Знакомая и незнакомая Луга

 
  Знакомая и незнакомая Луга
Архитектурно -краеведческий очерк.
 
                А.В.Носков
                Председатель лужского общества краеведов.

  Введение
    Архитектурно-краеведческий ... Что означает это словосочетание? Имеет ли оно право на существование? Поптаемся определить его сущность.
    Под архитектурным краеведением мы понимаем дисциплину, предметом которой является изучение процесса архитектурного освоения территории, его отдельных этапов под воздействием местных условий, т.е. краеведческих факторов. Родилось это определение  в результате многолетней кропотливой работы над данной книгой, попытки осознать её суть и значимость.
    "Что ни город, то норов". В этой народной поговорке заключена основная идея данной книги. Проще было бы пойти по пути рассказа о достопримечательностях города, его архитектурных памятниках, особенностях застройки, ландшафтных красот. В результате, книга  получила бы традиционный вид историко-архитектурного очерка. Надо признать, что задумывалась она книгой  именно такого плана. Первоначально её задачей было показать читателю картину поэтапного преемственного  строительства Луги, от начала её истории до современного периода. 
    Затем, по ходу знакомства с источниками, содержание книги пополнилось сведениями краеведческого характера. Более того, сама история формирования города в его градостроительном и архитектурном выражении стала рассматриваться нами под краеведческим углом зрения. Надеемся, такой подход сделает книгу интересной для самого широкого круга читателей.
   
   Изучение истории города Луги и Лужского района восходит  к многотомному труду «Историко-статистические сведения о С. – Петербургской епархии», где Лужскому уезду отведён отдельный, IX, том, выпущенный в 1884 г., представляющий свод исторических сведений и преданий о прошлом края, каждой из здесь находившихся церквей.
   В советское время   изучение Лужского края было продолжено  книгой Н.Ф.Куразова "Природа и история Лужского края", изданной в 1934 году, где даётся  подробное описание   природно-климатических особенностей, достаточно полно излагаются события периода революции и гражданской войны, приводятся факты развития  социалистического хозяйства. 
    Кропотливо собирал сведения о Луге, её военной и трудовой славе В.И.Зерцалов. Его книга - путеводитель "Луга' вышла в свет вторым изданием  в 1972 году. История строительства  города в ней ограничена периодом  послевоенного восстановления, формирования первых микрорайонов.
Бурное развитие города в 1970 – 80 -х годов вызвало новый всплеск краеведческого интереса к его прошлому. В газетных статьях А. Лаврова, В. Суворова, Т. Обуховой, И. Скафенко и др. рассказывается о выдающихся людях города и района, событиях обороны Лужского рубежа, истории отдельных учреждений и т.д. Тем не менее, история  строительства  города не получила здесь сколь-нибудь существенного внимания. 
Данная книга возникла на основе материалов исторической справки, составленной автором  для «Проекта зон охраны  памятников истории и  культуры г.Луги»,  разработанного в 1992-93 гг., а также серии  статей в  газете «Лужская правда», написанных в соавторстве с О.В.Набокиной, практически открывшие архитектурно-краеведческое направление в лужском краеведении. Первая публикация книги состоялась  на страницах местной газеты «Провинциальные новости» в 1999 – 2001 годах.  Она вызвала широкий читательский интерес, получила активное использование  для краеведческих занятий в лужских школах, в статьях современного поколения лужских краеведов,  стала одним из основных источников для разработки курса краеведения в лужском Крестьянском государственном институте им. Кирилла и Мефодия.
          Книга состоит из двух частей. Первая часть знакомит с процессом  развития облика города, его планировочной структуры, сведениями по истории отдельных зданий, включая данные об их архитекторах. В ней  даётся характеристика отдельных этапов  жизни города и края в целом, промышленного и социального становления. В книге по возможно полно собраны отзывы о городе, содержащиеся в  мемуарной литературе, дневниках  современниках, Автором использованы, во многих случаях впервые,  разносторонние  архивные и библиографические источники.
Вторая часть посвящена обзору видов  Луги на старых почтовых открытках, включая сведения о их издателях, фотографах, изобажённых объектах. Так широко филокартический материал по Луге представлен впервые.
     Автор благодарит за содействие и помощь в работе над книгой  бывшего редактора газеты «Провинциальные новости» В.Е.Зобеля, сотрудников Городской, Центральной и Детской библиотек г.Луги, сотрудников Лужского краеведческого музея Т. И. Обухову,  И. Г. Скафенко, старожилов – лужан Н.А. Павлючука, Т.Д.Байкову. Отдельную благодарность автор выражает Ю. В. Андрееву, к сожалению уже ушедшего из жизни, за помощь в работе над иллюстрациями к книге, а также И. М. Морозовой,  М. П. Андреевой,  Д. П. Ефимову, А. В.Голубеву,  способствующих настоящему переизданию книги. Книга переиздана с необходимыми дополнениями и правками.

    Часть первая. НА ПЕРЕКРЁСТКАХ ВРЕМЕНИ.

    Глава 1. Древняя история края.

Прошлое каждого места со временем становится духовным достоянием его жителей.      
Заселение Полужья происходило вслед за отступающим ледником в эпоху мезолита. К этому времени относится самая древняя стоянка первобытного человека на территории Лужского района. Она открыта археологом В.И.Тимофеевым в 1962 году у д.Соколок (Рельская волость.) Здесь были найдены костяные наконечники гарпунов, украшения из зубов животных, каменные наконечники стрел. Кремень идущий на изготовление орудий доставлялся издалека, с верховьев Волги. Стоянка Соколок -  один из немногих археологических памятников столь раннего времени, известных на Северо-Западе России. В наступившую затем эпоху  неолита территория района  полнее обживается человеком. В разные годы неолитические стоянки обнаружены при озерах Меревском, Череменецком, Сябирском и относятся к IV - III тысячелетиям до н.э. Характерным признаком неолитических стоянок являются глиняная посуда и ее фрагменты, украшенные орнаментом из рядов насечек, вдавливаний, гребенчатого штампа.
Утраченная неолитическая стоянка с ямочно-гребенчатой керамикой и кремниевыми отщипами была выявлена в 1957 году на севере правобережной части города Луги.
В первые века новой эры на территории Лужского района обитали балтские и финно-угорские племена. С этими предшественниками славян  связываются археологические памятники в виде могильников наподобие вытянутых валообразных насыпей –  т.н. длинных курганов. В них встречаются изделия из железа, стеклянные бусы, бронзовые спиралевидные украшения, лепные горшки. Уникальной находкой является бронзовая рукоять с фрагментом железного кинжального клинка. Она была случайно найдена вблизи г. Луги, в кургане у д. Турово. По сообщению Санкт-Петербургского археолога С.Кузьмина аналогичные вещи известны в позднеримских древностях на территории Испании, с начала V века захваченной вестготами. Можно предположить, что в Полужье эта вещь попала путем трофейных добыч и многочисленных обменов.
Поселения - селища, восходящие к культуре длинных курганов, обнаружены на берегах реки Сабы, озер Меревского и Поддубского.
В VIII веке в окрестностях озера Ильмень оседает славянское население, получившее название ильменских словен. Через столетие славяне расселяются по всему пространству будущей Новгородской земли, основывая укрепленные городища. В Лужском районе выявлены два подобных поселения - в деревнях Городец и Надбелье. Они могут считаться своего рода началом градостроительного освоения края.
Ранние постройки в Городце датируются IX веком. Здесь найдены арабские дирхемы IХ-Х вв. История городища подробно описана одним из его исследователей - Г.С.Лебедевым. Оно возникло как опорный пункт одного из славянских родов и превратилось в центр разноплеменной округи. Вал городища, включая крутые склоны холма, достигал с внешней стороны 20-метровой высоты. В кольце укреплений располагались жилые строения.
Городище у д. Надбелье также было хорошо укреплено. С одной стороны его защищал вал высотой до 3 метров, с других - крутые склоны мыса. Городище изучается планомерно с 1995 года. Обнаружено, что по гребню вала и по периметру мысовой площадки шла деревянная стена из клетей, как в Городце. В культурном слое поселения найдены украшения из бронзы, много предметов оружия, арабские монеты. Наличие последних объясняется тем, что реки Луга и Оредеж находились в зоне разветвления путей из варяг в греки и из варяг в хазары, т.е. из Прибалтики к Черному и Каспийскому морям.
В X веке среди славян распространился обычаи сооружения в местах погребений высоких курганов-сопок. Их насыпали высотой до 7 метров, окружая основание кольцом из крупных валунов. Они были не только местами погребения. На их вершинах совершались религиозные обряды, жертвоприношения. Располагаясь среди открытых пространств, по берегам озер и рек они воспринимаются заметной частью исторических ландшафтов, как например сопки у дд.Голубково, Витово, Средние Озерцы, Самро, Клюкошицы и др. Особенно выделяется своими размерами и ступенчатой формой сопка, получившая название Шум-гора,  находящаяся вблизи юго-восточной границы района, справа от дороги  Луга – Медведь, на территории Новгородской области.
   Топоним Луга, в отношении реки, имеет также древнее происхождение.  Относительно  того,  что он  означает,  существует  несколько версий. По  А.И. Попову  он  имеет, несомненно, водское  происхождение,   соответствующее  то  ли  эстонскому  «laugas»  (яма, лужа),  то  ли  финскому  слову  «laukka»  (ворота,  отверстие  для  ловли  лосося). Действительно,  Луга была местом  нереста  лососей, которые до сих пор заходят в её низовье. Изображение лосося  было включено в герб города Луги. По  другой  версии название Луги  связано  с одним из осевших здесь племенем, вышедшего из  в  Полужье  из южной  Прибалтики, в частности,   луганиев  (лугов,  ругов),  также  как  от  племени  лемовиев  могло  произойти  название  р. Лемовжи , правого  притока  р. Луги,  (Волосовский  р-н). Напомним, что одного из высших богов древних кельтов звали Лугом.
Река Луга впервые упоминается в начальной русской летописи, в связи с походом княгини Ольги к Новгороду в 947 году. «Иде Вольга Новугороду и устави по Мсте повосты и дани и по Лузе оброки и дани».
Целью этого похода было подчинение здешнего населения княжеской власти. Сопротивление Ольге со стороны местных племен носило разный характер. Некоторые городки, вроде Надбелья, были оставлены жителями, другие оказывали вооруженное сопротивление. Об этом говорят следы пожарища, зафиксированные на городище в Городце. Установленные Ольгой погосты («повосты») первоначально были пунктами сбора дани и вершения судебных дел. Княгиню Ольгу можно считать нашей землячкой. Родиной её считается село Выбутский Погост в окрестностях древнего Пскова. В летописи сказано, что князь Игорь взял жену из Плескова (так в древности назывался Псков). С XI века при княжении Ярослава Владимировича Мудрого начинается возвышение Новгорода. Обширные новгородские владения делились на пять административных частей - пятин. Лужский район включает часть земель Шелонской и Водской пятин, расположенных соответственно по левому и правому берегам реки Луги. Пятины делились на более мелкие округа, которые, как и их административные центры, получили название погостов. В центральном селе  погоста строилась церковь, при ней находились дом священника и кладбище. Левобережная часть Луги расположена на землях древнего дремяцкого погоста, центр которого размещался восточнее Городца у дер.Новоселье, ныне земли Володарской волости. До недавнего времени здесь еще можно было видеть ветхое здание церкви во имя Параскевы Пятницы. Сейчас о древнем погосте напоминает лишь кладбище с его местным названием Дремяч. Упоминается р. Луга и в новгородских берестяных грамотах. По сообщению С.Кузьмина в берестяной грамоте конца XI века упомянут некий Негоград на Луге.
Если при князе Владимире крещены были только города, то при его сыне, Ярославе Мудром, христианство распространяется в сельские округи. Одно из первых погребений по христианскому образцу открыто в урочище Боровское купалище , на берегу Череменецкого озера. Оно датируется XI веком и следует традиции захоронений древнерусской знати в некрополях Киева, Смоленска, Пскова. Об этом свидетельствует тип самой могилы-камеры и обнаруженного в ней  боевого топора. Курганные могильники XII-XIVвв. находятся вблизи многих деревень района и являются свидетельствами их древности. Над погребениями сооружали невысокие насыпи.
С XIII века обычай устройства курганных насыпей постепенно исчезает. Вместо них площадку с погребениями округлой, или прямоугольной формы стали обкладывать камнями. Такие могильники называются жальниками. Часто на них устанавливались массивные каменные кресты.
История края в этот период достаточно драматична. Территория Лужского района соотносится с землями средневековой Лугской волости, куда  неоднократно вторгались в немцы- крестоносцы и отряды литовцев. Им удавалось захватить земли по реке Луге, вплоть до Сабельского погоста и подходить почти вплотную  к Новгороду. Скорее всего, в этот период был захвачен и окончательно разрушен Городец, как древняя крепость, прикрывающая с запада земли верхнего Полужья.
В 1475 году Новгород и Новгородская земля перешли под власть московского великого князя. Иван III  конфисковал владения новгородских бояр и некоторых монастырей, роздал их поместья своим сподвижникам. Раздаче земель предшествовала их перепись. В 1498 году была завершена перепись Шелонской пятины, в 1500г. - Водской. Примечательно, что многие из упомянутых  в этих книгах сёл и деревень сохранились до настоящего времени, отпраздновали своё 500-летие.  Своеобразным памятником эпохи присоединения Новгорода к московскому государству является Иоанно –Богословский Череменецкий монастырь, основанный в 1478 году.
Что же касается города Луги, то вместо него в писцовых книгах XV века говорится о двух новгородских деревнях: Наплатье и Коробино  в Островне на Луге . Островней называлась местность к северу от Луги, в будущем причисленная к Островенскому погосту, при одноименном озере. Деревня Наплатинка значится и в поуездных описях конца XVIII -  нач. ХIХ в., при впадении в речку Наплатинку безымянного ручья.
О деревне Коробино до сих пор напоминает название одной из улиц - Коробинский проезд. Был в Луге и Коробинский переулок, переименованный в переулок Бычкова, в память о героически погибшем  сотруднике милиции.
К моменту составления переписных книг территория района была охвачена сетью магистральных дорог. По правому берегу реки Луги шел отрезок Клинской дороги (не с ней ли связано название пос. Заклинье), связывающей Руссу и Псков с Ивангородской дорогой у села Ям-Тесово. Ивангородская дорога с ямскими станциями, систематическим ремонтом мостов и гатей проходила по территории  Лужского района проходила на участке от д. Каменные Поляны до половины пути между пос. Чолово и д. Чащей. Дорогу мостили так же, как устраивали бревенчатые мостовые в городах. При мощении одного из участков Ивангородской дороги протяжённостью 50 саж. требовалось 500 бревен, т.е. на каждой сажени подгонялись вплотную друг к другу по 10 бревен.
Водное направление Ивангородского пути также относилось к числу путей сообщения, имевших общегосударственное значение. Этот путь проходил по рекам Тесове, Луге, Россони и Нарве. Из Новгорода до стана Тесово добирались сухопутьем, а отсюда по р.Тесове и далее вниз по Луге через станы в Желцах (соврем Жельцы) и Нелмовже (Лемовжа).
В период  присоединения новгородских земель к Москве в среднем течении р.Оредеж была основана верфь, где строились торговые, военные, и небольшие суда, применявшиеся для местного сообщения.  Верфь располагалась при селе (городке) Тёсово, впервые  упомянутом под 1233 годом.
Время, последовавшее за присоединением Новгорода к Москве можно назвать относительно благополучным. В первую половину XVI века  разрастается сеть поселений, резко увеличивается  численность жителей.
 В 1557 году начинается Ливонская война. По Ивангородской дороге проходят вереницы  войск, следуют обозы, скачут гонцы. В начальный период войны русские войска добились значительных успехов. Памятником этого времени является церковь во имя Иоанна Предтечи в д. Каменные Поляны, интереснейший образец древнерусской архитектуры на территории лужского района.
Затем война приняла изнурительно- затяжной характер. Двигающиеся по Ивангородской дороге войска в поисках провианта разоряли жителей окрестных сел. Настоящая катастрофа разразилась на третий год опричнины в начале зимы 1570 года, когда Иван Грозный  учинил расправу над новгородцами за их якобы измену. В Новгороде и окрестных погостах погибли тысячи жителей. Кроме того, в ходе непрекращающейся войны край разоряли рейды польско-литовских и шведских отрядов. Многие погосты оказались разоренными.  Та же участь постигла Сяберский, Городецкий, Череменецкий монастыри. Особенно тяжелым был 1582 год, когда обезлюдело более половины селений. Тем не менее именно к этому времени восходит проблема сельца  Луского, которое  традиционно считается предшественником  города Луги.  Дореволюционный исследователь новгородских писцовых книг К.А.Неволин опубликовал   список поселений Дремяцкого погоста 1581-1582гг., где наряду с деревнями Витово, Высокое, Куричко упоминаются сельцо Заполье, оз. Врево, сельцо Ретюнь и сельцо Луское, принадлежащее детям боярским Ждановым. Сельцо означает поселение при господской усадьбе, или при церкви.
Топоним Луско, Лусский был досточно распространён в среднем и нижнем Полужье. Так, на Ивангородской дороге юго-восточнее современной деревни Мокрицы Новгородского района последовательно располагались Лусский погост, Луский ям и Луский Старый ям. Еще одна деревня Большое Луско, известная с 1571 года, по данным современного Петербурского ученого А.А. Селина находилась вблизи города Яма (совр.Кингисеппа). Упомянутое Неволиным сельцо Лусское больше не встречается ни в одном документе, что даёт  повод усомниться в истинности его  отношения к Дремяцкому погосту.  Однако не исключено, что К.А.Неволиным упомянуто поселение, расположение которого еще предстоит выяснить. Сельцо Луское  вполне могло находиться на мысу, образованного слиянием  рек Вревки и Луги, занимаемая ныне Вревским кладбищем.
   Долгое время ошибочно считалось, что на месте нынешнего города Луги, существовал новгородский пригород с крепостью, обнесенный стенами вместе с городом Ямом (ныне г. Кингисепп) в 1384 году, "Поставиша город камен на Луге, на Яме». Бесспорно, что и в данном случае топоним Луга относится не к городу, а к реке.
  В короткий срок правления Годунова Лужская земля начинает восстанавливаться. Вновь ожила Ивангородская дорога. В 1602 году по ней проехал датский герцог Ганс, жених царевны Ксении Борисовны Годуновой, вскоре скончавшийся в Москве. Голод 1601 - 1603гг., затем смутное время, вновь вызвали упадок края. В 1610-1612 годах почти вся Новгородская земля была практически оккупирована армией шведского генерала Якоба Делагарди. В небольших крепостях (русские их называли городками, острожками, шведы - шанцами) стояли шведские гарнизоны.
В 1617 году между Россией и Швецией был заключен мирный договор, названный по месту его подписания в дер.Столбово(на р.Сяси) - Столбовским. Россия была вынуждена уступить шведам свои земли в Прибалтике, включая Ижорскую землю с городами Копорье, Ям, Ивангород. Линия раздела шла по нижнему течению реки Оредеж и далее по реке Луге, так что широкая полоса Лужского района от озера Самро до речки Рыденки оказалась приграничной зоной. Оставшееся под шведской короной население стало покидать территорию Ингерманландии, так шведы называли отошедшую к ним русскую землю. Из-за этого между противостоящими сторонами вспыхивали вооруженные столкновения, которые с 1655 года приняли характер настоящей воины.
В историю Лужского района могут быть вписаны героические действия ополчения и крестьянских партизанских отрядов по освобождению села Перечиц, бои за Тесово, рейды в тылы противника русских отрядов под командованием Семена Толбугина, Богдана Елецкого, Данилы Неплюева. Приведем два эпизода из этих героических событий. 17(27)июня 1656 года шведы произвели набег на деревню Перечицы, разграбили и сожгли церковь, помещичьи и крестьянские дворы, угнали скот, забрали в плен 15 крестьян. Жители Перечиц и соседних деревень образовали партизанский отряд и в отличие от дворянского ополчения, не устрашились "больших неметцких людей" и стали преследовать врага. 3(13) июля того же года, отряд шведов в 170 человек, двигаясь по Ивангородской дороге грабил и жег окрестности Тесовского острога. Высланная воеводой Богданом Елецким сотня дворян и детей боярских, усиленная солдатами, собранными из крестьян ближних деревень настигла шведов и разбила их на реке Зверинке.
Русские пограничные территории требовали защиты. Вдоль границы сооружались многочисленные заставы. В связи с этим мы вновь напомним о таинственном сельце Луском. Если предложить, что оно действительно существовало при устье р.Вревки, вполне возможно, что на этом  очень удобном для обороны месте  также могла возникнуть одна из русских пограничных застав XVII в. Тогда становится вполне объяснимо появление здесь задолго до основания г.Луги, деревянной Никольской церкви, просуществовавшей хоть и в перестроенном виде вплоть до 1910-х годов. Лужский старожил Н.А.Павлючук сообщает, что он видел на Вревском кладбище надгробье 1722 года. Есть еще один повод для того, чтобы предположить существование  на месте Вревского кладбища одного из новгородских поселений. Для этих мест характерно повторное строительство церквей там, где по историческим воспоминаниям уже когда-то ставились храмы. Так, например, церковь во имя Сергея Радонежского в д.Ящера бы поставлена на месте сожженной во время Ливонской войны деревянной церкви. Возможно, что сельцо Луское, расположенное в XVI веке вблизи будущего города Луги существовало лишь небольшой период времени и что в селе имелась церковь, в связи с чем, в XVII веке на  этом месте мог быть вновь поставлен  храм.
19(30) августа 1700 года Петр I  официально объявил Швеции войну «за многие свейские неправды» . Для России цель войны заключалась в освобождении Ижорской земли и Карелии, выходе к Балтийскому морю, восстановлении своих прав в Лифляндии и Эстляндии.
2 августа (2сентября) Петр I выступил из Москвы к Нарве. Так началась Великая Северная война, длившаяся 21 год. Царь с войском двигался к Нарве по маршруту: через Новгород на Медведь – далее по территории нынешней Псковской области: Заполье-Пелешок-Харламова гора. Далее, через территорию Лужского района на с. Песье, затем на Дретно (Сланцевский р-н)  до р. Луги, затем на Ям и Ивангород. Село Песье находилось на берегу оз. Самро к северу от д. Горестицы. Рядом с селом был одноименный погост с Воскресенской церковью. Сейчас на месте погоста находится д. Самро с разрушающейся каменной церковью. Это единственное место в районе, достоверно связанное с пребыванием здесь Петра I.
Часть войск Петра I могла следовать от Заполья на Харламову гору по дороге через Белую горку, по этой дороге в древности совершали набеги на лужскую землю литовские князья и немецкие рыцари. Отсюда старое название дороги - Литовская. По ней, возможно, шло ополчение Александра Невского к Чудскому озеру. По преданию она также считается и военным путем армии Петра I. До недавнего времени в Белой горке находилась красивая деревянная Дмитриевская церковь, что привлекало  сюда туристов, знатоков и ценителей русского зодчества. Сейчас храма здесь нет.  Но, осталось славное прошлое этого места и оно не должно было забыто.
Нарвская операция закончилась разгромом русской армии 19(30) ноября 1700 года. Петр расценил это поражение как своеобразную проверку того, что представляли собой его молодые регулярные войска, не имеющие настоящего боевого опыта. неудача не сломила  царя и уже в начале декабря он отправляет будущему фельдмаршалу Б.ГТ. Шереметеву приказ немедленно начать боевые вылазки для лучшего вреда неприятелю.  В конце декабря Шереметев начинает свои набеги, положившие начало успехам русского оружия в Северной воине. Русская конница проследовала в Сумерскую волость к озеру Самро практически по тому же пути, что и петровские войска во время Нарвского похода. Сумерская волость, ныне территория Лужского и Сланцевского районов, стала базой для отрядов Шереметева, действующих в 1700-1702 г.г. в глубине вражеских территорий. Долгое время мост через р.Сабу у с. Осьмино назывался местными жителями Шереметевским.
Замечательным памятником этого времени являлась Георгиевская церковь в с. Осьмино. Сложенная из огромных по толщине бревен, она выглядела  похожей на неприступную крепость. Особенно выразительно смотрелась высокая звонница, напоминающая сторожевую башню. Церковь  была освящена в 1709 году, в год Полтавской битвы и являлась своего рода символом русской боевой славы.
Известно, что в 1704 году Петр I проезжал Ивангородской дорогой через Щупоголово, Тесово, и др. места Лужского р-на, лежащие на этом пути. Дорога функционировала по крайней мере до 17I8 года, на ней сохранялись дворы постоялые для зимнего пути . С Петром I связывают и первые наметки трассы современного Киевского шоссе. В это можно поверить, т.к. строительство Петербурга требовало строительства магистральных дорог, связывающих новую столицу с главными провинциями северо-запада России: Новгородской, Псковской, территориями Белоруссии и Прибалтики. Согласно преданию Петр I останавливался в с. Долговке. Во всяком случае он был знаком со здешним краем. Об этом говорят факты пожалования им ряда имений членам императорской семьи и своим сподвижникам. Так, Осьмино было подарено Петром I сначала своему сыну Алексею, затем  своей супруге Екатерине I. Своему учителю и воспитателю Никите Моисеевичу Зотову (1647-1718) Петр I пожаловал имение в д. Голубково. До наших дней здесь сохранился усадебный парк с элементами начала XVIII века. Кроме того, Петром I было возобновлено строительство судов на р. Луге. Перед Нарвским походом царь поручил Татищеву организовать и возглавить постройку на реках Волхов и Луге 600 стругов для переброски к Нарве войск, военной техники и провианта. С 1703 года на Лужской верфи, располагавшейся скорее всего вблизи Большого Сабска, реках Волхове, Ижоре, а также в Выборге строились галеры, полугалеры, бригантины и прочие суда для гребной эскадры Балтийского флота.
Возможно, что намеченная  Петром I трасса из Санкт-Петербурга на Порхов и Смоленск не успела получить должного обустройства. Она могла оказаться  заброшенной в связи с переездом императорского двора в Москву при Петре II и привлекла к себе внимание лишь в царствование Екатерины II, в связи с присоединением к России отвоеванных у Турции причерноморских земель.

     Глава 2 Рождение города.

Города не возникают на пустом месте. По русской традиции места для них должны были не только отвечать оборонным, торговым или административным целям, но также отличаться красотой природного ландшафта, памятными событиями, историческими преданиями. Эта традиция соблюдалась и в период утверждения в России принципов регулярного градостроительства в 1760 -1790 - х годах. В этом плане Луга является некоторым исключением.
Город Луга возник в связи с изменением административно - территориального деления страны в годы правления Екатерины II. Первая попытка реформирования административно-территориальной системы Московского государства была предпринята Петром I  указом от 18 декабря 1708 года, согласно которому территория России была разделена на 8 губерний, состоящих в свою очередь из более мелких структурных единиц - уездов. В ходе преобразований из отвоеванных у Швеции земель и части Новгородского уезда была образована Ингерманландская губерния, переименованная в 1710 году в Санкт - Петербургскую.
В 1719 г. в результате Областной реформы в России вводилось новое административно - территориальное деление на провинции и дистрикты. С.-Петербургская губерния, была разделена на II провинции -  Новгородскую и Псковскую. 
Уезды в данный период потеряли свое значение, поскольку состав   губерний и провинций определяли города с принадлежащими к ним   территориями.
Управление обширной С. Петербургской губернией, на территории которой впоследствии разместились Петербургская, Новгородская, Псковская, Олонецкая, большая часть Тверской и Ярославской губерний,  оказалось чрезвычайно затруднительным.  В 1727 году последовало разукрупнение Санкт-Петербургской и создание Новгородской губерний. Последняя, включала обширный Новгородский уезд, куда почти полностью входили земли нынешнего Лужского района.
По указу Екатерины II (илл.1.) от 7 ноября 1775 года в России стала проводиться губернская реформа.  В результате вместо прежних 20 губерний было образовано 49 губерний и  2 области. Вновь образуемые губернии должны были содержать в себе от 300 до 400 тысяч душ, по необходимости делиться на области и провинции и состоять из более мелких административных единиц - уездов (округов) с численностью населения от 20 до 30 тысяч душ. Следовательно, в основу такого деления была положена численность податного населения. Одновременно решалась задача усиления административных органов, привлечения выборных от дворянства в местное правление. Однако, прежние погосты ещё долго сохраняли своё административное значение, что было обусловлено обширностью пространств, занимаемых губерниями и уездами. Только после 1775 года, с образованием меньших по размерам губернских и уездных единиц, погосты были упразднены.
24 августа 1776 года издается указ об открытии Полоцкой и Псковской губерний, по которому предписывается Псковскую губернию перевоссоздать из соединения - Псковской и Великолуцкой провинций. «К сей новой губернии присоединить из Новгородской губернии Порховский и Гдовский уезды и те погосты, кои от вновь проложенной прямой дороги от гатчинской мызы на Порхов по правую сторону останутся».  Таким образом, Порховская дорога (современное Киевское шоссе) - будущая главная улица г. Луги, была проложена по меньшей мере за год до основания  Луги,  первоначально являлась границей, разделяющей Псковскую и Новгородскую губернии.
3 августа 1777 года выходит указ «об учреждении уездов Псковского, Островского, Опочецкого, Пусторжевского, переименованного Новоржевским, Великолуцкого, Торопецкого, Холмского, Порховского, Луцкого и Гдовского и между старыми уездами сделать уравнение от одного к другому предписанным по учреждению числом жителей, к новым же двум уездам, то есть к первому, Холмскому, приписать из Великолуцкого и Торопецкого, а ко второму, Луцкому, из Гдовского, Порховского и Новгородского положенное учреждением число душ. Холмскии посад переименовать городом, на основании новых городов Новгородской губернии, назвав оный город Холм. На реке Луге учредить новый город близ урочища, где река Вревка в Лугу впадает, наименовав оный город Луга..».
 Учреждение Псковского наместничества предписывалось исполнить в декабре 1777 года. Создание Псковского наместничества с организацией двух новых уездов Луцкого (Лужского) и Холмского и учреждением нового города - Луги предписывалось Тверскому, Новгородскому и Псковскому наместнику Я. Е. Сиверсу.
Указ об учреждении города Луги ставит вопрос, правильно ли, что День рождения Луги празднуется  3 августа.  Во - первых, при этом не делается поправки на новый стиль, разница которого со старым по отношению к 18 веку составляет одиннадцать дней. Таким образом, отмечать дату  рождения города следует не 3, а  14 августа.
Во - вторых, Екатерининский указ только предписывал учредить город Лугу и Лужский уезд, что должно быть исполнено лишь в декабре  1777 года.  Однако в этот месяц  были образованы лишь Псковское наместничество и в его составе Лужский уезд. По поводу последнего в газете «Санкт-Петербургские ведомости» сообщалось, что на съезде дворянства Псковского наместничества, состоявшемся 15 декабря 1777 года, был   выбран предводитель дворянства Лужского уезда. Им оказался секунд - майор Петр Иванович Игнатьев. Торжественное открытие Псковского наместнического правления состоялось 18 (29) декабря 1777 года.
 Торжественное открытие города Луги состоялось 13 (24) января  следующего 1778 года. «присланным псковского наместничества палаты уголовного суда председателем, полковником Бобрищевым-Пушкиным».
В топографической анкете, составленной в 80-х годах ХVIII века , об этом так: и сказано:   "Сего города начало открыто в 1778 году, с которого времени история его началась».  Именно, день 24 января   и должен отмечаться,  как день рождения г. Луги.
 История города Луги  началась  торжествами  по случаю открытия в городе Присутственных мест. Сохранился протокол  этого знаменательного мероприятия:
«Будучи в собрании ожидали отправленного от его высокопревосходительства господина генерал-поручика в должности  Ея императорского величества наместника Тверского, Новгородского и Псковского и кавалера  Ивана Ефимовича Сиверса для открытия в Луге присутственных мест Псковского Наместничества Палаты уголовного  суда  господина председателя Николая Михайловича Бобрищева-Пушкина, по прибытию которого оные (Присутственные места- авт.) открыты с окроплением святою водою игуменом Череменецкого монастыря Иолия…» В протоколе значатся уездный судья артиллерии капитан Николай Лихарев, заседатели – коллежский асессор Григорий Базанин и поручик Андрей Мартьянов.
Поясним, что речь здесь  идёт не о том двухэтажном каменном здании Присутственных мест, где долгое время находилось Лужский  ГОВД и которое является памятником архитектуры города, а о временном одноэтажном строении, стоявшем по северной стороне площади, ныне занятой городским садом.
К новому городу было приписано 12402 души из Гдовского уезда Псковской епархии, а так же Порховского и Новгородского уездов Новгородской епархии. В книге В. И. Зерцалова  можно прочесть, что первоначально  Луга входила в Костромское наместничество. Это явная ошибка, содержащаяся в источнике, которым пользовался исследователь. Ошибка произошла из-за города Лух, действительно находившегося в составе Костромской губернии.
16 июня 1778 года были высочайше конфирмованы (утверждены) планы городов: Пскова, Луги, Новоржева.
Указом от 28 мая 1781 года утверждаются гербы городов Псковского наместничества. Девятым в перечне здесь описан и герб города Луги: "В золотом поле пущенная в кадь рыба лосось, которая в реке Луге, омывающей сего города стены, изобильно ловится". На верхнем поле щита помещён  герб города Пскова: «в голубом поле барс и над ним из облак выходит рука» .
   Луга пробыла в составе Псковского наместничества весьма недолго. Очередной указ (от 11 декабря 1781 года) гласил: «уважая наместное положение, выгодность сообщения и другие обстоятельства... признали полезным... округи Гдовский и Лугский присоединить к Санкт-Петербургской губернии».   Вхождение  этих уездов в Санкт-Петербургскую  губернию состоялось под руководством   советника  правления Филисова  по Высочайшему указу от 3 марта 1782г. 
Площадь Лужского уезда составляла 9023 квадратных версты. По площади это был второй после Гдовского уезд губернии.  В дальнейшем  он стал вторым после Гдовского и по численности населения.
Луга располагалась на расстоянии от Санкт-Петербурга 137, от Рождествена - 67, Новгорода - Т20,, Порхова -130, Пскова -190, Гдова -140, Ямбурга -140 верст. Луга оказалась расположенной в центре почти правильного квадрата, образованного Санкт- Петербургом, Порховым, Новгородом и Гдовом.   Правда, расстояние до Рождествена словно нарушает данную модульность. Но Рождествено носило статус уездного города лишь небольшой период времени с 1781 по 1796 год, затем было исключено из состава уездных городов Санкт-Петербургской губернии.  Основание города Луги было продиктовано необходимостью соблюдения принципа регулярности, которое В Екатеринскую эпоху касался и организации крупномасштабных систем расселения, в данном случае по отношению к размещению уездных центров, применительно к управлению отдельных губерний.
 Обратимся  к вопросу о выборе конкретного  места под строительство города Луги. В рапорте Лужского городничего Демида Ефремова от 19 декабря 1796 года говорится , что  «здешний город Луга»  основан «не из казенного селения, а на пустопорожнем местоположении из владения, отписанного за казенные долги надворного советника Ивана Елагина, вниз по течению реки Луги, ниже устья, где впадает в реку Луга река Вревка, на левом по течению берегу, и где оный город расположен, не было никакого селения и пахоты, и проезжей даже дороги, на боровом самоослабленном песчаном грунте земли на косогоре". Демид Ефремов прямо сказал, что на месте города Луги   не было никакого предшествующего поселения. Луга возникла на пустопорожнем месте.
Что же касается места при впадении р. Вревки в реку Лугу, то в указе от  3августа 1777 года оно не случайно названо урочищем. Так часто назывались места, где когда-то находилось  жилое селение. Расположенное на  удалении от земли  выбранной  под строительство Луги,  Вревское урочище со стоящей на нем церковью, очевидно, фигурировало в Указе в значении топографического ориентира, а не прямым предшественником города. 
 Последним, что надлежит уточнить, кто был упомянутый в рапорте Демида Ефремова (см. выше) Иван Елагин и за какие долги у него была отписана в казну земля, определённая под строительство Луги.
В рапорте указан Иван Назарьевич Елагин, владевший совместно с помещиком Петром Матвеевичем Херасковым селом Островно при озере Островенском и деревней Наплатинкой, граница его владений простиралась до реки Облы. Его брат Ефим Назарьевич владел родовым гнездом  лужской ветви Елагиных - селом Романщиной (в 6 километрах к западу от Луги) – где он в 1772-1778 г.г. возвёл  каменную  Тихвинскую церковь, интереснейший памятник позднего барокко на территории Ленинградской области.
    Нами обнаружена сохранившаяся челобитная  Ефима Назарьевича на имя Екатерины II, датированная 1784 годом. В ней Е.Н.Елагин излагает следующее:
«Покойный брат мой родной надворный советник Иван Назарьевич сын Елагин находился при главной провиантской канцелярии кв поручительстве  голстинской коммерции посоветнике Герарде Генрихе Гетте под казённым взысканием  немалого количества суммы. За что с 1770 года недвижимое его имение,  состоящее прежде в Новгородском, а ныне в Лужском уезде в Петровском ( погосте- авт.) сельцо  Нестомичи (Естомичи –авт.), в Дремяцком погосте деревни наплатье, Толкова и Горка, по крестьянскому названию Островно, в коих их минувшей третьей ревизии мужска полу семьдесят три, а по нынешней последней четвертой ревизии  состоит девяносто девять душ под секвестром (т.е. изъятием в казну – авт.), а ныне за показанным умертвием как того советника Гетте, а равно и брата моего по силе состоявшегося…1782 года августа в 7-ой день з пункта всемилостливейшего Е.И.В. манифеста решительному  главной провиантской канцелярии определению учиненному сего 1884 года июня 11 дня изысканием та сумма оставлена, а по сему и предписанное брата моего имение из секвестра исключено…».
 Далее по докладной делопроизводителя следует, что Е.Н. Елагин заявил о своих правах на наследство, оставшееся  от брата, и просил передать его, как  возвращённое из секвестра указом от 11июня 1784 года,  своему  сыну Дмитрию.
Иными словами, Иван Назарьевич Елагин был поручителем за голштинского коммерции советника Г.Г.Гетте, который задолжал в казну значительную сумму денег, за что лужское имение  И.Н.Елагина, как поручителя, было изъято в казну, секвестировано. Это произошло в 1770 году, т.Е. за семь лет до выхода указа об основании Луги. Часть секвестированных у Ивана Елагина земель как раз и  пошла под строительство города, предопределила   выбор места для его основания.
   В 1784 году земли к тому времени умершего Ивана Елагина из секвестра были исключены, переданы  его племяннику Дмитрию Ефимовичу Елагину, кроме той их части, что была отписана городу Луги. Таким образом, вопрос о выборе места  под строительство города Луги можно считать  решённым.

ГЛАВА 3.  «Быть по сему».

16(27) июня 1778 года  в Царском селе Екатерина II утвердила план «новоучреждённого» города Луги,  собственноручно начертав на нем: «Быть по сему».
До сих пор все, кто занимались первоначальным планом Луги, обходили вопрос о его авторстве. Это выглядит особенно странным в сравнении с тем вниманием, которое историки  архитектуры обычно уделяют разысканиям, чтобы установить, кем и когда был составлен проект, определивший ход  строительства того или иного города, формирование его архитектурного облика
Имя автора первоначального плана Луги  долго оставалось  загадкой. Разгадать её помог целенаправленный поиск и, так называемый, счастливый случай.
В нашем распоряжении не было подлинника генплана, подписанного лично  Екатериной II.  Мы исследовали только его копии, относящиеся к 1830 - 40 – м годам. На одной из них мы обнаружили запись "Подлинный подписали Николай Чичерин, Дмитрии Соевскии, Иван Лейм". 
Из всех троих только Иван Лейм мог иметь непосредственное отношение к составлению плана Луги.     В пользу этого говорят многие  факты его профессиональной деятельности.
   Иван Михайлович Лейм (Лем, Лемм) (1738 – 1810) был учеником выдающегося русского зодчего С.И.Чевакинского. В 1774 -1796 годах служил архитектором Санкт-Петербургской комиссии строений и в Комиссии о строениях Петербурга и Москвы.  Последняя была  учреждена по указу Екатериной II от 11 декабря 1762 года. В 1764 году в состав Комиссии вошел генерал-инженер Николай Ерофеевич Муравьев, владелец  лужских имений Мроткино (ныне в Батецком районе Новгородской обл.)  и Сырец, дед декабристов - лужан братьев Александра, Николая и Михаила Муравьевых. Вместе с Н.Е. Муравьевым в Комиссию входил  генерал-полицмейстер Санкт-Петербурга  Николай Иванович Чичерин (1722-1782), также подписавший подлинник плана Луги.
 Архитектурной  частью  Комиссии  руководили предшественники Лейма, выдающиеся зодчие эпохи становления русского  классицизма  - Алексей Квасов и  Иван Старое.  Иван Лейм  оказался достойным продолжателем их дела. Комиссия решала вопросы урегулирования застройки не только Москвы и Санкт-Петербурга, но и других городов Российской империи. Уже при А.В.Квасове выработались два основных композиционных приема при составлении генпланов русских провинциальных городов: художественно-выразительная трехлучевая и более схематизированная прямоугольная планировка. Компактная прямоугольная система планировки применялась, как правило, для небольших уездных городов. Для более крупных губернских городов использовалась лучевая композиция.
Но даже в простейшие прямоугольные планировочные схемы  архитекторы стремились внести элементы своеобразия, в основном за счет учета ландшафтных особенностей местности, рисунка береговых линий, требований функционального и архитектурного зонирования застройки.  Под руководством А.В.Квасова Комиссия разработала планы городов Новгородской губернии, в т. ч. Тихвина. При И.Е. Старове решаются вопросы застройки городов Пскова, Порхова, Нарвы и др.
К выдающимся работам И.М.Лейма в Петербурге относятся: здание медико-хирургической академии на Выборгской стороне и Введенская церковь на Большом проспекте Петроградской стороны (снесена в 1930 г.). Лейм  также является автором и издателем сочинений по архитектуре и строительству. Известно, что ему принадлежит авторство планов Иркутска и Перми, в 1780-х годах  он работал над планировкой  городов Петербургской губернии: Ямбурга, Царского Села, Ораниенбаума.  В этой связи план г.Луги можно отнести к ранним градостроительным работам Лейма.
План Луги – один из примеров эстетики классицизма в русском градостроительстве.  Планировку города определяет решетка прямых улиц, образующих правильные кварталы. Центральная площадь с соборной церковью размещена при пересечении действующей дороги Санкт-Петербург – Порхов, идущей по трассе современного пр. Володарского и планируемой дороги из Новгорода на Псков (через Гдов). Въезды в город по этим четырем направлениям планировалось оформить воротами с соответствующими названиями: Санкт-Петербургские, Порховские (позже переименованные  в Смоленские), Новгородские, Псковские.  При Петербургских и Порховских воротах предусматривалась организация площадей, что вместе с Соборной площадью  должно было придать главной  улице подобие анфилады.
Особую выразительность планировки города придало размещение центральной площади на острие береговой излучины, узким клином врезающейся в глубину городской территории.
 Таким образом, центр города получил мощную ландшафтную поддержку. В полную силу это архитектурно-ландшафтное решение проявилось столетие спустя,  после постройки монументального Воскресенского собора.
  При выносе  на местность  планировочная выразительность плана  была усилена. Три отходящие от главной улицы переулка получили некоторое подобие с тремя лучами. Боковые переулки  (ныне Связи и Толмачева) проложены под углом к  среднему (пер. Советский).  Примыкающие к ним северная и южная группы кварталов расположены под небольшим углом друг к другу, разделяя план на два крыла. При этом западная граница города получила дугообразное начертание.
Планом предусматривалось устройство вдоль городских границ земляного вала и рва, а также определенное сходство с планировкой городов-крепостей, которые устраивались на вновь присоединенных к России землях: Оренбуржья, Новороссии.  В частности, заречная часть Луги называлась форштадтом, т.е. крепостным предместьем.
План сопровождался перечнем требований, относящихся к регулированию застройки города. На площади перед церковью отводились места для каменных торговых лавок.  Обращенные к площади кварталы назначались для строительство каменных казенных и партикулярных (частных) домов. При этом последние должны были строиться по одному из заранее утвержденных проектов, какой «господин правящий наместничеством по лучшему из его сведению о состоянии граждан назначит». 
В пояснении к плану отражены требования по  размещению складских и производственных построек, т.е. вопросы, связанные с функциональным зонированием городских территорий: "Кладовые амбары для поклажи хлебных припасов, пеньки и прочих сему подобных товаров, если оные потребны, питейные домы, рыбные и мясные ряды назначить господину  должности Наместнику, где … способнее усмотрено будет в пристойных местах. Кладовые амбары по близости реки, ряды не в близком от жилья расстоянии, кузницы за городским валом при въездах в город у больших дорог и чтоб все строения от пожарного случая не угрожали опасности города. Под казенные фабрики, ежели оные потребны будут, под бойни скотские и сальные заводы  отвесть места по течению реки ниже города». При реках "в нарочитом состоянии от прочего строения" допускалось строить пивоварни. «Для кладбища места отводить за городом расстоянием от жилья как указом повелено».
Основная часть города отводилась под застройку деревянными домами.   
План Луги является одним из образцов градостроительного проектирования эпохи классицизма. Он до сих пор во многом определяет особенности квартальной застройки  центральной части города.

Глава 4. Загадка городского вала

Рассмотрим вопрос об окружении города валом и рвом. О них упоминается во многих источниках, начиная с пояснения к городскому гербу 1781 года. Ров и земляной вал вычерчивают на планах города почти до 60-х годов XIX века, указывается и занимаемая валом площадь - 9 десятин.
 В свое время знаток лужской старины А.А.Лавров писал по этому поводу: «Изучая историческую литературу, ни я, ни кто другой еще не обнаружили никаких сведений о строительстве этого вала. Сооружать вал и ров к этому времени не было никакой необходимости. Если на самом деле существовали ров и вал, было бы очень любопытно обнаружить их остатки...»
То, что план города напоминает приемы планировочного решения городов-крепостей с устройством 4-х пограничных ворот, предместьем-форштадтом в Заречной части, детальность начертания окружного вала и рва, невольно вводит в заблуждение. Уж если вал вокруг города, то обязательно крепостной вал, мощное оборонительное сооружение. Между тем, уже в анкете описания города начала 1780-х годов сказано: «Город Луга никакого укрепления не имеет и для ограничения оного назначен вал» . Следовательно, речь может идти не об оборонительном, а о межевом, ограничительном вале, отделяющем городские земли от смежных территорий: выпасов, частных имений, пригородов и др.
Устройство ограничительных валов и рвов характерно для градостроительства России вплоть до 2-й половины XIX в., в том числе и для ограничения парковых территорий загородных усадеб, что можно видеть на примерах многих  исторических  парков Лужского района.
Конечно, ограждающий Лугу вал мог выглядеть более солидно,  но всё равно он имел не столько оборонительное, сколько  землеустроительное значение.
А.А.Лавров пытался определить, где проходил городской вал на  территории современной Луги. Опираясь на план 1778 года, он рассчитал, что вал мог находиться  на расстоянии 980 метров к югу и к северу от Екатерининской церкви. Мы решили перепроверить эти данные, в надежде отыскать какие-либо сохранившиеся приметы первоначальной городской границы.
 Для начала пришлось произвести поиски планов Луги, которые более точно, чем план 1773 года передают особенности местности, топографические признаки городских границ. Поиски оказались успешными.
 Выяснилось, что план 1778 года подвергся частичным изменениям при разбивке городских кварталов в натуре.  Были найдены планы межевания городских земель с нумерацией кварталов и дворовых мест, границами выгонной земли, с подробным изображением ландшафтных особенностей территории.
Межевание городских земель было осуществлено в 1781 году. Городская граница проходила: на севере по улице Московской,  на юге – по  Порховской (ныне Победы] улице, на востоке по Малой Заречной улице, на западе, примерно,  по  линии железной дороги.  Более того, эту первую границу города местами можно увидеть и сейчас. В частности, западная граница старой Луги хоть и нарушена строительством железной дороги, зато сама железнодорожная насыпь достаточно мощно выделяет ее в пространстве города.
О южной  границе екатерининского плана Луги  напоминает русло ручья, протекающего вдоль улицы Победы и холмистая возвышенность по южной стороне этой улицы, которую при развитом воображении вполне можно принять за пограничный вал.
 Северная граница первоначального города  отчетливо обозначается руслом ручья, протекающего между территорией современного хлебокомбината и ул. Московской.  Здесь сохранились и слабые признаки межевого вала.
На территории форштадта - заречного района - границу города подчеркивает подножье Лысой горы.
В 1784 году вышел указ «об отводе к городам выгонов из казенных земель или из помещичьих, через межу приобретенных на основе планов с лежащими вокруг них на 5 верст землями» . Потребность в выгонной земле объяснялась сельским занятием горожан, включая содержание скота, для которого требовались выпасы, сенокосные луга и пр. В указе 1786 года отмечалось, что в Луге и ряде других уездных городов не хватает площади выгонной земли. Затрудняло нарезку выгонных земель для Луги то, что город был вплотную окружен землями, находящимися в помещичьем владении.
В рапорте от 19 декабря 1796 года городничего Д. Ефремова среди прочего сообщается: «Здешний город не токмо других земель, но и следующего (ему) выгона не имеет по причине лежащих вокруг оного в смежности владельческих земель, но хотя для нарезки к городу выгона пятиверстный план и доставлен в Правительствущего Сената межевую экспедицию, но токмо  тот выгон и поднесь не утвержден...»
К 1800 году граница выгонной земли города Луги  была утверждена. На юге она соприкасалась с берегом р.Облы, на севере следовала по берегу р.Наплатинки. В последствии, граница выгонной земли стала новой границей развивающегося города.
 К сожалению, мы все еще не научились бережно относиться к собственной истории, коверкаем ее не только  тисками  идеологии, но и ножом бульдозера. Местами сохранившиеся межевые канавы и ручьи старой Луги,  существующие  в заброшенном виде,  в перспективе могут стать основой для формирования  мемориальных комплексов города. Здесь могут быть установлены  памятные знаки, оповещающие, что в этих местах  история и современность соприкасаются вплотную друг с другом.   
    Установленный на углу ул. Победы и пр. Володарского, у южной границы исторической Луги,  закладной камень для памятника  Екатерине II-основательницы  города, является первым шагом в этом направлении.

ГЛАВА 5. Гладко было на бумаге.

Строительству города предшествовало межевание его территории, вынос в натуру границ городских кварталов и внутриквартальных дворовых мест, т.е. участков для отвода под частные и казенные строения. В этом была своя сложность. В эпоху классицизма разработка планов городов не всегда велась на основе детальной геодезической съемки местности. Работы по увязке планов с реальными условиями площадки выполнялись межевыми службами на местах. При этом в планы городов вносились необходимые изменения. Не случайно 17 января 1783 года вышел именной указ  «О наблюдении в строении городов удобности, сообразуясь с местоположением, хотя бы при том и должно отступать от учрежденного плана». Указом признается, что в некоторых городах планы «не сходствуют с местным положением оных». Хотя этот Указ был адресован белорусскому генерал-губернатору, но он отражал уже сложившуюся практику, которая касалась и Луги. В пояснении к плану города говорилось: «Ежели, что в натуре по плану исполнять будет не можно, то предоставить господину в должности наместнику прибавить и убавить по его рассмотрению, однако ж не выходя из настоящего основания сего плана».
План 1778 года выражал идею формирования Луги, как административного центра уездного ранга с главной площадью-местом пересечения ведущих в город дорог, симметрично расположенными кварталами. В процессе межевания выяснилось, что отдельные части плана плохо согласуются с условиями местности: пересеченным рельефом, наличием ручьев, заболоченных и затопляемых паводками  территорий. Это хорошо видно на топографическом плане города 1781 года. На нем показаны очертания пойменных и заболоченных территорий, нанесены линии береговых обрывов, ручьи и овраги, вызвавшие появление трех дополнительных кварталов в южной половине города, изменение размеров и контуров нескольких кварталов вблизи соборной площади. Сам собор показан условно, как и торговые ряды. К этому времени этих построек еще не было.
Крутизна берега помешала устройству моста и сквозному проезду через площадь с новгородского направления. Поэтому Новгородские ворота были перенесены к северу,  на одну из заречных улиц с ее продолжением по нынешней улице Тоси Петровой, которая так и называлась - Новгородской.
Часть левобережных  кварталов  пришлась на затопляемую паводковыми водами пойменную территорию. Южную часть города пересекало русло ручья, впадающего в реку Лугу вдоль современной улицы Красной Артиллерии.
 Особым фактором, осложнившим жизнь лужан стало то, что город оказался расположенным на песчаных почвах, которые плохо подходили для разведения садов и огородов, играющих существенную роль в жизни и хозяйстве тогдашнего  городского населения.
 О проблемах начальной стадии формирования города читаем в том же рапорте 1796 года городничего Демида Ефремова: «Жителями ж по неудобности городового грунта и за неимением выгона город не заполняется, а также и за неурегулированием берега реки Луги во-первых одному кварталу города от наводнения в весеннее время наводится опасность, а во-вторых внутри города то ж осыпающийся берег делает городскому фасаду безобразие».
Нужно сказать, что до сих пор проблемы береговых территорий города остаются нерешенными. Рядом с историческим центром современной Луги находится пустующее пространство пойменного ландшафта, между улицами Тоси Петровой и Петра Баранова, хаотично занятое огородами, свалками, хозяйственными постройками. Также не решен вопрос благоустройства берегов реки Луги. Эти задачи, поставленные свыше двух столетий назад, все еще ждут своего решения.
Как ни странно, материалы исторической топографии города до сих пор сохраняют определенное практическое значение. В процессе многолетнего строительства города исчезли с поверхности земли русла ручьев, закованы в асфальтовый панцирь болотистые участки. Невидимые, они нет-нет и напомнят о себе, например, деформацией коллектора, проложенного по руслу засыпанной протоки, или трещиной по фасаду здания, так как в условиях «самослабленного песчаного грунта» происходит   образование промоин под фундаментами строений.  Материалы старых топосъемок могут существенно помочь в предотвращении подобных случаев.
Еще один вопрос, который может заинтересовать читателя: в чём заключается основная тенденция развития  облика Луги, начиная  с первых шагов его становления? В начальном плане города прослеживаются с одной стороны - принцип регулярности, стремление к геометрически правильной планировочной композиции, с другой – включение в неё ландшафтных особенностей местности. 
В противоборстве регулярно-планировочного и ландшафтного факторов, последний  со временем приобретает весомое значение,  Активность ландшафтного воздействия на городскую среду привело к обогащению её облика, определило взаимосвязь застройки и  природных пространств, обеспечило обилие городского озеленения, чем в первую очередь привлекает современная Луга.

Глава 6. Начало строительства города

Города развиваются от одного исторического этапа к другому, меняя свои границы, социальные условия, общий характер застройки. Отношения между этапами складываются либо на основе преемственности, либо с резким изменением градостроительных принципов.
В истории города Луги есть примеры и того и другого.
Луга начиналась на новом месте. Всем, кто желал строиться в городе, отводился плановый участок под застройку. По плану город насчитывал 67 кварталов и 493 внутриквартальных участка под казенные и частные строения (дворовые места). Таким образом, мы  имеем один из важнейших показателей генплана - расчетную численность домовладений. Отсюда можно сделать примерный расчет планируемой численности городского населения - 3 тысячи жителей.
План Луги сопровождался строгим регламентом застройки. Это был своего рода местный СНиП - свод строительных норм и правил. Приведем несколько обширных цитат из этого оригинального документа. Некоторые из них в наше время оживившегося частного строительства представляют особый интерес.
В кварталах, прилегающих к площади и отводимых под каменные строения, граждане должны были строить дома по одному из вариантов образцовых фасадов, утвержденных правительством и местной властью. Устройство брандмауеров, т.е. противопожарных стен, было обязательно, независимо от того будет ли здание стоять отдельно, или  примыкать вплотную к другому дому.
Подавляющее число кварталов отводилось под деревянные строения. При этом разрешалось строить только наличные строения, т.е. выходящие фасадом на красные линии застройки. Отступать домом в глубину участка запрещалось. Жилые строения должны были иметь каменные фундаменты. Регламентировалась высота фундамента «в один аршин» (71,12 см.) и высота дома от фундамента до кровли «в шесть аршин».
Дворовые постройки не должны были превышать высоту шести аршин от земли. «Как наличные так и во дворах строениия, чтоб  не ближе одно от другого было пяти сажен (11 м.) и корпусы деревянные строить не больше двенадцати сажен.
…Кто пожелает строить вместо деревянного на каменных погребах, в таком случае, и в два жила (этажа) строить воспрещения не чинить. Ежели бы кто пожелал вместо деревянного каменное, то оное не только не запрещать, но и вышиною против деревянных фасадов строить позволять». В последнем случае застройщикам можно было отступать от утвержденных фасадов.
Правила касались даже кровельных покрытий. «Каменное строение крыть железом, или черепицею, а  доколе черепичные заводы размножаться - тесом, или гонтом, а дранью, хворостом и соломою крыть не допускать». Забегая вперед, скажем, что черепичный завод под Лугой возник лишь в начале XX века и выпускал высококачественную шпунтовую черепицу по типу французской, легкую, противопожарную, долговечную. Она была как-будто бы  специально разработана для нашего климата. Жаль, что черепичное производство у нас забылось. Черепица вполне могла бы вернуться в ряд современных кровельных материалов.
Снова вернемся в XVIII век. Спустя два с половиной месяца после открытия города в приложении к газете "Санкт-Петербургские ведомости» от  3 апреля 1778 года появилось такое  извещение в разделе о подрядах: «Желающие построить в городах Новоржеве и Луге для присутственных  мест по планам каменные и деревянные дома, являлись бы для торгу Псковского наместничества в казенную палату». В той же газете читаем:  «вызываются для торгов желающие поставить в города Псков, Опочку, Новоржев, Лугу и Порхов для казенного каменного строения разные материалы и работных людей». Приведший эти данные А. Лавров высказал предположение, что уже в год открытия города в нем могли быть построены первые деревянные дома.
 На самом деле до 1779 года готовых построек в городе еще не было. Говорить так позволяют сведения из наиболее ранних описаний Луги.
Первое из них относится ко времени включения Лужского уезда в состав Санкт-Петербургской губернии. В основном оно составлено по материалам генплана города и только отдельными пунктами отражает существующее положение. Например, в записке говорится о наличии в городе соборной церкви каменной «каменного гостиного двора, каменных казенных строений, которых в то время в городе еще не было. Каменный гостиный двор в Луге появился лишь во второй половине XIX века.
В городе на 1781 году насчитывалось 41 двор, душ мужского пола - 180, женского - 160, т.е. численность городского населения была - 340 человек.
«Жители в городе большей частью купцы и мещане, торг производят разными шелковыми и протчими товарами не в одном городе Луге, но и в других, закупают лен, пеньку и разный хлеб, которые отправляются в города С.-Петербург и Рождествен. От купцов капиталу объявлено 17726 рублей. Женщины упражняются в домашнем рукоделии. При городе пивоварня деревянная одна».
Вскоре  последовало еще одно описание города.
В 1777 году в России начинаются работы по топографическому описанию губерний. В том же году были сделаны описания Московской и Воронежской губерний. Сенат признал целесообразным иметь подобные описания и по остальным губерниям. Была разработана специальная анкета для составления топографических описаний городов и уездов, включающая 16 вопросов. Точная дата ее официального утверждения окончательно не установлена. Предположительно это могло быть в 1780-1781 гг.
Топографическая анкета Луги хранится в Военно-историческом архиве. Она относится вероятней всего к 1782, самое позднее к 1783 году.
Вот что написано здесь о Луге: «Местное положение сего города состоит боровое и песчаное, в длину на плане оной 2 версты 480 сажен, а в окружности 6 верст. Фигура оному городу параллелограмм, в середине имеется небольшое колено (излучина реки – авт.).
Казенные присутственные домы, построены фасадом против площади, возле колена р.Луги и против назначенных по плану рядов. Сего города начало открыты в 1778-м году, с которого времени история его начиналась.
Город Луга никакого укрепления не имеет и для ограничения оного назначен вал.
Казенные дома построены деревянные на каменном фундаменте два корпуса, каждой 12 сажен в длину и 6 поперечнику с службами для судебных мест, для жилья городничего и уездного казначея и для управления коих должностями присутственные каморы, оные построены в 1780 году. Соляной и винный магазейны на каменном и деревянном фундаменте каждой в длину 12 сажень, поперечнику 5 сажень и в соляном отделана лавка для мелочной продажи соли, построены в 1780 году. Два казенные деревянные питейные дома каждой длиной по 6 сажень, поперечнику по 4, один построен 1780, а другой 1781 года. Казенная деревянная пивоварня в длину и поперечнику по 5 сажень, построена в 1781 году. Колодницкая казенная деревянная тюрьма длиною 5 сажень, поперечнику 3 сажени, построена в 1781 году. Два казенные деревянные домы для первого пребывания городничего и караульни каждой в длину и ширину по 4 сажени 1779 года. Казенный почтовый дом деревянный на каменном фундаменте о двух этажах длиннику 6 и поперечнику на 5 сажень.
Партикулярных и обывательских домов состоит 50, которые построены из собственного их иждивения деревянные на столбах, а фундаментов еще не подведено и построены 1780, 1781, 1782 годах. Фабрик, заводов, лавок, мельниц по надобности города еще не имеется, план города прожектирован.
Городские жители записавшиеся в мещанство состоят из непомнящих родства чухи и из выходцев из заграницы, которые по силе полученных указов записаны в купцы и мещане, которых числом купцов и мещан 50, да прочих разночинцев 576 человек.
Торговли и промысла и прочие тому подобного по неимению купечества заведения еще не имеются. …Ярморок в оном городе еще нет.
Нужные для пропитания и жилья вещи получаются из Санкт-Петербурга и Новгорода и из близлежащих их деревень. Овощи и в огороде сеют и садят капусту, лук, огурцы, картофель, свеклу, морковь и репу».
Из анкеты следует, что первые постройки в Луге возникли в 1779 году. Это были деревянные дома для временного пребывания городничего и караульня.
Первые гражданские и частные дома были построены лишь в 1780 году. По сравнению с 1781 годом на момент составления анкеты  число домов  в Луге возросло незначительно, на 9 строений. Зато численность населения увеличилась почти в 2 раза, достигнув 626 человек.
Очень интересным является сообщение об этническом составе мещанского и купеческого сословия, составляющего численность 50 человек. Это были эстонцы и лица иностранного происхождения. Примечательно, что в анкете есть упоминание о деревне Естомичи, где жители говорили на языке близком к эстонскому. Может быт,  не случайно название Естомичи перекликается с названием древних эстонцев  - эсты.
Таким образом, на пятый год истории Луги, здесь имелись многие из необходимых для жизни города казенные и общественные учреждения. Они включали: присутственные и судейские места, дома городничего и уездного казначея, двухэтажное здание почты, два питейных дома, тюрьма, пивоварня, соляной и винный магазины (склады), лавка для мелочной торговли.
Как выглядела Луга в это время показывает план города 1780-х гг с обозначением застроенных мест.  Темным цветом выделены казенные и общественные строения,  светлым - обывательские дома. Последние в основном размещались вдоль береговых территорий реки, с соблюдением красных линий кварталов.
Казенные и общественные строения располагались с северной стороны площади и вдоль отрезка Успенской улицы (ныне пр. Володарского), к югу от площади. .  На Ямбургской (Кингисеппа) улице практически обрывалась застройка этой части города. На плане четко видно, как застройка обходит территорию поймы и надпойменного склона, определяя возрастающее значение Покровской улицы (пр.Кирова). О внешнем облике центральных зданий города можно судить по дому городничего. Усадьба городничего располагалась на углу современных  переулка Толмачева и улицы Софьи Перовской, там,  где сейчас стоит корпус старой бани из красного кирпича. Деревянный дом городничего был одноэтажным, оштукатуренным на цокольном фундаменте, с высокой крышей и десятью окнами на фасаде, симметрично разделенном дверью с высоким крыльцом.
Художественное оформление дома городничего  достигается за счет оконных наличников с полуциркульной формой подоконной части и завершением в виде карниза и фигурного фронтона. Вероятно, на противоположном углу этого перекрёстка  размещалось временное здание Присутственных мест. Оба здания были примерно одинакового облика, оформляли выход главной улицы города к центральной площади.
Жизнь в городе не налаживается сама по себе. Уездным городом  управлял городничий – полицейский чиновник, распоряжавшийся всеми делами города.. В его подчинении были все чиновники уездного правления, он отвечал за такие, казалось бы, далёкие от полиции учреждения, как народные училища, больницы, приюты, богадельни» (Ю.А.Федосюк).  Кто же был первым лужским городничем, оказавшимся  ответственным за самый сложный,  начальный период становления Луги.  В книге  В. И. Зерцалова «Луга»  он назван секунд-майором Геннером. В газетных публикациях нашей книги мы повторили это, как оказалось, ошибочное написание его фамилии. Как удалось исправить эту ошибку обстоятельно рассказывается  в нашей с О.В. Набокиной статье в историко-литературном альманахе «Уездный город»,  вышедшем в 2007 году.
Первым лужским городничим был назначен секунд- майор Эрнст Гепнер, которого с  1780 года стали именовать Александром Фадеевичем. Из надписи на сохранившейся его надгробной плите можно узнать годы его жизни: 1730 – 1787гг. Он вышел в отставку 1 сентября в 1784 году,  до этого  получив чин надворного советника. Под Лугой ему принадлежало поместье в усадище Солнцев Берег на восточном берегу Череменецкого озера. Являясь прихожанином Тихвинской церкви в селе Романщине , где и похоронен на местном кладбище. Женат с 1780 года. Жена Елена (девичья фамилия неизвестна) родилась в 1747 году, дочь Дарья –в 1781 году.
Судя по сохранившимся документам,  городничий Гепнер был  старательным., деятельным чиновником,  в  его рапортах и донесениях содержатся такие важные сведения, как описание процедуры открытия Города, о нравах некоторых  уездных чиновников, Благодаря ему удалось разгадать одну из тайн, связанных со строительством первого храма города, о чём будет сказано ниже.
    Образ первого лужского  городничего,  оценку его вклада в становление Луги  мы попытались выразить в следующем стихотворении.

             Городничий

              Служака?   -  Да, служака.
              Из немцев? -  Да, из них.
              Не пьющий, не гуляка,
              При должности жених.

              В помещичьей округе
              Шёл дамский  пересуд
              О городничем в Луге-
              Как, бишь, его зовут? 

              Хоть и в секунд – майорах,
              Сумел в короткий срок,   
              На наших косогорах
              Устроить городок.

              С заставами и рвами,
              И в три десятка хат,
              Он  в нашей глухомани
              Сойдёт за стольный град.
               
,             Уже возводят церковь
              Тюрьму, почтовый дом…
              Да, как его бишь,..Гепнер!
              Не брезгует трудом.

              Суров в служебном рвенье,
              Но, судя по всему,
              Красавиц местных мненье
              Волнительно  ему.

              Молва не зря клубится
              И вскоре наш герой
              Решил - таки жениться
              И выйти на покой.
      
              Взял за женой именье,
              Зажил средь сельских дел.
              Его надгробье древний
              Погост сберечь сумел.   

              Прошли года, эпохи,
              Сменились  времена. 
              И многие и многих
              Забылись  имена.

              Но тех, как Гепнер скромный,
              России пользы для
              Старавшихся,  нам вспомнить         
              Порой не грех, друзья.         


Глава 7. Екатерининская соборная церковь

Екатерининская церковь является первым храмом города. Она посвящена памяти св. великомученицы Екатерины Александрийской (305-323), небесной покровительницы Екатерины П, указом которой от 10 сентября 1779 года «было повелено коллегии экономии для построения псковского наместничества в новоназначенном городе Луге соборной церкви каменной отпустить по востребованию правящего должность генерал-губернатора генерал-поручика Сиверса 6 тысяч рублей, располагая сей отпуск в два года с начала 1780 года». К сожалению, проект и смета этой первоначальной церкви пока не обнаружены. Судя по срокам финансирования, строительство церкви должно было завершиться в 1781 году. Этого не произошло, возможно из-за перевода Лужского уезда в состав Санкт-Петербургской губернии. Вопрос о строительстве церкви в Луге был поднят заново. Вначале решено было строить здесь деревянный храм. «Санкт-Петербургские ведомости» от 30 сентября 1782 года опубликовали приглашение к торгам на постройку в Луге деревянной церкви, но уже в номерах от 22 и 23 декабря того же года они печатают о торгах на постройку в Луге каменной церкви. В январе 1783 года был издан очередной указ Екатерины II о строительстве церкви в Луге: «на строение в городах здешней губернии Луге и Вытегре каменных соборных церквей потребную сумму 23900 рублей... отпустить из Кабинета в С.-Петербургскую казенную палату в течение нынешнего и будущего 1784-го года».
Возведение церкви завершилось в 1786 году при митрополите С.-Петербургском и Новгородском Гаврииле (Петрове), однако сведений о ее освящении не обнаружено. Не обнаружены также проект и фамилия архитектора. История с основанием Екатерининской церкви становится еще более загадочной, в связи с сообщением в историко - географическом очерке К.Случевского, известного лирического поэта конца XIX века.
Путешествие по северо-западу России Случевский совершил в 1887 г. Его поразил необычно скромный, неказистый вид церкви, долгое время бывшей главным храмом города. В связи с этим Случевский привел услышанные им сведения о том, что в Луге по ошибке разместили здание лютеранской кирки, предназначенной для Ямбурга (ныне Кингисеппа), а там возвели прекрасный собор по проекту архитектора А.Ринальди, который предназначался для Луги. Но похоже это всего лишь легенда.
Только в январе 2005 г.,когда мы уже завершали публикацию нашей книги в местной газете"Провинциальные новости",нами был обнаружен архивный документ,проливающий свет на один из ключевых моментов в истории создания Екатерининской церкви,благодаря чему стало возможным не только назвать дату начала её закладки, но и представить как проходила эта торжественная церемония. Документ подписан первым лужским городничим А.Ф.Гепнером и представляет текст его сообщения от 26 мая 1784 года в Лужскую нижнюю расправу,одно из подразделений Лужского уездного суда.
     "От лужского городничего надворного советника Гепнера в Лужскую нижнюю расправу сообщение.Сего месяца 15 числа по высочайшему Ея императораторского соизволения со сходственностью конфирмованного в прошлом 1778 году июня 16 дня новоучреждённого города Луги плана заложена по освящении сего городасоборная каменная церковь во имя Святыя Великомученицы Екатерины И сей праздник праздноваться будет ноября 24 дня в день тезоименитства Ея Величества Благоверной государыни Императрицы Екатерины Алексеевны самодержицы всероссийской,и при заложении вышереченной церкви произведено было молебствие храма Святые Екатерины,потом водосвятие со окроплением святою водою всех предстоящих народ и фундамента и по окроплении с прочтением на заложение  храма молитв и сложено под фундамент три плиты на коих насечен животворящий крест и по положению оных где должно быть жертвеннику  поставлено..
     Оное торжество произведено было Иоанно Богословского Череменецкого монастыря строителем иермонахом Николаем,священником церкви Николая Чудотворца выставки Вревки Тихоном Борисовым,церкви Рождества Пресвятой Богородицы выставки Смешино Савою Александровым,на реченном торжестве были лугский господин городничий надворный советник Александр Гепнер,лугский капитан-исправник коллежский асессор Николай Елагин,лугского нижнего земского суда титулярный советник Федор Назимов и прочее благородное общество...и для того определенно во все здешние присутственные места для сведения сообщить,о чем оной нижней расправе и сообщает майя 26 дня 1784 года городничий Александр Гепнер."
     Таким образом,лужская соборная Екатерининская церковь была торжественно заложена 15(26)мая 1784 года.Освящение законченного строительством храма,могло быть приурочено к  дню тезоимнитства Екатерины II и произойти 24 ноября(5 декабря) 1786 года при  митрополите  С.-Петербургском  и  Новгородском  Гаврииле  (Петрове).В то время лужским городничим состоял капитан Рейнер,который был третьим по счёту из лужских городничих после А.Ф.Гепнера(1778-1784) и временно исполнявшего эту должность с 1784 г. капитана Михаила Кишкина.
     Согласно исповедальным росписям начальный  причт Екатерининской церкви состоял из переведённого сюда из вревской Никольской церкви 36-летнего священника Тихона Борисова и дьячка Василия Антонова,34 лет.
Екатерининская церковь представляла собой скромную каменную постройку с одной апсидой (церковь была однопрестольной),  внешне действительно напоминающий протестантскую кирку. Внешне он мало соответствовал своему положению в планировочной структуре города и ансамбле городского центра. Церковь расположенная на высоком берегу реки, замыкающее пространство главных улиц должна была обладать выразительным силуэтом, и возноситься над городской застройкой, выявляя ее композиционный замысел. О Екатерининской церкви этого не скажешь. У церкви не было даже современной скромной колоколенки.
Лишь на плане 1841 года церковь показана с ризалитами на западном (при входе в храм), южном и северном фасадах. Вероятно, что к этому времени относится оформление западного фасада классическим 4-х колонным портики с возведением над ним небольшой колокольни. Массивные формы портика с утолщенными внизу колоннами, могли быть вызваны необходимостью усилить несущие способности западной стены в связи с устройством колокольни. Собор окружили четырехугольной оградой с каменными столбами, фланкирущими главный вход в нее. Как выглядел храм на середину XIX века показано на чертежах, выполненных архитектором В.Болотовым в 1853 году (илл.1) и на рисунке с видом г.Луги после опустошительного пожара, случившегося 27 июля (8 августа) 1858 года (илл.2).
Уже к середине XIX века остро встал вопрос о реконструкции первоначальной соборной церкви. Население города увеличилось и возникла очевидная необходимость в расширении храма. Прихожане церкви подали прошение в С.-Петербургскую консисторию о дозволении им, по тесноте существующего ныне здания собора, произвести пристройку к сему зданию двух приделов и постройку колокольни по представленному при сем прошении новому плану и фасаду на церковную кошельковую сумму, коей имеется налицо свыше 17 тыс. рублей. Проект и смету на разломку старой и постройку новой колокольни и пристройку при церкви в г.Луге составил академик архитектор Василий Андреевич Болотов (1833 - 1865). 24 апреля 1863 года митрополит Новгородский Исидор представил этот проект на утверждение в Главное управление путей сообщения и публичных зданий. Но проект был отклонен, вследствие неудобства внутреннего помещения. Для устранения этого недостатка и придания фасаду большей благовидности было рекомендовано проект переделать. Окончательный вариант проекта, вычерченный кондуктором Гуровым, был утвержден 2 августа 1863 года. Расширить объем церкви предлагалось за счет новых пристроек. Однако, реконструкция церкви так и не была произведена, одну из основных причин этого указал архитектор В.В.Виндельбандт (1840-1912) в своем отзыве от 10 декабря 1870 года : «Существующая церковь находится слишком близко от берега реки Луги и при самом крутом ее повороте, отчего при полноводии берег сильно подмывается, вследствие чего перестройка, увеличение ее размеров могла бы иметь только вредные последствия по ее устойчивости, и, наконец, воспользование существующих стен при перестройке состояло бы только в оставлении одних слабых углов, которых, во всяком случае, потребовалось бы разобрать».
Вероятней всего, что именно по причине плохих грунтовых условий и вызван изначально небольшой объем храма, когда основное внимание уделили не столько архитектурно художественному оформлению, сколько надежности и устойчивости постройки. Но все же Екатерининская церковь не лишена выразительности, которая достигается полукруглой абсидой, монументальным портиком с мощными колоннами и строгой пластикой фронтона. По сообщению «Историко-статистических сведений о С.-Петербургской епархии» в соборной церкви с 1789 года хранилась особо уважаемая прихожанами икона Печерской Божьей Матери, перенесенная сюда из деревянной часовни, находившейся в 5 верстах от Луги в Смешинском приходе. Из священнослужителей особым уважением пользовался Андрей Филиппович Ласкин, «прослуживший на пользу церкви более 60 лег в иерейском и протоиерейском сане». Он совершал Божественную литургию в Екатерининском соборе в присутствии императора Александра II и императрицы Марии Александровны. Екатерининская соборная церковь, свидетельница первых лет существования Луги, в советский период своей истории была приспособлена под учреждение культуры. Здесь размещался детский кинотеатр Родина. В 1993 году после возвращения здания Епархии старая Екатерининская церковь была вновь освящена и стала действующим храмом.



Глава 8. Архитектор Федор Волков

С именем архитектора Федора Ивановича Волкова (1746-1803) связано начало формирования  центрального  ансамбля города Луги.
    Будущий зодчий родился в семье «флейтщика» сухопутного шляхетского корпуса и в 1764 году по собственному прошению на имя Екатерины II становится учеником архитектурного класса Академии художеств. Его учителями были выдающиеся мастера: А.Ф. Кокоринов, Ж.Б.Валлен-Деламот, И.В.Старов. В 1771 году он получает малую, а на следующий год большую золотые медали и по окончанию курса направляется в учебную поездку за границу. В Париже он поступает в мастерскую Шарля де Вайи и становится его помощником при возведении театра Французской комедии (театр Одеон), а также при разных строениях «короля французского инспектором». Такое не удавалось никому из русских практикантов.
В 1782 году Волков возвращается в Россию, был определен на службу в Казенную палату, ведавшую строительством различных общественных зданий, винных и соляных складов ("магазейнов"). Его первой работой в Петербурге стало возведение соляного городка - комплекса складских строений на Фонтанке, напротив Летнего сада. Ему удалось создать образцовое сооружение, в котором современники видели «чистоту вкуса и совершенную связь с практическим назначением постройки» (Н.В.Мурашова).
Вскоре Ф.Волков становится одним из ведущих Петербургских архитекторов. Он участвует в строительстве Таврического дворца, в качестве помощника его автора - И.Е.Старова, а также разрабатывает проекты комплексов казарм Семеновского и Измайловского полков на Загородном и Измайловском проспектах. К лучшим работам зодчего относится здание Морского кадетского корпуса на берегу Невы (1797-98гг). Оно сохранилось до наших дней и является одним из украшений панорамы Васильевского острова от Благовещенского моста до Горного института.
Казенная палата ведала и государственным имуществом в С.-Петербургской губернии. Размах казенного строительства в уездных городах был следствием начатой в 1775 году реформой административно-территориального деления страны, одновременно направленной на усиление функций местного самоуправления. Для каждой губернии разрабатывались свои образцы казенных зданий. Поэтому Волкову в 1782-1788 годы приходилось строить «во всех городах сей губернии присутственные места, церкви, училища, разные большие магазины и заводы».
В работе над этой задачей Ф.Волков должен был стремиться к поиску рациональных, экономичных и при этом архитектурно выразительных решений. Он блестяще справился с той задачей, исходя из конкретного назначения построек.  .
В Луге сохранились два здания построенных по образцовых проектам Ф.И.Волкова. Это здания народной школы и Присутственных мест.
Здание народной школы стоит в самом начале переулка Связи и улицы Красной Артиллерии. Сейчас это старый корпус школы №2.
Устройство народных школ в России - характерное явление для XVIII века - века просвещения. Их строительство было основано Указом Сената от 7 ноября 1775 года. Закон о городах от 21 апреля 1785 года включал пункт об устройстве народных школ, или как их ещё называли училищ, в число своих главных положений. Один и тот же разработанный Волковым проект народной школы предназначался для городов Луги, Ораниенбаума, Гдова и Рождествено. В отличие от других подобных проектов, он решен в двухэтажном варианте. Каждый этаж делился коридором на две равные части. В здании размещалось четыре класса и квартиры учителей. Главный вход в здание располагался по центральной оси главного фасада, который выделяется небольшим выступом - ризалитом в средней части стены, завершенным треугольным фронтоном. В школьном дворе находились служебные постройки: конюшни, чуланы, сараи, погреба. Здесь же была и своя баня.
В настоящее время считается, что над проектом народных школ Ф.Волков работал в 1783 году, на следующий год после возвращения из-за границы и определения в Казенную палату. В 1784 году проекты были разосланы в назначенные города для осуществления строительства. Обычно считается, что училище в Луге построено в 1792-1794 годах. Но  нами обнаружен документ, позволяющий считать училище более ранней постройкой. Это письмо -приглашение, адресованное почетным смотрителем Лужского городского училища (так называлось здание народной школы в конце XIX века) одному из высокопоставленных петербургских чиновников: «Милостивый государь! 11 февраля исполнится сто лет со дня открытия Лужского (ныне городского) училища». Далее следует приглашение адресату присутствовать на юбилейных торжествах, ниже подпись и дата: январь 31 дня 1886 года. Итак, датой открытия  и соответственно окончанием строительства народной школы в г. Луге является 23 февраля (т.е. 11 февраля по старому стилю) 1786 года, что делает это здание ровесником (если не старше) Екатерининской церкви. 
Рядом со школой расположено бывшее здание Присутственных мест. До недавнего времени здесь находился ОВД Лужского района.
Присутственными местами назывались здания, где размещались главные административные учреждения города и уезда: городническое правление, уездный суд, дворянское собрание и опека, казначейство, канцелярия для приема прошений.
В первые годы существования Луги присутственные места и другие учреждения города располагались в ближайших селах, затем в деревянных строениях к северу от площади.  Сенатским указом 31 мая 1778 года предписывалось, чтобы «каменные дома присутственных мест, городничего и казначея строились по определенным планам, фасадам и сметам…»
По данным Н.В. Мурашовой  проект присутственных мест для городов Луги, Гдова и Новой Ладоги Ф.И.Волков разработал в 1784 году. От здания училища он отличается более богатой архитектурой внешних фасадов, которые четко делятся на несколько различно оформленных поясов. Над рядом высоких окон протянулся фриз из полуциркульных надоконных нишек, увенчанных замковыми камнями. Средняя часть лицевого фасада решена, как и в здании училища, в форме ризалита с главным входом между двумя  окнами. По верху ризалита размещена трехчастная балюстрада. Известен вариант этого проекта, в котором вход оформлен трехарочным порталом, балконом и венчающей ризалит скульптурной группой.
В формах портала видно сходство с проектом соляных и винных магазинов, выполненным Ф.Волковым  для Петербурга в 1782г. Возможно это было первоначальное решение здания. Копия этого варианта проекта находится в экспозиции Лужского краеведческого музея. Выразительно решен главный вестибюль здания с высокими боковыми лестничными маршами, ведущими к площадкам второго этажа. В них словно воплощено представление о вершинах власти, особенно воздействующее на находящихся внизу посетителей.
Во флигелях здания размещались тюремные помещения с галереями для прогулок заключенных. Кроме женского и мужского отделений здесь были камеры для осужденных по легким преступлениям и для благородных особ, а также для, как писалось тогда, малолетних женщин
В работах для г.Луги Ф.Волков проявил себя и как талантливый градостроитель. Он решает архитектурное оформление главной площади за счет ансамблевой застройки одного из  городских кварталов.. Здания построенные по проектам Ф.Волкова  в Луге до сих пор служат городу в своем первоначальном назначении, входят в число объектов культурного наследия  регионального значения. 

 Глава 9. Застраивается приличным городу образом

1786 год явился знаменательным для Луги. В городе открываются Екатерининская церковь и народная школа, ведется строительство Присутственных мест. В том же году здесь была готово ещё одно казенное строение - царский дворец. Правда, официально он именовался иначе: «Дом исправленный на случай высочайшего шествия в полуденный край». Он относился к разряду путевых дворцов, специально возведенных для остановок царствующих особ во время их поездок по стране. Дворец в Луге был сооружен в связи с предстоящим путешествием Екатерины II в Новороссию. Императрица выехала из Царского села 7(18) января и в начале следующего дня прибыла в Лугу
Путевой дворец в Луге был деревянным, одноэтажным, с корпусом для размещения свиты.  О внешнем облике и месте его размещения сведений не обнаружено. Вероятней всего, его построили поблизости от площади,  на Успенской (ныне пр. Володарского) улице.
Судьба дворца также неизвестна. В документах начала XIX века упоминается о ремонте дворца, построенного для императора в г.Луге, «специально для остановок во время путешествий», но идет ли здесь речь о старом, екатерининском, или о новом здании пока не ясно.
 В последующее десятилетие темпы казенного строительства в городе снизились. Если судить по рапорту 1796 года городничего Демида Ефремова в губернское правление, то по сравнению с серединой 1780-х годов в Луге появились только третий по счету питейный дом, хлебный и второй соляной магазины, каменная казенная кладовая. Всего в городе стало 13 казенных зданий и перед церковью сплошным рядом расположились 10 временных торговых лавок. Зато число обывательских домов - купеческих, мещанских, разночинных - стало 108, т.е. возросло по сравнению с прошлым описанием города более, чем в два раза. Все они были деревянными, с фундаментами и без и,  как сказано в рапорте, «в начале не совершенно по апробированному городу плану и фасады построены, но вследствие времени   уже застраивается приличным городу образом». Тем не менее, городничий счёл нужным  высказать следующее: «а можно ль оный город назвать действительным городом, то сие заключение представляется рассмотрению оного правления» и добавляет ниже, что «жителями город не заполняется». В рапорте сообщается: «купечество ж торг производит мелочным русским товаром, покупаемым в Москве и С-Петербурге, свойственным большей частью для уездных жителей».
Как выглядел город в это время видно на плане Луги 1800 года, составленном в связи с отводом ей выгонной земли. Здесь показана существующая на то время застройка  городских кварталов  Из каменных строений обозначены: Т-образное здание церкви, народное училище и присутственные места с двумя флигелями, пристроенными под прямым углом к главному корпусу. На церковной площади, перед храмом показан ряд деревянных торговых лавок. На плане видно, что к началу XIX века регулярная планировка города оформилась от современной ул.Кингисеппа на юге до ул. Яковлева на севере. Дальше в северном направлении застройка получила ленточное размещение вдоль р.Луги, что более свойственно сельским поселениям. В южном направлении отдельные участки застройки достигали ул.Болотной.
На плане показана сеть местных дорог. Дорога из с. Островно и пустоши Коробино стала основой современной ул.Свободы. Дорога на Слапи и Заклинье шла от переправы через реку, в створе нынешней улицы  Тоси Петровой. Отсутствуют предусмотренные генпланом дороги на Псков и Новгород. 
Подводит итог начального 30-летнего периода формирования Луги план города 1808 г. К этому сроку под застройкой находилось около половины всех квартальных территорий. Наиболее плотно застраивались кварталы к югу от площади. Наименее - заречная часть, где были застроены всего лишь пять дворов из шести в одном квартале.
Из общего числа жилых домов только четыре  имели каменные фундаменты.
К плану прилагается список казённых строений с указанием их места размещения. Каменные: соборная церковь, народная школа, присутственные места,  казначейство. Прочие: дом для жительства городничего,  вновь построенные запасные соляные магазины, дом для почтовой станции со службами, винный и запасной хлебный магазины,  почтовый двор,  питейная контора с подвалом,  питейные дома,  караульные будки,  временные торговые лавки на площади перед церковью.
Сохранились сведения и о купеческих домах в центральной части города. Они были преимущественно двухэтажными, деревянными со службами: флигелем, амбаром, сараем. Дворы были огорожены высоким глухим забором. Так, например, выглядели дома купцов Ивана Александрова и Ивана Карпова,  участки которых находились в районе нынешнего здания Сбербанка на пр.Кирова. В таком виде город встретил время наполеоновских войн, был увиден авторами его первых описаний и предстал взору только что выпущенного из Лицея А.С.Пушкина.

 Глава 10. Город глазами очевидцев

С начала XIX века Луга все чаще упоминается в письмах и мемуарах современников. Скажем прямо, отзывы о городе были далеки от восторгов, иногда напоминая  описание губернского города в гоголевских  «Мертвых душах». В большинстве случаев Луга упоминается в основном, как почтовая станция, наравне с Городцом и Долговкой, например, в записках графини Н.Н.Мордвиновой. «В 1805 году отец мой (адмирал Николай Семенович Мордвинов - А.Н.) второй раз решил ехать за границу... Вдруг была объявлена война и столько выступило войск из Петербурга, что нам невозможно было иметь почтовых лошадей, и мы добрались только до Луги. Не доезжая Луги, мы остановились на одной из станций (вероятно, в Долговке- авт.) ждали в избе и обедали. В это время проезжал Михаил Илларионович Кутузов с войсками. Узнав, что отец мой находится в селении, Кутузов пришел к нам в избу, долго разговаривая о военных делах» . В таком же ключе описано и вымышленное  путешествие мэтра Гризье - героя романа А.Дюма «Учитель фехтования» , относящееся к 1824 году: «около пяти утра мы прибыли в село Городец, где остановились позавтракать... В Луге мне пришла в голову мысль: снять сиденье, настлать в повозку побольше соломы, а под голову вместо подушки положить свой плащ. Благодаря этому я получил возможность ехать сравнительно сносно. К сожалению, сам знаменитый автор «Трех мушкетеров» в Луге не был и знал о ней и Городце только по дорожному справочнику.
В 1810-м году через Лугу проследовал военный моряк, участник боевых кампаний 1805-1810 г. на Средиземном и Адриатических морях под командованием адмирала Д.Н.Сенявина, будущий член Российской академии Владимир Богданович Броневский (1782(1784)-1835). Свои дорожные впечатления он издал двумя томами книги «Путешествие от Триеста до Санкт-Петербурга в 1810 г.» изданной в 1828 году. Кроме наблюдательности и не совсем обычных ракурсов восприятия, Броневскому свойственна склонность к замечаниям, граничащим с гротеском. Приведем несколько мест из его книги, начиная с момента его пересечения границы Лужского уезда. «С окончанием Порховского уезда природа приметно мертвеет, кой-где уже попадаются в глаза небольшие участки обнаженных хлебных полей. И здесь (при подъезде к Луге - авт.) помещики щеголяют своими деревянными домами, крестьянские же избы гораздо лучше выстроены и все уже с трубами. В Городце, где мы ныне ночевали, небольшой ручей обтекает холм, на котором, сказывают, был прежде монастырь, давно разрушенный поляками. Я нашел там кладбище и ветхую деревянную церковь. Основание каменных стен, окружавших монастырь, ещё приметно, по углам были башни... В заключение письма скажу, что 28 августа (1810г.) я прибыл в Лугу и пробыл в сем насильно названном городе по 29 число. Несколько домов, составляющих одну недлинную улицу, 2-3 дома по ту сторону речки того же имени, названные произвольно фошштатом, можжевельник посреди дворов, на улице и кругом рыхлый песок по колено - вот все, что бедная Луга оставила у меня в памяти.
30 августа. Я расстался со скучною Лугою еще вчера и отправился с обозом, но, запоздав, остановился ночевать на половине дороги, в новом, просторном, чистом и крашеном постоялом дворе. Такого приюта я не ожидал, и такого чаю, каким усердно потчевал меня хозяин, я давно не пивал. Не только дом в два этажа, с семью большими окнами на фасаде, но и весь двор крыт тесом. Вообще здесь уже и крестьянские избы кроются гонтом. Приметно, что приближаешься к великолепной столице, по дороге беспрестанно звонят колокольчики. Мужики, хотя и не похваляются урожаями, чего на горючем песке и ржавчине ожидать не должно, но живут промыслами порядочно. Долговка, большая, принадлежащая Государю деревня на берегу речки Ящеры, выстроенная наподобие деревень на московской дороге. Крестьянки не столь уж застенчивые, как в Белоруссии, до полуночи пели и плясали. Здесь живет замечательная особа - 124- летний старик, который помнит Петра Великого и рассказывал нам, как сам государь назначал, где строить деревню и сам трудился при поставлении вех для проводки дороги сквозь непроходимый лес, которого теперь почти незаметно».
В марте 1812г. к ожидаемому театру военных действий из Петербурга выступил лейб-гвардии Семёновский полк, среди офицеров которого были и будущие члены декабристских обществ. Один из них, в то время ротный командир, Павел Сергеевич Пущин (1789-1865) в своем дневнике описал маршрут полка через Пулково, Гатчину, Черницы, Рождествено, Сорочкино, Долговку, Болотье(Болоты), Лугу, Городец и далее. Пусть эти сведения касаются в основном эпизодов походного марша, но важен сам факт причастности Луги к событиям, определяющим историческую судьбу России.
П.С.Пущин был хорошо знаком с А.С.Пушкиным, его имение было неподалеку от Михайловского, ему посвящено пушкинское стихотворение «Генералу Пущину», датируемое 1821 г. 
В 1814 году Лугу и уезд посетил путешественник и естествоиспытатель, академик Николай Яковлевич Озерецковский (1750-1827). Его записки, несмотря на мелкие неточности, дают вполне объективную картину жизни города.
  «В 96 верстах от Гатчины следует город Луга, в которой подъезд каменный, а выезд песчаный. Местоположение сего городка неровное, то гористое, то низкое; он расположен по обе стороны реки Луги, лежит на большой дороге по Белорусскому тракту. Главная в нем улица на самой оной дороге. Мелких же улиц 13. Обывательских домов считается в нем 120 и число жителей обоего пола не более 600 душ. Между ими находятся купцы и мещане, из них некоторые гонят смолу, дёготь и пр., другие пашут землю, которую за недостатком пахотных земель в городских дачах (наделах -А.Н.) погодно нанимают у помещиков. Там сапожник, портной, кузнец, мясник либо из купцов, либо из мещан, да и нельзя иначе быть, по тому что все жители в нем сволочь(т.е. сволочены, собраны из разных мест - авт.), есть пришельцы из других городов... поселились также чухонцы, цыгане и выходцы из заграницы...
 В сем городе С-Петербургские купцы Рябов и Гусев с товарищами у какого-то иностранца наняли фаянсовую фабрику при самой реке Луге. Глину добывают в берегах речки Наплатинки...»
Озерецковский пишет, что фабрика выпускала чайную и столовую посуду и другие изделия, отправляя продукцию в Петербург, Ригу и другие города.
 В уезде "почва земжи то песчаная, то иловатая, то глинистая и болотная; наилучшие земли при хорошем удобрении приносят 1:7 зерна, а другие 1:3, 1:4. Единственное средство к поправлению земли есть удобрение оной, а не расширение пашен... Ископаемые там суть камни: известной, лещадный, мельничный, точильный и изредка кремень. Простая глина всюду в изо-билье, а фаянсовая лишь местами...
В 35 верстах выше г. Луги по р. Луге построены мельницы мучные и пильные."
 Описания Озерецковского более обстоятельны по сравнению с поверхностными заметками Броневского и не дают ни малейшего повода считать Лугу, каким-то из ряда вон выходящим захолустьем, как это сделал В. И. Зерцалов, приписывая городу "неприглядный, наводящий тоску вид захудалого городишки с его питейными заведениями, серыми домами, убожеством почтовой гостиницы".
Луге в это время едва исполнилось тридцать лет, город начинался практически с нуля и до «захудания» ему еще было рановато.
Обращает внимание упомянутая Озерецковским лужская  фаянсовая фабрика. По-видимому,  это  было первое производственное  предприятие в истории города. Фабрика принадлежала иностранцу Немарту, основавшего её в 1813 году, т. е. за год до посещения Луги Озерецковским.
 Фабрика вначале была сдана в наём, затем  перешла «в руки купца Ильи Рябова, мещан Гусева и Дойникова» (А. Савицкая)  В то время спрос на фаянсовую посуду возрос, и удовлетворялся в основном английскими изделиями.
Открытие фансового производства в Луге привлекло внимание специалистов. Из Петербурга сюда были направлены «два  чиновника, хорошо знакомых с керамикой». Они должны былидать подробное описание фабрики и изучить её возможности».
Фабрика была хорошо оборудованной, токарные станки для неё изготовили приглашённые из Германии мастера.
Изделия фабрики отличались получаемым при обжиге красноватым цветом, так как в  составе местной глины «было много железистых частиц». Продукция фабрики  продавалась и в самой Луге. В Петербурге  ею торговали в магазинах купца Кузнецова. Знатоки «отмечали, что изделия лужской фабрики…прочны и отличатся красивой формой»
  Со временем на фабрике  было освоено и фарфоровое производство. А Савицкая сообщает, что «долгое время в московском художественном музее при училище технического рисования Строганова хранились две декоративные вазы с лужской маркой. Они были из фарфора с примесью особого состава, который придавал им твёрдость каменной массы».
  С открытием в окрестностях Петербурга других подобных производств, выпускавших к тому же  изделия более  раскупаемого белого фаянса, привело к быстрому упадку лужской фаянсовой фабрики,. После 1820 года она перестаёт упоминаться в официальных сведениях.   
В 1820 году через Лугу проследовали известные деятели декабристского движения Михаил и Никита Муравьев, направляясь в южное имение матери последнего.
Первое письмо из этой поездки было отослано им 5 августа из Луги, где они именуют город – Лукой, иронически называя ее великолепной, сообщают о времени прибытия и о намерении пообедать здесь на постоялом дворе. Поездка  имела серьезные цели. Друзья посетили г.Тульчин, виделись с П.Пестелем, с которым вели важные конспиративные переговоры.
Неоднократно упоминается Луга в письмах С.Л. и Н.О. Пушкиных –родителей великого поэта к их дочери Ольге Сергеевне Павлищевой.
Но лужское пушкиноведение  представляет собой отдельный предмет для разговора. Мы отметим только, что представители рода Пушкиных известны на землях Лужского района с 16-го века. Прадед поэта А.П.Ганнибал выдавая замуж своих дочерей Анну и Елизавету определил им "довольное награждения". Их имения располагались в селах: Замошье, Зачеренье, Затуленье, Большие Влешковичи (Плетковичи) на речке Гверездянке, Заплотье, в соседнем с ним Поддубье и др.
Двоюродный  дядя А.С.Пушкина - Павел Исаакович Ганнибал (1776-1841), после ссылки в Соловецком монастыре поселяется в Луге с февраля 1833 года. Он был женат на Варваре Тихоновне Ланге, родственнице которой (7) А.Ф.Ланге с 1859 года   стали принадлежать земли в местности, которую лужане до сих пор зовут Лангиной горой. Похоронен П.И.Ганнибал в Луге, на Вревском кладбище, могила не сохранилась. Известно, что на его именинах в Луге были родители А.С.Пушкина. В Луге проживала и двоюродная тетка поэта Кристина Семеновна Неелова. Друзьям и знакомым поэта принадлежал ряд имений в окрестностях Луги и, наконец, сам поэт останавливался в Луге,  написал о ней хорошо известную стихотворную эпиграмму. Но об этом - в следующей главе.

Глава 11. « Есть в России Город Луга».

Не так уж много в России городов, в честь которых нашлась бы хоть одна пушкинская строчка.  Луге, можно сказать, повезло. Впрочем, повезло ли? Ведь в своей широко известной стихотворной шутке Пушкин назвал Лугу худшим городом на свете за исключением Новоржева. Нам представляется, что здесь все не так просто, как кажется на первый взгляд. Взять хоть бы вопрос о времени написания этого иронического стиха. Принято считать, что поэт сочинил его едва ли не сразу после выпуска из Лицея. Иного мнения придерживается И.С.Чистова в статье,  помещённой в одном из выпусков сборника «Временник пушкинской комиссии». 
Чистова напоминает, что стихотворение «Есть в России город Луга» было впервые опубликовано П.И.Бартеневым в его рассказе о поездке Пушкина с родными летом 1817 года в Михайловское. Публикация сопровождалась следующими пояснениями: «Михайловское,  расстоянием почти на 400 верст от Петербурга, находится в Псковской губернии, в Опочковском уезде, в 20 верстах от г. Новоржева. Туда отправились Пушкины на лето 1817 года всею семьею. Они ехали по большой дороге на город Лугу, о чем упоминал Александр Сергеевич к кому-то в письме, в котором, вероятно, описывал это путешествие и от которого сохранились в памяти одного из друзей его следующие забавные стихи». Дальше приводится текст стихотворения «Есть в России город Луга».
В сведениях П.Бартенева нет ничего конкретного, доказывающего связь рождения стихов с поездкой в Михайловское в 1817 году. Поэтому неслучайно, что до революции это стихотворение датировали по разному, исходя из того, что поэт бывал в Михайловском в 1817, 1819, 1824- 1826, 1827, 1830-х г.г.
Кратчайший и удобный путь из Петербурга в Михайловское лежал через Гатчину, Лугу, Боровичи, Порхов, Ашево, Бежаницы, Новоржев. Для датировки данного стихотворения ключевое значение имеет последняя строчка - «Новоржева моего». Она предполагает близкое знакомство поэта с этим городом, его эмоциональное неприятие. В момент первой поездки Пушкина в Михайловское Новоржев никак не мог быть для него «своим».
Другое дело годы Михайловской ссылки, когда Пушкин пользуясь официальным разрешением неоднократно бывал в Новоржеве, был хорошо знаком с владельцем здешней гостиницы, заседателем, уездным судьей, пользовался новоржевской почтой. Вторым поводом отнести стихотворение к 1824 -1826 гг. является его стилистическая близость к стихам именно этого периода,  а не к лицейской лирике. Стихотворение  «Есть в России город Луга» написано, например, в том же поэтически  шутливом тоне, как и стихотворное напутствие, посланное в письме к С.А.Соболевскому, начинающееся словами:  «У Гальяни и Тольони закажи себе в Твери», и связанное с поездкой Пушкина из Москвы в Новгород в 1826 году. В свою очередь сохранились стихи -шутка самого Соболевского, озаглавленные «Орел с его уездами», которые вместе с пушкинским «Есть в России город Луга» можно считать каким-то самостоятельным жанровым явлением в русской поэзии. В стихотворении Соболевского есть такие например строки:


Брянск,Малоархангельск,Ливны
И Карачаев мне противны;
Пресловутый ваш Елец               
Мерзок из конца в конец. ..

Причину такого отношения к данным городам литературоведение пока не объясняет. Нам, кажется, что меньше всего он имеет личный характер и является следствием эстетических установок, проникших в дворянскую среду вместе с идеями Ж.-Ж. Руссо, идеалами усадебного быта и личной свободы.
Согласно этим представлениям городская жизнь угнетает свободную душу поэта, именно здесь его жизнь и поступки могут быть «оклеветаны молвой», в отличие от деревни с дедовской усадьбой, приютом «спокойствия, трудов и вдохновенья». Поэтому  «Есть в России город  Луга» не столько отражает реальный вид Луги и Новоржева, сколько навеяно определенной поэтической традицией. Но гениальность Пушкина придает ему более глубокий смысл. Стихотворение воспринимается скрытой  формой протеста, изведавшего ссылку поэта, и вполне обосновано может быть датировано 1820-ми годами,
Продолжая  тему Пушкин и Луга, напомним, что 6 января 1826 года в комнате , для проезжающих лужской почтовой станции  поэт записал о своей встрече с В.К.Кюхельбекером на станции Залазы, когда того везли жандармы в Петербург по делу декабристов.
В заключение коснемся еще одного до конца неясного момента, связанного со следованием тела Пушкина через Лугу к месту погребения. Среди лужам бытует предание, что в Луге гроб был внесен в церковь для совершения панихиды, которая была прервана внезапно появившимся исправником. Часто говорят, что это была церковь на Лангиной горе, которая на самом деле была построена лишь через 65 лет после гибели поэта.
   Свидетельства о следовании тела Пушкина через Лугу известно в двух изложениях, принадлежащих А.И.Тургеневу, сопровождавшему гроб поэта. Одно содержится в письме адресованном А.И.Нефедьевой от 9 февраля 1837 года. «3-го февраля в полночь мы отправились из Конюшенной церкви, с телом Пушкина, в путь: я с почтальоном в кибитке позади тела; жандармский капитан впереди оного. Дядька покойного желал также проводить останки своего барина к последнему его жилищу... он стал на дрогах, кои везли ящик с телом... Ночью проехали мы Софию (Царское Село), Гатчину, к утру 4-го февраля были уже в Луге, за 140 верст от Петербурга, а к 9-ти часам вечера того же дня во Пскове...»
Несколько иначе выглядит запись в Дневнике Тургенева : «4-го февраля в 1-ом часу утра или ночи, отправились за гробом Пушкина во Псков: перед гробом и мною скакал жандармский капитан. Проехали Софию, в Гатчине рисовались дворцы и шпиц протестантской церкви, в Луге, или прежде, пили чай. Тут вошел в церковь». Далее говорится  уже о подъезде к Пскову.
Таким образом, траурный поезд в Луге все-таки останавливался. Тургенев входил в церковь либо для молитвы, либо, чтобы заказать по Пушкину панихиду. Церковь могла быть только Екатерининской, других храмов в городе, или при подъезде к нему ещё  не было, за исключением стоящей вдалеке от дороги церкви на Вревском кладбище. Гроб с телом поэта проследовал по Луге через Санкт-Петербургские ворота, берегом реки по трассе несуществующего ныне северного участка Успенской улицы прямо к дверям храма.

 Глава 12. Покровская улица становится главной.

После победы в войне с наполеоновской Францией строительная деятельность в Петербурге и городах губернии стала постепенно возобновляться. Луга также  вступила в новую строительную фазу. Первоначально это проявилось в работах, касающихся ремонта и реконструкции существующих казенных зданий: присутственных мест, почтовой станции и т.д.  Обеспечение  строительных работ необходимыми  чертежами курировал один из ведущих архитекторов первой четверти ХIХ века А.А.Михаилов 2-й. Ему же принадлежали проектные предложения по постройке в Луге новых магазинов и складов. Для них было отведено место к югу от современной ул.Тоси Петровой при ее выходе к реке. Комплекс соляных магазинов должен был состоять из двух корпусов, располагавшихся параллельно улице. Их торцы соединяла протяжённая ограда, посередине которой размещалось здание караульни, фланкируемое двумя воротами с прямоугольными проездами, замковыми камнями и небольшими аттиками. Внешний вид ограды производил внушительное впечатление своими строгими классическими формами. Ближе к реке размещались винные склады. Позже для города был разработан проект нового хлебного магазина. Короче говоря, город жил будничной жизнью, обустраивался, решал необходимые хозяйственные задачи.
В начале 1820-х годов в очередной раз встал вопрос укрепления и благоустройства береговых территорий в центре города.
«Порча берега быстротой реки» мешала застройке центральных городских кварталов, угрожала сохранности существующим строениям. Лужский городничий предложил для защиты берега прорыть специальный канал, который позволил бы «течению воды дать другой ход для уменьшения скорости течения». На это гражданский губернатор поручил лужскому городскому землемеру «снять на план местоположение города и ... все течения реки по городской земле». Землемер Волков не только выполнил план, но еще и предложил, что полезней было бы «утвердить берег сваями на 54 сажени, или ещё лучше сделать булыжного камня мостовую с уступами, как уже правительством утверждено». Это позволило   бы   благоустроить берег длиной около 110-ти метров. Тем самым было бы ликвидировано «болотистое безобразие» пойменной террасы. Очевидно, сложные технические  проблемы берегоукрепления не были удовлетворительно решены. Это в свою очередь привело к отказу от застройки кварталов, вдоль Успенской улицы со стороны С-Петербургских ворот, т. к. они оставались расположенными на территории, затопляемой паводковыми водами
 В 1840 году начальство Департамента путей сообщения предложило вести Динабургское шоссе через Лугу по Покровской (ныне пр. Кирова)  улице до площади соборной церкви и сообщило об этом в Хозяйственный отдел МВД. Через площадь на соединение с Успенской улицей (пр. Володарского) трасса должна была пройти по диагонали, прямо по месту, отведенному для предполагаемого строительства одной   из   каменных торговых лавок.   Диагональный проезд через площадь явно противоречил   классической симметричной  планировке центрального ансамбля  города. нарушал регулярность генплана города.
В  1841-м году был разработан   новый проект прохождения трассы Динабургского шоссе   по   Базарному переулку (ныне переулок Связи) в обход площади.   Проектом предусматривалось устройство насыпного шоссейного полотна с лотками отводных   канав   и установкой по   краям   дороги   досчатых и шапочных   надолбов. Одновременно предлагался перенос въездной площади со стороны Санкт-Петербурга  на Покровскую   улицу,  вместо Успенской, на которой   «наклон и там болота, бывает затоплено».
19 ноября (1 декабря) 1843 изменение  трассы Динабургского шоссе и перенос Петербургских ворот с Успенской на Покровскую улицу были утверждены императором Николаем I. С этого времени  началась история Покровской   улицы   как главной улицы  города.
 Изменение трассы Динабургского шоссе кардинально сказалось на формировании городского центра. Кварталы с северной стороны площади, прежде расположенные по бокам   центральной дороги, теперь оказались в стороне от неё.  Казенное строительство в этом  месте  больше  не возобновлялось. На плане города 1839 года   вместо существовавших здесь  складов  показан лишь один церковный дом для проживания причта Екатерининского собора, да ближе к реке обозначено размещение  сенного  магазина. Вскоре он был  также снесен и на освободившемся  участке  поместили здание цейхгауза инвалидной команды.
На самой площади по-прежнему стояли деревянные торговые лавки, между которыми и церковью проходила мощеная дорога.

Глава 13.  Время перемен

Статистические сведения  о Луге  первой половины XIX века приведены в книге И.Пушкарева «Описание С-Петербургской губернии»,  изданной в  1842 г. Здесь говорится, что в городе на это время  имелись  следующие строения: одна каменная и одна деревянная церкви, каменная часовня, два принадлежащих правительству каменных дома (т.е. школа и присутственные места), 136 деревянных частных домов. Также здесь насчитывалось 153 огорода и 292 незастроенных участка, находились одна мощеная улица и одна площадь.
. Где в этот период находилась каменная часовня, не ясно. Деревянной церковью могла быть названа Никольская церковь на Вревском кладбище. Других деревянных церквей в городе не было. Правда, на одном из видов города примерно этого времени в панораме Успенской (пр.Володарского) улицы присутствует силуэт какого-то храма с двумя куполами, увенчанными крестами. Но это скорее всего произвольный вымысел художника. Вполне возможно, что автор рисунка не разобрался, где находился упомянутый И.Пушкаревым деревянный храм и решил показать его в пространстве городского центра.
По сравнению с данными Н.Я. Озерецковского, относящимися к 1814 году, город вырос ненамного, число обывательских строений увеличилось со 120 до 136. Однако, город не стоял в стороне от технического прогресса.
В 1839 году через Лугу прошла 1200-километровая линия оптического телеграфа. Первый в мире оптический телеграф был построен в 1794 году между Парижем и Лиллем братьями К и И. Шапп. Установленное на высокой башне устройство из подвижных реек действовало по типу семафора.
В том же году в России изобретатель-самоучка И.П.Кулибин (1735-1818) создал свою модель оптического телеграфа на основе использования световых сигналов, в свое время так и не нашедшую практического применения.
Первые линии оптического телеграфа у нас стали строиться под давлением военно-политической необходимости. В 1824 году была налажена связь столицы с Шлиссельбургом, в 1834-м - с Кронштадтом, в 1835-м-Гатчиной и Царским селом.
Варшавская линия состояла из 149 башен  высотой около 15 м, стоявших друг от друга на расстоянии 8 км по условиям предельной видимости. От Петербурга до Варшавы сигнал проходил за 15 минут. Депеша в 40 знаков передавалась за 22 минуты. Одна из башен телеграфа размещалась на Лангиной гор, при ответвлении   Медведской дороги от главного тракта (совр. Киевского шоссе).
Городские власти стремились к  улучшению  социальных условий жизни населения,  в частности,  больничного обслуживания.
В 40-е -50-е годы неоднократно поднимался   вопрос   об   устройстве лужской больницы. До этого она размещалась в специально снятом для нее частном доме. Ввиду его ветхости,  в 1837 году больницу разместили в доме, принадлежавшем артиллерии капитану Хохлову. В 1839 году назначается первый попечитель лужской больницы, коллежский асессор Арсений Дмитриевич Карамышев с тем, чтобы привести ее в надлежащий порядок. Помощником попечителя был избран мещанин Иван Васильевич Полетаев. Штат больницы был утвержден в 1840 году. В 1850 году архитектором Шимановским был разработан проект больницы на 60 кроватей и служб при ней в г.Луге. Кроме главного корпуса при больнице планировались баня, прачечная, покой для усопших, хозяйственные постройки, больничный сад и огород.
Судя по плану больничного комплекса место под него могло быть отведено место  вблизи современной улицы Победы,  примерно там,  где в конце XIX - начале XX находилась Земская больница, после революции названная им В.И.Ленина, позже здесь возвели комплекс СПТУ №25.
Судьба вышеуказанного проекта лужской больницы неизвестна. Во всяком случае, по меньшей мере  до конца 1850-х годов она по прежнему размещалась в частном доме, только уже не капитана Хохлова, а купца Горшкова. Что касается столь популярного ныне аптечного бизнеса, то первая вольная (частная) аптека, принадлежавшая аптекарю Зальману, была открыта в Луге в 1834 году.
Перелом наступил на исходе 1850-х годов, когда Луга получила железнодорожное сообщение со столицей. С этого времени начинается этап динамического   строительства и социального развития   города. Строительство Петербургско-Варшавской железной дороги началось в 1852 году. Перед ее строителями стоял ряд сложных технических задач, в частности, возведение моста через р. Лугу у ст.Преображенской (Толмачево). Кадры специалистов-железнодорожников готовил основанный еще в 1809 году Петербургский институт корпуса инженеров путей сообщения. В числе его выпускников было немало  выдающихся инженеров, среди них талантливый русский мостостроитель С.В.Кербедз (1810-1899), по проекту которого был построен в 1842-1850 гг. первый постоянный Благовещенский мост через Неву ( в советское время – мост лейтенанта Шмидта). Он был на каменных опорах с железными решетчатыми фермами, коробчатыми поясами и жесткими раскосами, что являлось крупным нововведением в мостовой технике того времени. С.В.Кербедз является автором проектов двух мостов Варшавской железной дороги: через реку Лугу, построенного в 1853-57 гг., и Вислу - в 1859-63 гг. Они отличались тем же передовым техническим решением, что и мост через Неву. В годы войны мост через Лугу был разрушен, но его изображение сохранилось на старых фотографиях
Это было сооружение интересное не только в техническом, но и в художественном отношении, производящее впечатление ажурной конструкции, гармонирующей с простором реки и окружающего ландшафта.
Сохранилось изображение и первого лужского железнодорожного вокзала. Оно приведено в одном из номеров журнала "Воскресный досуг" за 1867 г. Вокзал представлял собой постройку с центральным двухэтажным объемом и боковыми одноэтажными частями, полуподвальными помещениями. Здесь трудно рассмотреть черты типичные для вокзальной архитектуры, пока еще бывшей новой и малоосвоенной темой в российском зодчестве. Здание вокзала больше напоминало городской или загородный особняк. Лишь общий аскетизм архитектурного облика указывал на казенное назначение здания.
Проект первого здания лужского вокзала разработал С.В.Мяновский, выпускник открытого в 1842 году столичного Института гражданских инженеров, в советское время широко известного как Ленинградский инженерно-строительный институт. Институт был создан для подготовки специалистов по решению инженерно-технических проблем в промышленном и гражданском строительстве, освоению новых строительных материалов и технологий.
На рисунке видно, как выглядели паровоз и вагоны того времени, водонапорная башня с бревенчатым верхом, железнодорожная насыпь. Здание вокзала скорее всего было построено в 1858 году, год открытия движения поездов из столицы до Луги. Длительные сроки строительства Петербургско - Варшавской дороги объясняются его перерывом по причине Крымской войны.
На рисунке видно, как выглядели паровоз и вагоны того времени, а также  водонапорная башня с бревенчатым верхом.
Перенос трассы главной улицы города усилил градостроительное значение нынешнего переулка Связи, ставшего соединительным звеном между новым и прежним участками шоссе. Активизировалась застройка прилегающих к нему кварталов. Один из них, современная площадь Мира, где сейчас находится Дом культуры, стал местом размещения складского комплекса. Здесь параллельно друг другу и Покровской улице были выстроены корпуса соляного и провиантского магазинов, за которыми торцами к ним стояли два корпуса винного магазина.
Лицевым фасадом к винному магазину разместилось здание пожарного депо, построенного на углу с Никольской (пр.Урицкого) улицей, на участке будущего здания Горкома КПСС, ныне  городской администрации.
Исключительно интересным был проект застройки переулка на участке между Покровской и Успенской улицами.
До 1839 года здесь находился деревянный двухэтажный дом почтовой станции, в котором останавливался А.С. Пушкин. В 1840-му году он был сломан, и на его месте решено было строить каменное здание почты. Одновременно на угловом участке было намечено строительство каменного Гостиного двора с галереями вдоль Успенской улицы. Угловой участок со стороны Покровской улицы был отдан купцу Кожевникову для устройства каменной торговой лавки. Все строения должны были иметь общее художественное решение с использованием готических форм, производить впечатление монументального архитектурного ансамбля.Однако, этот замыселбыл реализован лишь частично. Из всего комплекса было построено только здание почтового дома с боковыми флигелями, одно из интереснейших зданий старой Луги. До постройки громадного Воскресенского собора оно оставалось ведущим среди городских построек и заслуживает подробного рассказа.
Типовые проекты используются не только в наше время. В России они были в ходу уже с Петровских времен. Но если современное типовое проектирование убивает в архитектуре все художественное, то раньше, так называемые, образцовые проекты разрабатывались для того, чтобы придать городам должный архитектурный вид, постройкам - определенное стилистическое решение.
Для лужской почтовой станции был выбран образцовый проект здания в "египетском стиле». В то время увлечение египетскими мотивами было достаточно широким. Вспомните знаменитых сфинксов на Университетской набережной в Петербурге, "Египетские ворота" в Царском селе. В архитектуре лужской почтовой станции, действительно, можно найти заимствования из храмового зодчества Древнего Египта: башеннообразное завершение основного корпуса, его плоский силуэт, детали орнамента. И все же здание почты больше напоминало готические постройки, чем архитектуру страны фараонов. Готическая стилистика в русской архитектуре середины второй половины XIX века имела более широкое распространение, чем египетская.
Сходство лужской почтовой станции с готическими постройками достигалось использованием стрельчатых надоконных арочек и круглых окон при завершении центральной части фасадов. По бокам почтового двора тянулись корпуса флигелей, в которых размещались помещения конюшен, каретники и другие службы.
Любопытно, что подобный проект уже был применен для строительства почтового дома в уездном городке Езироссы Ковенской губернии, переименованном в конце 30-х годов прошлого века в Новоалександровск. В 1841 году проект был окончательно утвержден, и новое здание  лужской почты украсило город. Оно было обращено в сторону  главной, церковной, площади, и поэтому просматривалась издалека, почти от самого въезда в Лугу через С-Петербургские ворота.
Когда в 1990-е годы сносили почтовую станцию, то конечно, думали на ее месте построить новое красивое здание. Новое здание построили, но красоты городу оно не добавило. Это показательный  пример того, какой вред наносит архитектурной красоте города бездумный снос старых построек. Задача состоит в том, чтобы найти возможность не только сохранения архитектурных памятников, но и найти возможность их  щадящего использования в каком-то новом качестве. 
Вид Базарного переулка и Успенской улицы показан на рисунке середины XIX века. На первом плане стоит уже знакомое нам здание присутственных мест, слева от него - здание народной школы. Оба построены по проектам Ф.И.Волкова. Правее от них - флигель присутственных мест (до недавнего времени  здание городской прокуратуры), затем  двухэтажный дом, в начале XX века перестроенный под начальное училище, далее обывательские дома.
На рисунке хорошо видны элементы благоустройства шоссейного полотна с перилами и столбами ограждений. Рисунок наглядно показывает, какой была Луга более 150 лет тому назад.

Глава 14. Пожар в Луге

     27 июля 1858 года Луга подверглась опустошительному пожару. В журнале «Воскресный досуг» за 1867 год об этом  говорилось следующее:
          «Пожары наших губернских и уездных городов не редкость, при беспечности наших жителей, при их неосторожном обращении с огнем и при повсеместной почти постройке деревянных домов. Но уроки несчастия не делают никого умнее: все вскоре забывается и все делается по-прежнему. Так, в 1858 году выгорела почти вся Луга, а теперь об этом никто не помнит. Осталось только каменная часть города и станция железной дороги; но, начиная от церкви и дома городничего, все остальное истреблено было пожаром».
    Пожар пришелся в основном на центральную часть города, где размещались дома, принадлежащие преимущественно купцам и другим состоятельным горожанам. О последствиях пожара была составлена ведомость, в которой указывалось количество сгоревших построек и имена пострадавших.
  Сгорело 12 двухэтажных домов. Среди них дом протоиерея Екатерининской церкви Андрея Ласкина, два дома купца Степана Горшкова, включая тот, где размещалась лужская больница, три дома купца Тимофея Ильина.
  Пожар уничтожил 22 одноэтажных строения, дома купца Николая Усачева, графини Нины Люксембург (граф Люксембург был в то время городничим Луги) и др. Сгорели также 25 флигелей, 66 кладовок, 42 сарая, 18 навесов.
  В ведомости был приведен список жителей, нуждающихся в «вспомоществовании». Его значительную часть составляли купцы, чиновники, чины городского правления, то есть основные домовладельцы города.
  Из 150 бывших в то время в городе частных домов погибло около 40, т.е. более 25%.
  На следующий день после начала пожара Петербургский военный губернатор дал указание Лужскому уездному предводителю дворянства отправиться в Лугу для принятия совместно с гражданским губернатором решительных мер по прекращению пожара и для распоряжений о возможном обеспечении пострадавших.

  В том же номере журнала "Воскресный досуг" помещены рисунки, передающие последствия пожара. Особенно впечатляющим выглядят картины выгоревших кварталов в центре города и  заречной стороны, а также  выгоревшее пространство вокруг Екатерининской церкви.   

Глава 15. Воскресенский собор

История Воскресенского собора по-своему драматична. Он мог остаться недостроенным, его закрывали, использовали как склад, приговаривали к сносу. Во время войны у собора была обезглавлена колокольня и он долгое время стоял изуродованным. B 60-x годах был разработан проект его приспособления под спортивную школу. Тогда же было принято решение о возвращении памятнику первоначального облика ввиду его исторической, художественной и градостроительной ценности.
  Храм, ставший главной архитектурной примечательностью города, своим появлением обязан исключительно местной инициативе и строился на частные пожертвования. Документы, хранящиеся в архивах С-Петербурга и другие материалы, свидетельствуют также о длительной и тщательной подготовке к его строительству.
  К началу 1840-х годов увеличение числа прихожан все еще единственной в городе Екатерининской церкви привело к решению о ее реконструкции и расширению за счет пристройки к ней двух приделов. Техническая экспертиза отклонила эти предложения. С-Петербургская Духовная Консистория предложила обществу и начальству г.Луги построить в городе новый храм. Это предложение было заслушано на собрании лужского городского общества, которое 26 ноября 1865 года назначило место для постройки нового храма.
  Консистория через Благочинного лужского Екатерининского собора протоиерея Андрея Ласкина запросила представить ей общий приговор граждан города о выборе места под цели строительства храма и план выбранного места.
  В ответ был составлен следующий документ, датированный 10 (22) апреля 1866 года.
 « Быв  в г.Луге, как прихожанин лужского Екатерининского собора, волостной старшина нашей Кологородской волости Петр Григорьевич Машистов, по распоряжению лужского городового старосты купца Ильи Дмитриевича Кирпичникова предложил совместно с городским обществом избрать место для построения нового храма в г.Луге, то мы единогласно и с желания обывателей города постановили и избрали местность всю состоящую из 62 квартала, принадлежащую купцу Степану Ивановичу Горшкову и мещанину Егору Петровичу Кадыкову, как единственно соответствующую благолепию и велению храма от всех отношениях удовлетворяющих техническим условиям...".
 Приговор был составлен собранием жителей Луги и ими подписан. Аналогичный документ составили и подписали также крестьяне деревни Естомичи, как прихожане лужской Екатерининской церкви.
62-м кварталом в то время считалась территория по южной стороне Советского переулка при его выходе его к железной дороге,   между ней и пр.Урицкого.
  Решение городского общества яркий пример демократического уклада жизни дореволюционного русского города.
  Однако,размещение храма у железной дороги явно не соответствовало классической планировке города, его симметричной композиции. Поэтому, в конечном счете, решение прихожан было пересмотрено в пользу традиционного местоположения главного городского храма на центральной площади, рядом с Екатерининской церковью.
  1 сентября 1869 года инженером Штукенбергом был освидетельствован грунт на центральной площади к западу от Екатерининской церкви. Он оказался песчаным, сухим и крепким. Проект новой церкви разработал архитектор В.В.Виндельбандт (1840-1912) представивший его 19 февраля 1869 года. В том же году создается попечительство по постройке храма, проект которого был окончательно утвержден 10 декабря 1870 года епархиальным архитектором Г.И.Карповым.
  Возник вопрос, где именно строить храм: на месте прежнего, или на новом участке, с отступлением от берега по прямому направлению,  позади старой церкви (если смотреть от реки). После ряда обсуждений и подсчетов остановились на втором варианте, предполагавшем сдвинуть новую церковь несколько вбок от оси старого храма, чтобы храм завершал одну из городских улиц, выходящую на Соборную площадь. Позже по имени храма она получила название Воскресенского (ныне Советского) переулка.
    20 августа 1871 года новый план города Луги, предусматривавший возведение храма, был утвержден императором Александром II.
  Одновременно в Луге создается строительная комиссия под руководством городского головы Александра Ивановича Болотова. Ее членами были: настоятель Екатерининского собора А.Ласкин, священник Н.Перетерский, дьякон Е.Китаев, церковный староста С.И. Горшков, лужские купцы Н.Усачев, В.Леонтьев, И.Кирпичников. Первое заседание комиссии состоялось 18 декабря 1871 года. Одним из первых вопросов, рассмотренных городскими представителями, было назначение архитектора В.Виндельбандта,  как составителя проекта постройки церкви, наблюдателем за производством работ. Основной же заботой инициативной группы была заготовка строительных материалов, которые обязались поставить как представители купечества,  так  и крестьяне. Лес на стройку пожертвовал купец Илья Кирпичников, известь - крестьянин Иван Моисеев.
 Никаких государственных субсидий не выделялось, и собор полностью возводился на частные пожертвования.
  Закладка нового храма состоялась в 1873 году с благословения митрополита Исидора. Собор предполагалось выстроить "трехпрестольным, довольно обширных размеров, в византийском стиле". Однако имевшиеся у строительной комиссии деньги - 22 тысячи рублей - были израсходованы, видимо, уже в течение первого строительного сезона. На продолжение работ денег не оставалось.
  Строительная комиссия поручила своему члену священнику Николаю Перетерскому составить "Воззвание о благотворительной помощи на сооружение нового соборного храма в г.Луге", текст которого направили для публикации в редакции газет"Санкт-Петербургские Ведомости", "Голос", "Сын Отечества".
В "Воззвании", обнародованном 23 апреля 1874 года, содержались такие слова: "сердце каждого лужанина нелегко смирялось и с наружным, истинно очень скудным видом своего соборного храма". Он был "без купола, с очень малою некрасивою колокольнею, всего с двумя и то довольно узкими окнами, ... темный, мрачный, неудобный, к тому же в стиле лютеранских храмов. Ясно, что для города Луги в настоящее время крайне необходим другой храм - более поместительный, светлый и удобный и во вкусе православных церквей".
Изложив обстоятельства и отметив, что для продолжения работ и построения собора вчерне потребуется еще до 40 тысяч рублей, церковно-строительная комиссия "к глубокому прискорбию своему" признала, что она не имеет теперь никаких средств к продолжению начатого дела. Граждане-прихожане при всем своем усердии одними личными своими приношениями никак не могут доставить всей потребной суммы. Все вышеизложенное побуждает строительную комиссию обратиться ко всем благочестивым христианам с покорнейшей и усерднейшей просьбою: помочь посильными пожертвованиями".
  Воззвание было обращено к сердцам людей, в архиве хранится несколько подписных листов по сбору добровольных пожертвований лужан на достройку храма. Собранных средств хватило лишь на производство работ в объеме освоения заготовленных строительных материалов. Привлечь суммы запасного городского капитала не удалось. В 1875 году работы снова остановились. Недостроенный собор стоял в центре города несколько лет, пока городское церковно-приходское попечительство решало вопрос о его завершении.  В результате длительного обсуждения попечительство пришло  "к убеждению, что для окончания его постройки потребно еще 95000 рублей. Сумма эта далеко не по силам небольшого кружка благотворителей". К этому времени был выложен и облицован гранитом фундамент, возведены столбы, своды и стены до карнизов.
  Попечительство обратилось за помощью в Епархиальное ведомство, где "с целью уменьшения расходов и приведения собора к окончанию" было поручено составить новый проект епархиальному архитектору, действительному статскому советнику Григорию Ивановичу Карпову (1824-1900). Г.И.Карпов переработал проект, "изменив пятиглавый собор на одноглавый с окружающими 8-ю главками, уменьшив колокольню, выкинув излишние наружные украшения",и, действительно,  понизил стоимость работ для окончания собора до 65 тысяч рублей.
 В мае 1882 года проект архитектора Карпова получил окончательное утверждение. Собор был закончен вчерне в 1884 году. Вот, что сообщалось об этом в печати того времени: "начатый в 1872 г. каменный трехпрестольный собор Воскресения Христова с приделами Успения и Александра Невского построен вчерне, и ныне на постройку его уже истрачено более 90 тыс. рублей серебром».
  В 1887 году строительство собора было полностью завершено. В конце августа постройка была освидетельствована губернским инженером-архитектором А.В.Мусселиусом, а 20 сентября того же года храм был освящен. В документе о его осмотре говорилось, что «собор построен прочно и из хорошего материала. Внутри собор окрашен, кроме полов, и в настоящее время приступлено к постановке иконостаса. Снаружи собор не оштукатурен, а окрашен по кирпичу».
  Северный (левый) придел был освящен несколько позже, и посвящался Успению Пресвятой Богородицы. Южный (правый) придел первоначально планировалось посвятить св. благ, князю Александру Невскому, небесному заступнику царствовавших в годы постройки собора Императоров Александра II и Александра III, однако когда дело дошло до освящения, его освятили в честь особо чтимого в Луге и ее окрестностях Св.Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова. (В конце XV века близ Луги, на Череменецком озере, явилась икона Св. Ап. Иоанна Богослова, прославившаяся чудесами и с 1848 г. носимая ежегодно в апреле-мае месяце крестным ходом из Череменецкого монастыря в Лугу и обратно). Освящение Иоанно-Богословского придела последовало 12 ноября 1896 г. и было совершено по благословению митрополита С-Петербургского и Ладожского Палладия св. прав. Иоанном Кронштадским.
  Собор был пространен внутри, его украшал резной четырехъярусный иконостас, все образа в котором были исполнены в мастерской школы А.М.Горностаева. Снаружи храм был белоснежным, окрашен по кирпичу в белый цвет.
  По старой памяти новый Воскресенский собор жители продолжали называть Екатерининским, относя это имя одновременно к обоим храмам, тем самым, объединяя их в своем представлении воедино, и рассматривая как неразрывное целое. Таким образом, в центре Луги образовался уникальный храмовый ансамбль из двух соборов, построенных в XVIII и XIX веках.
  Среди святынь храма особо почиталась икона Божией Матери Печерской, образ Успения Божией Матери с ликами Спасителя, Св.Иоанна Предтечи и апостолов. Образ этот был явлен в XVII или XVIII вв. близ дер.Турово Смешинского прихода, в пяти верстах от Луги, среди соснового и елового бора, в глубоком овраге, в пещере - отсюда и название иконы. При обретении образа открылся св.источник с кристально чистой целебной водой.
  Все колонны и стены храма были расписаны на Евангельские сюжеты. От входа слева на ближайшей колонне помещалась роспись "Христос, шествующий по водам", на правой были изображены апостолы, ловящие рыбу на Геннисаретском озере. Росписи производили большое впечатление на богомольцев.
  На колокольне храма помещались 12 колоколов. Самый большой, имевший вес 490 пудов, и отлитый с присадкой серебра, был очень звонким, - его было слышно даже в Череменце, - в двадцати верстах от Луги.
  6/19 августа 1900 года на литургии в Воскресенском соборе присутствовал император Николай II с семьей и свитой. В память об этом на одной из колонн внутри храма была установлена мраморная доска.
  В советское время собор был закрыт. Ему удалось уцелеть в годы войны, был разрушен только верх колокольни. 
  После войны в соборе хотели открыть музейную экспозицию, колокольню приспособить под водонапорную башню, украшенную с четырёх сторон башенными часами. К счастью, этого не случилось.
Ныне на соборе ведутся восстановительные работы. Уже восстановлен верх колокольни и её силуэт  плывет над городом словно мачта библейского ковчега, наперекор всем житейским штормам.

Глава 16. Силами местного купечества

  Так получилось, что от всей первой половины XIX века в Луге практически не сохранилось ни одного здания. Екатерининская церковь, Присутственные места, народная школа, несмотря на многочисленные подновления,  все-таки остаются памятниками XVIII века. Следующие из сохранившихся исторических построек города относятся к 1860-м годам. Это - здания бывшего Гостиного двора и бывшей Мариинской гимназии. О них и пойдет речь в этой и следующей главах.
     Жителям и тем, кому часто приходится бывать в Луге, хорошо знаком, стоящий справа от собора трехэтажный корпус городской гостиницы, но мало кто догадывается, что перед ним до неузнаваемости перестроенное   здание  Гостиного  двора, первого  каменного торгового заведения города. В истории его создания отражены сложные проблемы становления общественной жизни  старой Луги и формирования ее центральной части.
     Уже первым планом города по бокам и фасаду центральной площади отводились места под строительство четырех каменных торговых лавок, симметрично расположенных перед церковью. Боковые корпуса так никогда и не были построены, а перед церковью, вскоре после основания Луги, появились в соответствии с планом два здания деревянных торговых лавок. Деревянные лавки считались временными, предполагалось, что вскоре их заменят на каменные строения, но из-за недостатка средств строительство каменных лавок все откладывалось и откладывалось. Так продолжалось до середины XIX века.
     За это время успела изменить свое направление центральная улица Луги, заняв свое существующее положение по пр.Кирова с поворотом на переулок Связи. Торговые ряды вдруг оказались размещенными на самом видном месте городского центра, причем обращенными к нему тыльной стороной.  Встал вопрос, как наиболее эффективно выправить создавшееся положение.
     Первоначально возникло предложение вообще убрать торговые ряды с территории площади и выстроить Гостиный двор в начале современного  пр.Володарского в одном готическом стиле с новым зданием почты. Фасад Гостиного двора должен был протянуться от пер. Связи до ул.Дзержинского. Этот проект не был осуществлен вначале из-за той же нехватки средств, а затем по причине пожара 1858 года.
После пожара  вновь встал вопрос, каким быть Гостиному двору в Луге. Купечество, заботясь об экономии своих средств, стало просить разрешения на постройку вновь дешевого деревянного здания по собственному чертежу с использованием старого фундамента. Городские власти вынуждены были уступить этой просьбе.
В 1859 году чертежником Леонтьевым был составлен проект двух деревянных корпусов торговых лавок с их расположением по прежней схеме, перед Екатерининской церковью, симметрично, по обеим сторонам площади. Но и этот проект показался купцам дорогим. За строительство высказалось всего лишь двое из них – Тимофей Ильин и Иван Болотов, да и то согласились построить только один из запроектированных корпусов. Начались долгие дебаты. Городские власти настаивали на строительстве двух, Ильин и Болотов – одного из корпусов.
     В 1864 году нашелся еще один желающий участвовать в строительстве - купец Иван Кирпичников. Его заявление было удовлетворено на общем собрании купцов и мещан города от 9 апреля 1864 года. При этом особо отмечалось, что «с увеличением числа торгующих в городе неминуемо должно развиваться благосостояние жителей и устраняется монополия торговли». Звучит актуально и для нашего рыночного времени.
Правда, вскоре Кирпичников отказался от участия в строительстве.
Впервые о желании купцов строить в Луге каменный Гостиный двор говорится в сообщении С-Петербургского генерал-губернатора министерству внутренних дел от 19 июня 1865 года: «Лужские торговцы (называются имена Ильина, Болотова и тогда еще Кирпичникова) ходатайствуют о дозволении им произвести постройку за собственный счет каменного Гостиного двора, взамен деревянного, назначенного по высочайшему утверждению 30 июня 1859 года проекту, на углу площади, близ шоссе, по левую сторону собора Св.Великомученицы Екатерины».
     4 марта 1866 года проект каменного Гостиного двора был утвержден Александром II. В том же году городской голова доносил в строительное отделение губернского правления: «К постройке нового каменного Гостиного двора в г. Луге купцами Ильиным и Болотовым приступлено, и в настоящее время здание возведено до цоколя. Дальнейшее же производство постройки продолжается».
К сожалению, автор проекта Гостиного двора пока остается не известен.
     Для небольшого городка, каким в то время была Луга, постройка каждого крупного общественного здания является знаменательным событием.
     Гостиный двор был двухэтажный, с большими витринами первого этажа и колоннами, поддерживающими навес над входом. Внешним видом постройка четко отражала свое назначение, прекрасно отвечала ансамблю городского центра, вступая в выразительный контраст с многоярусной колокольней Воскресенского собора. Об этом убедительно свидетельствуют его многочисленные изображения на старых почтовых открытках.
     В подобном виде Гостиный двор находился до начала 1960-х годов. Затем его надстроили третьим этажом, до неузнаваемости изменили уличные фасады, реконструировали под центральную городскую гостиницу с рестораном в первом этаже.
     Типовой облик гостиницы был несколько изменен в 1997 году. В ходе косметического ремонта здания его главный фасад разделили пилястрами с полукруглыми завершениями, сгруппировали попарно вертикальные ряды окон, стены окрасили в два цвета. Нижний, темный, создает эффект опоры для пилястр и указывает на скрытые в объеме здания стены старого Гостиного двора. Но через десять лет здание вновь выкрасили  сплошь в песчаный цвет.
     . Сейчас в здании,  кроме гостиницы, размещается  муниципальный «Бизнес-центр», оказывающий услуги гражданам и юридическим лицам по вопросам, связанным с предпринимательской деятельностью, предоставлением инвестиций, организацией туризма и экскурсий и т.д.
     Построенное на средства лужских купцов здание словно вернулось на службу их историческим наследникам, нынешним предпринимателям.

 
Глава 17. Мариинская женская гимназия

Здание детского сада № 2 "Радуга" на проспекте Володарского, 9 хорошо знакомо лужанам. Его классический фасад, увенчанный аттиком центральный ризалит, сандрики окон второго этажа - все говорит, что перед нами один из архитектурных памятников города. Из надписи на старинных почтовых открытках с его изображением узнаем, что в этом доме до революции размещалась Мариинская женская прогимназия, позже преобразованная в гимназию.
Попытки собрать какие-нибудь сведения об этой постройке долгое время оставались безуспешными. Не известны были ни время её возведения, ни имя архитектора, ни  её первоначальное назначение.    Последний вопрос оказался ключевым для разгадки этих тайн.
Началось всё с одной незначительной, казалось бы, детали. Рассматривая старые изображения здания гимназии, невольно задаешься вопросом, почему на боковых сторонах венчающего ризалит аттика  изначально  имелись декоративные нишки в виде креста, причем в форме хорошо известного символа - КрасногоКреста,  опознавательного знака санитарной службы, скорой медицинской помощи, а еще раньше - Общества Сестер Милосердия. 
Ответ был найден там, где меньше всего можно было ожидать - в переписке Лужской уездной земской управы и Земского собрания с губернским начальством о преобразовании Мариинской женской прогимназии (т.е. начальной школы) в г. Луге в Мариинское училище для приходящих девиц.
В переписке приводятся любопытные факты, противоречащие нашим однобоким представлениям о несправедливом положении детей из низших сословий применительно к школьному образованию в дореволюционной России.
Цитируем: «В 1885 году в прогимназии обучалось от 102 до 119 девиц. Из них: дворянского сословия от 7 до 9, в числе коих были 6 дочерей дворян
Лужского уезда, и из крестьянского сословия 9 девочек принадлежали к крестьянскому населению Лужского уезда».
Прогимназия имела четырехклассный состав. Здесь преподавались следующие обязательные дисциплины: Закон Божий, русский язык, арифметика, география, история России, естествознание, чистописание и рукоделие. По численности недельных уроков на первом месте стояли русский язык, арифметика и рукоделие.
К необязательным дисциплинам относились французский и немецкий языки, по числу уроков приравненные к русскому, рисованию и пению.
В 1889 году из Лужской уездной управы на имя Санкт-Петербургского губернатора было отправлено письмо такого содержания: «... Возбужденное Земским собранием ходатайство о преобразовании Мариинской женской прогимназии в Мариинское училище для приходящих девиц не требует никаких   других   источников   на покрытие расхода по содержанию того училища, кроме тех средств, каковые отпускаются на содержание прогимназии. По сему Управою в программе преподавания в училище и показана прежняя сумма, расходуемая на прогимназию из трех источников: от Министерства народного просвещения 800 руб., от Городского общества 2100 руб., от Земства 1720 руб. и плата за учение 600 руб., а всего 5220 руб. Училище для приходящих девиц должно помещаться в доме,  занимаемом ныне прогимназией.
Ни Управа, ни Земское собрание не считали нужным иметь согласие Городской думы, в виду той пользы, которая может получиться от перемены лишь программы обучения, применительно к нуждам местного населения...»
 Далее сообщается, что «дом, в котором помещается прогимназия, построен не городом, а некоторыми обывателями города и уезда для помещения престарелых и увечных, которое не осуществилось, а по распоряжению города поместилась прогимназия».
Стало ясно, что  здание лужской женской прогимназии вначале  назначалось под размещение здесь городской богадельни, т.е. учреждение вроде нынешнего психо-неврологического интерната.
Вопрос о постройке богадельни в г.Луге был впервые поднят в 1864 году,
на  собрании  Лужского  городского  общества.  Участок  под  богадельню  был  выбран  на  Успенской  улице,  хоть  и  считавшейся  главной,  но  все же  уступавшей  более  престижной  Покровской  улице  (ныне  пр. Кирова).
     Средства  на  постройку  одноэтажного  здания  богадельни  пожертвовал  купец  Кутайцев,  в  размере  3000  руб.  к  маю  1868  г.  здание  богадельни  с  помещением  на  16  кроватей  было  вчерне  готово.
     После  изыскания  дополнительных  средств богадельню было решено строить в два этажа. 
      3 (15)  сентября  1869  г.  здание  богадельни  было  осмотрено  комиссией  и  в  1870  г.  окончательно  освидетельствовано.
       Одно из помещений богадельни отвели под церковь. Она располагалась на втором этаже  по центру восточного фасада здания, акцентированного выступом ризалита. Он завершался фризом,  с каждой стороны которого
и находились  нишки в форме равноконечных крестов. Их специально  поместили  над алтарной частью  домовой церкви.  Почему же  они имеют такую специфическую форму?      
 В 1863 году на Женевской конференции, где участвовали представители 14 стран, было принято решение о создании добровольных обществ «Красного Креста» для оказания помощи больным и раненым воинам. Их эмблемой стал равноконечный красный  крест на белом поле.
Официально Российское общество Красного Креста" было учреждено 3 мая 1867 года. Его гуманные идеи привлекли к нему внимание многих передовых людей страны, усилиями которых общество приобрело характер широкой общественной организации. Таким образом, эмблема Красного Креста на здании лужской богадельни могла появиться не ранее 1867 года, скорее всего в 168-69 гг., ко времени осмотра здания  для окончательного освидетельствования.
Несколько ранее, в 1860-м году было Высочайше утверждено положение о женских училищах Министерства народного просвещения, куда 14 ноября 1868 года Лужское городское общество  и обратилось с просьбой об открытии в городе женского училища.
В ходе многолетних обсуждений просьба Лужского общества была удовлетворена и к 1874 году в Луге было открыто первое в городе учебное заведение для девочек. Его полное наименование было таким: Мариинская Лужская женская прогимназия, основанная в память спасения Великого князя Алексея Александровича.
 Алексей  Александрович – четвертый  сын  императора  Александра II.  В  сентябре  1868  г.  фрегат  «Александр  Невский»,  на  котором  он  служил  в  звании  лейтенанта,  потерпел  крушение  у  берегов  Дании.  Непонятно,  причем  здесь  открывшаяся  несколько  лет  спустя  женская  прогимназия.    Не  исключено,  что  это  посвящение  перешло  к ней  «по  наследству»  от  предполагаемой  к открытию  в  ее  стенах  лужской  богадельни.
Когда было завершено перепрофилирование здания богадельни под прогимназию  неизвестно. Если  исходить  из  даты  освящения  церкви  в  лужской  богадельне,  указанной  в  справочнике  «Земля  Невская  Православная» - 1874  г.,  можно  предположить,  что  открытие  Мариинской  женской  прогимназии,  вместо  богадельни  состоялось  во второй половине 1870-х гг.
    В 1908 году прогимназия была преобразована в гимназию. После революции здесь размещалась одна из школ города.
Нам удалось установить автора этого  исторического  здания.  Им был архитектор  благотворительных  обществ  Василий  Васильевич  Виндельбандт  (1840 – 1912).  Для  него,  только  недавно  закончившего  Академию  художеств,  эта  была  чуть  ли  не  самая  первая  самостоятельная  работа,  но  не  единственная,  связанная  с  Лугой.  Как  мы  уже  отмечали,  он  проводил  обследование  Екатерининской  церкви  на  возможность  ее  расширения  и  устойчивости,  находящихся  под  ней  грунтов.  В.В. Виндельбандту  принадлежит  разработка начального проекта  главной    примечательности  города,  центральной  лужской  святыни – Воскресенского собора (см.выше).
     Что  же  касается устройства богадельни, то  в  1888 г.  для  неё отвели  новый  участок  на  нечетной  стороне  Воскресенского  (Советского)  переулка.  Это  был  второй  дом  от  угла,  следующий  за  зданием  бывшего  банка. .   Ныне это  место  свободно  от  застройки.  Богадельня  была  одноэтажная,  деревянная,  состояла  из  двух  комнат – для  мужчин  и  для  женщин  и  в  1910-му  году  пришла  в  крайне  запущенное  состояние.  Опекало  богадельню  Лужское  мещанское  общество,  которое  в  ответ  на  критику  городской  общественности,  было  вынуждено  принять  решение  о  строительстве  в  Луге  взамен  «скверной  богадельни»  нового  здания  на  новом  месте. Но,  скорее  всего,  строительство  новой  богадельни  осталось  неосуществленным.
         Здание  Мариинской гимназии удалось сохранить . На фотографии 1944 года мы видим его в разрушенном войной  виде. Надо отдать должное послевоенным архитекторам и строителям, которые сумели вернуть ему почти первоначальный облик. Жаль только крестообразных  нишек, которые напоминали бы нам, что это здание связано не только с историей  женского образования в России, но  и движением   «Красного Креста».


Глава 18. Дом Череменецкого монастыря

Этот дом,  находящийся по адресу - пр. Кирова, 59, хорошо знаком лужанам. Можно только удивляться, как могло деревянное строение пережить полуторастолетний период российской истории с ее смутами и войнами, как обошли его разные напасти. Облик дома сохранился в почти том же виде, что и на открытке начала 1910-х годов. Те же два этажа, разделенные пояском горизонтальной тяги, классические фронтоны оконных наличников, угловые пилястры, филенчатый карниз, похожие на бойницы оконные отверстия полуподвала. Разница, впрочем, есть. На открытке фасад дома украшен рекламой. Над окнами первого этажа красуется вывеска: «Портной М. С. Друян». Между окнами размещены щиты с рекламой починки верхней дамской одежды. И еще одно различие. Сегодня дом кажется вросшим в землю из-за наросшей со временем толщины тротуарного покрытия.
История дома началась в 1860 году, когда мещанская вдова Екатерина Орлова подарила пустующий участок в 22-м квартале (по городскому плану XVIII века) Череменецкому Иоанно-Богословскому мужскому монастырю, расположенному в 22 километрах южнее Луги. Через два года настоятель монастыря игумен Антоний ходатайствовал перед Санкт-Петербургской духовной консисторией о передаче подаренного участка в аренду крестьянину деревни Бережок бывшей Новгородской губернии Матвею Максимову в 12-летнее содержание «для постройки дома с обращением его впоследствии в подворье оного монастыря». В ходатайстве сообщалось, что участок размером по длине улицы в 10,5 сажени, а во двор - 24 сажени (сажень 2 м 17 см – авт.) дохода монастырю не приносил, ибо место было «ввиду песчаности грунта к распахиванию под огород неудобно» - недостаток изначально характерный для города.
Арендатор должен был выстроить на этом участке двухэтажный деревянный на каменном фундаменте дом с крытым двором и службами, состоящими из сарая, ледника и конюшни. Как видно из документа, инициатива устройства монастырского подворья в Луге принадлежала игумену Антонию, личности достаточно интересной. Игумен Антоний,  в миру Алексей Поликарпович Бочков (1803-1872), происходил из купеческой семьи. Его отец был владельцем знаменитых в Петербурге «бочковских» бань. Будущий монах обучался в одном из лучших столичных иностранных пансионов. Унаследовав от отца бани и сдав их в аренду, он получал значительные доходы, чем обеспечивал свои занятия живописью, музыкой, и особенно литературным творчеством. Находясь под влиянием произведений В.Скотта и А.Бестужева-Марлинского, он увлекся сочинительством романтических повестей, в основном на средневековые сюжеты из жизни прибалтийского рыцарства.
Перелом в жизни молодого писателя произошел в 1827 году. Смерть любимой жены вызвала в нем душевную болезнь, и он дал обет - в случае полного выздоровления принять монашество. С 1828 года он десять лет странствовал по монастырям, не принимая постриг, т.к. придерживался идеальных представлений о монашеской жизни. В 1837 году Он становится послушником только в  1837  году, постригается в монахи - в 184г.
   Антоний пребывал настоятелем Череменецкого монастыря в 1862-68 годы. Он испытал влияние  видного церковного деятеля  и духовного просветителя Игнатия (Брянчанинова),  состоял с ним в переписке.
Обладая художественным даром, игумен Антоний выполнил несколько рисунков свинцовым карандашом с видами Череменецкой обители. Одновременно продолжает писать религиозные, политические и даже юмористические стихи. В 1869 году Антоний уезжает в Москву, где через три года умирает, заразившись тифом в одной из больниц для бедных при оказании пастырской помощи во время эпидемии.
Но вернемся к истории монастырского дома. К 1867 году Максимов, возведя  2-х этажный сруб на каменном цоколе,  заканчивать постройку не стал, пожертвовал ее монастырю безвозмездно. Возможно, что решение прервать строительство дома было связано с отъездом Антония из монастыря. Здание простояло недостроенным несколько лет, и только в 1873 году монастырь попросил разрешение «вместо начатого дома построить деревянный одноэтажный». Через два года одноэтажная постройка была завершена. В описи дома от 23 июня 1875 года, подписанной настоятелем Череменецкого монастыря игуменом Авраамом, указана его длина - 7,5, ширина - 3, высота - 5 саженей (т.е. около 11 метров). Значительная высота дома объясняется наличием просторного чердачного помещения. В описи сообщается о наличии в доме 3-х больших комнат с русскими печами, двойных полов и потолков из половых досок, косяков с наличниками, двойных рам «с медными приборами». Стены во всем доме были оштукатурены. Во дворе стояли сараи и конюшни из соснового леса, погреб с ледником и срубом для хранения льда. Все строения были обнесены тесовым забором с тесовыми воротами. Как и предполагалось, подворье служило «для приюта монашествующим, богомольцам, странникам и неимущим людям, приходящим для богослужения в монастырь».
В 1888 -1891 годах дом подвергся перестройке, приобрел второй этаж и принял тот самый вид, в котором он сохранился до наших дней, за исключением внутренней планировки и дворового фасада. Сохранилась тесовая обшивка дома. Цоколь на лицевом фасаде облицован лещадной плитой, в остальных частях выполнен кладкой из обработанного дикого камня в сочетании с кирпичными перемычками, откосами проемов, углами.
Сегодня это коммунальный жилой дом, лишенный современных удобств и расселенный, как ветхое жильё. Судьба его не ясна. Мы видим, как расположенные напротив его дома по пр. Кирова №№ 34 и 36 после косметического ремонта фасадов подчеркнули своеобразие исторического центра Луги. К ним присоединятся еще несколько старинных зданий, восстановленных и отреставрированных, а также новые постройки выполненные в стиле традиционных городских усадеб, купеческих особняков. Они формируют приближённый к старине облик бывшей Покровской улице на участке от переулка Толмачёва до  улицы Петра Баранова.
Дом Череменецкого монастыря – самый старый деревянный дом Луги, объект культурного наследия, связанный с памятью об игумене Антонии и  нуждается в особой заботе. Его сохранение и использование должно быть увязано с программой реконструкции и возрождения исторического ядра города в целях развития сферы туризма и досуга, привлекательности его архитектурной среды.

Глава 19. Жизнь Лужского уезда

Крестьянская реформа 1861 года в Лужском уезде пришлась на начало его социального и экономического развития, вызванного вводом в действие Петербургско-Варшавской железной дороги. С 1857 г. по 1882 г. численность населения в уезде выросла на 23,2%, около 1% в год.
Благодаря железной дороге, Лужский уезд сделался более доступным для населения столицы. Петербуржцы по достоинству оценили благодатный климат и природное великолепие лужских окрестностей, тем более,  что снять здесь дачу стоило гораздо дешевле, чем в Павловске, где-нибудь на Петергофской дороге и даже в Сиверской. Дачный промысел интенсивно проникает в экономику края, формируя рынок местной продукции, вовлекая в него как городское, так и крестьянское население. На окраинах Луги формируются крупные дачные местности: «Иванщина» - И.В.Штоля, «Наплатье» - Д.Д.Полубояринова (позже - санаторий «Нагорное»), дачная местность по р.Обле, берегам озера Омчино или среди парковыхучастков заречной части города. 
Дачные местности: «Натальино». «Железо», «Живой ручей»,  «Дубки», «Тосики», «Перечицы», « Крутой берег» и др -  протянулись цепочкой по берегам рек Оредежа и Луги. Дачным промыслом не брезговали и владельцы многочисленных дворянских усадеб и крестьянские хозяйства. Известный в области пансионат имени Воровского возник на базе быв. имения «Зыбино». Аналогичный расцвет переживали и окрестности ст.Преображенской (Толмачево).
С 1870-х гг. происходит обновление и коренное преобразование крупнейших усадебных ансамблей. Окончательно завершается создание обширного архитектурно-паркового комплекса усадьбы «Вал» (ныне санаторий  «Красный Вал»), «Заполье» (пос. им.Володарского), «Ильжо», «Наволок» и др. Особенно следует отметить создание удивительного по своей роскоши дворцового комплекса  в усадьбе «Рапти», принадлежавшей государственному секретарю, меценату и общественному деятелю А.А.Половцову. Дворцово-парковый ансамбль усадьбы в Раптях по праву сравнивали с Версалем. Дворец был взорван немцами накануне освобождения Луги.
    С 1870-х гг. усиливается промышленное развитие уезда, в основном за счет роста численности мелких предприятий:  кожевенных, гончарных, стекольно-стеклянных, пивоваренных, дегтярных, работающих на местном сырье. Особенно много было стекольных и стеклянных заводов, основанных при месторождениях белого кварцевого песка. К числу наиболее первых из предприятий данного профиля относится завод при д.Сабицы, действовавший в первой трети XIX века. Бум стеклоделательного производства приходится на 1870-80-е годы. Стекольно-стеклянные и хрустально-посудные предприятия основываются в деревнях Табор, Перечицы, Темные ворота, Кемске, на окраине Луги в имении Наплатье, в имении Траверсе «Теплые ключи» на оз.Островенском и т.д. В 1870-м году основывается стекольный завод в Торковичах, с 1880-х годов вошедший в Общество стеклоделательного производства А.Р.Ликфельда. Став в послевоенные годы предприятием с передовой технологией, завод оказался одной из первых жертв повальной приватизации и практически погиб.
Более удачно сложилась судьба стеклозавода «Плоское». В 1894 году здесь был основан кирпично-гончарный завод инженера П.П.Тимофеева. Несколько позже здесь же И.К.Бекманом основывается стекольный завод. В настоящее время завод вышел из перестроечного кризиса и вновь является действующим предприятием.
К 1890-му году в уезде значилось свыше 250 полукустарных производств, мастерских, кузниц, водяных, паровых и ветряных мельниц и т.п., около 350 мелких торговых заведений. Лужскими купцами было получено до 1100 свидетельств и билетов для торговли. На местных промыслах было занято около 30.000 человек. При бездефицитном бюджете доходы земства составляли  в год 120000 рублей, в том числе с земель - 76600, с торгово-промышленных заведений - 13348, налогов с 310 дачных помещений - 1415 рублей.
На 1912 год в Лужском уезде было 169 фабрик и заводов с числом работающих 2658 человек, из них - 6 стекольных (1889 рабочих), 10 лесопильных (183 рабочих) при численности населения в уезде 145262 жителя. (на 1893 г. без г. Луги - 104865).
В начале 1880-х гг. подверглась частным изменениям сеть уездных дорог. 25 октября 1879 года земское собрание Лужского уезда одобрило устройство дорог от г. Луги в направлении Городни, Уторгож, Сяберо, Городец – Большие Озерцы..
. Несмотря на то, что в Лужском уезде было подавляющее число крестьянского населения, крестьянам принадлежало менее 30% всей площади сельскохозяйственных угодий. Ставшая удобной транспортная связь с Петербургом, развитие дачничества, рост числа фабрично-заводских предприятий привели к качественному изменению в сфере занятости деревенских жителей. О печальном состоянии крестьянского земледелия свидетельствует и такой факт. Навоза у крестьян хватало только, чтобы удобрить лишь одну треть пашни. 95% общего числа крестьянских семей промышляли дополнительным ремеслом на месте или по найму на стороне. Значительное число  крестьян   занималось такого вида промыслами рубка и распиловка леса, извоз, поделки из дерева, мелкая торговля и услуги, связанные с обслуживанием наплыва дачников. Местными промыслами в уезде было занято свыше 28000 человек (1895 г.). Местными промыслами в уезде было занято свыше 28000 человек (1895 г.).
      Всё же Лужский уезд относился к числу наиболее зажиточных. Крепких крестьянских хозяйств здесь было значительно больше, чем по  губернии  в  целом.  Например, в Лужском уезде на 100 семей  приходилось   119  лошадей,  в Петербургском  -  всего 62
      Беднейшие слои крестьянского населения являлись поставщиками сезонных рабочих и   батраков   для   крупных   хозяйств, а также кадров для промышленных  предприятий
Производство продуктов земледелия отходит на второй план.
      В   уезде   складывается   новая специализация - торговое и молочное  скотоводство,  на  базе роста и укрепления помещичьих и крепких крестьянских хозяйств (т.н. «кулацких»).  В помещичьих  имениях,  таких   как «Заполье»   П.П.Бильдерлинга, «Ильжо» Я.Я. Фан дер Флита, «Наволок» К.Я.Паля и др. формируются  опытные    и   показательные   сельхозяйственные.предприятия, преимущественно животноводческого профиля. К показательным хозяйствам   можно отнести и Запольскую опытную сельскохозяйственную  станцию,   основными направлениями деятельности которой были наряду с молочной продукцией   выращивание   зерновых, огороднических  культур (картофелеводство), льноводство. Здесь некоторое время работал агрономом будущий писатель М.Пришвин.
     В уезде получает развитие промышленное садоводство и пчеловодство. Особый вклад в их становление принадлежит крупному ученому-астроному С.П.Глазенапу,   владельцу   имений   в дд. Домкино и Надевичи.

      В 1884 году произошло изменение в структуре волостного правления. Ранее волости объединяли только поселения бывших помещичьих  крестьян.  Когда  выкуп наделов стал возможен для других категорий крестьян - государственных и надельных - волости стали объединять все населенные   крестьянами   села  и деревни в границах определенных территорий. О жизни населения   волостей   можно  судить по   данным,   касающимся   Юго-стицкой   волости,   приведенным сотрудником Лужского краеведческого музея Т.Дроздовой.
Земли быв. Югостицкой волости совпадают  с  территорией  бывшего   Скребловского сельсовета. В конце XIX в. здесь числилось 3247 человек, около 650 крестьянских  хозяйств.   Крестьянские общины   владели   9000   га  надельной земли и дополнительно брали  землю  в аренду.  Выращивали рожь, овес, ячмень, гречиху, лен,  горох.  В  крестьянских хозяйствах имелось 695 лошадей, 1044 коровы, 462 овцы, 62 свиньи. 38 домохозяев имели   3   и   более   лошадей,   222 семьи были безлошадными. 20 домохозяев имели 5 и более коров. 170 семей вообще не имели скота. 102 двора занимались лесным  промыслом, 32 - рыбным.  В  волости имелось немалое число  ремесленников и кустарей: портных, сапожников, парикмахеров, плотников,  столяров,  каменщиков, слесарей, медников, скорняков, шерстобитов, бондарей и т.д.
О ситуации с грамотностью в волости говорят следующие цифры. На конец XIX века здесь было грамотных 286 человек, из них школьного возраста - 52. При этом, подростков в волости числилось 243, детей младших возрастов - 761 человек. Правда, в 1900-1910-е годы положение с грамотностью среди крестьян значительно улучшилось. Данные по Юго-стицкой волости дают возможность представить все разнообразие социального расслоения в сельских общинах, которое было причиной конфликтов и непримиримой вражды в русской деревне накануне революции и в последующие годы.
Продолжая тему школьного образования  отметим, что до 40-х годов XIX века в Лужском уезде была только одна народная школа в с.Заполье (ныне Псковская область). Позже правительство, осознав потребность в образовании народа, стало открывать школы в поселениях не входящих в помещичьи владения, например, в населенных пунктах, принадлежащих Ораниенбаумскому дворцовому ведомству, к которому в Лужском уезде принадлежало село Наволок (Скребловская волость). Открытое в 1840-х годах Наволокское училище для крестьянских детей просуществовало до 1860-х гг. После освобождения крестьян от крепостной зависимости, все сельские училища и школы в Лужском уезде были закрыты. Взамен их, семьи крестьян, по собственному почину, стали открывать волостные при правлениях и частные сельские школы, которых было «по несколько в каждом почти приходе».
Новый этап в крестьянском образовании начался после учреждения земства и издания положения о народных училищах. Дело народного образования перешло в ведение земской управы и уездного училищного совета. Они стали учреждать свои училища, одновременно закрывая малоэффективные деревенские школы грамотности. Так, школа в Наволоке была возрождена в 1902 году решением сельского схода по предложению Лужской уездной земской управы, как 2-х классное министерское училище. В 1907 году она была расширена во многом благодаря усилиям владельца здешнего имения имения К.Я.Паля.
На средства местных помещиков были открыты школы в дд. Сырец, Ильжо, Домкино и др. На 1914 г. в  уезде уже было 284 начальных школы, из них 130 земских и 8 на правах городских. Расходы уездного земства  составляли 405400 (в том числе на школы - 120 тыс.руб., на медицину 71 тыс.руб.).
Положение в здравоохранении было более сложным. Тем не менее, в конце XIX - начале XX века наблюдается заметное увеличение численности небольших сельских больниц, в том числе основанных на средства частных лиц, как правило владельцев крупных имений, например, больница в с.Калище.
       Предоставим читателям право самим сделать  выводы из нарисованной нами  картины.


ГЛАВА 20. ЗАМЕТКИ ОЛИМПИАДЫ ШИШКИНОЙ.

В отзывах очевидцев середины - второй половины XIX века Луга выглядит так же неприглядно, как и в первые десятилетия своей истории. Вряд ли город был так уж убог, что не стоил ни одного одобрительного слова. Зачастую авторы записок интересовались не столько его реальной жизнью, сколько ограничивались субъективными впечатлениями, были откровенно тенденциозны в своих оценках. Примером тому является изданная в 1848 году книга «Заметки и воспоминания русской путешественницы по России в 1845 году Олимпиады Шишкиной».
О.Шишкина родилась в Новгородской губернии в начале XIX века, воспитание получила в Петербургском Смольном институте. Свое путешествие на юг страны в Киев и Крым она предприняла из чувства возмущения тем, что о России пишут в основном иностранцы, пишут несправедливо «с завистливым пристрастием, веря шуткам, или воображая». Наша путешественница вознамерилась судить о всем виденном справедливо, преподать урок строгого следования правде. Но следовать этому принципу  у неё получалось не всегда.
Главе о Луге особенно не повезло. Дело в том, что Шишкина выехала весной, в мае. Дороги еще не просохли. До Луги упряжку несли 4 лошади со скоростью 10 верст в час, после пришлось запрягать уже 8 лошадей, которые едва делали в час по 5 верст. Естественно, это отразилось на ее впечатлениях. В Луге Шишкина сделала остановку, навестив свою знакомую по Смольному институту Глафиру Григорьевну Брозину, с которой она не виделись 35 лет. Заодно отметим, что Брозиным на конец XVIII века принадлежали дд. Слапи, Естомичи и частично  Шалово. Луга, в заметках Шишкиной, предстает такой же неприглядной, как и в описании В.Б.Броневского, сделанном 35 лет тому назад.
Луга не вызвала у путешественницы положительных эмоций. Она пишет, что здесь «самое живое воображение не выведет ни одной мечты. Странно, что почти все ближайшие у нас к обеим столицам города – в самом жалком состоянии, как будто бы это препятствует жителям их заниматься промыслами. Луга вовсе не похожа на город. Это просто небогатое село, в котором кроме собора нет другой церкви и ни одного красивого дома». Лужская подруга посоветовала Шишкиной посетить Городец, осмотреть его древности, включая холм и две церкви – каменную и деревянную, которые «намного лучше лужской». Далее в книге следует описание Городца. «Холм этот напоминает Бронницкий близ Новгорода, на котором также стоит церковь, но та выстроена в нынешнем столетии, а деревянная; Городецкая - древняя». Дочь церковного сторожа: и ее мать помогли Шишкиной осмотреть храмы, рассказали об истории Городца, «что тут был мужской монастырь, и что в деревянной церкви под спудом - мощи его основателя Трифона. Они, провели нас в глухой подвал и там показали бедную гробницу по-видимому совершенно забытую. Я читала, что тут действительно был мужской Георгиевский монастырь, от которого осталась одна деревянная церковь». Шишкина не знала, о каком Трифоне ей сказали провожатые, так как в святцах упоминаются только двое святых с этим именем: один из монастыря близ Колы, «обращавший в христианство лопарей», другой из вятского Успенского монастыря. На самом деле Шишкиной показали гробницу городецкого старца, архимандрита Трифона, местночтимого святого. В данной ему грамоте 1592 года сказано, что монастырская земля относилась к Шелонской пятине, «место было убогое развоевано от литовских людей и немец». Позже монастырь именовался Георгиевской Городецко-Гремячьей пустынью и просуществовал до середины XVIII века. В историко-статистических сведениях по Санкт-Петербургской епархии, изданных в 1884 году о с. Городец сказано: «По устному преданию и по межевой книге здесь прежде был монастырь, разоренный литовцами. В здешнем приходе три деревянных храма. 1. Храм Св. великомученика Георгия, холодный, без колокольни, построенный в 1791 году. Бывший в нем придел Успения уничтожен в 1851 году при возобновлении храма... 2. Храм Успения. Божьей Матери, считавшийся главным, освящен в 1844  году марта 5 (17)  дня... Храм выстроен за ветхостью Георгиевского храма, усердием священника Иоанна Шишова, тогда же церковного старосты, и помещика генерал-майора Михаила Сакера». Инженер - генерал-майор М.П.Сакер (1782-1858) владелец находящихся вблизи Городца - мызы Михайловской и д. Жглино. Он же был и  автором проекта городецкой  Успенской церкви. Его сохранившееся захоронение находится рядом с этим храмом.
Далее в сведениях по Епархии говорится: «Под Георгиевским храмом, по преданию, покоятся мощи архимандрита Трифона, будто бы убитого литовцами. Над местом погребения деревянная рака, покрытая покровами. По воскресным дням после всенощного над мостом погребения слушали литию, а иногда панихиды».
Старая Георгиевская церковь не сохранилась до наших дней. Её разобрали вскоре после войны. Над могилой Трифона была устроена ныне существующая часовня. Прежняя деревянная рака в конце XIX -начале XX века была заменена на мраморную. Не зная ничего о подлинном Трифоне, Шишкина пишет: «Нет сомнения, что добрые женщины повторяли затверженную молву без всякого доказательства ее справедливости. Это меня утешило. Слишком было бы больно, что в России у русских мужичков в таком небрежении останки праведника».
Совершенно непонятно, как могла наша путешественница не заметить, что никакой каменной церкви в Городце не было. Между тем, она приводит любопытные сведения об интерьерах храма, отмечает в их росписях отступление от канонов, снова и снова называя новую (Успенскую) церковь каменной, говоря, что она «гораздо лучше Лужского собора (т.е. Екатерининской церкви)». Вот и верь после этого свидетельствам очевидцев, да еще тем, кто провозгласили своей целью сообщать только достоверные сведения!..
        Покидая уезд, О.Шишкина не удержалась от сакраментальной реплики: «Луга так бедна и ничтожна, что после нее Порхов показался нам столицей», хотя, по ее же отзыву, почти в таком же как Луга состоянии находилось большинство уездных городов губернии. Следует прокомментировать высказывание Шишкиной о том, что в Луге она не нашла «ни одного красивого дома». Словно не было в Луге ни здания присутственных мест, ни городского училища - образцов архитектуры классицизма. Нам кажется, что в определение «красивый»  Шишкина вложила вполне конкретный эстетический смысл. Дело в том, что в русской художественной культуре в 1830-40-ее гг. сложилось понятие историзма, вызванное пересмотром эстетических идеалов, новым взглядом на отечественную историю, убеждением в своеобразии исторического пути и будущего русской нации. Архитектура не только испытала влияние этих идеалов, но, самое главное, именно в ней они - эти идеалы - получили наиболее наглядное воплощение. Вспомним храмы в русско-византийском стиле, созданные К.А.Тоном, или обращение к формам древнерусского зодчества в постройках А.М-.Горностаева и Г.И.Карпова, создателя лужского Воскресенского собора. В гражданской архитектуре принцип историзма вызвал моду на здания подражательного стиля в духе эклетики и стилизаторства. Постройки эпохи классицизма стали восприниматься старомодными, казенно-однообразными и недостойными восхищения. К тому времени в Луге была только одна постройка. отвечающая новому вкусу,  - каменная  почтовая станция, построенная в «египетском стиле», но Шишкина могла застать ее недостроенной и потому не обратить на нее внимание.
   Кроме того, Шишкина в своем путешествии, в первую очередь, уделяла внимание отечественным древностям. В Луге их, естественно, не было и не могло быть. В этом отношении Городец выглядел более предпочтительным.
   Дополним заметки Шишкиной о Луге  статистическими сведениями того же времени: «в городе улиц и переулков - 8, из которых одна вымощена камнем, площадь - 1, пустопорожних мест - 292, домов, принадлежащих правительству- 2 (каменных), церквам – 3 (деревянных)».
Частных каменных домов в городе еще не было, деревянных же, принадлежащих частным владельцам, было 136. Главным предметом занятия здешнего населения -купечества - «есть торговля красными, мелочными и съестными товарами».
 Повода особенно восхищаться городом, может быть, и не было, но это не причина, чтобы называть его убогим и ничтожным

ГЛАВА 21. ЛУГА ГЛАЗАМИ С.Я.НАДСОНА.

До середины XIX века в описаниях Луги почти нет каких-либо характерных деталей, передающих, что называется, колорит города, живые моменты его быта, картин из жизни населения. В последующие десятилетия положение постепенно меняется. Одним из первых свидетельств тому является описание Луги, содержащееся в юношеских дневниках популярнейшего в свое время поэта С.Я.Надсона.
Записки С.Я.Надсона относятся к 1875 году, когда будущему поэту было всего 13 лет. Весной этого года он приехал на каникулы в имение к своим родственникам, находившееся по соседству с современным пос. Скреблово. Возвращаясь обратно в Петербург, семья Надсона опоздала на поезд и вынуждена была задержаться в Луге. Необходимо сказать, что во время каникул Надсон влюбился в одну из местных барышень, которая оказалась в городе вместе с ним в числе прочих провожающих. Это отчетливо проявилось и в приподнято-эмоциональном тоне записок, и в шутливо-ироничных комментариях  ко всему увиденному. Вот как описывает 13-летний Надсон свои впечатления.
«17 апреля. Приехали на поезд и... мы опоздали!.. Я узнаю, что останемся до 5 часов утра, раньше поезд не идет. Я был в таком расположении духа, что смеялся решительно над всем и каждым. То казался мне смешным город Луга, то гостиница, в которой мы остановились, носящая громкое название «Дудки», то наши, то я сам. Мне вдруг показалось, что в комнату вошла дама, тогда как то был трактирный слуга, и я от души расхохотался. Я был в очень веселом расположении духа... Бог знает, какие бы я отдал сокровища (если бы они у меня были) за то, чтобы вмиг превратиться в 22-летнего молодого человека, красавца собою и очень умного.. Я уже сказал, что гостиница называлась «Дудки». Над этим названием было много шуток, и даже сложилась впоследствии песня следующего содержания:
Как в гостинице-то «Дудки»
Провели однажды сутки.
Ах вы, дудки, мои дудки,
Люли дудочки мои.
Если 6 мы не опоздали,
Верно б, в «Дудках» не застряли.
Ах, вы...
К нам явился в «Дудках» мальчик
(Он слуга) с мизинец-пальчик,
Ах, вы...
 Подавали нам жаркое,
Да прекрасное какое!
Ах, вы,...
Ели мы пирог с грибами,
Ночевали мы с зверями.
Ах, вы...
В «Дудках» мы чаи пивали,
Да про Питер вспоминали.
Ах, вы...
Мы сидели там до света,
Дожидалися рассвета.
Ах, вы...
А теперь конец уж шутки
Про гостиницу, про «Дудки».
Ах, вы, дудки, мои дудки
Люли, дудочки мои!
Далее Надсон сообщает, как провожающий их хозяин имения, где они гостили, безуспешно хлопотал, чтобы их взяли хотя бы на товарный поезд. Сам же Надсон, в это время,  находился в обществе двух дам, одна из которых и была предметом его чувства. Известие о том, что отъезд в Петербург откладывается до следующего утра, его очень обрадовало. Вот как он описывает свое состояние влюбленного юноши: «Я болтал всякую чепуху, и вообще вел себя, как самый глупый ребенок. Мне бы хотелось впоследствии серьезно искупить мою притворную веселость». Когда стало ясно, что быстро уехать в Петербург не придется, то отъезжающие и их провожатые отправились гулять по Луге. Далее в «Дневнике» читаем:
 «Луга - небольшой уездный городок, если считать там каменные здания, то едва ли наберется пять. Тротуар не вымощен, а потому весною ужасная грязь. В Луге есть две церкви, и начали теперь строить еще собор. Главная улица Луги служит Невским проспектом для жителей: на ней выстроен Гостиный двор, и она же служит для гуляния жителям. Одна аптека, две гостиницы и трактир, вот здания, которые бросаются в глаза по причине своих сравнительно громадных и разукрашенных вывесок.
В заключение остается сказать несколько слов о лужских жителях. Можно подумать, что в Луге вовсе нет стариков, я всего одного и видел, да и то приезжего крестьянина. По вечерам на главной улице Луги устраивается гуляние, если так можно выразиться, гуляние молодежи, группами ходящей в самых ярких костюмах и преимущественно в шляпках, взад и вперед. Вот все, что можно сказать о Луге, и еще, виноват, позабыл было: в Луге изобилуют звери двух пород: собаки и блохи! Возвратившись в гостиницу, напившись чаю, мы поужинали в вокзале и опять пришли в славные «Дудки». На другой день мы оделись и отправились на поезд. В вагоне почти всю дорогу никого не было. Наконец, приехали в Петербург в одиннадцатом часу».
 Поскольку в записках Надсона приводятся конкретные факты, связанные с застройкой города, попробуем сопроводить их возможными пояснениями.
   Главная улица – это Покровская улица, ныне пр. Кирова. На ней при пересечении с Новгородской (Тоси Петровой) улицей и находилась гостиница «Дудки», названная так по фамилии её владельца – Дудкина. Что же касается второй гостиницы и трактира, то уже в конце 1850-х годов в Луге на Никольской (пр. Урицкого) улице, там где в советские годы был спортивный магазин «Динамо» (напротив ДК) имелась гостиница  и трактир Фурса.
    Надсон пишет, что каменных зданий в городе «едва ли наберется пять». В этом отношении рассказ Надсона относительно точен. Каменными зданиями в Луге  в то время были: народное училище, присутственные места, почта, Мариинская прогимназия, Гостиный двор. В 1869 году появляется в Луге и  первый каменный частный дом.
  Далее упоминается о двух церквах и строящемся соборе. Одна из церквей - Екатерининская, построенная в 1786 году, ныне действующая. Собор - это конечно же Воскресенский собор, закладка которого состоялась в 1873 году, т.е. за два года до посещения Надсоном Луги. Что касается второй церкви, то о ней упоминается и в книге И.Пушкарева «Описание С-Петербургской губернии»,  изданной в  1842 г.  Может быть здесь имеется в виду храм на Вревском кладбище. Или все-таки была в Луге какая-то, до сих пор неизвестная,  деревянная церковь?
Упомянутая   Надсоном аптека  могла быть вольной аптекой аптекаря Зальцмана, учреждённая в 1830-х годах.

Надсон упоминает об ужине в вокзале. В 1875 году в Луге все еще стояло деревянное здание вокзала, построенное по проекту С.В.Мяновского к началу 1860-х годов, правда, к тому времени несколько изменённое. Ко времени приезда Надсона в Лугу, вопрос о необходимости постройки нового, каменного, здания Лужского вокзала находился лишь в начальной стадии обсуждения.
«Приехали в Петербург в одиннадцатом часу» - поезд из Луги отправлялся в 5 часов утра, следовательно,  в середине 1870-х годов время движения поездов из Луги до столицы составляло немногим более шести часов.
С.Я.Надсон, пожалуй, первый и единственный автор, который описал картину городского гулянья, устраиваемого лужской молодежью. В связи с этим, невольно вспоминается прозвище «пьяная Луга», которое многие лужане связывают с наличием в городе большого количества питейных заведений.
В.И.Зерцалов в своей книге «Луга» называет даже их число - 40 кабаков. На самом деле кабаки здесь ни при чем. Вот что сообщается по этому поводу в статье «Лужский уезд», помещенной в одном из томов «Историко-статистических сведений по Санкт-Петербургской епархии», изданной в 1884 году, где, пожалуй, впервые приводится это прозвище. «Жители всего уезда – коренные русские, потомки древних новгородских славян. В характере и образе жизни они отличаются всеми коренными достоинствами и недостатками славянского племени - живостью, находчивостью, трудолюбием, выносливостью, добродушием и гостеприимством и, в то же время, бранчливостью, сквернословием, невоздержанностью в употреблении вина, отчего жителями соседних уездов придано Лужскому шуточное прозвище «Луга пьяная».
Из этого сообщения следует, что прозвище «пьяная Луга» касалось не города как такового, а жителей уезда в целом. Лужский уезд, действительно, по своему этническому составу отличался от других уездов губернии, которые в XVII веке отошли в состав шведской провинции Ингерманландии (за исключением Гдовского)..В этот период среди их населения особенно возросла численность выходцев из Прибалтики и финских переселенцев, с их этнокультурными традициями, отличными от особенностей быта и поведения коренного русского населения.
Таким образом, «пьяная Луга» является своеобразным этнонимом, выражающим мнение о лужанах этнически отличных от них жителей соседских уездов. Да и самому Надсону в его прогулке по Луге в глаза бросился только один трактир.




ГЛАВА 22. Удел Луги - полная тишина…

Начиная с 1880-х годов в записках современников о Луге все чаще можно встретить попытку предугадать дальнейшую судьбу города.
 В 1887 году Лугу посетил Константин Константинович Случевский (1837-1904), поэт, ныне можно сказать, полузабытый. А ведь он оставил заметный след в русской литературе, став переходным звеном между поэтами т.н. «чистого искусства» А.Майковым, А.Фетом, Ф.Тютчевым и символистами.
Параллели с его творчеством не редкость в произведениях поэтов не только серебряного века, например, И.Анненского, В.Брюсова, Ф.Сологуба, А.Блока, но и советской эпохи, включая  Б.Пастернака и Н.Заболоцкого. Очерк о Луге является одной из многочисленных журналистских статей К.Случевского, впервые опубликованных в 1888 году в трех томах под общим названием «По северу России», переизданных в 1897 году в двухтомном варианте «По северо-западу России». Описание Луги у Случевского несколько поверхностно. Определенный интерес представляют сообщения об этапах строительства Воскресенского собора, общие впечатления автора от города и от беседы с одним из местных жителей. Зато только у Случевского мы встречаем легенду, объясняющую неказистый вид лужской Екатерининской церкви. Но самым важным является то, что  именно Случевский впервые поставил вопрос о будущем Луги.
Очерк озаглавлен: «Луга. Характеристика Луги. Собор. Легенда о плане». Вот что в нем написано: «Луга - южнейший город Санкт-Петербургской губернии, имеет всего 250 домов, из которых только три каменные, и 2000 жителей; улиц проездных в ней, собственно говоря, одно только петербургское шоссе, все остальные, равно как и многие пустыри, зеленеют травкой. Единственная церковь - собор, как и сам город, екатерининского времени, очень мал и робко жмется подле большого, нового собора, уже совершенно готового, освящение которого должно будет совершиться скоро; постройка начата в 1873 году, длилась до 1874 г., затем до 1883 приостановлена по недостатку средств, и приведена к концу только в 1887 году.
Как могут помещаться жители Луги, желающие помолиться, в старом соборе, как поместятся они даже в новом, это совершенно непостижимо; остается предполагать, что они молятся дома, или ездят по деревенским приходам. Внешность старого храма, уступающего место новому, напоминает отчасти лютеранскую кирку, и для объяснения этого имеется легенда о том, будто при постройке перемешаны планы: тот, который назначался для Луги, воспроизведен в Ямбурге, а кирка, долженствовавшая стоять в Ямбурге, явилась православным собором в Луге. Несомненно верно в этом рассказе то, что его рассказывают и теперь. Луга относится к числу городов, сложившихся не исторически, но по Высочайшему повелению 1777 года, гласившему: «на реке Луге учредить новый город, близ урочища, где река Вревка в Лугу впадает, наименовав оный город Луга». Так и исполнено. Каких-либо исторических воспоминаний ни в городе, ни в уезде не найти, и один из видных представителей местных интересов, спрошенный об этом, отвечает обыкновенно, что кроме древнего монастыря святого Иоанна Богослова на полуострове Череменецкого озера, других памятников или пунктов исторического значения не имеется. Железная дорога проходит близко, до Петербурга всего 132 версты, а между тем здесь так бесконечно тихо, скромно, беспритязательно. Завидно этот или удивительно?
В последние годы окрестности Луги стали населяться петербургскими дачниками, но летнее время проходит скоро и удел Луги - полная тишина и совершенное отсутствие каких-либо общих интересов».
 К. Случевский  не заметил, что к тому времени Луга стояла  на пороге нового этапа своего развития, и  вскоре выйдет из границ первоначального плана, утверждённого ещё Екатериной II.
Главной примечательностью Луги в это время стал только что освященный Воскресенский собор. Поэтому ему в очерке и уделено особое внимание, хотя к этому времени в Луге уже завершилось строительство нового здания железнодорожного вокзала. Говоря о факте все увеличивающегося числа дачников, поселяющихся в Луге и ее окрестностях, Случевский верно понимал, что за счет только сезонного  населения общественная жизнь города развиваться не может. Но он сделал ошибку, полностью исключив влияние дачного  фактора на дальнейшее становление Луги. Отсюда и его пессимистический прогноз, что уделом Луги является «полная тишина».



ГЛАВА 23. Есть будущее, хотя и не очень блестящее.

Спустя всего лишь четыре года после первой публикации очерка К.Случевского в Петербурге выходит книга-путеводитель В.К.Симанского «Куда ехать на дачу?» с подзаголовком: «Петербургские дачные местности в отношении их здоровости». Книга издана в двух выпусках. В первом описываются ближние окрестности Петербурга. Во втором - «местности на расстоянии свыше 20-ти верст от столицы», включая Лужский уезд.
Рассказ о самой Луге оживлен метко сделанными наблюдениями, раскрывающими ее своеобразную колоритность. Впрочем, судите сами. «Луга (129 в. от С.-Пб.) - уездный город Петербургской губернии - имеет около 2 тысяч жителей, не считая дачников, проживающих там в летнее время и число которых год от году все возрастает. Вследствие этого у Луги, по-видимому, есть будущее, хотя и не очень блестящее. Дело в том, что с некоторых пор в ней самой и ее окрестностях стали строиться дачи. Там много соснового леса, есть река, местность холмистая, песчаная; песку в Луге слишком много. В ветер приходится дышать песчаной пылью. Куда ни взглянете, во все стороны видны песчаные бугры.
Город везде насквозь виден: постройки просеяны точно сквозь дырявое решето, где пусто, где густо, где нет ничего. Здесь группа крепких домов, там рухлядь, убожество. Есть дома несуществующего в иных местах стиля: какой-то взбалмошный винегрет, назойливо бьющий в нос оригинальностью. Трактиров, как подобает немало. В Луге есть женская прогимназия; есть вокзал, на всей линии лучший, два храма. Новый, едва оконченный, очень красивый храм. Кругом храмов разводят сады и аллеи...».
 В том же ключе сделаны описания, посвященные природе и жизни уезда, из которых пользуясь случаем, приведем несколько выдержек. «В уезде бросается в глаза... убожество деревень. Много земли стоит в забросе. Пахали, но толку мало: все пески и пески... На берегу одного озера стоит полуразрушенная часовня, а около нее совсем разрытые лопатой курганы... Молодежь собирается на курганы… есть орехи и беседовать, иногда и ночью. Близость часовни... не удерживает от веселых собеседований и оргий. Часовня эта находится вблизи д.Брод...
В последнее время уезд, стал наполняться переселенцами из Прибалтийского края, чухнами и немцами, арендующими и покупающими земли у помещиков, которые, в большинстве случаев, не ведут более сами своего хозяйства. В хозяйстве чухон не замечается никаких особых преимуществ в сравнении с хозяйством местных крестьян, кроме более тщательного боронования полей и умения делать масло; зато они усердно сутяжничают с крестьянами, возбуждая частые дела о потравах, в которых бывают сами виноваты, неисправно содержа изгородь и ворота в околицах.
Немцы пускаются на разные аферы, не всегда законные: так открыто торгуют водкою, не имея прав на торговлю крепкими напитками, или делают запруды на реках Луги и Оредеж, преграждая т.о. вовсе судоходство, и без того ничтожное, по этим рекам....
Тесовская волость выдаётся среди других волостей промышленным духом и зажиточностью своих жителей… Кроме лесного и охотничьего промыслов, во многих деревнях волости садоводство развивается с каждым годом, в особенности производство черной смородины и крыжовника, которое достигает в урожайный год на сумму около 15 тыс. рублей.
Ягодное садоводство ведется весьма правильно; ягоды улучшаются из года в год и находят для себя верный сбыт в Петербурге. В последнее время замечается также улучшение и в земледелии: более зажиточные крестьяне бросили соху и хворостяную борону и перешли к плугам и боронам с железными зубьями. Крестьяне сами изготовляют себе эти орудия, применяясь к местным условиям почвы. Вместе с тем в хозяйстве их появились и улучшенные семена ржи.
У многих крестьян заведены в последнее время искусственные луга, засеваемые клевером и тимофеевкою. Но существует и всеми сознаваемое зло - кабаки, явные и тайные, которые найдутся в каждой деревне. (Здесь заметим, что Тесовская волость в то время относилась к Новгородской губернии - А.Н.)
Трезвая часть населения вполне сознает необходимость закрытия кабаков и замены их штофными лавками и чайными заведениями».
Далее снова говорится о лужских окрестностях: «местные предприниматели стали строить дачи, чтобы эксплуатировать любовь столичных жителей к деревенской жизни; явились, наконец, и новые помещики - землевладельцы, устраивающие свои усадьбы в современном вкусе, ведущие хозяйство на рациональных основаниях и, вообще, вносящие в уездное захолустье такие современные порядки и понятия, которые представляют  собою  живое  отрицание еще не везде оживших традиций крепостной noмещичьей эпохи...».
Примечательно, что в этой книге будущее Луги определяется не только ее курортно-дачным значением, но рассматривается совместно с экономическим развитием края. Обращает внимание и данная здесь высокая оценка здания нового лужского железнодорожного вокзала, «на всей линии лучшего».
Новый вокзал действительно стал одной из главных достопримечательностей Луги и заслуживает отдельного внимания.
 Необходимость постройки в г.Луге каменного здания железнодорожной станции прозвучала в докладе Министра путей сообщения от 20 марта          (1 апреля) 1875 года.
Авторами проекта нового вокзала в г. Луге были выдающиеся гражданские инженеры Петр Онуфриевич Сальмонович (1833-1848), работавший в 1853-1857 гг. в управлении С-Петербургско - Варшавской железной дороги, позже в Главном обществе российских железных дорог и профессор Вениамин Ильич Корольков (1854-1897). П.О.Сальмонович проектировал Варшавский вокзал в Петербурге (1858-59 гг., совместно с Ю.Фляша), вокзалы в Динабурге (Даугавпилсе), Белостоке и др. городах. Он же является автором проекта железнодорожного моста через р. Суйду.
В.И.Корольков был выдающимся специалистом по строительному законодательству, по его проектам была  построена дача Вердеревского у ст. Серебрянка. Новый вокзал в Луге отвечал всем требованиям, предъявлявшимся в то время к подобного типа зданиям.  Он кроме чисто технических функций играл существенную роль в общественной жизни города,  впечатлял своим монументальным видом, архитектурной мощью главного фасада, строгим вкусом его декоративного оформления.
По Н.Ф.Куразову каменный вокзал в Луге вместо деревянного был построен в 1883-1885 гг.
Что касается замечания В.К.Симанского по поводу стиля строящихся в Луге частных домов - «какой-то взбалмошный винегрет», то здесь надо сказать, что конец XIX века вообще отличался свободой в художественном решении построек. Особенная затейливость отличала дачные особняки. Вероятно, такого рода строения и стали причиной сатирического отзыва В.К.Симанского об архитектуре Луги, где с 1880-х годов дачное строительство приобретает массовый характер.
Книга В.К.Симанского вышла в свет когда интенсивное строительство Луги только начиналось. Поэтому автор крайне осторожен в своих прогнозах о ее будущем.


ГЛАВА 24. ЛУГА РАСШИРЯЕТ ГРАНИЦЫ.

С конца 1850-х годов Луга стала активно заполняться населением. В 1860  -1870-е гг. в городе было роздано под застройку около 40% всех имеющихся в нем земельных участков. Число желающих строиться в Луге настолько возросло, что встал вопрос о дальнейшем расширении городской территории.
В 1873 году в Санкт-Петербургском губернском правлении рассматривалось обращение Лужского городового старосты, составленное по ходатайству местных жителей, «об отдаче с торгов пустопорожнюю городскую выгонную землю, лежащую по обеим сторонам Динабургского (Киевского) шоссе с распределением оной на кварталы, потому уважению, что в черте города почти вовсе нет пустопорожних плановых мест». Староста, разделяя мнение граждан города Луги находил это возможным, так как «по обеим сторонам как въезда, так равно и выезда из города возможно назначить каждое плановое место по линии шоссе 12, а внутрь выгонной 40 кв. сажен, которых… будет до ста плановых мест».
 К концу 1882 г. новый план города был утвержден. Он был составлен согласно действующему на то время строительному уставу и заключался «в предназначении к застройке выгонной земли с разбитием ее на кварталы и проложением новых улиц шириною в 10 сажен (22 метра – авт.)».
По этому плану под городские кварталы были прирезаны территории от современной улицы Победы до Лангиной  горы и от ул. Московской до р. Наплатинки. На севере города новые кварталы заняли всю площадь, ограниченную железной дорогой, реками Лугой и Наплатинкой. Здесь появился живописный дачно-парковый массив с улицами Дворянской, Малой Дворянской (ныне Пислегина) и Нарвской. Парковые сосны спускались по склону до самой Наплатинки.
В южной части Луги восточной границей кварталов новой застройки служила ул. Пески (Красной Артиллерии). Здесь вновь проложенные улицы были названы по именам городов соседних Новгородской и Псковской губерний: Валдайская, Порховская (ныне ул. Победы), Островская, Старорусская, Солецкая.
Поток желающих строиться в Луге нарастал с каждым годом. К 1896 г. город уже насчитывал 3592 жителя. Активизация спроса на земельные участки быстро привела к их острому дефициту. Луга вновь оказалась в градостроительном тупике. Кардинальное решение проблемы было найдено в 1896 году. Был разработан новый план города. Его задачи имели четкое практическое значение: «продолжение расширения города, через продажу под постройку частными лицами вновь нарезанных плановых участков». В городскую черту были включены громадные территории прежней выгонной земли, за рекой и за железной дорогой занятые великолепным боровым лесом.
Территория Луги стала включать 258 кварталов, из которых лишь сравнительно малая часть была занята застройкой  типично городского характера. Она выделялась плотным компактным пятном  в окружении широкого пояса дачных участков с сохранёнными массивами соснового леса
План был разработан Городской управой, получил одобрение Городской думы и в 1897 году был утвержден губернскими инстанциями. В сопроводительной записке к плану, подписанной Лужским городским головой Иваном Якшинским,  говорится, что план Луги 1896 года составлен вследствие «продолжения расширения города, через продажу под застройку частным лицам вновь нарезанных плановых участков». Продажа квартальных участков под дачи была направлена и на решение финансовой проблемы города. Участки нарезались размерами до полугектара под строительство особняков и дачных строений. Городские кварталы получили новые номера, что упразднило их прежнюю нумерацию, произведенную еще в 1784 году. Одновременно изменилось адресное обозначение домовладений, так что с 1897 года начинается и история современных почтовых адресов Луги.
Литографическое воспроизведение нового плана города было сделано по чертежу и съемкам с натуры, выполненным Лужским землемером Ф.Герасимовым. Один из экземпляров литографированного плана ныне демонстрируется в Лужском краеведческом музее.
 Нарезка участков и разделяющих их проспектов, площадей и улиц была произведена в натуре с опережением окончательной разработки плана «в местностях совершенно сухих и удобных под застройку». Новая граница городских земель полностью совпала с границей выгонной земли, отведенной городу еще в 1800 году.
План 1897 года определил ту трехчастную структуру Луги, которая сохранилась до наших дней и состоит из трех планировочных районов: Центрального, Зажелезнодорожного и Заречного. Свободными от жилых кварталов остались территории, отведенные под размещение казарм, манежей и складских хранилищ 24-й артиллерийской бригады и граничащие с ней земли приюта имени принца П.Г.Ольденбургского (район ул.Миккели и восточной части Лангиной горы). Реки Наплатинка и Обла стали естественными границами Луги с севера и юга. Западные и восточные окраины города растворялись в окружающем его пространстве природных лесов. План 1897 года предусматривал формирование системы парковых территорий на основе кварталов специально оставленных свободными от разбивки на дачные участки. В центральной части города кроме Соборной площади обширный парковый участок занимал два квартала между улицами Новой и пр.Урицкого, подходя к р.Наплатинке.  Цепь частью сохранившихся парковых кварталов размещалась вдоль Киевской улицы в Зажелезнодорожной части города.
В Заречной части генплан 1897 года дал начало современному городскому парку культуры и отдыха, определил сохранность леса на Лысой горе.
 Заметную роль в облике города играло озеленение улиц, о чем свидетельствуют многочисленные остатки старинных аллей в различных уголках Луги. На учет также брались кварталы с особенно плодородным почвенным слоем. Их отдавали в аренду огородникам и также оставляли свободными от застройки «временно, до указания надобности». Композиционное единство старой и новой застройки достигалось ориентацией вновь проложенных улиц на соединение с улицами старого города, или на такие объекты-ориентиры городского пространства, как: Воскресенский собор,  монументальное здание железнодорожного вокзала..
Усилить связь Центральной и Заречной частей должен был пешеходный мост, построенный в 1903 году в створе Ямбургской (Кингисеппа) и 7-й Заречной (Яна Фабрициуса) улиц.
Следует подчеркнуть историко-градостроительную новизну плана Луги 1897 года, где кварталы типично городской застройки оказались охваченными широким кольцом дачной местности. В первой части оказались сосредоточенными дома, предназначенные для круглогодичного проживания. Это были каменные и деревянные здания с жилыми подвалами, торгово-промышленными заведениями. В дачном поясе преобладали строения, используемые для жилья только в летний период.
При взгляде на план 1897 года прекрасно видно как город удивительно естественно вписался в природную среду. Ранее мы говорили о двух тенденциях прежнего, екатерининских времен, плана Луги - регулярной и естественно-ландшафтной. План 1897 года окончательно определил доминирование природно-ландшафтных факторов в формировании  облика города. Если учесть, что в самом центре Луги находились свободные от застройки озелененные пойменные территории, то городские кварталы в окружении дачно-лесопаркового пояса поразительно напоминают схему «города-сада», идея которого была разработана английским социологом Э.Хоуардом (1850-1928) в конце XIX века.
  Первый образцовый город-сад Лечуорт был построен в Англии в 1902-03 гг. В России идея городов-садов получила попытку реализации лишь в 1910-е гг. на территории Подмосковья. План Луги 1897 года можно было бы назвать своего рода  предтечей этого течения в градостроительной практике, включая проектирование тех советских городов, которые в 1950-1970-е гг возводились в условиях таежных ландшафтов Восточной Сибири, Карелии, Кольского Севера. Основой их формирования  было включение в застройку городского центра и жилых микрорайонов обширных лесных участков.
 Система  городского озеленения смыкалась с окружающими город лесами, создавая Луге славу удивительно уютного городка, привлекательного своим парковым обликом.



ГЛАВА 25. ДВЕ ЛУГИ.

В результате нового плана города, старые городские кварталы оказались окружёнными территориями дачного строительства. Именно эти территории привели к формированию образа Луги, как дачной местности.
Старый город  как бы оказался на втором плане.
Между тем, городская часть старой Луги, т.е. Луги в границах старого, екатерининского плана, была сосредоточием всех центральных учреждений города, его общественной жизни, торговли и предпринимательской деятельности. До сих пор планировка и застройка кварталов прежнего уездного городка отчетливо присутствуют в архитектуре современной Луги, особенно в северном направлении от ул. Дзержинского и пер. Связи, вдоль проспектов Кирова и Урицкого. Таким образом,  старая и новая Луга     – это метафоры, имеющие  социальное и экономическое выражение. Об этом красноречиво говорят материалы статистической оценки.
К началу века в С-Петербургской губернии создается Оценочно-статистическое бюро, целью которого была разработка данных, «касающихся валовой доходности городских недвижимых имуществ и расходов, необходимых для охраны и поддержания имущества и извлечения из него дохода...» Оценивался также и «недобор в доходе, вследствие простоя помещений».
В первый год деятельности Бюро им было выполнено оценочное описание недвижимости в г. Луге, опубликованное в 1903 г. О Луге здесь сказано следующее: «Луга представляет из себя, в общем, довольно типичный образец большинства городских поселений в губернии, именно той группы этих поселений, которая носит чисто провинциальный характер. В названном городе встречаются в значительном количестве типично дачные имущества, представляющие собой особый интерес в оценочном отношении, именно в С.-Петербургской губернии, где пользуются широким распространением всякого рода дачные поселки… Город Луга расположен ... на ровной возвышенной местности, с небольшим склоном к реке. Почва почти везде - мелкий песок..., исключением является местность по обе стороны ж/дороги, которая по              преимуществу болотистая». Далее речь идет, действительно, словно о двух разных городах.
 «Город Луга резко разделен на две части  собственно город и дачную местность, как бы кольцом окружающую часть его. Различие этих частей между собой довольно существенно. Все каменные и деревянные дома с жилыми подвалами, а также торгово-промышленные заведения, без исключений находятся в центральной городской части». Добавим, что здесь находились почти все лучшие в городе здания административного и казенного назначения, банки, большая часть городских храмов, включая католический костел, лютеранскую кирху, эстонскую приходскую церковь. И хотя, по данным оценочной комиссии, в застройке этой части преобладал мещанский тип строений «нечто среднее между собственно городским и крестьянским», вдоль центральных улиц строилось много красивых домов.
«В дачном поясе естественно преобладали дачные строения. В центральной части, за некоторыми исключениями, все помещения служат для жилья круглый год, тогда как в дачной местности преобладают помещения, предназначенные для жилья только летом...» Здесь следует сказать, что земельные участки под строительство продавались на условиях, включающих следующие пункты:
 «Владелец участка обязан: 1) в течение одного года обнести этот участок забором; 2) застроить оный жилыми строениями: деревянными в течение трех лет или каменными в течение пяти лет, считая эти сроки со дня торга; 3) содержать в чистоте размеченный по городскому плану и прилегающие в оному участку улицы; 4) при застройке этого участка не делать лестниц и тамбуров с выступами на улицу, устройство же вдоль по улице тротуаров не шире одной сажени с  каждой стороны улицы позволяется». Все эти пункты сохранили свою актуальность. Во всяком случае, в действующих на сегодня требованиях к индивидуальным застройщикам содержится ряд похожих условий.
Находящиеся в городской части торгово-промышленные заведения являлись в большинстве случаев тесно связанными с жилыми помещениями», не только «общностью владения, но и общностью пользования», т.е. единством домовладения. «Торгово-промышленные заведения с выходом во двор» все без исключения были заняты под мастерские. Лишь на Базарной площади (пл. Мира) и редко в других местах можно было встретить отдельно стоящие торговые лавки и помещения мастерских.
На 1895 год в Луге было 3592 жителя, 39 каменных и 1415 деревянных зданий. По материалам оценки на 1900 г. в городе числилось 30 каменных и 10 с каменным нижним этажом жилых домов. Все они располагались в кварталах с городским типом застройки. Здесь же размещалась большая часть (48 из 60) двухэтажных жилых строений, и одноэтажных с мезонином (107 из 186).
В основном же в городе в целом самыми распространенными были одноэтажные деревянные жилые дома, составляющие «65%, а если не принимать в расчет подвалы, то 71% общего числа строений».
Луга - город и Луга - дачная местность различались и по доходности земельных участков. Оценка зафиксировала, что первоначальная цена земельного участка в Луге возрастает с каждым десятилетием, «при этом квадратная сажень земли в городе ценится дороже, чем в дачной местности». Это объяснялось тем, что в городской части из 396 дворовых мест пустопорожними были всего 20 участков, в то время как в кварталах дачной застройки из 459 участков пустовало 160. В кварталах с городским типом застройки, ввиду практического отсутствия здесь свободных участков, новое строительство осуществлялось за счет реконструкции или сноса имеющихся строений. Особенно активно этот процесс происходил в начале 1910-х годов.
Часто в прошениях на строительство по престижной Покровской (пр. Кирова) улице указывается пожелание застройщиков иметь при доме лавку или погреб для оптового склада вина. Нередки просьбы о разрешении разбить перед домами палисадники, которые не только озеленяли улицу, но своими ограждениями, в виде невысоких каменных цоколей, на которые ставились заборы, могли служить для отвода дождевой воды, не давая ей затекать в окна подвальных этажей.
Центральный и дачный районы города отличались и приемами застройки. В центральной части дома располагались лицевым фасадом вдоль красных линии. Часто они ставились с примыканием друг к другу. Поэтому устройство брандмауэров для них оставалось обязательным.
В 1910-е годы сплошная периметральная застройка из 2-х этажных каменных жилых домов сформировалась вдоль Воскресенского (Советского) переулка, Базарной (Мира) площади и т.д., что безусловно усилило архитектурный облик старых городских кварталов. Городской характер имела застройка и вдоль Большого Уездного (Комсомольского) проспекта в заречной части Луги.
 Застройка дачных участков, как правило, осуществлялась отдельно стоящими домами, размеры участков при этом были 0,5 - 1,0 га и больше. Дома ставились с отступами от красных линий и размещенных вдоль них заборов. При этом линия застройки, как правило, соблюдалась. Фасады домов щедро украшались резным декором, что резко отличало их от более строго решенных особняков т.н. городских кварталов.
За пределами этих различий, «две Луги» -всего лишь условное выражение. Лужане хорошо понимали не только их различие, но и взаимосвязь и умели выразить чувство своего восхищения родным городом и его окрестностями.
Примером тому является изданная О.Ф.Луцевичем в 1909 году в Луге книга: «Дачный путеводитель, г. Луга и ее окрестности». Выдержки из нее могут быть интересны современным лужанам, как лучшая возможность заглянуть в романтическое прошлое своего родного города, в атмосферу безмятежной, летней пасторали.
«Проведение Варшавской жел. дороги через Лугу дало первый толчок расширению города. Цветущее состояние началось лет 15-20 тому назад, особенно с тех пор, когда в 1903 году во время военных маневров, жил некоторое время в Луге Государь. С того времени город украсился многими каменными домами, шоссированы многие улицы и стали в большем числе приезжать на лето дачники. Город Луга ежегодно расширяется все более и более. В настоящее время город вместе с дачами занимает площадь в 15 кв. верст. Город Луга является одним из самых здоровых городов Петербургской губернии.
Красивое возвышенное местоположение города, масса озер и рек вокруг, сосновый лес, и в результате всего этого бальзамический воздух, а также близость столицы представляют такое богатое сочетание благоприятных условий для развития дачной жизни.
Город расположен по обоим берегам живописной р. Луги, причем на левом, более низком берегу находится центральная часть, которая во всех отношениях лучше правой стороны. Здесь находятся главные улицы: Успенская и Покровская (пр.Володарского и пр.Кирова- авт.), на которых сосредоточены правительственные места, гостинный двор, лучшие магазины и дома. Вокзал железной дороги находится в центре города, против Новгородской (Тоси Петровой –авт.) улицы.
Зеленью город очень богат: если смотреть на него с Заречной горы, доминирующей над городом и являющейся предметом прогулок, то открывается дивная картина. Весь город тонет в зелени, со своими узкими улицами, там и сям взбирающимися нa холмы, вьется красиво река... Будучи довольно широкой и, извиваясь среди зеленеющих 6ерегов, река значительно расширяется у самого города.
В Северной части города в р. Лyгy впадает речка Наплатинка, небольшая, но очень быстрая, каменистая, с очень холодной водой. Здесь водится форель. В 1/2 верст от города на берегу Наплатинки находятся минеральные Сокольницкие источники. В южной части города протекает река Обла, впадающая в 2-х верстах от города в р. Вревку. благодаря своему песчаному грунту и восхитительной воде - Обла является любимым местом для купанья дачников. В 2-х верстах от города к западу у самой железной дороги находится озеро Омчино. Озеро имеет в длинy около 3 верст, в ширину от 20 до 200 саж. Берега его очень возвышены, живописны и покрыты множеством дорогих дач и летних  усадеб... На р. Луге с 1907 года открыто в пределах дачных поселений близ города Пароходное сообщение. Пристани помещаются в следующих местах: 1. д. Шалово (6 верст от города). 2. в городе - против Новгородской ул. 3. в городе - у городского сквера (б. Соборной площади). 4. у кладбища (Вревского-авт.). Прогулка на пароходе является очень приятным, интересным и дешевым удовольствием. За один конец уплачивается 30 копеек. В Луге летом бывает около 15 тыс. жителей.
В городе постоянно стоит 24-ая артиллерийская бригада. Кроме того, Великий князь Сергей Михайлович, в бытность его на маневрах, восхищенный лужскими гористыми окрестностями, перевел сюда из Красного Села офицерскую артиллерийскую школу, устроил здесь постоянный артиллерийский полигон, где ежегодно обучается орудийной стрельбе от 300 до 500 офицеров. Благодаря тому, что город за последнее время принял характер военного лагеря, цены на квартиры и дачные помещения сильно повысились. За дачу в 2-3 комнаты за лето приходится платить рублей 80-100.
Цены на жизненные продукты также подняты в цене. Яйца, дичь, домашняя птица и фрукты бывают летом дешевы. Летом развлечений в Луге немало. Есть прекрасный городской сквер, спускающийся амфитеатром к реке Луге и несколько сосновых парков для гулянья. В городской сквер, в известные часы собирается вся Луга. Гуляют по узким усаженным липами и тополями аллеям. В определенные дни играет по вечерам военный духовой оркестр.
В городе имеется летний театр, клуб, устраиваются литературные вечера, концерты, в Народном университете читаются по различным вопросам лекции. (Обратите внимание, в Луге, в начале XX века действовал народный Университет – авт.). Катание на лодках,        прогулки по окрестностям, собирание грибов и ягод служат приятными дачными развлечениями.
В летнее время в городе организуются различные спортивные кружки для молодежи». Дополнительно скажем, что в Луге к 1890-му году уже имелась по отзывам современников «прекрасная земская больница» на Покровской (Победы) улице, где ныне находятся корпуса  бывшего Лужского профессионального лицея № 25.
Далее в Дачном путеводителе говорится: «Устроиться в Луге можно легко и быстро и сообразно личным вкусам, для чего необходимо только знать расположение города и место нахождения дач. Цены за помещения колеблются в зависимости от местности.
Более всего имеется дач в Зажелезнодорожной части города. Дачи, в большинстве случаев - среди соснового леса, с садиками, террасами и колодцами во дворе. Всю Зажелезнодорожную часть окружает большой сосновый лес, с севера и юга - параллельно в расстоянии 3-х верст протекают речки Наплатинка и Обла. По берегам их настроено множество дач, с купальнями на реке. В Заречной части города дач хотя и меньше, но они в большинстве случаев больших размеров и предназначаются для более богатых лиц.
Сообщение с этой частью города поддерживается летом через большой городской мост и в другом месте через р. Лугу, через пешеходный мост против Ямбургской улицы (в центр. части), обилие сосновой растительности и белых грибов Протекающая здесь же река Луга привлекают сюда много дачников на лето.
В центральной части дачные помещения сдаются только на севере города, у р. Наплатинки и в южной - у р. Облы. Дач здесь довольно ограниченное количество. Открывшаяся у р.Наплатинки водолечебная станция с минеральными источниками обещает в этом году поднять цены на дачи. Сосновые парки при дачах - здесь составляют обыкновенное явление. В самом городе с удобством могут устраиваться на лето одинокие и холостые люди, так как сдающиеся в большом числе отдельные комнаты по одной, по две, с мебелью и услугами на лето являются очень подходящими для этой цели.
Цены, обыкновенно, не дорогие; можно устраиваться и со столом…Окрестности города и весь Лужский уезд имеют местоположение волнистое и покрыты грядами песчаных высот. Гористая местность это художественная слава уезда.
В окрестностях Петербурга есть красивые и живописные в этом отношении местности: художник может найти здесь богатый и роскошный материал. Узел возвышенностей находится в Бельско-Сяберской волости, к западу от г. Луги. Оттуда в разные стороны отходят гряды песчаных высот.
Высшим пунктом уезда считаются Липовые горы (по гдовской дороге), с которых видны окрестности верст на 50. Горы эти не доходят до Луги верст 15 и входят в состав имения герцога Мекленбург-Стрелецкого. Название свое горы получили, говорят, от бывшего здесь некогда богатства липовой растительностью. Теперь липы здесь, кстати сказать, нет и в помине. Места здесь восхитительные и поистине могут называться «Лужской Швейцарией».
Сейчас это - история, но не забытая, а живущая в памяти многих лужан и ленинградцев - петербуржцев, для которых по прежнему лужские места являются любимыми, сохранившими свою былую притягательность

ГЛАВА 26. У ЛУГИ ВСЕ В БУДУЩЕМ.

    Смело, одним махом, широко шагнувшая в окрестные леса Луга сразу же нашла своего горячего приверженца. Им стал один из заметных литераторов  конца 19 – начала 20 в. А. А Луговой.
. Луговой - это литературный псевдоним. Настоящее имя и фамилия писателя - Алексей Алексеевич Тихонов (1853-1914). Он родился в г. Варнавине Костромской губернии в богатой купеческой семье. Разочаровавшись в коммерческой деятельности и решившись  посвятить себя литературе, он в 1878 году поселяется в Петербурге. С 1886 года произведения А.Лугового регулярно появляются в печати.
Вначале это были рассказы из народного быта, где наряду с бытописательством поднимаются вопросы морально-философского обоснования человеческих поступков. Мысль о необходимости облагораживания темной купеческой среды, как о деле жизни, легла в основу драмы «Озимь», написанной Луговым в 1887 году.  Драма  была поставлена в Малом и Александринском театрах, правда, без особого успеха.
 Петербургский климат был неподходящим для здоровья писателя. По этой причине и по финансовым соображениям он решает поселиться в Луге куда и переехал в начале февраля 1892 года по адресу 6 дом Маркелова,  ул. Пески, ныне Красной Артиллерии, на углу с Казарменной площадью. Эта площадь находилась перед зданием Воинского присутствия, в советское время – здание  военкомата.
В первое десятилетие проживания в Луге А.Луговой создает три больших романа: «Грани жизни» (1892), «Возврат. Роман колеблющихся настроений» (1898), «Тенета» (1895-1901), главной темой которых являются конец «дворянского века» под воздействием движения исторического времени, крушение иллюзий, разрыв с предрассудками, сложность нравственных коллизий и неприятие идеологических догм с их ложью и гибельностью для России. Россия для А.Лугового является молодой страной, находящейся в становлении, где ничто не предрешено, все открыто будущему, где оправдано только непредвзятое, непосредственное отношение к жизни. Для творчества А.Лугового характерно сочетания смелости в вопросах общественной морали и политических взглядах (последнее проявляется в его произведениях, связанных с революционными событиями 1905-1907 гг.) и эстетический консерватизм, верность духу «старых романистов 1840-1850 гг., что не мешало ему искренне любить творчество А.П.Чехова. Именно А.Луговой в 1895-97 гг. будучи редактором журнала «Нива» привлек Чехова к сотрудничеству с этим журналом. В посвященном А.Луговому некрологе П.Б.Струве писал, что в натуре писателя «была самобытная складка, что-то небанальное в ... подходе к людям и ... жизни», в которой он видел «ряд... нравственных задач, подлежащих разрешению».
Бытует мнение, что псевдоним писателя происходит от г. Луга. Он это категорически опровергал: «Прилагательное от Луги будет Лужский, а я впервые поселился в Луге только в 1891 году. Псевдоним же мой взят от лугового берега р. Волги, на котором стоит Казань».
До покупки собственного дома писатель сменил несколько лужских адресов, включая Средние Крупели и Шалово. Останавливался писатель и в лужских гостиницах, в частности, в петербургской, около вокзала, которая принадлежала купцу Горшкову. Сам Горшков проживал рядом в своём доме, где теперь находится детский сад «Колокольчик».
Луга для Тихонова-Лугового стала тем же, что Михайловское для Пушкина. Об зтом свидетельствует одного из его стихотворений.
В 1899 году в России праздновали 100-летие со дня рождения А.С.Пушкина. По этому поводу А.Луговой посылает из Луги стихотворную телеграмму К.К.Случевскому, где в качестве эпиграфа приводит пушкинскую строку: «На свете счастья нет, но есть покой и воля», и далее развивает эту мысль, для объяснения своего выбора проживания в провинции:
«..Живу одиноко, в пустыне,
Счастлив покоем и волей.
Но мир и людей
Видно отсюда ясней для духовных очей.
Внемлю и радости, внемлю и горю...»
Та же мысль, дополненная конкретными чертами местности, звучит в начальных строфах стихотворения «Бор».
«Бежав из каменных палат
Столицы шумной и надменной
В родную глушь, где так смиренно
Мой старый дом и старый сад
Над тихой речкою стоят, -
Я ожил здесь душой и телом
И радость в сердце запустелом
Проснулась вновь...»


В 1897-м году А.Луговой увольняется с места редактора популярнейшего журнала «Нива» и  решает жить, исключительно, литературным трудом. Он всё больше привязывается в Луге и в 1907 году при финансовой  помощи золотопромышленника П.В.Мордина наконец-то обзаводится здесь собственным домом.о приобретении здесь собственным домом.
Исторический адрес дома приводится в письмах писателя и в выходных данных однотомника его  стихотворений 1912 года:, г. Луга. СПб. губ., Покровская 12, собственный дом.
Существует серия снимков этого дома, выполненная лужским фотографом В. Землянским.  Дом  находился на правой (восточной) стороне современного пр. Кирова, при его пересечении с ул. Московской.  Дом был деревянным, скромных размеров, с чердачным помещением приспособленном под  рабочий кабинет. Он располагался в глубине участка торцом к Покровской улице, имел крыльцо-террасу  по южному фасаду. К востоку от дома, почти на одной оси с ним писатель выстроил баню.  На углу с Московской улицей выстроили домик дворницкой. На сегодняшний день от усадьбы писателя сохранилась только эта постройка. На месте дома писателя ныне находится торец пятиэтажного корпуса и магазин-кафе (быв. «Теремок»).
В Луге Тихонов-Луговой проживал с женой Любовью Андреевной По сведениям лужских старожилов П.Комаровой и В.Х.Григорьевой известно, что в Луге ходили слухи будто «писатель был женат на простой неграмотной крестьянке, горячо ее любил и уважал. Несмотря на насмешки обывателей, обучил ее грамоте, хорошим манерам. Она прекрасно читала и писала даже по-французски, стала во всем хорошей помощницей мужу, жившему напряженной литературной работой, очень любившему Лугу, ее окрестности».
А.А.Луговой искренне любил Лугу, верил в ее будущее. Яркое свидетельство тому его письмо о городе, помещенное в газете «Лужский листок» от 4 июля 1909. Вот эти замечательные строки.
«Луга, - типичный старый русский уездный городок, вдруг быстро, совсем по-американски, в несколько лет, раздвинувший свои границы в глубину окружающих ... сосновых лесов. Эти улицы - просеки в глухом лесу, эти маленькие и большие дачи-виллы, густо окруженные высокими соснами и елями, эта песчаная колея, прорезывающая зеленый дерн, эта маленькая лесная поросль посредине отдаленных, мало проездных улиц города - как все это своеобразно! Дико и по-своему красиво! Это не подражание природе, фабрикуемое в садах немецких городов - это сама вольная природа во всей ее неприкосновенности. Жизнь - городская жизнь - в лесу! Здесь в жаркий солнечный день на каждом шагу пахнет смолью. Сколько радостного труда, большого, творческого всегда было соединено у меня с этой жизнью, в так называемой «глуши». И сколько светлых мечтаний! За это, может быть, больше всего и люблю тебя, хорошая моя Луга!.. Луга дала мне новых сил для борьбы за место под солнцем, за свою свободу, за независимость от всяких пут жизни».
Далее А.Луговой устремляет взор в будущее Луги, стремясь предугадать, какой она может стать ввиду ее чудесных природных особенностей и выгодного местоположения. «Луга - не центр ее, не маленький старый город, а большая, новая дачная Луга напоминает скорее всего русский Баден-Баден... в далеком, далеком будущем.
Любуюсь ли я в Берлине Грюнвальдским предместьем, я сейчас же представляю себе в какой дивный уголок земли обратили бы немцы Лугу, если бы  Берлин был на месте Петербурга... Около Петербурга много дачных местностей. Но у них нет того клада, который есть у Луги: эта миниатюрная Швейцария лежит на Невском проспекте. Линия Петербург - Варшава - Эйдкунден - Александрово - это Невский проспект в сети русских железных дорог. Если тишина лесов навевает созерцательное, мечтательное, иногда просто сонное настроение, - пять минут на вокзале при встрече курьерского поезда действует бодряще, как чашка крепкого чая... У .Луги все в будущем, и в будущем своеобразном. Она сделается одним из лучших пригородов Петербурга. Сюда бы высшее учебное заведение!»
Мечта А.Лугового об открытии в Луге высшего учебного заведения оказалась на редкость провидческой. Именно в наше время, в последнее десятилетие XX века в Луге открылось и успешно развивается высшее учебное заведение - Крестьянский государственный институт  имени Кирилла и Мефодия.
В городе также действуют филиалы некоторых петербургских ВУЗов. Так дачная Луга, ставшая к 1910-м годам русским Баден - Баденом, в 1970-80-е годы превратившаяся в один из промышленных центров Ленобласти, входит в XXI век как город студенческий. Поэтому слова А. Лугового: «У Луги все в будущем, и в будущем своеобразном» звучат все так же оптимистично, как и почти сто лет назад.


ГЛАВА 27.КАЗАНСКАЯ ЦЕРКОВЬ И СУДЬБА АРХИТЕКТОРОВ КУДРЯВЦЕВЫХ.

Обширные, вновь прирезанные к городу и отданные под застройку лесные территории украсились многими замечательными постройками. В первую очередь – это были новые городские храмы, одним из которых стало здание  Казанской церкви на севере, расположенного за железной дорогой массива дачных участков, замыкая перспективу главной  здешней дороги – проспекта Гагарина (бывшей Тверской улицы).
Церковь во имя иконы Казанской Божьей матери долгое время была единственным действующим храмом Луги и поэтому хорошо известна горожанам. Ее купол, словно приветственный знак, открывается из окон вагонов всем  подъезжающим  к городу со стороны Санкт-Петербурга.
Казанская церковь, безусловно, входит в число наиболее красивых построек города. Ее архитектурные достоинства отмечали еще дореволюционные столичные журналы, сообщая об открытии в Луге нового православного храма. До недавнего времени имя ее зодчего оставалось забытым. Вспомнить его помогла авторская подпись под архивными чертежами церкви. Им оказался архитектор Николай Галактионович Кудрявцев. Затем последовали и другие находки. Было выявлено, что ему принадлежало имение под Лугой в местности Ведрово. И, наконец, состоялось наше заочное знакомство с сыном Н.Г. Кудрявцева - Иваном Николаевичем, проживавшим в Финляндии. Из его писем были получены сведения о жизни и творчестве создателя Казанской церкви, судьбе его потомков.
Николай Галактионович Кудрявцев родился в 1856 году. Желание стать архитектором зародилось у него под влиянием семейной традиции. Дед его, плотник по профессии, происходил из крепостных Костромской губернии. В пореформенное время он преуспел в исполнении подрядов на строительные работы в Петербурге. По его пути пошли отец Николая Галактионовича и старший брат от первого брака отца - Сергей, участвующий в строительстве столичного  Обуховского завода.
Детство будущего архитектора оказалось не из легких. Когда мальчику исполнилось 8 лет, умер 6рат, черед два года скончался отец. Семья лишилась заработков, остались лишь незаконченные подряды и долги. Выручили энергия и деловы качества вдовы брата - Марии Павловны, племянницы известного покровителя заволжских старообрядцев Громова. Она сумела сохранить финансовое благополучие семьи, дать детям и племяннику отличное домашнее образование.
В 1872 году Н.Г. Кудрявцев поступил в строительное училище, позже переименованное в Институт гражданских инженеров (в советское время Ленинградский инженерно-строительный институт). В 1877 году обучение в училище было завершено. Кудрявцеву присвоили звание архитекторского помощника. Его имя, как первого по успехам, было занесено на мраморную доску училища. Профессиональную деятельность Н.Г.Кудрявцев начал в строительном комитете при С.-Петербургской городской управе, одновременно занимаясь проектированием и строительством жилых и промышленных зданий в столице, Петергофе, Териоках (современном Зеленогорске). В 1880 году им был издан курс лекций по отоплению и вентиляции зданий.
Большим спросом пользовалась его справочная книга «Для домовладельцев». От отца Н.К. Кудрявцев, унаследовал дачу в Петергофе. Здесь, в год  рождения будущего архитектора был посажен желудь, из которого к концу века выросло большое дерево. К этому времени в семейной жизни Н.Г.Кудрявцева произошли печальные события, умерла жена, оставив его с двумя дочерьми и сыном Галактионом, который уже в раннем гимназическом возрасте заболел туберкулезом. Доктора рекомендовали для спасения здоровья сына оставить сырой Петергоф и выехать на лето куда-нибудь в сухую местность, например, под Лугу.
К 1890 году Н.Г. Кудрявцев приобрел лесной участок в семи верстах от Луги и трех верстах от деревни Ведрово. Место было достаточно уединенным. С восточного края участка в глубоком овраге протекала Обла, имеющая характер горной речки. Благодаря быстрому течению она полностью никогда не замерзала зимой. На ее каменных перекатах образовывались подобия водопадов, и в ее омутках водились хариусы. Восточная часть участка была песчаной, поросшей прекрасным сосновым лесом с прогалинами вереска и белого мха. К западу возвышались холмы, поросшие лиственными деревьями.
Н.Г. Кудрявцев уже состоял во втором браке. Двадцатилетняя Александра Ивановна не побоялась выйти замуж за вдовца с тремя детьми. Вскоре семья архитектора увеличилась. Родились сыновья: Владимир и Михаил, дочь Евгения. Впоследствии появятся еще двое сыновей Андреи и Иван. В первый же год по покупке имения, которое, как и ближайшая деревня,  именовалось «Ведрово», вместо старого полугнилого моста через Облу был сооружен новый высокий мост. Восточной части сада быстро, но добротно, был возведен обширный деревянный дом и служебные постройки усадьбы. Очень скоро выяснилось, что это место оказалось неудачным для проживания семьи с больным сыном. Кроме того, настилы близлежавшего моста  использовались деревенской молодежью как прекрасная  площадка для гулянок. Здесь каждую субботу собирались местные парни и под звуки гармони веселилась вместе с девушками, работающими в усадьбе.
Было решено строить новый дом в полукилометре от первого. Глинистая почва одного из соседних холмов оказалась пригодной для изготовления кирпича. Купив глиномятную машину и наладив кирпичное производство, архитектор выстроил двухэтажный, каменный особняк.
 Переезд Кудрявцевых в Лугу совпал с расширением городских территорий за счет нарезки усадебных участков за железной дорогой. Эта часть города скоро стала популярной дачной местностью. Особенно интенсивно новое строительство велось от реки Наплатинки до Боровичского переулка. Здесь на специально запроектированной площади, при пересечении Тверской улицы (ныне ул. Гагарина) с Лисьим переулком и было решено возвести Казанскую церковь. Инициаторами ее строительства стали почетный гражданин, городской голова И.В.Якшинский, потомственный дворянин Д.М. Краевский, отставной генерал-майор А.А. Пешков. Возводить церковь было решено на пожертвования местных жителей. Значительные средства на церковь пожертвовала А.И.Серебрянникова.
Возможно, что появление в окрестностях города достаточно известного зодчего, солидность строительных работ в его имении послужили тому, что именно Н.Г. Кудрявцеву было поручено разработать проект храма. Чертежи церкви были исполнены в 1901 году. Освидетельствование постройки и открытие храма состоялось в 1903 году. В следующем году было осуществлено проектирование и возведение колокольни. По названию церкви Лисий переулок был переименован в Казанский.
Современники оценили художественное своеобразие Казанской церкви. Кудрявцеву удалось органически соединить формы новомодного тогда стиля модерн с характером храмовой архитектуры Древней Руси, продолжив традиции русско-византийского стиля в национальном храмовом зодчестве. Этим Казанская церковь выгодно отличается от большинства церковных зданий того времени, где русский стиль понимался как комбинация элементов декора московских или ярославских церквей ХVI - ХVII вв.  Казанская церковь вместительна и светла. Ее интерьер украшал четырехъярусный резной иконостас. Пел в храме любительский хор, состоящий преимущественно из дачников. Сюда приезжал петь и знаменитый петербургский хор под управлением А. Архангельского. Церковь была закрыта в 1937 году и использовалась под склад. В августе 1941 года во время боев на Лужском рубеже в Казанской церкви размещался штаб 41 корпуса генерала А.А. Астанина.
Вернемся, однако, к судьбе семьи Кудрявцева. Спасти сына ему не удалось. Галактион был похоронен на местном кладбище. Архитектор приступил к созданию рядом при своей усадьбе храма, который должен был стать семейной усыпальницей. При собственном производстве кирпича строительство осуществлялось в сжатые сроки. Храм освятили в 1907 году в день Святой Троицы, поэтому и церковь получила название Троицкой. Здесь произвели вторичное захоронение Галактиона. Через год скончалась мать архитектора – Евгения Трифоновна. Ее похороны были вторым и последним погребением в кудрявцевской усыпальнице. Богослужения в Троицкой церкви осуществлялись в летние месяцы до середины двадцатых годов. На Страстную неделю приглашались иеромонахи Череменецкого монастыря. Затем служить в церкви был приглашен друг архитектора, профессор богословия в Институте гражданских инженеров - Михаил Павлович Чельцов. Пел в церкви детский хор под руководством учительницы, работавшей в школе, расположенной между деревнями Ведрово и Корпово. Эта школа построена также Кудрявцевым (здание ее исчезло несколько лет назад).
Внешне Троицкая церковь в «Ведрово» выглядела скромно, одноглавой, простой архитектуры с невысокой звонницей. Внимание привлекали иконы, выполненные в мастерской Новодевичьего монастыря в Петербурге. На южной стене находилась древняя икона Тихвинской Богоматери, позже переданная в Казанскую церковь. Известно, что Кудрявцев разработал неосуществленный проект храма и для Череменецкого монастыря. Не исключено, что среди сохранившихся старых домов в Луге есть и спроектированные им здания.
В 1920 30 гг в усадьбе Кудрявцева находилось правление одного из местных совхозов, после войны здесь  открылся детский дом.. Затем бывшее имение Кудрявцева передали санаторию «Жемчужина», находящемуся здесь до настоящего времени.  В Троицкой церкви разместился клуб. Останки сына и матери архитектора, ещё до войны, переместили на Вревское кладбище, вместе с мраморными надгробными плитами, снятыми со стен храма.
  Усадебные постройки и здание церкви чудом уцелели в войну, за исключением дома для церковнослужителей. К чести нынешней администрации санатория нужно отметить ухоженность усадебной территории, хорошую сохранность исторических строений. Отрадно, что поселок работников санатория называется - Кудрявцево.
Репрессии не обошли семью архитектора. Еще в 1918 году Н.Г. Кудрявцева объявили помещиком, лишили гражданских прав с запрещением проживать в Петрограде. Впоследствии отношение властей к архитектору и членам его семьи несколько смягчилось. Стране нужны были квалифицированные специалисты - инженеры, техники. Старший сын Владимир работал в отделении «Ленинградстроя» во Пскове и Гдове. Михаил трудился в Лужском дорожном управлении, позже строил мост через реку Волхов в Новгороде. В Луге работал в городском управлении третий сын архитектора - Андрей. Но угроза ареста оставалась, избежать участи многих репрессированных Кудрявцевым помогло одно счастливое обстоятельство. Отец архитектора был приписан к гражданам города Вильмандстранда в Финляндии, и Кудрявцевы смогли получить финское гражданство. В роковые 1936-1937 гг. все они, за исключением Михаила, были высланы в Финляндию. Михаил для сохранения семьи принял советское подданство, был сослан в Омск, где впоследствии стал профессором Политехнического института, автором многих книг и учебников. Хранитель семейного архива, четвертый сын зодчего Иван Николаевич Кудрявцев (1904-1995) окончил архитектурный факультет Академии художеств, работал в строительном отделе одного из наркоматов, провел полгода в камере-одиночке на Шпалерной, после заключения преподавал в Академии художеств. В Финляндии он ввернулся к архитектурной практике.  Иван Николаевич  - автор и строитель трех церквей: в Хельсинки, в Миккели (Новый Валаам), в Ярвенпяйя. В сфере его интересов находилась  и забота о сохранении архитектурного наследия родной для него Луги. В его письмах к нам  содержались копии его рисунков Троицкой церкви в «Вёдрово», Успенского храма в д. Смёшино,  лужской Казанской церкви, выполненных в 1920-1930 годы. Создатель Казанской церкви Николай Галактионович Кудрявцев умер в Хельсинки 19 июля 1941 года. Хотелось бы видеть посвящённую ему мемориальную доску на  фасаде построенном по его проекту Казанском  храме.


ГЛАВА 28. КАТОЛИКИ И ЛЮТЕРАНЕ.

К середине 1890-х годов в Луге и уезде насчитывалось 490 жителей католического вероисповедания. Лужские католики обратились в Могилевскую архиепархию к митрополиту всех римско-католических церквей с прошением о постройке в г. Луге католической каплицы (часовни). Жители мотивировали свое ходатайство отсутствием во всем уезде католической церкви и священника, хотя католиков насчитывалось более 250 семейств: «Население растет, наплыв дачников из года в год увеличивается, а с прибытием в нынешнем году в Лугу на постоянную стоянку 24 артиллерийские бригады, в рядах коей много католиков, число увеличивается еще значительнее». В свою очередь римско-католический митрополит сообщил об этом ходатайстве лужских католиков в Департамент дел иностранных исповеданий Министерства внутренних дел.
В письме митрополита сообщается, что лужский купец Лаврентий Иванович Бульон безвозмездно предоставляет для строительства часовни принадлежащий ему участок земли, и что домовладелец Антон Яковлевич Лаймикос «обязался покрыть из собственных средств расходы по предполагаемой постройке».
5 июля 1894 года ходатайство митрополита было направлено в соответствующие инстанции. Просьба лужских католиков была удовлетворена. 12 марта 1895 года Министерство внутренних дел уведомило митрополита «о разрешении построить каплицу в г. Луге по проекту, составленному архитектором  Урлаубом». В выписке из журнала строительного комитета при Министерстве внутренних дел от 11 апреля 1895 года, о рассмотрении проекта постройки деревянной часовни, строительной комиссией говорится: «проект составлен удовлетворительно и к исполнению по нему постройки не встречается препятствий».
20 июня 1895 домовладелец города Луги, крестьянин Ковенской губернии, Поневежского уезда А.Я. Лаймикос, жительствующий в г. Луге на углу Никольской и Петербургских улиц в собственном доме направляет Санкт-Петербургскому губернатору следующее прошение: «В виду того, что в городе Луге и окрестностях жительствует значительное число лиц Римско-католического исповедания, к которому и сам принадлежу, очень много лиц семейных, имеющих детей, и все эти лица за неимением в Луге не только католической церкви, но и молитвенного дома, лишены возможности отправлять согласно правил веры богослужение и другие религиозные потребности, для исполнения которых должны уезжать в Петербург или Гатчину, что многим непосильно по средствам к жизни и всем неудобно, так как люди эти служащие и ремесленники, пропитывающие себя и семейства свои личным трудом.
Обстоятельство это возбудило во мне желание выстроить на свой счет в городе Луге деревянную на каменных столбах Римско-католическую Церковь на уступаемой для сего, Лужским 2-ой гильдии купцом Лаврентием Ивановым Бульон земле из принадлежащего ему планового участка находящегося в 47 квартале г. Луги.
Представляю:
1. Проект предполагаемой к сооружению мною церкви.
2. План местности, на которой предположено воздвигнуть церковь,
3, подписку купца Бульона на уступаемую землю, и
4, свидетельство Лужской Городской управы от 12 июня за № 344 о том, что со стороны Городской Думы никаких препятствии не встречается к сооружению означенной Церкви.
Имею честь почтительнейше просить. Ваше Сиятельство облегчить быт людей нуждающихся иметь Римско-католическую Церковь, по надлежащим с коим следует сношение выдать мне разрешение на сооружение оказанной церкви.
О последующем посему с возвращением представляемых мною документов дать мне знать по месту моего жительства».
Автор проекта деревянной каплицы в Луге академик архитектуры Людвиг Яковлевич Урлауб (1851-1897) известен как создатель сравнительно небольшого числа построек. Проект лужской каплицы возможно был его последней работой, осуществление которого продолжалось уже после смерти зодчего. Возможно, это обстоятельство привела к тому, что за постройкой каплицы не было должного надзора. Во всяком случае в письме от 10-го июня 1897 года управляющий Могилевской архиепархией обратил внимание настоятеля католической церкви Св. Екатерины (находящейся в С.-Петербурге - А.Н.), в приходе которого состоял г. Луга, на крайне небрежное ведение дела постройки каплицы и поручил ему озаботиться организацией Строительного Комитета, который под его, настоятеля, руководством занялся бы окончанием начатой постройки. Во исполнение сего предписания Администрация церкви Св. Екатерины просила архитектора Дитриха осмотреть на месте произведенные уже работы».
По просьбе администратора церкви Св. Екатерины архитектор Дитрих в марте 1898 года в присутствии членов строительного комитета осмотрел уже произведенные работы, в частности выведенный фундамент «и нашел его совершенно негодным, а самый проект каплицы не практичным». Об этом был составлен соответствующий протокол. 31 марта 1898 года администрация церкви Св. Екатерины сообщает Санкт-Петербургскому губернатору, что она «поручила господину Дитриху составить новый проект, который им 11 сего марта представлен вместе с заключением, как о произведенных уже работах, так и существенных недостатках прежнего проекта. Представляя составленный господином Дитрихом новый проект каплицы вместе с высказанным им заключением, администрация церкви Св. Екатерины имеет честь почтеннейше ходатайствовать перед Вашим Превосходительством об утверждении сего проекта, взамен прилагаемого при сем прежнего проекта Урлаба».
Но вскоре планы постройки католической часовни в Луге резко изменились. Возможно скромные размеры каплицы и опасность пожара для деревянного строения изменили желания лужан. Во всяком случае в апреле 1898 года Дитрих посылает в Департамент духовных дел заявление о проекте каменной католической церкви взамен разрешенной в 1895 году каплицы. Вскоре разработанный Дитрихом проект каменного здания лужского костела был представлен к рассмотрению. Разрешение на строительство костела было получено 22 июня 1898 года.
Кто же все-таки был автором проекта лужского костела? Дело в том, что в это время в Петербурге находилось двое архитекторов с одинаковой фамилией: гражданский инженер Дитрих Адам Иосифович (1866-1933) и выпускник Академии художеств Дитрих Иосиф Иванович (1858-1907), построивший несколько жилых зданий в Петербурге. Лишь обнаруженные проектные листы костела подписанные архитектором помогли решить вопрос об их авторе.
Проект здания лужского костела выполнил И.И. Дитрих. 18 апреля 1902 года администрация церкви Св. Екатерины сообщила в Петербургское губернское правление: «Разрешенная 22 июня 1898 года Министерством В.Д. постройка римско-католической церкви в Луге ныне окончена. Вследствие сего имею честь покорнейше просить Губернское Правление о командировании в г. Лугу техника для осмотра означенной постройки и выдаче затем установленного свидетельства».
Торжественное освящение костела произошло 20 июня 1904 года. Его совершил митрополит Могилевский Георгий Шембек. В 1909 году на колокольне костела был установлен колокол, освященный «во имя Св. Гавриила».
О состоянии самой лужской католической общины, ее социальном составе, экономических возможностях свидетельствуют документы, обнаруженные Петербургским архивистом И. Мулиной.
В 1908 году лужские католики обратились к митрополиту с новым ходатайством - об учреждении при костеле самостоятельного прихода. Губернское управление удовлетворило эту просьбу, при этом заметив, что «по малочисленности католиков, проживающих не только в названном городе, но и в окрестностях его, учреждение особого прихода на их средства едва ли может осуществлено». Так оно и получилось. Не прошло и года, как в канцелярию петербургского губернатора поступает новое прошение, но уже не просто жителей Луги, а прихожан костела Св. Николая с просьбой о пособии из казны на содержание настоятеля и причта. «Мы - почти исключительно: прислуги, чернорабочие, низшие служащие, - пишут в прошении лужские католики, -обремененные большею частью весьма многочисленным семейством, получающие за свой труд весьма скудную плату, именно от 4 до 13 рублей в месяц, которая, при существующей крайней дороговизне, далеко недостаточна даже для содержания семейств наших (...). При всем своем желании мы, сами не имеем ничего, ничего почти дать не можем; не можем из своих крайне недостаточных заработков, оказать возможность существовать костелу и причту» - под прошением стояло около 300 подписей. В казенном содержании настоятеля и причта просителям было отказано. Содержание храма легло на плечи прихожан.
Костел построен в характерных для католических храмов готических формах. Увенчанный невысокой колоколенкой он играет заметную роль в системе городского силуэта, сохранив свое архитектурное значение в окружающей застройке, считаясь одним из самых приметных зданий города.
В 1909 году при костеле было открыто римско-католическое начальное училище (вначале, планировавшееся как училище для бедных мальчиков). Оно находилось по адресу улица Петербургская (Ленинградская), 16, недалеко от перекрестка с Малой Инженерной. Дом, который сдавался под училище, принадлежал некоему П.А. Соловьеву. Известен также и другой адрес начального католического училища в Луге по Загородной (Петра Баранова) улице у железной дороги.
Вот как описывалась церемония открытия училища в газете «Лужский листок» от 3.12.1909 г. «...к 11 часам из костела вышел крестный ход, сопровождаемый многочисленными прихожанами. По прибытию к зданию школы, украшенному зеленью, настоятель во время пения прихожанами молитв окропил святою водою здание, вошел в помещение школы, и перед временно устроенным алтарем совершил молебствие. Вновь отделанное помещение школы не могло вместить и 1/4 часть собравшихся. Присутствовали местный уездный исправник Д.И. Иванов и инспектор народных училищ Ф.В. Советов. Они зачитали акт открытия и список 40 принятых в открываемые 3 отделения учеников и учениц. Господин Гржемский указал на важность училища для местных католиков... Особо отметил, что кроме обычных предметов будут изучать польский и литовский язык... Затем крестный ход возвратился в костел, где совершилось торжественное богослужение».
На пр. Кирова, 45 сохранился дом, когда-то также принадлежавший костелу для проживания членов его причта. Это двухэтажное кирпичное без штукатурки здание, в архитектурном решении представляющее собой синтез элементов готики и модерна. Когда-то его украшали декоративные детали из кованого металла. Сейчас оно привлекает внимание своей выразительной пластикой, характерным завершением главного фасада, вызывая то особенное чувство, какое возникает у нас при взгляде на памятники нашей истории.
В 1906 году был поднят вопрос «обустройства санатория для детей до 10 лет римско-католического общества на даче каноника А. Мелецкого в г. Луге по Рижскому переулку». А. Мелецкий (Малецкий) впоследствии стал Апостольским администратором католических приходов Ленинграда.
Комплекс-санаторий был открыт в Луге в 1910 году и назывался «Владиславовка». Он представлял собой загородный дачный поселок, разбросанный на широкой территории, состоящий из небольших домиков, хозяйственных построек, часовни, игровых площадей.
В санатории курс лечения проходили воспитанники ремесленных мастерских на Песках в Санкт-Петербурге, а также здесь постоянно пребывали дети от 2 до 10 лет (иногда до 14 лет), больные туберкулезом и рахитичные. Воспитанники проводили много времени на свежем воздухе, либо на специально устроенном поле для спортивных игр и гимнастических упражнений; периодически они совершали прогулки в лес и на реку. Заботились о детях монахини тайного ордена, первой генеральной настоятельницей которой была кузина о. Мелецкого - Павла Мелецкая.
Адрес «Владиславовки» требует дополнительного подтверждения.
Лужский католический приход получил также землю под устройство собственного кладбища на территории в верховьях Тёплого ручья, который с этого времени стали часто называть Польским. Ворота католического кладбища сохранились  до сих пор. Они выполненные в том же неоготическом стиле, что и костёл, выделяются цветом красного кирпича слева от Мемориала Героев на  городском кладбище.
В 1917 году приход Св. Николая в г. Луге составлял уже 3 тыс. прихожан - людей разных национальностей: 60% - поляки, по 15% -литовцы и латыши и 10% - немцы. В 1922 году Советская власть впервые решилась закрыть костел, но сделать это она смогла только в 1937 году, когда был арестован настоятель прихода о. Иоанн. Вместе с ним были арестованы и прихожане, из которых 20 человек были расстреляны и похоронены в Левашове под Санкт-Петербургом.
После закрытия храма в 1937 году, это здание отдали физкультурному обществу «Буревестник». В 1945 году его частично переделали под дом культуры, где проводили вечера, ставили спектакли. Летом в нем действовала танцплощадка. Также там проходили художественные и  сельскохозяйственные выставки.
В конце 70-х годов здание храма было приспособлено под спортивный зал ДСО «Спартак».
Здание храма сохранилось, но без внутреннего убранства. 6 крестов, которые находились на здании, были сброшены, забор и металлические решетки - похищены. В алтарной части сделаны туалет, душ, а на башне осталось пустое место после колокола. Вновь приход костела Св. Николая в Луге был зарегистрирован в 1992 году.
В начале декабря 1994 года новым настоятелем прихода по совместительству стал настоятель Псковского прихода о. Кшиштоф Пожарский, который год спустя добился возвращения костёла Св. Николая приходу. Было это 12.10.95 г. Год спустя, после реставрации, 9.11.1996 г. совершилась реконсекрация (вторичное освящение) храма архиепископом Тадеушом Кондрусевичем.
 В завершении этой главы вкратце скажем еще об одном не православном лужском храме.
К концу XIX века в Луге и уезде среди верующих было значительное число протестантов - около 2500 человек. В 1877 году постановлением Лужской городской думы им отвели место под постройку дома лютеранского богослужения на участке при пересечении современного пр. Кирова с улицей Петра Баранова, там, где сейчас находится газон и угловая часть протяженного пятиэтажного дома с аптечным пунктом при входе в подъезд. В 1882 году лютеранское общество испрашивает разрешение на постройку храма. К началу XX века лютеранский молитвенный дом в Луге уже был действующим. Позже к молитвенному дому собирались пристроить колокольню, но из-за ее чрезмерной близости к одной из построек в  строительстве колокольни было отказано.
Как выглядел лютеранский молитвенный дом со стоявшей за ним лютеранской школой видно на одной из старых почтовых открыток. Здание молитвенного дома было простой архитектуры и  выделялось своими внушительными размерами среди соседних домов, тем самым, усиливая значение данного перекрестка в пространстве города..

ГЛАВА 29. НЕЗАБЫТЫЕ ХРАМЫ.

Эти храмы до сих пор напоминают о себе своими изображениями на старых фотографиях, возбуждая интерес к своей истории, стремление восстановить разрушенное. Это были красивые постройки и поставлены они были в лучших местах городского ландшафта на Вревском мысу, Лангиной горе,  на береговой террасе  р. Луги.
Церковь на Вревском мысу появилась задолго до основания города. Традиционно считается, что её построили в 1709 году. Она была деревянной, причина ее строительства на этом месте остается неизвестным. Ранее мы поддержали гипотезу, что на Вревском мысу могло находиться известное по писцовым книгам XVI века сельцо Луское, являющееся предшественником современной Луги. Одновременно, мы не исключаем версии, что церковь могла появиться здесь, на мысу, при каком-нибудь пограничном острожце, пограничном пункте в период русско-шведской войны XVII века. Но как бы то ни было, наличие храма могло стать важнейшим обстоятельством при выборе места под основание нового города. Недаром в указе Екатерины II предписывается учредить город Лугу именно там, где река Вревка в Лугу впадает,  хотя вместо Вревки могли быть названа и река Наплатинка, и река Обла.
Деревянный вревский храм  находился на оконечности мыса в наиболее старой части кладбища. Он был обновлён в 1833 году и на следующий год заново освящён во имя св. Николая Чудотворца. 
По изображениям начала XX века деревянная вревская церковь состояла из прямоугольного в плане основного объема с полукруглой алтарной частью. Венчала храм двухъярусная башня восьмерика с купольной кровлей и изящной главкой на тонком невысоком барабане. С западного фасада возвышалась аналогичной формы колокольня. Наиболее выразительно церковь выглядела со стороны местности известной как «Некрасовская дача», названной так по фамилии священника этой же церкви В. Некрасова.
Место, где находилась деревянная вревская церковь и старая часть вревского кладбища замечательно описаны в очерке лужского старожила и талантливого художника Н.А. Павлючука. Он же приводит сведения и о старом вревском некрополе. С древних времен здесь, у слияние речек Вревки и Луги проживали люди. Трудились, обрабатывали землю, надо полагать, занимались рыбной ловлей, бортничеством, строили избы и храмы Н.А. Павлючук пишет, что рядом с храмом были захоронения членов семьи последнего лужского градоначальника - Камарзина, в частности его невестки М.Г. Камарзиной, умершей в 1962 году. О Марии Гавриловне Камарзиной следовало бы сказать отдельно. Работая телеграфисткой на псковском железнодорожном вокзале, именно она передала в Петроград сообщение об отречении от престола императора Николая II. В последствии долгое время М.Г. Камарзина работала на лужском железнодорожном телеграфе.
Н.А. Павлючук сообщает, что он еще в начале пятидесятых годов видел в старой части данного кладбища  старинные захоронения: чугунный крест с надписью «Отцу полковнику от сына офицера. 1722 год», могилу священника Екатеринского собора о. Симеона и его жены, 1794 года.. А у самой береговой крутизны,  на вертикально усеченной плите черного мрамора была надпись «Члену «Народной воли» Л.Н. Чернобаеву. 1927 г.».
 В 1908 году архитектором-строителем В.Н. Бобровым был разработан проект новой, на этот раз, каменной церкви на Вревском кладбище.
Виктор Никандрович Бобров (1864-1935) был разносторонним зодчим, со своим глубоко индивидуальным художественном почерком. До этого он уже выполнил много построек для Петербурга и губернии, среди них церковь Пюхтицкого Успенского монастыря на Васильевском острове. В Советское время он работал в институте Ленпроект, выполнил проект обелиска декабристам на острове Декабристов.
Проект новой Никольской церкви на Вревском кладбище был утвержден Строительным отделением Санкт-Петербургского губернского правления в том же 1908 году. В  июле следующего года В.Н. Бобров сообщает: «Строящаяся церковь на городском кладбище в городе Луга вчерне закончена».
Храм был построен на средства Александры Ивановны Третьяковой, вдовы лужского 2-й гильдии купца и благотворителя лужских храмов и богоугодных заведений А.Н. Третьякова. Стоимость храма составила 60 000 рублей. В 1910-м году А.И. Третьякова жертвует выстроенную на ее средства церковь городу. Об этом пожертвовании Епархиальное управление доложило императору - Николаю II и в Священный Синод, который предложил наградить Третьякову «золотой медалью на Андреевской ленте для ношения на шее».
Подробное описание церкви сохранилось в акте Комиссии по ее освидетельствованию от 19 октября 1909 года. «Церковь каменная, двухэтажная (имеет) форму креста в плане, так что вся верхняя ее часть опирается на подпружные арки». Снаружи декоративная наружность храма достигалась контрастом белых отштукатуренных поверхностей и узорочья деталей из красного кирпича. В подвальном этаже была устроена усыпальница Третьяковых.
Освящение церкви состоялось 27 мая 1912 года.
При строительстве проект был несколько изменен: «Основной объем расширен в стороне на 1 сажень». Старую деревянную церковь решили перенести в Заречную часть Луги на Лысую гору, где предполагалось построить здание для церковно-учительской семинарии. Храм и семинария были заложены 26 мая 1913 года епископом Вениамином, будущим митрополитом Петроградским, казненным в 1922 году и причисленным к Лику Новомученников.
Строительство храма и семинарии скоро было остановлено из-за начавшейся  мировой войны и больше не возобновлялось. Планировалось сооружение храма и на новом Городском кладбище за железной дорогой (по пути на полигон), рядос с находившейся там часовней. 
 Каменную вревскую церковь закрыли в 1927 году. Через семь лет храм был передан строительным организациям для разборки на кирпич, но кладка оказалась слишком прочной. Даже военное лихолетье не смогло превратить храм в бесформенные развалины. Былая красота прослеживается и в этих руинах.
В настоящее время группа энтузиастов принимает меры к их сохранению, в целях дальнейшего восстановления этого храма.
Судьба еще одного незабытого лужского храма - бывшей Покровской церкви оказалась менее плачевной. Лишенное колокольни и главы здание храма сохранилось и используется под спортивный зал для тренировки юных дзюдоистов. Его адрес - ул. Победы, 14.
История этой церкви тесно связана с историей лужского гарнизона.
4 ноября 1863 года приказом Военного министерства в составе Российской армии была сформирована новая военная часть - 24 артиллерийская бригада, которая героически проявила себя в русско-турецкую войну 1877-1878 гг. Орудия бригады защищали Шипкинский перевал, подавляя своим огнем вражеские батареи. Впоследствии 24-ая артиллерийская бригада размещалась в Финляндии, в окрестностях станции Пекиярви. В 1892 году принимается решение о ее переводе в Лугу. В том же году был произведен отвод участка городской земли для бригадных казарм, под постройку артиллерийских сараев, порохового погреба, конюшни и т.д. Выбор участка был произведен комиссией в составе лужского уездного исправника Н. Г. фон Кнорринга, городского головы И.Я. Якшинского и депутата от войск для отвода и составления генерального плана участка полковника Ф.Ф. Аргамакова. «Отвод участка произведен земельным инженером Азбукиным в местности, называемой Пески за ручьем Черным, между улицею города Луги Пески (Красной Артиллерии) и р. Лугой». Площадь участка составила 20 десятин (около 22 га). Смету на постройку казарм и план участка составил гражданский инженер Г.Ф. Станкевич. Что касается бригадной церкви, то ее строительство связано с одной из переломных эпох русской военной истории, в чем-то очень актуальной для нашего времени.
Конец XIX - начало XX века было временем наивной веры в силу мирных договоров и союзнических обязательств. Казалось, что военному решению международных проблем была найдена достойная альтернатива. Александр III сделал упор во внешней политике на миротворческую деятельность, во внутренней - на хозяйственную и культурную работу. Эти условия привели к изменению взглядов на задачу армии, вызвав реформирование самой военной концепции. Пик реформ пришелся на начальный период правления императора Николая II.
Главным идеологом реформ стал назначенный в 1898 году военным министром генерал Алексей Николаевич Куропаткин, бывший во время русско-турецкой войны начальником штаба легендарного М.Д. Скобелева и заслуживший репутацию одного из лучших офицеров русской армии. В трехтомном труде «История русской армии» А.Н. Куропаткин изложил свои мысли о том, что войны, которые вела Россия в XIX веке, за исключением Отечественной войны 1812 года, были на пользу другим народам и в ущерб ей самой. Поэтому русский народ отстал в культурном отношении не только от своих западных соседей, но и от подчиненного России населения Польши, Финляндии, Прибалтики, других окраинных регионов. Из этого был сделан вывод, что России нет никакой выгоды вести новые войны в интересах европейских государств, расходовать на это национальные силы и средства. На посту военного министра А.Н. Куропаткин стремился приобщить армию к работе по культурному возрождению страны. Задача укрепления боевого духа армии также решалась им на идеологической основе, прежде всего за счет стремления усилить воздействие православного религиозного сознания на моральное состояние войск.
В 1900 году по инициативе А.Н. Куропаткина при Военном Совете Военного министерства была учреждена Комиссия по вопросам удовлетворения религиозных нужд войск, обязавшее военное министерство выделять средства на строительство полковых церквей. Николай II одобрил рекомендации Комиссии, чтобы все гарнизоны имели отдельные, желательно каменные церкви. Церкви должны были строиться по образцовым проектам, чем достигалась определенная экономия средств. К разработке образцового проекта полковых церквей, по которому было построено и здание Покровской церкви 24-й артиллерийской бригады в г. Луге, был привлечен гражданский инженер Федор Михайлович Вержбицкий (1846 - после 1916). Он был членом двух комиссий - по вопросам удовлетворения религиозных нужд войск и по устройству казарм. Ф.М. Вержбицкому было поручено разработать типовой проект церкви «вместительной и недорогой» и одновременно отвечающей всем канонам русского православного храма, включая эстетические критерии.
Ф.М. Вержбицкий к тому времени имел богатый строительный опыт. Он строил церкви, общественные здания, казармы в Санкт-Петербурге, Чернигове, Полтаве, Варшавской и Виленской губерниях. Созданный им образцовый проект полкового храма может считаться одной из его лучших работ. Проект был утвержден лично Николаем II и автор удостоился премии в 500 рублей. Созданный Вержбицким тип церкви продолжал направление в церковном строительстве, начатое великим российским зодчим К.А. Тоном, автором храма Христа Спасителя в Москве.
Проект Вержбицкого представляет собой трехчастную композицию базиликального в плане храма, где выделяются шатровая колокольня над западным входом, большой световой барабан с купольным перекрытием, изящная главка над алтарной частью храма и протяженный объем трапезной. Современники восторженно воспринимали церкви, построенные по этому проекту, отмечая их красоту, оригинальность, простоту и четкость форм, соответствие русскому стилю.
Кроме Покровской церкви в Луге по этому проекту были построены храм 148-го Каспийского полка в Петергофе, освящен в 1903 году и Александро-Невский храм 96-го пехотного Омского полка в г. Пскове (1907-1908 гг.). Все храмы очень похожи между собой за исключением некоторых деталей, элементов декора, что делает каждый из них вполне оригинальным архитектурным произведением.
В апреле 1901 года была образована Псковская войсковая строительная комиссия для строительства казарм 96-го пехотного Омского полка в Пскове и второй очереди комплекса построек для 24-й артиллерийской бригады в г. Луге, включая здание бригадной церкви.
Храм Покрова Пресвятой Богородицы при 24-й артиллерийской бригаде был освящен 1 октября 1904 года. Это была вторая, после петергофской, церковь построенная по образцовому проекту Ф.М. Вержбицкого. Параллельно церковному корпусу было выстроено здание бригадного офицерского собрания. В советское время эти постройки были объединены поперечным помещением. В таком виде они сохранились до нашего времени.
28 ноября 1904 года в Покровскую церковь был назначен священник Федор Федорович Забелин (1869-1949), который прошел вместе с 24-й бригадой первую мировую войну, затем служил в храмах г. Пушкина. В 1942 году был вывезен фашистами в г. Гатчину, где служил настоятелем Павловского собора. В годы оккупации Ф.Ф. Забелин спас советского разведчика и возможно поэтому избежал ареста после освобождения Гатчины от немцев.
На старых снимках церкви видна стоящая рядом с ней пушка. Это девятифунтовое орудие, имевшее номер 4005. Любопытную историю этой пушки поведал лужский икраевед И.В. Половинкин. «Интересный случай приключился с этой пушкой на шипкинской батарее Центральной. Когда орудие было подготовлено к выстрелу, в амбразуру попал вражеский снаряд и ударил прямо в затравочный стержень. Осколки полетели через головы, никого не зацепив, на стволе образовалась вмятина, а вытяжная трубка воспламенилась. Вследствие этого произошел самопроизвольный выстрел, поразивший турецкое орудие. Ночью слесарь Вейдеман исправил повреждения, сделав затравочный стержень из ушка медного артельного котла (в таком виде орудие продолжало служить и по возвращении в Россию). Позже, при переходе через горы у деревни Кишлы оно вместе с лошадью и солдатом упало в пропасть, но зацепилось за дерево. Лошадь и человек без серьезных травм были тотчас спасены, а орудие вытащили только на следующий день, и то с помощью целой роты Красноярского полка.
После войны, в 1881 году, при перевооружении бригады новыми артиллерийскими системами, личный состав ходатайствовал об оставлении этой пушки на память, на что царь ответил: «С удовольствием!»... Орудие под номером 4005 установили  на углу ограды Покровской церкви. На его гранитном постаменте лаконично сверкали золотом цифры «1877-1878».
К сожалению, этот уникальный памятник русской военной старины сохранился лишь на старых фотографиях».
 Кроме церкви и б. здания офицерского собрания от построек 24-й артиллерийской бригады сохранилось здание казармы (ныне общежитие Лужской обувной фабрики, ул. Победы, 2а), здание манежа (у школы № 6) и пороховые погреба (ныне жилые дома, на ул. Луговой, в т.н. «офицерской деревне»).
В годы Советской власти данная территория продолжала использоваться под военные нужды. Здесь размещался корпусной артиллерийский полк (КАП). Покровская церковь была приспособлена под полковой клуб.
Во второй половине 1970-х гг. состоялась передача этих земель городу под жилищно-гражданское строительство. Ныне здесь размещается застройка микрорайона «Центральный-1», с новым зданием поликлиники, школой,  домами, имеющими квартиры улучшенной планировки.

ГЛАВА 30. ПРОШЛОЕ ЛАНГИНОЙ ГОРЫ.


ГЛАВА 30. ПРОШЛОЕ ЛАНГИНОЙ ГОРЫ.


Еще один памятный лужским старожилам храм находился на южной окраине города, на Лангиной горе, при развилке Киевского шоссе и дороги на п. Медведь. Изящная архитектура этой, как будто бы миниатюрной, церкви словно открывала знакомство с одним из самых красивых уголков города, до сих пор сохранившего остатки своего былого паркового великолепия.
    В 1900-10 гг здесь в «высокой лесной местности» находилось отделение реального училища Приюта принца П.Г. Ольденбургского,. В связи с этим  именем мы позволим себе выйти за рамки нашей темы и вкратце рассказать о некоторых деталях истории российского императорского дома.
       Ольденбурги представляли древний разветвленный род, представители которого столетиями правили Данией, Норвегией, Швецией. Готторпская линия Ольденбургского дома управляла Шлезвиг-Голштанией, государством, включавшем пограничные с Данией немецкие земли с городами Киль и Любек. Принц Карл-Фридрих Шлезвиг-Голштейн-Готторпский был мужем старшей дочери Петра I Анны. От этого брака родился будущий российский император Петр III, несчастный муж Екатерины II. Кстати сказать, именно Петр III ввел в России орден Святой Анны, который учредил его отец в честь своей супруги Анны Петровны, и который до этого распространялся только на Голштинию. В свою очередь, матерью Екатерины II (до крещения в православии носившей имя София) была двоюродная сестра Карла-Фридриха Голштинского , а родным дядей - принц Георг-Людвиг Голштинский. Принц Георг был основателем новой ветви Ольденбургов, которым принадлежало герцогство Ольденбургское на северо-западе Германии. Георг-Людвиг имел значительное влияние при русском дворе в недолгий период царствования Петра III. Являвшийся двоюродным братом Екатерины II сын Георга-Людвига Петр Ольденбургский (дед основателя лужского приюта) был женат на вюртембергской принцессе Фредерике, родной сестре императрицы Марии Федоровны, жены Павла I. Его младший сын Георг был женат на великой княгине Екатерине Павловне, дочери Павла I и императрицы Марии, т.е. на своей двоюродной сестре. Мало того, принц Георг приходился троюродным братом своему тестю - императору Павлу, которого, памятуя о происхождении его отца и матери, в большей степени можно было бы отнести скорее к Ольденбургской династии, чем к дому Романовых.
Супруга Павла I, императрица Мария Федоровна, заслужила славу, как благотворительница всероссийского масштаба. Основаны ею благотворительные заведения управлялись специально учрежденным Ведомством Императрицы Марии. Близкая родственная связь с августейшей благотворительницей, по-видимому, определила сферу общественной деятельности дальнейших представителей Ольденбургского семейства.
Сын принца Георга и внук Павла I Петр Георгиевич Ольденбургский {1812-1881) вошел в историю России своими заслугами на ниве просвещения, здравоохранения и беспрецедентно крупномасштабной благотворительной деятельностью . По  инициативе принца  в стране было построено 496 благотворительных учреждений, на нужды которых он отдал свыше миллиона личных сбережений. Он являлся попечителем и одним из учредителей императорского училища правоведения, Александровского (преемника Царскосельского) лицея, основателем русского общества международного права, попечителем ряда средних и высших женских образовательных учреждений, общин сестер милосердия, больниц, санаториев и т.д. На Литейном проспекте перед зданием Мариинской больницы ему был установлен памятник с надписью «просвещенному благотворителю принцу Петру Георгиевичу Ольденбургскому».
Принц Петр принимал деятельное участие в жизни Московского Воспитательного дома, и, благодаря его усилиям и инициативе, там было открыто ремесленное училище, которое преобразовали в 1868 году в Императорское техническое училище, в Советское время носящее имя Н.Э. Баумана.
Первая мысль об организации детского приюта возникла у принца в 1846 году, в связи с имевшимся тогда в Петербурге, в районе Суворовского проспекта, сиротским ночлежным приютом, который содержался на частные пожертвования. Ознакомившись с его организацией, принц представил Николаю I предложения о реконструкции ночлежного приюта, на что царь отпустил из средств Опекунского совета 60 тыс. руб.
В 1848 году утверждается устав «Детского приюта принца П.Г. Ольденбургского», в 1857 вводится его новый устав. Отныне преподавания для мальчиков здесь стало вестись в объеме 4-х классной реальной прогимназии с дальнейшим переходом лучших учеников в средние учебные заведения. Для девочек был введен объем 7-ми классного обучения. Низкая плата за обучение и высокий уровень преподавания быстро привело к росту числа желающих поступить сюда для воспитания и обучения. В 1858 году для постройки нового здания приюта в Петербурге был выделен участок земли на современной. 12-й Красноармейской улице. Принц Петр пожертвовал на строительство 40 тыс. рублей, что вызвало приток средств со стороны других жертвователей. В 1861 году здание было построено..
Приютскому заведению был придан характер технической школы со своими мастерскими, программа мужского обучения была доведена до курса училища. С 1890 года приют получил права мужского реального училища и женской гимназии. «В результате маленький ночной приют превратился в учебно-воспитательный центр, в котором было 3 реальных училища - в Петербурге, Луге и в Гаграх; 2 женские гимназии - в Петербурге и в поселке Лесное под Петербургом. Всего в этом центре обучалось до 1700 мальчиков и девочек».
Э.А. Анненкова и Ю.П. Голиков, из книги которых была взята эта цитата, приводят следующий любопытный факт: «Для летнего отдыха приютских детей Ф.И. Базилевский, тайный советник и миллионер, председатель попечительского совета приюта, в 1880 году приобрел в Лесном участок и на свои средства выстроил деревянные 2-х этажные дома, а затем деревянную часовню с почитаемым образом Божьей Матери «Утоли мои печали». В 1893 году часовню обратили в церковь великомученика Феодора Стратилата. Базилевский, умирая, завещал участок с постройками приюту. Так возникло его летнее отделение. Для его расширения под Лугой также был приобретен участок и выстроены деревянные дома-дачи для приютских детей». Таким образом, в Луге находились реальное училище и летнее отделение детского приюта принца П.Г. Ольденбургского.
        Создание Лужского отделения реального училища приюта в Луге началось с решения вопроса о  земле. В письме вице-председателя попечительского совета приюта  П.А.Сидорова  лужскому городскому голове И.В.Якшинскому  от 31 мая 1900 г. содержалась просьба поддержать устройство загородного отделения для воспитанников приюта. Лужская городская дума ответила на эту просьбу согласием, предложив безвозмездно отвести для приюта земельный участок площадью  приблизительно равной 55 га  «между рекой Лугой и Двинским (ныне Киевским – авт.) шоссе за артиллерийскими казармами».  Предоставление участка сопровождалось условием «устройства на нём среднего учебного заведения, которое могли бы посещать и приходящие ученики из города Луги».  Участок земли  площадью свыше 5 га был пожертвован приюту и владельцем имения Естомичи генерал-майором А.А. Пешковым.
   Открытие лужского отделения приюта принца П.Г.Ольденбургского состоялось 1 –го октября 1900 года.
     Газета «Новое время» от 1 (14) августа 1901 года  сообщала:  «В Луге в прошлом году открыто в виде опыта отделение петербургского реального училища приюта принца П.Г.Ольденбургского…с целью организации загородного интерната..в соответствии с планами построек, на земле уступленной г. Лугой.
        Училищу отведено безвозмездно 60 десятин городского леса ..Город принеся эту жертву обзавёлся  средним учебным заведением. В настоящее время приют разместил учеников и воспитателей в специально нанятых для этого частных дачах. Дети живут здесь в нормальной семейной обстановке не напоминающей казарменную.. С осени начнётся постройка отдельных павильонов на сорок мальчиков со своей особой администрацией (на один-два класса). В настоящее время в Луге открыты лишь подготовительный и два первых класса..»   
        Участок лужского отделения приюта  застраивался  согласно плану, утверждённому губернским строительным отделением 13 мая 1903 года. Его западной границей была ул. Пески, ныне Красной Артиллерии. На её углу с дорогой на Медведь возвели  корпус для детей младшего возраста в комплексе с отдельно стоящим  домом,  предназначенного для размещения  детского сада, музыкального зала,  бельевой и музея.
      В глубине парка  располагались корпус для воспитанников старшего возраста,  лазарет, баня, мастерские.
      Место под училищную церковь вначале было выбрано в восточной части парка, ближе к реке. Его даже успели освятить.  Однако, осенью 1902 года  храм решили строить на новом месте, обменяв для этой цели часть  парковой территории на  земельный участок  по Успенской улице  (проспекту Володарского), принадлежавший мануфактур-советнику К.Я.Палю, владельцу имения «Наволок», на берегу Череменецкого озера. неподалёку от Луги.  Храм  возвели при развилке Динабургского шоссе и дороги на Медведь. Его освятили 20 мая (2июня) 1904 года во имя Св. равноап. Вел. княгии Ольге.   
         Название Ольгинской церкви было выбрано не случайно. Сын Александра Петровича Ольденбургского Петр Александрович был женат на сестре императора Николая II Ольге Александровне. Она, как и многие женщины императорской семьи, патронировала ряд благотворительных учреждений, общин сестер милосердия и т.д.. Этим объясняется факт возросшего числа храмов, построенных в конце XIX - нач. XX века, посвященный Св. Ольге. В 1912 г. в  заречной части г. Луги было основано  Ольгинское общество для помощи  вдовам и сиротам Военного ведомства.
       Великая княгиня Ольга Александровна - женщина сложной судьбы. Ее брак с П.А. Ольденбургским оказался неудачным. Муж, на двадцать лет старше ее, в физическом плане был холоден к жене. Ольга Александровна увлеклась лейб-гвардии капитаном Н.А. Куликовским. Чувство было взаимным. В 1903 году состоялась их помолвка. П.А. Ольденбургский, не препятствуя их чувству, сделал избранника  жены своим флигель-адъютантом.
В первую мировую войну Ольга Александровна уезжает на фронт сестрой милосердия. Согласие на развод от мужа было получено в 1915 году и уже на следующий год состоялась ее свадьба с Куликовским. После революции она с мужем уехала в Канаду, где содержала
       Листы с чертежами плана и фасадов Ольгинской церкви  имеют надпись: «Проект составил И. Претро. 1903 год».  Казалось бы,  авторство храма  не  должно вызывать  никаких сомнений.   Ипполит Александрович Претро (1871-1937),  был штатным архитектором приюта, составителем главного приютского здания в Петербурге, проектировщиком ряда построек комплекса  приютского комплекса в Луге.    Тем не менее, в справочнике «Земля Невская Православная» сказано, что архитектор И.Претро построил данную церковь  «по проекту арх. А.И. фон Гогена» .
         Возможно, академик архитектуры Александр Иванович фон Гоген (1856-1914)
был автором первоначального проекта церкви,  когда её планировали строить в глубине парка.
     Ольгинская церковь  сразу стала играть заметную роль в пространстве города,. Её облик запечатлён на многочисленных почтовых открытках 1900-10 гг. Это было красивое деревянное строение, шатровой архитектуры, с декоративным убранством в русском национальном стиле. Особенно изящной выглядела звонница, решенная по типу беседки, с пояском из кокошников по основанию шатра.  К 1908 году церковь оштукатурили и окрасили в светлый цвет.  В начале века это единственная деревянная церковь города. Её  архитектура  замечательно вписалась в окружающий ландшафт, отражая дачный характер этого уголка старой Луги.
        Берёзовый на сосновом основании  богатой резьбы иконостас  был изготовлен петербургской столярной и мебельной мастерской И.П.Платонова. Колокола, самый большой из которых весил 80 пудов. Были отлиты на заводе В.М.Орлова.
       И.А. Претро был автором  всех основных строений приютского комплеа,  где   бесспорно, наряду с церковью, самой   красивой  было здание  младшего отделения училища. Его  можно смело отнести к лучшим зданиям  исторической Луги, образцом стилистики северного модерна. Оно состояло из двух деревянных в два этажа протяжённых боковых корпусов,  оштукатуренных и окрашенных в тон с каменной центральной частью, занятой парадной лестницей.  На старых фотографиях хорошо видна  строгая  и вместе с тем изящная отделка её фасада с  нишками двойных окон второго и третьего этажей, лопатками, увенчанными  килевидными кокошниками, аттиком над средней гранью с полукруглым верхом, в поле которого помещён герб принцев Ольденбургских (?).
       Здание младшего отделения училища  было торжественно освящено 1 октября 1902 года. На освящении присутствовало более 100 приглашённых, среди них вице-председатель и директор приюта П.А.Сидоров, протоиерей Философ Орнатский, профессор С.П. Глазенап, начальник артиллерийской бригады генерал Мейнбаум, городской голова И.Я. Якшинский, предводитель дворянства Лужского уезда А.Тиран, другие  местные  деятели. Как  и построенная двумя годами позже Ольгинская церковь  деревянные крылья здания младшего отделения приюта несколько лет стояли без штукатурки.. Их оштукатурили и окрасили к 1908 году.
     Второй крупной постройкой училища было отделение для старших классов, располагавшееся на поляне в глубине приютского парка. Оно состояло  из примыкающих друг к другу северного и восточного двухэтажных деревянных корпусов с оштукатуренными  и окрашенными стенами. В его облике  сочетались  элементы фахверковой архитектуры и стиля модерн.
      Парадный вход был обозначен высоким крыльцом с круглыми двухсторонними ступенчатыми маршами и «поручнями столярной работы».  Над восточным корпусом высилась башня по типу бельведера, возможно имеющая техническое назначение. На ранних снимках  верх башни украшает флагшток. на более поздних башня завершается   открытой площадкой, может быть, для астрономических наблюдений.
                Особой примечательностью приюта был парк, точнее участок леса, преобразованный в парковый уголок системой дорожек – аллей, как это видно на старых открытках. Парк выходил к берегу реки Луги, где находились пароходная пристань и лодочная станция приюта.
        В парке на Принцевом лугу команды воспитанников реального училища проводили товарищеские футбольные матчи.      
        В конце 1909 году здания приюта прошли приём  Губернской строительной  комиссии.  Для Луги отделение реального училища приюта принца Ольденбургского было не только архитектурно примечательным, но и социально  престижным учреждением.  Как отметила научный сотрудник лужского краеведческого музея И. Скафенко, отделение реального училища приюта было первым в Луге средним учебным заведением для мальчиков.
         Приведем выдержку из письма директора приюта П.А. Сидорова на имя князя А.Д. Львова для доклада Санкт-Петербургскому дворянству, от 5 июля 1907 года: «С 1900 года Приют Петра Георгиевича Ольденбургского открыл в г. Луге в высокой лесной местности отделение реального училища с интернатом на 350 человек. В настоящее время в Лужском отделении принимаются малолетние дети от 4 до 9 лет обоего пола с платою по 360 рублей за круглый год, и в реальное отделение мальчики с 9 лет за плату по 300 рублей за учебное время и 75 рублей за три летних месяца».  В письме сообщается, что воспитанники лужского отделения приюта, разделенные на три группы по возрасту, жили в трех зданиях, расположенных в обширном сосновом парке, здесь были созданы все условия, чтобы дети получали необходимые навыки «в решении практических вопросов жизни». Они приобретали опыт сельского хозяйствования, работая на собственных ферме, огороде, пасеке, свиноферме, занимаясь молочным хозяйством и цветоводством. Девочки к тому же получали знания по бухгалтерии, ведению домашнего хозяйства и рукоделию, знакомились с парикмахерским и поварским искусствами. Большое внимание обращалось на физическое развитие детей. В тоже время приют находился «в затруднительном финансовом положении по случаю прекращения казною ежегодного пособия».
     Стоит отметить, что созданный при училище музей стал первым музейным учреждением города,  предтечей современного лужского историко-краеведческого музея. Музей при  лужском отделении реального училища приюта принца Ольденбургского занимал одну из комнат в мезонине двухэтажного деревянного дома, в нижнем этаже которого находились музыкальный зал, бельевая, детский сад, позже заменённый  квартирой заведующего отделением.
         В музее бережно хранился один из экземпляров Указа императрицы Екатерины II об основании города Луги, пищали XVIII века, и даже две привезенные из Египта мумии
         Постановлением Временного правительства приют со всеми своими отделениями и учреждениями был переведён в ведение Министерства народного просвещения, деретом Совета Народных Комиссаров от 5.июня 1918 года в ведение Народного Комиссариата просвещения.
           В здании реального училища получило «прописку» новое учебное заведение - педагогическое училище, которое в 20-30-е гг. окончили сотни выпускников. Во время войны здание училища было разрушено.. В Ольгинской церкви  открыли краеведческий  музей, передав сюда экспонаты из музея  училища.
        До войны на территории бывшего парка реального училища располагался Дом отдыха (Д/о Ленпромкассы - А.Н.), потом пионерлагерь. В одном из корпусов бывшего училища размещался в 1941 году штаб 177 стрелковой дивизии, оборонявшей Лугу и относящийся к ней участок Лужского рубежа.
   Музей в Ольгинской церкви погиб в войну. Само здание просуществовало до середины 1960-х годов, в нём в годы оккупации и до 1947 года совершались богослужения. Затем лишённая куполов церковь на некоторое время  вновь стала прибежищем для лужского краеведческого музея
           Сегодня только фрагменты парка и сохранившаяся подвальная часть Ольгинской церкви, хранят память о замечательном прошлом Лангиной горы, связанном с деятельностью Лужского отделения приюта принца Ольденбургского.
         После войны на территории парка проходили сельскохозяйственные выставки.  Ольгинскую церковь вновь передали под краеведческий музей, который был ликвидирован, в связи с известным «Ленинградским делом».
       Сегодня только фрагменты парка и сохранившаяся подвальная часть Ольгинской церкви, хранят память о замечательном прошлом Лангиной горы, связанном с деятельностью Лужского отделения приюта принца Ольденбургского.
     Однако, есть нечто символическое в том, что по другую сторону Медведского шоссе многие годы действовали два лужских профессионально-технических училища: ПТУ № 20 и ПТУ № 47, ныне преобразованные в Лужский агропромышленный колледж.. Случайно ли это? Думается, что нет. Как бы не менялся облик Луги, какие бы перемены не происходили в жизни городского населения, исторические традиции дают себя знать. В данном случае они проявляются в преемственном использовании  Лангиной горы в воспитательно-образовательных целях. Нынешние ПТУ словно приняли эстафету от Реального училища бывшего приюта принца П.Г. Ольденбургского, подобно тому, как молодая поросль парка приходит на смену отживающим вековым деревьям.

ГЛАВА 31. ГОРОДСКОЙ САД И РАЗВИТИЕ КУЛЬТУРНОЙ ЖИЗНИ ЛУГИ.

Сейчас уже трудно представить, что еще в конце прошлого века зеленый наряд центральной части Луги был до крайности беден, его представляли лишь немногие деревья, выросшие в разрывах между домами на прилегающих к площади улицах. Они не столько украшали, сколько подчеркивали внешнюю неблагоустроенность городского центра.
Активное озеленение центра Луги началось с устройства общественного сада на соборной, главной площади города. Долгое время эта площадь представляла собой довольно пустынное место. Первоначально ее пересекало мощеное булыжником шоссе, проходящее между деревянными торговыми лавками и Екатерининской церковью.. Когда шоссе отсюда убрали, на площади  стали устраивать базары, поэтому саму площадь иногда именовали Базарной.
В 1866-1867 годах деревянные лавки заменили каменным двухэтажным зданием Гостиного двора и почти одновременно с этим к северу от него было выбрано место под постройку нового главного храма Луги - Воскресенского собора. О том, чтобы на площади был разбит сад, городское правление ходатайствовало уже в 1871 году, за два года до закладки собора.
В докладе инженера Штукенберга сообщалось: «По просьбе представителей города назначено место для строительства сада вплоть до реки, что было бы весьма полезно для жителей города по недостатку садов около домов». Под городской сад вначале отводили лишь половину площади, ту, которая обращена к современному переулку Толмачева. На другой половине хотели разместить не только гостиный  двор, но ещё и важню,. а на оставшейся свободной территории открыть место для рыночной торговли.
Строительство собора завершилось лишь в 1887 году. Очевидно, в это же время приступили и к разбивке сада.
17 октября 1888 года у станции Борки под Харьковом потерпел крушение царский поезд. Погибли 28 человек. Император Александр III и члены его семьи не пострадали. 28 октября вышел манифест об их чудесном спасении. По этому случаю во многих городах России приступили к возведению часовен.
Каменную часовню-памятник было задумано поставить и в Луге. В 1891 году для нее было выбрано место близ Воскресенского собора и разработан проект на средства, ассигнованные Лужской городской думой. Проект часовни разработал академик архитектуры Людвиг Людвигович Петерсон (1842-1902). Он же был и автором  охотничьего домика императора Александра III, построенного где-то в окрестностях д. Большая Ящера 
В деле о часовне на Соборной площади в Луге содержатся интересные сведения, дающие представления о том, как в то время осуществлялся надзор за возведением новых построек. 
Вначале план местности и проект  часовни  поступил на рассмотрение в Городскую думу. После их одобрения думой они поступили на утверждение городским головой. При этом был сделан запрос в  Санкт-Петербургскую Духовную  Консисторию, которая поставила условие, чтобы «ремонт часовни, ее охрана и содержание (были) приняты Городской Думой за свой счет».
В 1874 году вышло постановление Сената разрешающее возводить на средства города постройки в тех местностях, где введено Городское положение (примерный аналог современному местному самоуправлению), при этом решение строить – не строить «должно зависеть вполне от городской Думы». Специального разрешения губернского Строительного отделения не требовалось. За последним сохранялось лишь право утверждения непосредственно проекта постройки, т.е. функции архитектурно-строительной экспертизы. Лужский голова приступил к строительству часовни, не дождавшись заключения губернского правления и разрешения Консистории.
Губернское правление направило лужскому уездному исправнику предписание: стройку прекратить до получения надлежащего разрешения. Но лужский голова, игнорируя губернское предписание, работы не остановил. Городская управа в своем ответе исправнику сообщила, что строительство часовни ведется по разрешению Городской Думы, по рассмотренному и одобренному плану, ранее высланному в губернское правление и Консисторию. В конце концов, губернское начальство сдалось, направив в октябре 1891 года лужскому исправнику циркуляр, где говорится, что часовня в Луге уже почти выстроена, хотя и без разрешения и надлежаще утвержденного проекта, «поэтому, нет основания, прибегать ныне к полицейским мерам к прекращению постройки часовни». Самому исправнику же было указано, что он должен бы был своевременно вмешаться и приостановить строительство.
Пример с часовней показывает, что в те годы, когда Строительное отделение подчинялось Министерству Внутренних Дел, контроль за соблюдением законности осуществления строительных работ возлагался целиком на полицейские инстанции, что значительно облегчало борьбу с нарушениями строительного законодательства, по сравнению с нашим временем.
Строительство часовни было завершено в 1892 году. Одновременно был пересмотрен первоначальный проект городского сада. Под него решили отдать всю площадь целиком. Для Базарной площади нашли место на территории соседнего квартала (нынешней площади Мира).
В июле 1892 года Строительное отделение утвердило чертежи часовни и изменение плана соборной площади, отметив, что «площадь обращена в сад и в саду поставлена часовня». Часовня посвящалась не одному событию, а целым трем, и называлась: «В память мученической кончины императора Александра II, столетия городского Екатерининского собора и чудесного спасения Их Императорского Величества и Августейшей семьи».
Сад обнесли оградой, в один из пролетов которой к северу от собора поместили часовню. По имеющимся изображениям это было выразительное архитектурное произведение. Нижняя часть фасада была декорирована рустом, верхняя - полукруглым окном над входом и угловыми нишами с расположенными в них изящными колонками. Четырехскатную кровлю завершали барабан и главка с яблоком и крестом.
В 1890-х гг. на южной стороне сада за гостиным двором (на месте нынешней «Пирожковой») было построено деревянное здание Кирилло-Мефодиевской церковно- приходской школы..
Кроме Кирилло-Мефодиевской в Луге действовали: Екатерининская церковно-приходская школа, Мариинская женская гимназия (преобразованная из бывшей прогимназии), частная женская гимназия госпожи фон Мерс, четырехклассное и начальное городские училища, 1-е и 2-е Министерские училища и реальное училище принца Ольденбургского на Лангиной горе. В 1910-е годы планировалось открыть в Луге и мужскую гимназию, но этому помешала начавшаяся война. Добавим сюда бывшие в Луге католическую и лютеранскую школы.
Городской сад скоро стал излюбленным местом гулянья лужан и многочисленных дачников. В нем в определенные часы собиралась почти вся Луга. По вечерам здесь играл военный духовой оркестр, проводились другие увеселительные мероприятия.
Первоначальная трассировка садовых дорожек частично сохранилась до наших дней. До революции деревья сада еще не достигли полного роста. Тем не менее, на имеющихся изображениях сад выглядит достаточно уютным и живописным. Его виды с расположенными здесь соборами по количеству превосходят любые другие сюжеты среди дореволюционных снимков старой Луги. Особенно замечательной выглядела набережная с верхней террасой, пароходной пристанью, лодочной станцией и общественными купальнями, устроенными на самой воде.
Простейшее ограждение сада носило откровенно временный характер.В настоящее время вдоль  пр. Кирова его заменяет живая изгородь из кустов акации.
После революции в саду был установлен бюст В.И. Ленина - первый в городе памятник основателю советского государства. В саду находилась братская могила героев павших в годы Гражданской войны. Здесь же захоронили павших от первого бомбового удара по городу в начальный период Великой Отечественной войны. Сюда же перенесли прах погибших в 1941 году руководителей лужских партизанских отрядов братьев Полейко  и их соратницы Героя Советского Союза партизанки Тоси Петровой.
В 1956-м году братские могилы были перенесены с территории сада  на городское кладбище, где позже был создан величественный памятник воинской славы - Мемориал павших героев. В 1930-е годы в городском саду по оси пр. Володарского поставили бронзовый, в полный рост, памятник В.И. Ленина, похищенный фашистами. Он был возобновлён по модели скульптора Н. Захарова. В 1970-х годах памятник Ленину  перенесли на его современное место - на площадь Ленина.
Сейчас на территории сада находятся два памятных обелиска. Один - в честь 50-летия комсомола, в нем заложена капсула с письмом-обращением к молодежи 2018 года. Второй памятник посвящен 200-летию города Луги (скульптор В. Рычков, архитектор Л. Келлер), поставленный на месте, где ранее стоял памятник В.И. Ленину.
На месте церковно-приходской школы ныне находится новое здание знаменитой лужской «Пирожковой», построенной по проекту архитектора – лужанина  Ю.Зубарева. 
Сад на соборной площади был не единственным общественным садом Луги. Второй городской общественный сад размещался на углу современных пр. Кирова и ул. Пислегина, ныне территория Детского сада № 7. Здесь с 1896 года действовал Летний театр Ограновича. Изображения сада и театра сохранились на старых почтовых открытках. На одной из них можно увидеть листы афиш у входа в сад, объявляющих о предстоящем проведении в здании театра бал-маскарада и постановке комических опер Ф. Обера, французского композитора первой половины XIX века.
Кроме часовни в городском саду, в Луге имелось еще несколько часовен, в частности, на Базарной (Мира) площади, построенная в 1905-1906 гг. Еще одна часовня, посвящённая св. Нилу Столбенскому,  была построена с восточной стороны железнодорожной насыпи на третьей версте от Луги в направлении к  Петербургу.  Часовня первоначально имела вид поставленного над родником навеса с расположенным рядом деревянным киотцем, в окружении штакетниковой ограды. К 1910-му году она приняла вид деревянной беседки с полосой сплошного остекления по главному и боковым фасадам.
В 1910-е годы была поставлена часовня и на новом православном кладбище (у дороги на Полигон).
Городской сад с проводившимися здесь музыкальными вечерами играл важную роль в общественной жизни Луги. Музыкальные концерты устраивались и в сквере на привокзальной площади. Вообще, .в 1900-10 гг. культурная жизнь города  находилась на подъёме. В это время в Луге действовало несколько кинематографов. Здание одного из них, открытого в доме крестьянина Пахомова, сохранился до наших дней. Это хорошо знакомым лужанам кинотеатр «Смена».
Город особенно оживал в период дачного сезона, когда в Лугу на гастроли приезжали театральные и цирковые труппы из Петербурга, Москвы и других городов. Концерты устраивались и  в зале Лужского семейного собрания, в доме Янсона, на углу Успенской улицы и Базарного переулка( ныне это адрес -пр.Володарского, 1).
Таким образом, устройство городского сада в Луге стало началом  динамичного развития культурной жизни города.


Глава 32. ИМПЕРАТОРСКАЯ "СВЕТЁЛКА"

 
     Есть в Луге место, историю которого удалось разгадать  совсем недавно.  Связано оно с одним из благородных начинаний государыни-императрицы Александры Фёдоровны,  супруги Николая II.
В  1911г. Александра  Федоровна  основывает  в  Петербурге  Школу  Народного  Искусства,  для  которой  в  1914-1915 гг.  сооружается  специальное,  дошедшее  до  наших  дней,  здание, выполненное  в  стиле  петровского  барокко (совр. адрес: набережная Канала  Грибоедова, 2а).  Идея  Школы  заключалась  в  создании  в  России  принципиально  нового  учебного  заведения,  призванного  «установить  утерянные  связи  между  славным  прошлым  и  настоящим  народного  искусства,  между  столицей  Российского  государства  и  самыми  отдаленными  деревнями,  между  народным  искусством  и  церковным,  между  народными  мастерицами  и  профессиональными  художниками».  Современники  называли  школу  «художественным  монастырем».  В  ней  обучались  девочки,  владеющие  народными  ремеслами,  из  всех  губерний  Российской  империи,  послушницы  и  монахини  из  разных  монастырей.
     4(17)ноября 1913г. в Канцелярию императрицы Александры Фёдоровны на её имя поступило прошение от жены действ. статского советника Елизаветы Павловны Шестаковой, где было сказано, что Шестакова в знак выздоровления наследника престола цесаревича Алексея просит принять от неё в дар участок земли в городе Луге с находящейся на нём усадьбой, построенной Шестаковой "для организации детского приюта, или санатория для выздоравливающих детей", что усадьба "совершенно окончена" и имеет всё необходимое: мебель, посуду, бельё в расчёте на содержание здесь двенадцати детей - 6 мальчиков и 6 девочек.
     Здесь же говорится, что предлагаемая в дар усадьба находится "на высоком песчаном боровом месте на берегу речки "Горячие ключи" (Тёплый ручей - авт.), окружена хорошим старым сосновым лесом и отстоит от станции  железной дороги "Луга" в двух верстах на самой западной границе городской земли".
     Ранее эту усадьбу Шестакова предлагала петербургскому Комитету попечительства, представитель которого составил подробное описание находящихся здесь построек. Они были признаны добротными, построенными из хорошего леса.
Главное здание было одноэтажным с мезонином на две комнаты. В нижнем этаже находились две спальни, отдельно для мальчиков и девочек, большая столовая, она же комната для игр, кухня, изоляционная, ванная, комната для заседаний попечительского совета, вспомогательные помещения. "Фундамент сделан солидный из дикого грубо тёсаного камня с обширным из того же камня подвалом".  Далее даётся описание комнат - высоких, светлых и довольно больших. Они производили "ввиду новизны постройки и хорошей плотницкой работы, очень весёлое впечатление". Не от вида ли этих комнат усадьба получила своё будущее название-"Светёлка".
Предварительно ознакомившись с планами участка и построек, императрица "соизволила запросить г-жу Шестакову согласна ли она предоставить свой дом в распоряжение Школы Народного Искусства". Шестакова ответила согласием.
     30 мая(12 июня)1914 года на дарственную был составлен нотариальный акт, где отмечалось, что полученный от Шестаковой участок достался ей в 1905 г. "по купчей крепости" и находится в 212 квартале по Лужскому переулку под номером вторым, имея площадь 964 кв. саженей (0,4га).
 С севера участок был ограничен берегом Тёплого ручья, ширина которого в этом месте вызвана запрудой, устроенной к 1910-му году инженером М.Н.Колянковским для нужд его завода и мельницы. С востока "Светёлка" граничила с участком  полковницы Целебеевой, с юга - с Лужским переулком. К западу от неё находились два участка в 211 квартале. Один из них принадлежал, К.И.Штолю, другой его отцу - И.В.Штолю, владельцу дачной местности, от которой сохранились несколько жилых домов и здание бывшей мельницы на берегу оз. Омчино. Эту часть озера лужане до сих пор называют Штолевским озером. Оба участка Штолей, один в августе 1914, другой в сентябре 1915 года были приобретены для расширения территории "Светёлки". Кроме того, Лужская городская дума подарила "Светёлке" ещё 2 десятины земли вверх по берегу Тёплого ручья, руководствуясь заботой о "развитии в Луге высокопросветительных задач". В результате участок "Светёлки" расширился до площади в 3,17 га.
     В связи с событиями Первой  мировой  войны  в  «Светелке» был открыт   лазарет  для  раненых  воинов  (Лазарет  № 1  по  Луге  и Лужскому уезду). Уход  за  ранеными  осуществляли  воспитанницы  Школы. Государыня Александра Фёдоровна неоднократно  посещала  «Светелку»  и   лазарет,  как  правило,  инкогнито,  под  видом  сестры  милосердия.
Большую  работу по изучению истории госпитоля в «Светелке» проделало отделение  Александро-Невского общества трезвости при  лужской  Екатерининской церкви. Помимо прочего, отделением общества было выявлено посвящение устроенной при лазарете в "Светёлке" домовой церкви во имя Св. благоверного князя  Александра  Невского. Службы в «Светелке» совершал священник  Ольгинского  храма  реального  училища  приюта  принца  Ольденбургского на Лангиной горе о. Константин  Титов.
     Ныне  на  месте  «Светелки»  (современный адрес- Лужский  пер. 1] находится  вспомогательная  школа-интернат.  К  сожалению,  здания,  где  проживали  воспитанницы  Школы и была устроена   домовая  церковь  больше  не  существует.  Оно  сгорело  в 1988 г.  Тем не  менее  бывшая  «Светелка»  прочно  вошла  в  число  памятных  мест  города.  19  мая  2002  г., в  день  рождения  Николая II и  в  память  Св. царственных  мучеников  сюда  состоялся  крестный  ход  по благословению благочинного Лужского округа протоиерея Н.В.Денисенко. Вскоре здесь был торжественно установлен памятный крест.
     До сих пор о бывшей "Светёлке напоминает расположенный напротив её участка, на другом берегу Тёплого ручья, сохранившейся до наших дней красивый деревянный дом Е.П.Шестаковой, а также мостик через ручей, который впервые в этом месте был построен также ею, чтобы соединить её дом с усадьбой, которую позже она пожертвовала императрице.

   
ГЛАВА 33. СОСТОЯНИЕ ПРОМЫШЛЕННОСТИ И БЛАГОУСТРОЙСТВА ГОРОДА В 1900-1910 ГОДАХ.

Начавшееся к началу XX века интенсивное развитие Луги сопровождалось появлением в городе всё большего числа промышленных и коммунальных предприятий, повышения уровня его инженерно-технического благоустройства. Промышленность города составляли небольшие заводы и мастерские с полукустарной технологией. Тем не менее, некоторые из них со временем стали ведущими предприятиями города, другие надолго определили характер использования конкретных городских территории, сумев сохранить свое присутствие в застройке современной Луги.
Исторически самым первым предприятием Луги следует считать упомянутую еще Н.Озерецковским фаянсовую фабрику Немарта, действующую в 1810-20гг.
В 1870-е годы  среди предприятий города фигурируют: кожевенный завод купца Горшкова, маслобойня А.Е.Богдановой и водочный завод инженера-технолога П.Т.Ильина. Последний находился в самом центре Луги на углу с Базарным переулком, где сегодня находится здание Лужского узла связи. В «Энциклопедическом словаре» 1896 г. о Луге  сообщается, что в городе в это время были две фабрики с производством на 5500 руб. и лесопильня, на 20000 руб. Эта лесопильня находилась на Петербургской улице при выходе к р. Луге и принадлежала дочери капитана Ю.Ф.Казачковой, женщине довольно предприимчивой. Она еще в 1883 году получила разрешение Лужской городской управы на строительство здесь «паровой, мукомольной, крупнозерной и зерноочистительной мельницы с локомотивом от 8-14 сил на два постава» и уже на следующий год подала новое прошение о строительстве «лесопильни, пристроенной к мельнице, затем каменной пристройки для помещения парового котла». Улица проходящая по берегу реки Луги, на которой и находились данные предприятия, называлась Казачковой.
Ю.Ф.Казачкова была замужем за полковником А.И.Траскиным. В начале XX века владельцем лесопильни становится их сын Аркадий Александрович Траскин. Он существенно обновил предприятие и к 1915 году построил здесь первую в городе электростанцию (на углу ул. Петра Баранова и Павловской). Основанная А.А.Траскиным электростанция была основным производителем электроэнергии в Луге до самой войны. Сейчас на этом месте находится одна из коммунальных зон города. 
Другим крупным лесоперерабатывающим предприятием Луги был лесопильный завод Л.А.Андреева. Он находился вблизи городского центра, на мысу, ограниченном берегом реки Луги и Гдовской (Дзержинского) улицей. Завод, который по иному называли биржей, был основан в 1899-1900 годах. Напротив завода, через Гдовскую улицу, располагались кварталы, носившие название «Быкова деревня», по фамилии купца А.И.Быкова, который построил здесь домов и жилые флигели, где жили «преимущественно работники завода». «Быкова деревня» интересна для истории города также тем, что здесь снимались некоторые сцены фильма «Закройщик из Торжка», одной из первых советских комедий, эпохи немого кино, где главную роль исполнял молодой Игорь Ильинский. Во время съемок артист жил неподалеку от съемочной площадки в семье директора Лужской кинофикации А.Емельянова, в доме, где до него останавливался Федор Шаляпин. По словам лужанки Н.Е.Дмитриевой, об этом она услышала от самого И.Ильинского, когда он после войны приезжал с концертом в Лугу. Сейчас на месте «Быковой деревни» находятся жилые дома по нечетной стороне улицы Кингисеппа и Набережной р. Луги.
В советское время завод Л.А Андреева был преобразован в лесозавод «Свобода». Производительность его была увеличена более чем в 40 раз. Вместо 18 работников (1900 г.) здесь работало 120 человек. Лес на завод доставляли плотами буксирные катера. Как и «Быкова деревня» завод был снесен к началу 1970-х годов. Часть его территории ныне занята несколькими секциями протяженного жилого дома по Набережной, 1. Другая часть отведена под строительство новых жилых корпусов, организации отдыха населения.
 С конца 1890-х годов в Луге и ее ближайших окрестностях интенсивно развивается сеть кирпичных заводов: К.А.Мордаха, подрядчика М. Бородкина в д.Турово, купца И.Н.Усачева в д.Слапи. Последний был основан в 1896-97 гг., но уже в начале 1900-х годов он поменял владельца и стал называться «Слапский кирпично-гончарный завод Лужского товарищества Н.И.Горшков». Из кирпича этого завода  6ыл выстроен комплекс казарм и зданий технического назначения Лужского полигона (ныне территория Луги-3). Слапский завод кроме кирпича выпускал высококачественную «новейшего типа, легкую кровельную черепицу». Кровли из нее, находящиеся в прекрасном состоянии, еще недавно можно было встретить на многих старых домах города. В годы Советской власти обновленный и названный «Красный труженик» завод, входивший в объединение «Северокустарь», продолжал вырабатывать кирпич и гончарные изделия.
Глины в д.Слапи до сих пор не утратили хозяйственного значения. Их разработка приостановлена ввиду их нахождения в водоохранной зоне р. Луги.
В Луге при пересечении Лесной (Дмитриева) и 3-й Заречной улиц в 1911-12 гг. был основан кирпичный завод С.Н.Яшинина. Кирпичи этого завода, маркированные инициалами С.Я., часто встречаются при разборке старых кладок в городе. После революции завод С.Яшинина был заново механизирован, на нем было занято свыше ста работников. В настоящее время территория завода частично отдана под участки индивидуальной застройки.
Еще один кирпичный завод находился на ст. Преображенской, теперь пос. Толмачево.
Предприятие называлось «Преображенский паровой завод».
Лужанам хорошо знакомо одно из красивейших мест города - запруда Теплого ручья в конце ул. Победы за железной дорогой. На южной стороне пруда расположена спецшкола-интернат (пер. Лужский, 1), несколько строений которого относятся к явно дореволюционному времени. Это все, что осталось от бывшего здесь Слесарно-механического завода надворного советника М.Н.Калянковского, по имени которого и называлась запруда. Завод  был основан в 1900 году и состоял из частью деревянного, частью каменного здания, чугунно-литейно-слесарно-механической мастерской и паровой мельницы. Позже для слесарной мастерской было выстроено отдельное помещение. Несколько в стороне от завода на левой стороне ручья, при плотине, Калянковский построил водяную мельницу и мельничный дом, конторское здание, дом для проживания персонала, конюшню и другие вспомогательные строения. Для истории Луги завод интересен тем, что в 1906 году его рабочие устроили забастовку «из-за неаккуратной уплаты заработной платы» и добились удовлетворения своих требовании.
Исключительное место в промышленном и социальном развитии Луги принадлежит Лужскому абразивному заводу. «Красой и гордостью пролетариата всего Союза» называли завод в 1930-е годы. «Флагманом российского абразивного производства, предприятием, успешно начавшим освоение мирового рынка» - говорят о заводе сейчас. История ЛАЗа изучена достаточно полно и заслуживает отдельной книги. Об основателе завода, ставшим в Советское время его техническим директором, И.С.Каспржике подробно рассказано в одном из очерков писателя-лужанина Б.Рощина. Для того, чтобы проникнуть в секрет изготовления графито-глиняных тиглей для металлургического производства И.С.Каспржику пришлось использовать методы, которые составили бы честь самым знаменитым детективам.
В этой главе мы приведем содержание лишь некоторых документов, касающихся первых лет истории завода. Все даты обозначены по старому стилю. 14 апреля 1903 года в Строительное отделение Санкт-Петербургского губернского правления обратился крестьянин Радомской губернии Конского уезда (ныне территория Польши) Осип (Иосиф) Станиславович Каспржик с просьбой разрешить построить на принадлежащей ему земле «в гор. Луге в 148 квартале каменное здание с трубою под устройство мастерской для выделки графито-глиняных горшков. В мастерской будет установлен керосиновый мотор, число рабочие - 3 человека, отапливаться будет коксом около 700 пудов в год». Далее Каспржик сообщает, что он имеет жительство в г.Луга, угол Боровического переулка и Тверской (ныне Гагарина) ул. № 1»
. Ответ из Строительного отделения был следующим: «Строительное отделение полагает, ввиду ясности плана и безвредности производства и представленного удостоверения Лужской Городской Управы, устройство мастерской для выработки графито-глиняных горшков с установкой керосинового мотора ... разрешить без предварительного осмотра».
20 октября 1906 г., Каспржик посылает в Строительное отделение новое заявление, с просьбой на осмотр постройки, в связи с окончанием строительства мастерской. Освидетельствование, или, по-современному, приемка в эксплуатацию мастерской произошло 25 октября (7 ноября по н.с.) 1906 года. В Акте освидетельствования сообщается, что при мастерской имеется деревянная пристройка для конторы. Собственно, дата освидетельствования и может считаться днем официального рождения предприятия. К 1909 году Каспржик уже не является единственным хозяином мастерской, которая переходит в собственность «Товарищества под фирмой: Первый Русский Тигельный завод».
В 1909 году Товариществом были представлены в Губернское Строительное отделение план и прошение произвести новые пристройки к заводу. Снова вопрос о пристройке возник в 1912 году по прошению владельцев завода, на этот раз именовавшихся Правлением Русского товарищества Тигельных заводов. В прошении говорится, что завод, выпускавший 6250 тиглей в год, после окончания испрашиваемой пристройки будет выпускать в год 37500 тиглей, при количестве рабочих, не превышающем 15 человек. Пристройка была возведена осенью 1912 года.
   В одном из архивов С-Петербурга имеется изображение «дома для директора Тигельного завода в г. Луге». Это скромный одноэтажный дом - пятистенок, располагавшийся в том же Боровическом переулке на углу с Большой Маркизской улицей, почти напротив проходной завода.В 1910-х годах здесь проживал управляющий тигельных заводов  де-Бортэн. Дом сохранился до наших дней. Его адрес Ул. Красноармейская, 41/2.
После революции коренным образом обновленный завод получил название «Красный тигель».
Что касается заречной площадки ЛАЗа, то до революции здесь находилась частная кустарная мастерская точильных изделий. В 1930-е годы здесь уже было второе после «Красного Тигля» лужское промышленное предприят - завод «Смычка», имевший всесоюзное значение, выпускавший абразивный инструмент на бакелитовой связи. Заводы «Красный Тигель» и «Смычка» входили в состав Всесоюзного Государственного Абразивно-Тигельного Треста.
Первая мировая война резко изменила жизнь города. Луга становится крупной тыловой базой Северо-Западного фронта. Через город шло снабжение армии боеприпасами, снаряжением, комплектование воинских частей. К началу 1917 года военный гарнизон в Луге насчитывал около 25 тысяч солдат и офицеров - в два раза больше гражданского населения. В гарнизоне создается база по восстановлению боевой техники - авторемонтные мастерские. Именно солдаты, работавшие в этих тыловых автомастерских, составили наиболее многочисленную революционно настроенную группу в городе, что особенно проявилось в февралские дни 1917 года.
В застройке города быстрыми темпами растёт количество каменных домов. Если первый частный каменный дом в Луге появился в 1869 году, то в 1884 г. их уже - 8,  к 1893 г. -15,  к 1896 г.- 26.
Коммунальное хозяйство города тоже не стояло на месте. Здесь, в первую очередь, следует назвать комплекс городских бань.
Впервые общественные бани в Луге появились в 1881 году. Принадлежали они купцу А.И.Быкову, о котором мы упоминали в связи с «Быковой деревней». Здание собственно бани было каменным, одноэтажным. В комплекс с  ним входили два деревянных жилых флигеля, отстойники и другие вспомогательные сооружения. Наблюдал за строительством архитектор М.Ф.Беккер. Он же, очевидно, был и автором проекта.
Николаи Федорович Беккер (1838 -после 1917 г) был не новичком в Луге. Еще в 1870 году он кардинально переделал проект архитектора Зборжевского казарм, флигеля и служб для Лужской уездной воинской команды, в то время размещавшейся на набережной р.Луги, где позже рядом с ними возникнет «Быкова деревня». Бани А.И Быкова размещались в начальном квартале по четной стороне Новгородской (Тоси Петровой) улице. Через два года после открытия бань произошел следующий казус. Некто мещанин Цыбенко устроил скандал из-за того, что Быков не пустил его «в бани даром». Более того, Цыбенко написал жалобу в Лужское городское управление, что сами бани к использованию непригодны, т.к. представляют опасность из-за конструкции перекрытий. По доносу Цыбенко была назначена комиссия, которая признала здание пригодным, отметила, что «всё банные помещения перекрыты сводиками на рельсах» и опасности не представляют.
28 апреля 1883 года Городская управа заново утвердила проект бань. В 1902 - 1904 годах к зданию бань была сделана каменная пристройка, выходящая фасадом на Новгородскую улицу. Быковские бани сохранились до наших дней с надстроенным вторым этажом и хорошо заметными первоначальными архитектурными деталями на фасаде по улице Тоси Петровой на её спуске к реке..
В 1960-70-х годах в бывших быковских банях располагалась лужская трикотажная фабрика, затем один из ее цехов. Сейчас здесь находится кондитерское предприятие.
К концу 1890-х годов бани Быкова обветшали, город испытывал потребности в новом, более комфортабельном банном заведении. Из архивных документов стало известно, что на заседании 19 марта 1893 года Лужская городская дума рассмотрела и одобрила «Фасад предлагаемого к выстройке лужским 2-й гильдии купцом Николаем Петровичем Усачевым на принадлежащем ему плановом месте в 58-м квартале г.Луги каменного 2-этажного здания бани для публики».
В апреле 1893 года проект, разработанный архитектором Сюзором, получил утверждение в строительном отделении Санкт-Петербургского губернского правления. Осуществленная через три года постройка в целом соответствовала проектным чертежам.
Павел Юльевич Сюзор (1844-1918) был одним из крупнейших российских архитекторов рубежа Х1Х-ХХ веков, автором Дома книги (б.торг. дома компании «Зингер») на Невском проспекте и многих других замечательных построек в Санкт-Петербурге.
П.Ю.Сюзор был мастером широкого диапазона, создателем зданий различного общественного назначения. Был известен как активный сторонник и строитель бань, понимая их культурно-оздоровительное значение. Он первым, в России включил в комплекс бань бассейны, прачечные, столовые, читальни. Одну из своих бань он выстроил как «Дом народного здравия». Прогрессивно мыслящий архитектор мечтал о том времени, когда все население страны будет обеспечено комфортабельными жилищами, а также получит возможность для отдыха и лечения.
Усачев выбрал место под строительство бани на принадлежавшем ему участке, поблизости от своего жилого дома. Бани разместились в самом центре города с северной стороны Соборной площади. Сейчас это - выстроенное из красного кирпича внушительное здание по адресу пер. Толмачева, 1.
  Бани Усачева заключали два отделения - мужское и женское, с установкой парового локомотива в пять лошадиных сил для снабжения их водою. Определенные проблемы возникли с очисткой использованных вод. Строительное отделение настаивало, чтобы грязные воды проходили очистку и спускались ниже города, через очистительные колодцы. По условиям местности сделать самотечный вывод грязных вод за городскую черту оказалось невозможным. Ввод бань в эксплуатацию задерживался. Лишь 13 сентября 1894 года они были признаны годными к эксплуатации. Их необходимый санитарно-гигиенический режим поддерживался системой, трубопроводов и колодцев-отстойников. Вскоре бани поменяли владельца и с 1908 года переходят в аренду все тому же А.И.Быкову При нем бывшие усачевские бани были существенно улучшены, стали общими и номерными, с ларьком для продажи кваса и гостинцев, пивным буфетом.
Как и большинство подобных петербургских зданий, лужские бани купца Усачева были построены в, так называемом, «кирпичном стиле». В их отделке использована обнаженная кирпичная кладка: наличники окон, сандрик над дверным проемом, а также декоративный пояс, расположенный вдоль линии карниза. Главным фасадом здание обращено на городской сад, где возвышаются Воскресенский собор и Екатерининская соборная церковь. В середине главного фасада на всю его высоту устроен выступ-ризалит. Завершение кровли оформлено ступенчатым фронтоном, с прямоугольным завершением в виде фонаря. Здание бывших усачевских бань по-своему уникально, является архитектурным памятником города и входит в ансамбль исторических построек городского центра.
Считается, что дореволюционная Луга была довольно-таки грязным городишком с немощеными улицами, где отсутствовало ночное освещение и т.п. Действительно, были и такие времена в истории города. Но с момента превращения Луги «в дачную столицу наших северных краев» положение начинает быстро изменяться. В 1890 году рассматривается вопрос о строительстве дорожного моста через р. Лугу, соединяющего Базарный (Связи) переулок с Большим уездным (Комсомольским) проспектом в Заречной части города.. Строительство моста было осуществлено в 1893-94 годах. Спустя двадцать лет он был заново отремонтирован и просуществовал, будучи восстановленным после воины, вплоть до ввода нового современного моста, выходящего  в створ переулка Толмачева.
В 1903-1906 гг. был построен пешеходный  мост через р. Лугу «против Ямбургской (Кингисеппа) улицы». К 1916 году в городе 6ыл построен еще один пешеходный мост, в створе Болотной улицы. Первоначально пешеходные мосты предполагалось строить разводными, Окончательно был принят вариант их строительства с арочным повышением пролета над фарватером, для пропуска курсировавших по реке пароходов.
Что касается городских улиц, то долгое время внимание к их благоустройству ограничивалось лишь трассой Динабургского (Киевского шоссе) Устройство булыжных мостовых на составляющих эту трассу улицах Покровской (Кирова) и Успенской (Володарского) началось только в 1900-е годы. Одновременно было произведено благоустройство Базарной (Мира) площади.
Пешеходные тротуары на главных улицах города появились несколько позже - к 1910-м годам. Позднее вдоль них были установлены опоры для телеграфных и электрических проводов.
 На фотографиях с видами дореволюционной Луги можно встретить все виды уличного освещения. Здесь  мы видим и установленные на деревянных (реже металлических) столбах фонари с керосиновыми лампами внутри, и высокие опоры, завершающиеся изогнутым кронштейном с блоком для  подвески  керосинокалильных фонарей. Через блок был перекинут трос. Чтобы опустить и снова поднять фонарь нужно было лишь покрутить рукоятку особого ключа, «входящего в паз коробки, подвешенной на столбе внизу».
Переход к электрическому освещению улиц начался в 1911-12 гг. с вводом в действие электростанции А.А.Траскина.
В 1900-е годы в городе началась прокладка канализационных коллекторов. В 1905 году канализация была проложена на участке Покровской (Кирова) и Ямбургской (Кингисеппа) улицах. Таким образом, 1900 -1910-е гг стали начальным  периодом  инженерного и наружного благоустройства Луги.

 Глава 33а.  На пути к новым социальным достижениям.

      По городскому положению 1870 г. была создана структура городского самоуправления, состоящая из городской Думы (ГД) и городской управы. Выборы в Городскую думу проводились по трем «избирательным съездам» - крупных, мелких и средних налогоплательщиков. Каждая из этих трех групп выбирала треть состава городской Думы.
             Городским положением от 11 июня 1892 г. налоговый избирательный ценз был заменен имущественным. Право участия в выборах депутатов Городской думы  получали только те жители города, которые имели недвижимое имущество на сумму от 300 руб. до 3 тысяч руб. (в зависимости от значения города), что фактически привело к исключению из числа выборщиков средних и мелких налогоплательщиков. Для определения стоимости недвижимости горожан создавалась специальная оценочная комиссия
      Председателем Думы являлся Городской голова.  Состав думы представляли  выборные депутаты – гласные, а также  председатель местной уездной управы и депутат от духовного ведомства.
       Исполнительным органом городского самоуправления являлась Городская управа, которую возглавлял  Городской голова. Члены управы  избирались Городской думой.  При этом избранными могли быть не только гласные, но и все имеющие право участия в городских выборах. Для управления отдельными отраслями городского хозяйства в помощь управе могли избираться (из лиц, обладающих правом участия в выборах) особые исполнительные комиссии. Срок полномочий городских органов самоуправления составлял четыре года.    
               Круг проблем, которыми занималась Дума, включал вопросы благоустройства городской территории и заведования городским имуществом, продовольственного и медицинского обеспечения населения, забота о пожарной безопасности, содействие развитию народного образования, благотворительности,   контроль над соблюдением сословных прав горожан, сборами городских налогов и распределения этих сумм на нужды города.
   В решении этих задач многое зависело от личности городского головы. В частности, будучи 18 лет в этой должности И. Якшинский самым деятельным образом способствовал открытию в г. Луге отделения реального училища приюта принца Ольденбургского, строительству в северной части города, в дачной местности за железной дорогой, Казанской церкви.
    Самым успешным из «отцов  города» следует признать Александра Степановича Камарзина  (1865, г. Луга - 1928, г. Луганск)  избранным Городским головой  в 1909 году. Уже через пять месяцев А.С.Камарзин  представил гласным, как отмечает проф. В.И. Хрисанфов, «целую программу действий». Она включала предложения по увеличению средств города за счёт введения новых сборов « с велосипедов, собак и за место на городской площади во время проведения ярмарок». Программа предусматривала постройку новых приходских школ, ремонт городских мостов, совершенствования городского освещения,  дальнейшего благоустройства городских улиц с привлечением средств домовладельцев. Камарзин  поставил вопрос о строительстве капитального, взамен существующего  деревянного,    моста через р. Лугу, предложив его возведение в створе Новгородской, ныне Тоси Петровой, связав ею мост с железнодорожным вокзалом. В 1912 году Дума обратилась в Министерство путей сообщения с просьбой  выделить средства для строительства нового моста в Луге, большинством голосов утвердив место его строительства от Усачёва переулка. К строительству моста решено было приступить в 1914 году. Отметим, что  новый мост через р. Лугу в утверждённом Городской думой месте был возведён только в 1960-х годах.
      А.С. Камарзин проявил себя и как активный общественный деятель. Под его председательством неоднократно  проходили собрания членов Общества взаимного страхования от огня. Он был постоянным членом Добровольного пожарного общества, входил в состав правления  Общества спасения на водах, входил в попечительский совет Мариинской женской гимназии, состав комиссии по организации лужского «Дома трудолюбия», возглавлял приходское попечительство о бедных. В 1913 году в Луге было учреждено отделение Российского общества покровителей  животных под председательством  неутомимого Камарзина.
      В. И. Хрисанфов пишет: «Все признавали, что в лице А.С.Камарзина Луга имела городского голову «редкой энергии и трудоспособности».  Камарзин, как  и почти весь состав гласных Городской думы,  в 1913 году были переизбраны на следующий срок. После Февральской революции вместо Городской думы в Луге была создана Временная  городская исполнительная комиссия. А.С.Камарзин исполнял обязанности её председателя до июля  1917 года.
         Под стать энергичному А.С.Камарзину был и председатель уездной Земской управы Константин  Николаевич Василенко, отставной лейтенант флота, бывший мировой судья, Под его началом лужское земство работало с 1890-х  по 1917 год.
   Экономическая комиссия при лужской земской управе активно способствовала развитию местной торговли и промышленности, сельскому хозяйству, включая создание опытных полевых хозяйств. В тесном взаимодействии земства  с Обществом сельских хозяев в Луге стали регулярно проводиться сельскохозяйственные выставки и традиционные трёхдневные ярмарки.
       К организации лужской сельскохозяйственной выставки 1910 года, проведённой на территории одного из кварталов в зажелезнодорожной части Луги,   кроме руководства земской управы были привлечены многие  из местных землевладельцев, включая профессора астрономии С.П.Глазенапа. Кроме лужан участниками выставки были Выставка 1913 года проходила в одном из городских парков. На ней кроме сельскохозяйственной продукции были представлены образцы изделий лужских предприятий, в том числе Тигельного завода (современного Лужского абразивного завода).
      Заслугой городских властей и земства стало устройство в Дуге земской больницы. На 1898 год в России  более 60% губернских и около 90% уездных городов все еще не оказывали постоянной  медицинской помощи через специально оборудованные стационарные помещения. В самой Луге длительное время под больничные нужды арендовалось то одно, то другое частное строение. Состояние их, как правило, плохо отвечало требованиям гигиены. В отчёте  лужской уездной земской управы об одном из подобных строений сообщается:  «зловоние проникает в палаты…, в палатах полы имеют большие щели и, без сомнения, легко пропускают ветер, вредно действующий на здоровье больных».
      В 1890 году городским головой И.В.Якшинским и председателем уездной земской управы К.Н.Василенко был подписан акт о пожертвовании  земельного участка в городе Луге под постройку земской больницы. Больничный комплекс на два приёмных покоя  возвели на возвышенности фасадом на Порховскую (ныне Победы) улицу. Его открытие  стало одним из ярких социальных завоеваний старой Луги. Современники отзывались  о нём  как о «прекрасной земской больнице». Больница надёжно служила городу до начала Великой Отечественной войны.
    Длительное время в Луге были только частные аптеки, к которым предъявлялось немало претензий, в основном, из-за дороговизны и недоброкачественности лекарств. В 1913 году в  городе были открыты городская и земская аптеки,  причём последняя являлась чем-то вроде современных социальных аптек. Газета «Лужский листок» писала, что «учреждение  общественной земской аптеки далеко от наживы, и лекарства здесь будут более дешёвые, чем в городской».
      Успешная деятельность земства проявилась и в системе школьного образования. По данным приведённым профессором В.И. Хрисанфовым на 1900 год «в Лужском уезде  насчитывалось 67 школ, принадлежавших уездному земству и Министерству народного просвещения, в которых обучалось около 8 тыс.учащихся». На  1913 год  в уезде  имелось уже «253 школы  с 10 710 учениками. Из них 117 земских и 115  церковно – приходских». К ним следует добавить « 50 школ воспитательного типа. При сельских школах создавались библиотеки. музеи.  Через два года лужское земство собиралось закончить организацию сети земских школ и, тем самым,  довести общее количество двухклассных школ до 200, ввести в уезде всеобщее начальное образование».
      В самой Луге на 1900 год кроме церковно-приходской Кирилло-Мефодиевской школы было два учебных заведения. Это уже знакомые нам трёхклассное Лужское уездное (быв. народное) училище и женская Мариинская прогимназия , дававшая незаконченное среднее образование. Возглавляла прогимназию  её начальница – Вера Ивановна Лемешевская, мать известного церковного деятеля и историка, епископа Русской Церкви  митрополита Куйбышевского и Сызранского Мануила  (в миру — Виктора Викторовича Лемешевского; 1 (13) мая 1884, Луга — 12 августа 1968, Куйбышев). 
    .  В 1907 году земское училище  преобразовали  в 4-классное городское начальное училище, получившее статус высшего начального.  Его выпускник Евгений Петрович Смелов вспоминает: «Учебные заведения этого типа, предназначенные для малосостоятельных людей, не давали сами по себе какой-либо возможности в будущем получить не только высшее, но и среднее образование… Аттестат зрелости давали только гимназии. Только гимназии (и приравненные к ним, так сказать, «классические» учебные заведения) давали в то время право поступать в любое высшее учебное заведение и, прежде всего, в университет.
      Тем не менее, «высшие» начальные училища давали вполне законченное образование, совершенно достаточное не только для занятия любой канцелярской должности, но и для поступления в разнообразные технические заведения, как военные, так и гражданские, такие, например, как мореходные училища, военно-технические, пиротехнические, учительские институты и т.п. Многие из окончивших Лужское 4-х классное училище переходили потом на работу в Казначейство, на почту и на ж.д»
      Далее Евгений Петрович рассказывает: «В главе училища стоял инспектор Семен Казимирович Шпаковский… Он преподавал математику в старших классах».  Географию, черчение  и рисование преподавал учитель Разумник Константинович Константинов, естественную историю и физику - Федор Александрович Таслунов.   
    Первое среднее учебное заведение  в Луге появилось в 1906 году. Им  стала частная гимназия для девочек Марией Фортунатовной фон Мерс, Она возникла в 1901 году как перворазрядное учебное заведение. Размещалась гимназия в собственном доме её основательницы, на углу Загородной и Никольской улиц, ныне Петра Баранова и пр. Урицкого.
  В 1908 году в гимназию была преобразована и Мариинская прогимназия.
  Третьим средним учебным заведением старой Луги стало также  уже знакомое нам реальное училище при лужском отделении приюта принца П.Г.Ольденбургского.
      Луга стремилась быть «с веком наравне». Особым фактором её развития стало строительство и открытие вблизи города  Сергиевского артиллерийского полигона. С мая по сентябрь Луга наполнялась военными, что привлекало сюда дополнительное число дачников, особенно из числа семейств. где имелись  девицы на выданье. мечтающие о выгодной партии. В первом номере второго по времени печатного органа Луги «Лужской газеты», вышедшем 12 июня 1910 года  сообщалось: «за последние 3-4 годаЛуга оживилась необычайно. Что не могло быть достигнуто за 20 лет путём постепенного течения времени, точно по мановению волшебного жезла явилось в течение этих двух лет, лишь только был основан Сергиевский полигон. У нас оживилась жизнь, появилось первое печатное слово, значительно расширило пути своих рейсов пароходство по реке Луге и прочее, прочее».
         Правда, культурная жизнь Луги стала прогрессировать намного раньше основания полигона,  по мере роста популярности города и уезда, как дачной местности.  К началу 1900-х годов излюбленным местом прогулок лужан и многочисленных дачников  сделался Городской, или Церковный,  сад, над молодыми деревцами которого возвышались силуэты двух, словно вырастающих один из другого, храмов: старой Екатерининской соборной церкви и величавого  Воскресенского собора.  Е.П. Смелов вспоминает: «Летом, каждое воскресенье, в беседке церковного сада на самом берегу реки происходил концерт духового оркестра артиллерийской бригады. Иногда солдаты-солисты размещались в кустах на некотором расстоянии от беседки, где находился оркестр. В вечернем сумраке над рекой разносились чудесные мелодии Мусоргского, Глинки и т.п.
Молодежь, местная и приезжая из столицы (дачники), гуляла в саду. Здесь завязывались знакомства, возникала любовь со всеми драматическими и юмористическими последствиями».
       Тот же оркестр 50-той артиллерийской бригады под управлением талантливого капельмейстера Б.К.Чеховича играл зимой на катке.
        Другим местом городских гуляний был вокзал, крытый перрон которого был прекрасным укрытием в ненастную погоду. В зале ожиданий помещался буфет, содержателем которого был некий Симаков, татарин по национальности. Е.П.Смелов отмечает, что «к каждому поезду летом на перрон собиралось много встречающих, провожающих и просто гуляющих. Буфет почти всегда посещался завсегдатаями».В привокзальном сквере по определённым дням также играл духовой оркестр, причём кроме оркестра Чеховича, в Луге играли ещё два оркестра -23 артбригады и лужского добровольного пожарного общества.
       Ещё один общественный сад города находился на южном углу перекрёстка Покровской и Малой Дворянской (ныне Пислегина) улиц.  Здесь в 1895 году  был открыт Летний театр принадлежавший, как пишет В.И.Хрисанфов, жене титулярного советника  Е.Я.Огранович. Актёрский коллектив состоял из местных знаменитостей. Возглавлял труппу  Ф.Ф.Кириков. Репертуар театра ориентировался на петербургский Малый театр А.С.Суворина. Нередко в театре устраивались  бенефисы актрис московских и петербургских театров. В 1914 году  театр выкупила московская актриса Е.В.Артёмова
       В театре ставились как драматические, так и  музыкальные спектакли.
 Изображения сада и театра сохранились на старых почтовых открытках. На одной из них показаны ведущие в сад ворота, оформленный широкой аркой,  в проём которых видно здание театра, представляющее сложную архитектурную композицию, составленную из нескольких объёмов. По обеим сторонам ворот  вывешены  афиши, объявляющие о предстоящем проведении в здании театра бал-маскарада и постановке комических опер Ф. Обера, французского композитора первой половины XIX века.
       В !909 году в Луге был открыт первый в городе кинематограф. Он принадлежал Леонтию Семёновичу Сироченко-Шевченко, перебравшемуся в Лугу из д.Холомцы, находящейся в восточной части современного Лужского района, вблизи посёлка Тёсово IV. В Холомцах он держал лавочку и, накопив капитал, открывает в Луге обувной магазин. Затем наступила очередь кинематографа, который был открыт им 1 декабря 1909 в арендованном помещении на Базарной площади и в марте следующего года переведён на Успенскую улицу, в дом А.А. Тирана, на углу с Гдовской улицей, ныне ул. Дзержинского. Верхние этажи этого монументального трёхэтажного дома арендовала Земская управа с её комитетами, лужским земским судом. Кроме того,  в доме находились: камера мирового судьи, земский  сельскохозяйственный склад. Нижний этаж по Успенской улице сдавался под частные заведения – магазин готового платья, Петербургскую образцовую парикмахерскую  П.Григорьева. Здесь же распахнул свои двери для публики и кинематограф «Сатурн», так назвал своё заведение  Сироченко-Шевченко.  В советское время обувной магазин и кинозал национализировали. Леонтию Семёновичу предложили работать директором его бывшего кинематографа, переименованного в «КИМ», что означало Коммунистический интернационал молодёжи. Он отказался, уехал с дочерью и сыном в Варшаву. Дом Тирана был взорван в 1944 году, от оставленной немцами мины.   
         Вскоре в Луге возникло ещё несколько кинотеатров принадлежавших  некоему А.Г.Грюнбергу, владельцу кирпичного завода С.Н. Яшинину,  выходцу из крестьян Г.П.Пахомову. 
     Кинематограф Яшинина отвечал последнему слову техники. Он находился  по адресу Успенская ул.,3 в отдельном здании, построенном в 1912-13 гг.  по проекту петербургского архитектора  Фёдора Алексеевича Корзухина. Здание было двухэтажным с магазином на первом этаже, с лицевым фасадом, решённым в стиле неоклассицизма. Кинематограф имел  автономное электрообеспечение, разработанное инженер – электриком Н.Е.Зеленцовым на основе двигателя внутреннего сгорания.
      До наших дней сохранилось лишь здание кинематографа Гаврилы Пахомовича Пахомова, владельца хозяйственного магазина по Успенской ул., 7,  торговавшего  всякой всячиной. Здесь продавались  плуги, бороны, сохи, чугунное литьё и железо разных сортов: полосовое, листовое, котельное, и строительные балки и рельсы, водопроводные принадлежности, дубовые ободья для колёс, полозья, доски, фанера, строительные материалы, кирпич, изразцы, посуда и мебель, токарные, кузнечные, столярные инструменты, корзины, чемоданы, сундуки, конные и корабельные цепи, порох, патроны, дробь, ружья и револьверы, оконные стёкла и зеркала, лаки и верёвки, семена полевых растений и трав, бочки и прачечные лоханки, краски и, наконец, «чай разных фирм и сахар. Остаётся лишь удивляться, как эта масса всякой всячины могла вмещаться в одном  одноэтажном строении?  Не мудрено, что Пахомов строит, или приобретает, двухэтажный дом на углу противоположной стороны Успенской улицы.   На участке по Успенской, 7 предприимчивый Гаврила Пахомович возвёл двухэтажное здание кинематографав модном для того времени стиле модерн.
       В 1912 году проект кинотеатра Пахомова  посылается на утверждение строительной комиссии. Ныне это здание малого зала единственного в Луге кинотеатра «Смена».  Только на полукруглом эркере лицевого фасада  в пахомовские времена красовалась  вывеска «Успенский кинематограф». Удивительно, что эта архитектурная примечательность Луги, отметившая своё столетие не только уцелела в войну, но и сохранила своё изначальное назначение.
         В 1909 году в продаже появляется книга  «Дачный путеводитель. Луга и её окрестности», изданная О.Ф.Луцевичем. Кроме сведений о лужских  примечательностях,  страницы этого справочника  пестрят рекламными объявлениями.  Они – наглядное свидетельство той высокой степени насыщенности и разнообразия сферы услуг, что характеризует жизнь Луги последнего предреволюционного десятилетия. Центральным звеном  здесь являлась Базарная площадь, посредине которой находилось здание Пожарного депо с возвышающейся над ним каланчой.
      На старых почтовых  открытках воскресный базарный день в Луге изображен  в самом ярком проявлении. 
      Собственно торговля велась  с тыльной стороны Пожарного депо. Купля-продажа совершалась в торговых павильонах и с открытых прилавков Тесное пространство между павильонами загромождено ящичной тарой. Женщины в праздничных нарядах,  фигуры  то ли  рассыльных, то ли приказчиков, невозмутимо стоящих в окружении рыночной суматохи привлекают своей колоритностью.
       Рыночная сцена на другой открытке выглядит более упорядоченной. Может быть, благодаря присутствующему здесь полицейскому чину. Барыня  с идущей впереди ней прислугой подходят к месту, где торгуют прямо с телег. Дозорный на пожарной вышке, забыв наблюдать «не виден ли где дымок», с любопытством рассматривает базарную суету.
      Кульминацией ярмарочного празднества веет с ещё одной открытки.  Здесь мы видим картину  Базарной площади со стороны лицевого фасада Пожарного депо, Там, где в крепостное время стояла черная телега для лиц приговоренных к телесному наказанию, ныне, в 1910-х годах установлена карусель и дощатое с полотняным верхом сооружение. Афиша над входом гласит: «Волшебный кабинет Бен-Али-Бея». Здесь над входом вывешены картины с изображениями восточных красавиц. Сейчас трудно представить, что здесь показывалось зрителям. Это могли быть картинки с объемным изображением, которое достигалось их просмотром  с помощью стереоскопа. Две одинаковые картинки закреплялись на вращающемся диске и рассматривались через два глазка с увеличительными стеклами. На картинках вполне могли быть представлены сцены с восточной экзотикой, в том числе и весьма фривольного содержания.  В подобных ярмарочных балаганах давались также разного рода представления, включая выступления фокусников и дрессировщиков.
       На снимке аттракционы только готовятся к открытию. Вокруг них уже собралась толпа желающих покататься  на деревянных конях и посмотреть в чудо - картинки.
       Вдоль подходов к рынку видны шеренги телег с товаром. Выпряженные из оглобель кони привязаны рядом. 
       Снова обратимся к воспоминаниям Е.П.Смелова: «Как место публичных развлечений, волновавших весь город, но не в духовном, а в светском стиле, были ярмарки. Они происходили раз в год на базарной площади. На них съезжались многочисленные купцы-торговцы самым разнообразным товаром. Шум, гам, крик носились в это время над площадью. Ребята обычно устремлялись к каруселям, где за 3 копейки под гармонь или под шарманку можно было прокатиться верхом на деревянной лошади. Здесь же на базарной площади иногда располагался странствующий цирк Лапиадо. Под высоким брезентовым куполом сооружались расположенные один над другим деревянные грубо отесанные скамьи, от партера до галерки.
.     Хозяин цирка Лапиадо был известный силач. Его выступления на арене очень нравились молодежи. Особенно восхищал его номер – разбитие на груди и на голове больших булыжников двумя молотобойцами, которые по очереди били молотами по камням.
О силе впечатления цирка на лужских ребят можно судить по такому факту. Один из моих приятелей по школе, ученик Скородумов, убежал вместе с цирком из Луги, чтобы сделаться циркачом».
         С конца 1900-х годов вокруг Базарной  площади возводятся  представительного вида здания, среди них – гостиница «Базар», одна из лучших в город.  Позже  таковой стала считаться гостиница «Петербургская», расположенная поблизости от вокзала.      
         От окружающих площадь зданий ныне не осталось и следа. За исключением одного дома, двухэтажного с арочным завершением фасада, кирпичным узорочьем карниза и межэтажной тяги. Он принадлежал лужскому купцу Алексею Алексеевичу Быкову.  По центру первого этажа находились ворота для проезда во внутренний двор. Над воротами находилась вывеска с надписью «Биржа». Здесь помещалась одна из частных товарных бирж города, где сделки совершались преимущественно под наличный товар.
Ныне в  этом доме размещается Детская музыкальная школа им. Н.А. Римского-Корсакова.
        Здание быковской биржи связано с одним из замечательных событий в жизни города, его героической истории. 12 февраля 1944 года на нем был установлен первый красный флаг в честь освобождения Луги от немецко-фашистских захватчиков. Об этом свидетельствует памятная доска на фасаде дома.
     Интересные в архитектурном и функциональном значении здания строились и в других местах города, демонстрируя его возросшее социальное состояние. На Покровской улице железнодорожный служащий Сунно выстроил дом, который лужане считали самым красивым в городе. Он находился со стороны р. Луги к югу от современной Ленинградской улицы. Вторым красивым домом на Покровской можно считать дом  гробовщика Солового, в котором ныне находится лужское отделение Сбербанка.
       На углу Успенской улицы и Базарного переулка местный землевладелец О.Я.Янсон в 1910 году выстроил дом, который вскоре приобрёл заметное  значение в общественной жизни города.  Часть помещений дома Янсон сдавал городу, в частности под Клуб семейного собрания, где устраивались различные торжества, театральный мероприятия, любительские спектакли,  концерты, гастроли приезжих артистов, в частности знаменитого клоуна-дрессировщика А.Дурова. Отдельные комнаты отводились под бильярд, карточные игры.  Первый  этаж дом сдавался под торговлю, в том числе часами, ювелирными изделиями.
       Разобранный до фундамента в 1980-х годах бывший дом Янсона  был восстановлен в прежнем облике  в 1997 году. Возобновленный и отштукатуренный он  своими декоративными элементами и цветом образует общий архитектурный ансамбль со зданием бывших Присутственных мест, определяя парадный облик этого центрального перекрестка города.
      Следует отметить такую грань в жизни дореволюционной луги, как благотворительная деятельность. В самом городе действовало свыше полдесятка благотворительных обществ, включая «Общество трудовой помощи». Под эгидой последнего в Луге на Никольской улице было возведено двухэтажное кирпичное здание «Дома трудолюбия». Проф.В.И.Хрисанфов сообщает: «На первом этаже этого здания предполагалось разместить мастерские: портняжную – для девочек и две для мальчиков; столярную и сапожную. Здесь же было решено устроить столовую и чайную. На втором этаже должны были располагаться спальни, контора и собирались открыть ясли для грудных детей…Открытие «Дома трудолюбия», рассчитанного на размещение 10 девочек и 10 женщин, 20 мальчиков и 30 взрослых мужчин состоялось ..25 мая 19145 года.   
    Дом сохранился. Сегодня это здание одного из филиалов лужского отделения Сбербанка.
       В 1909 году в Луге вышла первая в городе и уезде газета: Лужский листок", издателем которой был Роберт Романовия Фриск. Газета отличалась явно оппозиционным отношением к местным властям, чем способствовала становлению независимого общественного мнения среди лужан.С 1910 года конкуренцию "Лужскому листку" составила "Лужская газета", издаваемая О.Ф.луцевичем, более лояльная к городскому руководству  Обе газеты выходили не всегда регулярно и выпуск их прекратился в 1913 году. На смену им с 8 марта  1915 году в Луге появляется третья газета "Лужская жизнь", в основном освещающая текущую жизнь города и уезда, избегая политических пристрастий. Появление местной печати можно отнести к важнейшим социальным достижениям Луги.



ГЛАВА  34. К ТРИУМФУ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОГО  СТРОИТЕЛЬСТВА.

В  дореволюционный  период  Луга  представляла  своеобразное  дополнение  к  столичной  жизни.  В  летнее  время  она  наиболее  ярко  напоминала  пригороды  и  ближние  окрестности  Петербурга -  Черную  речку, Удельную,  Шувалово,  Лигово,  Красное  Село - прежде  всего  как  одна  из  наиболее  привлекательных  в  губернии  дачных  местностей. 
В  1920 – 1930-е  гг.  в  облике  Луги  начинают  преобладать  черты  небольшого  административного  городка – центра  сельской  округи,  развивающегося  в  основном  на  базе  местных  промышленных  предприятий,  учреждений  санаторного  и  курортного  типа,  домов  отдыха.
Формирование  промышленной  базы  города  происходило  за  счет  восстановления,  реконструкции  и  расширения,  уже  имевшихся  заводов  и  мастерских,  как  правило,  кооперативного  или  кустарного  типа.  Усиление  промышленности  города  привело  к  заметному  росту  численности  городского  населения:  в  1931  году – до  2000,  в  1932 – 33  гг.  до  3500  человек  в  год.  К  1934  году  население  Луги  составило  27695  жителей.
Динамично  развивалась  сеть  производственных  кооперативов.  К  1935  году  в  Луге  действовало  свыше  30-ти  артелей  и  мастерских,  относящихся  к  сфере  промкооперации.  Среди  них  артель  «Промкатти»  (мал. Инженерная, 2),  давшая  начало  литейно-механическому  заводу  «Комплект».  На  месте  дореволюционного  предприятия  «Лугадар»  на  правом  берегу  р. Наплатинки  артелью  инвалидов  была  восстановлена  одна  из  скважин  «Сокольничьих  ключей»  и  открыт  завод  по  производству  газированных  и  фруктовых  вод,  а  также  лимонада.
До  сих  пор  на  улицах  С-Петербурга  можно  встретить  крышки  на  колодезных  люках  с  надписью: «З-д  «Металлист»» г. Луга».    Исторический  адрес  этого  предприятия  ныне  установлен: пр. Урицкого, 68.
История  нынешнего  АООТ  «Химик»  начиналась  со  скромного  предприятия  «Лужхимпром»,  до  войны  находившегося  по  адресу  пр. Кирова, 32.
У  бывшей знаменитой фабрики  «Лужский  трикотаж»  до  войны  было  два  предшественника:  «Трикотажное  предприятие» (на пр. Володарского) и «Красный трикотажник»  (на  ул. Псковской).
Отдельной  страницей  в  истории  Луги  является  история  Лужского  абразивного  завода,  знаменитого  ЛАЗа.  Она  восходит  к  полукустарному  предприятию - мастерской  по  изготовлению  графитовых  тиглей. Мастерская была  основана  в  1906  году  литейщиком  Иосифом  (Осипом)  Станиславовичем  Каспржиком  (1863 – 1954)  с  компаньонами – мастерами  Петербургского  Балтийского  завода   Баранским  и  Гипнером.  В советские  годы завод  стал называться   «Красный тигель». Он стал  единственным  в  Союзе  предприятием  по  изготовлению  графитовых,  графито-шамотовых  и  графито-шамото-корундовых  изделий  для  отечественной  металлургической  и  химической  промышленности. 
 Начало изготовления абразивного инструмента в г. Луге положила  частная   мастерская  по  изготовлению  точильного  инструмента  «Рекорд»  в  Заречной  части  города,  впоследствии  преобразованной  в  завод  «Смычка»,  первый  в  стране по  выпуску  абразивного  инструмента  на  органической  связке.
Главная  заслуга  в  становлении  лужских предприятий  «Красный  Тигель»  и  «Смычка»  принадлежала  управляющему  Лужским  промкомбинатом,  впоследствии  управляющему  Абразивно-тигельного  треста  в  Ленинграде  Диомиду  Андреевичу  Корману  (1892 – 1933) 
В  1950-м  году  оба  предприятия  были  слиты  в  единый  Лужский  абразивно-тигельный  завод  «Красный  Тигель».
    Параллельно  в  самом  городе  и  его  окрестностях  активно  развивалась  сеть  государственных  и  ведомственных  здравниц:  санаториев,   домов  отдыха,  пионерских  лагерей.  Под  санатории  и  дома  отдыха  отводились  бывшие  помещичьи  усадьбы  с  их  великолепными  дворцовыми  зданиями,  наиболее  богатые  имения,  до  революции  принадлежащие  частным  лицам,  а  также  ранее  действовавшие  пансионаты  и  здания  других  учреждений.
Широкую  известность  получил  санаторий  НКВД  им. Ф.Э . Дзержинского,  открытый  в  роскошном  дворцовом  здании  бывшего  имения  А.А. Половцева  «Рапти»,  с  великолепным  парком  на  берегу  Череменецкого  озера,  а  также, расположенные на том же озере,    здравница  «Красный  Вал», куда  входили  бывшие  усадьбы  «Вал»   и  «Львово»  (современный  Дом  отдыха  «Боровое»).
В  имении О.Ф.Бурхгардта  «Жемчужина» (ныне посёлок Старая жемчужина), был основан одноименный санаторий, после войны перебазированный в бывшее имение  архитектора  Н.Г. Кудрявцева.    В имении  Полубояриновой «Наплатье», приобретённом её супругом у маркиза Н.А.Траверсе,  – школа-санаторий,  позже  санаторий  «Нагорное».
В  5  км  южнее  города  в  усадьбе  генерала  Зыбина «Зыбино»  разместилась  здравница  им. Воровского,  относившаяся  к  союзу  инвалидов.
В  части  зданий   б. приюта  принца  П.Г. Ольденбургского  был  открыт  Дом  отдыха  Ленпромкассы, особняк дачи полковника Целебева на Лужском проспекте был отдан под Дом отдыха работников связи.
Пионерские  лагеря  строились  в  окрестностях  пос. Толмачева,  на  берегах  Меревского  и  других  озер.  Отдых  детей  в  здешнем пионерском лагере для девочек  был запечатлён в.1937 г.  фотографом  Э. Ханкиным.  снял  картину  утренней  физзарядки  в  пионерском  лагере  для  девочек,  находящимся  вблизи  ст. Толмачево.  Дети  выглядят  бодрыми,  здоровыми,  жизнерадостными,  олицетворяя  собой  юность  страны  Советов.
Развитие  сети  здравниц  положительно  сказалось  на  экологии  города,  способствуя  созданию  вокруг  него  охраняемого   лесопаркового  пояса.  Н.Ф. Куразов  пишет:  «В  связи  с  развертыванием  курортно-санаторного  дела  теперь  воспрещена  рубка  лесов  около  Луги».
Развитию  Луги  как  центра  рекреации  способствовали  ее  уникальные  природно-климатические  условия  и  то, что в  1918  году  к  Финляндии отошёл   Карельский  перешеек,  являвшийся  популярным  местом дачного  отдыха петербуржцев. В этих условиях  Луга, как место дачного отдыха, оказалась вне конкуренции.
Трудно  составить  полный  список  известных  лиц  приезжавших  сюда  на  отдых:  писателей,  артистов,  ученых,  художников,  общественных  и  государственных  деятелей  и  т.д. 
Революция   и  Гражданская  война  замедлили  естественный  ход  обновления  застройки  города,  снизили  рост  нового   каменного  строительства,.
В  1920-е  годы  в  городе  главным  образом  строились  частные  деревянные  жилые  дома.   Ряд  общественных  построек  продолжали  использовать  в  прежних  целях:  здания  почтовой станции,  больницы,  гимназии,  народной  школы,    и  т.п.  Шло  приспособление  наиболее  подходящих  городских  особняков  и  иных  строений  под  размещение  в  них  различных  учреждений. 
Главные  административные  учреждения  города  и  уезда  по  прежнему  размещались  вблизи  Базарной  площади и  в  соседних  с  ней  кварталах.
Промышленное  и  социальное  развитие  города,  увеличение  городского  населения  сопровождалось  строительством  в  различных  частях  города  ведомственного  жилья,  преимущественно  барачного  типа.  Это  были  деревянные  постройки,  часто  в  два  этажа.  Многоэтажные  каменные  жилые  дома  с  планировкой  коридорного  типа  появляются  в  Луге  со  второй  половины  1930-х  годов,  например  трехэтажные  дома  Октябрьской  железной  дороги  на  улице  Петра  Баранова, 1,  в  то  время  все  еще  именовавшейся  Загородной.
С  этого  же  времени  в  Луге  обозначилась  тенденция  к  строительству  новых  общественных   зданий.  В  1936  году  было  выстроен, теперь уже старое ,  здание  современной  средней  школы  № 4  на  пр. Урицкого, рядом с которой в 2010 году был выстроен новый корпус этой школы.  Индивидуальный  сектор  сохранил  свое  доминирующее  значение  в  общем  объеме  жилого  фонда,  особенно  в  Зажелезнодорожном  и  Заречном  районах,  где  часть  домов  по  прежнему  использовалась  лишь  под  дачное  проживание.
Индивидуальные  дома  строились  в  традициях  близких  к  дореволюционному  прошлому.  Этому  способствовали:  наличие  прежних  мастеров-строителей  с  их  навыком  работ,  следованием  местным  традициям.  Ярким  примером  постройки   решенной  в  традициях  частного  жилищного  строительства  старой  Луги  является  одноэтажный  с  четырехсторонним  мезонином  деревянный  дом  на  высоком  каменном  цоколе,  построенный  в  1934  году  (ул. Молодежная, 7).
Правда,  новые  веяния  коснулись  и  этого вида  строительства.  Безусловно,  великолепным  памятником  архитектуры  1930-х гг.  является  дом-дача  академика     А.Н. Крылова  на  пр. Гагарина, 147,  представляющий  собой  каменный  двухэтажный  особняк  с  бельведером,  полукруглым  завершеньем  южного  крыла,  на  втором  этаже  которого  устроена  крытая  терраса.  Облик  дома  характерен  сочетанием  архитектуры  неоклассицизма  с  приемами  конструктивизма.
В самом конце 1930 годов на берегу озера Омчино было выстроено здание Дома отдыха Ленинградской фабрики скороход, т. н. «Белая дача», красивое, в стиле сталинского неоклассцизма. Решенное  по типу классических  усадебных  особняков  он  мало  в  чем  уступает  по  красоте  знаменитому  дворцу  бывшей  усадьбы  Г.А. Львова  (ныне  Д/о «Боровое»)  на  Череменецком  озере. .

Война  нанесла  значительный  ущерб  застройке  города.  Наиболее  пострадала  южная  часть  Луги.  Она  выгорела  почти  полностью.  Были  разрушены также здания  вокзала,  мост,  повреждены  здания  бывшей  женской  гимназии, почтовой  станции,  и  гостиного  двора,  снесен  купол  колокольни  Воскресенского  собора  и  пр. 
В  1944  году  Ленинградским  областным  отделом  архитектуры  была  разработана  Схема  планировки  г. Луги,  на  основе  которой  в  1947  году  был  разработан  третий  по  счету  и  первый  для  Советского  времени  генеральный  план  города.  Его  разработчиком  было  художественное  управление  производственных  предприятий  Ленинградского  отделения  художественного  фонда  СССР.
По  этим    документам  Луге  отводились  функции  агропромышленного  районного  центра  с  численностью  населения  близкой  к  довоенной,  малоэтажным  жилым  фондом  и  садово-парковым  характером  среды.
Для  Луги  предлагалась  застройка  трех  типов:  малоэтажная  городского  типа,  поселковая  и  усадебная.  Для  малоэтажной  городской  застройки  отводились  кварталы  исторического  центра.  Застройку  поселкового  типа  было  намечено  размещать  по  обе  стороны  от  центра,  а  также  в  средней  части  Зажелезнодорожного  района.  Усадебной  застройке  отводилась  полностью  Заречная  часть,  а  также  основная  часть  территории  за  железной  дорогой  и  кварталы  к  югу  от  ул. Победы  до  Лангиной  горы.
Сеть  исторических  кварталов  полностью  сохранялась.
Особый  интерес  представляют  предложения  по  озеленению  города,  формированию  Луги  по  образцовым  проектам  «городов-садов».
Под  парки  отводились  три  центральных  городских  квартала:  современная  пл. Мира,  пл. имени  В.И. Ленина,  квартал  современного  Узла  Связи     и  здания  Вневедомственной  охраны.  Вместе  с  садом  вокруг  городских  храмов  эти  кварталы  должны  были  представлять  собой  центральную  парковую  зону,  соединенную  широким  бульваром  с  другой  обширной  парковой  зоной  на  пойменных  территориях  левого  берега  р. Луги.
Проектные  предложения  1944–47 гг.  получили  определенное  воплощение,  например,  предложения  по  формированию  северной  промзоны,  разбивки  парка  на  пл. имени  В.И. Ленина,  строительству  двухэтажных  каменных  домов  городского  типа  в  кварталах  исторического  центра  города,  вдоль  улиц  Тоси  Петровой,  Ленинградской,  пр. Кирова,  пр. Урицкого. Безусловно  эти  дома  составляют  особый  пласт  в  архитектурном  наследии  Луги.
Ярким  памятником  архитектуры  города  советского  времени  стало  здание  железнодорожного  вокзала,  возведенное  в  первые  годы  после  войны  по  проекту  архитектора  Д.П. Бурышкина,  автора  интересного  здания  НИМИСТ  на  Наличной  улице  в  Петербурге.  Несмотря  на  то,  что  новый   вокзал  уступает  по  величине  и  художественной  оригинальности  старому, уничтоженному  войной зданию,  он  своим  местоположением,  масштабом  и  торжественным  характером  архитектуры  является  основой  формирования  одного  из  главных  ансамблей  города.
Одновременно  проводились  работы  по  восстановлению  разрушенных  войной  многих  исторических  построек – Мариинской  женской  гимназии,  Гостиного  двора,  бывшего  дома  Симакова  (горкома  КПСС),  дома  Андреева  (Лужского  исполкома)  и  т.д.
К  середине  1950-х  годов  Луга  была  практически  восстановлена,  производила  впечатление  скромного  русского  городка,  привлекающего  своей  благоустроенностью  и  своеобразным  характером  своего  облика.  Таким  увидел  ее  замечательный  писатель  К.Г. Паустовский  в  1954  году  проездом  из  пушкинского  Михайловского.  Об  этом  есть  следующие  строчки  в  его  дневнике,  опубликованном  под  названием  «Ветер  скорости».
 «Наутро,  когда  мы  выехали  из  Пскова  в  Лугу,  в  небе  снова  начали  накапливаться  тучи..  Это  была  стремительная  гроза  в  самый  разгар  золотой  осени,  в  ту  пору  года,  когда  гроз  почти  не  бывает.
Только  под  Лугой – уютным  городком,  очень  чистым,  очень  домовито-архитектурным – гроза  прошла.
Несмотря  на  наше  преклонение  перед  Пушкиным,  мы  все  же  решили,  что  он  был  несправедлив  к  Луге,  когда  написал  о  ней:  «Есть  в  России  город  Луга»  (далее  писатель  приводит  полный  текст  этой  пушкинской  эпиграммы).
Какое  точное  образное  определение  облика  бережно  восстановленной  после  войны  Луги: - домовито-архитектурный!  Усилиями  своих  архитекторов  и  строителей  город  не  утратил  своего  своеобразия  в  ряду  подобных  ему  малых  русских  городов.  Во  второй  половине  1950-х  годов  были  построены  первые  здания   нового  больничного  комплекса  на  Ленинградском  шоссе,  за  р. Наплатинкой.  До  этого,  отделения   больницы  им. В.И. Ленина  находились  в  зданиях,  расположенных  в  различных  местах  города:  на  Набережной  р. Луги,  на  пр. Урицкого,  в  старом здании  поликлиники.
В  1958  году  был  утвержден  новый  план  города.  В  это  время  Советский  Союз  перешел  к  осуществлению  программы  массового  жилищного  строительства  на  индустриальной  основе  с  применением  типовых  проектов  жилых  и  общественных  зданий.
По  новому  генплану  центр  Луги  планировалось  застраивать  преимущественно  трёх - четырёхэтажными  домами.  Архитектурную  выразительность   отдельным  кварталам  и  ансамблям  должны  были  придать  6-ти этажные  здания.  Генппланом  было  определено  место  размещения  нового  моста  через  р. Лугу,  с  северной  стороны  городского  сада,  в  створе  переулка  Толмачева.
В  Луге  первый  жилой  дом,  построенный  по  типовому  проекту  появился  в  1960  году  на  пр. Володарского, 20.  Это  трехэтажное  кирпичное  здание  447  серии,  относящейся  в  первому  поколению  типовых  проектов,  т.н.  домов – «хрущевок». 
Старая квартальная система города деформируется при переходе к планировке города на микрорайонной основе. Особенно это сказалось на застройке к югу от пл. Мира.  Здесь  магистральное  значение сохранили   пр. Урицкого  и  Володарского.  Находящийся  между ними  южный  участок  пр. Кирова  превращается  во  внутримикрорайонный  проезд,  или  тихую  жилую  улицу  по  обеим  сторонам  которой  располагаются  уютные,  озелененные  пространства  взамен  традиционных  внутриквартальных  дворов.
Первый  крупнопанельный  дом  был  построен  в  Луге  в  1964  году.  Это – пятиэтажное  здание  по  адресу  пр. Кирова, 91.  Вскоре  подобные  дома  коренным  образом  обновили  облик  одной  из  центральных  улиц  города – пр. Урицкого.
В  1965  году  было  положено  основание  новому  архитектурному  ансамблю  города – застройке,  прилегающей  к  пл. Ленина.  Началом  его  формирования  стало  завершение  строительства  пятиэтажного  кирпичного  дома  со  встроенным  магазином – центральным  универмагом  (пр. Кирова, 79).  Несколько  ранее,  в  1960  году,  к кинотеатру  «Смена»  (быв. Успенский  кинематограф),  пристроили новый  зрительный  зал  с  широким  экраном.
Среди  тогдашних  новостроек,  до  сих  пор  сохранивших  свое  градостроительное  значение  следует  назвать   здание  школы  № 3,  сооруженное  в  1959  году,  также  на  пр. Володарского.
В  начале  1960-х  годов  современная  пл. Мира  все  еще  называлась  Базарной.  Но  к  1961  году  здесь  уже  было  построено  новое  здание  Почтамта,  определено  место  под  строительство  городского  Дома  культуры.
К  сожалению,  авторы  генплана  и  последующего  Проекта  детальной  планировки  центральной  части  города  не  смогли  по  достоинству  оценить  архитектурное  наследие  города,  в  результате  чего  было  снесено  прекрасное  старинное  здание  почты,  уничтожен  облик  бывшего  Гостиного  двора,  надстроенного  в  начале  1960-х  годов  третьим  этажом.  Всерьез  рассматривался  проект  приспособления  колокольни  Воскресенского  собора  под  водонапорную  башню,  украшенную  шпилем  и  часами  с  четырьмя  циферблатами,  ориентированными  по  сторонам  света.   Но  подобные  промахи  были  всего  лишь  издержками  одухотворенного  творческого  процесса,  основной  идеей  которого  была  всесоюзная  забота  об  улучшении  жизни  людей,  удовлетворения  их  бытовых  и  культурных  запросов.
Успехи  жилищно-гражданского  строительства  Луги  в  1950 – 1960-е  гг.  базировались  на  развитии  его  производственной,  т.н.  градообразующей,  базы.
К  началу  1960  годов  на  территории  города  и  района  находилось  около  30  промышленных  предприятий.  К  началу  1970-х  годов  их  уже  было  около  сорока.  Из  них  свыше  двадцати предприятий   с  числом  работающих  7000  человек – находились  на  территории  города.   В  1959  году  был  построен  мясокомбинат.  В  1961  году  были  возведены  корпуса  нового  молокозавода,  оснащенного  чехословацким  оборудованием.  Одновременно  проводилось  техническое  перевооружение  и  дальнейшее  развитие  таких  старейших  предприятий  города  как  Лужский  абразивный  завод,  стеклозавод  «Плоское»,  «Лужский  химик»  и  др.
К  началу  1970-х  годов  на  северной  окраине  города  в  окружении  соснового  леса  началось  строительство  второго  после  ЛАЗа  крупнейшего  градообразующего  предприятия    города – завода  «Белкозин»,  первого  в  стране  производителя  белковой  оболочки  для  изделий  мясомолочной  промышленности.  Наладка  и  пуск  предприятия  осуществлялись  при  участии  специалистов  из  Чехословацкой  Социалистической  Республики.
К  предприятиям  иного  типа,  связанных  с  развитие  высокоточных  технологий    отечественной  промышленности  относился  завод  «ТЭМП»  а  Заречной  части  города.  Он  являлся  контрольно-наладочным  пунктом,  действующим  как  Лужский  филиал  Ленинградского  завода  точных  электромеханических  приборов.
Социальное  и  промышленное  развитие  Луги   осуществлялось  в  сопровождении  активных  работ  по  озеленению  и  благоустройству  города.  Заботе  о  внешнем  облике  города  лужане  сумели  придать  масштаб  массового  общественного  движения.  Только  в  1961  году  население  города  посвятило  работам  по  благоустройству  Луги  83500  человеко-дней.  Было  посажено  около  10  тысяч  фруктовых  и  декоративных  деревьев,  отремонтировано  3780  квадратных  метров  дорог,  оборудовано  30  детских  площадок.  В  следующем,  1962  году,  было  дополнительно  посажено  11  тысяч  декоративных  и  3  тысячи  фруктовых  деревьев,  85  тысяч  кустарников  и  более  2  миллионов  цветов.  Более  50  процентов  работ  по  озеленению  улиц,  дворов,  площадей,  окраске  фасадов,  текущему  ремонту  домов   и  строительству  дорог  выполнено  самим  населением,  без  привлечения  бюджетных  средств. 
Именно  в  эти  годы  были  разбиты  цветники  на  площади  им. В.И. Ленина,  на  привокзальной  площади  и  площади  Мира.
Интересна  история  фонтана  в  привокзальном  сквере.  В  1968  году  его  в  буквальном  смысле  слова  подарил  городу  92-летний  житель  дер. Шалово,  в  прошлом  слесарь-сантехник  Михаил  Иванович  Марков.  Автор  многих  рационализаторских  предложений,  он  долго  вынашивал  идею  создания  в  Луге  фонтана,  подыскивал  необходимый  проект.  На  свои  средства  воплотил  его  в  материале,  лично  помогал  его  установке  на  территории  сквера.
Огромная  заслуга  в  привлечении  общественности    к заботе  о  внешнем  облике  города  принадлежит  тогдашнему  руководству  Лужского  горисполкома  во  главе  с  его  председателем  Николаем  Ивановичем  Алексеенко.  По  словам  знавших  его  людей  это  был  человек  с  беспокойной  душой  энтузиаста, своей  энергией  и  авторитетом  способствующий  привлечению  все  более  широких  слоев  лужан  к  работе  местных  органов  управления,  в  том  числе  и  по  вопросу  благоустройства  города.   Николай  Иванович  лично  сам  с  лопатой,  или  мастерком  в  руках  работал  на  многочисленных  воскресниках,  трудясь  над  возведением  очередной  подпорной  стенки,  участвуя  в  разбивке  клумб,  посадке  деревьев.  Он  умел  убеждать  личным  примером  работников  соответствующих  служб,  строителей  в  необходимости  и  важности  заботы  о  красоте  города.
После  объединения  лужских  районного  и  городского  исполкомов  Н.И. Алексеенко  был назначен  председателем  гатчинского  Исполкома,  где  успешно  использовал  свой  опыт  работы  в  Луге.
С  конца  1950-х  годов  Луга  многие  годы  занимала  одно  из  первых  мест  среди  городов  Ленинградской  области  по  благоустройству,  впоследствии   завоевав  славу  одного  из  самых  привлекательных,    зеленых  городов  Российской  Федерации.


ГЛАВА 35.  ГОДЫ ДОСТИЖЕНИЙ

Строительство  завода  «Белкозин»,  развитие  действующих  предприятий,  прежде  всего  абразивного  и  химического  заводов,  планируемое  увеличение  объемов  жилищно-гражданского  строительства,  вызвали  необходимость  разработки  нового  генерального  плана  Луги.  Он  был  выполнен  в  1970-71 гг.    институтом  Ленгражданпроект. 
Генпланом  предусматривалось  развитие  Луги  как  одного  из  крупнейших  административных,  курортных,  культурных  и  промышленных  центров  Ленинградской  области.  Рассчитывалось,  что  количество  населения Луги  возрастет  с  32  тысяч  человек  в  1970  году  до  42   тысяч  к  1980  году.  В  дальнейшем,  на  1995  год,  число  жителей  Луги  должно  было  составить   50  тысяч  человек.  Увеличение  городского  населения  планировалось  за  счет  естественного  прироста,  т.е.  за  счет  высоких  показателей  рождаемости  и  увеличения  продолжительности  жизни  людей.
Совокупный  жилищный  фонд  города  должен  был  вырасти  с  218  тысяч  квадратных  метров  жилой  площади  в  1970  году  до  600  тысяч  в  1995  году.  Его  увеличение  должно  было  произойти   почти  полностью  за  счет  застройки  5-ти  и  9-ти  этажными  жилыми  зданиями  с полным  инженерным  оборудованием.   
Если  к  1970  году  ежегодный  ввод  жилья  составлял   7,5  тыс. кв. м..  то  генпланом  был  определен  среднегодовой  объем  жилищного  строительства  12 – 15 тысяч  квадратных  метров.  И  надо  отдать  должное  партийному  и  хозяйственному  руководству  города,  лужским  строителям,  с  этой  задачей  они   успешно  справились.
К  1991  году  жилой  фонд  г. Луги  составил  699,5  тыс. кв. метров общей,  или  466,6  жилой,  что  почти  полностью  соответствовало  плановым  показателям.
Перед  градостроителями-разработчиками  генплана  встал  непростой  вопрос,  где,  за  счет  каких  территорий  разместить  этот  колоссальный  объем  нового  строительства.
Самым  идеальным  для  социального  развития  города  было  бы    сосредоточить   весь  новый  жилой  фонд  в  границах  существующей  усадебной  застройки,  с  ее  заменой  домами  в  пять  или  более  этажей.  Но  это  повлекло  бы  за  собой  снос  такого  количества  индивидуального  жилья,  для  компенсации  которого  потребовались  бы  полных  десять  лет  осуществления  нового  строительства  в  его  намеченных  годовых  объемах.  Конечно,  этот   вариант  был  отвергнут  как  нереальный  и  экономически  недопустимый.
 Площадки нового строительства  были выбраны в центральной  части  Луги,  где было  запланировано  строительство  восьми  новых  микрорайонов,  четыре  из  них – к  северу  от  Ленинградской  улицы,  остальные – к  югу  от  ул. Победы.  Они  должны  были   застраиваться  5-ти,  9-ти  и  12-ти  этажными  зданиями.  Многоэтажная  застройка  на  остальных  территориях  должна  была  носить  выборочный  характер.
Городской  центр  сохранил  своё  историческое  место и должен был  представлять собой систему  ансамблей,  развивающуюся    в  направлении  строительства  новых  микрорайонов,  на  участках,  открывающихся  на  пространство реки.
По  генплану  главный  административный  комплекс  города  планировалось  разместить  при  пересечении  пр. им. Кирова  и  Ленинградской  улицы.  Именно  здесь  проектировщики  наметили  создание  новой  площади  для  проведения  демонстраций,  митингов,  парадов,  строительство  зданий  Горкома  КПСС  и  ВЛКСМ.  Но  историческая  традиция  победила,  главный  ансамбль  городского  центра  сохранил  за  собой  место,  определенное  еще  первым,  екатерининским,  планом  города  Именно  здесь  было  решено  возвести  новый  комплекс  зданий:  Горисполкома  и  Горкома  КПСС.
В  ковше  надпойменной  террасы,  образующем  подобие  природного  амфитеатра,  было  определено  место  для  строительства  стадиона  и  комплекса  спортивных  учреждений.  Эта  идея  еще  ждет  своего  воплощения.
К  середине 1990-х гг. город  должен  был  выйти  на  следующие  показатели:  пятиэтажный  жилой  фонд  должен  был  составить  400  тыс. кв. м.,  т.е. 56 %,  9 – 12  этажный  жилой  фонд – 93  тыс.  кв. м.,  т.е. 15 %,  1 – 2 этажный  индивидуальный  фонд – 67  тыс. кв. м.,  т.е. 11 %  от  общего  количества  жилой  площади.
Особое  внимание  в  генплане  уделено  озеленению  города,  в  том  числе  создание  сети  лесопарков  в  районе  оз. Омчино  и  по  восточной  границе  города,  общей  площадью  около  200  га.
Одним  из  главных  мероприятий,  предусмотренных  генпланом,  явилось  предложение  по  созданию  обходной  автомагистрали,  т.е.  объездной  автодороги.  Генпланом  предлагался  перенос  участка  дороги  Ленинград – Киев  из   селитебной  зоны  за  пределы  городской  черты  (в  то  время  проходившей  по  границе  восточной  промзоны.   Примечательно,  что  ныне  разработанный  проект  трассы  объездной  дороги  в  обход  г. Луга  очень  близок  предложениям  генплана  1971  года.
К  моменту  разработки  генплана  отдельные  кварталы  города  (по  Набережной,  по  обеим  сторонам  пр. Володарского  до  ул. Победы)  уже  были  газифицированы  от  групповых  установок  сжиженного  газа.   Впервые  вопрос  о  снабжении  города  газом  через  магистральный  трубопровод  был  поставлен  во  второй  половине  1970-х  годов,  когда  стали ясны  издержки  города  от  применения   внутриквартальных  установок  сжиженного  газа.
В  целом,  генплан  1971  года  определил  перспективы  кардинального  развития  Луги  до  конца  20-го  столетия.    Особая  заслуга  в  разработке  этого  замечательного  документа  принадлежит  руководителю  его  авторского  коллектива,  талантливому  градостроителю  Григорию  Яковлевичу  Гладштейну  (1922 – 2001).  Это  был  поистине  замечательный  человек,  представитель  ленинградской  школы  архитекторов-градостроителей.
Заслуженный  архитектор  России  Г.Я. Гладштейн,  выпускник  архитектурного  факультета  Ленинградского  инженерно-строительного  института  начал  свой  профессиональный  путь  в  Ленинградском  отделении  института  «Горстройпроект»  (современный  НИИП  градостроительства),  в  1948  году.  Горстройпроект  активно  участвовал  в  послевоенном  восстановлении  народного  хозяйства  страны,  вел  комплексное   проектирование  застройки  на  базе  развития  промышленных  предприятий   как  новых,  так  и  исторически  сложившихся  городов.  Первой  работой  Г.Я. Гладштейна  стал  проект  левобережного  района  Новосибирска,  затем  проекты  генеральных  планов,  проекты  детальной  планировки  и  застройки  городов  Чебоксары,  Ангарск,  Кустанай,  Хабаровск,  Целиноград  и  др.,  где  Г.Я. Гладштейн  проявил  себя   зодчим,  владеющим градостроительным  искусством,  и  архитектором – создателем  отдельных  зданий  индивидуального  проектирования.
С  1968  года  Г.Я. Гладштейн  возглавил  одну  из  архитектурных  мастерских  института  Ленгражданпроект,  генеральной  проектной  организации  для  городов  и  поселков  Ленинградской  области.  Наряду  с  Лугой,  под  его  руководством  выполнялись  проектные  работы  по  городам  Тосно,  Сланцы.  В  1983  году  разработанный  его  мастерской  культурно-спортивных  центр  в  пос. Сельцо  (Волосовский  район)  был  удостоен  Госпремии  России.
Особое  место  в  творчестве  Г.Я. Гладштейна  занимает  участие  в  градостроительных  конкурсах.  Это  был  настоящий  конкурсный  боец,  умевший  найти  свое  собственное  яркое  и  всегда  убедительное  решение  поставленных  задач,  что  особенно  проявилось  в  конкурсах  на  разработку  центров  городов  Алма-Аты,  Вильнюса,  Казани,  Ульяновска,  а  также  болгарских  городов  Варна и  Пловдив.  Проекты  с  участием  Г.Я. Гладштейна,   как  правило,  занимали  первые  места.
О  неравнодушии  Г.Я. Гладштейна,  его  беззаветной  преданности  делу  говорит  случай,  рассказанный  главным  архитектором  Луги  в  1970 – 1980-е  гг.   М.В. Тимофеевым:  «Во  время  возведения  административного  здания  Горкома  КПСС   нужно  было  очень  срочно  уточнить  некоторые  моменты  строительства.  Мы  сразу  позвонили  Григорию  Яковлевичу  и  узнали,  что  в  назначенный  день  он  приехать  не  сможет,  так  как  ему  необходимо было  быть  с  утра  в  Облисполкоме.  Мы  оказались  в  затруднении,  обдумывая,  как  выйти  из  создавшегося  положения,  и  вдруг  слышим  в  трубке  голос:  «Встречаемся  на  стройплощадке  в  пять  утра».  Для  нас  это  было  невероятным,  ведь  для  этого  Григорию  Яковлевичу  следовало  выехать  из  Ленинграда  среди  ночи.  Он  приехал  вовремя  и  все  вопросы  были  решены».
Для  реализации  предложений  генплана,  для  осуществления  жилищного   промышленного строительства    в  предусмотренных  пятилетних  требовалось  создание в Луге  мощной  строительной  организации.
К  этому  времени  в городе  работала  одна  из  ПМК  Гатчинского  строительного  треста,  мощность  которой  не  могла  обеспечить  выполнение  проектируемых  объемов  работ.  Поэтому,  приказом  по  Главзапстрою  в  Лужском  районе  26  мюля  1971  года  была  создана  собственная  подрядная  строительная  организация  Трест  № 64,  ныне  именующийся  «Лугастройтрест».  В  состав  Треста  входило  несколько  ПМК  и  СУ,  обеспечивающих  строительство  объектов  жилищно-гражданского  и  производственного  назначения    в  городе  и  на  селе.  На  Трест  было  «завязано»  до  22  субподрядных  организаций.  Первым  управляющим  Трестом  был  назначен  М.М. Дорогиницкий,  позже  А.А. Кирилловский.
Строительство  жилых  домов  и  объектов  соцкультбыта  в  г. Луге  выполняло  входящее  в  состав  Треста  СУ – 233  (начальник Л.С. Ругинец),  позже  реорганизованное  в  ПМК – 233,  которое  с  начала  1980-х  годов  возглавил  И.Д. Мухин,  один  из  лучших  представителей  старшего  поколения  лужских  строителей.  Промышленное  строительство  города  осуществляла  специализированная  ПМК – 287  (руководитель  А.К. Севастьянов).
Организация  Треста  дала  новый  импульс  для  реконструкции  имеющихся  и  строительству  новых  предприятий  города:  завершение  пускового  комплекса  завода  «Белкозин»  (1972 г.),  реконструкция  завода  бытовой  химии  (1974 – 75 гг.),  завершение  строительства  горнообогатительного  комбината  (1976 г.).  Об  этой  стройке  следует  сказать  отдельно.  ГОК  был  настоящим  «долгостроем».  Его   строительство  началось  в  1963  году.  К  1974  году  на  нем  было  освоено  всего  лишь  половина  средств.  Перед  строителями  была  поставлена  задача,  завершить  строительство  комбината  в  два  года.  Пришлось  срочно  изменить  проект,  увеличить  чуть  ли  не  в  два  раза  сметную  стоимость,  переложить  6,5  км  пульпопровода.  Стройку  подгоняло  закрытие  Люберецкого  карьера  формовочных  песков,  благодаря  чему  именно  Лужскому  ГОКу   отводилось  обеспечение  литейных  производств  машиностроительных  заводов  Северо-запада  страны,  включая   ленинградские   предприятия.
До  начала  1970-х  годов  лужская обувная  фабрика  находилась  в  самом  центре  города,  в  бывшем  здании  Дома  крестьянина,  там  где  сейчас  находится  магазин  «Детский  мир».  В  1975  году  было  завершено  строительство  нового  корпуса  фабрики  на  Ленинградском  шоссе.  Старое  ветхое  здание  «обувщика»  было  снесено,  освободив  место  для  формирования  архитектурного  ансамбля  южной  стороны  центральной  городской  площади.
В  начале – середине  1970  годов строится главная производственная база  Треста  № 64.
Изначально она     находилась  едва  ли  не  рядом  с  центром  города,  на  берегу  г. Луги,  на  Набережной,  там  где  до  революции  располагалась  андреевская  лесная  биржа,  а  до  войны – лесозавод  «Свобода».  Бывший  главный  инженер  Треста  В.А. Полюх  вспоминает:  «Промбаза  Треста  представляла  «крепкий  орешек».  Во-первых,  требовался  срочный  перенос    этого  пыльно-грязного  производства  из  центра  на  окраину  города,  во-вторых,  все   увеличивающимся  объемам  строительства  в  Луге  и  районе  нужна  была  база  соответствующей  мощности,  в-третьих,  проект  новой  базы  предусматривал  ее  стоимость  в  три  раза  больше,  чем  мог  выделить  средств  Минстрой  СССР.  Место  промбазы  определили  за  обувной  фабрикой,  в  северной  промзоне.  И  здесь  не  обошлось  без  проблем,  ввиду  близости  этой  площадки  к  заводу  «Белкозин».  Компромисс  был  достигнут  только  на  уровне  Госстроя  СССР. В  результате  база  Треста  была  построена  в  течение  2,5  лет,  в  1978  году».
Ввод   мощной  строительной  промбазы  незамедлительно  сказался  на  стройках города  и  района.  В  1979  году  вступили  в  строй  корпуса  новой  трикотажной  фабрики,  в  начале  1980-х  годов  были  введены  в  эксплуатацию  Комбикормовый  завод  и  новый  комплекс  Молокозавода.
Особой  страницей  в  деятельности  треста  стало  строительство  на  селе.  Конец  1970 – первая  половина  1980-х  годов  можно  назвать  периодом  коренных  изменений  в  производственной  деятельности  и  социальном  обустройстве  тружеников  лужских  совхозов.  Почти  в  каждом  хозяйстве  в  сжатые  сроки  возводились  новые  животноводческие  комплексы,  жилые  дома  и  объекты  соцкультбыта.  Преобразился  облик  центральных  усадеб  совхозов,  в  первую  очередь  пос. Им. Володарского,  Заклинья,  Им. Дзержинского,  Серебрянского,  Ям-Тесово.  Заново  был  построен  пос. Межозерный  со  всей  инфраструктурой,  Домом  культуры  и  быта.  Своеобразным  трудовым  подвигом  лужских  строителей  было  возведение  животноводческого  комплекса  и  жилых  кварталов  пос. Волошово.
Заказчиком  сельских  строек  выступало  в  те  годы  районное  Сельхозуправление,  в  лице  зам.  начальника  Управления  по  капитальному  строительству.  С  момента  создания  этой  службы  ее  бессменно  возглавлял  М.М. Жулев,  до  этого  работавший  главным  инженером  Управления.   «Главной  задачей  строительства  на  селе», рассказывал   Михаил Матвеевич: «было  улучшение  быта  сельских  тружеников  за  счет  развития  социального  комплекса  центральных  усадеб.  Сюда  входило  строительство  жилья,  школ,  детских  дошкольных  учреждений,  Домов  культуры,  а  также  объектов  коммунального  хозяйства:  поселковых  котельных,  инженерных  сетей,  канализационных  очистных  сооружений.  Руководством  области  и  района  была  поставлена  цель  преодолеть  отставание  социальной  сферы  села  по  сравнению  со  строительством  объектов  сельскохозяйственного  производства.  Особые  споры  вызывал  вопрос – какими  жилыми  домами  застраивать  центральные  усадьбы:  многоэтажными  городского  типа,  или  теми,  что  теперь  называют  «коттеджной  застройкой»,  а  тогда – усадебными  домами,  традиционными  для  сельской  местности.
Этот  вопрос  решался  на  уровне  Ленинградского  Обкома  КПСС,  Леноблисполкома  и  Областного  управления  сельского  хозяйства.  Надо  сказать,  что  и  среди  руководителей  лужских  хозяйств  было  много  сторонников  строительства  на  селе  зданий - многоэтажек.  Наверно,  в  то  время это  было  правильное  решение,  особенно  с  экономической  точки  зрения, для  обеспечения  жильем  работников  совхозов,  включая  приезжие  кадры молодых  специалистов,  школьных  учителей  и  т.д.».
Далее  М.М. Жулев  вспоминал: «Для  службы  заказчика  сельского  строительства  это  было  непростое  время.  Огромное  количество  возводимых  объектов  требовало  значительных  объемов  проектной  документации,  которая  должна  была  выдаваться  заказчику  в  жесткие,  установленные  правительством  сроки  и  в  необходимой  комплектации.  Проектные  институты,  к  которым,  кроме  ведущего  Ленгражданпроекта,  относились  многие  привлеченные  проектные  организации,  не  успевали  за  сроками,  «Захлебывались»  в  подготовке  чертежей  и  смет,  их  доработках  и  доукомплектованиях.  Нам  приходилось  буквально  «выбивать»  проектную  продукцию  у  разработчиков,  отслеживая  ее  качество  и  необходимые  объемы.
А  что  стоило  размещение  заказов  на  технологическое  оборудование  стоящихся  объектов!  Здесь  контроль  был  особенный.  Ведь  решать  эти  вопросы  надо  было  через  такую  пунктуальную  инстанцию  как  «Союзкомплект».
 Из   службы  ОКСа  районного  Сельхозуправления  вышли  замечательные  специалисты,  многие  из  которых  сегодня  успешно  занимаются  строительной  деятельностью,  т.е.  не  дают  угаснуть  славным  традициям  лужских  строителей, среди них  В.Н. Бирючков,  П.П. Вурмс.
Мы  потому     решили  отступить  от  темы  Луги  и  уделить  внимание  сельскому  строительству,  что  именно  1970 – 80-е  годы  был  тем  знаменательным  периодом,  когда  обновление  социального  и  архитектурного  облика  города  и  района  осуществлялась  на  единой  базе,  под  общим  руководством  и  по  сути  являлась  двумя  флангами  общего  преобразовательного  процесса.  Причем,  в  отдельные  годы  «сельский  фланг»  заметно  превосходил  городской  по  объемам  жилищного  строительства.
По  данным  государственной  статистики  рост  жилищного  строительства  на  селе  по  лужскому  району  за  период  1976 – 1980 гг.  составил  187  процентов  по  отношению  к  предыдущей  пятилетке.  По  городу  Луге  этот  показатель  равен  73  процентам.
Пиковым  годом  для  района  был  1980  год,  когда  было  введено  в  эксплуатацию  55  тысяч  кв. метров  жилого  фонда: 27  на  селе  и  28  в  городе.
Не  будем  делать  из  этих  цифр  каких-либо  политических  выводов.  Но  они  ясно  показывают,  что  назвать  1970 – 1980-е годы  «периодом  застоя»   можно  было  только  по  злому  умыслу.  Странно,  что  миллионы  граждан,  включая  тех,  кто  своими  руками  создавали  материальное  богатство  стран,  вслед  за  лицемерной  партийной  верхушкой  повторяли  этот  бред,  постепенно  уверовав  в  его  мнимую  реальность.
Но  в  те,  догорбачевские  годы,  о  застое  еще  не  было  и  речи.  Луга  строилась,  вводя  не  только  новые  тысячи  квадратных  метров  жилья,  но  и решая задачи,  касающиеся  общего  ансамбля  застройки.
Вслед  за  открытием  городского  Дома  Культуры  началось  преобразование  архитектурного  облика  северной  стороны  пл. Мира.  Бывший  дом  Горбунова,  где  в  годы  советской  власти  в  разное  время  находились  медицинские  учреждения  от  амбулатории  до  родильного  дома,  был  снесен.  На  его  месте    в  1977  году  закончилось  строительство  здания  лужского  Горисполкома.  Вместо  бывшей  гостиницы  «Базар»  в  одном  стиле  со  зданием  Исполкома  был  возведен  трехэтажный  корпус  Горкома  КПСС.  Ныне  в них размещены  подразделения  Администрации  Муниципального  образования  «Лужский  район» и городской администрации.. 
Формирование  ансамбля  на  противоположной,  южной  стороне  площади  началось  с    выносом  отсюда  обувной  фабрики.  Здесь  в  1983  году  было  завершено  строительство  девятиэтажного  кирпичного  жилого  дома  со  встроенным  магазином  «Детский  мир».  Дом  выходит  на  площадь  торцовым  фасадом, по  всей  высоте  которого  в  виде  своеобразной  пилястры  проходит  плоская  грань  вертикального  выступа – ризалита,  тем  самым,  усиливая  башенный  характер  постройки.
К  торцовому  фасаду – башне  примыкает  протяженное  пятиэтажное  здание  со  встроенными  магазинами,  сберкассой  и  т.п.,  завершая  архитектурное  оформление  этой  стороны  площади.
Выходящие  на  площадь  общественные  здания,  расположенные  напротив  ДК,  представляют  собой  сплошную  линию  застройки,  в  которую  удачно  вписался  своими  историческими  формами  бывший  дом  купца  А.А. Быкова,  ныне  здание  Детской  музыкальной  школы  им. Н.А. Римского-Корсакова.
Первый  девятиэтажный  жилой  дом  появился  в  городе  в  1980  году,  по  адресу  пр. Кирова, 68.  Он  достаточно  эффектно  завершил  перспективу  этой  одной  из  трех  главных  магистралей  города,  перекрыв  ее  на  участке,  фактически  исключенном  для  транзитного  транспорта,  став  одним  из  основных  звеньев  в  архитектурном  обрамлении  новой  площади  города – пл. Ленина.
Своеобразие  массовой  застройки  Луги  1970 – 1980-х  годов  определяет  различное  сочетание  архитектурных  пространств  и  элементов  системы  озеленения.  На  отдельных  участках  городских  кварталов  здания  буквально  утопают  в  кронах  высокоствольных  деревьев.  В  связи  с  этим  особое  значение  в  ансамбле  города  получила  застройка,  выходящая  на  берег  реки  Луги.
В  наиболее  завершенном  виде  проблему  застройки  береговых  территорий  удалось  решить  на  участке  от  центральной  излучины  реки  до  ул. Победы.
Композиция  береговой  застройки  открывается  панорамным  видом  сблокированных  многосекционных  домов  по  адресу  ул. Набережная, 1.  .  Завершенный  строительством  в  1986  году  этот  лужский  «дом  на  Набережной»  органически  вписался  в  ландшафтную  среду  города,  воспринимается  как  неотъемлемая  часть  городского  центра.  Сейчас,  глядя  на  него,  трудно  представить,  что  это  место  вплоть  до  выноса  базы  треста  № 64  традиционно  использовалось  в  производственно-складских  целях.
Наверно  было  бы  неправильно,  воздавая  должное  лужским  строителям,  коллективам  строительных  организаций  и  предприятий,  усилиями  которых  создавался  архитектурный  облик  Луги  и  многих  населенных  мест  района,  ни  слова  не  сказать  о  роли  в  этом  процессе  руководства  лужского  Исполкома,  районного  органа  архитектуры,  лужской  партийной  организации.  Ранее  мы  говорили  о  председателе  лужского  Горисполкома  Н.И. Алексеенко,  внесшем  весомый  личный  вклад  в  дело  благоустройства  Луги.  Параллельно  с  ним  следует  назвать  Евгения  Владимировича  Голубева,  с  именем  которого  связано  преобразование  Толмачевского  кирпичного  завода  в  предприятие  по  изготовлению  железобетона  и   сталеконструкций.  Работая  в  1966 – 73 гг.  заместителем  председателя  лужского  Исполкома  и  занимаясь  вопросами  нового  строительства,  Е.В. Голубев  и  на  этом  посту  в  полной  мере  проявил  свою  энергию  и  инициативу.  В  строительстве  завода  «Белкозин»,  городского  ДК,  жилых  микрорайонов  по  пр. Урицкого  и  т.д.  есть  и  его  заслуга  как  опытного  организатора-хозяйственника.  С  той  же  степенью  ответственности  трудились  и  его  преемники  в  аппарате  Исполкома:  Ю.Н. Яковлев,  до  этого  возглавлявший  Управление  коммунального  хозяйства  и  А.В. Рыжков,  работавший  в  должности  заместителя  председателя  Исполкома  в  период  1980 – 89 гг.,  причем  в  его  ведении  находились  не  только  строительные,  но  и социальные  аспекты  жизни  района.
Особую  роль  в  строительстве  Луги  сыграла  деятельность  председателя  лужского  Исполкома  Василия  Филипповича  Ковалева.  По  словам  знавших  его  лужан – это  был  яркий,  неординарный  человек  выдающихся  организаторских  качеств.          За  сравнительно  небольшой  срок  своего  пребывания  в  Луге  (1976 – 83 гг.)  он  успел  многое  сделать  для  строительства  города,  например,  по микрорайону – А  (территории  к  северу  от  Ленинградской  улицы,  между  проспектами  Кирова  и  Урицкого).         
 В.Ф. Ковалев  сумел  убедить  директоров  отдельных  предприятий  города  принять  участие  в  застройке  данного  микрорайона,  добиться  от  отраслевых  министерств  и  ведомств   выделения  на  эти  цели  необходимых  средств.  В  результате,  микрорайон-А  был  выстроен  комплексно,  в  сжатые  сроки,  проложив  дорогу  для  строительства  Луги  на  основе  градостроительных  договоров,  объединяющих  усилия  заказчика,  проектной  организации  и  генподрядчика  на  осуществление  застройки  города  законченными  комплексам,  на  повышение  ее  архитектурных  качеств.  Первый  градостроительный  договор  был  осуществлен  в  1979  году – впервые  для  малых  городов  РСФСР.
При В.Ф. Ковалеве  было проведено возрождение  исторического  силуэта  Воскресенского  собора,  за  счет  восстановления  его  шатров  и  главок.  Пусть  они  оказались  временными,  но  именно  с  момента  их  установки  окончательно  пресеклись  разговоры  о  необходимости  сноса  собора,  этого  уникального  памятника  архитектуры.
Особое  место  в  руководстве  процессом  социально-экономического  преобразования  города  и  района  принадлежат  Герою  социалистического  труда,  Почетному  гражданину  Ленинградской  области  Валентину  Михайловичу  Гребневу,  первому  секретарю  Лужского  Горкома  КПСС  в  1970 – 88 гг.  Лужанин,  он,  будучи  чуть  старше  мальчишеского  возраста,  вступает  в  ряды  партизан,  получает  тяжелое  ранение,  затем  следует  комсомольская  работа,  учеба,  успешное  директорство  одним  из  прославленных  хозяйств  района – совхозом  им. Дзержинского  (ныне  АОЗТ  «Рапти»),  руководство  районным  Управлением  сельского хозяйства.
За  восемнадцать  лет  работы первым секретарём  В.М. Гребнев  проявил  себя  истинным  борцом  за  интересы  родного  района. При его участии город   в  короткие  сроки в  смог  получить  от  Министерства  Обороны  столь  нужные  ему  земли  бывшего  КАПа под строительство  микрорайона  Центральный-1.
    2 августа 1977 года выходит Указ Президиума Верховного Совета СССР  о награждении города Луги Ленинградской области Ленинградской области
Орденом Отечественной войны I степени, за  «мужество и героизм, проявленные трудящимися города в годы Великой Отечественной войны, большие успехи в хозяйственном и культурном строительстве и в связи с 200-летием со дня основания.
    Необходимо  сказать,  что  градостроительные  условия  Луги  далеко  уступали  таким  городам  Ленобласти  как  Выборг,  Кириши,  Гатчина,  Кингисепп.  Это  связано  как  с  удаленностью  от  Санкт-Петербурга,  тогда  еще  Ленинграда,  так  и  с  отсутствием  в  ней  таких  крупнейших  заказчиков  как,  например,  Кингисеппский  «Фосфорит»,  или  Киришское  нефтеперерабатывающее  предприятие.  Добавим  сюда  отсутствие  магистрального  газопровода,  базы  строительных  материалов.  Поэтому,  здесь  многое  решалось  за  счет  организаторских  способностей,  энергии,  инициативы,  новаторского  мышления  партийного  и  административно-хозяйственного  руководства.  В  значительной  мере  благодаря  этому  фактору  Луга  и  район  в  целом  получили  динамичное  комплексное  развитие.

Микрорайон  Центральный-1 – пример  комплексной  застройки  города.  Основой  ее  композиции  стало  здание  средней  школы  № 6.  Застройка  микрорайона  велась  очередями.  Среди  домов  первоочередного  комплекса  выделяется  многосекционное   здание,  которое  живое  воображение  жителей  окрестило  «Зимним  дворцом».  Возможно,  за  зеленовато-бирюзовую  окраску  и  за  дугообразную  в  плане  форму,  напоминающую  классические  ансамбли  петербургских  площадей,  включая  и  Дворцовую.
Согласно  Генплану  ул. Победы должна  была  стать  началом  еще  одного  микрорайона,  названного – Центральный-2.  Находящаяся  здесь  усадебная  застройка  подлежала  сносу.
Перекресток  пр. Володарского  и  ул. Победы  должен  был  стать  местом  формирования  одного  из  ведущих  градостроительных  ансамблей  города.  Крупномасштабность  этого  замысла  подчеркивает  270-квартирный  дом  (пр. Володарского, 15),  проект  которого  разработал  архитектор  В. Фукс.  Строительство  дома  велось  очередями  с  начала  1980-х  годов.    Здание  строило   СМУ «Курортстрой».
Этот  дом  можно  смело  отнести  к  тем  примечательностям  города,  которые относятся  к  разряду  «самых – самых».  На  сегодняшний  день  он  является  самым  протяженным  зданием  в  городе.  Его  длина  составляет  340  метров,  что  на  140  метров  больше  вышеупомянутого  «зимнего  дворца»  в  микрорайоне  Центральный-1.
Одновременно с застройкой микрорайона Центральный    началось  строительство  нового  моста  через  р. Лугу,  связавшего  ул. Победы  с  улицей  Алексея  Васильева.  Новый  мост  обеспечил  удобную  транспортную  связь  между  тремя  традиционными  частями  города:  Зажелезнодорожной,  Центральной  и  Заречной,  усилил  взаимодействие  городских  и  внешних  дорог.
В северной  части  города  новостройки  1980-х  годов  в  основном  сосредоточились  на  территории  микрорайона- Б – кварталах,  между  улицами  Ленинградской  и  Нарвской. Природные особенности площадки  удачно  вошли  в  композицию  микрорайонной  застройки сложившейся на основе   свободной  планировки  с включением зелёных территорий.
Новые  объемы  жилищного  и  промышленного  строительства  требовали  развития  инженерной  инфраструктуры  города.  В  1980-е  годы  в  Луге  приступили  к  реализации  проекта  второй  очереди  комплекса  очистных  сооружений,  прокладке  нового  канализационного  коллектора  через  реку  Лугу  по  Заречной  части  города.
Луга  уверенно  смотрела  в  будущее  и  вместе  со  всей  страной  ждала  как  блага  грядущих   демократических  преобразований   в жизни  советского  общества.


ГЛАВА 36. ВРЕМЯ ТРЕВОГ И НАДЕЖД.


Каким  вспоминается  нам конец  1980-х – начало 1990-х  годов?  Скорее  всего,  остановкой  предприятий,  социальными  потрясениями,  мошенническими  фирмами  типа  «МММ»,  или  "Русский  дом  «Селенга»,  стихийными  митингами  в  разгар  предвыборных  кампаний,  короче – сплошной  полосой  негативных  явлений.
Данная  книга – не  очерк,  посвященный  общественно-политическим  или  социально-экономическим  проблемам  тех  лет.  Ее  задача – показать  последовательность  развития  Луги  в  рамках  историко-градостроительного  процесса.  Поэтому  в    ней  преимущественное  внимание  уделяется  моментам  созидательного  характера,  включая  уровень  текущей,  будничной  работы.  Тем  более,  что  именно  эта  целенаправленная  повседневная  деятельность  муниципальной  администрации,  руководителей  отдельных  предприятий  порой  была  единственным  средством  преодоления  кризисных  явлений.
Вспоминает  Николай  Иванович  Филимонов,  работавший  председателем  Лужского  исполкома  в  1988 – 1994  гг.  «Для  руководства  района  это  было  сложное  время.  Происходившие  в  стране  изменения  затронули  почти  все  сферы  социальной  и  хозяйственной его жизни.  Необычной  была  вся  общественная  атмосфера  тех  дней,  когда  в  определенных  местах  города  можно  было  видеть  группы  диспутирующих  людей  с  различными  политическими  пристрастиями.  В  Исполком  поступали  предложения  по  переименованию  главных  улиц  города,  сносу  памятника  В.И. Ленину  и  т.д.
В  этой  обстановке  самым  главным  было  не  уйти  в  сторону  от  главного,  от  решения  неотложных  задач.  Лужане,  наверное,  помнят,  как  был  тогда  решен  вопрос  с  ремонтом  городских  дорог.  До  этого  долгое  время  он  производился  в  ямочном  варианте.  Нам  удалось  добиться  областных  средств  и  в  1989 – 90 гг.  произвести  сплошную  замену  асфальтового  полотна  на  проспектах Кирова,  Урицкого,  Володарского.
Примечательным  событием  в  развитии  коммунального  хозяйства  города  был  перевод  южной  котельной  с  угля  на  мазут,  что  во  многом  улучшило   теплоснабжение  значительного  массива   городской  застройки.
Многое  делалось  и  в  социальной  сфере.  Принял  первых   пациентов  хирургический  корпус  районной  больницы,  получило  удобное  помещение творческое  объединение  «Луга-фильм»,  образованное  еще  в  1981  году,  произведен  капитальный  ремонт  ряда  учреждений  города,  в  т.ч.   Дома  культуры,  музыкальной  школы  им. Н.А. Римского-Корсакова.  Но  самым  значимым  для  социального  облика  Луги  явлением  стало  открытие  первого  за  всю  ее  историю  высшего  учебного  заведения – Крестьянского  государственного  университета,  ныне института,  носящего  имя  славянских  просветителей  Кирилла  и  Мефодия.  Его  размещение  в  нашем  городе  было  продиктовано  самой  сельскохозяйственной  спецификой  Лужского  района,  задачей  развития  образования  на  селе  в  современных  социально-экономических  условиях.  Инициатором  этого  проекта  выступили  президент  Ленинградского  отделения  Академии  наук  РСФСР  Л.А. Майборода  и  академик  А.И. Субетто.
В  Луге  вместе  со  мной  эту  идею  поддержали  Первый  секретарь  Горкома  партии – председатель  Лужского  городского  Совета  народных  депутатов  В.В. Овчинников  и  заместитель  Главы  районной  администрации  А.В. Солдатов.  26  июня  1991  года  исполком  Лужского  Горсовета  принял  решение  о  создании  и  регистрации  в  Луге  Крестьянского  академического  университета  ЛО  АН  РСФСР,  впоследствии  получившего  современное  название».
Далее  Н.И. Филимонов  коснулся  ситуации  в  промышленности  и  сельском  хозяйстве  района   в начале  1990-х  годов.
«Положение  многих  лужских  предприятий  ухудшилось  ввиду  такого   нововведения  как  выборность  руководителей.  Не  все  демократически  выбранные  директора  смогли  выбрать  правильный  курс  в  новых  экономических  условиях.  Печальный  пример  тому:  Обувная  фабрика,  Торковический  стеклозавод,  кризис  Трикотажной  фабрики,  мы  едва  не  потеряли  завод  «Белкозин».
В  то  же  время  руководство  ряда  лужских  предприятий  смогло  выработать  необходимую  стратегию  работы.  Это – Лужский  абразивный  завод,  Толмачевский  завод  ЖБИ  и  МК.
Благодаря  сохранившейся  системе  планового  финансирования  в  городе  и  в  районе  в  целом,  вплоть  до  1995  года  велось  активное  жилищное  строительство.  При  этом  среднегодовой  ввод  нового  жилья  в  Луге  составлял  17,9  тыс.  кв. м.  общей  площади,  ненамного  уступая  аналогичному  показателю  за  XII  пятилетку – 22,4  тыс. кв. м.
Новое  капительное  строительство  происходило  и  на  селе,  хоть  и  в  значительно  меньших  объемах. 
К  началу  1990-х  годов  капитальное  жилищное  строительство  велось  в  городе  на  9  площадках.  Заказчиками  были  10  организаций:  завод  «Белкозин»,  Главзапстрой,  Ленмелиорация,  Ленинградский  военный  округ, Ленмолпром  и  т.д. 
К 1996-му   году  количество  площадок  многоэтажного  жилищного  строительства  резко  сокращается.  Стройки  начала  1990-х  годов  оказались  практически  последними  в  деятельности  основной  строительно-подрядной  организации  города – Треста  № 64.  Закат  Треста  произошел  по  нескольким  причинам.  Прежде  всего  из-за  изменившихся  условий  самой  строительной   деятельности,  «ухода»  из  города  традиционных  заказчиков  и  среди  них  основного – УКСа  областной  администрации.  Руководство  Треста  не  смогло  выработать  стратегии  своей  деятельности  применительно  к  рыночным  отношениям,  решить  проблему  собственной  реорганизации,  найти  возможность  самостоятельного  участия  в  строительном  процессе.
Хотя  именно  в  структуре  Треста  впервые  в  Луге  были  применены  новые  формы  взаимодействия  строительной  организации  и  будущих  получателей  квартир.  Например,  в  строительстве  одного  из  последних  домов  на  ул. Миккели,  а  также  дома  в  микрорайоне-Б  (ул. Софьи  Перовской  20/1)  принимали  участие  члены  Молодежного  жилищного  кооператива,  работавшие на  стройках  в  счет  получения  квартир  в  строящихся  домах.  Остальное  жилье  распределялось  с  учетом  долевого  участия  в  финансировании  строительства  как  организаций,  так  и  физических  средств.  Отдельным  гражданам  были  предоставлены  квартиры  за  счет  ссуд  миграционной  службы.
Спецификой  начала  1990-х  годов  можно  считать  резкую  активизацию  индивидуального  жилищного  строительства.  Уже  в  1993  году  его  объем  в  г. Луге  вырос  в  4  раза  по  сравнению  с  1990 – 91 гг.  и  достиг  уровня  2,1  тыс. кв. м.  жилой  площади.  На  селе  эти  показатели  оказались  еще  выше.  Строительство  усадебного  жилья  выросло  в  10 – 12  раз,  составив  в  1995  году  4,6   тыс.  кв. м.  Правда,  говоря  об  индивидуальном  строительстве  на  селе,  следует  учитывать  приходящийся   на  начало  1990-х  годов  бум  дачного  строительства  на  территории  района,  в  том  числе  за  счет  предоставления  большого  числа  земельных  участков  жителям  С-Петербурга.
Из архитектурных достижений Луги середины 1990-х годов особую  градостроительную  значимость  получила  группа из трех 9-этажных  башенных   домов  на  рельефе  вблизи  ул. Победы,  по  оси  пр. Урицкого.  Два  первых  дома  (пр. Урицкого  99 – 101)  выстроены  на  средства  Лужского  пассажирского  автопредприятия  по  заказу  областного  УКСа. 
Третье здание построено по индивидуальному проекту, разработанному  архитекторами – лауреатами  Госпремии  России  Г.Я. Гладштейном  и  В.П. Ильиным, возведено  АОЗТ  «Спецстрой»  (руководитель А.Л.Закин).   По  своему  внешнему  облику  дом стал  настоящим украшением  города.  Он  решен  в  лучших  традициях  петербургского  зодчества  и  по  праву  занял  одно  из  ведущих  мест  в   городском  силуэте.  Дом  хорошо  заметен  в  панораме  центральной  части  города  при  восприятии  его с  проспекта Урицкого.
В  1994  году  по  заказу  администрации  Лужского  района  персональной  творческой  мастерской  Г.Я. Гладштейна  была  разработана  «Концепция   градостроительного  развития  г.Луга».  Особенностью  этой  работы  стало  ее  ориентация  на  условия  рыночной  экономики.
Важнейшей  особенностью  концепции  стал  новый  подход  к  проблеме  строительства,  к  определению  приоритетного  типа  застройки.  Раньше  преимущество  отдавалось  многоквартирным  жилым  домам  5 – 9  этажей.  Их  размещали  в  основном  в  Центральном  районе  города,  добиваясь  экономичности    освоения  территорий  за  счет  достижения  определенной  плотности  застройки.
В  Концепции  под  влиянием  новой  социальной  ситуации,  достижений  в  технологическом  обустройстве  индивидуального  жилого  дома  однозначно  отдавалось  преимущество  усадебному  типу  жилья.
Прогнозируя  повышение  спроса  населения  на  строительство  индивидуальных  жилых  домов,  авторы  Концепции  увязывали  выбор  основного  направления  планировочного  развития  города  с  изысканием  территории  под  крупный  массив  усадебной  застройки.  Концепция  определила  потребность  города  в  3900  усадебных  участков,  что  с  учетом  дорог,  других  земель  общего  пользования  вызывает  необходимость  в  территории  площадью  в  800  га.  Такое  пятно  застройки  предлагалось  разместить  на  землях  Министерства  обороны,  к  северо-западу  от  Зажелезнодорожного  района.  Кроме  того,  под   усадебную  застройку  были  отведены  земли  Заречной  части  города,  в  квартале,  ограниченном  улицами  Сосновой,  Школьной,  Яна  Фабрициуса  и  Алексея Васильева  (дорогой  от  Нового  моста),  а  также  участки  вблизи  завода  «ТЭМП»,  района  «Некрасовской  дачи»,  на  землях  бывшего  торфопредприятия.  При  этом  указывалось  на  необходимость  строгого  соблюдения  мероприятий  по  охране  природных  ландшафтов,  что  привело  бы  к  переходу  от  традиционно  компактной  организации  городских  территорий,  к  их  более  свободной,  дисперсной  структуре.

Отдельный  интерес  представляют  предложения  Концепции  относительно  выбора   трассы  объездной  дороги  вокруг  г. Луги.  Здесь  предлагалось  увести  ее  далеко  к  востоку  от  города,  за  озеро  Нелайское,  что,  наверное,  было  бы  идеальным  решением  этого  вопроса.  В  то  же  время  сами  авторы  Концепции  называли  этот  вариант  трассы  «весьма  проблематичным»,  прежде  всего  ввиду  огромных  капиталовложений  на  его  осуществление.  Поэтому,  по предложению автора данной книги в феврале 1997 года было утверждено прохождение объездной дороги – вдоль    восточной  границы  города,  в  варианте,  близком  к  тому,  что  рассматривался  еще  в  начале  1980-х  годов. 

1995 – 97 годы  можно  назвать  наиболее  кризисными  за  всю  историю  ельциновской  России.  Лужане  хорошо  помнят  многомесячные  невыплаты  зарплат,  пенсий,  других  социальных  пособий.  Остановка  части  предприятий,  сокращение  объемов  производства  и  численности  работающих  привело  к  резкому  всплеску  безработицы.  В  1996  году  она  достигла  пиковой  величины,  когда  число  зарегистрированных  безработных  по  Луге  и  району  перевалило  за  2000  человек,  увеличившись  в  9  раз  по  сравнению  с  1994  годом.  Не  случайно  в  середине  1990-х  годов  характерным  явлением  в  социальной  жизни  города  стала  уличная  торговля.  Торговые  прилавки  и  лари  разместились  в  различных  местах  города,  преимущественно  вдоль  его  центральных  улиц,  группируясь  в  стихийные  торговые  зоны  на  прирыночной  площади  и  на  удобном  «пятачке»  на  пр. Володарского,  т.н. «мини-рынке».  По  признанию  заведующей  торговым  отделом  районной  администрации  Н.В. Лукиной,  благодаря  торговле  многие  лужане  получили  возможность  «хоть  что-то  заработать,  как-то  прокормить  семью».  Можно  уточнить,  что  уличная  и  ларечная  форма  торговли  дала  и  дает  возможность  заработка  в  первую  очередь  тем  людям,  которые  не  имеют  профессионального  образования,  должных  производственных  навыков,  высокооплачиваемой  работы  и  т.п.
В  1996  году  впервые  в  новой  истории  района  состоялись  выборы  главы  местного  органа  власти,  точнее,  главы  муниципального  образования  «Лужский  район».  Им  стал  С.Н.Тимофеев, который занимал эту должность до конца 2009 года.  Достижением этого периода, кроме  реализации проекта объездной дороги, стало успешное решение вопроса о подводе к Луге магистрального газопровода. 
Особый  интерес  вызывают  успехи,  связанные  с  развитием  малых  промышленных  предприятий.  Сегодня в районе насчитывается около 100 подобных производств с количеством работающих немногим более 1000 человек.   Эти  цифры  поневоле  наводят  на  сравнения  с  «малым  бизнесом»  в  дореволюционном  лужском  уезде,  когда  здесь  насчитывалось  6534  мелких  частных  производств – заводиков,  мастерских,  кузниц,  мельниц,  пекарен  и  т.п.,  или  же  с  Лугой  довоенной,  где  находилось  свыше  40  небольших  кооперативных  производств,  при вдвое меньшей  численности  городского  населения, чем в настоящее время.   

Бытует мнение, что интересы собственного дела в корне меняют отношение человека к труду и к себе как к личности, способствуют его общественной активности.  Оставим  в  стороне  спорность  такого  суждения.  Разные  есть  предприниматели  и  разное  есть  предпринимательство.  Для  нас  важно  другое – то,  что  малый  бизнес  множит  число  потенциальных  субъектов градостроительной  деятельности,  людей,  имеющих  возможность  вкладывать  деньги  в  новое  строительство,  ремонт  и  реконструкцию  существующих  зданий,  благоустройство  территории.  Конечно,  здесь  многое  зависит  от  общей  культуры  человека,  но  объективно  малый  бизнес  необходимо  рассматривать  как  одну  из  частей  градообразующей  базы и  как существенный фактор развития общественной жизни. Неслучайно  представители малого бизнеса играют активную роль в деятельности городского и районного собраний депутатов, например  А.В.Волков, А.А.Величкевич, Ю.Н.Авдеев. Наследников партийно-административной номенклатуры в руководстве города и района сменили новые люди, вышедшие из предпринимательской среды: возглавляющий  администрацию г. Луги Ю.С.Хиль., глава администрации  посёлка Толмачёва Д.Н.Шайтор, сотрудники районной администрации В.Б.Андреев, М.П.Великанов.

 Неоднозначная  ситуация  сложилась  в  строительстве. Хотя здесь произошло заметное  снижение   численности  работников, тем  не  менее,  строительный  процесс  в городе не  только  не  прервался,  но  и достиг определённого прогресса,  например,  в  сфере  производственного  строительства 
За 1995-2000 годы большинство  крупных  лужских  предприятий  завершили  многолетний  процесс  освоения  новых  мощностей,  реконструкции,  технологического  перевооружения.  Так,  на  знаменитом  ЛАЗе  в  полном  объеме  была  произведена  реализация  его  расширения  на  Зажелезнодорожной  площадке  города,  согласно  проекту,  утвержденному  еще  в  конце  1970-х  годов. В  2000  году  здесь  были  сданы  в  эксплуатацию  3-х этажный  производственный  корпус,  новое  здание  административно-бытового  назначения,  несколько  хозяйственных  объектов.  В  следующем  году,  в  строй  вступил  новый  цех  производства  абразивного  инструмента,  подведя  итог  более  чем  двадцатилетней   работы  по  выходу  завода  на  новые  производственные  рубежи. В то же время, развитие абразивного производства, в окружении жилых территорий , всё больше ощущается градостроительной ошибкой,негативно сказывается  на экологии Луги.
Техническое  перевооружение  отдельных  производственных  линий  было  произведено и на  Лужском  молочном комбинате,  что  увеличило  их  производительность  в 3 – 4  раза. Благодаря вхождению в группу компаний "Лактика" комбинат получил дополнительные финансовые инвестиции, что позволило осуществить дальнейшую модернизацию его производственных мощностей. В числе новых видов продукции комбинат приступил к выпуску питьевой артезианской воды "Сокольницкие ключи", возродив тем самым  этот некогда знаменитый местный промысел, восходящий к началу прошлого века.
На  лужском  консервном  заводе,  также вступили  в  строй  новаые объекты: артезианская  скважина,  здание  ремонтных  мастерских.  административно-бытовой  корпус,  котельная.
Мы  уже  говорили  о  вводе  в  строй  стекольного  завода  в  п. Плоское.  Картину  обновления  и  развития  лужских  предприятий  к 2000-му году можно  дополнить    капитальной  реконструкцией  оборудования  Хлебокомбината.  введеним  в  эксплуатацию  нового цеха завода  «Белкозин», обновлением производственной базы   Химического  завода.   
  Примечательно,  что  в  районе  удалось  сохранить  систему  медицинских  здравниц,  Домов  отдыха,  оздоровительных  лагерей  и  т.д.  Несмотря  на  такие  трудновосполнимые  потери  как  расхищенная  Поддубская  турбаза,  закрытие    пионерского лагеря  «Дружба»,  Дома отдыха  «Живой  ручей»,  лужская  курортная  зона  выходит  на  новые  качественные  рубежи.   Из  учреждений  отдыха  полностью  преобразован   пионерский  лагерь  «Звездочка» на Луге-2,  осуществлен  комплексный  ремонт  с  элементами  реставрации  бывших  баз  отдыха  «Скороход», «Буревестник».  Новый  владелец  этих  учреждений  сумел  вывести  их  на  современный  уровень  благоустройства  и  обслуживания.  Посетители  «Звездочки»  замечают  возведенные  здесь  за последние  годы  новые  спальные  корпуса,  помещение  для  спортивных  игр  и  дискотеки.  Гордостью  лагеря  стали  тщательно  содержащиеся  небольшой  зоопарк  и  конюшня,  на  базе  которой  дети  обучаются  верховой  езде. 
Из  пригородных  здравниц  динамичное  развитие  получил  пансионат  «Зеленый  Бор»,  в  состав  которого  вошла  и  старейшая  здравница  района  Дом  отдыха  им. Воровского.  Благодаря  приватизации  пансионат  приобрел  нового  владельца,  который  за считанные годы превратил  его  в  образцовое  оздоровительное  учреждение.  Кроме того, в районе формируется сеть частных баз отдыха и пансионатов. За последние 10 лет половина  из  60  учреждений  отдыха  и  медико-оздоровительного  профиля,   списочно  значащихся  на  территории  района,  находятся  в  стадии  обновления,  осуществляют  прием  туристов  и  отдыхающих,  предоставляют  необходимые  медицинские  услуги. Это, в свою очередь, повышает потенциальные  возможности для  экскурсионно-туристической  деятельности, определяют перспективы  дальнейшего   формирования  этой  отрасли, что находит отражение   в  стратегической программе развития города и  района.   
Наверное,  следует  вкратце  сказать  о  современном  состоянии  сельского  строительства.  Может  быть  многие,  прочитав  эти  строки,  недоуменно  пожмут  плечами,  мол,  что  тут  говорить – разруха!  И  все-таки,  давайте  не  будем  спешить  с  выводами.  Принцип – строить,  значит  развиваться, – вновь  начинает  входить  в  жизнь,  по  крайней  мере, для   половины  из   крупных  сельских  хозяйств  района.  Флагманом среди них является  АОЗТ  «Рапти»,  руководимое  опытным  хозяйственником, человеком,  всей  душой  преданным  сельскохозяйственному  труду,   – Виктором Онуфриевичем  Санцом.
В  АОЗТ  «Рапти»  за  2000 – 2001  год  сумели  практически  заново  отстроить  фермы  в  деревнях  Чеголи  и  Бор,  соответственно  на  410  и  340  коров. Здесь  перешли  на  круглогодичное  стойловое  содержание  скота  в  беспривязном  режиме.  Кардинально  изменили  оборудование  ферм. 
Полигоном  новых  технологий  можно  назвать  ферму  в  д. Бор,  где  особое  впечатление  производит  доильный  зал  с  установкой  «Елочка».  На  ферме  полностью  механизированы  процессы  кормления,  уборки,  доения.  Здесь  уже  не  доярка  идет  к  корове,  а  корова  к  доярке.    Компьютерная  система  непосредственно  в  процессе  дойки  ведет  подсчет  надоя  молока  от  каждой  коровы,  одновременно  отслеживая  ее  физиологическое  состояние.
Применение  новых  технологий  на  фермах  в  Бору  и  Чеголях    позволило  значительно  повысить  качество  продукции,  почти  полностью  уйти  от  ручного  труда,  добиться  ощутимого  социального  эффекта,  когда  сельский  труженик  становится  вровень  с  новейшими  технологическими  достижениями  в  своей  отрасли.
Строительная  деятельность  АОЗТ  «Рапти»  не  ограничивается  производственными  комплексами.  За  счет  средств  АОЗТ  в  пос. им. Дзержинского  построена  медицинская  амбулатория   со  стоматологическим  и  гинекологическим  кабинетами,    залом физиотерапии.   
При  объективном  взгляде  на  вещи  следует  отметить,  что  несмотря  на  экономические  кризисы  и  финансовые  неурядицы,  строительный  процесс  в  районе  не  угас.  Более  того,  постройки  жилого  и  культурно-бытового  назначения  составили  свыше  30  процентов  от  общего  числа  строящихся  и  сданных  в  эксплуатацию  объектов  в  1997 – 2001 гг.,  без  учета  индивидуального  жилищного  строительства.

В  2001  году  принят  в  эксплуатацию  38-квартирный  жилой  дом  на  пер. Толмачева,  построенный  по  проекту  архитекторов  А.А. Родькина  (первоначальный  вариант)  и  С.А. Воднева  петербургской  организацией  ЗАО  «Маркетинг  строй-сервис.   Красивое  пятиэтажное  здание  с  облицовкой  из  красного  и  белого  кирпича,  своим  оригинальным  декором  удачно  вписалось  в  архитектуру  исторического  центра  города,  во  многом  определив  направление  его  дальнейшей  реконструкции.
  В настоящее время  активную строительную деятельность в Луге осуществляет уже знакомое нам АОЗТ «Спецстрой». По его заказу осуществлён проект комплекса  из  трех  пятиэтажных  жилых  домов, который формируется  на  Набережной  реки  Луги,  практически  на  самом  острие  береговой  излучины.  Автору  проекта  архитектору  С.А. Водневу  удалось  решить  завершение  всего  ансамбля  Набережной  ярким  архитектурным  акцентом,  в  расчете  на  его  восприятие  с  территории  Городского  сада  и  переулка  Связи,  соединяющего  застройку  этой  части  берега  реки  с  центральной  площадью  города. Первый из этих домов стал подлинным украшением панорамы города.
Другими работами  «Спецстроя» в  стали построенное в 2001  году  новое  здание  начальной  школы  в  микрорайоне  Центральный-1  и гаражный комплекс  по ул. Миккели. Новое  школьное  здание  полностью  преобразило  вид  приречной  территории  города бывшей территории КАПа.   Там,  где  некогда  стояли  постройки  24-й  артиллерийской  бригады,  затем  находился  бесхозный  пустырь  теперь  находится  благоустроенная  площадка  с  аккуратными  газонами,  пешеходными  дорожками,  живописными  группами  старых  деревьев.   Гаражный комплекс пристроен к северному торцу бывшего артиллерийского манежа,  выделяется  своим  подчеркнуто  выразительным  архитектурным  решением. Это  яркий  и  для  Луги  новаторский  пример  художественного  отношения  к  постройке  коммунально-хозяйственного  назначения. 
В 2010 году  АОЗТ «Спецстой» завершило строительство нового здания школа №4, сразу занявшее ведущее место  в аорхитектуре северной части центрального района города.
 Новый девятиэтажный дом возведён на  пр. Урицкого, ещё один строится  на пр. Володарского, рядом с «мини-рынком».
  В  конце  1980-х – начале  1990  годов  произошел  резкий  всплеск  научного  изучения  историко-культурных  и  архитектурно-градостроительных  особенностей  Луги  и  района,  были  выполнены  проектные  изыскания,  касающиеся  перспектив   развития  Луги.
Изучение  историко-культурного  наследия  Луги  и  района  осуществлялось  по  заданию  Инспекции  по  охране  памятников  истории  и  культуры  Ленинградской  области.  В  ходе  исследований  было  выявлено  большое  число  исторически ценных построек города,    изучена его  история  строительства.
В 1997-2001 гг.  активизировались работы по возрождению архитектурного наследства города. В 1997 году было завершено восстановление исторического дома в начале пр. Володарского.  В результате центр города украсился выразительным архитектурным ансамблем, объединяющим восстановленный особняк, здание б. Присутственных мест и расположенный на территории Городского сада обелиск в честь 200-летия Луги.
В том же году были отремонтированы  лицевые фасады б. Гостиного двора (гостиницы «Луга»), восстановлен с реконструкцией бывший дом Ильмовой (пр. Кирова, 26), старинный особняк Антукова (пр. Кирова,41). В последующие годы был произведен капитальный ремонт и реставрация фасадов таких замечательных архитектурных памятников города как здания кинотеатра «Смена» (б. кинематограф Пахомова), отделения Сбербанка (б. дом Солового), железнодорожного вокзала, бывших городских бань и т. д. Последовательно ведется восстановление Воскресенского собора.  Всего за последние годы  в Луге около 20 памятников архитектуры прошли капитальный ремонт, или стали объектами восстановительно-реконструкционных работ. 
Благодаря представителям малого бизнеса полностью преобразился облик пр.Кирова на участке от переулка Толмачева до Ул. Петра Баранова.Здесь построены дома по типу традиционных  городских особняков, каждый из которых отличается своим индивидуальным обликом, удачно сочетающимся с  подлинными историческими  зданиями - памятниками архитектуры.
    5 мая 2008 года   вышел Указ Президента Российской Федерации В.В.Путина № 554 о присвоении городу Луге почетного звания  «Город воинской славы»: «за мужество,стойкость и массовый героизм, проявленные защитниками города в борьбе за свободу и независимость Отечества".
      9 мая 2010 года на  привокзальной площади города был торжественно открыт мемориал, посвящённый этому знаменательному событию. В центре площади была установлена величественная колонна Славы, увенчанная двуглавым орлом. По углам    подиума поставлены  пилоны, на каждой из четырёх граней которых  помещены  памятные доски, повествующие о важнейших событиях в истории Луги. Город украсился замечательным ансамблем крупномасштабного градостроительного значения,  определяющий необходимость коренного изменения облика  прилегающих к площади  территорий.
    Сегодня, в начале нового тысячелетия,  Луга перестает восприниматься провинциально тихим, зеленым городком. Успешно работает и строит планы своего будущего развития лужский Государственный крестьянский институт, филиалы петербургских ВУЗов. Луга становится молодежно-студенческим городом.
    Будущее Луги видится в развитии новых производств с экологически  чистыми технологиями, сферы отдыха и туризма,  сельскохозяйственного производства.
Сегодня совсем нетрудно представить Лугу будущего  одним из ведущих центров Ленинградской области.

ПРИЛОЖЕНИЕ 1.
ПОЧЕМУ ТАК НАЗВАНЫ?  ИЗ ИСТОРИИ ТОПОНИМИКИ г. Луги

Вспомним слова известной песни: «Как по Питерской, по Тверской-Ямской..!» Так вот, были в Луге и своя Питерская улица и Тверская. Есть они и сейчас, только называются уже по-другому.
Тверская улица, главная в зажелезнодорожной части города, стала носить имя первого космонавта мира Юрия Гагарина, Питерская, т.е. Петербургская, была переименована в Ленинградскую. Самыми древними на территории города являются географические названия - озер, рек, местностей, известных по писцовым книгам XV-XVI вв.
Что означает имя Луга мы говорили в начальной главе нашей книги - место, связанное с нерестом лососей. По проф. А.И.Попову оно «несомненно имеет водское происхождение». В его основе может также находиться эстонское слово, означающее - «углубление», «яма», «отверстие», или финское, переводимое как «ворота», «отверстие в запруде для ловли лососей». Мы придерживаемся версии, что назване реки и впоследствии города Луги восходит к одному из славянских племён – луганиев, лугов, ругов. В бассейне р. Луги есть много водоёмов, названия которых имеют славянское происхождение, среди них реки Обла и Наплатинка, озеро Омчино, ручей Стрельный.
 Название р. Наплатинки восходит к глубокому средневековью. Согласно писцовой книге Шелонской пятины 1498 года в Дремяцком погосте, т.е. местности, где позже будет основана . Луга, находилась деревня «Наплатье в Островне на Луге», состоящая из 2-х дворов. Неподалеку от нее располагалась  вторая деревня - двухдворка Коробино.
С деревней Коробино, т.е.  тоже топонимом XV века, связано сегодня в Луге лишь название Коробинского проезда, затерявшегося на задворках зажелезнодорожной части города. Раньше был в этой части Луги Коробинский переулок, в 1970 году переименованный в переулок сержанта Бычкова, в честь сотрудника Лужского ГАИ, инспектора ДПС, ст. сержанта милиции Виктора Александровича Бычкова, героически погибшего в том же году при задержании опасного преступника.
Название Наплатье перешло к имени одной из пригородных мыз просуществовавшей до самой революции. Почти на всем протяжении XIX века она принадлежала к роду адмирала де Траверсе. Выходец из Франции, состоявший на российской службе с 1791 года Жан-Батист, а на русский манер Иван Иванович, маркиз де Траверсе (1754-1831), был морским министром России, одним из организаторов первых русских кругосветных плаваний, включая поход к берегам  Антарктиды Ф.Ф.Беллинсгаузена и М.П.Лазарева. Это была единственная в XIX веке русская морская экспедиция к южному материку. Открытая ею группа из трёх островов была названа именем де Траверсе. Кроме Наплатья адмиралу принадлежали именья Романщина и Островно.
До настоящего времени биографы Траверсе основное внимание уделяли Романщине, ставшей с 1821 года чем-то вроде штаб-квартиры морского министра. Здесь он прожил последние 10 лет своей жизни и был погребен рядом с ранее умершей женой Луизой Карловной Брун возле здешней Тихвинской церкви.
О Наплатье и Островно известно гораздо меньше. Тем больший интерес представляют сведения о них в уже знакомой читателю книге В. К. Симанског:
. «Из других помещичьих усадеб укажем на лежащие в окрестностях самого города Луги ... на землях майоратного владения маркиза Траверсе. Майорат маркиза Траверсе пожалован ему императором Александром I ...
Имение славилось лесом, некогда дремучим, площадью в 12000 кв. сажен, который безжалостно вырублен под нужды строительства Петербургско-Варшавской железной дороги на дрова, шпалы и т.д... В майоратных владениях маркиза Траверсе лучшими местностями считаются Островно и Наплатье. Воздух здесь необыкновенно чистый и здоровый, т.к. местность эта изобилует лишь сосновыми лесами. В центре ее лежит большое озеро, имеющее в окружности более пяти верст, и на нем разбросаны несколько небольших островков, от которых вся местность и получила название «Островно». Островно, всегда изобиловавшее дичью, было любимым местопребыванием императора Александра Благословленного. На одном из островков озера и теперь местные жители показывают остатки деревянной беседки с колоннами, в которой пил иногда чай покойный император... В Островно был прежде стеклянный завод, а теперь производится выделка гонта в больших размерах... От Луги до Островно от 8 до 10 верст...»
Две улицы в зажелезнодорожной части Луги имели названья Большая и Малая Маркизская. Они являлись дорогой на мызу «Наплатье» в конце 19 века  принадлежавшей маркизу Николаю Александровичу де Траверсе, внуку адмирала. В советское время эти улицы  были переименованы. Большая Маркизская ныне называется Красноармейской, Малая Маркизская - улицей Горной.
Названия трех главных улиц города были начертаны на его первом, подписанном самой Екатериной, плане. Это улицы - Успенская, Покровская, Никольская.
Успенская первоначально была главной улицей города, проходя по всей его длине с севера на юг. Затем, с переносом Санкт-Петербургских ворот города  на Покровскую улицу, название Успенской улицы сохранилось лишь за ее трассой к югу от Соборной площади. После революции улица была переименована в пр. Володарского в честь советского комиссара по делам печати, пропаганды и агитации В.Володарского (Моисея Марковича Гольдштейна), убитого в результате покушения в 1918 году. Оставшаяся северная часть Успенской улицы от р. Наплатинки до соборной площади получила название Екатерининской улицы в честь основательницы города и соборной Екатерининской церкви. В советское время ее переименовали в улицу Софьи Перовской. Софья Львовна Перовская (1853-1881), член Исполкома революционной террористической организации «Народная воля», казнена как организатор и участница убийства Александра II.
Покровская улица после революции называлась Крестьянским проспектом, с 1935 года пр. Кирова - в честь Сергея Мироновича  Кирова  (Кострикова), советского партийного и государственного деятеля, с 1926 года 1-го секретаря Ленинградского губкома (обкома) ВКП(б), убитого в 1934 году из чувства личной мести. С.М.Киров много сделал для промышленного развития Луги, неоднократно бывал в ее окрестностях.
. Никольская улица, названная в честь издревле почитаемого на Руси св.Николая Чудотворца, в начальные годы советской власти переименована в память убитого в 1918 году Моисея Соломоновича Урицкого, председателя  Петроградского ЧК.
Железнодорожная, Большая и Малая Инженерные улицы связаны со строительством Петербургско-Варшавской железной дороги и названы в память инженеров - путейцев, многие из которых имели дома на участках, примыкавших к полосе отвода железной дороги. В то время иметь дом с видом на железную дорогу считалось вполне престижным.
С железной дорогой связано и название Переездного переулка (ранее улицы), ведущего начало от бывшего переезда через железнодорожное полотно.
Наибольшему изменению подверглась топонимика старой, центральной части города, среди них классово чуждые советскому строю названия Большой Дворянской и Малой Дворянской улиц. Сначала они были заново  названы Большой и Малой Гражданскими. В послевоенные годы из них сохранилась лишь Малая Гражданская, ныне носящая имя командира танковой разведывательной роты Виктора Кузьмича Пислегина, Героя Советского Союза, получившего это звание еще в финскую войну.. В.К. Пислегин  погиб в 1941 году в бою под д. Югостицы.
Загородная улица, которая, кстати, никогда не находилась за городом, т.е. за городской чертой, ныне носит имя героя-лужанина танкиста Петра Александровича Баранова, родом из деревни Малые Льзи.
Комаров переулок, по фамилии купца Николая Комарова, домовладение которого располагалось по современному адресу пр.Кирова 53/1, где ныне находится деревянный жилой дом с магазином «Семена», ныне называется улицей А.Яковлева, в честь героя-артиллериста Алексея Трофимовича Яковлева, родом из д.Невежицы Лужского района.
Новгородская улица, когда-то через речную переправу, связанная с дорогой  на Новгород, после постройки железнодорожного вокзала неофициально стала называться Вокзальной. Сейчас она носит имя Тоси Петровой, в память Антонины Васильевны Петровой, партизанки, Героя Советского Союза, родом из д. Стрешево, погибшей в бою юго-западнее  станции Мшинская.
Усачев переулок, по фамилии Лужского купца Н.П.Усачева, чей участок находился в начале переулка по нечетной стороне, был переименован в улицу Толмачева, в память видного политработника, особоуполномоченного Реввоенсовета 7-й армии, Николая Гурьевича Толмачева (1895-1919), погибшего вблизи д. Красные Горы во время наступления Юденича на Петроград.
Воскресенский переулок был так назван по обращенному к нему Воскресенскому собору, до этого назывался Церковным, переименован в Советский, ввиду, расположения здесь здания бывшего Исполкома Лужского Горсовета.
Базарный переулок, по примыкающей к нему Базарной площади (ныне пл. Мира) был так назван во второй половине XIX века. Получил название пер. Связи, по находившемуся здесь Лужскому районному узлу почтовой и электротехнической связи, расположенному в здании  бывшей почтовой станции, построенном в  1840-х годы.
Многие улицы Луги носили название губернских и уездных городов Европейской России, в том числе и уездных городов Петербургской губернии. В центре города это Гдовский и Ямбургский переулки. Первый получил имя Ф.Э.Дзержинского, в связи с располагавшемся на нем, на углу современной площади Ленина здания НКВД, второй - В.Э.Кингисеппа (1888-1922), эстонского революционера, работника ЧК, расстрелянного по приговору военно-полевого суда буржуазной Эстонии. В этом случае название переулка разделило судьбу г. Ямбурга, переименованного в г. Кингисепп.
Названия двух улиц в Луге связаны с грунтовыми условиями мест их прохождения. Это - сохранившая свое название ул. Болотная и ул. Пески, переименованная в ул. Красной Артиллерии, по причине расположения на ней территории артиллерийской части (КАПа). Проходящая по границе первоначального города Порховская улица (по г. Порхову) была названа ул. Победы, в честь 20-летия Победы над гитлеровской Германией. Остальные улицы в южной части города сохранили свои исторические названия: Островская (от г. Остров), Старорусская, Солецкая, Захарьевская, Сергиевская. Расположенные на Лангиной горе к востоку от пр. Володарского улицы появились уже в советское время.
Лангина гора, как уже говорилось, названа так по фамилии помещицы А.Ф.Ланге, земельные владения которой включали эту часть современного города. В заречной части все улицы назывались Заречными, с приставками Малая, Средняя, Большая, а также с порядковыми номерами 1-я, 2-я и далее до 10-ой. Их частичное переименование откосится к послевоенным годам, за исключением Большого Уездного проспекта, в 20-е годы переименованного в Комсомольский проспект.
Отбивающая восточную границу довоенной Луги Лесная улица была переименована в улицу Дмитриева, в память секретаря райкома, комиссара партизанской бригады И.Д.Дмитриева.
За железной дорогой, улицы носили  имена губернских городов, переулки, большей частью, уездных. Они  сохранили свои названия до наших дней, за исключением Тверской (Гагарина) и исчезнувшей Коломенской (второй от р. Наплатинки). Как и другие названия этой части города, они появились в конце 1890-х годов.
К более позднему времени относится название Казанской улицы, по имени церкви во имя иконы Божьей Матери Казанской, построенной вначале  1900-х годов. До этого улица называлась Лисьим переулком. Владимирская улица (после революции переименованная в ул. Свободы), как и находящееся на ней вне пределов бывшей городской черты Владимирское поле (район школы № 5) были так названы не по городу Владимиру, а по имени Великого князя Владимира Александровича (1847-1909), третьего сына императора Александра II, в 1884 - 1905 гг. главнокомандующего войсками гвардии и Петербургского военного округа. Его считают главным виновником расстрела рабочей манифестации 9 января 1905 года. В то же время, благодаря ему были существенно улучшены экономические условия быта офицерского состава русской армии, создано общее офицерское собрание.
В начале XX века в Лугу переводится из Красного Села Офицерская артиллерийская школа, затем в 1906-08 гг. организуется артиллерийский полигон. Это произошло по инициативе генерал-инспектора артиллерии, внука императора Николая I Великого князя Сергея Михайловича (1869-1918). Устройство артиллерийской школы и полигона сыграло положительную роль в развитии Луги.
«Лужская газета» от 12 июня 1910 г. сообщала: «За последние 3-4 года Луга оживилась необычайно. Что не могло быть достигнуто за 20 лет путем постепенного течения времени, точно по мановению волшебного жезла явилось в течение этих 2 - х лет, лишь только был основан Сергиевский полигон. У нас оживилась жизнь, появилось первое печатное слово, значительно расширило пути своих рейсов пароходство по реке Луге и прочее и прочее.» Прогрессивный военный деятель, много сделавший для развития артиллерийского вооружения русской армии Сергей Михаилович вместе с другими членами императорской фамилии в ночь с 17 на 18 июля 1918 г. был сброшен в шахту вблизи уральского города Алапаевска.
Кроме полигона с именем  Сергея Михайловича были связаны названия ведущих на полигон дорог – шоссейной и узкоколейной железной дороги.
На планах Луги названия дорог на Сергиевский артиллерийский полигон сохранялись по крайней мере до середины 1930-х годов.
Лужский проспект в своем следовании за р. Облу продолжался с названием - Ивановский путь, или дорогой в имение Иванщино (на планах Луги советского времени просто дорога в Иванщино).  Это весьма старый топоним, который никак не связан с именем почетного гражданина Ивана Васильевича Штоля, владельца имения, расположенного вблизи этой дороги, на берегу озера Малое Омчино, или, как его до сих пор называют –Штолевского.
Часть имения  Штоля находилась на гористом северном берегу оз. Омчино и называлось «Манчжурией», как и сама местность, получившее это название под воздействием сводок с фронтов русско-японской войны 1904-05 гг.
Названия улиц усиливают своеобразие и неповторимость городской среды. В Луге, к сожалению, имеется совсем немного названий, связанных с именами деятелей отечественной науки и культуры, имеющих отношение к Луге и району.  Таких улиц в городе только две: Римского-Корсакова и Достоевского, которые своим малозначимым положением в структуре города только подчеркивают актуальность этого вопроса.
 Особое место в лужской  топонимике  занимает самая  молодая из улиц города – улица Миккели. Название ее необычно и появилось оно в память знаменательного события в новейшей истории Луги, когда она и финский город Миккели (город Св. Михаила) стали городами-побратимами. Это произошло в результате реализации подписанного в 1966 году между СССР и Финляндией договора о культурно-экономическом сотрудничестве.
Город Миккели возник в результате окончания русско-шведской войны 1809 года и присоединения Финляндии к России в качестве Великого княжества Финляндского. Он был основан 7 марта 1838 года по указу императора Николая
Во время второй мировой войны в Миккели постоянно находилась ставка маршала Маннергейма. Об этом напоминают маршальские жезлы на гербе города. В настоящее время численность населения Миккели приближается к 35 тыс. человек. Это уютный красивый город, природой и обилием зелени напоминающий Лугу. Между обоими городами осуществляется разностороннее сотрудничество, регулярный обмен делегациями, включая группы школьников, предпринимателей, творческие коллективы и т.д.
Без сомнения, в Луге будут появляться и новые жилые кварталы и новые улицы. Каким-то старым улицам вернут их исторические названия, какие-то улицы будут названы по-новому. И не исключено, что название какой-либо городской улицы будет значить для лужанина столько же, сколько значит Невский для петербуржца, Дерибасовская для одессита, Арбат для москвича.