С надеждой в Крым 2 часть

Фото.
Оттилия Георгиевна Гальвас
(1893-1935).   
               
Оттилия Георгиевна Гальвас-Дубс (1893-1935) родилась в Крыму, в деревне Ней-Либенталь. Замуж вышла в 1919 году за Фердинанда Иоганновича Дубса (1893-1937). У них родилось 6 детей: Марта (1919-1920), Эмиль (1920-1985), Эльза (1921), Гуго (1924-1969), Эдгар (1925-1925) и Роберт (1927-1944).

Из записей  Людмилы Карловны Белон (1929), правнучки Георгия Генриховича (1858-1924) о том, что ей рассказывала её мама Ольга Александровна Гальвас-Белон (1907-1998):
"С дедом жили две его дочери от первого брака - Оттилия Георгиевна (1893-1935) и Анна Георгиевна Гальвас (1895-1937), а также дочь, рождённая  от второго бракосочетания, Марта Георгиевна (1899-1980). Разница в возрасте между сёстрами была небольшая, и особенно близки были сёстры Оттилия Георгиевна и Марта Георгиевна.
В 1919 году, отдавая замуж дочь Оттилию за Фердинанда Иоганновича Дубс (1893-1937), Георгий Генрихович и его жена Анна поехали в город закупать приданое и всё необходимое для свадьбы. Ехали в фаэтоне крытой коляски, направляясь в город Джанкой. На станцию подошёл эшелон с войсками, началась стрельба. Пуля попала Анне Мантель в бедро. Георгий Генрихович не успел довезти её до больницы, как она истекла кровью. Состоялись похороны, а затем очень скромная, грустная свадьба, после которой Оттилия Георгиевна уехала с мужем в село Тотанай. Там  уже жила её сестра Анна Георгиевна с мужем Фридрихом Шенер, вышедшая за него осенью 1914 года".

Оттилия Георгиевна Гальвас-Дуб с сестрой Анной Георги-евной Гальвас-Шенер (сидит). Это фото было у моей трою-родной сестры Нелли Филипповне Миллер-Губер (1923)

Из воспоминаний Эльзы Фердинандовны Дубс (1921), дочери Оттилии Георгиевны Гальвас-Дубс (1893-1935):             
 "В 1930 году нас выслали как кулаков в Архангельскую область, Плесецкий район, в село Ломовое. В 1933 году её мужа Фердинанда Иоганновича забрали. В 1935 мама  поехала к нему на свидание в Архангельск. И когда переезжали через реку Северная Двина, сани провалились под лёд. Пока её вытащили, она получила двухстороннее воспаление лёгких, которое перешло потом в туберкулёз. 18 августа 1935 года мама умерла, и таким образом, мы, четверо детей, остались одни". 

                стр.201

Фото.
Эмиль Фердинандович Дубс (1920-1985)
с женой Инге Моук (Inge Mouck).

Из воспоминаний Эльзы Фердинандовны Дубс (1921), дочери Оттилии Георгиевны Гальвас-Дубс  (1893-1935):            
"Когда в 1935 году умерла мама, то мы, дети, остались одни: Эмилю – 15 лет, мне, Эльзе, – 14 лет, Гуго – 11 лет, Роберту – 8 лет. И тогда мы поехали назад в Крым. Я была за старшую, так как Эмиль в это время лежал в больнице и поэтому с нами не приехал. Он приехал через месяц и жил потом на станции Сетлер, около Чёрного моря. Потом тёткина семья, и я с ними, переехали в Джанкой. Эмиля в 1940 году забрали в армию, и во время войны он попал в плен в Германию. Там он женился на местной немке, Инге Моук, и остался жить в Германии. У них сын Вольфганг (1957), который даже и не знал, что отец его родился в России".

Фото.
Эльза  Фердинандовна  Дубс (1921)
с мамой Оттилией Георгиевной Гальвас-Дубс (1893-1935).    

Эльза  Фердинандовна  Дубс родилась в Крыму, в деревне Тотанай в 1921 году. Замуж вышла в 1947 году за Конрада … Клаус (1924-1987). У них родилась одна дочь Надежда (24.03.1947).

Из воспоминаний Эльзы Фердинандовны Дубс (1921), дочери Оттилии Георгиевны Гальвас-Дубс  (1893-1935):            
"Родилась я в 1921 году в Крыму, в селе Тотанай (Айгенфельд). Здесь же, в 6 лет, я пошла в школу и окончила 3 класса.
 В 1930 году нас выслали как кулаков в Архангельскую область, Плесецкий район, в село Ломовое. Когда в 1935 году умерла мама, то мы, дети, остались одни. И тогда мы поехали назад в Крым. Я была за старшую, так как Эмиль в это время лежал в больнице и поэтому с нами не приехал.
Там нас сразу разобрали родственники: Гуго жил потом в Ней-Баяуте у родни, я жила на станции Калай (Чокмаз) у двоюродной сестры с папиной стороны. В Джанкое жила папина сестра Эмилия Дубс, она забрала младшего Роберта. Эмиль же приехал через месяц и жил потом у родственников на станции Сетлер, около Чёрного моря. Потом тёткина семья, и я с ними, переехали в Джанкой.
В 1936 году отец вернулся в Крым, и потом он ещё раз женился, на Розе Дубс.

                стр.202

Тогда он забрал нас, всех детей, к себе. Розин муж был другом нашему отцу. Когда отец приехал в Крым, то ему сказали, что Розин муж, Бернхольд Дубс, умер и тогда наш отец взял её в жёны. У неё от Бернхольда была одна девочка, Ирма. Также у Бернхольда было две сестры: одна  горбатенькая – Оттилия, а другую звали Гильда, обе были старыми девами. Дочь Бернхольда Ирма жила и воспитывалась у его сестры Гильды, а мы жили с мачехой Розой. Шесть месяцев папа пожил с мачехой и с нами, а в 1937 году его опять забрали, и больше мы его не видели. Мачехин брат тоже жил с нами и его тоже с отцом забрали в 1937 году. 
Потом к нам приехала  моя двоюродная сестра Ольга Шенер, дочь тёти Анны. Она некоторое время жила с нами. У нас была одна комнатка, и она в ней жила. В это время я работала на швейной фабрике. 
Осенью 1941 года меня вместе с братом Робертом и мачехой Розой выслали в Северный Казахстан, станция Макинск, село Конюхово. Оно находилось между Кокчетавской и Акмолинской* областью. Оттуда меня забрали в трудармию в Алтайский край город Кулунда. Брата Гуго тоже забрали в трудармию, но он попал в Свердловскую область и работал на лесоповале на станции Цыганка (или Цырианка). А Роберт жил с мачехой, и как-то в обеденное время 1944 года пошёл собирать кизяк и не вернулся. Или его волки загрызли, или что-то ещё случилось - не знаю. Я потом искала его, посылала запрос в розыск, нигде не нашли его.
Я же работала в Кулунде на лесоповале: пилили лес, а также вручную грузили его на машины, в вагоны. Ставили большие покаты и загружали лесом большие машины. Ночью приходила вертушка с лесом, нас будили, и мы разгружали. Вертушка – это небольшой состав, который возил лес от станции до станции. Там также был лесопильный завод, и одно время я работала тоже на нём, распиливали брёвна на доски. Очень тяжело работали. Теперь у меня защемлённый нерв и все шайбачки позвоночника стёрлись. Врач говорит: "Вы, наверно, в молодости тяжело работали"?    
В трудармии я была до 1946 года, а в этом году я оттуда сбежала и попала на рудник Бестобе, это в 200 км от Макинска на восток. Как-то раз туда привезли трудармейцев, и в их числе был мой брат Гуго, а также Конрад Клаус (1924-1987). Через некоторое время мы познакомились с Конрадом и поженились.

Фото.
Гуго Фердинандович Дубс
(1924-1969).

Гуго Фридрихович Дубс родился в Крыму в 1924 году. Женился он в Бестобе на Елизавете Фризен (1926-1989). У них родилось 5 детей: Лилия (1949), Артур (1950), Гарри (1952), Вальтер (1954) и Нелли (1956).

Работал Гуго крепильщиком на шахте по добыче золота, а мой муж здесь же работал дежурным слесарем по бурению. Бурили всё на сухую. Потом узнали, что есть такая болезнь - силикоз. Когда приехала с Алма-Аты комиссия, то оказалось, что они все больные силикозом.

*   Потом стала Целиноградской, а сейчас Астанинская область.

                стр.203

Отто Траксель муж Ирмы, дочери моей мачехи, тоже болел силикозом. И тогда их сразу вывели с шахты и больше они в ней не работали. Но меры были предприняты уже поздно, и в результате все они рано умерли от этой болезни.
Где-то в 1957 году брат Гуго и мы переехал жить в город Токмак. Здесь мы прожили один год, и нам не понравилось, и мы уехали. Сначала в город Джамбул уехали только мы, а потом Конрад поехал и забрал семью Гуго сюда же. Жили в самом городе".

Фото.
Анна Георгиевна Гальвас               
(1895-1939?) родилась               
в Крыму.               

Анна Георгиевна Гальвас родилась в Крыму в селе Ней-Либенталь в 1895 году. Замуж вышла 10 октября 1914 года за Фридриха Генриховича Шенер (1893-1932). У них родились две дочери: Элла (1915-2004) и Ольга (1917-2006).
       
Из воспоминаний Валентины Шенер-Винтерголлер (1945), внучки Анны Георгиевна  Гальвас  (1895-1937):
"Бабушка Анна Георгиевна родилась в деревне Ней-Либенталь в 1895 году. В школу тоже пошла в той же деревне в 1903 году и закончила 4 класса.
10 октября 1914 года бабушка Анна вышла замуж за Фридриха Генриховича Шенер (1893-1932). Регистрировались они в деревне Тотанай, Джанкойского района, так как он был родом с этой деревне. После замужества она осталась жить с мужем в деревне Тотанай. 

Фото.
Фридрих Генрихович  Шенер         
(1893-1932) 

Дед Фридрих был на первой мировой войне. Его забрали в конце войны, и он выжил. Дед Фридрих был землевладелец, построил свой дом. Выращивали кукурузу, пшеницу, бахчевые культуры, было немного винограда, вишня. В хозяйстве были две лошади, две коровы, куры. Бабушка занималась по хозяйству дома, делала масло, а дедушка в поле. К ним всегда приезжал с Джанкоя один еврей и закупал масло, яйца, куриное мясо. А они сами ездили к татарам, закупали два бочонка вина, один красного, один белого, а также орехи и так далее. Татары жили в горах, занимались виноградарством. Дедушка Фридрих был также каким-то служителем в церкви.   
18 февраля 1915 года у них родилась в деревне Тотанай дочь Элла. А 12 февраля 1917 года родилась дочь Ольга, моя мама. В 1917 году, когда коммунисты пришли к власти, религию запретили. Но дедушка нанимал женщину, чтобы привить двум своим девочкам библейские знания. Тётя Элла была всегда с отцом на пашне, а моя мама Оля помогала своей маме по дому.

                стр.204
 
В 1929 году у бабушки с дедушкой была возможность уйти за границу, но дед не захотел всё оставлять. А его младший брат Рейнгольд Шенер ушёл с женой Эльзой и двумя детьми: Гари и Кергартом. Кергарт живёт до сих пор здесь в Германии, в Шверине. Рейнгольд говорил Фридриху: "Фридрих у тебя двое детей и у меня двое, давай уйдём за границу, всё равно у тебя всё здесь заберут. Ты же слышишь, какая идёт политика, всё будет коллективизироваться, землю у тебя заберут и всё остальное". Но дед не захотел расстаться со своим имуществом. Брат же его работал учителем, земли у него было немного, и он всё бросил и ушёл с семьёй в октябре 1929 года, через Молдавию, Румынию, Турцию опять на Балканы и в Германию. Жили они в городе Мекленбург. Тётя Эльза родила уже в Германии в 1934 году Юргина, а в 1935 Лизу Лоту. Юрген живёт в Висмаре, а Лота живёт в Шверине. Она работала министром по установлению цен промышленных товаров.
 Кергарт же попал перед окончанием войны на фронт. На войне он был один день и потом попали в плен. В плену он находился 3 года, в городе Сталине в Запорожской области.  Потом после переговоров президента Аденауэра со Сталиным его и других отпустили домой. Когда в 1948 году он вошёл пешком в свою деревню, то мать его не узнала, такой он был истощённый. Это тётя Эльза сама мне рассказывала, когда мы были у них в 1976 году, а в 1979 году она умерла.
И вот в мае 1930 году семью деда Фридриха раскулачили. Но мне кажется, что они пострадали ещё из-за того, что он служил в церкви. Бабушку с дедушкой и двумя дочерьми, Элей и Олей выслали как кулаков из Крыма в Свердловскую область, Надежденский (сейчас Серовский) район, село Баяновка.
Жизнь была тяжёлая. Дедушка работал на лесоповале. Первые года работали только за продукты. Денег не давали, а продуктов не хватало на пропитание. Дошло до того, что приходилось снять цепочки, серёжки с ушей детей, и обменивать на продукты. Последние серёжки дедушка снял с моей мамы и после этого сильно плакал. К тому же, когда пошёл покупать картошку, его обманули и продали мороженую. И когда съели последнее, что было, он сильно переживал, потом в один момент он сильно захрипел, дочка Оля подбежала - папа, папа, но он упал и уже больше не встал. И таким образом 17 февраля  1932 году дедушка Фридрих Шенер умер от инфаркта миокарда.
В 1934 году дедушкин брат Рейнгольд нашёл их через «Красный крест». Бабушка им ответила в письме, что Фридрих умер, и они очень бедствуют. Тогда Рейнгольд выслал им посылку. И вот после этого опять случилась беда.
За связь с заграницей осенью 1935 года бабушку арестовали, и весной этого года был суд. Маму мою на суд не отпустили, а тётя Эля ездила на суд. На одной скамье  подсудимых оказались бабушка Анна Гальвас-Шенер и её брат Теофил Георгиевич Гальвас (1887-1938). 
Когда тёте Эле разрешили подойти к своей матери, то она только сказала: "Дети, учите русский язык, тогда, может, вы выживете". В 1936 году сёстры получили последнее письмо и маленькую фотографию. В этом письме она писала: "Мы построили Беломорканал и движемся по направлению к городу Котлас. По прибытии я вам сообщу". Но после этого связь с бабушкой прекратилась.

                стр.205

Когда мы уже жили в городе Токмак, у нас в гостях был Александр Белон. Был ли он нам родственником или нет, я не знаю. Он приезжал в гости к Эрне Гагенлёх (Erna Hagenloch, замужем она была за Heiginger), и зашёл в гости к нам.
Семья Александра была выслана в Коми АССР, и оказывается, он вместе с нашей бабушкой был в трудармии. Когда её привезли под Котлас в какую-то деревню, то она работала там поваром и подкармливала его, отдавая ему свой паёк. Он рассказывал: "Я приходил всегда в середине, и она мне наливала суп чуть-чуть по гуще". Потом Александра перевели в другой лагерь, и я больше ничего не знаю о ней. Последний раз он видел её в 1939 году, а нам с Москвы ответили, что она была расстреляна в 1937 году, и что она реабилитирована. Таким образом, выходит, что бабушка Анна умерла уже после 1939 года".
 
Фото.
Элла Фридриховна Шенер (1915-2004)   
с мужем Эдуардом Горне (19...-1937).               
               
Из воспоминаний Валентины Шенер-Винтерголлер (1945), дочери Ольги Фридриховны Шенер (1917-2006):
"Когда деда Фридриха, бабушку Анну Гальвас-Шенер с детьми Эллой (15 лет) и Ольгой (13 лет) выслали, как кулаков из Крыма, в Свердловскую область, в Серовский район, село Баяновка, то дети сначала были дома: не учились и не работали. Потом стали работать на лесоповале.
Со временем мама окончила курсы продавцов и работала продавцом в лавке. Потом она окончила курсы поваров и работала в столовой. Тётя Элла же выучилась на мастера лесоповала и работала до 1941 года на лесоповале.
В августе 1936 году она вышла замуж за Эдуарда Горне, а уже 23 декабря этого же года его арестовали.  В тот же день забрал ещё 35 мужчин и его отца тоже, якобы за то, что они хотели взорвать электростанцию. Через год вернулся, был только его отец, а сына Эдуарда в феврале 1937 года расстреляли. Он был посмертно реабилитирован, и в документе на наш запрос, отмечалось даже, кто сделал донос на него. Это были соседи. В тот день мама с сестрой пришли с работы, смотрят, а в доме всё разбросанно. Потом соседи говорят: "Вашего Эдуарда забрали". Мать Эдуарда после этого жила с мамой и её сестрой Эллой. И когда отец Эдуарда, через год вернулся, то сказал только: "Я не подписал. Как меня не били, как меня не пытали - я не подписал, что хотел взорвать эту электростанцию. А пытали по страшному: и гвозди под ногти загоняли, и горячими прутьями жгли, поэтому человек хотел лучше быстрей умереть, чем терпеть такие муки, и многие подписывались, и их потом расстреливали".   
В 1939 году вышел указ, что дети кулаков не отвечают за действия родителей. У мамы была подружка Берта, родом с Краснодара. И они вместе, не дождавшись  получения паспортов, уехали самовольно с выселки. Мама уехала в Крым, а Берта – в Краснодар. Поехали они через Москву. В Москве их обокрали, и  им пришлось попрошайничать, чтобы купить билеты на дорогу. Когда мама пришла в свою деревню Тотанай, то на следующий день всё село знало, что приехала дочь кулака.

                стр.206

В то время в их доме уже жило четыре семьи хохлов. Вся земля их была отдана колхозу, и надо было работать в колхозе. Мама сказала: "В колхозе я работать не буду" и тогда она уехала в Джанкой к тёте Эльзе Фердинандовне Дубс (1921). Там она устроилась работать на базаре лаборантом по проверке продуктов.
 А тётю Эллу за то, что мама без спроса уехала, посадили в тюрьму на два месяца. Она отсидела один месяц, а потом её выпустили, так как она была хорошей работницей. И потом тётя Элла дождалась, пока ей выдали паспорт, и тогда в марте 1941 года приехала в Крым.

фото.
Ольга Фридриховна Шенер
(1917-2006)

Мама к этому времени сняла квартирку, купила кое-какую мебель, в общем, немного благоустроилась. И здесь, в Крыму, получила паспорт. И вот только тётя Элла приехала, устроилась работать в пошивочную мастерскую, и начали вроде жить потихоньку, но вот снова беда - 22 июня началась Великая Отечественная война.
В августе 1941 года их депортировали сначала на Северный Кавказ в город Терек. Там они работали на овощной базе, перебирали овощи. А потом их отправили работать на винзавод. Один татарин говорил им: "Ешьте, девчата, виноград, пейте вино, всё равно фашист придёт, и всё ему достанется". В октябре этого года их отправили дальше, в Северный Казахстан. Через 4 месяца они приехали в Петропавловскую область (сейчас Северо-Казахстанская), Булаевский район, село Конюхово.
В ноябре 1942 года тётю Эллу мобилизовали в трудармию в город Кунгур, Молотовской (сейчас Пермская) области на машиностроительный завод, где она проработала до мая 1957 года. Работала рабочей электроцеха. Маму же в 1942 году не взяли в трудармию, так как у неё было больное сердце. Но потом в 1943 году забрали в город Челябинск, на Челябметаллургстрой. Там она работала до июня 1946 года.
В 1944 году она вышла замуж за Ивана (Иоганна) Яковлевича Альт (1912-1949), рождённого в Саратовской области, город Бальцер. Он был взят в трудармию в 1942 году. В 1945 году родилась я, Валентина, а в 1946 году папу перевели в другой лагерь. Маме же дали освобождение, так как у неё теперь был маленький ребёнок, и она уехала к своей сестре Элле, в город Кунгур. Там она устроилась работать тоже на машиностроительный завод, в электроцех. Со временем окончила годичные курсы, и потом работала в ОТК (отдел технического контроля).
В мае 1957 года тётя Элла уехала в Киргизию, в город Токмак. Здесь она купила домик и устроилась работать на плодоовощной завод. Сначала она работала в сладком цехе, где варили повидло и варенье, а потом была бригадиром в овощном цехе.

                стр. 207

Фото.
Валентина Шейнер-Винтерголлер (1945)
с мужем Борисом Алек-сандровичем Винтерголлер (1937).

Когда я окончила учебный год, мы с мамой тоже в июне приехали к ней. Мама сначала тоже устроилась на этот завод, где работала её сестра, а потом перешла на винодельный завод и работала в лаборатории. В 1960 мама перешла работать в культпросветучилище лаборантом. Её обязанностью было выдавать музыкальные инструменты и смотреть за их состоянием.
В 1964 году я поступила в музыкальное училище в городе Алма-Ата. А в 1965 году вышла замуж за Бориса Александровича Винтерголлера (1937). Мы оставались жить в Алма-Ате, а в 1972 году мы забрали к себе маму. Она у нас немного прожила и уехала к сестре Элле. А уже в 1980 году мы продали их домик и их обоих забрали к себе в Алма-Ату.
18 декабря 1991 года мы уехали жить через Москву в Германию".

Из воспоминаний Бориса Александровича Винтерголлера (1937), мужа Валентины Шейнер-Винтерголлер (1945):
"Родился я на Волге, в 1939 году в городе Маркштад или Екатариненштад. Мой отец, Александр Филиппович Винтерголлер, с 1905 года рождения. Когда мы жили ещё на Волге, он работал заведующим нескольких аптек в городах: Маркштад, Бальцер, Красный Яр, а мать работала в Крайисполкоме секретарь-машинисткой.
Отец рассказывал: "Меня вызвали один раз сотрудники НКВД и говорят: "У вас есть в Америке родственники". А я им говорю: "Никогда не было", и потом ели выкрутился". Во время гражданской войны он был на интендантской службе в Красной армии. Выезжал с ними в города Свердловск, Екатеринбург.
6 сентября 1941 года нас по этапу должны были увезти в Красноярский край. Но на самом деле мы попали на север Казахстана в Кокчетавскую область, в аул Маданъят (в переводе - культура).
Когда мы туда приехали, родители сделали землянку, которая была наполовину в земле, а над землёй была обложена пластами дёрна. В этом убежище мы прожили года три. С питанием было плохо, многие умирали с голоду. Мне было всего 4 года, пэтому я и мой брат без проблем, в общении с детьми, постепенно выучил казахский язык. Может, это нас и спасло. Потом мама устроилась работать в школу уборщицей и истопником. И тогда нам дали прямо в школе комнатку. Школа была деревянная, тёплая, а в землянке была страшная сырость.
В 1942 году отца забрали отсюда в трудармию, в город Челябинск, на завод Челябметаллургстрой. Мать тоже хотели забрать, но, оказывается, был указ, что если дети меньше трёх лет, то женщин не должны были забирать в трудармию. Поэтому нас спас Артур, который родился в январе 1941 года.

                стр.208

И то казахи приходили и говорили: "Детей сдаём в интернат, а вас забираем в трудармию". Но она сказала им: "Привяжите ко мне моих детей, и тогда я пойду, куда хотите". И, видать, этот указ подействовал. Брат Артур, когда вырос, стал капитаном второго ранга.
Но это было потом, а сейчас для казахов, как и для русских, мы были фашистами. Они сначала думали, что мы с хвостом, с рогами. И поэтому сначала мы боялись и не выходили со своей землянки. Когда казахам приходило "чёрное письмо" - похоронка, мы тоже  из своего убежища не выходили. А они два-три дня бегали, кричали, выли. Они говорили: "Это вы убили нашего родственника" - это было страшно.
Но мы хорошо учились, я помогал слабым детям. Был там один мальчик Табылды, с казахского языка его имя можно перевести как "находка", он слабо учился, так я ему много помогал. Ночевал у них иногда, читал родителям книжки, романы, эпосы. Когда у них были гости, то получал кусок мяса или чашку кислого молока.   
В этом ауле Маданъят была семилетняя школа, и в 1944 году, в семь лет, я пошёл здесь в первый класс. На каникулах с детства нас заставляли работать. Прямо кнутом выгоняли, так как мы прятались в березовых колках, не хотели работать. Целый день надо было сидеть на быке, который крутил по кругу жернов молотильный - цок, цок, тяжело. А уже с в 12, 13 лет нас  выгоняли на сенокос. Например, я стоял за штурвалом на комбайне во время уборки. Тогда  старший брат стал хлопотать, чтобы нас перевели в посёлок Володарское, это был районный центр 30 км от нас. И потом мы туда переехали, и там уже нас не трогали. Это был большой культурный центр, там были и русские, и немцы и другие национальности.
В1951 году я закончил семилетку с отличием. И встал вопрос, куда идти дальше? Учиться дальше средств не было, десятилетка была далеко и учёбу в ней не оплачивали. В городе Кокчетаве было казахское педагогическое училище, там давали стипендию. В первый год учёбы по 12 рублей в месяц, во второй год -14 рубл., в третий - 16 рубл., на четвёртом - 20. И тогда мы со старшим братом поехали в город Кокчетав, поступили в это училище, и получали стипендию. Мама, как могла, помогала, то мешок муки нам выделит, то деньгами. На 12 рублей можно было не много жить, а ещё приходилось за квартиру платить 15 рублей.
И таким образом, не без трудностей, мы со старшим братом окончили с отличием это педагогическое училище, на учителей биологии и химии средней школы. А потом в числе 5%, через Кокчетавский областной отдел народного образования я был направлен в Алма-Ату в вузы страны для дальнейшей учёбы. Это было в 1955 году, а в то время мы были ещё под комендатурой, и поэтому матери пришлось бегать, упрашивать, чтобы меня отпустили. Притом это было связанно с военной кафедрой при университете, и поэтому немцев не хотели брать. Трудностей было много.  Для отличников тогда проводили собеседования. Итак, я поступил в городе Алма-Ате в Казахский государственный университет на биолого-почвенный факультет, и учился в нём пять лет. Потом уже в 1956 году комендатуру сняли, и тогда уже немцам разрешили учиться в вузах. Из Казахстана я уехал в звании майора.
С 1961 по 1964 годы я окончил очную аспирантуру у академика Бориса Александровича Быкова, при институте ботаники. Получил актуальную тему и работал. Потом защитил кандидатскую диссертацию, получил степень учёного и  началась настоящая трудовая, научная деятельность. 
В годы аспирантуры, я часто ездил в экспедиции, это была новая тема. Я открыл новые леса из железного дерева или ещё его называют каменным деревом. Об этом потом много говорили по телевизору, газеты писали.

                стр.209

Об этом дереве знали, что оно росло на Кавказе, карказ-кавказский называется. Под Алма-Атой росло одно дерево такое, никто не мог доказать, как оно туда попало, а я открыл целый лес в 900 га. Мой шеф писал об еловых лесах, а я о лиственных лесах от китайской границы и до Джамбула. Все горные системы объехал и всё наносил на карту. Там я открыл так же тутовые галерейные леса; дикие грушевые, яблоневые, абрикосовые леса, в одном месте нашёл даже дикий виноград. Я исследовал эти леса, где на лошадях, где на машине, где пешком, где на ишаке, где на верблюде, всё было, а также описал их. Из отзывов учёных было сказано, что за малые средства была сделана очень большая работа.
 Артур Дубс (1950), Валин двоюродный брат, ходил со мной в горы, в Каракунус, там мы открыли ботанический заказник, он там до сих пор есть. Вальтер Дубс (1954), брат Артура*, тоже ходил со мной в экспедицию.
После аспирантуры я сначала работал, как младший научный сотрудник, потом как старший, а потом в 1968 году перешёл работать в Алма-Атинский ботанический сад. Там я стал учёным секретарём, потом заместителем директора по науке. Последние годы я работал уже директором этого ботанического сада.
Сейчас я пишу книгу про редчайшие растения, которые я открыл, пятнадцать видов находятся в Китае, а один – в Казахстане. Я хочу доказать, что это самый древний вид здесь в Казахстане. Это наземное растение мицдвецкая или карнилея семирецкая. Я очень подробно исследовал её: и подземную, и надземную часть растения. В этом растении 29 редкоземельных элемента, в том числе и уран. Оно является показателем местонахождения урана. Это полутравянистое растение, нижняя часть его одеревеневает, а верхняя часть цветёт".
 
Фото.
Марта  Георгиевна  Гальвас - Рапп
(1899-1980)  родилась  в  Крыму.

Марта  Георгиевна  Гальвас-Рапп  (1899-1980)  родилась  в  Крыму, в деревне Ней - Либенталь. Замужем была за Тобиасом Рапп. Детей у них не было.

Из записей Людмилы Карловны Белон (1929), правнучки Георгия Генриховича (1858-1924), о том, что ей рассказывала мама Ольга Александровна Гальвас-Белон (1907-1998):
"У прадеда Георгия Генриховича Гальвас (1858-1924) со второй женой Анной … Фютерер-Гальвас  был совместный ребёнок, Марта Георгиевна Гальвас.
Родилась она в 1899 году в деревне Ней-Либенталь и была всего на восемь лет старше моей мамы, хотя и доводилась ей тётей. Замуж тётя Марта вышла за Тобиаса Рапп. Детей у них не было. В 1930  году  их  раскулачили  и  выслали в Архангельскую  область, в Плесецкий район. Во время войны дядю Тобиаса забрали в трудармию, и там он умер от голода. Так она осталась одна, и после войны жила с племянником. Когда племянник женился, был, то она помогала воспитывать их двоих детей.

*   Смотри дети, Гуго Дубс, на странице 203.

                стр.210

Потом тётя Марта приехала, где-то в 1960 году к нам в гости, и ей у нас понравилось, и тогда она переехала к нам, в город Зыряновск, на постоянное место жительства. И до самой смерти жила у нас. Она была подвижной, общительной женщиной.
Умерла в 1980 году от рака груди, так как она вовремя не сказала, а когда у неё уже была вторая или третья стадия, то уже было поздно".




Фото (нет)
Антон Генрихович Гальвас
(1862-1…).

Антон Генрихович Гальвас (1862-19…) родился в Крыму, в деревне Цюрихталь. Он был братом моему прадеду Якову Генриховичу Гальвас (1854-1941). Женат был на Марии Гегельманн (18…-1…).
Больше о нём пока ничего не известно.



Родословная схема рода Фридриха Генриховича Гальвас (1864-1938).

                стр.211
Фото. (нет)
Фридрих Генрихович Гальвас
(1864-1938).

Фридрих Генрихович Гальвас (1864-1938) родился и жил в Крыму, в деревне Цюрихталь. Он был братом моему прадеду Якову Генриховичу Гальвас (1854-1941).
Фридрих Генрихович был женат на Маргарите … Амен (1864-1941). Насколько известно, у них было шесть детей: старшим, видать, был Эмиль (1887-1944), потом Рейнгольд (1890-1981), Розалия (1892?-19…), Лея (1894?-19…), Берта (1895?-18…) рано умерла, Фрида (1897?-19…).

Из воспоминаний Ирины Эмилиевны Гальвас (1931), дочери Эмилия Фридриховича Гальвас (1887-1944):
"В деревне Цюрихталь мы жили в своём доме, а бабушка Маргарет Амен (1864-1941) жила в другом доме, но в одном с нами дворе.
Когда нашу семью в 1941 году выслали из Крыма, бабушку Маргариту, несмотря на то, что ей уже было 77 лет, тоже выслали вместе с нами. Но она не выдержала дорогу и почти в самом начале, когда мы плыли на барже, умерла".

Фото. (нет)
Эмиль  Фридрихович  Гальвас 
(1887-1944) родился в Крыму,
в деревне Цюрихталь.

Эмиль  Фридрихович  Гальвас  (1887-1944) родился в Крыму, в деревне Цюрихталь. Первый раз он был женат на Альвине … … (18…-19…). У них было двое детей: Ирма (1922-19…) и Эдмунд (1924-2004).
Потом, видать, после смерти жены Эмиль Фридрихович женился на вдове Розине … Бухман (1906-1977). У неё была дочь от первого брака-Лидия (1925). Видать, Эмиль Фридрихович её усыновил, так как фамилию она имеет Гальвас. Но от Розины … Бухман у него родились ещё три ребёнка: Ирина (1931), Оскар (1937) и Владимир (1941-1944).
               
Из воспоминаний Ирины Эмилиевны Гальвас (1931), дочери Эмилия Фридриховича Гальвас (1887-1944):
"Мой папа был Эмиль Фридрихович Гальвас (1887-1944), а мама Розина … Бухман (1906-1977). По документам мама была с 1906 года, а фактически она родилась в 1904 году.
Осенью 1941 года нас выслали из Крыма: маму, папу, меня, брата Эдмунда и Оскара, и сводную сестру Лидию. Кстати, мы с ней жили, как с родной сестрой. С нами была также выслана семья маминого брата, Иоганнеса Бухман.
Брат моего отца Рейнгольд Фридрихович, к этому времени сидел в тюрьме, а его жена Ида Дубс (1886-1966) со своими детьми ехала с нами до Казахстана, станции Жангизтобе, и там уже нас разлучили.

                стр.213

25 января 1942 года моего папу, а немного позже и моего старшего брата Эдмунда забрали в трудармию. Папа попал в Пермскую (раньше это была Молотовская) область. В 1944 году он вернулся домой с трудармии, так как заболел там туберкулёзом лёгких. В этом же году умер мой братик Володя (1941-1944). Папа тоже после приезда долго не жил, и через несколько месяцев он умер.
Мама после этих двух смертей даже не могла некоторое время работать.
Мама была сердечницей, у неё был порок сердца. Умерла она в 1977 году".

Фото. (нет)
Ирма Эмильевна Гальвас (1922-19…)
родилась  в  деревне  Цюрихталь  в
Крыму.

Фото.
Эдмунд    Эмильевич    Гальвас
(1924-2004)   с   женой   Анной
Григорьевне  Бородиной  (1921-
2001) и с детьми: Виктором и
Владиславом.

Эдмунд Эмильевич Гальвас (1924-2004) родился в Крыму, в деревне Цюрихталь. Женился он 20 июля 1950 года на Анне Григорьевне Бородиной, которая родилась 5 декабря 1921 года. Взял он её с ребёнком, которого звали Виктором (1947). У них также родился совместный ребёнок: Владислав (1951).
 
Из воспоминаний Ирины Гальвас–Сагайдак (1975) внучки  Эдмунда Эмильевича Гальвас (1924-2004):
«Мой дед Эдмунд Эмильевич Гальвас родился в  Крыму, в деревне Цюрихталь 21 декабря 1924 года. В 1941 году он вместе с родителями и другими их детьми был выслан из Крыма в Казахстан. Ему тогда шёл 18 год, а года считали по зубам, как он сам говорил. Тогда же ему и отчество написали не правильно – Емельянович».

                стр.213

Из воспоминаний Ирины Эмилиевны Гальвас (1931), дочери Эмилия Фридриховича Гальвас (1887-1944):
«Привезли нас из Крыма в Семипалатинскую область, на станцию Жангизтобе. Здесь уже всех распределяли по разным совхозам и колхозам. Подъезжали сани, т.к. была уже зима, и увозили в разные места. Наша семья попала в Коптектинский район, село Большой Буконь.
Отсюда брата Эдмунда в 1942 году забрали в трудармию. Когда забирали отца, то Эдмунда тогда не забрали, так как у него были проблемы с глазом. Но потом через несколько месяцев его всё же забрали, и он попал в Свердловскую область, в Ивдельский район, посёлок Полуночное.
Жили они в бараках, за колючей проволокой, под охранной военных и собак. Здесь он работал на лесоповале, а также строили узкоколейные железные дороги. Смертность была очень высокая, тут же и закапывали.
После войны их выпустили из лагерей, но до 1956 года они находились ещё под комендатурой, а жили в посёлке Полуночном. В общем-то, мой брат Эдмунд всю свою жизнь прожил здесь, и до пенсии работал на лесоповале».
 
Из воспоминаний Ирины Гальвас–Сагайдак (1975), внучки  Эдмунда Эмилье-вича Гальвас (1924-2004):
 «Женился дедушка 20 июля 1950 года на Анне … Бородиной (1921-2001). Взял он её с ребёнком, которого звали Виктором (1947). Потом у них 12 октября 1951 года родился совместный ребёнок Владислав, мой папа.
Дедушка Эдмунд до пенсии работал в лесу, сначала на лесоповале, а потом на раскрижовке. В те годы его наградили орденом Трудового Красного знамени, а вообще хотели дать ордин имени Ленина, но так как он поломал во время работы ногу, его посчитали виномным, и орден имени Ленина отдали другому человеку».

Фото.
Ирина  Эмильевна Гальвас
(1931).

Ирина Эмильевна Гальвас (1931) родилась в Крыму, в деревне Цюрихталь. Замуж вышла в 1952 году за Анатолия … Федотова (1928-1993). У них родилось 3 ребёнка: Вячеслав (1953), Владимир (1955) и Тамара (1960). 

Из воспоминаний Ирины Эмильевны Гальвас (1931), дочери Эмилия Фридриховича Гальвас (1887-1944):
"Родилась я в 1931 году в деревне Цюрихталь. Жили мы в своём доме, а бабушка Маргарет Амен (1864?-1941) жила в другом доме, но в одном с нами дворе. В школу пошла поздно, наверно, в 9 лет, один год отучилась, и всё - началась война.
Осенью 1941 года нас выслали из Крыма: маму, папу, меня, брата Эдмунда и Оскара, и сводную сестру Лидию. Брат моего отца, Рейнгольд Фридрихович, к этому времени сидел в тюрьме, а его жена, Ида Дубс (1886-1966), со своими детьми ехала с нами до Казахстана, станции Жангизтобе, и там уже нас разлучили.

                стр.214

Итак, с деревни Цюрихталь нас сначала привезли в город Феодосию. Там нас погрузили на корабль  рыбаков, и мы плыли по морю. А ночью поднялся шторм, и тогда все женщины и дети были в трюме, а мужчины всю ночь то на одну сторону бежали, то на другую. Потом вызвали помощь, и нас пересадили на открытую баржу, и на ней бабушка Маргарет умерла. Её хотели отпустить в воду, но потом посмотрели в бинокль, что берег недалеко, и папа ещё попросил, чтобы довезли до берега, и они её оставили. Когда мы приплыли в город Гурьев, то бабушку забрали, и мы не знаем, где и как её похоронили.
А нас посадили на поезд и повезли дальше, и высадили на Кавказе. Там мы были месяца три, так как я ещё некоторое время училась там в школе. Книжек у меня не было, но там я училась месяца полтора, во втором классе. Потом нас вместе с кавказскими немцами отправили в Казахстан и привезли в Семипалатинскую область, станция Жангизтобе. Мама была в положении и по дороге до станции Жангизтобе родила братика, Володю. Здесь уже всех распределяли по разным совхозам и колхозам. Подъезжали сани, т.к. была уже зима, и увозили в разные места. Наша семья попала в Коптектинский район, село Большой Буконь.
Семью брата нашего отца, Рейнгольда Фридриховича увезли в другое место, и мы потерялись. Теперь мы знаем, что они жили в Кустанайской области. 
Совхоз, где мы жили, был большой, и голод был тоже такой же большой. При этом совхозе был колхоз, и мы там работали. Нас поселили за селом в большой общий, без окон, сарай, и так мы жили. Нас, две семьи с Цюрихталя, отправили за 8 км от деревни, в Культурная. Там выращивали зерновые, обмолачивали, были амбары для хранения. Там были тоже бруцеллёзные коровы. Моя сестра Лидия заболела бруцеллёзом, но перенесла на ногах его. Об этом она узнала, когда поехала в отпуск. Его обнаружили у неё по анализу крови, но не в большой стадии. Но лечить она его никогда не лечила. И до сих пор она страдает от него. На этой Культурной мы были всего один год. Потом нас вернули назад в село Большой Буконь. Мама здесь работала сторожем на амбарах, часто болела. 
 А сестра Лидия осталась работать в коровнике, на Культурной. Потом в 1942 году её забрали в трудармию, коров оттуда убрали, а мы, дети и женщины, там жили и работали: боронили, сеяли, зимой молотили и т.д.. Комбайнером был один парень лет 16, постарше меня, и его брат.
В этом же 1942 году в январе-месяце моего папу и моего старшего брата Эдмунда забрали в трудармию. Папа попал в Пермскую (раньше это была Молотовская) область. Зимой 1944 году он вернулся домой с трудармии, так как заболел там туберкулёзом лёгких. Как раз в это время умер мой братик Володя (1941-1944). Папа тоже после приезда долго не жил, через несколько месяцев умер.
В колхозе мы работали на поле, работа была очень тяжёлая. Мы должны были таскать дёрн, верхний слой земли, сильно засорённый травой. Этот слой снимали для того, чтобы потом на этом поле могли сажать культурные растения. Наша задача состояла в том, чтобы этот дёрн таскать в кучи около дороги. Так мы дети работали один сезон. На следующий год мне уже приходилось, и боронить и копны делать, снопы и т. д.
Итак, с двенадцати лет я уже полностью работала: у меня на иждивении тогда уже была мама и брат Оскар. После двух смертей, сына Володи и мужа, мама работать не могла, а Оскар в том же году был такой отёкший от голода, что вода текла с ног.
Когда закончилась война, мы с колхоза ушли в Райкопп (районное кооперативное производство). Там я работала в парниках. Каждый получал свой участок и на нём сеял, сажал и урожай собирал. Каждый отвечал за свой участок. Это было до 1948 года, а в этом году мама я и Оскар поехали по вызову к сестре Лидии в город Красноводск, она тогда была уже замужем. Там я стала работать санитаркой до 1951 года. 

                стр.215

А в этом году приехали вербовщики и стали вербовать на работу тех, кто был на учёте в комендатуре. И потом на эшелоне с провожающими везли в Узбекистан на работу. Благодаря главврачу нашей больницы, меня тоже взяли туда на работу. Она говорила: "Ты, Ирочка, тоже постарайся туда попасть, там тепло, фруктов много. Мы принадлежим к тресту 8, и тебя должны взять". И она помогла нам первым эшелоном туда уехать: нас было трое и сестра Лидия с мужем и дочерью Эльвирой. Мы приехали в город Фергана, посёлок Киргили. Там тоже был трест 8, и я пошла работать маляром. 
Здесь я познакомилась с Анатолием Федотовым (1928-1993), и в 1952 году я вышла за него замуж. 7 апреля 1953 года у нас родился сын Вячеслав, потом 20 февраля 1955 года сын Владимир и 15 сентября 1960 года дочь Тамара. 
В этом посёлке я жила до того, как уже в 1994 году выехала в Германию, через год после смерти моего мужа. Моя дочь Тамара уехала на год раньше, а потом приехала и забрала меня".

Фото. (нет)
Оскар  Эмильевич  Гальвас 
(1937-1994).

Оскар  Эмильевич  Гальвас  (1937-1994) родился в Крыму, в деревне Цюрихталь. Женился на Зинаиде Федотовой (1937-19…). У них родилось 3 детей: Виталик (1958), Александр (1961) и Эдмунд (1973).

Из воспоминаний Ирины Эмильевны Гальвас (1931), дочери Эмилия Фридриховича Гальвас (1887-1944):
"Оскар Эмильевич Гальвас (1937-1994) родился в Крыму, в деревне Цюрихталь. Ему было всего четыре года, когда нас в 1941 году выслали из Крыма в Казахстан.  В 1951 году мы переехали в Узбекистан.
До того, как я не была замужем, я заботилась о нём и о маме. Но когда я вышла замуж, образовалась своя семья, тогда он остался жить вдвоём с мамой. В 14 лет он пошёл работать и работал сначала плотником. А со временем, когда он подрос, перешёл работать на нефтеперегонный завод наливщиком. И так он проработал до самой пенсии, на которую пошёл по вредности раньше. Но в начале 1990-х годов было очень не стабильное время, многократный обмен денег. У многих людей в связи с этим деньги пропали совсем или обесценились. Поэтому Оскар, будучи уже на пенсии, продолжал работать. Многие люди умирали в эти годы, но хоронить их не на что было.
Женат Оскар был на Зинаиде Федотовой (1937-19…). У них было трое детей: Виталик(1958), Александр (1961) и Эдмунд (1973).
Брат Оскар умер очень рано, ему было всего 57 лет".

                стр.216

Фото.
Рейнгольд Фридрихович Гальвас (1890-1981) 
с женой Идой Дубс (1886-1966).

Рейнгольд Фридрихович Гальвас (1890-1981) родился в Крыму, в деревне Цюрихталь. Женился где-то в 1911 году на Иде Алоисовне Дубс (1886-1966). У них родилось 4 детей: Алида (1912), Эдгар (1914-2001), Рейнгольд (1919-2005) и Гельма (1921-1949).

Из воспоминаний Алиды Рейнголь-довны Гальвас (1912), дочери Рейнгольда Фридриховича (1890-1981):
"Мой отец Рейнгольд Фридрихович Гальвас (1890-1981), а мама Ида Алоисовна  Дубс (1886-1966). Отец родился в деревне Цюрихталь. Здесь же он пошёл в школу и окончил 6 классов.
Во время первой мировой войны он был в плену в Швейцарии, там он многому научился, например, хорошо готовить еду. Работал отец в деревне Цюрихталь столяром. В 1934 году его забрали и через четыре года в 1938 году выпустили".

Из воспоминаний Виктории К. Закирьянц-Гальвас (1924), жены Гальвас Рейнгольда Рейнгольдовича (1919-2005):
"Перед войной, в 1938 году, мой свёкор Рейнгольд Фридрихович был осуждён на пять лет, но из-за войны отбывал в местах заключения 7 лет, реабилитирован при жизни".

Фото.
Алида Рейнгольдовна Гальвас-Бер (1912)
с мужем Генрихом Христиановечем Бер
(1907-1972).

Алида  Рейнгольдовна  Гальвас (1912) родилась в Крыму, в деревне Цюрихталь Старокрымского  района. Замуж вышла в 1932 году за Генриха Христиановича Бер (1907-1972). У них родилось 8 детей: Лео (1933), Гильда (1940), Элла (1946), Ида (1948), Андрей (1949), Гельма (1951), Христиан (1953), Рейнгольд (1955). 
               
Из воспоминаний Алиды Рейнгольдовны Гальвас (1912), дочери Рейнгольда Фридриховича (1890-1981):
"Родилась я в Крыму, в деревне Цюрихталь. Цюрихталь была такая длинная деревня, в одну улицу, а от неё шли боковые проулки. В этой деревне у нас был свой дом, огород. В огороде выращивали картошку, капусту, был свой виноградник.

                стр.217

В семь лет я пошла в школу, здесь же, в Цюрихтале, и окончила 4 класса. Я училась очень хорошо, и наш учитель хотел, чтобы я училась дальше, но я не захотела. И тогда я стала помогать маме по дому, в огороде. Когда начались колхозы, я пошла работать в колхоз. Работали в поле, сажали, выращивали и собирали хлопок. Клуб в Цюрихтале построили, когда я уже вышла замуж.   
В 1932 году я вышла замуж, за Генриха Христиановича Бер (1907-1972). Он тоже жил с родителями в селе Цюрихталь. Родители построили ему дом, и когда мы поженились, то жили в этом доме. Здесь родились у нас сын Лео (1933) и дочь Гильда (1940). Генрих, мой муж, работал в Крыму, как и отец, тоже столяром. В Крыму мы жили хорошо.      
В 1941 году нас: меня, мужа и двоих наших детей, и бабушку Маргариту Амен  выслали с Крыма. Бабушка Маргарита умерла по дороге, а нас привезли в конечном счёте в Казахстан, в Кустанайскую область, село Семёновка. В этом селе жили, в основном, немцы. Здесь нас подселили на квартиру к людям.
В 1942 году мужа забрали в трудармию, он попал на Урал, в Свердловскую область. В 1944 году он вернулся домой, так как сильно болел. Здесь в Кустанайской области мы всё время и жили. Здесь у нас потом родились остальные дети: Элла (1946), Ида (1948), Андрей (1949), Гельма (1951), Христиан (1953) и Рейнгольд (1955). 
Мой муж Генрих умер в 1972 году".   

Из воспоминаний Лео Генриховича Бер (1933), сына Алиды Рейнгольдовны Гальвас (1912):
"Я родился в посёлке Цюрихталь, и все дети дедушки Рейнгольда тоже родились там.
В августе 1941 году мы были высланы на Кавказ, а 9 октября, как раз на мой день рождения нас повезли дальше, в Казахстан, в Кустанайскую область, Затобольский район (потом он стал Кустанайский район), село Семёновка, там были, в основном, немцы".

Фото.
Эдгар Рейнгольдович Гальвас (1914-2001)
с женой Еленой Беттлер-Гальвас (1916-1981).

Эдгар Рейнгольдович Гальвас (1914-2001) родилась в Крыму в деревне Цюрихталь. Женился в 19… году на Елене Беттлер (1916-1981). У них родились два ребёнка: Ида (1937) и Рейнгольд (1941).

                стр.218

фото.
Рейнгольд Рейнгольдович Гальвас (1919-2005)
с женой Викторией … Закирьянц (1924).

Гальвас Рейнгольд Рейнголь-дович (1919-2005) родился в Крыму, в деревне Цюрихталь. Женился он в октябре 1947 года на Виктории Закирьянц (1924), которая родилась тоже в Крыму, в городе Судак. У них родилось 4 детей: Эльза (1949), Рейнгольд (1951), Нелли (1954) и Анна (1962).   
   
Из воспоминаний Виктории К. Закирьянц-Гальвас (1924), жены Гальвас Рейнгольда Рейнгольдовича (1919-2005):
"Родилась я в Крыму в городе Судак, это в 40 км от деревни Цюрихталь. А мой будущий муж жил в самой деревне Цюрихталь в Крымской АССР. В 1940 году наша семья из города Судак переехала в армянскую деревню, в 4 км от деревни Цюрихталь. Но в то время мы с мужем не знали друг друга и не встречались.
Двоюродный брат моего мужа, Эдмунд (Эдуард) Эмильевич (1924-2004), рассказывал: "18 августа  1941 года всех немцев из Цюрихталя выслали. Нашего отца, Эмиля Фридриховича (1887-1944), ещё раньше репрессировали, дедушку Фридриха (1862-1938) тоже забрали в 1938 году, а его жена, наша бабушка Маргарет Амен (1864-1941), жила с нами. Когда нас выслали из Крыма, и её тоже вместе с нами повезли, она  умерла в дороге".
Моего мужа, как и всех крымских немцев, выслали с Крыма 18 августа 1941 года, вместе с матерью Идой Дубс (1886-1966), братом Эдгаром (1914-2001), сестрой Гельмой (1921-1949) и с семьёй сестры Алиды (1912). Им было сказано, что их эвакуируют на 3 месяца. Привезли их в Кустанайскую область, село Семёновка. В январе 1942 года моего мужа Рейнгольда и его брата Эдгара взяли в трудармию. Там они находились до 1946 года. В январе 1946 года в посёлок Косья, Свердловской области, Нижне-Туринского горсовета привезли трудармейцев. В их числе был и мой будущий муж, его брат Эдгар и их отец Рейнгольд Фридрихович (1890-1981). Перед войной, в 1938 году, мой свёкор, Рейнгольд Фридрихович, был осуждён на пять лет, но из-за войны отбывал в местах заключения 7 лет, реабилитирован при жизни.
Нашу же всю семью, в том числе и меня, в 1943 году немцы из Германии, захватив нашу деревню, увезли на работу в Австрию. Там я работала у хозяйки в кафе на кухне, а также у бауэра и мясника. Так что в 20 лет мне досталось всё: и оскорбления, и побои. 9 мая 1945 года меня освободили, и тогда я попала уже в советский лагерь, для репатриированных* людей. Так как отец у меня армянин, а армян из Крыма выслали в 1944 году, то нас назад в Крым не пустили. И тогда нас 28 октября 1945 года привезли на Урал в поселок Косья, Свердловской области. 
  Итак, когда в январе 1946 года привезли  Рейнгольда Гальвас, то мы оказались в одном посёлке. Со временем мы с ним познакомились и в октябре 1947 года поженились. Я до сих пор удивляюсь, как мы, два "голодранца", решились соединить свои судьбы. У нас родилось 4 детей: Эльза (1949), Рейнгольд (1951), Нелли (1954) и Анна (1962)".   

*  РЕПАТРИИРОВАТЬ, возвратить (-ащать) на родину военнопленных, гражданских лиц, беженцев, эмигрантов. (Из словаря И.С.Ожёгова).

                стр.219

фото. (нет)
Гельма Рейнгольдовна Гальвас
(1921-1949).

Гельма Рейнгольдовна Гальвас (1921-1949) родилась в Крыму в деревне  Цюрихталь. Была замужем за Артуром … Тумлерт (19…-19…). Насколько известно, у них был сын Виктор (1941-1979).
 Как говорят родственники, у неё была опухоль в голове или ещё что-то, и ей делали на голове операцию. Когда она умерла, то голова у неё была перебинтована.

Фото.
Виктор Артурович Тумлерт
(1941-1979).

Виктор Артурович Тумлерт родился в ... 26 декабря 1941 года. Женат он был на Милине* Генриховне Гальвас  (1937). У них родилось трое детей: Гари (), Эрна () и Александр (). 

Фото. (нет)
Розалия Фридриховна Гальвас
(189..-19…).

Розалия Фридриховна Гальвас (189..-19…) родилась  в  Крыму в деревне  Цюрихталь. Замужем была за Иоганнесом(?) … Вебер (18…-19…). Были дети: сын Отто и ещё дочь. 

                стр.220

Фото. (нет)
Лея Фридриховна Гальвас
(189..-19…).

Лея Фридриховна Гальвас (189..-19…) родилась в Крыму, в деревне Цюрихталь. Замужем была за Фридебертом Бауэр (18…-19…). Были дети, насколько известно, три сына: Эрвин (19…-19…), Александр (19…-19…) и Эмиль (19…-19…).

Фото.
Фрида Фридриховна Гальвас (189..-19…)
с братом Рейнгольдом Фридриховичем
(1890-1981) и егоженой Идой … Дубс
(1886-1966).

Фрида Фридриховна Гальвас (1897?-19…) родилась в Крыму, в деревне Цю-рихталь. Замужем была за Ёзифом … Катцу (18…-19…). Насколько известно, у них был сын Александр и дочь Елена.

Из воспоминаний Ирины Эмилиевны Гальвас (1931), дочери Эмилия Фридриховича Гальвас (1887-1944):
"Тётя Фрида жила в городе Пермь. Мы были один раз у неё в гостях, когда моей дочери Тамаре было 17 лет, а ей было под 80".          

Слева направо: Эдгар Рейнгольдович Гальвас (1914 -2001),  Елена  Ёзифовна Катцу  дочь Фриды Фридрихов-ны Гальвас, Эдмунд Эмильевич Гальвас (1924-2004) и Рейнгольд Рейнгольдович Гальвас (1919-2005).

                стр.221

Родословная схема Якобины Генриховны Гальвас (1896-19...).

                стр.222-223

Фото.
Якобина Генриховна Гальвас (1867-1904?)
с мужем Людвигом Яковлевичем Гальвас (1864-1925).

Раньше мы думали, что Людвиг Яковлевич Гальвас (1864-1925) приходится братом моему пра-деду Якову. Но из переписки с семьёй Релинг из Америки выяс-нилось, что его жена приходится сестрой моему прадеду и его братьям и сёстрам*. Основная проблема зак-лючалась в том, что и Якобина и Людвиг были Гальвасы, и у Якобины ещё был брат Людвиг  Гальвас.
Якобина Генриховна Гальвас родилась в Крыму, в деревне Цюрихталь 19 февраля 1867 года. Замуж вышла, наверное, в 1887 году за своего двоюродного* брата Людвига Яковлевича Гальвас (1864-1925). У них было 8 детей: Эдуард (1888-1983), Екатерина (1889-1982), Адольф (18…-19…), Яков (1893-1937), Фридеберт (1897-1942), Оттилия (1898-1982), Вильгельм (1904-1981) и Андреас (19…-19…).
          
Из воспоминаний Лины Яковлевны (1924), дочери Якова Людвиговича Гальвас(1893-1937):
 "Дело в том, что моя бабушка Якобина была замужем за своим родственником Людвигом Яковлевичом Гальвас (1864-1925). Но у Якобины Генриховны был брат, его тоже звали Людвигом (1871-1941). Поэтому была такая некоторая путаница. Её муж, мой дедушка Людвиг Яковлевич, родился  в Крыму, в Старо-Крымском районе, селе Цюрихталь. Потом, когда он вырос и женился, то жил в селе Гейльброн (Heilbronn), которое рядом с Цюрихталем.
У Якобины Генриховны с мужем Людвигом Яковлевичем было, насколько известно, 8 детей.
Спустя годы они с детьми хотели уехать за границу, в Америку. Когда они прибыли на берег моря, то в это время границу закрыли. Они сидели ещё некоторое время на морском причале и ждали корабль, но он так и не пришёл. И тогда им пришлось вернуться назад, и потом дедушка со своей семьёй жил в деревне Аккобек (Akkobeck). Это было, наверно, в 1912 году, потому что в этом году смог уехать в Америку только их старший сын Эдуард (Эдвард) Людвигович (1888-1983)". 

Из письма Бруно Людвиговича Гальвас (1919-2006), младшего сына Людвига Яковлевича (1864-1926) к Лео Вильгельмовичу  Гальвас:
"Отец Людвиг умер в деревне Карабай**, Эссен-Экинского сельсовета, Ичкинского района (сейчас Советский) в 1925 году".

*   Подробнее смотри в статье: "Как мы пришли к тем знаниям о роде Гальвас, что имеем сегодня". 
**  Это не далеко от деревни Аккобек.

                стр.224

Из воспоминаний Лины Яковлевны (1924), дочери Якова Людвиговича Гальвас(1893-1937):
 "Деревня Карабай действительно была около Аккобека, только я не знала, где они сначала жили: в Аккобеке или в Карабайе, а теперь выходит, что сначала в Аккобеке, а потом в Карабайе, где он и умер. Моя сестра Эрна родилась в 1921 году, но она говорила, что помнила, когда умер наш дедушка".

фото.
Эдвард (Эдуард)  Людвигович 
Гальвас (1888-1983).

Эдвард (Эдуард)  Людвигович  Гальвас родился в Крыму, в деревне Цюрихталь 23 апреля 1888 года. Первый раз женился он рано, видать, в 1904 году на Маргарите Ландес (18…-30.11.1911). У них было два ребёнка: Ольга (14.04.1905-19…) и Фрида (27.03.1911-29.05.1911).
30.10.1912 года Эдвард (Эдуард) Людвигович эмигрировал в Америку. Здесь он женился второй раз – 23 февраля 1913 года на землячке Кристине Фридриховне Геррманн (1895-1981). У них родилось 10 детей: Эльза (1914-2003), Фрида (1916-1917), Эмма (1918-1918), Гульда (1920-1994), Берта (1923), Фредерик (1925), Эстер (1930), Берниция (1932),  Гельма (1934-1934), Гертруда (1937-1937).
               
Из письма Берниции Эдвардовны Гальвас (1932), дочери Эдуарда Людвиговича Гальвас (1888-1983):
"Мой отец Эдвард (Эдуард) Людвигович родился 23 апреля 1888 года в Крыму, в деревне Цюрихталь. Женился он рано, на Маргарите Ландес (18…-1911), когда ещё жил в Крыму. От неё родились две дочери: Ольга (14.04.1905-19…) и Фрида (27.03. 1911- 29.05.1911). Его первая жена Маргарита Ландес умерла 30 ноября 1911 года. Папа, когда жил в Крыму, служил в русской армии*.
30 октября 1912 года Эдвард уехал на постоянное место жительства в Америку, штат Норд Дакота, город Оттер Греек. Дочь Ольгу он с собой по каким-то причинам не взял. Об Ольге заботились родители Маргариты Ландес. Семья Эдварда думает, что дочь Ольга умерла в раннем возрасте.
23 февраля 1913 года Эдвард женился на землячке Кристине Фридриховне Геррманн (1895-1981), которая переехала со своими родителями** в Америку в 1904 году. Моя мама родилась 7 июля 1895 года в Крыму, в деревне Копшак. У родителей родилось 10 детей: Эльза (1914-2003), Фрида (1916-1917), Эмма (1918-1918), Гульда (1920-1994), Берта (1923), Фредерик (1925), Эстер (1930), Берниция (1932), Гельма (1934-1934), Гертруда (1937-1937). Четыре ребёнка умерли в раннем возрасте.
Мой папа был 28 лет (с 1913 по 1941 годы) крестьянином-земледельцем. Жили родители тогда в городе Гацен. Потом он работал на зернохранилище до 1955 года. С 1980 года родители жили вместе со своим сыном в городе Монтана".

*      Видать в период между рождением его двух дочерей. 
**    Её отец был Фридрих Геррманн (1849-1922). Родился он в деревне Нейштадт, в  Крыму, а умер в Оттер Греек, в Америке. Её мама была Мария Муршель (1851-1915). Информация взята из Интернета.
                стр.225

фото.
Катерина   Людвиговна    Гальвас-Кюне 
(1889-1982) с мужем Иоганннесом Иоганнесовичем
Кюне (1886?-1938)  и  старшей дочерью Ольгой.

Это фото было в альбоме Катерины Людвиговны, и мы долгое время думали: "Кто это"? Потом пришли к выводу, что это она сама.

Из архивных данных: Катарина Люд-виговна Гальвас родилась 21 декабря 1889 года в деревне Цюрихталь, в Крыму. Крещена она была 1 января 1890 года. Крестными были Георг Гальвас и Катарина Мантель.
Скорее всего, по этому мы обнаружили фото Георгия Генриховича Гальвас (1858-1924) со второй женой Аннетой Фютерер-Мантель в альбоме Катерины Людвиговны.
Замуж Катарина Людвиговна вышла, видать, в 1909 году за Иоганнеса Иоганнесовича Кюне (1886?-1938). У них родилось 9 детей: Ольга (1910-1985), Роза (1912-1963), Оскар (1913-1972), Ида (1915-2005), Элла (1918-1944), Герта (1919-2004), Ирма (1922-1947), Эдвин (1926-1984), Гильда (1931) и один был приёмный сын – Эмиль Карлович Приб (1902-1979), так как Иоганнес Иоганнесович был его крёстным.

Из воспоминаний Гельмы Гуговны Киндлер-Диль (1941), дочери Розы Иоганновны Кюне-Киндлер (1912-1963):
"Бабушка Катерина в детстве училась в гимназии и окончила 4 класса женской гимназии. В гимназии она училась на немецком языке, но как иностранный учила и русский. Когда ей было 15 лет, умерла её мать Якобина Генриховна*.
Замуж она вышла, по-видимому, в конце 1909 или в начале 1910 года, так как её старшая дочь Ольга родилась 22 декабря 1910 года. Её мужа звали Иоганнес Иоганнесович Кюне (1886?-1938). После свадьбы они жили в своём большом доме, который построила семья Кюне, в деревне Дармштадт.
Скорее всего, здесь родились у них все дети, а их у них было девять: Ольга (1910-1985), Роза (1912-1963), Оскар (1913-1972), Ида (1915-2005), Элла (1918-1944), Герта (1919-2004), Ирма (1922-1947), Эдвин (1926-1984), Гильда (1931) и приёмный сын Эмиль Карлович Приб (1902-1979). Иоганнес Иоганнесович Кюне взял его на воспитание после смерти отца Эмиль Карловича, так как он был его крёстным отцом.
Они имели своё хозяйство: лошадей, коров, свиней. Также у них была своя земля, на которой надо было много трудиться. Вставали в 5 часов утра и работали до 9 утра. Мужчины работали в поле, а женщины дома по хозяйству. В 9 часов тётя Катя вывозила завтрак в поле. Потом мужчины работали до 12 часов, а в самую жару отдыхали дома. Часа в четыре опять выезжали и работали до самого позднего вечера. 
Когда они жили в Дармштадте, то бабушка вспоминала, как во время революции через их село проходили и махновцы, и чапаевцы.

*  Екатерина Людвиговна с 1889 года, значит, её мать Якобина Генриховна Гальвас умерла в 1904 или 1905 году.
                стр.226

Бои шли прямо за их селом: крики, стоны, маты - им было всё это слышно. В село врывались то одни, и забирали мужиков, которые не успели спрятаться, потом следом врывались другие и забирали тех, которых не успели забрать первые. Также было и с продуктами: одни заходили, очищали, потом другие заходили, обчищали. Таким образом, революцию она видела своими глазами. 
Потом, когда уже у бабушки с дедушкой дети подросли, стали образовываться колхозы, тогда взрослые дети стали работать в колхозе. Дедушка тоже работал в колхозе, а бабушка дома вела хозяйство и работала на дому. Дома она  пекла хлеб, которым потом кормили людей, работающих на хлопке и других полях.
Дом, в котором они так и жили, был большой, и каждой семье была отведена комната. Когда тётя Оля вышла замуж за Якова Бернгардовича Дубс (1908-1975), то жила с ним в родительском доме. Дядя Оскар, когда женился на Эрне Петровне Дубс (1911-1990), то тоже жил в их доме. Все жили в одном доме, все помещались. Утром, когда они уходили на работу, бабушка Катерина следила за детьми, своими и ихними, и готовила кушать.
А моя мама Роза, когда замуж вышла, то ушла жить к мужу Гуго Андреасовичу Киндлер (1911-1941). У Киндлеров тоже был большой дом, и она с мужем жила с его родителями".

Из воспоминаний Эрики (Ирины) Гуговны Киндлер (1935), дочери Розы Иоганновны Кюне-Киндлер (1912-1963):
"В июне 1931 года нашу бабушку Катерину с мужем Иоганесом Иоганнесовичем Кюне и их детьми хотели выслать как кулаков из Крыма. Это как раз в тот год, когда родилась тётя Гильда, ей было 3 месяца. В этот день лил сильный дождь. Их привезли на станцию Джанкой, чтобы отправить дальше по этапу. Пелёнки тёти Гильды сушить было негде, так сушили их за пазухой. А дядя Оскар ходил всё и говорил: "Мы сейчас  соберёмся и уедем отсюда. Что это они нас за кулаков считают, когда мы не кулаки". Стали кричать, что здесь грудной ребёнок. Тогда дядя Оскар пошёл в Дармштадт, пригнал пару лошадей с бричкой, и они сели в эту бричку и уехали назад, домой. Так их больше и не трогали, и они жили в своём доме до 1941 года".

Из воспоминаний Ирмы Яковлевны Дубс-Борис (1949), дочери Ольги Иоганновны Кюне-Дубс (1910-1985):
"Тётя Герта рассказывала, что у бабушки Катерины с мужем Иоганнесом в Крыму был свой большой дом. А так как в их деревне не было церкви, то дедушка Иоганнес всегда организовывал церковные собрания. У них был также большой склад, внутри чисто побеленный. И дедушка Иоганнес приносил в этот склад стулья, приглашал пастора и организовывал, таким образом, церковные встречи. 
Возможно из-за этого,  в один из дней 1937 года, его забрали прямо с работы, когда он обмолачивал зерно (он водил по кругу лошадь, от этого крутился барабан, и колоски обмолачивались). Бабушка Катерина ездила к нему в тюрьму, но её не пустили. Мама говорила, что один раз они видели его из окна, он помахал рукой и больше его не видели".

                стр.227

Из воспоминаний Гельмы Гуговны Киндлер-Диль (1941), дочери Розы Иоганновны Кюне-Киндлер (1912-1963):
"Когда мы с мамой делали запрос, пришёл ответ, что Иоганнеса Иоганнесовича Кюне расстреляли под городом Уфой. Мы ещё удивились, что его так далеко увезли, и там расстреляли. Видать, они там какое-то время ещё работали".

Из воспоминаний Эрики (Ирины) Гуговны Киндлер (1935), дочери Розы Иоганновны Кюне-Киндлер (1912-1963):
"Когда в 1941 году нас высылали из Крыма, то было что-то ужасное. Всё кричало, стонало, петухи пели. Коров всех сгоняли в колхозный двор, они мычали, как будто чувствовали. Свиньи с маленькими поросятами бегали вокруг дома. Женщины месили тесто, чтобы испечь хлеб. Мужчины зарезали свиней, женщины обжаривали мясо и заливали его жиром. Из одежды успели взять немного. За один день разве успеешь собраться? Сегодня сказали, а завтра увезли со станции Курман".
   
Из воспоминаний Ирмы Яковлевны Дубс-Борис (1949), дочери Ольги Иоганновны Кюне-Дубс (1910-1985):
"Бабушка Катерина была выслана из Крыма в августе 1941 года в Кокчетавскую область, Рузаевский район, село Чернобаевка. С ней были высланы и все дети, кроме Герты и Иды. Везли их в телячьем вагоне. Если шёл дождь, то крыша вагона протекала.  И тогда все дети наклонялись над тётей Гильдой, чтобы её не намочило, ведь она была самой младшей.
А тёти - Герта и Ида, были направлены в Кустанайскую область, и оттуда потом пришли пешком. Об этом тётя Герта часто рассказывала, что у неё была тележка, она потом всё за сараем стояла, и что она на этой тележке привезла всё своё имущество.
Бабушка Катерина умела хорошо шить. И в Казахстане, в селе Чернобаевка, она тоже шила. Она обшивала всё село, и засчёт этого мы выжили. На всё село не было больше такой бабушки"! 

Из воспоминаний Гельмы Гуговны Киндлер-Диль (1941), дочери Розы Иоганновны Кюне-Киндлер (1912-1963):
"В августе 1941 года нас выслали из Крыма. Бабушка рассказывала, что когда везли нас в эшелоне, то чуть не попали под бомбёжку. Эшелон перед нами был полностью разбомблён. Когда немецкие самолёты улетели, чтобы пополнить боеприпасы, в этот момент пропустили наш эшелон, и мы под бомбёжку не попали. Но когда проезжали это место - это было  ужасно, люди раненые и мёртвые лежали по обе стороны дороги.
Нас привезли в Кокчетавскую область, Рузаевский район, село Чернобаевку. При этом селе был колхоз "Ильича". Этот колхоз был немного богаче, чем другие, и он послал за переселенцами несколько машин, для тех, у кого были грудные дети. У моей мамы Розы я была грудная, у тёти Оли Гильдеберт был годовалый, а у дяди Оскара с женой тоже были маленькие дети: Освальд (1938) и Гульда (1940). И тогда мы вместе с бабушкой Катериной попали на одну машину, и почти всех её детей привезли в один колхоз. А на вторую машину попали Дубсовы, бабушкина сваха, так как у них тоже были маленькие дети. Она мать тёти Эрны, рождённой Дубс, жены Оскара Кюне. Остальных везли на санях.

                стр.228

И таким образом, все оказались в одном селе, Чернобаевка. В этом селе казахи не жили, а в основном, жили хохлы. Они не знали, что мы немцы, живущие в России, а думали, что мы те немцы, с которыми шла война. И поэтому было очень тяжело, особенно первый год. Только председатель колхоза поселит одну семью к кому-нибудь в дом, на квартиру, пойдёт в другой дом подселять, а в первом хохлы уже выкинули наших на снег. Так как эти хохлы их не приняли, то немцам председатель колхоза отдал комнаты, которые были на фермах. Эти комнаты предназначались для отдыха доярок и скотников. И вот в эти комнаты поселили наших родителей, по 19-20 человек в одну комнату. Когда пришла весна и лето, тогда родители вырыли землянки, и тогда уже жили в землянках.
Когда  нас выслали в Казахстан, бабушка Катерина могла прекрасно говорить на русском языке, в то время как её дети не все говорили по русски. Например, её старшая дочь Ольга почти не могла говорить по русски. Наша же мама Роза тоже говорила по русски, т.к. в Крыму она училась на птичницу (по уходу за птицами: курами, утками, и т.д.) и там освоила разговорный язык. Даже из того, что в Крыму учились на птичницу, видно, насколько он был развитым во всех отношениях местом. Наша бабушка знала стихи на немецком языке и русском. Она читала книги на  русском и немецком языках, была очень умная и развитая женщина. В селе Чернобаевка её очень уважали и русские и немцы. Бабушка могла всё: готовить на свадьбы, и печь хлеб, могла вязать и шить, что в гимназии не научилась, то сама доучивалась дома.
Бабушкиным детям некогда было с ней общаться. Например, младшей дочери Гильде с 10 лет уже приходилось замещать на работе то одну сестру, то другую. А мы, её внуки и внучки, были с ней дома. Когда мы пошли учиться в школу, она помогала нам делать уроки и могла решить задание по математике даже за седьмой класс.

фото.
Катерина Людвиговна Гальвас-
Кюне  (1889-1982).

Бабушка Катерина была швеёй-самоучкой, но, несмотря на это, была очень хорошей швеёй. Она могла шить и платья, и костюмы, и шубы, и одеяла - в общем, всё. И вот, в Чернобаевке она всех хохлов обшивала. Машинки у неё сразу не было, и если кому-то надо было шить, то она говорила: "Если у вас есть машинка, я прейду к вам, и буду шить у  вас дома". В положительном случае, при согласии сторон, она брала меня с собой, иной раз брата, с таким условием, что оставлять не с кем, а то и нас обоих, и целый день она у них шила.  Что там платили ей, я не знаю. Но хлеб она прятала за пазуху, приносила домой и делила с теми, кто оставался дома. За счёт этого и выживали.

                стр.229

Моя мама Роза работала свинаркой на свиноферме. Когда она ночь работала на ферме, то сыпала себе за пазуху немного пшеницы или отходов, что было, и приносила домой. Бабушка это через ветер пропускала, сушила, складывала в мешочек и потом по очереди раздавала. Один день одной дочери или снохе мешочек, другой день – другой. Она никогда никого не обделила, и нам не оставляла больше, чем другим. Там же жила моего отца старшего брата, Вольдемара, семья, так она и им помогала. 
Вот так они нас воспитывали - в добре, сочувствии, в помощи друг другу. Так и мы выросли, и помогали друг другу. Бабушка также мне очень много рассказывала по Библии".
 
Фото.
Слева направо:
Ида Иоганнесовна Кюне (1915-2005), Ольга Иоганнесовна Кюне (1910-1985), Герта Иоганнесовна Кюне (1919-2004), Роза Иоганнннесовна Кюне (1912-1963).               

Об Ольге Иоганнесовне Кюне (1910-1985).
Ольга Иоганновна Кюне родилась в Крыму, в деревне Ней-Дармштадт (Чолбаши) 22 декабря 1910 года. Замуж мама вышла где-то в 1930 году за Якова Бернгардовича Дубс (1908-1975). У них родилось 7 детей: Вильма (1934-1934), Вальтер (1935), Елена (1938) и Гильдеберт (1940), Лилия (1946), Ирма (1949) и Яков (1951-1952).

 Из воспоминаний Гельмы Гуговны Киндлер-Диль (1941), дочери Розы Иоганновны Кюне-Киндлер (1912-1963):
 "Тётя Оля родилась 22 декабря 1910 году в деревне Ней-Дармштадт (Чолбаши). Она была старшим ребенком в семье.
Училась тётя Оля в девичьей гимназии и окончила 4 класса, как и все другие девчата бабушки Катерины. Она хорошо писала по-немецки и немного по-русски. По-русски разговаривала с акцентом, тяжело, но любила пошутить, и у неё были очень интересный юмор. Тётя Оля была хорошей рукодельницей: красиво вязала спицами, пряла тонко шерсть и хорошо шила.
 До войны она работала разнорабочей в колхозе на хлопке, участвовала на уборке овощей, арбузов, а также зерновых культур. Она всегда говорила: "Лучше работать на зерне, чем на хлопке".
Замуж тётя Оля вышла примерно в 1932 году, так как перед Вальтером у неё была дочь Вильма, которая почти сразу умерла. Кроме того, бабушка говорила, что во время раскулачивания она ещё не была замужем. Когда бабушку раскулачили, то хотели выслать из Крыма. И вот, когда они сидели на вокзале и ждали своей отправки в Сибирь, в это время проходил мимо парень, который добивался руки тёти Оли, но её мать была против этого. Он подошел, поговорил с ними, что они тут делают, и когда он узнал, в чём суть дела, тогда он с кем-то переговорил, и им разрешили вернуться в свою деревню. И только через год другой она вышла замуж, но не за того человека, который помог им, а за Якова Бернгардовича Дубс (1908-1975).

                стр.230

Родился он  в Крыму и  работал шофёром.
 В 1941 году их, как и нас выслали из Крыма в Казахстан, в Кокчетавскую область, в Рузаевский район, в село Чернобаевка".   
    
Из воспоминаний Елены Яковлевны Дубс-Файльгерштерн (1938), дочери Ольги Иоганновны Кюне-Дубс (1910-1985):
"Отсюда где-то в январе 1942 года папу забрали в трудармию в город Челябинск. Из трудармии он вернулся один из первых, в 1945 году, а уже в 1946 году у родителей родилась Лилия, в 1949 году Ирма, а в 1951 году Яков, который умер в 1952 году от какой-то болезни.
После трудармии папа устроился работать шофёром в колхозе, а когда колхоз перешёл в совхоз, тогда он работал в совхозе.
В конце жизни папу парализовало. Сначала правую сторону, потом по середине, так что он не мог кушать жидкую пищу. А когда парализовало левую сторону, тогда он умер, в 1975 году.
В Казахстане мой дедушка Бернгард Андреевич Дубс жил в нашей семье. У него ещё в Крыму умерла первая жена, и в результате у него осталось без матери 6 детей. Потом он женился на другой женщине Луизе …, у неё был один ребёнок - дочь Эрна по мужу Бергер. Как-то весной он переходил узкую речушку по двум брусьям и поскользнулся и упал в воду, и потом он заболел воспалением и быстро умер. Вторая жена у нас жила долго ещё после смерти дедушки. 
Мама по-русски говорила плохо, но в конце жизни жила с сыном Вальтером и его женой. Несмотря на то, что она была русская, мама находила с ней общий язык. Мама умерла в 1985 году".

Фото.
Лео Георгиевич Пфейфер (Pfeifer)
(1909-1966).

Об Иде Иоганновне Кюне (1915-2005).

Ида Иоганновна Кюне (1915-2005) родилась в Крыму в деревне Дармштадт. Замуж вышла за Лео Георгиевича Пфейфер (1909-1966), который родился в Крыму, в деревне  Дулат. У них родилось шесть детей: сын (который  рано умер), Виктор (1947), Оскар (1949-1995), Люда (1951), Эльвира (1954) и Элла (1956).   
 
Из воспоминаний Виктора Леовича Пфайфера (1947), сына Лео Георгиевича Пфейфер (1909-1966):
"Мой отец Лео Пфейфер родился в деревне Дулат в Крыму. Там же закончил 9 классов. Без родителей он остался в раннем возрасте. Воспитывался он у какого-то дядьки, который, был вроде, учителем. Знаю, что он где-то окончил автошколу, и перед войной работал вроде в Феодосии. Он возил на машине секретаря обкома или горкома (большого начальника).
Мать моя, Ида Кюне (1915-2005), была его третьей женой. Первые две умерли перед войной. От второй жены было два или три ребёнка".

                стр.231

Из воспоминаний Эрики Гуговны Киндлер (1935), дочери Розы Иоганновны Кюне-Киндлер (1912-1963):
 "Познакомилась тётя Ида с Лео Пфейфер в Дармштадте. Семья Пфейфер жила недалеко от нас. Тётя Ида работала на хлопке. Там было много молодёжи. Они собирались вместе, пели песни, танцевали. Здесь и познакомились".
Из воспоминаний Виктора Леовича Пфейфера (1947), сына Лео Георгиевича Пфейфер (1909-1966):
 "Когда он познакомились с мамой, ей было 25 лет. В 1940 году они поженились и жили потом в городе Феодосии. Перед войной у родителей родился сын ….
Когда началась война, этот начальник, которого он возил, говорил ему: "Ты давай собирайся и потихоньку уезжай из Крыма, потому что уже есть постановление всех немцев выслать из Крыма". Но отец не верил и оставался до последнего дня, пока уже военные их не заставили выехать. Тогда уже им не разрешали взять с собой ничего и в телячьих вагонах повезли из Крыма. По дороге они попали под бомбёжку, т. е. теперь уже ехали с приключениями. Их довезли до Каспийского моря, а там повезли на барже. Баржу вместе с ними хотели потопить, но мужики все собрались и сказали матросам и капитану, если мы умрём, то и вы с нами, и потом с них глаз не спускали, и так переправились на другой берег.
Оттуда отец с матерью и с детьми от второго брака и общим, а также с семьёй материной сестры Герта попали в Казахстан в Кустанайскую область.
Потом в 1942 году моего отца Лео с мужем тёти Герты забрали в трудармию на Урал, а дети умерли в Казахстане.

Из воспоминаний Эрики Гуговны Киндлер (1935), дочери Розы Иоганновны Кюне-Киндлер (1912-1963):
 "Когда в 1941 году их выслали с Крыма, то Лео Пфейфер был забран в трудармию на Урал, в город Тавда. А его жена Ида Кюне оставалась в Кустанайской области, вместе с его двумя детьми, им было лет по 13, и своей сестрой Гертой. Там был сильный голод, и эти дети в Кустанайской области умерли от голода. Тёти Герты дети тоже умерли. Сёстры Ида и Герта похоронили их с трудом, сами нашли доски, сделали гроб, хотя сами были обессиленные. И тогда они удрали к нам, в деревню Чернобаевка, а на тачке везли свои вещи и девочку Альму. Когда они добрались до нас, тогда 2-3 дня отдохнули, и поехали к Лео Пфейферу на Урал. А через неделю тётя Герта вернулась в Чернобаевку, а тётя Ида осталась у мужа".

Из воспоминаний Виктора Леовича Пфейфера (1947), сына Лео Георгиевича Пфейфер (1909-1966):
 "Я родился 1 января 1947 года в телячьем вагоне, по дороге на юг. Стены были во льду, отец по дороге собирал дрова, солому, кизяк и этим грелись. Мы попали на рудник в Табашар, другие попали в Ленинабад. Отец работал шофёром, возил руду.
Потом переехали в город Ангрен и жили там. У моих родителей, кроме меня, было потом ещё четверо детей: Оскар, Люда, Эльвира и Элла.
В 1955 году родители решили переехать жить в Казахстан, к бабушке Катерине, в село Чернобаевку. Однажды во время бурана отец поехал в рейс и чуть не замёрз в машине. Мать там постоянно болела, и мы вернулись назад в тёплые края. Итак, в Казахстане мы прожили почти год, в начале лета к ним приехали, а весной в апреле следующего года вернулись назад, в город Ангрен.  Там мать устроилась работать в школу уборщицей и там проработала до самой пенсии.   
Отец умер от рака в возрасте 57 лет, и к тому же он ещё курил много махорки".

                стр.233

Об Герте Иоганновне Кюне (1919-2004).
Герта Иоганновна Кюне (1919-2004) родилась в Крыму, в деревне Ней-Дармштадт. Замуж вышла в 1937 году за Карла … Кнауэр (1912-1942). У них родился сын Либгольд  (1938-1941) и дочь (194...-194...), но во время депортации они умерли.

Из воспоминаний Эрики Гуговны Киндлер (1935), дочери Розы Иоганновны Кюне-Киндлер (1912-1963):
"Тётя Герта родилась в 1919 году. Замуж вышла в 18 лет, за Карла Кнауэр (1912-1942). Мой отец ей говорил: "Герта, выходи, парень хороший". Когда она вышла замуж, то жила в семье Карла. Не знаю, в какой деревне они жили, но это было километров 10 от Дармштадта, и она оттуда ездила домой к матери на велосипеде.
Там они жили до 1941 года, а в августе этого года их семью вместе с семьёй тёти Иды выслали в Кустанайскую область. У них было двое детей: мальчик и девочка. Сына звали Либгольд, он родился ещё в Крыму, в 1938 году. Либгольд сильно болел и умер в Кустанайской области. А как звали девочку, я забыла. Она родилась уже в Казахстане, весной или летом 1942 года. Но через некоторое время дочка заболела и умерла.
Карла Кнауера* в январе 1942 года забрали в трудармию. Вмести с ним, забрали также и тёти Идыного мужа, Лео Пфейфер. Ей сообщили, что её мужа Карла, когда он умер, бросили в озеро, на съедение рыбам. Поэтому тётя Герта постоянно плакала из-за того, что его даже не похоронили.
Дети умерли, мужей забрали, и сами тёти - Ида и Герта тоже уже были на грани смерти, и тогда они удрали к нам, в Чернобаевку. А потом они поехали в город Тавда, на Урал, куда был сослан дядя Лео Пфейфер, а также, как получается, и Карл Кнауер. Потом тётя Ида осталась жить там с мужем (или рядом, но в том же городе), а тётя Герта вернулась в село Чернобаевку. Когда она приехала, бабушка Катерина договорилась с комендантом, и её прописали у нас в нашем селе. Тётя Герта всегда потом жила с бабушкой Катериной, а когда та умерла, тогда она жила одна. Работала она дояркой. С тётей Гертой жила приёмная дочка Альма, которую она привезла на тележке, когда пришла первый раз с тётей Идой в Чернобаевку, но эта девочка рано умерла, в 28 лет отроду".

Из воспоминаний Гельмы Гуговны Киндлер-Диль (1941), дочери Розы Иоганновны Кюне-Киндлер (1912-1963):
"Где-то в 1944 году пришли тётя Герта и тётя Ида. Они удрали к нам в Чернобаевку с Кустанайской области. Они взяли тележку, на которую погрузили свои лохмотья, посадили девочку и ночами шли, а днём прятались в лесу.
Спросите, что это за девочка? Получилось это так. Тёти Гертыного мужа Карла Кнауэр (1912-1942) и его сестры мужа забрали в 1942 году в трудармию, и они там оба умерли. А потом и сестра Карла тоже умерла, и осталось двое детей Гарри* и Альма.

*   В фотоальбоме Катерины Людвиговны стоит, что Карл Кнауер умер в городе Тавда, 25 сентября 1942 года. Возможно, о смерти своего мужа  тётя Герта узнала от Лео Пфейфера, когда ездила к нему, со своей сестрой Идой, его женой.

                стр.233

И вот тётя Герта, забрала эту Альму, а Гарри оставила. А когда пришла в Чернобаевку и увидела что её мать (наша бабушка) в хороших отношениях  с  комендантом,  она  пожалела, что  не  взяла  Гарри. И так Гарри остался с родственниками со стороны Месснер. Потом и Альма тоже жалела, чтоеё разделили с братом. Итак, мы жили потом в одной землянке: бабушка Катерина; тётя Гильда; моя мама Роза с тремя детьми: Ирина, Гарри, и я; и тётя Герта с Альмой, всего 8 человек.
Мы жили с этой Альмой очень дружно, нас было 4 детей. Воспитывали нас строго, так как бабушка была так научена. Если нас наказывали, то и Альма сидела и  плакала вместе с нами, такой мягкий у неё был характер. Хотя она могла бы, и возгордиться, так как её считали сиротой, и была младшая, но она была молодец, не возносилась. Она никогда не ябедничала, никогда ни кого не обижала и не делала плохого. Я до сих пор жалею, что она так рано умерла от туберкулёза лёгких, когда ей было всего 28 лет. Где-то в 21 год она вышла замуж, с первым ребёнком у неё был выкидыш, после этого она заболела туберкулёзом. Во время второй беременности ей делали много уколов, и этот ребёнок тоже не выжил. Когда она третий раз забеременела, то решила, чтобы ребёнок жил, отказаться от всякого лечения, пока не родит ребёнка. Это ей, конечно, пошло не на пользу. Её сын выжил, ему уже лет 45, и живёт сейчас он здесь в Германии. Ему попалась хорошая мачеха. Отец его со второй женой тоже живёт в Германии, его фамилия Александр Гюнтнер.

фото.
Роза Иоганновна Кюне -
Киндлер (1912-1963).               

Роза Иоганновна Кюне (1912-1963) родилась в Крыму, в деревне Ней-Дармштадт (Чолбаши). Замуж вышла в 1934 году за Гуго Андреасо-вичем Киндлер (1911-1941). У них родилось трое детей: Эрика (Ирина) (1935), Гарри (1938) и Гельма (1941).   

Моя мама родилась в 1912 году в деревне Ней-Дармштадт (Чолбаши). Здесь прошло её детство. В деревне Чолбаши она окончила 4 класса школы для девушек. Они там учились не только грамматике, но и вязать, и вышивать. Все: и мама, и мамины сёстры – были рукодельницами. Потом она выучилась на птичницу и работала, видать, на птицеферме. Отец был ветврачом, а она – птичницей.
Как моя мама познакомилась с моим отцом Гуго Андреасовичем Киндлер (1911-1941), я не знаю. Но только мама говорила, что бабушка со стороны Киндлеров была против этого брака, и бабушка Катерина со стороны Гальвас-Кюне тоже была против. Но мой будущий отец пошёл утром на охоту, убил зайца, принёс домой и сказал: "Готовьте ужин, я пошёл за Розой". На ужин он привёл её домой, и сказал: "Это моя жена, и всё, на этом кончено". Это была их свадьба, и на этом все препирательства закончились". 

*  Он  живёт в Германии, муж Гульды Кюне, пишется Месснер, т.к. жил у них.

                стр.234

Из воспоминаний Эрики Гуговны Киндлер (1935), дочери Розы Иоганновны Кюне-Киндлер (1912-1963):
"Наш отец, Гуго Киндлер, родился в Полтавской области, на Украине. Во время голода их семья переехала в Крым. Обосновались в деревне Ней-Дармштадт, построили большой дом. Когда наша мама Роза  вышла замуж за Гуго Киндлер, то жила потом с его родителями. Мама работала старшей птичницей. После того как, куриные яйца собирали с гнёзд, их проверяли, а она их потом сдавала государству. После замужества она уже не работала. Пошли дети, а потом началась война. 
Мой отец работал ветврачом, всегда был на фермах со скотом. В 1940 году коровы в колхозе сильно болели, и одна корова сдохла. Отца забрали 5 апреля 1941 года, за что и куда, никто не знает. Председателем колхоза была женщина, Спецова. Она была тоже на суде. Судили-судили, приговора не вынесли, а потом посадили, и сами не знали, за что посадили. Моей младшей сестре Гельме тогда было всего 15 дней".

Из воспоминаний Гельмы Гуговны Киндлер-Диль (1941), дочери Розы Иоганновны Кюне-Киндлер (1912-1963):
 "Мама никогда ничего плохого про отца не говорила. А из того, что она всю жизнь тосковала  по нему, видно, что она действительно его любила, и они хорошо жили.  Даже уже перед смертью она сказала: "Почему так, те, кто не ждал своих мужей, к тем вернулся, а я ждала, но ко мне не вернулся". Когда её спрашивали, почему ты не выходишь замуж снова, она говорила: "Так как Гуго любил моих детей, любить их никто не будет, значит, и другого отца у них тоже не будет".
Работала она в колхозе, очень тяжело, на свиноферме. Она уходила рано, когда я ещё спала, а приходила поздно, когда я уже спала. Так что мы были полностью под присмотром бабушки. Мама была замкнутая - мало, что говорила, мало, что рассказывала. В праздничные дни она всегда сидела в сторонке, прибитая, печальная, никогда не пела и не танцевала. Мне так думается, что после того, как она осталась одна, она полностью отказалась от жизни.      
А когда уже закончилась война, председатель колхоза выделил тем семьям, у кого были маленькие дети, тёлку. Наша мама тоже получила тёлку. Когда эта тёлка выросла, отелилась, тогда мама её продала, а телёнка оставила себе. Так с этой первой тёлочки она и стала разводить коров.
Телёнок пока вырастал в корову, проходило два года. Потом она эту корову продавала, а телёнка оставляла себе. С выручки выплачивала за эти два года налог, так как налог за содержание коровы был тогда очень большой. И так вот перебивались, так как в колхозе деньги не давали, а то, что она зарабатывала, не хватало и на то, чтобы хоть как-то прожить. На общем колхозном собрании в январе делали отчёт, кто сколько трудодней заработал, и кто сколько за год выбрал авансом пшеницу, которую выписывали на месяц 10 кг, и кто сколько ещё может получить или кто сколько остался ещё должным. Они всегда приходили с этого собрания и плакали, потому что год проработали, но оставались должными. И это тянулось где-то до 1954 года, пока не началось освоение целины. Потом уже жизнь пошла лучше. Тогда пшеницы стало больше, и на трудодни, соответственно, стали давать больше, и тогда они наконец-то рассчитались с долгами, и больше колхозу не были должны. А на деньги, вырученные от первой тёлки, моя мама с бабушкой купила домик, половина его была в земле, половина над землёй. В нём была одна большая комната. В ней же была и печка, за печкой лежанка.

                стр.235

На этой лежанке спали моя сестра Ирина и брат Гарри, в другом углу сделала себе топчан наша мама, с ней спала я. В третьем углу бабушка, в четвёртом тётя Гильда.   
Женщины в Чернобаевке любили её. Мама наша была очень спокойная. В выращивании свиней, телят ей везло. Может, потому что она вкладывала в это все свои силы, умение и заботу. Если колхозникам давали поросят, то они брали только, когда дежурила мама. Они приходили на базу и спрашивали: "Кто дежурит?", если мама не дежурила, а дежурный должен был отпускать поросят, то они не брали, а приходили  в следующий раз, когда она дежурила. Так же и коров она продавала всегда быстро.   
В 1957 году колхоз имени Ильича перешёл в совхоз имени Победы Ильича. Мама получила 15 000 тысяч рублей. Это была выплата за постройки, за выращивание свиней, коров. Государство всё это выкупило и им по трудодням распределило. Тогда в первые люди получили на руки деньги, впервые за последние года могли одеться, купить постель и всё необходимое, так как все эти годы ходили в обносках и полураздетые. Потом этот совхоз стал опытно-показательным хозяйством.
После того, как образовался совхоз, мама работать уже не смогла. Первый раз, когда она заболела в 1949 году, и у неё отнялась правая нога, то она пошла с палочкой в районную больницу. Она принесла больничный лист председателю колхоза, а он порвал его и сказал: "Я твой врач, и лекарь, и всё. Иди, работай", а работала она тогда свинаркой. Единственное, в чём он пошёл на уступки, что поставил её в ночную смену, чтобы днём она могла ходить в райцентр Рузаевку и там делать уколы. Это 8 км пешком, с больной ногой. А лечь на операцию в городе Кокчетаве не было возможности. А в 1963 году она опять заболела, по-женски, а врач был мужчина, она стеснялась к нему идти, а когда пошла, уже было поздно. Тогда уже обнаружили рак матки 4 степени, лечить было поздно, и она в этом году умерла.
Наша семья приехали в Германию 15 октября 1991 года".

фото.
Оскар Иоганнович Кюне               
(1913-1972).

фото.
Эрна Петровна Дубс
(1911-1990).

Оскар Иоганнович Кюне родился в Крыму, в деревне Ней-Дармштадт 22 мая 1913 года. Женился в 1935 году на Эрне Петровне Дубс. Она родилась 8 ноября 1911 года. У них родилось 6 детей: сын (1937-1937), Освальд (1938-1962), Гульда (1940), Лаура (1945), Виктор (1949) и Пётр (1951).
               
Из воспоминаний Гульды Оскаровны Кюне-Месснер (1940), дочери Оскара Иоганновича Кюне (1913-1972):
"Мой отец Оскар Кюне родился в 1913 году, вроде в деревне Дармштадте. А мою маму звали Эрна Петровна Дубс (1911-1990). Когда я родилась, эту деревню называли уже село Чолбаши (сейчас Доходное). Нашу семью выселили из Крыма в 1941 году, тогда мне исполнилось только один год и два месяца. Отец был вместе с нами. Сначала мы попали на Кавказ, там сказали, что через три месяца вернётесь домой.

                стр.236

А потом отправили в Казахстан, в Кокчетавскую область село Гавриловку, это не доезжая Чёрнобаевки.
Когда в 1942 году моего отца и материной сестры мужа, Отто Яковлевича, забрали в трудармию, тогда мы уехали жить в Чёрнобаевку. В трудармии, в последнее время, отец находился в городе Тула. После войны, 4 июля 1948 года он пришёл домой. Когда он ушёл в трудармию, мне было всего два года. А когда в 1948 году он вернулся, мне уже было 8 лет, и я, конечно, не помнила его. И однажды одна родственница говорит мне на улице: "Вон высокий мужчина идёт, это твой отец". Так я познакомилась со своим отцом. 
Работал папа на разных работах. А потом в селе Чернобаевка провели свет, поставили столбы, натянули провода, и он работал тогда мотористом, а также работал на мельнице. В 1960 году я вышла замуж за Гарри Месснер (1938). В 1961 году папа заболел туберкулёзом лёгких, а в 1972 году умер".   

Из воспоминаний Гельмы Гуговны Киндлер-Диль (1941), дочери Розы Иоганновны Киндлер (1912-1963):
"Бабушка Катерина похоронила своего сына Оскара в 1972 году, он болел туберкулёзом лёгких. Его же сын Освальд умер ещё раньше его. Освальд Оскарович Кюне родился в 1938 году. В 1957 году он был призван в армию, отслужил в армии, и в октябре 1960 года вернулся. Он служил вместе с моим братом, под Ленинградом, потом мой брат остался там жить на некоторое время. 
В это время к нам в село Чернобаевку приехали с Луганска девушки-комсомолки, чтобы работать на целине. Одна из них быстро завела знакомство с Освальдом, и в январе или феврале 1961 года уже увезла его к себе домой. А через год он умер.
На похороны ездила я и его отец. Когда я его увидела, то не узнала, так он сильно высох, и стал как маленький ребёнок. Жена его не заболела. Туберкулёз очень быстро развивается до 30 лет. Поэтому отец его, пережив 30 летний возраст, а потом чах, чах и в 1972 году умер, в возрасте 59 лет. 
В селе Чернобаевка дядя Оскар работал мотористом, а также  и на мельнице и на маслобойне, где изготавливали сливочное масло для людей, работающих в колхозе. Потом это масло выдавали колхозникам на трудодни.
Дядя Оскар был очень хороший скрипач. Ещё у нас в селе был Дубс Александр (брат Якова Дубс мужа Ольги Кюне), он хорошо играл на аккордеоне. Все свадьбы в селе проходили под их музыку. Когда они играли - это были свадьбы на восхищение всем". 

Фото.
Сёстры: Ирма Иоганновна Кюне (1922-1947),
Ида Иоганнновна Кюне (1915-2005) и
Элла Иоганновна Кюне (1918-1944).

Об Элле Иоганновне Кюне (1918-1944) и Ирме Иоганновне Кюне (1922-1947).
Замужем обе они не были, и детей у них не было.

                стр.237

Из воспоминаний Гельмы Гуговны Киндлер-Диль (1941), дочери Розы Иоганновны Киндлер (1912-1963):
"Тётя Элла и тётя Ирма были в трудармии*, в Соликамском районе. Они работали на лесозаготовках. Там во время войны был сильный голод, и многие не выдерживали и умирали с голоду. Тётя Элла тоже умерла, в 1944 году. И тогда тётя Ирма прислала письмо и нарисовала её могилу, она умела красиво рисовать. Также она описала, как та болела, как жили и всё остальное.   
А сама тётя Ирма, будучи истощенной до предела, была отпущена умирать домой. Она  доехала до Кокчетава. В Кокчетаве её сняли уже без сознания, с поезда и увезли в областную больницу. Там её лечили, сколько, я не знаю. Однажды бабушка получила письмо от медсестры, которое написала тётя Ирма. Где она находится, что и как. А медсестра внизу дописала, когда вы это письмо получите, то её уже не будет в живых, так оно и получилось.
На похороны председатель и комендант разрешили поехать Якову Дубсу, мужу тёти Оли. Они выделили ему лошадь, и он должен был по пути колхозную пшеницу отвезти туда, и мог там остаться на похороны. С колхоза позвонили в больницу, чтобы её не хоронили, что приедут родственники. И когда дядя Яков приехал, то рассказал следующее: "Вырыли одну общую яму, и в неё сбросили 20 умерших женщин, совершенно голых: без гробов, без одежды, без всего. Но тёте Ирме надели халат, так как присутствовал родственник". 

Фото.
Эдвин (Леонид) Иоганович Кюне      
(1926-1984).
 
Эдвин (Леонид) Иоганович Кюне родился в деревне Ней-Дармштадт (Чолбаши) 15 октября 1926 года. Женился он 22 августа 1947 года на Фёкле Ивановне Костюк (1921-1994). У них родилось 4 детей: Анатолий (1947), Виктор (1950), Владимир (1951-1994) и Надежда (1954).

Из воспоминаний Надежды Эдвиновны Кюне (1954), дочери Эдвина Иоганновича Кюне (1926-1984):
"Мой папа, Эдвин, родился в деревне Ней-Дармштадт (Чолбаши) в 1926 году. Здесь он закончил 6 классов. Он  рассказывал, что рядом жило много крымских татар, и что это неплохие люди, и по соседству жили очень дружно.
В августе 1941 года его вместе со своей матерью Катериной и сёстрами выслали в Казахстан в Кокчетавскую область Рузаевский район село Чернобаевка. Отсюда его забрали в трудармию в город Караганда, вместе с двумя друзьями Фёдором Приб (это не был сын дяди Эмиля) и Дубс Александром. С трудармии они трижды убегали, потому что там очень плохо кормили, и они хотели попасть в тюрьму, так как там кормили лучше.
На третий раз им это удалось, и их осудили".

*  В фотоальбоме Катерины Людвиговны записано: обе дочери были забраны в трудармию 8 февраля 1943 года. Элла умерла 25 августа 1944 года.

                стр.238

Из воспоминаний Гельмы Гуговны Киндлер (1941), дочери Розы Иогановны Кюне-Киндлер (1912-1963):
"Дядю Эдвина (мы звали его дядя Лёня) в 1942 году забрали в ФЗО, так как ему ещё  не хватало лет, чтобы забрать в трудармию. А он с этого ФЗО удрал вместе Федором Приб. Но их поймали, и на ночь посадили в камеру вместе со смертниками. Эти смертники играли в карты и заставили их тоже играть. И они сказали: "Если кто проиграет из вас, должен убить надзирателя, когда откроется дверь". Но они никогда не играли в карты. И тогда они всю ночь молились про себя Богу, чтобы не проиграть. И вышло так, что ни разу не проиграли. А наутро дядю Эдвина и Фёдора Приб судили и отправили на отбывание срока. Они работали на фермах, и в последние годы дядя был уже заведующим свинофермой.
Пять лет они отбывали срок, а в 1947 году дядя Эдвин приехал в Чернобаевку".

Фёкла Ивановна Костюк (1921-1994) родилась в селе Павловка Тарановского района Куста-найской области, с сыном Анатолием и с его сыном Вик-тором и с сыном Владимира - Владимиром.

Из воспоминаний На-дежды Эдвиновны Кюне (1954), дочери Эдвина Иогановича Кюне (1926-1984):
"Там же на свиноферме работала и Фёкла Ивановна Костюк (1921-1994), моя будущая мама. Прежде чем узнать, как она туда попала, хочу немного рассказать о ней, с её рождения.
Моя мама Фёкла – украинка, родилась 13 октября 1921 года в селе Павловка Тарановского района Кустанайской области. Её родители жили и похоронены в Павловке. Её отец, Иван, пришёл с войны, и в 1947 году умер от ран. А её мама, Акулина Адамовна Костюк, прожила 111 лет. До конца своих дней она была в памяти, и все зубы были на месте. Родители мамы всегда жили в этой Павловке, и до раскулачивания и после. Но когда и как они попали с Украины, я не могу сказать.
Моя мама окончила в Павловке 4 класса. Перед войной она выучилась на комбайнёра и потом работала на комбайне. Работали они по два человека. Один на тракторе тянул комбайн, а второй был за штурвалом комбайна.
Во время войны, в 1942 году, когда жизнь была тяжёлая, и они голодали, а у неё были ещё младшие братья и сёстры, она взяла без спроса немного государственного зерна. Кто-то узнал об этом и донёс на неё. Когда пришли её арестовывать, то младшему брату Лёне дали шоколадку, и он показал, где она спрятала это зерно. Так маму осудили на 6 лет, и в результате она попала на ту же свиноферму, где работал и мой отец. Видать, здесь они познакомились, и завязался любовный роман. Она забеременела, и поэтому её отпустили досрочно, она отбыла из 6 лет только 4 года.

                стр.239

Она знала адрес отца, и знала, когда он должен был освободиться. И вот зимой 1947 года мама приехала к отцу с ребёнком на руках. Когда она постучала к бабушке Катерине Кюне в окно, то уже была ночь, и все спали. Бабушка говорит: "Кто там?". А она говорит: "Откройте, это Эдвина жена". Она была очень решительная, боевая женщина. Её впустили, и с этого момента началась их семейная жизнь. Толик у нас родился в июле 1947 года.
Сначала они жили у бабушки, а потом ушли жить на квартиру к Федору Приб, с которым он был в трудармии, так как у бабушки дом был маленький. Потом купили землянку, и уже в ней родились: Виктор (1950), Володя (1951-1994) и я, Надежда (1954).
Первое время мама была домохозяйкой: огород, сарай и всё остальное по дому было на маме. Когда мне было 4 года, мама лежала в больнице. У неё были сильные сердечные приступы, и потом она была на учёте у врачей. А когда мне уже было пять лет, тогда мама на той же ферме, где папа был заведующим, работала некоторое время свинаркой. Также некоторое время она подрабатывала на зернотоке, а в основном, была домохозяйкой.
Во время уборочной папа работал всегда на комбайне. Зимой же они занимались ремонтом техники в МТМ (машинотракторной мастерской), готовились к весенне-полевым работам. Во время посевной тоже работал в поле. 
Кроме техники он мог и пилой, и молотком работать, всё мог делать. Если дядя Вильгельм Людвигович строил дома, делал все веранды в селе, то наш отец мог отопление сделать, печку выложить. У него, как говорится: "В руках горело, а в голове работало". Также от своего отца Иоганнеса Кюне он научился резать свиней, и был хорошим специалистом по этому делу. С 1959 года он был в Чернобаевке заведующим свинофермой. Когда мне было шесть лет, его отправляли в командировку, в Ростов, на комбайностроительный завод.
 Потом его пригласили работать в СПТУ в райцентр Рузаевка. От Чернобаевки до Рузаевки было 7 км. В райцентр ходил исправно автобус, и он ездил на работу на нём. Пять лет он работал преподавателем в этом СПТУ. В нём готовили специалистов для сельского хозяйства: машинистов-трактористов широкого профиля, в том числе и для работы на тракторе К700. Когда его внуки пришли в это СПТУ учиться, отец наш уже там не работал, но их спрашивали: "А Кюне Леонид Иванович кто будет вам"? Он любил внуков, а внуки любили его. Он прививал им любовь ко многому, и к технике тоже.
Потом отец работал наладчиком в коровнике, запускал и при необходимости  ремонтировал транспортёр по удалению навоза с фермы. Если какой доильный аппарат выходил из строя, то он ремонтировал и следил за всей общей доильной системой.
К нему домой приезжали  директор совхоза Грошев Иван Ильич и главный инженер для совета: "Иванович, подскажи! Иванович, как привлечь людей, чтобы у нас были лучшие показатели". А он говорил: "Единственное, чем привлекается рабочий класс - это рублём". В общем, с уважением относились к нему.
У нас в селе Чернобаевка строили мельницу. Главный инженер совхоза не мог  разобраться в чертежах этой мельницы. Мама говорила: "Такое образование имел этот инженер, а наш отец ему объяснял, что и как". И поэтому он был мастером на строительстве этой электрической мельницы по размолу зерна. Не достроив её, он умер. Потом эту мельницу ещё 6 лет строили, не могли понять этой системы.

                стр.240.