Минус семь

Марго Па
«Все, что случается с человеком, неизбежно похоже на него самого»
(Олдос Хаксли)

Солнечно за окном. По радио говорят, что в Москве потеплеет до минус семи, а на далеких островах в северной Атлантике похолодает до плюс шести. Это не парадокс, а Гольфстрим.
Семь лет назад я мечтала уехать на север снимать документальные фильмы о жизни животных и птиц. На Фарерских островах обитают целые колонии морских птиц, около 300 видов, гренландские тюлени и морские котики, близко к берегу подплывают киты и дельфины. Северная саванна.
Там всегда моросит дождь. И потому кажется, что острова потихоньку утирают слезы, скрывая лица прибрежных скал под вуалью туманов. Интересно как это – жить внутри облаков? Красота, которую хочется обнимать глазами.
Семь лет назад мне казалось, что наблюдать вечный цикл природы, изучать мудрость живых существ, отличных от нас тем, что находятся в гармонии с ней, - лучшее занятие, которое только можно придумать.

Минус семь…лет.
По странному стечению обстоятельств я живу в мегаполисе и изучаю … людей . И не потому что в городе возможностей обнажены все пороки, а потому что «ты видишь всех, а тебя – никто».
Можно наоборот: станцевать на стойке бара «Дикий койот» и сама станешь красотой, которую хочется обнимать глазами и не только… Виски со льдом. Лед растает в забытом бокале… Потому что любовь – это магия кинестетики. И тот угрюмый «ковбой» за угловым столиком знает об этом. Но ему суждено иначе.
Через минуту откроется дверь, и войдет Она. Он почувствует ее взгляд, не поднимая головы. Это внутренний свет, о котором говорил Платон . Наша душа соткана из солнечного света, который льется из окон-глаз. Днем человек видит, потому что подобное встречает подобное (свет к свету), и происходит чудо, которое именуют зрением, а ночью в темноте человек слепнет. Древние египтяне верили, что душа человека обретает бессмертие на солнце, вновь соединяясь со своим источником . Современная наука подтверждает, что все на Земле образовано энергией солнечного света. Но, наверно, частицы света неоднородны. И если изобрести волшебный прибор, который свету внутри нас придавал бы оттенки цвета, то более богатой палитры художнику не найти, ведь мы все разные.
Предположим, последние двое были лимонные или нежно сиреневые, или цвета угасающего на закате неба… Они не смогут ни объяснить, ни понять до конца, почему свет из окон сливается в единый луч, но даже если эта встреча будет мимолетной или только глазами, она навсегда останется глубоко внутри.
В шумном баре можно обойтись и без слов.

Но почему-то без них никак не могут обойтись мои соседи. Точнее, без криков в тиши спящего дома, от которых еще немного и будут рушиться стены. Нет, это не фамильный замок с площадью в тысячу га, а стандартная «двушка». Они орут так, словно находятся в километре друг от друга. И каждый старается перекричать другого. Театр глухих. Иногда поражаюсь тому, насколько далеки бывают близкие люди. Физическое расстояние –дотянуться до пощечины, а вот внутреннее – никогда не услышать друг друга. Потому что самые важные в жизни слова произносятся шепотом, а спорят они о мелочах. Или с закрытыми глазами. Или души не совпадают в спектре цветов, и единения не получается. А быть может, цвета выгорели, изменились со временем.

Да, они могут меняться, потому что меняемся мы. Отдаляемся от одних людей и сближаемся с другими. Иногда по ошибке. А потом погибает трава. Летним вечером парень берет в руки нож и вырезает из газона живые куски. Как защитник природы подхожу к нему сзади, заглядываю через плечо. И молчу, потому что это природа виновна. Он мстит ей и себе как воплощению ее свободы. Буквы «п», «р», «о», «с»..., и слезы капают на вымазанные землей руки. Это слова любви пишут красками на асфальте под окнами, раскаяние вырезают болью. И он хочет, чтобы больно стало не только ему, но и земле, ведь они части целого. Отчаявшийся обрушивает себя на весь мир.

Иногда мне кажется, что я не сама выбираю свой путь, это дорога выбирает меня.
Дорога из слез на грязных руках…Всякий раз ее вспоминаю, когда хочется сказать кому-то «прости». Я чувствую каждого из встреченных мной когда-то в себе. И если раньше я измеряла жизнь пройденными дорогами, на которых оставляла свой след, то сейчас следами других людей оставшихся глубоко внутри меня.

Наверно, я повзрослела.