Отец
Больше не встречу, такого друга не встречу,
Такого друга, как ты, дарит жизнь только раз.
И не излечит, ничто печаль не излечит,
Мою печаль о тебе память сгладить не даст.
В конце 4-го курса у Мишки не стало отца. Два инфаркта, второй - через сорок дней за первым. И все… Какие-то неприятности на работе… Федор Борисович, обычный учитель математики, почти всю жизнь проработавший в ПТУ, потихоньку дорос до директора этого самого училища… Скромный, когда-то давно еще более Мишки закомплексованный, замечательный, добрый и умный человек. Веселый и счастливый, душа компаний, умный и остроумный. Лучший в мире папа…
Мишке с отцом повезло просто необычайно. Таких людей Мишка по жизни встречал очень редко, если вообще встречал… Была большая такая дружная и очень счастливая семья. Папа с мамой прожили вместе почти двадцать пять лет, на памяти Мишки была всего одна крупная ссора, папа ушел дня на два (к бабушке по маме). Вернулся, был радостно всеми встречен и больше конфликтов вообще не было...
В мамином старом дневничке Мишка прочел мамины грустные строчки, что папа с детьми не занимается, не воспитывает. Этого просто не надо было делать папе абсолютно. Папиным самым главным воспитанием были просто его жизнь, его отношение к жизни, его любовь к маме, к детям, к людям. Папа все знал, все умел, но самое главное – был честным, порядочным и добрым человеком. Был для Мишки самым первым, самым близким, самым надежным и верным Другом.
И вот его не стало... Трагедия была страшная, всю величину которой Мишка ощутил не сразу, осознание растянулось на много лет. Примерно за год до этого папа Мишке сделал подарок, подарил поездку в родной Томск, к Мишкиным студенческим друзьям. Поездка получилась классная и незабываемая, впечатлений масса. Приехал домой немного расстроенным, но счастливым. Мама с учениками была в поездке в Москву и Ленинград на весенних каникулах, а папа на работе отметил очередную годовщину своей с мамой свадьбы, пришел домой с другом навеселе, еще с подъезда они горланили какую-то песню. Мишка, по-детски обиделся, наехал на отца, но папин друг его оборвал легко и просто: «Ты - дурак, у тебя самый лучший в мире отец и классный мужик!!!» Мишка это прекрасно знал и потому быстро успокоился. А после похорон такие же оценки в разных словах, от разных людей, мужчин и женщин, шли просто нескончаемым потоком. И даже потом, спустя много лет, от людей, с которыми Мишка знакомился, от мужиков и даже от бывших пэтэушников, слышал примерно такое: «Ты сын Федора Борисовича? Ты - счастливчик! У тебя был вот такОй отец!»
Нежность, гордость и боль одновременно вкатывались в Мишкину душу и он просто сразу и окончательно осознал, что именно в этом счастье, не в деньгах, не в шмутках и машинах, а вот именно в таком отношении многих людей к человеку, от которого просто излучалось тепло и добро...
Говоря про отца, никак нельзя обойти стороной маму. Не сказать, что она была суперумной женщиной, но в счастье с папой и с детьми она внесла едва ли не более весомый вклад. Выросши в далеко не благополучной семье, она когда-то дала себе клятву - я создам счастливую семью, я буду жить по-другому. И сделала это великолепно, надо отдать ей должное. Увы, до Мишки это долго доходило, но подобной Мамы в качестве будущей жены он себе так и не нашел. Конечно, может просто кого-то просмотрел, девчонок хороших была масса. Но вот, дожив до папиных лет, такой жены у него просто не было, не повезло, как папе. И человеком уважаемым была тоже, многолетним завучем и парторгом школы. В летние месяцы уезжала директором в пионерские лагеря и этим делала прекрасные подарки своим детям. Это восхитительно - быть сыном директора пионерского лагеря! В период короткой папиной болезни мама даже стала директором школы, но быстро ушла, не выдержав нагрузок со всех сторон. И уже сейчас, спустя много лет, завязши в паутине мирового интернета, Мишка получает добрые и очень славные отклики от маминых учеников, даже от бывших двоечников...
Да, конечно, папин уход для мамы был самым страшным... Но все-таки Мишку вылепил отец. Все-таки Мишка - сын. А перед сыном это - наглядный близкий пример. Папа–математик в детстве подсунул Мишке пару занимательных задачек и Мишка навсегда заболел математикой. Он не стал Лобачевским или Ковалевским, но математический талант у него был и остается до сих пор, и победы на конкурсах и олимпиадах и просто успехи на работе остались для Мишки привычным и любимым делом. Папа все знал, на любой детский вопрос он старательно давал ответы. Папа все умел. Починить или исправить что-то для него было несложным делом. Папа в компании и дома, если что-то рассказывал, то это тоже получалось у него легко, и слушать его было приятно. Редко-редко, когда Мишка уже доставал своим разгильдяйством, папа читал ему нотации. Которые, впрочем, быстро доходили. Хватало пары фраз, ну может еще и одного подзатыльника, чтобы Мишкин дневник снова пестрел пятерками хотя бы ближайшие три месяца. Никогда Мишка не слыхал от него матерного слова, ну разве только пару раз, случайно, просто папа не знал, что Мишка где-то рядом...
И еще... До сих пор Мишка реально ощущает пожатие папиной руки. Эта мягкая теплая ладонь, после какой-нибудь недолгой разлуки... Стоит только вспомнить отца и Мишкина рука сразу же чувствует папину ладонь. И редкие сны... Когда приснятся папины объятия, такие правдивые, натуральные, Мишка просыпается грустный, расстроенный, но счастливый, несмотря на поздние мамины страхи, мол, нехороший это сон. Нет, мама, ты неправа, это такое счастье!!! Он был так близко!!! - Папа, приходи ко мне в снах еще и еще... Я тебя так хочу увидеть и обнять... Я так соскучился!!! Сердце такое доброе и мягкое, чего-то не выдержало. Наследственное. Дед ушел в 56 лет, папа в 47 (это так несправедливо!!!). Мишка чисто математически отмерил себе 38 и с опаской ждал двухтысячный год... И Мишкин томский провал в институте наверняка подсадил папино сердце.
– Папа! Прости!!!
Всю жизнь потом, после побед или поражений, Мишка мысленно спрашивал папу, как он относится к этому. Да и просто хотелось в самом себе, а потом и в своих детях, оставить папины черты, продолжать жить за папу.
Это правда, мы все продолжим жить в своих детях... Лиля, конечно, тоже была на похоронах, поцеловала Мишку в щеку. Первый поцелуй... Он должен был быть другим, при других обстоятельствах...
Без Матрешки
Через месяц у Лили был день рождения. Кажется, Мишка туда пришел с Валеркой без приглашения, были какие-то неувязки в общении. Лилина мама встретила его как-то по-другому, это было видно явно, принесла соболезнования... Компания была не совсем та, привычная, подружки какие-то не те, нехорошие подружки, не родные. А вдобавок ко всему пришел молодой преподаватель с великолепной фамилией Онегин и с охапкой роз. И заметно было, что его ждали. Лилька с мамой просто вились вокруг него. Ну, может, Мишке это так показалось с горя. Нормальный, в принципе, парень, да и свой предмет знал, что Мишка очень уважал, но в тот момент стал врагом номер один. Свет померк в глазах.
Чуть выпив, Мишка перегнул палку, нарвался на грубость. И даже получил от Лильки напоследок оплеуху. И как-то так сразу оборвалось все... Не отошедши от первой травмы, Мишка получил вторую, не менее тяжелую (прости, папа, Мишку еще раз!). Да, Лилька, это было очень жестоко!!!
Целую неделю Мишка был в тоске, до майской демонстрации. Тут сразу хочется отвлечься и спеть оду первомаю вообще, несмотря на полное отсутствие настроения. Замечательный весенний праздник, когда весна находится в пике своего расцвета. Да, пускай он был политизирован, пусть народ выгоняли на демонстрации силой, заставляли таскать портреты и транспаранты, школьников и студентов предварительно дрессировали на площади задолго до события, но это был великий праздник для всех, и для Мишки в частности. С самого раннего детства папа таскал Мишку и старшего брата на эти парады, сначала на плечах. И пацаны с шариками и красными флажками радостно подпевали «Смело, товарищи, в ногу» или «Вставай, проклятьем заклейменный...» и сами старались идти в ту самую ногу. Рядом шли тысячи радостных людей, пели, кричали «Ура!!!», разгоряченные всеобщим ликованием и, конечно же, спиртным, кто-то рядом играл на баяне, кто-то танцевал, и все были счастливы прошагать по площади Ленина с руководством на трибуне. Потом народ расползался по паркам и скверам, на нехитрые аттракционы, шашлык и мороженое. Для Мишки это был самый лучший праздник, конечно, после Нового года, даже лучше дня рождения. И очень жаль, что у народа нашего этот великолепный радостный день практически украли.
До сих пор именно тот первомай, с дамской сумочкой на плече и вспоминается в первую очередь в этот день... Тогда полу-грустившему Мишке другая девчонка, Наташка, которая Мишке (вот же бабник, блин!) нравилась тоже, даже еще раньше, чем Лилька, повесила на плечо свою сумочку. Неизвестно из каких побуждений, но Мишке это облегчило праздник намного. Они всей компанией провели замечательный день, после парада пошли на знаменитую Палубу – любимое кафе Апрельской молодежи. Все это время Мишка крутился возле Наташки, фотографировал всех, а чаще – именно ее. Потом забрели в кинотеатр на «Одиноким предоставляется общежитие». Прекрасный трогательный фильм о любви, но Лилька не дала его толком посмотреть. Она сознательно села рядом(?)!!! Только начались титры и Лиля шепнула: «Ты неправильно все понял, он пришел незваный, и ничего у меня с ним нет и не будет». У Мишки перехватило дыхание, «сейчас что-то будет, вот-вот она скажет самое такое!!!» Но Матрешка до конца сеанса больше слова не проронила, а он был в полном замешательстве.
Уже после кино Мишка пошел провожать Лилю, дабы выяснить для себя все до конца. Выяснил... Шли долго, трудно разговаривали, но приговор был суровый. «И у нас с тобой ничего нет и не будет». Непонятные существа эти девчонки. Логики не было абсолютно! До сих пор Мишке кажется, что Лилька была уже на грани признания в любви, пусть не совсем так, не совсем в любви, но была, черт побери. Просто боролась с собой и какой-то невидимый Мишкин враг, сидящий где-то в глубине ее запутавшейся души приказал ей ответить полным отказом.
Мишка вернулся домой уставшим и разгромленным, абсолютно не знавшим, что делать дальше. Наташка... Он набрал ее номер:
- «А можно к тебе приехать?»
-Да я ж тебя жду, где тебя носит?!
Он быстро примчался на такси. Удивительный майский вечер, даже скорее ночь, полная нежности, грусти и взаимных откровений, тоже занесенный в Золотой фонд Мишкиной памяти. Проболтали всю ночь обо всем, и о Лильке с Мишкой тоже. Повторимся, что его чувства видели все. («Это глупо, собираясь сделать предложение одной женщине, говорить ей о другой». Мама Жени Лукашина в «Иронии судьбы»).
Сама Наташка была очень милой, даже красивой, а ее глаза, голубые, с карей дымчатой каемочкой притягивали безумно и утонуть в них было запросто. Показывала ему свои детские фотографии, на них была такая чудная лапочка, Мишка рассматривал, ему все нравилось, но все равно подсознательно он сравнивал ее с Матрешкой. Только под утро они легли спать, в разных комнатах. Несмотря на возраст, в его голове любовь и нежность к женщине, девушке еще были совсем в другой стороне и не мог он вот так запросто обнять и зацеловать ее. Понимание того, высшее проявление любви не чисто платоническое, придет уже позже...
А у Лильки почему-то засела в голове вот та самая Наташина сумочка, которая с такой легкостью оказалась на Мишкином плече, как будто так и должно было быть... Сумочка была маленькая, плоская, скорее даже большой кошелек, абсолютно по тогдашней моде, на тоненьком длинном ремешке... И «заработала» эту сумочку Лилька сама, собственным противоречивым поведением по отношению к нему... У нее в альбоме хранятся те самые первомайские фотографии, среди которых есть одна... На ней у Лильки такой задумчивый вид, как будто веет изнутри какой-то грустью... Хотя нет, такой вид у нее почти на всех тех фотографиях. Да, там отразились те самые чувства, и та сумочка тоже... А внутри было такое пронзительное одиночество, при том, что компания действительно была замечательная и день абсолютно чудесный. Хотя нет, день-то как раз был вовсе не чудесный, а только погода и праздник... А в мыслях: «Да и пусть... И вообще, я такая классная, не то, что... Ну и ладно... А меня ждет еще самая прекрасная встреча на свете... И вот это мое новое розовое платье тоже самое лучшее, не то, что... Хотя, надо признать вот ростом-то они подходят, не то, что я... Уйти что ли? А вот фигушки!.. Пусть...»
«Боль по собаке заменяет другая собака». В детстве эту фразу Мишка вычитал в «Науке и жизни» именно о домашних животных. И так легко ее перенес на себя и на девчат. На следующий день Мишка бодро позвонил Лильке. Прямо из вчерашнего фильма произнес фразу: «Как говорят французы, если женщина виновата, то нужно у нее попросить прощения. Я прошу прощения, Матрешка, у меня отличное настроение, будем дружить дальше, все хорошо». И она облегченно вздохнула.
И вот такой роман, яркий и нежный для Мишки. Запомнилась сессия, в которой Наташа помогла Мишке с курсовыми больше, чем он ей, несмотря на все свои математические таланты. И даже огорчил ее тем, что за сделанный ею курсовой по конструкциям он получил пятерку, в то время как сама она сдала всего лишь на четыре. Теперь они с Наташкой ходили вместе и в частности, к Лильке. И опять было заметно, что Лильке это было не по душе.
А однажды Мишка сидел у Наташи, помогал ей перебирать то ли вишню, то ли клубнику, как вдруг в дверь позвонили, пришел Серега с девчонками, это было слышно по голосам. Мишке так не хотелось открывать дверь, уютная компания с Наташей и клубникой была ему сейчас так дорога и любой пришедший оказался бы не к месту. Но в дверь стучали все настойчивее и Серега уже просто кричал: «Открывайте, мы знаем, что вы дома!» Мишка держал Наташку за руки, но она все-таки освободилась и впустила пришедших. Зашли, присели, болтали ни о чем, и Мишка наслаждался, просто злорадствуя над Лилькой. Та, забыв про всех, сидела с таким тоскливым выражением лица и молча вздыхала, а Мишка абсолютно ничего не понимал...
Ну, вот как понять женщину, что они делают, заразы, с мальчишками и самими собой? И так не нравится, и по-другому тоже неправильно. Голова кругом идет от таких думок.
Наташка внимательно следила за обоими и тоже все прекрасно замечала. Может, и это стало причиной их разрыва с Мишкой, а может, что-то еще. В общем, через очень недолгое время она кого-то встретила и роман с Мишкой разорвала. Сарухановская песня, как раз зазвучавшая в это время, до сих пор так быстро рисует Наташкин образ и печалит настроение:
Ты сказала: «Поверь, долгий путь нельзя пройти без потерь»,
Это значит пришло время расставаться,
Но тебя, но тебя просто невозможно, нельзя терять,
Чтобы в жизни опять плакать и смеяться...
Эх, бедный Мишаня... Впрочем, она была немножко другая, чужеватая, и даже в самый разгар отношений оставалась для Мишки «темной лошадкой», он ее даже так и назвал один раз, на что она очень обиделась и оттаяла только тогда, когда он объяснил смысл этого слова.
Последний год был очень насыщенным, военные сборы, последняя картошка, преддипломная практика, сам диплом. После сборов, прослужив в одном взводе, Мишка сдружился с Сашкой из другой группы, ранее вращавшимся в другой компании. И два придурка решили схохмить, перекраситься в черный цвет. Это действительно было весело, даже начиная с приготовлений. Они долго договаривались с Маринкой, женой общего друга Олега (та красилась буквально каждый месяц, все меняла свой образ). Настолько «конспиративно» все это делалось, что Олежка чуть не умер от ревности, а когда Маринка ему раскрыла секрет, то буквально катался по полу и бился в конвульсиях. Ошарашили всех! На первой же лекции вся аудитория ухохоталась, увидев обоих балбесов. Кто-то даже не сразу узнавал. Идут Сашка с Мишкой по фойе главного корпуса, а на скамейке сидят девчата знакомые, смотрят на них в упор, замечают, что что-то в них не так, но никак не могут понять, что же именно, и только уже на выходе до одной доходит, она хватает вторую за руку и, тыча пальцем, кричит: «Да они же покрасились!!!» и уже обе тоже чуть не падают от хохота. Надо сказать, Сашке очень подошел этот блестящий черный волос. А про Мишку одна сокурсница ляпнула: «Никто Мишку не любит, вот он и решил поменяться». Хотя Мишке все равно было весело, хоть и грустно...
Наташка тогда совсем пропала из виду, а вот с Лилькой возродились только дружеские отношения. Общения с ней было довольно много, при написании диплома Мишка помог Лиле с расчетами, в которых она, по причине отсутствия у женщин логического и математического мышления, совсем запуталась. Была в полной панике, но, переломив себя, позвала Мишку и он за пару дней ей все сделал. Она ему тоже помогла в другой части, которую он просто ненавидел. В общем, был такой удачный деловой тандем, как и в предыдущие времена, в принципе.
Как-то Мишка с Сашей и Валеркой пришли к Лильке и было почти обычное чаепитие. Мишка был в этот раз каким-то другим, чужим что-ли. Хотя шутили, балдели все, как и раньше. Близился конец института. Лилькины мама и папа тоже присели к столу. Завязался разговор о дальнейшей жизни. Мальчишки тогда ни с кем не встречались. Вот выяснивши это, мама вдруг как-то невзначай предложила познакомить Мишку с соседской девочкой, которая закончила тоже Лилькину школу, только на год раньше. Вот тут у Лили все внутри перевернулось, аж мурашки по спине побежали. У нее чуть с языка не слетело: «Ни за что!» Правда вслух она стала приводить какие-то доводы против этого. Он увидел что-то в Лильке или почувствовал и начал ее задирать: «Да можно, чего не познакомиться».
Лилька поняла, что не стоит продолжать и пошла на кухню. Внутри же все кипело, как в том чайнике, который она собиралась снять с плиты. А вернувшись, она услышала продолжение разговора и в полном бешенстве сказала:
-Миша, съешь яблочко!
- Я не люблю яблоки, - прозвучало в ответ. Но тема закрылась так же неожиданно, как и началась.
Правда вот отпечаталось это в голове почему-то на всю жизнь. Долго потом, встречая ту самую Нелю где-нибудь на улице, Лилька думала: «А вот фигушки! Не будет этого! Никогда!» Как будто та была в чем-то виновата...