждал он так, как никогда не ждали.
Мешая кровь с абсентом вновь и вновь,
Он шел за ним по краю красной крыши.
Лунатику неведома любовь,
Лишь только шепот вечности притихшей.
С утра, дотронувшись до трепетного лба,
Он так страшился возвращения к будням,
Шептал, влюбленный, не щадя слова,
О нем, и ужасался, что разбудит.