Полгода назад сидела возле уходящей, как считали врачи, матери. Было страшно, невозможно представить самое плохое и старалась вспоминать только хорошее, чтоб сохранить психику, чтоб выдержать. Вспоминала, но ничего не приходило на память. Кот Сенька! Играла в него, как в куклу, меняя бантики, укладывая спать в кукольную кроватку. И он, несчастный, лежал! А ещё мы с ним играли в прятки! Казалось, Сенька даже умел хитрить, прячась за угол и выжидая, когда же я уже обыщу всё, где можно спрятаться. Сеньку убила пьяная соседка Ольга Александровна. Одинокая, курящая, громогласная дама занимала угловую комнату напротив кухни. Все осуждали её за любовь к мужчинам, веселью, гостям, но Ольга Александровна всё же не спилась, а как бы вышла замуж и несколько лет жила довольно обычной жизнью всех окружающих женщин. Её муж работал в милиции в вытрезвителе и деньги имел всегда, как поговаривали, вычищая карманы попадавших туда пьяных. Жили они довольно дружно, распивая и распевая ежевечерне. Он принёс свою кошку из предыдущей семьи, и ненавидящая животных Ольга Александровна вынуждена была кормить мужнину любимицу шпротами, к которым та была приучена. Моя тоска по Сеньке сидела во мне, но не проявлялась в виде обиды. Иногда было жаль Ольгу Александровну, а когда неожиданно её муж вернулся к первой семье, захватив и единственную неизменную любовь - кошку, невозможно было не посочувствовать безутешному горю стареющей соседки. Ольга Александровна продолжала попивать, пока не умерла не очень и старой в полном одиночестве.
Кота Сеньку вспоминаю, сравнивая его с другими котами и кошками. За прошедшие годы он превратился в какое-то кошачье совершенство и эталон. А дольше всех был рядом кот Рыжик. Целых шестнадцать лет! При нём вырос мой сын, умер брат, я постарела. Вот за какие воспоминания можно ухватиться, поискать счастливые моменты! Но всё затмевает страшный конец Рыжика. Вот чьи глаза постоянно вспоминаю с огромным чувством вины. Рыжик стал болеть; толстый, ухоженный, он стал худым и облезлым. Потом перестал есть, задние ноги парализовало, но он продолжал ползать к своему "туалету", пока не слёг совсем. И тогда я не могла думать о самом плохом, отгоняя такие мысли... . А потом наступил тот день... . Я вошла в квартиру полную кошачьего крика. Уже месяц Рыжик не ел, а только пил молоко, которым поила его насильно. Видимо, боли были настолько сильные, что кричал он три дня, и я сдалась. По телефону вызвала знакомую, работавшую ветеринаром, которая сразу всё поняла, услышав крик Рыжика. Повесила трубку и - он замолчал! Смотрел на меня и МОЛЧАЛ! Так и молчал до её приезда. Потом..., нет, не могу. Никогда не усыпляйте животных! Выпустите в лес, на улицу. Рыжик так стремился убежать, когда начал болеть. А я сторожила, вытаскивала из коридора, а однажды он залез под мойку настолько глубоко, что пришлось ломать дверцу. Так и стоит теперь мойка без дверцы. Если бы выпустила, надеялась бы, что вернётся.
Мама лежит девять месяцев. Умом понимаю, но думать не могу о том, как всё произойдёт. Пусть бы продолжалось всё так, как сейчас.