Через два года после возвращения из Индии Петр Андреевич женился. В жены он взял симпатичную северянку из Архангельска.
Познакомился он со своей будущей женой случайно и при весьма любопытных обстоятельствах. Находясь в командировке в ее родном городе, он как-то вечером шел по главной улице среди спешившего с работы трудового люда. Вдруг к нему обратилась миловидная девушка.
- Товарищ, вы не могли бы сказать им там,- она указала на гастроном, рядом с которым они находились,- что вы мой муж?
Петр Андреевич удивленно посмотрел в небесно голубые глаза незнакомки и недоуменно пожал плечами, не понимая, шутит она или не в своем уме. Однако объяснилось все довольно просто. В гастрономе "выбросили" колбасу, но “давали” только по триста граммов в одни руки, а ей еще нужно было купить для соседки, которая была старенькой и не выходила на улицу.
Они зашли в магазин, где он был предъявлен продавцу в качестве мужа, и получили шестьсот граммов "докторской" мертвенносерого цвета. Свершив столь наглый обман государства, они вышли из гастронома, не чувствуя ни малейшего угрызения совести, прошлись по улице рядом, как муж и жена. Дойдя до мрачного переулка, девушка собралась с ним распрощаться. Но Петр Андреевич, которому нужно было убить вечер, взял ее под руку. Они свернули в переулок и зашагали вдвоем по гулкому деревянному тротуару и вскоре оказались перед деревянным двухэтажным домом барачного типа, в котором жила девушка.
Петр Андреевич, которому делать было нечего, предложил еще немного погулять и показать ему город. Но оказалось, что у девушки были на тот час неотложные дела, поэтому она попросила отложить прогулку до следующего дня.
Договорились они встретиться у того же гастронома.
Только вернувшись в гостиницу, Петр Андреевич вспомнил, что он даже не знает имени девушки, и решил, что она просто напросто таким способом отшила навязчивого ухажера. “Но ведь и я ей не представился. Инициатива-то должна была исходить от меня. Проклятая стеснительность. Как только дело доходит до женщин, обо всем забываю”,- посетовал он, но решил на встречу сходить. Уж очень она ему приглянулась и внешностью, и северным говором.
- Растяпа ты, брат, одно слово – растяпа,- сказал он себе и стал дожидаться прихода следующего дня.
Поскольку его командировка в тот день закончилась, то на свидание он явился с дорожной сумкой. Однако беспокоился он напрасно. Девушка его уже ждала. Он посмотрел на часы: не опоздал ли. Вроде бы нет, даже на четверть часа раньше пришел. Оказалось, что вечером она убывала в командировку, и поэтому освободилась немного раньше, а домой идти смысла не имело. Вот она и пришла раньше.
- А вы почему с сумкой?- спросила она.- Тоже куда-то собрались?
- Вы в командировку, а у меня она заканчивается сегодня. Возвращаюсь в Москву. С гостиницей я рассчитался, вот и багаж ношу с собой.
- Жаль. Очень жаль. А я хотела предложить вам поехать со мной на Соловки, на один день. Послезавтра утром вернулись бы. Я экскурсовод. Могу включить вас в мою группу. Без места, правда, но зато бесплатно. Мне полагается отдельная каюта. Как-нибудь бы устроились.
- Но мы ведь даже не знакомы. Как же вам удалось?
- Не проблема. Список группы у меня от руки написан. Сама писала. Вот и вписала бы вас.
- Даже так. А меня зовут Петром.
- Очень приятно. А можно Петя?- спросила она.- А я Тамара. Так как на счет Соловков? Не пожалеете.
- Мне завтра нужно быть на работе.
- Очень жаль,- повторила она явно расстроенная.- А давайте я вам больничный устрою. На три дня.
- Больничный? Звучит заманчиво.
- Вот и чудненько. Прямо сейчас зайдем в поликлинику к знакомому врачу. Она моя соседка. Я сейчас ей позвоню. У вас найдется монетка? Здесь недалеко.
- На три дня,- продолжал Петр Андреевич с сомнением.- Три дня – это ведь легкая простуда. Не повод для того, чтобы не лететь в Москву. Для такого дела нужен клинический случай, инфаркт или аппендицит, в крайнем случае, ногу сломать или вывихнуть.
- Типун вам, извините, на язык. Постучите быстренько по дереву.
Петр Андреевич постучал пальцем по лбу, а Тамара продолжала:
- Видимо не судьба. Мой теплоход отходит в девять вечера вон оттуда,- она показала в сторону реки, откуда студеный ветер гнал снежную крупу.- Но до семи время наше. Куда мы сейчас?
- Куда скажете. Мой самолет раньше вашего теплохода. Но два часа у нас есть.
Они прошлись по городу. Но прогулка была не в радость: без перчаток и в легкой японской курточке, он мерз. Поэтому, когда они оказались рядом с кафе, он предложил зайти и посидеть там.
Как ни странно, но им подали мороженное, шампанское и даже шоколад. Они устроили “кутеж” и так увлеклись, что едва не пропустили время, когда ему нужно было отправляться в аэропорт. Спохватились они, когда до отлета самолета оставалось немногим более часа. Попрощались у такси и в такой спешке, что ни о чем не договорились.
Всю ночь он проворочался без сна, думая о Тамаре, а утром, собираясь на работу, заключил, что эта девушка ему нужна, просто необходима как воздух, как сама жизнь.
Работа в тот день в голову не шла. "Так и на неприятности нарваться не долго",- подумал он, не зная, как быть в сложившейся ситуации. А положение было, глупее не придумать: ни адреса, ни фамилии, только имя. Даже письма не пошлешь. Если только, как Ванька Жуков послал на деревню дедушке. Это ж надо было так опростоволоситься.
Оглядываясь назад, можно сказать, что отсутствие на тот момент у него адреса Тамары было даже к лучшему. Имей он адрес, завязалась бы переписка. А письма он писать не любил, да и толком не умел. Все могло этим и закончиться, уйти в слова, в свисток.
Решение пришло неожиданно.
В середине следующего дня, дело было в пятницу, он отпросился у начальника для неотложного личного дела, позвонил домой, предупредить, чтобы не ждали и не беспокоились. Соврал, что на выходные он уезжает к друзьям на дачу, отправился в аэропорт и первым же рейсом улетел искать ее.
Адреса девушки он не знал, но до дома-то он ее провожал, и от ее дома до гостиницы тоже шел пешком. Значит найдет. А еще он знал, что зовут ее Тамарой.
Но все получилось, как в сказке. Они встретились на подходе к ее дому. Она даже подумала, что он никуда не улетал, а просто дурачит ее, кружит голову.
Он же, не вдаваясь в рассуждения и экивоки, сходу предложил ей стать его женой, чем не только удивил, но и озадачил. Он и сам не ожидал от себя такой прыти.
- Но ты же совсем меня не знаешь, и я тебя тоже,- только и проговорила она. До этого они были на ВЫ.
- Узнаем,- ответил Петр Андреевич.- У нас для этого вся жизнь будет.
- А что б ты делал, если бы не встретил меня. В гостиницу бы тебя не поселили. У них всегда один ответ: "мест нет" даже тогда, когда гостиница наполовину пуста.
- Так бы и бродил вокруг твоего дома, или отправился по дому искать Тамару. Квартир-то в нем не очень много, и жильцов тоже.
- Меня здесь все знают. Я здесь живу с рождения.
Не ответив ни да, ни нет на его предложение руки и сердца, Тамара предложила повременить. И это прозвучало как намек на согласие.
- Через месяц я приеду в Москву. У меня отпуск как раз намечается. Пусть твои родители на меня посмотрят. А вдруг я им не понравлюсь. За это время и ты сможешь все обдумать. Ведь"…жена не рукавица; с белой ручки не стряхнешь, да за пояс не заткнешь." Это не я, это Пушкин сказал.
- Сказка о царе Салтане. Уверен, ты моим родителям понравишься. А сам я уже определился. Я Пушкина тоже люблю. А твои родители?
- А у меня никого нет. Я дитя войны,- продолжала девушка.- Отец пропал без вести. Немцы пароход потопили, и он, без вести пропавший где-то "шпионит" против нас, а я из-за этого паршивой колбасы не могу купить,- грустно пошутила девушка.
- Но если бы здесь было завались этой, как ты ее назвала, паршивой колбасы, ты бы ко мне ни за что не обратилась, и мы бы с тобой не встретились,- увел он девушку от грустных мыслей.
- И то верно. Тогда - да здравствует дефицит, Его Величество! А мама,- продолжила она, помолчав,- мама – на заготовке дров простудилась и тоже недолго протянула. Жила я с тетей до четырнадцати лет. А потом и ее не стало. С тех пор я одна. И все время в том доме.
Поженились они, к великой радости мамы Петра Андреевича, не чаявшей уже дождаться внуков, через три месяца. Невестка пришлась его родителям по душе. Сдружились они на почве обожания их Петеньки на всю оставшуюся жизнь. Кто бы мог подумать, что так странно начавшееся знакомство будет иметь столь долгое и счастливое продолжение.
Тамара стала для него доброй и ласковой женой. Занималась домом, вкусно готовила, родила дочь, а когда дос-таток позволил не работать, полностью посвя¬тила себя дому. В ее родном городе они больше не были. Ей не к кому, а ему и не к чему.