В тот день муравей №325 случайно зашел на лесную поляну вдали от своего Муравейника. Он рассчитывал там найти еду, за которой его послал Муравейник. Но в этот раз ничего съестного не было: ни червей, ни жучков.
Вдруг он увидел Людей. Они выглядели странно: длинные волосы, кожаные куртки. Они сидели вокруг костра и о чем-то говорили. Потом они встали и ушли, оставив после себя несколько больших предметов.
Один из них оказался стеклянной бутылкой, из которой сильно пахло. Другой – бумажный сверток с сушеной травой.
Трава заинтересовала муравья №325. В принципе, сушеную траву можно есть, также ее можно использовать для ремонта Муравейника. В любом случае, Муравейник будет доволен и поблагодарит его, если он принесет траву домой.
И тут муравей задумался (на самом деле – задумалась, так как все рабочие муравьи – самки, которые не могут размножаться, но прикапываться, право, не стоит). А что если трава отравлена? Он медленно подошел к свертку и понюхал траву. Потом понюхал снова. И еще. И еще. И еще…
Что было потом, он помнил плохо. Он помнил только незабываемое чувство. Выразить словами было трудно. Хотя это слово он слышал у Людей. Ах, да, Свобода. Оно сводилось к тому, что эта жизнь – только его, а не других муравьев, насекомых, мира, и, что самое страшное, Муравейника. Раньше думать о таком было опасно – любого, кто покушался на непререкаемый авторитет Муравейника, просто съедали (еды в Муравейнике всегда не хватало). А теперь эта мысль его не пугала. Наоборот, она казалось ему обыденной. В самом деле, зачем он должен подчиняться какому-то Муравейнику, которого он даже в глаза-то и не видел? И раньше говорили в пол-уха, что Муравейник – чистая абстракция. Однако каждый из них четко ощущал его приказы: сделать то, принести это, убить того… Но в этот миг он понял, что перестал ощущать связь с Муравейником. Он наконец-то не слышал его голос в себе. И тут он понял: резкий запах какой-то жидкости из бутылки, запах травы каким-то образом воздействовали на его нервные окончания и ганглии (скопления нервных клеток в теле насекомого, как таковой, ЦНС у них нет). Он перестал ощущать свой запах Муравья (а каждый муравей обладает им, каждый муравей обнюхивает товарища, обмениваясь информацией, приказами Муравейника). Теперь у него не было этого запаха. Теперь он обладал запахом существа более сильного и свободного – Человека.
Потрясенный этим муравей №325 кое-как пополз домой. Ноги его плохо слушались. Он еле успел к вечерней поверке. Стражи у входа в Муравейник очень долго его обнюхивали и не хотели пускать. Но он им пригрозил пожаловаться в Отдел Внутренней Безопасности Муравейника и те его пустили внутрь. Он ничего с собой не принес, в итоге, на вечерней поверке ему сделали строгий выговор (это означало, что в случае повторного нарушения Общественного Порядка и Устава Муравейника его съедят). Потом он пришел в свой закуток и попытался заснуть. Но спал он плохо.
Утром, он понял, что теперь ему стоит сменить имя. Он попытался вспомнить слова, которые слышал у Людей на поляне. В памяти всплыло одно – Нирвана. Да, с этого дня он уже не муравей №325, а Нирвана. Он вышел из Муравейника, не дожидаясь утренней поверки, послал на три буквы Стражей у входа и помчался на поляну. Там он взял, сколько мог, травы из свертка, смочил несколько клочков бумаги жидкостью из бутылки и медленно потащил это в Муравейник.
На входе опять возникла проблема. На этот раз от Нирваны пахло совсем не по-муравьиному. Стражи выставили свои жала и стали медленно надвигаться на него. Но тут Нирвану осенило. Он зашипел:
- Я действую по специальному полномочию Отдела Внешней Разведки и лично Муравейника. Мне приказали доставить эти предметы для анализа контртеррористической деятельности враждебных элементов!
Конечно, это был блеф. От Нирваны за версту несло Человеком. Но Стражи смутились. Они боялись Отдела Внешней Разведки как огня. Этот отдел занимался цензурой, шпионажем и контршпионажем, выявляя внешних и внутренних врагов – агентов враждебных Муравейников. Стражи знали, что готовится очередная война с соседним Муравейником Полосатых, поэтому нехотя пропустили Нирвану.
Вздохнув, Нирвана поволок предметы вглубь Муравейника. Все принесенные вещи он сдал в Отдел Распределения Еды. Муравьи из отдела долго совещались, но все же решили допустить траву и жидкость для вечернего ужина…
Ночью наевшиеся и напившиеся муравьи неожиданно почувствовали себя странно. Они вылезли из Муравейника ночью, а это строго запрещалось под страхом смерти. Посмотрев вверх, они увидели в небе Звезды. Да, такого они раньше не видели. Может быть, поэтому Муравейник им запрещал смотреть ночью на небо. Они видели Звезды и Луну. Они поняли, что весь этот мир огромен, а Муравейник, в котором они живут, это лишь частичка. Маленькая, крохотная частичка. На самом деле, Муравейник слаб, не всесилен. По сути, он НИКТО. Да, никто. И именно поэтому не стоит его слушать. Они сами могут решать свою судьбу – решать, что им есть, когда спать, когда работать, когда умирать…
Потрясенные этим фактом муравьи покинули Муравейник. Теперь они сами распоряжались своей жизнью. Стражи, которые не ели принесенной Нирваной траву, не могли понять, что произошло. Но раз Муравейник опустел, они потеряли тот единственный смысл в жизни, который был у них – защищать Муравейник. Осознав это, они почувствовали боль, тоску. Боль была так ужасна и нестерпима, что они съели друг друга, лишь бы только ее не чувствовать…
Когда взошло Солнце, Муравейник был пуст. В нем уже не ощущался запах Муравейника, в нем царил запах Нирваны.