Меня посылают в Артек.
После добровольной отставки Геннадия Петровича передовой корабль под названием «Интернат» стал потихоньку крениться, давать течь, медленно и верно идти ко дну. Дисциплина на «корабле» ослабела, снабжение ухудшилось, в штат стали просачиваться слабые учителя, что раньше было делом невозможным. Новый «капитан» преподаватель истории, известный демократ и либерал А. А., ослабил вожжи, и вся интернатская братия моментально расслабилась.
Перед зимними каникулами меня пригласили в кабинет к директору школы. Я решительно переступила порог директорского кабинета, так как он меня часто вызывал для обсуждения всеобщих школьных мероприятий.
- Гаврилова, тебя посылают в Артек! - торжественно объявил директор, его гладкое лицо, как голое женское колено при этом просияло.
– Я думаю, ты понимаешь, какая это честь для нашей школы, - рассуждал вслух директор, слушая свой собственный голос.
Он был прирождённый оратор, и как все лирики использовал любую возможность поразглагольствовать.
А.А. был маленького роста, почти без шеи, несоразмерно большая голова «росла» у него прямо на плечах, а его желтоватое лицо без всяких признаков растительности на лице, было, как будто позаимствовано у японского императора.
– Гаврилова, ты будешь представлять нашу школу, республику, - с пафосом барабанил «японский император» возбуждённо расхаживая по кабинету. – Тебе нужно сегодня же поехать домой, объявить родителям и собрать вещи.
Я только безмолвно кивала головой в знак согласия не в силах поверить своему счастью.
- Можешь идти, - милостиво разрешил директор.
Я, как на крыльях понеслась в класс. Все одноклассники уже знали о моей поездке. Новость моментально облетела всю школу. Все учителя и ученики кинулись меня поздравлять, обнимать. Объявили экстренную линейку, где директор заявил во всеуслышанье о поездке в Артек. Он долго рассуждал о чести, миссии, и о моём светлом будущем.
Первым делом я поехала домой и поделилась новостью с мамой. Всегда сдержанная и скупая на проявления чувства мама обняла меня, расцеловала. Глаза её сияли, она громко выражала свой восторг. Такой я маму можно сказать, никогда не видела. Она была всегда немногословна и скупа на похвалу. Мама с радостью мне вручила деньги на поездку.
Стоял январь. Из города меня сопровождала Валентина Константиновна, завуч школы, корпулентная дама с пышными аппетитными формами, волнистыми волосами пепельного оттенка, украшавшими крупную голову. Эта энергичная дама с большими немного выпуклыми глазами, круглыми щёками и с зычным командирским голосом была ярая сторонница строгого воспитания и не одобряла директора за мягкотелость и излишний либерализм.
- В школе не место демократии, - считала В.К.
На автобусе Белебей - Уфа мы прибыли в столицу. В Уфе я оказалась в первый раз. Город мне показался красивым и невероятно огромным. Вера Константиновна повела меня в парк ледяных скульптур, где изо льда были изваяны в натуральную величину сказочные птицы, Конёк –Горбунок, спящая царевна в гробу и даже ледяной дворец. Скульптуры подсвечивались разноцветными лампами, и казалось, что и мы в волшебном сказочном городе. По парку, переливающемуся разноцветными огнями, дефилировали взад -вперёд счастливые деточки с родителями. Мы с ней тоже прогуливались вместе почти как мама с дочкой. На «маме» было дорогое пальто с чернобуркой, такая же шапка и чёрные сапоги-чулки, крик моды нынешнего сезона. Я в своём «фирменном» интернатском пальто и войлочных бурках рядом с ней смотрелась, как бедная Золушка из одноименной сказки.
В гостинице нам выдали одноместный номер. Завуч разложила свои пышные рубенсовские формы на двуспальной почти королевской кровати. Мне, как и положено Золушке по сценарию, постелили на полу. Утром она отвезла меня в Башкирский обком комсомола, где уже собрался целый отряд из республики. По дороге в Артек мы пели, играли, сдружились.
Наконец перед глазами предстал стеклянный чуть ли не хрустальный дворец посреди экзотических кипарисов, кустов лавра, пальм прямо на берегу Чёрного моря под горой Аю-Даг. Здесь в райском уголке и расположилась сказочная пионерская страна под названием «Артек».
Жизнь в пионерском лагере началось очень необычно. Первым делом нам... раздали градусники и померили температуру, а потом строем повели в баню. После бани всем новоприбывшим выдали по три комплекта одежды: праздничную, повседневную и спортивную. И тут же громогласно объявили, что тому, кто наберёт восемь килограмм, дадут в подарок новый комплект одежды.
Первый обед меня просто шокировал. Я никогда в своей жизни не видывала такого изобилия фруктов. Стол был сервирован горой апельсинов, гранат, яблок, винограда, груш и ещё всякой всячины, названия которых я не знала. В придачу подали шикарный обед из нескольких блюд, соки, всё таяло во рту. А секрет был прост, здесь собрались лучшие повара Союза. Они прошли все видимые и невидимые конкурсы, чтобы попасть сюда на работу. Не доев и половины обеда, мы оставили всё на столе.
Распорядок в лагере был строгий, но после долгой дрессировки в стенах «железного» заведения ничто меня уже не могло шокировать, ни ранний подъём, ни маршировка строем на обед. Каждое утро нас будил хриплый голос Владимира Высоцкого:
если вы в своей квартире,
лягте на пол три четыре
выполняйте правильно движения
Зарядка проходила очень оригинально. На всех этажах лагеря выстраивались воспитанники, а на улице тренер подавал команды, его чёткий голос усиливал микрофон. Стены лагеря были стеклянные, поэтому он видел всех, мы были у него как на ладони. После утреннего туалета следовала обязательная утренняя линейка, с торжественным выносом знамени, под барабанную дробь и сигналы горна. После завтрака опытные водители везли нас на автобусах в школу, виртуозно обходя крутые обрывы и плавно вписываясь в резкие повороты. Мы всем отрядом весело распевали песни.
Школа в Артеке представляла собой модель школы будущего. Здесь преподавали самые лучшие учителя со всего Союза. Все кабинеты по предметам были оборудованы по самому последнему слову науки и техники. Уроки длились всего по 35 минут, а перемены наоборот были увеличены до десяти минут.
Я сразу нашла новых подруг и друзей из Литвы, Армении, Ленинграда. С утра до вечера мы проводили вместе. Сдружилась с Леной Анфинагеновой, Аллой Масляковой, Светой Бендер, Оляшкявичус Раймондос. Алла казалась мне инопланетянкой, пришельцем с другого мира. Всё в ней было необычно и притягивало внимание, невероятно синие глаза, ненатурально белые локоны. Она свободно говорила на английском. Ей не уступала и Лена из Ленинграда. Обе девочки ходили в английскую школу.
В Артеке было много кружков по интересам. Самый лучший космический музей был оборудован специальными тренажёрами для космонавтов, я с дури уселась в центрифугу, чтобы поучаствовать в тестах на выносливость. Потом несколько часов ходила, как угорелая. В кружке мягкой игрушки нас учили кроить и шить плюшевого медведя, лопоухого Чебурашку, кролика.
Из Артека я возвратилась с новыми идеями и пачкой адресов.