Для того чтобы видеть, как грязно живут люди, надо поработать, с неделю дворником.
"Да,-говорят некоторые,-не обязательно, и так видно". Чаще всего не обращают внимание на то, что лежит под ногами или рядом. В урны, для окурков и автобусных билетов, суют пачки старых газет, кульки с бытовыми отходами, в которых уже ползают черви. Прямо на прохожей части кое-где лежит сломанная мебель, накошенная трава. Все ненужное несут на улицу, набрасывают беспорядочно.
Эти кучи неделями не вывозятся. Ниши, где ставятся ящики для отходов,
переполнены. Собаки и кошки растаскивают все это по всей улице. Как только начинают вытаскивать ящики из ниши, оттуда неожиданно выскакивают кошки или крысы, которые разбегаются под дома. Вонь, мухи.
Дворники не являются членами профсоюза. Как только всеобщая забастовка, их отправляют домой. Удивительно, что в таком жарком климате нет эпидемий.
Дворниками чаще всего работают пожилые люди. Нет выхода. Очень дорогой съем квартиры, коммунальные услуги, продукты, а тут еще и экономический кризис.
Однажды, работая я перешел на другую улицу. Повернув за угол, увидел какие-то вещи, кресло, разбросанные бумаги. Меня словно потянуло туда. На следующий день мне сказали, что в этом доме на съеме жила пожилая женщина.
Уже давно уехал ее сын в Америку. Она почти не выходила из своей квартиры. Для нее приносили продукты, купали, ходили за лекарством. Уже давно никто не приезжал, не приходили письма. Вчера ее нашли мертвой с фотоальбомом в руках. Похоронили ее тихо. Никто не заметил, что не стало человека. Хозяин квартиры, для того чтобы освободить помещение, выбросил все на улицу.
Я подошел, сел в протертое кресло, в котором многие годы сидела старушка. Внутри у меня что-то сдавило. Вот оно!!! Умер человек, умерла династия. Выброшено все то, что было близкое, дорогое, привычное для женщины и ее семьи.
Тут же рядом, с креслом, на проволоке висело красивое, все в ромашках, на голубом фоне, платье. Оно было сшито руками хозяйки. Или, может быть, долго ходила по магазинам, выбирала под свои глаза наряд. Платье было с короткими рукавами, вокруг них пышные кружева. Вырез на груди был глубоким. Видимо, у нее была белая, нежная кожа. Низ платья был вышит черными ласточками.
Хозяйка платья, его любила и одевала только в исключительных случаях. Прохожие оглядывались на это чудо.
Было ощущение, что сейчас в нем стоит красивая светловолосая на высоких каблуках девушка.
Сидя в кресле, я забыл где я, что со мной. Глаза пробежали по каким-то коробочкам, облепленными ракушками, в которых хозяйка держала свои брошки, пуговицы, нитки старые очки, любимые ножнички, пилочки, пуховичок для пудры.
Тут же валялись Ремарк, Золя, Диккенс. А вот Пикуль, Пушкин, Лермонтов.
Боже, как много книг! Они были прочитаны не однократно. Кое-где хозяйка ставила восклицательные знаки или подчеркивала целые фразы.
А в конце книги были написаны страницы понравившихся фраз.
Иногда попадались бумажки с выписанными мыслями. Не далеко лежал телевизор, единственное окно в большой мир. Рядом с платьем я увидал красивые белые
с голубыми бантиками туфли на высоких каблуках.
У меня опять, как в тумане, всплыл образ красоты. Она смотрела на меня нежно,
ласково, по доброму. Глаза светились голубой космической бездонностью. Руки были белоснежные. Она протянула их ко мне, словно хотела обнять, успокоить, поцеловать своими пухлыми, яркими без помады губами. Они что-то мне шептали. Веяло полем усыпанное цветами.
Я вздрогнул. Около меня стоял мой начальник.
-Я тебе плачу за работу, а не за то, что ты сидишь, развалившись в кресле и бездельничаешь.
Мутными глазами, еще живущими чьей-то жизнью, я тихо, тихо сказал:
-Сейчас я уберу твою грязную улицу.
Он уехал, но я не мог встать. Меня еще держала жизнь старой женщины. Не далеко лежала коробка наполненная Фотоальбомами. Она обычно стояла в шкафу у старушки. Женщина боялась дотронуться до прошлого.
Взяв один из альбомов, старое сердце не выдержало от воспоминаний о прошлом.
Сверху коробки лежал альбом тесненный старым шрифтом. Открыв его, на меня глянул красивый, статный гренадер, одетый в мундир.
Он облокотился на тумбу, рядом стояла богато одетая женщина.
Лица были гордые, властные, с дворянским достоинством, а рядом с ними в матроске, бескозырке с ленточками стоял мальчик, который держал маму за руку.
Дальше была фотография гренадера в военно-полевой, выгоревшей форме рядом с товарищами на фоне окопов, разбитая пушка.
Вскоре отец мальчика из альбома исчез.В альбоме лежало извещение о его гибели на фронте.
Женщина старела, а мальчик стал уже юношей похожим на отца. Потом пошли свадебные фотографии юноши. Его мать, еще молодая женщина, стоит у фонтана "Цхалтубо". 1959 год.
Дальше море, где она в купальнике, с сыном:"Ильичевск". 1968 г.Семья идет по берегу. На плечах сидит мальчик, который смеялся, что он выше папы. Видимо, это было второе поколение гренадера. Потом мальчик в детском садике, пионерском лагере. А это уже выпускной вечер.
Глаза сияют радостью, что он вырос и завтра будет на свободе, не зная того, что кончилось детство, беззаботная пора и начнется тяжелая, жестокая жизнь.
Вдруг пошли кадры, где семья в другой стране.На фотографии семья на фоне пальм, ярких цветов, палящего солнца.
В конце альбома дрожащей старческой рукой написано:"Вот и конец. Нет больше семьи, нет своего угла, я одна. Жизнь не удалась. Мой сын, хоть ты будь счастлив. Продолжи наш род!"
Мой взгляд упал на связку писем. Некоторые уже со временем пожелтели. Я вытащил верхнее.
Оно писалось уже старческой рукой. На конверте было написано:"Америка. Моему сыну." Без адреса.
Оно не было запечатано. Уже не было ни каких сил.
-Здравствуй, мой маленький сынок. Уже прошли годы, а от тебя нет ни слова. Где ты мой,родной , моя кровинушка?
Нашел ли ты свое счастье, о котором мы с тобой часто говорили. Я верила в тебя, слушала твои мечты о будущей семье, о твоих детях, которых я буду нянчить. О твоей интересной работе.
О большом доме, где и мне найдется на старости теплый угол и любовь твоей семьи.
У меня в голове слышны голоса твоего,старшего брата. Твой громкий, чистый голос.
Тихий ваш шепот, когда вы по ночам в детской о чем-то шептались, а я притворялась, что не слышу.
Ты был живым, подвижным, а брат тихим, вечно сидящим за книгами. Когда вы ссорились и тебе угрожала опасность, ты убегал на кухню от брата, прятался за мной, показывал язык.
Учился ты не важно. Но ранняя смерть брата, который был гордостью политеха, словно придало тебе какую-то силу. Ты раскрылся, очень хорошо закончил школу и пошел поступать на тот же факультет. На вступительном экзамене ты получил четыре, которая то же давала проходной балл. Ты возмутился:"Я все решил. Иду в комиссию!"
Ты зашел, положил на стол комиссии методический учебник:"Для поступающих в высшее учебное заведение по математике".
-Юноша, не надо.У вас была механическая ошибка."
Трудно было тебе. Из 36 сокурсников осталось на защиту диплома 12. Ты, как и твой брат, стал электронщиком.
Сынок, судьба распорядилась так, что мы бросали все, полетели за счастьем в другую страну. На Ближний Восток.
Рассылая свою автобиографию, тебя часто приглашали на собеседование, у тебя уже был восьмилетний стаж работы.
-Господин, после нашего разговора, мы видим, что вы знающий специалист. Владеете английским, румынским, ивритом, русским языками.
Вы свободны. Получите через пару недель ответ."
Чаще всего тебе ни кто не отвечал или ты получал отказ. Ты понял, что нужны: родственность, знакомство, протекция.
Родной, ты работал инженером на фирме ЕМ. Тебя ценили, давали сложные проекты. Четыре раза тебя назначали инженером, но как только в цехе появлялся чей-то родственник или близкий знакомый начальника, его ставили на твою должность.
Однажды тебя вызвали на собеседование в крупную фирму, но там после того как начальник быстро посмотрел твои документы, даже не беседуя, показал на дверь:"Ты русский".
И вдруг ты выиграл "Грин карту. "Мамочка,если я уеду в Америку будет все хорошо. У меня будет интересная работа, я буду богатым. Ты все еще работаешь. Ты будешь отдыхать, ездить на моей дорогой машине по стране, на экскурсии. У тебя будут внуки, любящая невестка. Верь, у меня все будет О,кей!"
Дважды мы столкнулись с несправедливостью.Когда умер родственник, ты заказал у скульптора памятник. Две ракушки, а между ними жемчужина.
Договорились обо всем. Как и что делать. Дали деньги на камень. Скульптор начала делать по-своему. После замечания, она вообще перестала работать. Ты подал в суд. Решение суда:"Ты должен заплатить неустойку мастеру".
-Судья, я к вам обратился, чтобы вы решили наш спор. Кто,что должен делать. А вы мне говорите штраф!!!"
В другой раз, ты ехал в большом городе и заблудился. Чтобы посмотреть карту, остановился около сетки, которая закрывала улицу, где шел ремонт. Светофор был закрыт материей, то-есть светофора не было. Ты даже не переехал перекресток. Тут же подъехала какая-то машина, вышел человек и потребовал права.
-Почему вы проехали на красный свет?
-Кто вы? У вас не полицейская машина, вы не в форме. Покажите свой номер, документ.
Тот, не разговаривая, выписал штраф. Четыре раза ты ездил на суд, показывая бумаги от муниципалитета, что дорога была закрыта, фотографии неработающего светофора. И опять ты был наказан.
Ты молодец, сынок, стойко переносил все невзгоды.
-Мамочка, все будет хорошо, верь мне,-говорил ты.
Каждый день я выглядываю в окно, чтобы увидеть, как ты идешь с работы домой, вкусно тебя покормить. Дни ,недели, годы проходят, а тебя все нет. Где ты, моя кровинушка, мое счастье, опора, надежда моей старости, мой ребенок. Не обижайся на маму. Тебе будет 60-70 лет, ты все равно для мамы маленький мальчик, мой мизинчик. Я соскучилась по твоим волосам, голосу.
Куда все ушли? У нас за столом всегда было шумно. Сейчас я одна. Старая, беззащитная. Сынок, будь счастлив! Я люблю тебя! Приезжай. Я тебя хочу перед смертью поцеловать!
Мое чтение прервал голос прохожего. Я встал, взял Ремарка, чтобы мне напоминало о трагедии старушки.
На следующий день все исчезло.Я зашел к соседке умершей.
-Когда я открыла дверь, то Татьяну нашла в кресле. Она сидела в кресле в своем голубом в ромашках платье. На коленях у нее лежала фотография семьи. На ее лице была тоска, горе. Под глазами след высохших слез. После вскрытия у нее обнаружили разрыв сердца".
Боженька, дай ее сыну счастья!!!
НЕ ДАЛ!
Вскоре из Америки вернулся сын. Одинокий, без работы, без семьи. Он и его мечты были похоронены рядом с мамой.