Ступня, порезанная об это странное живое существо, очень необычно смотрелась в размытом пурпурном облаке под прозрачной водой.
Вот ты, думаю, зараза ж, ты эдакая - щипет теперь пятку нестерпимо.
Наплевав на запрет сбора «трубчатых» с Мальдивских берегов, разозлившись, беру и остервенело, вырываю с корнем из песка коралловую диковину.
В каюте тщательно отмываю от песчинок свой трофей и торжественно водворяю его на прикроватный журнальный столик.
Внутренний голос бравирует:
«Вот, вечером перед своими «длинноногими» гостями заморской красотой хвастаться буду!»
А к вечеру не то, что в каюту, по палубному коридору мимо моего обиталища пройти было невозможно. Разве что,только резвой иноходью.
Запах стоял не просто специфический. Такой глубокий, "зкзотический" дурман. Запах настоящий - когда наповал, когда "глаза режет".
Гости приходить ко мне отказывались категорически.
А мне жертвовать природным сувениром им в угоду было в «лом».
Так и пролежал двадцать дней маленький коралл под струёй горячей воды в тщетной надежде побороть «Дух Мальдив».
Спал в каюте я крепко, борясь с ароматами в гордом одиночестве.
А коралльчик до сих пор лежит у меня дома, в баре за стеклом, вынуждая улыбаться каждый раз при случае, когда приходят гости.
Правда, сейчас он совсем не пахнет.
Жаль, иногда бы пригодилось.