А все - таки... ч. 9, 10

Танцующая Анна
Часть  9

       Приближалась очередная командировка. Поэтому дома участились скандалы. Ленка требовала, чтобы он переходил на кабинетную работу. А еще лучше,  уходил в бизнес. Недавно он стал замечать, что жену очень пугает то, чем он занимается на службе. При всех своих закидонах Ленка была не дура и прекрасно понимала, что некоторые аспекты его работы далеки от мирных. Пока она остерегалась тыкать этим открыто, но по воскресеньям стала ходить в церковь, и потом, старательно, а посему довольно неуклюже,  пыталась подводить его к мысли о покаянии.   Так же участились ее высказывания по поводу его внешнего вида. Он давно знал, что жене нравятся высокие худощавые мужчины. Ленка постоянно приводила ему в пример мужей своих подруг. Некоторых он видел лично, и уж точно знал, что так восхищающей жену внешностью, больше ничего нет.  Примитивное мышление в  двух  направлениях – бабки  и бабы. Но убеждать жену в ее неправоте не собирался. Было бы перед кем метать бисер…

Олег сидел в своем автомобиле на пустынном берегу бухты и,  в который раз, пытался осмыслить то, что в настоящее время составляло понятие - его жизнь. В какой момент он перестал чувствовать, что ему комфортно в своем нынешнем состоянии? Раньше он не задумывался об этом. Да, у него были и есть  двойные стандарты в так называемой семейной жизни. И виноватым себя он в этом не считал. Да же больше, он не собирался что – либо менять в данном направлении, по крайней мере,  не ради Ленки…А сын…, он надеялся, что сын поймет, а если нет….значит,  будет еще одним разочарованием больше. Ему вспомнился недавний разговор с матерью. Та опять ему пеняла, что он очень суров с людьми, в частности,  с близкими. Под этим она подразумевала, что он не стремиться прогибаться перед капризами жены.

         «А теперь без протокола, как жизнь, Олег?»  - этот вопрос поставил его в тупик. В тот день  он получил не с чем несравнимое удовольствие, читая письмо Янки. Она действительно легко писала, а ее юмор был похож на  мелкие кристаллы, ювелирно вплетенные в канву повествования. В какой – то момент Олег почувствовал даже мимолетную зависть к тому, что есть же на свете люди, которым так легко шагать по этой жизни. Прозвучавший в конце письма вопрос однозначно показал – «Ночь» не повелась на его бравый тон и на раз просчитала  его душевную неприкаянность.  Захотелось плюнуть на гордость,  и рассказать Янке все, что накопилось за эти годы в душе. Просто выговориться, или, как выражаются классики – «поплакаться в жилетку». Какой был большой соблазн, выплеснуть кому – то свои сомнения, опыт, выводы, свою боль, наконец. То, что он никому и никогда не говорил…. Тогда он сдержался,  просто испугался показаться в ее глазах слабым. Поэтому изобразил  реального пацана, который держит руку на пульсе. Янка легко посмеялась над ним, назвав  «обояшка – силовик».  И почему – то  от этого стало как – то тепло там, внутри…

         «Ночь»  больше не настаивала, но в каждом новом письме каким – то неуловимым образом вытягивала из него частичку боли. Олег усмехнулся, да…он тогда был вынужден очень основательно пересмотреть свои идеи относительно женского пола.  Точнее признать факт, что не все они зациклены на своем ограниченном внутреннем мирке. Его всегда привлекал определенный тип женщин. Да, ему было комфортно с ними в постели, но, потом…потом они его раздражали своей предсказуемостью в дальнейшем поведении, глупой верой в свою исключительность и тупость мужчин. Одни раньше, другие чуть позже. Нет, он никогда не показывал им своего истинного отношения. Только себе он никогда не врал. Янка,  по большому счету,  никаким образом не подходила под  его критерии.  Да, он не знал, как она выглядит внешне. Он даже голоса ее не слышал.  Но…эта женщина из мировой паутины стала для него много  значить. Нет, она не была белой и пушистой. Как часто, по инерции мышления,  он обвинял ее во всех женских грехах. Но его доводы рассыпались, как карточный домик, перед ее логикой, обличенной в белые одежды иронии. Эта женщина умела мыслить на два шага вперед. 

        А потом он познакомился с теми, кто поедет  с ним в следующую командировку. Да…, первоходы поражали своей безалаберностью, веселостью. Просто детский сад – штаны на лямках. Он понимал, что вернуть их всех домой здоровыми, а главное, живыми – дело непростое. Чтобы там не рассказывали, но на Кавказе шла война. И они стояли там в первых рядах. А эти, вчерашние мальчишки, думали, что это все игра.

        Он тогда здорово набрался, а потом…, потом рассказал Янке про первый 200, которого привез будучи уже командиром, про то, что значит быть элитой армии России, а так же как  эту элиту сделали разменной монетой.  Он выплеснул на нее все, что копилось  еще с войны, что не мог никому рассказать. А потом задал Янке вопросы, которые его мучили в тот момент: «Почему я должен везти пацанов на убой? За что мне все это?Не слишком ли высока цена за звезды?»… Прочитав ответ, он даже протрезвел…15 строчек… и вся сущность вопросов раскрыта в них. Нет, Янка не стала его утешать, ссылаться на обстоятельства и на то, что от него ничего не зависит. Она, образно выражаясь, стукнула его по маковке и поставила мозги на место. Если у него еще и оставались какие – то сомнения по поводу того как себя вести с «Ночью», то после этого они полностью пропали.
С того момента он рассказывал  ей все…и без прикрас. Это было необычно -  говорить то, что думаешь, тем более женщине…И не боятся быть непонятым…

         И еще особенность, которая его поразила. Янка в категорической форме потребовала от него, чтобы он, в их переписке,  не обзывал свою жену.  До этого, он как – то пару раз не сдержался, и грубо отозвался о Ленке. И получил красную карточку. Это было необычно…Его подружки (все до одной) как бывшие, так и настоящие, если возникала такая ситуация, не могли себе отказать в удовольствии рассказать ему о глупости и недостатках его жены.  Янка же популярно и вежливо разъяснила ему, что «его жена – это его жена, а посему о ней или корректно, или никак».

Часть  10

«Волк» улетел на 6 месяцев в очередную командировку. За несколько дней до отлета он в шутливой форме предложил  писать ей письма с Кавказа. Увы, Янка хорошо знала, чем занимаются спецы уровня «Волка» в СКР…За время службы она   научилась  читать между строк  официальных  отчетов с сайта МВД, и легко отделяла показное от настоящего.  Однако,  она в шутливой форме ответила, что  готова «забросать» бравого капитана письмами. Главное, чтобы у него было время их читать. Правда, в виду того, что точное место дислокации не было известно, то остановились  на том, что  Янка будет писать Олегу на его страницу в форуме, а он  -  при первой возможности будет читать. Ну, и уж, если сильно повезет, то и отвечать.

Мы быстро привыкаем к тому, что несет комфорт нашей душе. Прошло всего несколько дней, а Янка заскучала без «Волка». До этого она как – то не задумывалась, точнее не давала себе думать,  о том, что «Волк» вошел в ее жизнь.  Сейчас, просматривая  темы на форуме, читая полемику, Янка  ясно понимала, что форум многое теряет без постов «Волка». Даже общение с Валеркой и другими старожилами не заполняли той ниши, которая образовалась так внезапно. Она не помнила у какого автора прочитала фразу – «только другой человек может нам дать ощущение полноты жизни». Тогда она была готова поспорить с этим. Но сейчас…сейчас этот постулат прочно вошел в ее жизнь. И утверждать обратное – это обманывать себя, а это глупо.

Янка старалась писать часто.  Как бы там не было, она по себе знала, что иногда  простое письмо просто помогает не сойти с ума, даря надежду вернуться назад.

А через месяц Янку услали в командировку. Обычная командировка обернулась  поездкой  в такие «пампасы», где телефонная связь была редкостью, а уж про  интернет можно было и не вспоминать.  Оставалось только одно, как можно быстрее завершить свои дела и вернуться.

        Сначала все было хорошо, но через пару недель внутри возникло какое – то беспокойство.  Янка слабо верила в предсказания, точнее она их не отрицала, но и не брала в расчет фатальность, которая в них присутствовала. Но она научилась прислушиваться к своему внутреннему «Я». Этот холодок, который иногда пробегал по затылку, был предвестником того, что нечто  приближается, и это нечто особой радости с собой ни несет. Сидя вечером у костра, и наблюдая за языками пламени, Янка в который раз анализировала произошедшее в командировке. И в который раз не находила ничего, что послужило бы толчком к этому состоянию.

        Сон пришел под утро…дымка тумана окутывала  тело, ноги привычно бесшумно скользили по влажным камням…Воздух был пропитан запахом, который  узнав однажды, уже никогда не забудешь…Запах крови…Глаза скользили по камням, надеясь и страшась увидеть источник этого «аромата».  Вокруг стояла такая пронзительная тишина, что она просто давила своей невозмутимостью. Но это не мешало чувствовать исходящую от горных кряжей ненависть.  Остановившись она скорее почувствовала, чем услышала, какое – то движение за спиной…Резко обернувшись, увидела стоящую  женщину. Та молча показала на поросший мхом камень. Почему – то в голове прозвучал голос «Не смотри!». Женщина удивленно подняла брови и… Янка проснулась, твердо зная,  что должна сделать.
 
        Было еще рано, когда она подошла к деревенской церквушке.  Кроме служки там еще никого не было. Спросив разрешения, Янка зашла во внутрь. Взяв свечку, у зашедшего за ней служки, подошла к иконе «Спас Нерукотворный». Пламя свечи отражалось на  поверхности простого оклада иконы….Не за себя прошу,   Господи….

        Выйдя  на улицу, Янка остановилась… Внутреннее «Я», вздохнув, проворчало: "За все надо платить, не забывай", после чего замолчало. Усмехнувшись, Янка помчалась к дому, где они  ночевали с коллегами. Пора было ехать работать.