Лилька-Матрешка
Теперь Мишка уже был старше своих сокурсников на год, хотя все равно казался моложе их. С ростом проблемы исчезли, за последний год Мишка вытянулся до нормальных 175, невысоких, но уже и не самых коротких. Лиля Пальчикова была старостой соседней группы, круглой отличницей в школе и в институте, симпатичной девчонкой, правильной, веселой, неглупой, в меру кокетливой и приятной в общении. Ростом она была чуть ли не выше Мишки, потому он и не собирался влюбляться в нее. Матрешкой она стала на геодезической практике в летнем институтском лагере. Даже не помнится, как конкретно было дело, но в ответ на какие-то Мишкины слова, она замерла, раскрыла в удивлении глаза, широко улыбаясь, и у Мишки вылетело «Матрешка», без каких-то обидных подтекстов, которые она в этом слове долго потом находила.
Мишка и Лилька были долго просто друзьями, причем в довольно большой компании таких же друзей, без всяких мыслей о той самой любви. Хотя какая-то внутренняя духовная связь между ними уже появилась. Прошел еще один – второй год учебы, снова лето, Мишка уехал в стройотряд в ставшую навсегда для него родной Сибирь, в таежную и болотистую томскую область. Стройотряд – это было что-то совсем другое, не просто поездка с целью заработать – нечто замечательное, не могу без этого слова, ностальгия по тем временам мягкая...
И любимая Мишкина семья, и дворовое детство, и пионерские лагеря, и год учебы в Томске, и та самая геодезическая практика, и стройотряд – все было замечательным и прекрасным...
Вот там Мишка начал писать Матрешке письма, именно как близкому по духу человеку, надо было выплеснуть кому-то эмоции от тайги, от совсем других студентов и студенток, от настоящей студенческой жизни, которой никак не наблюдалось в Апрельском институте. Писал о песнях под гитару, об усердной работе, о комарах, грибах, гадюках, дятлах, бурундуках, да и просто об обалденных белых ночах... Лилька очень удивилась первому письму, но с удовольствием писала ответы. В общем, была хорошая переписка, с нее-то наверно все и началось, незаметно для Мишки издалека стала приходить новая Большая Светлая и самая вечная Любовь...
По приезду домой все продолжилось, через месяц после начала осени и учебы Мишка уехал на картошку – это такие обязательные для апрельских школьников и студентов сельхозработы. Они совсем не были замечательными, жуткий и грязный дурацкий ежедневный труд, но от которого трудно было отмазаться, любой студент советского периода прекрасно это знает. Хотя и много интересного помнится именно с той самой картошки, именно ярких и веселых и незабываемых событий...
Сама Лиля, сделав липовую справку, осталась в городе. Мишка продолжил писать ей письма, они даже стали получаться, проявилось в этих письмах уже что-то такое, о чем он и не догадывался. Письма выходили нестандартными и интересными, он их сам с удовольствием перечитывал и отсылал. Лилька заботливо отвечала, даже прислала посылку со вкусностями, которую он втайне ждал.
И Мишка окончательно запутался в своих же собственных сетях... Вернулся с картошки уже полностью влюбленный, что, конечно, заметили все и Матрешка в первую очередь. Но... Большое такое «Но»... «Никто никогда не поймет женщину, которая сама не знает, что сделает в следующую же секунду». Не помню, чьи это слова, не знаю, насколько близко к оригиналу они зацитированы, но точно знаю, это - абсолютная правда!
Матрешка была Собакой на сене, Мишку близко не подпускала, но и поводка тоже не отпускала. Все было у Мишки написано на лбу и в глазах, и, наверно, на всех видимых частях тела... Результат – никакой... Абсолютно нулевой. Дело еще осложнялось тем, что виды на Лильку были у Мишкиного друга и одногруппника – Сережки Курносова. Воевали друг с другом за Лильку они очень тайно и иногда пользовались запрещенными приемами. К тому же у нее был еще один поклонник, давний ее знакомый, с соседней же группы. Мишка с Серегой о его отношении к ней не знали или просто не хотели знать и строили козни только друг другу. Вот этот-то третий, Вовка и подтолкнул Мишку к новым действиям.
Однажды Мишка сидел с Лилькой и решал с ней какую-то очередную задачу по очередному сопромату (у них был один вариант в разных группах, и это часто помогало им обоим). Вовка сзади кинул записку, на которой были написаны одновременно ужасные и замечательные слова: «А вы прекрасно смотритесь вместе». Мишка страшно смутился, покраснел, как обычно быстро он умел краснеть, и скомкал бумажку. А вечером того же дня с огромным усилием позвонил Матрешке, и с таким же трудом невнятно пробормотал, что он действительно мечтает о том, что как раз было в Вовкиной записке. 12 декабря – этот день он запомнил тоже на всю жизнь. И даже время 21 час 09 минут. Он не спал всю ночь, ждал чего-то необычайного, но наутро ничего не изменилось. Разве что Лилька спросила тихо у Мишки, что это такое с ним вчера произошло. Ему даже показалось, что она пальцем у виска покрутила, хотя она этого и не делала. И начались для Мишки мучительные, но интересные времена... Он уже не мог жить без нее, думал о ней постоянно.
Знакомство. Лиля
Лилькина память вдруг высветила первую встречу с ним... Интересно, что она была заочной. После поступления в институт, девчонок загнали в деканат разбирать дела поступивших, уже бывших абитуриентов, по группам. Вот тогда Лиля с Ольгой и Танькой с интересом рассматривали фотографии мальчишек. Лилька взяла в руки дело Михаила Романова, открыла его, и на нее глянули улыбающиеся глаза вполне серьезного лица того самого мальчишки, который первым написал контрольную и ушел в самый разгар вступительного экзамена. Парень явно понравился. Почему-то других тогда она даже не запомнила. Она силилась вспомнить его с консультаций перед экзаменами, но не могла, хотя с кем-то на них успела познакомиться.
Жаль, что в те времена Лилька даже не предполагала, что существуют у Вселенной какие-то знаки, подсказки... (Может и не было бы потом этих замороченных лет с их немыслимыми переплетениями как в ее жизни, так и в Мишкиной, со страшными авариями, операциями, с ненужными встречами и расставаниями, с обидами и непониманием...) Правда, когда они уже увиделись, у Лильки возникло разочарование по поводу роста: она показалась себе высоченной по сравнению с ним. И это, конечно, стало для нее тогда серьезным отталкивающим обстоятельством.
Вот только душевное родство… Оно, как оказалось, ни с чем сравниться не может. Хотя... Оно также ощутимо, как аромат настоящего крепкого кофе утром, как дымок от костра, вокруг которого поются самые-самые(!) песни с друзьями, как весенний воздух, напоенный жасмином и ландышами, как вкус чудесной южной клубники прямо с грядки... И оно выше человеческих мыслей, запретов, правил, оно за гранью даже того самого «смертельного круга»... За... И оно стирает расстояния и границы, размывает время, освежает краски... Трудно сказать, есть ли в жизни что-то важнее...
Пара лет
Вот пару лет так и продолжалось. Мишка видел, что Лилька к нему неравнодушна, но не более. Они справляли в компании замечательные праздники, ходили на дискотеки, танцевали незабываемые (Мишкой) вальсы, делали набеги в кино и театры, иногда даже (ну единичные случаи) только вдвоем. Мишка всегда старался сесть рядом, иногда в темноте брал ее руку в свою, но Лилька мягко уворачивалась. На лекциях Лиля сидела впереди, пару раз Мишка (типа незаметно для окружающих) гладил, трогал и щупал волосы любимой девушки...
Как-то на новогодний институтский вечер Мишка случайно захватил свою сестренку – Гальку. Она приехала на праздники к родным из другого города, где училась на втором курсе. И если другую сестренку – Лариску, которая училась в Мишкином же институте, знали все, тут даже не надо было знакомить, у них с Мишкой черты лица были один-в-один, и ближайшее родство с ним угадывалось моментально, то Галька пошла в маму – симпатичная веснушчатая блондинка. Мишка решил разыграть друзей и представил ее просто подружкой. Они весело провели вечер и всех. Танцевали все вальсы с Галькой и довольные оба, балдели, заметив, что Матрешке это совсем не нравится. Но как с ней бороться дальше, Мишка просто не знал...
Или другой памятный случай. Серега позвал компанию на свой день рождения и девчонки решили ему сделать праздничную стенгазету, но как - толком сами не знали. Долго совещались, что-то придумывали, но интересные мысли не приходили. И Лилька вытащила Мишку к себе домой и посадила за лист бумаги. Давай думай! И получилось! В присутствии Матрешки у Мишки появилось вдохновение, а когда такое случалось, Мишка мог свернуть горы, фантазия била ключом. Лилька тоже превзошла себя. За каких-нибудь полтора часа вся концепция веселой газеты была разработана идеально. Только нужен был Серегин портрет. Уже будучи дома, Мишку осенило, он вытащил из шкафа старенький папин фотоувеличитель, положил его набок, вставил туда недавнюю пленку и направил на стену. А туда прикрепил лист бумаги и начал закрашивать светлые места простым карандашом. Папа Мишке привил удовольствие от обращения с фотоаппаратом. И, благодаря этому, уже через пару дней после съемок – праздничных, летних, рабочих или просто студенческих будней, Мишка притаскивал ворох фотографий на очередную лекцию и с удовольствием раздавал. И у десятков однокурсников, друзей до сих пор остается в альбомах не одна тысяча пожелтевших, пусть не совсем качественных, но таких приятных отпечатков замечательной поры – студенческой юности.
Но вернемся к Мишке с карандашом. Старательно заштриховав белые пятна, Мишка включил свет и обомлел сам. На него смотрели живые Серегины глаза, радости и гордости за себя было море. И назавтра тоже, когда Мишка показал портрет девчонкам. Потом поехали снова к Лильке, оформлять окончательно. Газета удалась. Серега был сражен наповал. И даже спустя много лет потом доставал ее, свернутую в рулон, показывал Мишке и оба снова с удовольствием ее рассматривали. Мишка все время работы над газетой посматривал на Лильку, ну оцени, ведь я же твой, мы же такая пара, мы же сделаем из нашей жизни такую веселую чудесную сказку, картинку, ну что тебе еще надо, деревянная ты Матрешка! Хотя, впрочем, он на нее и раньше так безуспешно смотрел...
А один момент вспоминается вообще ужасный. Курсе на третьем, на лекции, Мишка сидел рядом с Тимохой, веселым и безбашенным пацаном из Лилькиной группы, не самым близким, но и совсем не дальним для Мишки. Перекличка. После объявления «Пальчикова», в ответ прозвучало – «болеет». Лилька с родителями уехала посмотреть Ленинград, предварительно сделав себе липовый больничный. Мишка это прекрасно знал, но неосмотрительно спросил у Тимохи:
– «А что с ней?»
-«Да, кто-то ее того, вот теперь и лечится», - грубо-весело рассмеялся Тимоха. После чего Мишкин локоть самопроизвольно воткнулся ему в ребра. Превозмогая боль и смех одновременно, тот учинил Мишке полнейший разгром.
-«Да ты никак влюбился!!!».
И всем соседям полушепотом начал весело сообщать прикольную новость, мол, Мишка Романов в Лильку втюрился, пацаны веселились, девчонки хихикали, и только Лилькина подружка Ленка гневно так глянула на обоих. Остановить Тимоху было невозможно, Мишка это прекрасно понимал, любое ответное действие только бы удлиняло его пытку, приходилось только широко улыбаться. Минут через пятнадцать Тимоха успокоился, а потом дружески шепнул:
-«Да не парься, действуй дальше, Лиля – девочка хорошая!»
Вообще, Тимоха был классный кент, без хитростей и без комплексов. В трудные 90-е, случайно отравившись паленой водкой, он отправился в мир иной. Жалко... С ним всегда было весело и хорошо, свой парень, напрочь уважаемый Мишкой...
И Лилькой тоже. Однажды после какого-то вечера у Лильки не оказалось провожатого, что было большой редкостью, но в этот раз так. Рядом оказался Тимоха, только он никак не был «в счет». Он терпеливо ждал с ней на остановке автобус, пожалуй, целый час, но тот и не думал приезжать. Было ужасно холодно. Тогда Тимоха не выдержал и поймал такси, а это шло вразрез с Лилькиными правилами, усвоенными дома. Выхода же не было никакого, пришлось ехать. Так вот он доставил ее домой в полной целости и сохранности, да еще за минут десять, причем сделал это так по-доброму, искренне, что Лилька до сих пор вспоминает об этом с особой теплотой.
А еще Тимоха так здорово помогал девчонкам на картошке. Лилька вроде бы всегда умела что-то делать своими руками. Но картошка никак ей не поддавалась. Была установлена своя норма сбора, с которой девушка справиться не могла однозначно. Вот тут-то на помощь и приходил он. Делая вид, что уже высыпал картошку из Лилькиного мешка в общую кучу, Тимоха лихо обходил ее и снова взвешивал все тот же мешок. И таким образом на Лилином счету появлялась так трудно достижимая для нее норма. Настроение сразу взлетало и жизнь сверкала замечательными красками. Жаль, что не стало его так скоро...
А тогда, так же компанией ходили к Лиле в гости, играли в бадминтон, балдели от веселого общения. У Матрешки было и есть много разных талантов. Делала замечательные торты, сама себе шила, играла на пианино бетховенскую «к Элизе», закончив музыкальную школу, и вот даже стригла мальчишек. И это тоже еще больше притягивало Мишку. Лилькина мама – Ольга Константиновна, принимала всех, а Мишку особенно, тепло и радушно. Умная, симпатичная и очень приятная женщина всегда засыпала Мишку кучей вопросов, занимала легкой болтовней. Мишка в нее влюбился попутно тоже, вот так, по-сыновьи хорошо. Одно только не очень нравилось, Мишка видел в Ольге Константиновне такой отчетливый стальной стерженек. Мишка всегда был независимым, свободолюбивым, а Лилина мама все-таки дома была главой, и чуток даже старалась где-то воспитать и приручить Мишку, он изворачивался, и маме это не совсем нравилось, два ежика сразу нахохливались. Войн и нравоучений не было абсолютно, но Мишка очень тонко это ощущал. И все-таки она ему нравилась. Ха!!! Как в фильме «Москва слезам не верит» эпизодический герой Табакова сказал Катерине: «Я все время боюсь назвать жену твоим именем», Мишка своих двух будущих тещ боялся назвать Ольгой Константиновной. Нет, не боялся, но у него это чуть ли с языка не срывалось…
Учеба продолжалась. Матрешка была всегда рядом, и так же как всегда чуть поодаль. Мишка боролся с самим собой, то был полу-счастлив, то страдал, так все и тянулось. А Любовь жила, то угасала, то вспыхивала, то ранила...
Мишка, казалось, все знал о Лильке, но... Тот самый Вовка, конечно, имел виды на Лильку. Парнем он был совсем не глупым, да еще рост, которого было просто с избытком. И напор. Лильке он явно нравился, и дороги их пересеклись. Где был в то время Мишка? На какой-то параллели. Но не заметить этого он не мог или не захотел. Лилька встречалась с Вовкой. Как-то он попросил Лильку испечь для папы, который лежал в больнице, свой знаменитый торт. Лилька собралась это сделать, но обнаружила полное отсутствие сливочного масла в холодильнике, которое ее мама купила именно у Вовкиной мамы, работавшей тогда в продуктовом магазине. Иначе достать масло было невозможно, а мамы были знакомы. Без этого продукта торт никак не мог быть знаменитым, поэтому она ничего не испекла. А потом Лильке пришлось что-то там сочинять, сказать правду она постеснялась. Это было, пожалуй, первой трещинкой. Потом все вроде бы наладилось. И были походы в кино, прогулки по городу. Правда, кое-что шло вразрез с Лилькиными понятиями о жизни, но тогда казалось совсем незначительным. Вот Вовка-то в первый раз и поцеловал Лильку. А когда-то даже пытался закинуть удочку, как поступила бы Лиля, если бы осталась один на один с ним? Лилькин ответ на этот вопрос был настолько однозначным и категоричным, что он просто больше никогда не возникал.
Дружба эта была недолгой и, как казалось Лильке, совершенно подконтрольной Вовкиной маме. Однажды они шли темным вечером домой и Лилька имела неосторожность что-то такое сказать, на что Вовка жутко обиделся и, оставив Лильку одну, удалился домой. А дело было почти около его дома, так что Лиле пришлось идти к себе домой в полной темноте, недоумении, слезах от этого и, наконец, просто страхе. Ей очень повезло, что никто не попался у нее на пути, и она благополучно добралась домой по своим родным закоулкам. Она никак не могла взять в толк, что же произошло. Позвонила ему, как только зашла в дом, помолчала в трубку, он тоже помолчал. На этом все и закончилось. Правда, ее душа никак не хотела это понять, и она написала ему еще и записку. Но это тоже не возымело действия и объяснений она не получила. Жутко переживала по этому поводу. А потом вдруг вспомнила, как Вовка рассказывал ей, что встречался с Миланкой и даже хотел жениться, но мама сказала: «Только через мой труп». Так она поняла, что какие-то ее действия тоже оказались не ко двору. Правда это только ее мнение и все.
Потом же, уже на пятом курсе, Вовка опять засуетился, забегал вокруг, но Лилька была неприступна. А уже после собственного замужества, она получила от Вовки письмо, в котором он, явно очень переживая по этому поводу, желал Лиле счастья. В конверте лежала и та самая Лилькина записка...
Почему мамы считают возможным руководить своими взрослыми детьми, почему им кажется, что их опыт важнее всего остального? А послушные дети страдают от этого больше остальных, ломая свои чувства и жизни в угоду родительскому мнению?..