Автор: Даниель Клаус (Daniel Klaus), перевод с немецкого
Я не подумал о заходе солнца. Как раз возвращался из Берлинской городской библиотеки, где провел пару часов, листая журналы по рыбной ловле. Собственно, я хотел только вернуть CD-ROM, но потом скользнул глазами по книжным рядам и наткнулся на рыболовные журналы. Я ни разу в жизни не держал в своих руках удочку, но эти журналы притягивали меня с такой силой, что я не смог устоять. Я взял стопку со стеллажа, выбрал свободный столик и начал читать. И забыл про время. Вскоре мне было известно бесчисленное множество деталей об удилищах и катушках и о речной рыбе, о которых еще два часа назад я совершенно ничего не знал.
Затем я побежал через Дворцовую площадь в направлении кафедрального собора. Я хотел проверить, удят ли на Шпрее рыбу. Если да, то что за рыбу? И вообще есть ли она в Шпрее с точки зрения рыбаков? В какие часы клёв лучше всего? Есть ли различия во времени для рыбной ловли, подобные различиям между ритмами жизни горожан и сельских жителей? Где можно получить общую картину рыбалки? Не запрещена ли она в Шпрее? Наконец, смогу ли я увидеть хотя бы одного рыбака в Берлине? Множество вопросов носилось в моей голове.
А потом я увидел заход солнца. Прямо над щитом с рекламой майонеза. Того самого, который моя бабушка предлагала к картофелю фри, приготовленному из картошки, выкопанной в саду. Как в детстве, так и теперь, я больше всего любил есть картофель фри именно с майонезом. Я чуть не пропустил заход солнца, его хотели закрыть облака, и ему приходилось с ними бороться. Я оглянулся вокруг. Мимо меня шли с работы домой склонившиеся люди. Туристы также не имели о нем ни малейшего представления. Ни одному человеку не был интересен еле различимый закат. У него отсутствовали черты, которые обыкновенно приписывают закатам. Я стал вспоминать все, когда-либо виденные мною в Берлине, заходы солнца. Летом, с Тоби, Стефаном и Йонасом в Мауэр-парке, где мы до сумерек играли в фрисби. На балконе вместе с Йоханной. Движущиеся закаты, которые, скользя по автобусу, отражались в его окнах, или разбивались в исцарапанных стеклах вагона электропоезда, заставляя сверкать целые купе. Я достаточно видел в Берлине красивых заходов солнца, а теперь я стоял и разглядывал этот печальный, невзрачный экземпляр, и был сбит с толку: только что я решил, что мое призвание в рыбалке, а тут этот закат с майонезом, который никто кроме меня не видел, взял и сбил мне все планы. Я почесал голову. Что бы это могло значить? Определенно, это была непонятная мне, замысловатая метафора моей жизни.
Я действительно ее не понимал.