На девственно чистом горизонте показался белый парус. Синее море, яркое полуденное солнце, и тут такое соседство! Счастливчик Саид, удачливый купец-конфедерат с опаской покосился на далёкого попутчика. Он нечасто отправлялся в морские путешествия, потому любое новшество его пугало. Внешне Саид совсем не был похож на бывалого человека: низкорослый, пухлый, с густой чёрной бородой, заплетённой в две косички, он напоминал чиновника или вельможу, но никак не предприимчивого торговца. Однако на побережье многие знали его как весьма успешного мелкого бизнесмена, который безошибочно чувствует возможную прибыль. Сейчас вот до него дошёл слух, что имперский комендант Юргаха строит новый форт, будущую цитадель вверенного ему острова. Поскольку своих каменоломен там нет, то кирпичи и другие строительные материалы привозят с материка. И квартирмейстер давно уже наладил бизнес. Продавая налево примерно треть каждой партии. Кирпичи он списывает как разбившиеся при разгрузке, доски как подгнившие в плавании, но всё это приносит ему немалый доход. Вот и купец Конфедерации решил прикупить у него кирпичей. На материке начинается строительство военной верфи, так что вполне можно неплохо спекулировать.
Однако было важное ограничение. Встреча с имперским военным кораблём заставила бы купца рассказать, что это он забыл в территориальных водах другой державы с пустым трюмом, но с немалой суммой денег. Где и что собрался купить? Саид пока не придумал убедительных отговорок и потому просто спросил стоявшего рядом капитана Карла Солёного:
- Скажи-ка, кто это плывёт за нами следом?
- Не бойся, это не военный корабль, - отмахнулся пожилой моряк с внешностью заморыша и живыми глазами плута. – Военные корабли Империи крупнее. К тому же, они очень быстро плавают, ведь им не нужен ветер. Магия заставляет их паруса быть полными даже при штиле и независимо от курса. Это мы еле тащимся в такую погоду. Ветер западный, курс на юг, бейдевинд сильный.
- Тогда кто это может быть?
- Да кто угодно. У нас хольк, и он еле тащится. Если это имперские купцы, то у них обычно корабли типа когг. То есть не на много меньше нашего. Не скоро они догонят нас, если вообще таковое возможно.
Саид дал себя успокоить, но всё-таки для вида бросил взгляд на почти что обвисший парус. Боковой ветер упорно сносил корабль с курса, и потому скорость была очень низкой. Сидевший на фальшборте охранник купца, здоровенный детина с ятаганом, заткнутым за широкий алый кушак, поинтересовался у Карла:
- А пираты могут здесь плавать?
- Могут, конечно, - пожал плечами Солёный. – Эти в два счёта нас догонят. Только сейчас их стало мало. Как семь лет назад имперский граф Мордраг Зимовейский взял штурмом остров Юргах, так и поприжала хвосты эта бандитская братия. Так, иногда возле имперских портов суетятся.
- Это что же, они не нападают на имперских моряков?
- Почему же? Нападают иногда. Но в основном предпочитают грабить конфедератов. Вот таких, как мы с вами.
Пока шла беседа, парус на горизонте стремительно приближался. Складывалось впечатление, что кораблю вовсе не нужен ветер для того, чтобы развить скорость. Вскоре моряки вообще оголили мачту, а ход только нарастал.
- Имперский патруль, - встрепенулся Саид. Вот так всегда: не успеешь взяться за какое-нибудь выгодное дельце, как сразу же начинаются неприятности. С военными моряками чужой страны придётся делиться. Иначе они вполне могут арестовать за нарушение границы. Отпустят потом, но без гроша в кармане. Капитан пристально вгляделся в приближающийся корабль, который размерами явно уступал хольку, но прекрасно обходился без парусов.
- Это не военный корабль. Имперцы, наоборот, никогда не сворачивают парусов. Зачем им это, если парус всегда полный? Это пираты. Вот и накликал ты беду, купец мой дорогой.
Сорвавшись с места, Карл выскочил на середину палубы и принялся строить моряков. Он быстро отдавал какие-то малопонятные команды, и его люди стремглав неслись их выполнять. Рулевой уже выкручивал штурвал, поворачивая корабль по ветру, какой-то парнишка забрался на рею, прихватив с собой лук и колчан со стрелами, человек шесть переставляли паруса.… Невзирая на объёмный трюм, хольк имел экипажем всего двадцать пять человек. Теперь все они суетились, бегая по палубе и проводя какие-то операции со снастями такелажа. Счастливчик наблюдал за приближающимся кораблём. Словно угадав манёвр торговцев, преследователи взяли тот же курс, развернули парус, и скорость их возросла вдвое. Через пару минут купец уже рассмотрел, в чём же заключался секрет пиратов: парусное вооружение корабля умело совмещалось с гребным ходом. Вокруг бортов пиратской ладьи под лопастями вёсел пенилась вода. В том, что это джентльмены удачи, можно было уже не сомневаться: на белом парусе виднелась имперская эмблема, но флаг не относился к Империи. На тёмно-синем полотнище клыкастое чудовище высовывало голову из воды. Всё, кроме этого знамени, на пиратском корабле была таким же, как и у имперских рыбаков дальнего плавания. Это и позволяло им разминуться с военными кораблями. Теперь же грабители стремительно настигали торговое судно. Вскоре купец уже мог видеть пёструю публику, сидевшую на вёслах и занимавшую на палубе ладьи места для боя.
- Керим, как ты думаешь, мы отобьёмся?
- Попробуем, - отозвался телохранитель, но в голосе его не было уверенности. Матросы Карла из оружия располагали только короткими кривыми тесаками, удобными для пьяных дебошей в портовых тавернах. Сам капитан носил на поясе короткую абордажную саблю, но вряд ли умел всерьёз ею владеть. Телохранитель Керим был со своим ятаганом, что называется, «на ты», но одного бойца однозначно не хватило бы для организованного отпора. На пиратском корабле ждали своего часа не меньше сорока человек разномастного сброда, привычного к убийству. Недаром на носу уже проверяли свои луки шесть или семь стрелков.
- Купец, мы влипли по-настоящему, - подошёл к Саиду взъерошенный капитан. – Это Деметриос Чёрный. Его знамя на мачте! Если не сдаться по-хорошему, нас всех убьют.
- Ты хоть представляешь, какой суммой я рискую?
- На кону жизни моих моряков. И, кстати, твоя собственная.
- В сундуке в трюме намного больше, - начал заводиться торговец. – Ты что, не понимаешь, что если у меня отберут такую сумму, то не скоро я смогу покрыть расход? Кто мне компенсирует бесполезную трату? Ты?
Видя настроение хозяина, телохранитель Керим приблизился к капитану сбоку, готовый, если что, сразу же ударить его кулаком в висок. Но Карл вовсе не собирался спорить или что-то доказывать. Он просто кивнул на приближающуюся ладью:
- Деметриос был одним из немногих, кто смогли вырваться с Юргаха уже после того, как корабли и воины графа Мордрага прорвали оборону пиратов. Вот, кстати, он самый и стоит на носу.
На носу пиратского судна действительно стоял жилистый мужик с гривой чёрных, как вороново крыло, волос и такой же бородой. Его мускулистый торс прикрывала дешёвая тонкая кольчуга, вроде тех, что носят имперские морские пехотинцы. В такой кольчуге не пережить попадания стрелы, зато вполне можно плавать. Она не утащит своего владельца на дно, за что моряки Империи так любят её. В руке пиратский капитан держал обнажённую абордажную саблю со страшным зазубренным лезвием, отчего она казалась похожей на ножовку. Пиратские лучники уже натянули свои луки, взяли прицел и ждали команды. Возле главаря крутился какой-то парень восточной внешности в красных шароварах, серой жилетке и с абордажным топориком в руках.
- Этот тип с топором, Халид Резаный, убил немало человек, - вздохнул капитан. – Если мы не сдадимся…
- Эй, Солёный, - неожиданно прищурился Счастливчик. – Уж не ты ли им донёс ещё на берегу?
По кивку хозяина Керим схватил капитана за рубаху и швырнул к борту. Возможно, он планировал сбросить Карла в море, но метко пущенная с пиратского корабля стрела попала ему точно в горло. Телохранитель с хрипом повалился на палубу, суча в агонии руками и ногами. В этот момент пиратская ладья поравнялась с хольком, и капитан Деметриос зычно пояснил:
- Когда я говорю с Солёным, никто не смеет мешать. Так как?
На фальшборте ладьи стоял какой-то белокурый, чубатый здоровяк с голым торсом и вращал над головой верёвку с абордажной «кошкой» на конце. Пиратские лучники почти в упор целились в матросов-конфедератов, которые со страху то хватались за тесаки, то метались между трюмом и бортом. Капитан Карл сделал свой выбор:
- Я не собираюсь с тобой тягаться, Деметриос. Забирай золото этого торговца, да и его можешь прихватить. Если что, в порту скажу, что его прибили имперцы за мошенничество.
- Как? Я же тебе заплатил…, - попытался возмутиться Саид, но матросы Солёного уже схватили его и принялись заламывать купеческие руки за спину. Лучник и ещё кто-то принялись скатывать парус. На пиратском корабле прозвучала команда сушить вёсла. Деметриос, Халид и белокурый громила перебрались на палубу холька. Блондин оказался густо татуированным. В частности, на его необъятной груди синела виселица, рассечённая двумя глубокими шрамами. Саид вздрогнул от страха, представив, что это может быть за человек. Тем временем Деметриос представил своего татуированного товарища Карлу:
- Знакомься, Солёный, это Мэтью Каторжник. Первый раз со мной в деле.
- Здорово, - пожал плечами капитан. В это время двое матросов вытащили на палубу сундук с деньгами, который купец припас для квартирмейстера острова Юргах. Помощник капитана о чём-то дружелюбно беседовал с Халидом. Тот добродушно кивал, а потом протянул моряку туго набитый кошёль. Тот принял подарок и незаметно указал на трюм. Резаный сразу же подошёл к Карлу и спросил:
- А сам-то ты куда курс держишь?
- Сказал же, на Юргах. Сначала на базу конфедератов, а потом по просьбе купца решил завернуть к имперцам.
- Что у своих делать собирался?
- Груз везу. Говорят, ценный. Его должен получить лично комендант нашей крепости.
- Сдаётся мне, что обломается твой комендант, - осклабился Деметриос. – Ты вернёшься в Аришпур и скажешь, что тебя ограбили пираты. Что за груз-то?
- Понятия не имею. Только ты…
- Не спорь с нами, земляк, - надвинулся на капитана Мэтью Каторжник. – Тащи сюда свою ношу, и всё будет хорошо.
Солёный без колебаний приказал принести груз. Матросы вытащили на палубу плоский свёрток круглой формы, два ярда диаметром. По приказу пиратского капитана его подручные перегрузили сундук и свёрток на ладью. Прощаясь, Чёрный пожал руку Карлу:
- С тобой хорошо иметь дело, старик. Это имперские моряки плавают и дерутся за счёт магии. А мы с тобой держимся на оружии, механике и доверии. Последнее, пожалуй, самое важное.
- Погоди. Что мне делать с купцом?
- Да что хочешь. Я бы на твоём месте его за борт выбросил.
Через минуту ладья отчалила от холька, Деметриос стоял на её корме и приветливо махал рукой морякам-конфедератам, которые в это время волокли к борту упирающегося связанного Саида Счастливчика. Когда купец пошёл ко дну, а торговый корабль остался позади, капитан обернулся к ожидавшим его приказа Халиду и Мэтью:
- Курс на Зимовейю. Паруса спустить, вёсла в воду!
Халид помчался подгонять матросов, а Мэтью, снимая с себя пояс с метательными ножами, спросил:
- Слышь, Чёрный, а помощник Солёного получил свою долю?
- Да, Халид ему всё отдал.
- А, может быть, проще было бы пустить ко дну их посудину?
- Проще, - фыркнул Деметриос. – Не проще. Сам посуди: сейчас мы по надёжной наводке перехватили корабль конфедератов. Точно знали, что там никто защищаться не сможет, Солёный, считай, наш дружбан, на борту точно была большая сумма денег. А почему нам так повезло? Потому что помощник Солёного ещё неделю назад, во время их последнего визита в Зимовейю нас предупредил, что богатенький лох собирается плыть на их корабле на Юргах. Теперь представь, каково бы нам пришлось, если бы мы действовали наугад?
- Ну, и нормально. Первому встречному по чайнику дали бы. Не всё ли равно, кто под имперским флагом, кто под конфедеративным?
- Эх, братишка, ты отстал от жизни. Пока ты отбывал свой срок за оборону Юргаха, всё изменилось. Мы по имперским законам сейчас рыболовы. База наша в Зимовейе. Если имперский корабль ограбить, то как потом туда плыть? А если узнают? Да и в море не хочется с военными кораблями Империи встречаться. А вот конфедератов грабить можно. Сам граф сказал, что не имеет ничего против. Но болтать об этом не надо.
- Слышь, последний вопрос, - не унимался бывший каторжник. – Чего Солёный забыл на конфедеративном корабле? Он же по национальности не больше с Востока, чем ты или я?
- Он родом из Зимовейи, - подтвердил вернувшийся Халид. – Да только повздорил с кем-то из чиновников графа. Вот и перебрался в Аришпур. История не новая: я сам по той же причине перебрался из Аришпура в Зимовейю.
После этого разговора Деметриос велел снять с мачты пиратский флаг и поднять обычный рыбацкий вымпел. Если бы не лица матросов да не оружие на их поясах, то со стороны пиратская ладья напоминала теперь рыболовное судно, отнесённое течением от материка. Испытанный маскировочный приём уже семь лет помогал Чёрному избегать встречи с законом.
После двух дней плавания вдали показалась земля. Настроение у моряков сразу же поднялось: к ночи есть шанс оказаться в гостеприимной Зимовейе, крупном имперском порту. На встречу уже стали попадаться торговые и рыбацкие суда империи. Одина из рыболовных ладей, изрядно осевшая в воду от улова, при виде пиратского корабля остановилась. Её капитан призывно махал рукой. Поравнявшись с ней, пираты свернули парус и вытащили из воды вёсла.
- Попутного ветра, Вальтер, - крикнул Деметриос. – Всё по-прежнему?
- По-прежнему, - отозвался с рыбацкой ладьи громила откровенно уголовного вида, в бороду которого были вплетены несколько золотых нитей. Сейчас его звали Вальтер Удалец, но ещё семь лет назад многие слышали о нём как о пиратском капитане Вальтере Смехаче. Кличка прилипла от того, что в абордажных схватках пират впадал в неистовство и рубился не иначе, как хохоча во всё горло. Но те времена были и прошли. Теперь бывший морской разбойник доживал свои дни как заурядный рыболов и удачливый контрабандист. Поговаривали, что для увеличения улова он научился даже колдовать. Зато благодаря контрабанде его финансы росли без всякой магии, как на дрожжах.
- Браток, отгрузи мне на этот раз только треть, - усмехнулся Деметриос. Началась перегрузка рыбы с ладьи рыболовов на корабль пиратов. Команда Чёрного предусмотрительно сняла оружие и аккуратно разложила его на палубе. Теперь луки, стрелы, сабли и топоры были надёжно прикрыты огромной рогожей, на которой слабо дёргалась ещё живая рыба. За эту пустяковую услугу Вальтер получил несколько десятков золотых монет. На рынке эта рыба стоила бы десять монет за пуд, а Вальтер получил за два пуда тридцать монет. И то хорошо. На прощание Удалец предупредил:
- Около берега суматоха. Бриги военные прибыли, их моряки говорят о скорой войне...
- Бывает, - пожал плечами Деметриос. Теперь его ладья подчёркнуто медленно и неуклюже приближалась к берегу. Зимовейя протянулась на несколько миль вдоль моря, и пирсы, словно готовые к рукопожатию руки, тянулись в водную гладь по всей длине города. Но не успел Чёрный представить, что ждёт его на берегу, как против ветра прямо к ним устремился военный бриг.
- Вот это мы влипли, - протянул Халид. – За Солёного нам теперь головы оторвут.
- Не бреши. Как он успел бы заявить о пропаже, - нахмурился Деметриос. – Он ещё наверняка до берега не добрался. Теперь всем заткнуться! Мы рыбаки, улов маленький, потому грустим.
Над военным кораблём реял имперский стяг, а на носу его стоял маг-заклинатель в белой сутане. Для того чтобы парус корабля был постоянно полон ветра, он выполнял несложную операцию. Держа в руках платок, по цвету сходный с серым парусом военного корабля, он легонько дул в его центр. Как платок трепетал от воздуха, так и парус наполнялся бризом, хотя бы настоящий ветер дул в прямо противоположном направлении. На шее колдуна в лучах закатного солнца сверкала маленькая хрустальная сфера. Одни моряки полагали, что секрет в ритуале, другие, что ритуал действует, только если на заклинателя надет его амулет. Третьи, к коим относился и Деметриос, мечтали захватить живым мага и под пытками выудить из него секрет магии. Что ни говори, а магов Чёрный ненавидел всеми фибрами своей разбойничьей души. И имел на это очень веские причины. В частности, пока его люди выбивались из сил на вёслах, их военные коллеги жизнерадостно драили палубу. Вокруг мага стояли несколько морских пехотинцев в тонких кольчугах с капюшонами, так как шлемы на флоте не полагались по приказу графа Зимовейского. Моряки других княжеств щеголяли в любых доспехах, а вот граф Мордраг, отличившийся как участник многих морских кампаний, выступил за практичность снаряжения. Офицеры морской пехоты носили поверх кольчуг хектены с родовыми гербами. На хектене командира, стоявшего на носу подплывающего брига, красовался орёл, несущий в когтях овцу. Возле него подхалимски крутился капитан. Морской пехотинец сделал знак «рыбакам» остановиться. Деметриос буквально испепелил его взглядом, полным ненависти. Этот герб он связывал только с одним человеком, шевалье Марком Отважным. При штурме острова Юргаха семь лет назад этот морской пехотинец нагнал на пиратов страху! В частности, сам Чёрный едва спася. С ним уцелели Вальтер Смехач и ещё несколько парней. Все остальные либо погибли, либо оказались на каторге, как, например, Мэтью Каторжник. И теперь Отважный опять рядом. Впрочем, когда операция по борьбе с пиратством завершилась, он больше не создаёт проблем. Говорят, его неслабо ранили в морском сражении с южанами, так что теперь ему своё здоровье важнее подвигов во имя графа Мордрага.
- Суши вёсла, - велел капитан. Как ни крути, а с военными кораблями лучше не связываться. Есть чудаки, которые базируются в конфедеративных портах. Эти порой позволяют себе нападать на имперские военные суда, если нет выхода. Иногда им даже удаётся одолеть имперских моряков. Но это бывает настолько редко, что лучше и не пробовать. Тем более, если имеешь своей базой Зимовейю, крупный имперский порт.
- Кто капитан, - крикнул Марк. Стоя спиной к заходящему солнцу, он казался просто массивным силуэтом, но Деметриос хорошо помнил ему лицо с небольшой седой бородой и ужасным шрамом на щеке. Именно туда ему попала стрела семь лет назад. Шевалье было около сорока пяти лет, он отлично сохранился и по-прежнему внушал ужас врагам Империи.
- Деметриос Чёрный, Ваше превосходительство.
- Опять рыбачишь?
- А что же мне ещё делать после амнистии?
- Настанет день, пират, когда я доберусь до тебя.
- Да за что? Я уже семь лет живу по имперским законам и честно рыбачу.
- Ну, что же, - махнул рукой морской пехотинец. – Рыбачь дальше. Только вот я тебя всё равно за ту стрелу не прощу.
- Не прощайте, Ваше Превосходительство. Только я оружия в руки не брал уже очень давно. И не возьму.
- Потому ты и жив ещё. Можешь плыть дальше.
Военный корабль поплыл своим курсом. А Деметриос велел морякам налечь на вёсла. Как же он ненавидел этого рыцаря. Семь лет назад множество имперский боевых кораблей вынырнули из утреннего тумана близ побережья Юргаха. Маги на их носах дули на факелы, извлекая из них потоки искр. И, повинуясь неведомому колдовству, прямо из ниоткуда на пиратские суда, стоявшие на рейде, сыпался потом огненных шаров. Ладьи, когги и редкие бриги пылали, как солома. Рангоуты и такелаж превращались в кучу головней прежде, чем часовые успели поднять тревогу. Пока маги на носах имперских кораблей жгли пиратский флот, их коллеги на палубах наполняли паруса ветром, не взирая на полный штиль. В то утро пьяные и трезвые, заспанные и похмельные пираты бежали к берегу, кто в доспехах, а кто и голяком. На этот случай между пирсами кое-где были установлены баллисты, и некоторые умельцы применили их. Но было слишком поздно. Уже через минут десять вовсю шла рукопашная схватка с морскими пехотинцами. Тогда никто и предположить не мог, что противник может подобраться к острову в штиль. За свою беспечность пришлось заплатить дорогу цену. Далеко не все лучники успели выбежать на берег, и потому обстрел получился слабым. Имперцы в два счёта высадились в порту, так как остальной берег прикрывали скалы и рифы. В рукопашной схватке Марк Отважный, со стрелой, торчащей из лица, зарубил многих разбойников. Тогда же попал в плен Мэтью Каторжник, звавшийся в те дни Мэтью Костоломом. Его ошеломили шестопёром и связали. Не выдержав первой атаки, многие пираты бросились к построенной в городе цитадели, а самые толковые, в числе которых был и Деметриос, смогли прорваться к паре уцелевших ладей и на них задать дёру в море. Тогда им удалось не только вырваться, но даже поджечь один из имперских кораблей. Первым засадил ему зажженную стрелу в парус Халид Резаный. На перегруженной беглецами ладье распоряжался Вальтер Смехач. Именно ему принадлежала идея спастись морем. Уже уходя на бескрайние просторы, Деметриос в последний раз обернулся на Юргах, пиратский рай, в который уже никогда не суждено было вернуться. На цитадель сыпались дождём огненные шары, морская пехота пыталась высадить срубленным деревом ворота, а защитники, не успев ни вскипятить смолу, ни даже запасти камней, изредка постреливали со стен из луков. Имперские арбалетчики тут же вычисляли и сбивали смельчаков, потому шансов у защитников крепости не было никаких.
Ладья остановилась у пирса, и один из пиратов перескочил на берег, закрепив шкот на одном из столбов. Один из моряков, выполнявший обязанности казначея, уже отсчитывал из трофейного сундука каждому пирату его долю. Многие разбойники предпочитали получить лишь половину, но при условии, что вторая половина будет помещена к надёжному ростовщику. Корабельная касса тоже получила своё. Ещё днём сменив кольчугу на просторную рубаху, Деметриос привесил свою долю в кошельке на пояс. А вот от сабли он не отказался. Всегда можно оправдаться тем, что буяны и грабители не делят людей на бывших и действующих пиратов. Мэтью предпочёл не брать с собой оружия. Те, кто хорошо знал его, не сомневались, что он может убить человека даже кулаком. Халид же, не имея большой мышечной массы, оставил абордажный топорик при себе. И вот, пираты шумной и весёлой толпой сошли на берег. К этому времени солнце уже окончательно село, но порт был освещён сотнями ярких факелов и масляных фонарей. Уже открылись таверны и вышли на работу проститутки, что чрезвычайно обрадовало две недели бывших в море пиратов. За это плавание Деметриос, если не считать Солёного, ушедшего живым, захватил ещё два конфедеративных судна. Оба пошли ко дну. Их команды пробовали сопротивляться, и потому тела шестерых пиратов так же нашли последнее пристанище под волнами. Теперь их сослуживцы торговались с проститутками, влетали в кабаки и горланили непристойные песни. Настоящие рыбаки моментально разбегались. Не случайно, для рыбаков в порту было много различных таверн и иных питейных заведений, но настоящие рыболовы гуляли только в трактире «Карась». В остальных местах публика была пёстрой, а пираты предпочитали проводить время в тавернах «Скат» и «Стая акул». Именно туда и хлынули моряки Чёрного.
Сам же капитан, в сопровождении Резаного, Каторжника и Казначея, не спеша пошёл к одному из ростовщиков. Тот не зря расположил свою контору около пристани: у него ссужались начинающие капитаны, ему оставляли деньги на хранение моряки, а главной статьёй дохода было хранение пиратской добычи. Здоровяк Мэтью один тащил свёрток, готовый двинуть в зубы любого, кто хотя бы поинтересуется, что это такое он несёт.
- Слышь, Чёрный, как думаешь, что это мы взяли?
- Вот придём к Сэму и посмотрим, - отмахнулся капитан. – О, кого это я вижу!
В открытом дворике таверны «Скат» гуляли пираты Клауса Коршуна. Этот капитан восседал за столом со своими головорезами. Невзрачный, щуплый, с тусклыми глазами, он казался доходягой, но все знали, что ему убить человека очень легко. А ещё он отличался умением конструировать различные машины для морских сражений. Не особенно распространяясь об этом, он пару раз нападал на имперские военные корабли и побеждал их. Для него не было разницы между имперцами и конфедератами. Единственными, кого он не трогал, были корабли графа Мордрага. Тот, скорее всего, знал о проделках Коршуна, но, по слухам, получал свою долю. Соблюдая конспирацию, Коршун перед прибытием в порт обривал себе голову. За время плавания он обрастал волосами, а по возвращении снова обривался. Те, кто выживал после встреч с ним, запоминали лысого головореза и потом не могли опознать его.
- Ну, парни, за механику, - поднял кружку капитан. – Деметриос, присоединяйся!
- Чуть позже, - кивнул Чёрный. – Халид, можешь остаться с ребятами. Мы скоро придём.
Резаный перемахнул через низенькую оградку и присел на лавку возле Клауса. Деметриос продолжил путь, вспоминая, как в тот страшное утро семилетней давности, когда горело всё, что можно, Коршун подбежал к баллисте. При помощи Мэтью Костолома он натянул и зарядил её, прицелился в парус флагмана имперской эскадры и сумел произвести единственный в этом бою баллистический выстрел. Тяжёлая, длинная стрела с тройным наконечником разорвала парус военного корабля точно по центру, сделав натяжение его ветром невозможным. Флагманское судно остановилось. Даже маг-заклинатель теперь не мог сдвинуть его с места. Деметриос сделал из этого вывод: магия магией, а механика тоже наука полезная.
Вскоре пираты остановились возле невзрачного дома, где над дверью покачивалась вывеска, изображающая две монеты. На пороге уже нетерпеливо ждал хозяин заведения, маленький толстячок в дорогом кафтане и с длинными седыми пейсами.
- Какие гости! Капитан Деметриос Чёрный, уже весь порт говорит о твоём прибытии.
- Доброй ночи, почтенный Сэмюель Травинский. Как всегда, у меня кое-что есть для тебя.
Все дружно вошли в контору, дверь которой Сэмюель сразу же запер на все замки. Затем он сразу же уселся за свой стол и принялся пересчитывать деньги, переданные ему корабельным казначеем. Одну за другой ростовщик складывал стопки монет и записывал суммы в бухгалтерскую книгу. Какой-то хмурый парень откровенно уголовного вида относил деньги в другую комнату, где подолгу гремел замками и крышками окованных железом сундуков. Свет масляного светильника заставлял присутствующих отбрасывать на стену причудливые тени, среди которых тень Травинского напоминала стервятника, копошащегося в падали. Покончив с финансовыми делами, он поинтересовался:
- Ещё что-нибудь есть?
- Да. В трюме моей ладьи найдётся шесть пудов полотна. Найдёшь покупатели?
- Как я понимаю, это конфедеративное добро. Найду покупателя за неделю. Ты вернёшься из следующего плавания, а я уже деньги приготовлю…
- Нет. Мы с тобой завтра вместе поищем, - усмехнулся капитан. – Я тебе ещё одну штуку принёс конфедеративного происхождения. Может быть, ты заинтересуешься?
- Да. Но штучный товар я предпочитаю оценивать без свидетелей. Теофраст, пойти с ребятами на ладью, оцени полотно. Завтра будем перегружать, - сладким голосом велел ростовщик своему помощнику. Чёрный отпустил своих подручных в качестве провожатых и, когда ростовщик снова запер дверь, спросил:
- Как ты думаешь, что я принёс?
- Не знаю, никто этого не знает, - кивнул Травинский на свёрток. – Но ты же мне покажешь?
- Понятия не имею, что в этом свёртке. Я его купил вообще-то, - с непроницаемым лицом буркнул Деметриос. – Давай вместе посмотрим, что в нём.
Сэмюель принёс канцелярский нож и аккуратно разрезал верёвки, которыми была стянута ткань. Перед пиратом и ростовщиком предстало огромное зеркало в золочёной рамке. На задней его части, полностью забранной оправой, виднелось крепление для треножника. Вероятно, подставку вёз на Юргах какой-то другой моряк-конфедерат.
- Ну, и что ценного в этой штуке, - удивился Чёрный. Ростовщик осмотрел раму, задумчиво потёр причудливый орнамент и пробормотал:
- Колдовская вещица. Не знаю, зачем она понадобилась кому-то. Но я за это платить не буду.
- А кто будет?
- Есть один типчик в городе. Не знаю, откуда он, но всем интересуется. Потому давай-ка мы с тобой это зеркало снова завернём и оттащим к нему. Вдвоём.
- Я тебе что, скотина тягловая?
- А я? Но чем меньше народа об этом знает, тем легче нам будет спихнуть эту штуку по хорошей цене и выйти сухими из воды.
Травинский проворно завернул зеркало в материю и заново перевязал верёвками. Затем они с Деметриосом взялись за ношу с двух сторон и вышли из конторы через чёрный ход. По настоянию Сэмюеля пришлось идти задворками и узкими, кривыми переулками. Но путь лежал, явно, в богатые кварталы города. Из задних дверей роскошных домов часто выходили слуги для ночных прогулок и встреч, иногда туда забирались воры. Капитан старался ничего не замечать, лишь буркнул:
- Чего мы забыли в богатых кварталах? Я здесь никого не знаю.
- Это и хорошо, - отозвался ростовщик. – Кстати, ещё одно-два плавания, и твоя мечта осуществится.
Действительно, в тайне Чёрный мечтал об особняке в этом районе, куче прислуге и пусть не очень прибыльном, но спокойном бизнесе. Пират мечтал провести остаток дней в роскоши и уюте, чтобы уже никого не опасаться, никого не бояться и ни в чём себе не отказывать. Так, владеть парой винных лавчонок, иметь с них небольшой стабильный доход и вспоминать буйные разбойничьи годы, держа в руке стан с вином. Возможно, по ночам будут сниться сражения минувших дней или привычная ладья, на рассвете отчаливающая от пирса. Но это мелочи. Главное, что не придётся уже рисковать головой, взбираясь под стрелами на палубы вражеских кораблей и скрещивая сабли с моряками-конфедератами.
- Вот мы и пришли, - остановился ростовщик возле чёрного хода какого-то высокого и широкого здания. Он легонько пнул дверь и стал ждать ответа.
- Слушай, а что слышно о военных кораблях близ Зимовейи, - поинтересовался пират, чтобы хоть что-нибудь сказать. Сэмюель нехотя отозвался:
- Война с кем-то намечается. Ко мне вчера морской пехотинец заходил, сбережения оставил. Говорил, что на днях они отчаливают. Куда – он не сказал. Да и кто же такое скажет?
Дверь открылась, и на пороге появился молодой слуга с видом начинающего проныры. Он, явно, знал ростовщика и потому спросил:
- Господин Травинский? А почему с заднего входа?
- А почему бы и не с заднего, - приветливо усмехнулся Сэмюель. – Скажи-ка, а загадочный гость всё ещё у себя?
- Верно. Проводить Вас?
- Проводить. Только тихо, лишние встречи нам ни к чему.
Юноша повёл гостей, изнемогавших под тяжестью ноши, по переходам и лестницам неизвестного дворца. Пару раз приходилось проходить через покои. Де именитые жители Зимовейи любовались эротическими танцами юных девушек или же сонно курили из кальянов гашиш. «Да это же «Заповедный сад»», - понял Деметриос. – «Самый известный и дорогой в графстве постоялый двор». Слухи о данном заведении ходили разные, но здесь порой можно было встретить даже графа Мордрага и шевалье Марка Отважного. Капитан, будучи облачённым в одежду затрапезного рыбацкого вида, даже не представлял, что о нём здесь подумают. Но никто его не заметил. Наконец, слуга подвёл их к двери и постучал. Тихий голос, больше похожий на шелест, спросил:
- Кто там?
- Господин, к Вам гости.
- Я никого не приглашал.
- Они говорят, что это важно и прибыльно, - ответил за слугу ростовщик. – Они принесли Вам очень ценную диковину.
- Тогда входите, - в комнате щёлкнул засов, и дверь приоткрылась. Отпустив слугу, ростовщик и пират внесли зеркало в комнату. В небольшом помещении, интерьер которого состоял только из кровати, камина и кресла их ждал удивительный незнакомец. Мужчина средних лет с выбритой до синевы головой развалился в кресле у камина. На нём был самый обыкновенный купеческий кафтан, но сидел наряд на незнакомце мешковато, будто этот тип привык к сутане или рясе. На его шее виднелся шнур какого-то амулета, что выдавало принадлежность хозяина к касте жрецов и магов. Возможно, он был отставным колдуном. Всё бы ничего, но карие, глубокие глаза пылали, словно угли. Видевший южан во время последней войны, Деметриос решил, что в жилах этого типа течёт немало южной крови.
- Доброй ночи, почтенный…, - начал было ростовщик и тут же сбился на имя. - …Курт.
- Здравствуй, дорогой Сэмюель. Как только ты запрёшь дверь, мы с тобой поторгуемся, если хочешь.
Чёрный без капризом запер дверь на засов, а Травинский за этот вечер вторично разрезал верёвки и показал зеркало. Глубокие глаза Курта буквально вспыхнули от любопытства и восхищения. Он рассматривал диковинку со всех сторон, и затем почему-то нарисовал пальцем над зеркалом невидимый узор. В тот же миг зеркало едва заметно замерцало, а на лице Курта выступили капельки пота. Вернувшись в кресло, он поинтересовался:
- Сколько вы за него хотите?
- А что это вообще такое, - подал голос пиратский капитан. – Если честно, это меня интересует прежде всего.
- Это предмет роскоши, сударь. Но устаревший, никому уже не нужный. Зачем кто-то вёз такую рухлядь за тридевять земель, когда намечается война? Либо Конфедерация решила свести счёты с Империей, либо обе страны намерены начать совместное наступление на южан. Скорее всего, второе.
- Почему второе, - спросил Травинский. – При чём здесь южане?
- При том, что сегодня граф Мордраг в соседней комнате буквально кричал в ухо своей любовницы, что от него два дня назад потребовали за неделю собрать и отправить на южную границу военный отряд.
- Намечается война, - потёр руки ростовщик. – Много кто оставит мне сбережения, а потом сгинет навсегда.
- За это стоит выпить, - вытащил из-за кресла кувшин с вином Курт. – Угощайтесь. Я дам вам за это зеркало столько денег, сколько вы захотите. Тысячу золотых монет могу дать, если не сочтёте, что много.
- Сочтём, что в самый раз, - кивнул Деметриос. – Да, кстати, меня зовут Деметриос Чёрный. Может быть, слыхали обо мне?
- Слышал, конечно же. Тебя очень любят конфедераты. В каждом конфедеративном порту уже затёсан кол для тебя. Не лично, конечно же. Я имею в виду пирата, а не имперского рыбака. Если тебя поймают с поличным…
- Не поймают. За это и выпьем, - Деметриос первым поднял полный кубок. Ростовщик и Курт чокнулись с ним, осушая свои питейные ёмкости. Затем покупатель без уловок вытащил из-под кровати кошель и при товарищах пересчитал его содержимое. Ровно тысяча золотых монет перешла в собственность пирата и Сэмюеля. Здесь же, при чужеземце они разделили деньги. Шестьсот монет ростовщику, четыреста пирату.
Оказавшись на улице, Деметриос спросил Травинского:
- Кто этот тип?
- Какой-то маг издалека. Я не знаю толком, откуда он. Знаю только, что диковинки скупает всевозможные, - отмахнулся ростовщик. – Оно тебе надо? Лично мне не надо. О сделке никому ничего не говорим. Я сегодня с тобой простился у себя в конторе. Запомни это!
- Да, конечно, - согласился капитан. – Только выведи меня по этим задворкам в гавань. Иначе я заблужусь. А вообще-то мне сейчас надо в «Скат», к моим головорезам.
- Без проблем, - пожал плечами Сэмюель. – Пьянка с моряками – это твоё алиби на все случаи жизни.
*********
После ухода гостей Курт выпростал из-под кафтана амулет. Это оказалась не хрустальная сфера, а тонка серебряная спираль. Если бы Деметриос Чёрный, начинавший свою морскую карьеру матросом на имперском военном флоте, увидел этот знак, то без колебаний схватился бы за саблю. Спираль была символом изгнанных Колдунов, которые теперь возглавляли воинственных и беспощадных южан.
Чужеземец извлёк из-под кровати дорожный саквояж, а оттуда вытащил щепотку земли. Он втёр несколько пылинок в медальон и пробормотал:
- Владыка Хаехотеп, взываю!
Амулет сразу же засветился тусклым, неестественным светом. Свет усиливался, набирал плотность, а затем из него донёсся тихий голос:
- Неужели Сикененр узнал что-то стоящее?
- Не только узнал, но и захватил. В моих руках Зеркало Исмаила, единственный в мире артефакт, позволяющий возвращать магу его же проклятия. При этом чары двукратно усиливаются.
- Что ещё известно?
- Империя и Конфедерация намечают наступление на нас. Зеркало плыло к предполагаемому театру военных действий, но попало ко мне. Не знаю точную дату удара, но недели две у нас есть. Зеркало при всём старании не могу взять с собой.
- Тогда уничтожь его, убери свидетелей и возвращайся. Наши люди на укреплениях Хейтсборта помогут тебе перейти черту. Поторопись, ведь местные маги могли почувствовать, что кто-то использует магическую связь поблизости.
- Будет сделано, владыка.
Курт, который на самом деле оказался южанином Сикененром, сдул с амулета пыль и встал с кресла. Первым делом он с размаху уронил зеркало на пол. Со звоном гладь разлетелась на куски. Однако маг ещё и переломил раму. Затем он извлёк из кармана две маленькие восковые пластинки. На одной из них он нацарапал «Деметриос Чёрный», на второй – «Сэмюель Травинский». Оба кусочка полетели в жаркий камин.
- Не воск жгу, а кишки Деметриоса Чёрного и сердце Сэмюеля Травинского, - тихо сказал маг. Затем он быстро собрал свои вещи и вышел из комнаты. На рассвете из гавани выходит конфедеративное судно, держащее курс на остров Юргах. Если не напиваться и не спать слишком долго, то вполне можно на него успеть. Сикененр собирался прямо сейчас пойти в гавань и попроситься на борт за немалую плату. К тому же он умел заклинать ветер ничуть не хуже магов, служивших в имперском флоте.
************
В таверне «Скат», в окружении товарищей капитан Деметриос Чёрный после первой кружки пива неожиданно свалился с лавки. Он катался по полу, исходя утробным воем. Пират держался руками за живот и так сжимал его руками. Будто решил разорвать свою утробу. Склонившиеся над ним Халид Резаный и Клаус Коршун трясли капитана за плечи, оказавшийся рядом Мэтью Каторжник советовал вызвать у него рвоту, но всё это было бесполезно. Буквально через минуту Деметриоса действительно вырвало кровью и сажей, после чего он умер. Пьяные пираты, да и трактирщик тоже, были потрясены до глубины души. Они бы ещё больше удивились, если бы узнали, что в другой части города в своей постели от тяжелейшего сердечного приступа умер почтенный ростовщик.
Данный рассказ не связан ни с какими историческими событиями, претензий на достоверность не имеет и написан только для того, чтобы немного развлечь поклонников жанра фэнтэзи.