В последнем ряду бесконечного длинного зала,
Как в том полумраке, в котором не будет начала,
Сеанс продолжается. Мы наблюдаем за тенью,
Участвуя в этом немом неподвижном движенье.
Мы – часть декорации. Вносим посильную лепту,
Сжимая билеты в руках, как сжимают рецепты...
***
Если бы не светящаяся надпись на входе – «Киномир» – Семен и не подумал бы, что перед ним – кинотеатр. Нелепое приземистое здание с широким фасадом больше напоминало заброшенную железнодорожную станцию, а узкие зарешеченные окна придавали мрачное сходство с отделением милиции. Да уж, кинотеатры в провинциальных городках – это что-то! Заходить внутрь почему-то расхотелось, но такси уже уехало, вокруг ни души, и сплошная темень – лишь редкие фонари освещали ночную улицу. Семен вошел в здание, сам недоумевая, что привело его в столь поздний час в незнакомый кинотеатр в чужом городе, даже не зная, какой фильм там идет.
Он прошел мимо сонного охранника, которому явно нашлось бы место в каком-нибудь ночном клубе, а не в заштатном кинотеатре - уж больно здоровый, с огромной лысой головой, плотно сидящей на толстой шее. В кассе в единственном открытом окошке за мутным стеклом виднелась кассирша – страшная, как смертный грех. Это в современных мультиплексах на такую работу берут молоденьких да привлекательных, чтоб настроение зрителям поднимать, а тут – такой пережиток прошлого.
- Какие сегодня фильмы идут? – поинтересовался Семен, особенно ни на что не рассчитывая – время-то близилось к полуночи. Вместо ответа кассирша лишь ткнула пальцем в листок над окошком с распечатанным списком. Судя по тексту, в «Киномире» размещалось два зала – большой и малый (уже неплохо для провинции!); в обоих шли какие-то комедии и боевики, но вечерние показы давно начались. Тем не менее, в самом низу листка обнаружилось нацарапанное от руки объявление о дополнительном ночном показе. Подходящее название – «Последний сеанс» - показалось знакомым…
- Это же, вроде, не новый фильм? – попытался уточнить Семен. – Какого он года?
- Касса справок не дает! – безаппеляционно отрезала кассирша. Нет, она тут определенно работает еще с тех лет, когда все отечественные фильмы снимались на пленке завода «Свема».
- Ну хоть жанр скажите! Про что фильм-то? – насчет режиссера и актеров он даже спрашивать побоялся. Вместо ответа, кассирша выдвинула ультиматум.
- Касса закрывается. Билет берете или нет?
Семен пожал плечами. Хорошо бы пожаловаться на эту тетку в администрацию, но сейчас на месте никого из них нет, а второй раз он здесь вряд ли когда-нибудь появится.
- Один билет на «Последний сеанс». – Секунду подумав, он все же съязвил. – У вас тут есть VIP места?
Не снизойдя до ответа, кассирша взяла у него деньги (совсем небольшие, по столичным меркам), и сунула в прорезь билет из грубой бумаги, в котором название, время сеанса и номера ряда и места были вписаны вручную. Анахронизм, да и только! Тут же под носом у Семена хищно лязгнули пластиковые жалюзи, и окошко закрылось. Рабочий день труженицы киноиндустрии закончился.
Семен взял билет, пожал плечами, и, пробормотав «вот карга…», направился по стрелке в Малый Зал. До сеанса оставалось еще немного времени.
Перепалка с кассиршей не настраивала на лирический лад, но увидев девушку-билетершу у входа в зал, Семен приободрился. На вид ей было чуть больше двадцати: сероглазая, стройная; светлые аккуратно постриженные волосы, обрамлявшие лицо, делали ее похожей на молодую Мег Райан…. На девушке красовалась униформа сотрудника кинотеатра – черная, с широким белым воротником, и даже беджик с именем – такую вполне можно встретить и в столичном мультиплексе, а не в этом захолустье.
- Добрый вечер! - Семен подошел ближе и прочел на бэджике: «Симона». Имя вызвало у него непроизвольную улыбку.
- Здрасьте! – Девушка оказалась настроена явно благодушнее своей старшей коллеги. – Чему вы улыбаетесь?
- Имя у вас красивое. И редкое. Как в песне.
- В какой?
- Ну в той самой. – Семен попытался воспроизвести: - «Симо-о-она, девушка моей мечты!»… Вы, наверно, и не слышали такую.
- Слышала. – Билетерша широко улыбнулась в ответ, ничуть не смущаясь. Семену это понравилось. – Только в зал пока нельзя – еще рано.
- Да, я понимаю! – Семен многозначительно кивнул. – Инструкция по проведению культмассовых мероприятий кинотеатра «Киномир». Ну что ж, подождем.
Поскольку буфет в фойе уже закрылся, Семену ничего не оставалось, как прислониться к стене возле Малого зала. Девушка присела на высокий табурет у двери. Повисла неловкая пауза.
- Вы, наверно, не местный? - спросила Симона.
- Командировочный. А как вы догадались?
- Я вас раньше здесь не видела, а у меня глаз наметан.
- Какая вы наблюдательная. Кстати, раз уж я знаю ваше имя, то позвольте и мне представиться. Семен, к вашим услугам.
- Забавно получилось: Семен и Симона.
- Да, действительно.
Они еще немного помолчали.
- Симона, тут у вас персонал несколько… резковат. Может, вы подскажете, что это за фильм, на который я иду? Это же старая лента, ей лет сорок!
- Вы, наверно, про «Последний киносеанс» Богдановича? Нет, это новый фильм. Я сама не знаю, про что. Его буквально сегодня привезли. Даже не в курсе, российский или зарубежный…
- Да, сейчас у режиссеров фантазии маловато – как будто нет новых названий для фильмов! А вы, судя по всему, разбираетесь в теме.
- Приходится. Я же в кинотеатре работаю! Многие спрашивают: про что фильм, а на что пойти? Ну, я стараюсь помочь.
- Любите кино?
- Люблю. Только это не постоянная моя работа, так – подрабатываю вечерами.
- Студентка?
- Ага! – она посмотрела на часы, и встала. – Ой, я уже могу вас впустить.
- Давайте, а то тут уже целая толпа набежала. – Он иронично обвел руками окружающее их пустое пространство. – Впрочем, без меня ведь не начнут. Похоже, я тут единственный зритель. Все остальные предпочли блокбастер. – Он махнул рукой в сторону Большого зала, из которого басовито раздавались приглушенные звуки взрывов.
Симона взяла у него билет, и надорвала «контроль». Семен вошел в зал – и правда «малый», всего около десятка рядов.
- Занимайте места согласно купленным билетам! – он огляделся, и сел в середину первого ряда. Потом встал. – Слушайте, мне даже неудобно как-то. Я сижу, а вы стоите.
- Но вы же зритель! – Она махнула рукой в сторону будки киномеханика. – Скоро трейлеры начнут показывать. Но если вам так хочется, я тоже ненадолго сяду в первый ряд. – Она заговорщицки подмигнула. – Билетеры, знаете ли, часто смотрят кино бесплатно! А уж трейлеры и подавно!
Девушка присела в соседнее кресло.
- Значит, интересная у вас работа, Симона!
- Мне нравится, только фильмы толком нельзя посмотреть. Надо проверять билеты в другом зале, да и по инструкции не положено. Если честно, бывает довольно скучно. – Она показала в сторону пустого белого экрана. – А вот в кино – настоящий адреналин. Приключения, опасности!
- Вам бы хотелось, чтобы ваша жизнь стала похожа на кино?
- Да! А вам разве нет?
- Ну, пожалуй! В зависимости от жанра, конечно.
Он хотел добавить, что ни в триллере, ни в комедии ему бы оказаться не хотелось – мало радости, когда по тебе стреляют, или когда над тобой смеются – но тут свет в зале померк. Если это сделала не Симона, значит, освещение выключалось из рубки киномеханика. На экране появилось какое-то знакомое здание… Семен готов был поклясться, что это тот самый кинотеатр «Киномир», в котором он сейчас находился! Голос за кадром произнес:
- Незнакомец в городе…
Камера показала крупным планом мужчину у входа. Семен вцепился в подлокотник кресла – там, на экране, это же он сам! Краем глаза он увидел, как недоуменно повернулась к нему Симона, а сам не мог оторваться от экрана, оцепенев от удивления – так и смотрел этот трейлер до самого конца:
Голос за кадром: - Случайное знакомство…
На экране Семен разговаривает с Симоной у входа в зрительный зал.
Затемнение.
Голос за кадром: - Одна большая ошибка.
Семен: - Вам бы хотелось, чтобы ваша жизнь стала похожа на кино?
Симона: - Да! А вам разве нет?
Семен: - Ну, пожалуй!
Вспышка от луча кинопроектора заливает экран белым светом, на фоне которого появляется черный силуэт. Грубый мужской голос:
- Нет билета – нет фильма.
Дальше кадры замелькали в бешеной нарезке, под оглушительный музыкальный аккомпанемент. Лицо Семена крупным планом. Крик. В кадре ноги Семена (сидя в зале, он узнает свои джинсы и туфли) – как будто его тащат куда-то по ступеням. Крупный план: решетка. Лужа крови. Пустое фойе кинотеатра. Маленькая девочка в белом платье входит в дверь кинозала (видна лишь ее спина). Крупный план: лицо Семена, перекошенное от ужаса. Голос Симоны за кадром: «Куда бежать?» В кадре закрытая дверь – ее сотрясают удары как будто сразу десятка рук. Крупный план: лицо Симоны. Она кричит: «Берегись!» Звон бьющегося стекла. Затемнение. В темноте – голос Симоны: «Кто делает это с нами?» Надпись на весь экран: «Последний сеанс»…
Свет в зале зажегся. Несколько секунд никто из них не мог произнести ни слова.
- Это что, шутка какая-то? – Семен ошеломленно посмотрел на Симону. – Тут есть скрытые камеры? Это компьютерный монтаж?
Симона лишь растерянно покачала головой:
- Этого не может быть! Мы же только что познакомились! Не успели бы смонтировать!
Семен оглянулся вокруг. Должно быть какое-то объяснение. Сейчас двери в зал откроются, и сюда ввалится толпа телевизионщиков с местного канала: «Разыграли!» А эта девчонка окажется подставной актриской. А весь этот бред на экране…
Дверь в зал действительно распахнулась, и внутрь ворвалась особа, которую Семен уже никак не ожидал увидеть этой ночью: неприветливая кассирша. За ней, возвышаясь, как утес, грозно шествовал толстошеий охранник, тот самый, что сидел у входа. Эта парочка смотрелась вместе более чем нелепо.
- Вот он, подлец! – заскрежетала женщина. – Хамил мне. Назвал каргой!
Где-то за стеной, возможно, в Большом зале, где все еще шел боевик, раздался приглушенный взрыв хохота.
- Позвольте… - Семен совсем растерялся. – Я никого не называл…
- Я все слышала!
Симона попробовала вмешаться.
- В чем, собственно…
- А с тобой мы еще разберемся, что ты здесь делаешь в свою смену во время сеанса!
(Снова хохот за стеной)
Охранник сделал шаг вперед (кассирша ловко юркнула ему за спину, высунув оттуда острый любопытный нос), и выпалил:
- Ваши билеты!
- Билеты? – Семен от неожиданности даже не понял, о чем идет речь. – Ах, да! Позвольте, это какое-то недоразумение. У вас тут черт знает что творится. Мы… я пришел в кинотеатр, а в трейлере у вас…
- Я сказал – билеты! – рявкнул охранник так, что Семена будто вдавило в спинку кресла. За стеной продолжали хохотать.
- Пожалуйста… - Семен пожал плечами, и обшарил свои карманы, но ничего, кроме паспорта, не обнаружил. – Симона, вы… ты мне отдавала билет?
- Я не помню… Должна отдавать по инструкции… Слушайте… - она обратилась к охраннику. - …У него был билет, точно, я же проверяла!
- Значит, нет билета… - громыхнул охранник.
Кассирша снова высунулась у него из-за спины, как тряпичная кукла в кукольном театре, и проверещала:
- Да-да! Не купил! Оскорбил меня, назвал «каргой», а билета не купил! Пошел, снюхался с этой! – она ткнула пальцем в Симону.
- Да как вы смеете! – Симона начала вставать, но охранник так посмотрел на нее, что она сползла обратно в кресло. Толстошеий вновь сфокусировался на Семене:
- Документы!
У Семена закружилась голова… Бред какой-то. Чтобы он еще раз пошел в кино в каком-то заштатном городишке?.. Он достал паспорт, и молча протянул его охраннику. Тот, не взглянув, положил документ в задний карман брюк.
- Пройдемте!
- Это возмутительно! – Семен разозлился по-настоящему. Все это напоминало дурной фарс. Он начал вставать. – Я требую немедленно…
Охранник ударил его по лицу. Хохот за стеной разом смолк, и наступила зловещая тишина.
- Пойдешь со мной! – Толстошеий рывком вырвал Семена из кресла и потащил его прочь из зала. Симона побежала за ними, а кассирша шипела ей вслед:
- А с тобой мы еще разберемся, стерва!
Семен успел почувствовать, как его тащат по ступенькам, потом ударился обо что-то головой. Где-то далеко кричала Симона, перед глазами расплывались черные круги. Хлопнула дверь, и отчетливо прозвучал поворот ключа.
***
Семен очнулся от того, что рядом кто-то плакал. Симона сидела на полу возле него – форменная одежда измялась, волосы растрепались, под глазами расплылась черная тушь.
- Где мы?.. – он огляделся. Похоже, они находились в камере: бетонный пол и стены, окошко в массивной железной двери забрано решеткой, тусклая лампочка без абажура под потолком
- Ты очнулся!
- Вроде да… - Семен поморщился – левая половина лица надсадно ныла. – Скажи, что тут происходит? И что это за место?
- Где-то внутри кинотеатра. Мы тут очень быстро оказались, и меня сюда затолкали вместе с тобой… За что? – Она всхлипнула. – Эта женщина всегда казалась немного странной, но не до такой же степени! А этого громилу я сегодня видела в первый раз – думала, что новенький. Он же сумасшедший!
- И часто тут такое происходит?
- Да ты что? У нас приличный кинотеатр! Был... – грустно закончила она. Потом встрепенулась. – Послушай, мы же видели эту дверь, с решеткой. Там. На экране.
- Точно, видели. И с тех пор, как посмотрели тот трейлер - всё как в дурном кино.
Они уставились друг на друга.
- Подожди… - Семен попытался вспомнить, когда происходящее полетело в тартарары. – «Одна большая ошибка»… Мы захотели, чтобы наша жизнь стала похожа на кино! Я тогда спросил, в какой жанр ты бы хотела попасть?
- Началось всё как глупая комедия… Помнишь этот смех за стеной? Как в дневных телешоу…. Но потом это перестало быть комедией. Может, мы попали в триллер?
- Похоже на то… - Семен огляделся вокруг, и подошел к решетке, чтобы посмотреть наружу. – Если бы мы находились внутри фильма, то, по законам жанра, не могли бы так просто сидеть и разговаривать. Что-то должно произойти.
В этот момент за дверью послышались шаги. Сергей отпрянул и затаил дыхание. В наступившей тишине он отчетливо услышал как кто-то – скорее всего, ребенок – напевает под нос какую-то песенку, только слов было не разобрать. Голос приблизился, и в замке зашевелился ключ. Замок камеры оглушительно лязгнул… но никто не вошел. Семен осторожно приоткрыл тяжелую дверь и выглянул наружу - за дверью никого не было видно, ключ вставлен в замок.
Они оказались еще в одной маленькой комнатушке обставленной нехитрой мебелью. Похоже на каморку для охраны – телевизор на столе, пачка старых журналов, небольшой лежак для отдыха. Семен поискал хотя бы что-то, напоминающее оружие, но не нашел. Зато под журналами он обнаружил свой паспорт в потертой обложке. Правда, когда открыл его, внутри оказались пустые страницы…
- Реквизит… Всё ненастоящее… - пробормотал он.
Из «паспорта» выпал листок – Семен поднял его: судя по надорванному краю, это и был потерянный билет, только на этот раз бумага была пуста…
Беглецы вышли в фойе. Никого. Симона бросилась к массивным дверям, подергала их – закрыто. Попробовала набрать номер на мобильнике – не отвечает. Стараясь ступать неслышно, они поднялись по лестнице к кассе, и Симона едва сдержала крик: у стены, словно сломанный манекен, лежала кассирша. Ее голова была вывернута под неестественным углом лицом вниз – вокруг растекалась темная лужа крови.
- Приехали… - пробормотал Семен. – Это уже практически хоррор.
- Берегись! – взвизгнула Симона. С оглушительным лязгом жалюзи у касс поднялись вверх, и за ними открылась перекошенная от злобы физиономия их тюремщика. Что-то происходило с его лицом – оно как будто разбухло, стало серым, из уголков рта стекала темная жидкость. Охранник ринулся на них прямо через стекло – раздался оглушительный звон. Семен попытался убежать, но поскользнулся в луже крови и грохнулся на пол. Его тут же подняли в воздух, и швырнули еще раз.
- Нет билета – нет фильма! – прорычал безумец у самого его лица. Симона схватила стул, стоящий у буфета, и с размаху стукнула им охранника по спине. Он как будто не почувствовал, и лишь оттолкнул Симону рукой – та отлетела в сторону. Сильные пальцы стиснули горло Семена, мир вновь начал темнеть. Как в кинозале, когда начинается фильм… А его кино, не успев толком начаться, уже заканчивалось…
- Вот его билет! – раздался звонкий голос Симоны. Она бесстрашно стояла прямо перед ними, сжимая в руках клочок бумаги, вытянув его вперед, как протягивают распятие в фильмах ужасов. – Вот! Его! Билет!
Железная хватка моментально ослабла. Безумец отпустил Семена, и протянул руку за билетом. Как только пальцы коснулся листка, здоровяка будто пронзило электрическим током: он вытянулся в струнку, затрясся, глаза полезли из орбит. Охранник захрипел. Из его тела повалил густой дым. Сверкнула яркая вспышка – и он исчез, оставив после себя только дымящуюся одежду.
- Вот черт… - выдохнул Сергей. – Ты видела это?
- Да. Точь-в-точь, как в дешевом ужастике.
Семен поднял обгоревший смятый листок: действительно билет, с номером ряда и места.
- Как ты догадалась, что именно ему нужно?
- Если мы в фильме, где монстру требуется какая-то вещь, достаточно ему вернуть то, что он хочет. В данном случае – он хотел получить билет.
- Откуда ты его взяла?
- Я же билетерша! – Она улыбнулась, и показала на кипу пустых бланков, грудой лежащих у разбитой кассы. – Я его только что выписала!
- И что же дальше? Если это «ужастик», то мы победили?
- Да! Фильм закончился! Двери наверняка открылись сами собой.
- Так пойдем отсюда!
Выход, впрочем, оказался все так же заперт. Вернувшись на лестницу, Семен обнаружил, что в фойе стоит маленькая девочка в белом платье. То, что она появилась здесь из ниоткуда в глухой час ночи, в запертом кинотеатре, в котором только что погибло как минимум два человека, было не столь удивительно, как тот факт, что девочка казалась полупрозрачной. Сквозь нее просматривался рекламный постер, висящий на стене.
- А почему вы не в кино? – как ни в чем не бывало спросила нежданная гостья.
Семен растерянно посмотрел на нее, потом на Симону, как будто ожидая помощи. Та не растерялась.
- Мы сейчас придем! А где его показывают?
Девочка махнула рукой по направлению к Большому Залу и, что-то напевая, отправилась в ту сторону. На ходу она обернулась и бросила напоследок: «Не ходите туда. Кино неинтересное», - после чего приоткрыла дверь Большого Зала и скрылась за ней.
Семен тяжело вздохнул.
- Ну, что теперь? Маленькие призрачные девочки? Это у нас уже мистика? Откуда призраки в кинотеатре?
Симона задумалась.
- Знаешь, я иногда от скуки считала зрителей, которые входят в зал, а потом после фильма выходят из него. Иногда количество не совпадает – выходящих меньше. Я думала, что ошибалась, или кто-то ушел с середины сеанса. Но сейчас я думаю… раз уж мы попали в мистический фильм… Может быть, это те люди, кто остался внутри кинозала… Навсегда…
– А нам, значит, надо их освободить?
- Не знаю, но из Большого Зала есть выход наружу. Так что нам туда.
Они подошли к дверям и прислушались. Тишина. Семен взялся за ручку двери, и они вошли внутрь.
Вместительный зрительный зал был темным и пустым… но недолго. Застрекотал проектор, на экране расползлось серое пятно, а над залом сгустился туман. Постепенно в креслах стали проступать очертания людей – и спустя несколько секунд Семен испытал знакомое чувство неловкости – как будто он опоздал на сеанс. Ведь в каждом кресле теперь сидели люди – на вид обычные зрители, только что-то с ними было не так. Сидящие не отрывались от экрана, на котором теперь отображались они сами, как в зеркале. Зрители на экране и в зале, вытянув шеи, вглядывались друг в друга.
- Зачем они это смотрят? – прошептала Симона. – Кто им это показывает?
- Они видят самих себя, превращенных в кино…
Симона крепче вжалась в его плечо.
- Надо остановить этот фильм. Включим свет. Я знаю, где это. - Девушка отошла к стене, и нащупала выключатель. За секунду до того, как она его нажала, Семен вспомнил про трейлер. Руки, колотящие в закрытую дверь.
- Не нажимай! – закричал он, но свет в зале уже вспыхнул. В тот же миг показ оборвался.
Зрители медленно повернули головы в их сторону. Их глаза не выражали никаких эмоций, как будто все они находились в состоянии глубокого транса. Мужчины. Женщины. Дети.
Семен попятился, нащупывая руку Симоны.
- Нам нужно уходить отсюда. Где тут выход?
- Вон там. – Она показала на диаметрально противоположный угол зала. Зрители между тем начали медленно вставать со своих мест, преграждая путь.
- К выходу не пробиться. Тут опасно! Уходим!
Бесстрастные, лишенные всякого выражения лица зрителей начали искажаться гримасой гнева. Ближайшие вскинули руки, и, точно как зомби из ромеровских фильмов, двинулись на непрошенных гостей.
- Бежим! – Семен схватил девушку за руку, и они выскочили из зала. Сзади доносился топот ног.
- Куда бежать? – Симона затравленно оглянулась по сторонам.
- К входной двери нельзя, там заперто!.. У тебя есть ключи от Малого Зала?
- Да, я возле него сегодня работала! Изнутри можно запереться!
- Давай туда, может, пройдут мимо.
Они юркнули в зал, и захлопнули двери за собой. Их маневр явно не остался незамеченным – в закрытую дверь начали стучать, казалось, десятки рук.
- Отсюда есть другой выход?
- Нет. – Симона была готова разрыдаться.
- Черт! – Семен затравленно огляделся! – Попали точно в ловушку! Ну почему мы ведем себя, как в кино?
Стук в дверь неожиданно прекратился, как будто рассерженные призраки разом испарились.
Семен устало опустился в кресло в первом ряду – в то самое, в которое уселся этим вечером, чтобы посмотреть фильм. Симона села рядом.
- Комедия, триллер, ужастик, мистика… Какого жанра это кино?
- Не знаю. – Она пожала плечами. - Если судить по трейлеру…
- Ничего нельзя судить по трейлеру! – до него начало доходить. – Из одного и того же фильма можно смонтировать ролик на любой жанр – хочешь, смейся, а хочешь, плачь! Даже трейлеры-обманки в Интернет выгладывают, чтобы позабавиться.
- То есть, если наша жизнь превратилась в кино, то мы можем выбрать себе жанр?
- Возможно. Всё началось с комедии, для затравки, а дальше мы сами невольно выстраивали продолжение. Если ты веришь, что твоя жизнь – кошмар, она и станет такой!
- Но кто делает это с нами? Как все вернуть, как раньше? Я хочу назад, я хочу выйти из фильма! Мне надоела эта синема!
Синема…
- Постой… - у него начала кружиться голова. – Синема… Семен… Симона… Тебе это не кажется странным?
- Что здесь странного, есть много людей с такими именами, как у нас!
- Но не тогда, когда они заперты внутри идиотского фильма… Слишком созвучно, как нарочно… - И тут его пронзила страшная догадка. – Ты сказала, что учишься?
- Ну да!
- В каком ВУЗе?
- Зачем тебе? То есть… Я хочу сказать… - она растерянно посмотрела на Семена. – Я не помню.
- А я не помню, где я работаю, и что у меня за командировка. Если честно, я вообще ничего не помню до того, как вошел в этот проклятый кинотеатр. А ты?
Она покачала головой.
- И что это значит?
- Не хочу тебя расстраивать, Симона, но, похоже, нашу жизнь не превратили в кино. Она и есть кино. И началась она тогда, когда…
Внезапно свет в зале погас, и голос из динамиков вновь произнес: «Последний сеанс». На экране появился Семен, входящий в кинотеатр. Мужчина подошел к кассе, и начал пререкаться с кассиршей:
- Это же вроде не новый фильм? Какого он года?
- Касса справок не дает!
- Ну хоть жанр скажите! Про что фильм-то?
- Касса закрывается. Билет берете или нет?
Семен, сидящий в зале, сжал руку Симоны и почувствовал, как она сжала его руку в ответ. Это был уже не трейлер, а сам фильм. На экране в это время уже разворачивалось их знакомство.
- Любите кино?
- Люблю. Только это не постоянная моя работа, так – подрабатываю вечерами.
- Студентка?
- Ага! Ой, я уже могу вас спустить.
Персонажи на экране вошли в зал, сели в кресла - в те самые, где сейчас сидели они сами, и загадали оказаться внутри фильма. Семен в зале не смог сдержать горькой усмешки.
Действие на экране ускорилось. Они посмотрели сцену вторжения Злобной Кассирши и Демонического Охранника (реплики героев перебивались взрывами хохота за кадром), потом Охранник выволок мужчину из зала. Следующая сцена началась прямо в камере, и теперь Семен понял, почему никто из них не помнит, как они оказались там. Этого просто не было в фильме. Монтаж…
Они посмотрели сцену чудесного освобождения, увидели труп кассирши. Только сейчас Семен заметил, что кровь на полу не красная, а черная. Более того, до него вдруг дошло, что картинка на экране с самого начала демонстрировалась в черно-белом изображении. Он произнес про себя эти слова: «черно-белый», и понял, что не понимает их смысла.
- Симона… - Он обернулся к девушке, пропуская сцену схватки с Охранником. – Какой твой любимый цвет?
- Цвет? – Она запнулась… - Наверно… я не знаю…
- Посмотри вокруг. Мы в черно-белом мире. Этот зал, этот кинотеатр… Даже мы с тобой. Мне кажется, что должен быть и «цветной» мир, но я его не помню. Точнее, никогда не знал. – Он помолчал немного, и добавил. – Хотя тебе все равно идут серые глаза.
На экране в это время уже разворачивалась сцена со зрителями-зомби. С необычно высокого ракурса показали сцену их бегства в Малый Зал, в котором они сели в первый ряд. Снимали как будто с заднего ряда, а точнее, из будки киномеханика. Семен обернулся, но не увидел в темноте ничего, кроме луча прожектора.
- Что будет дальше? – по лицу Симоны покатились слезы… - Что будет дальше в этом чертовом фильме? Мы же уже здесь! Что дальше?
- Сейчас увидим.
И они увидели. Камера продолжала снимать их издалека, со спины, так что слов с экрана было не разобрать. Их экранные копии застыли в напряжении, когда раздались слова: «Последний сеанс». Фильм начался вновь. Семен на экране внутри экрана входил в кинотеатр.
- Теперь ты знаешь… - Семен положил ей руку на плечо. Симона не возражала. – Историю покажут опять, и опять…. Бесконечный цикл.
- Но фильм не может быть бесконечным? Если брать от начала и до конца, с учетом монтажа – от нашего знакомства до бегства от зомби прошло от силы минут двадцать!
- Вот именно! Это не просто фильм. Это чертова черно-белая короткометражка! Не удивлюсь, если снял ее какой-нибудь студент киношколы. Для зрителей фильм длится двадцать минут. Но для персонажей… Для нас… Он длится вечно. Повторяется с каждым новым просмотром!
Семен стукнул кулаком по подлокотнику кресла.
- Это надо остановить. Или мы превратимся в таких же призраков.
- Но как мы выйдем?
- У тебя же есть ключ.
- Есть, но там же… - она показала на дверь. – Они!
- Думаю, что призраков там больше нет. Этого же нет в сценарии. Их сцена закончилась, когда мы укрылись здесь. - Он встал. – Я думаю, если мы выйдем отсюда, всё закончится. Ты идешь со мной?
- Конечно! – она встала, и вытерла слезы. – Никогда еще не видела такого скучного фильма!
Они подошли к дверям, игнорируя очередной виток борьбы на экране. Симона отперла дверь и открыла ее. Семен ожидал увидеть пустоту, бесконечную бездну темноты, или ослепляющий свет, но за дверью оказался знакомый коридор кинотеатра. Впрочем, что-то изменилось. Стало светлее. Сквозь окна пробивались рассветные лучи, а дверь наружу – о чудо! – оказалась приоткрытой. Из-за двери доносились будничные звуки города – шум машин, шелест ветвей, порывы ветра.
- Скорее! – Симона схватила Семена за руку, и они побежали. Вот и двери… Яркий, солнечный свет! Залитая светом улица. Зеленая листва…
- Зеленая? – он огляделся вокруг. – Смотри, мир стал цветным!
- Да! – она захохотала. – Я не знаю, какой из них мой любимый, но я обожаю все эти цвета! Хотя и вижу их в первый раз. – Она задумалась. – Я же раньше не была на улице! Я всю свою бесконечную двадцатиминутную жизнь провела в кинотеатре!
- А я впервые вижу солнце!
Словно расшалившиеся дети, они побежали к парку, раскинувшемуся возле кинотеатра. Где-то вдалеке слышалась музыка – негромкая, но отчетливо слышимая… Симона остановилась.
- Ты это видишь?
- Что?
- Впереди. – Она вытянула руку, и Семен увидел.
Снизу вверх по воздуху ползли титры. Куда бы Семен не поворачивался, они все равно двигались перед глазами, как будто проецировались из его головы. Он читал имена неизвестных ему людей – режиссера, автора сценария… Исполнителей главных и второстепенных ролей (Семен, Симона, Кассирша, Охранник), потом список «в эпизодах»…
Семен наклонился ближе к лицу Симоны и увидел, как в глубине ее глаз - прозрачно-голубых – движутся титры.
- У меня тоже? – спросил он, показав на свои глаза.
Она кивнула. Протянула руку вперед, словно пыталась поймать руками спецэффект в 3D-кино.
- Сейчас всё кончится. Ты готова?
- Да!
Они взялись за руки – двое персонажей на безлюдной улице. Титры кончились. Музыка смокла. А потом –
КОНЕЦ ФИЛЬМА
***
...И что-то меняется. Двери становятся уже,
Экран уплывает все дальше, он больше не нужен,
Закрыты глаза, не слезятся, но все-таки вытри,
На всех языках исступленно читая субтитры,
Мы знаем конец. Излагаем спокойно и сжато
Себя, как сюжет для заштатного кинотеатра.
(с) Дмитрий Витер, 2002 (стихи), 2010 (рассказ)