История, о которой я хочу рассказать, приключилась недавно с моей соседкой, пенсионеркой Марией Петровной. Эта история лишний раз подтверждает, что жизнь наша сегодня, как погода, непредсказуема, и что поговорка «от тюрьмы и от сумы не зарекайся» как никогда подходит к нашей действительности, насыщенной хамством и безответственностью. Сегодня беда может нагрянуть, «когда ее совсем не ждешь».
Не ждала беды и пенсионерка Мария Петровна. Утром она проснулась в приподнятом настроении. Косые утренние лучи солнца уже гуляли по квартире, наполняя ее маленькую однокомнатную «хрущевку» дополнительным теплом и уютом, а хозяйку - душевным покоем.
Ее приподнятое настроение было вызвано предстоящей покупкой нового пальто, которое она вчера вечером отложила в магазине. Зима выдалась холодной и в стареньком пальто, которое она носит уже лет десять, стало прохладно. Пальто стоило 5,5 тысяч рублей, и Марья Петровна долго не решалась – дорого. Но морозная зима развеяла все ее сомнения и убедила в необходимости этой покупки.
Она быстро собралась, наскоро выпила чашку чая с булочкой и отправилась в сберкассу снять с книжки деньги. С каждой пенсии она откладывала по 300, а иногда и по 500 рублей на всякий непредвиденный случай. Так помаленьку накопила шесть тысяч рублей.
Получив все деньги, она на обратном пути вспомнила, что холодильник у нее пустой и надо бы пополнить его продуктами. «Сегодня можно побаловать себя и чем-нибудь вкусненьким", - с улыбкой подумала Мария Петровна и зашла в ближайший продуктовый магазин. Положив в корзинку все необходимое, подошла к кассе и протянула кассирше тысячерублевую купюру.
Лицо кассирши ей сразу не понравилось. На нем прочно обосновалось какое-то брезгливое недовольство всем и всеми. Взгляд – мрачный и тяжелый. Казалось, что ее глаза никогда уже не будут излучать радость и тепло.
Взяв купюру, она проделала с ней какую-то непонятную для Марии Петровны манипуляцию, затем сунула ее в прорезь какого-то прибора. Затем резко повернулась к пенсионерке и вонзила в нее испепеляющий, искрящий ненавистью взгляд. От такого взгляда пенсионерка невольно съежилась, голову втянула в плечи, словно приготовилась принять на себя неминуемый удар.
- Ты что мне тут суешь? – рявкнула на весь магазин кассирша.
- Как, что? – опешила Мария Петровна. – Деньги… тысячу рублей…
- Какие деньги?! Это же фальшивая купюра! Думала обмануть меня? – еще громче заорала кассирша.
Мария Петровна почувствовала горячий прилив к лицу и боль в затылочной части головы - такое у нее бывает, когда поднимается давление.
- Вы почему на меня кричите? – немного придя в себя, сказала ошарашенная Мария Петровна. – Какое вы имеете право так кричать на незнакомого вам человека?
- Глядите, люди, - взвизгнула кассирша, апеллируя к покупателям, - сунула мне фальшивую купюру и еще говорит, какое я имею право.
Посетители повернули лица в сторону кассы. Десятки глаз впились в Марию Петровну. В этих взглядах она почувствовала и осуждение в свой адрес, и любопытство – чем все это кончится? – но ни в одном взгляде Мария Петровна не увидела сочувствия, не говоря уже о защите.
Она чувствовала себя раздетой догола и выставленной на всеобщее обозрение. И негде было укрыться от этих взглядов, от этого рассвирепевшего от безнаказанности, заплывшего жиром человекообразного существа, сидевшего у кассы.
Кассирша в это время театрально подняла купюру вверх, зажав ее большими и указательными пальцами обеих рук, и обращаясь к Марие Петровне строго сказала:_
- Выбирай, или я сейчас на глазах у всех рву эту фальшивую купюру, или, если не согласитесь, я вызову милицию и вас арестуют.
- Не надо милицию …не надо меня арестовывать… - растерялась Мария Петровна. Мысли бешено скакали в голове, не зная, на каком варианте остановиться. – За что меня арестовывать? Я же в банке взяла деньги.
- Тогда я рву эту фальшивую купюру, и вы можете идти домой.
Мария Петровна с испугом смотрела на свои деньги, зажатые в руках кассирши. Она не могла понять, как можно порвать целых тысячу рублей, на которые она может прожить целую неделю.
- И рвать не надо… зачем рвать-то? Это же мои деньги, - сказала совсем сбитая с толку пенсионерка.
- Тогда я вызываю милицию? - кассирша вонзила в Марию Петровну вопросительный взгляд.
Мария Петровна и милицию не хотела, она боялась ее, и деньги было жалко. И все же страх потерять тысячу рублей пересилил страх попасть в милицию, и она после недолгих колебаний твердо сказала:
- Нет, не рвите. Вызывайте тогда милицию.
Кассирша нехотя положила купюру и нажала кнопку вызова милиции.
Быстро прибыли два милиционера с автоматами. Один был уже в возрасте, высокий, смуглый и с огромной лысиной. Запомнился еще Марие Петровне его большой нос: то был конус огромной величины, в который почти упиралась верхняя губа, помещенная у самого его основания. Второй был гораздо моложе и ниже ростом, лицо его украшали пухлые, как у девочки, щеки, курносый нос и круглые рачьи глаза. Под конвоем через весь торговый зал милиционеры провели Марию Петровну в подсобку. Там она бессильно опустилась на какой-то ящик.
«Стыд-то какой! – мысленно сокрушалась она. – В магазине, наверное, были жильцы моего дома, что они про меня теперь подумают? Господи, за что же мне такое!»
- Сынки, долго вы тут меня охранять будете?
- Пока не придет наш начальник отделения, - сказал лысый.
- А дальше что будете со мной делать?
- Начальник допросит вас и составит протокол.
- А дальше?
- А дальше уголовное дело заведут.
Мария Петровна опять почувствовала горячий прилив к лицу и боль в затылочной части головы.
- Сынки, у меня голова болит. Это от высокого давления, я чувствую его. Здесь, напротив магазина, аптека, можно я за лекарством от давления схожу?
- Нельзя! – отрезал лысый.
- А может, я схожу куплю ей лекарство? – спросил у лысого курносый. – А то окочурится здесь, мы отвечать будем.
- Ладно, сходи с ней, - согласился лысый, - да смотри там глаз с нее не спускай. И смотри, чтобы телефоном она не пользовалась.
- Мне что и позвонить нельзя? – удивленно уставилась на лысого Мария Петровна.
- Конечно нельзя. А вдруг ты предупредишь сообщников, и они спрячут все улики.
- Какие улики? – глаза у Марии Петровны расширились.
- Ну, может, у вас дома печатный станок находится или другое приспособление для изготовления фальшивых денег.
Мария Петровна внимательно и пристально посмотрела на лысого, пытаясь определить, в своем он уме или тронутый, и, не сказав ни слова, направилась к двери.
Курносый с автоматом повел Марию Петровну через улицу в аптеку.
Прохожие, увидев их, останавливались, на их лицах читался вопрос: за что это старушку под конвоем ведут?
- Вы бы хоть оружие-то там оставили, не позорили меня, - чуть не плача, сказала Мария Петровна.
- Не положено нам оружие оставлять, оно должно быть при себе.
Марья Петровна купила лекарство, попросила воды запить и тут же приняла целую таблетку.
Начальник отделения появился часа через полтора. Вид у него был усталый, лицо не злое, доброе, обхождение – вежливое. Он провел Марию Петровну в кабинет директора магазина и стал подробно расспрашивать, где и как попала в ее руки фальшивая купюра. Оформив протокол, дал ей расписаться.
- Все, вы пока свободны, - сказал начальник.
- А обыск? – вырвалось у Марии Петровны непроизвольно.
- Какой обыск? – брови начальника взметнулись вверх.
- Ну… - замялась Мария Петровна, - милиционер ваш… говорил, что у меня в квартире печатный станок стоит и еще какие-то приспособления для изготовления фальшивых денег.
Начальник мягко улыбнулся.
- Идите домой, мы верим вам.
- А 1000 рублей мне вернут?
- Эту купюру мы отправим на экспертизу. Мы вам сообщим результат. Если купюра фальшивая, то будем проводить расследование, и, конечно же, деньги вам уже не вернут.
Напоследок Мария Петровна попросила на всякий случай служебный телефон начальника и на этом расстались.
Ночь она почти не спала, в голове одна за другой вставали кошмарные картины прошедшего дня. Она не могла смириться с потерей целых тысячи рублей.
Утром она собралась и пошла в сберкассу, в надежде вернуть свои деньги. На ее настойчивую просьбу вышла заведующая сберкассой – женщина еще не старая, в ней еще теплилась уже изрядно полинявшая молодость. Безучастно выслушав пенсионерку, она так же безучастно спросила:
- И что же вы хотите от нас?
По непроницаемой, искусственной маске на лице заведующей и ее безучастному сухому разговору, Мария Петровна поняла, что деньги она от нее вряд ли получит. «Но раз уж пришла, надо стоять на своем» - подумала она.
- Я же у вас получила эту тысячу и хочу, чтобы вы вернули мне её.
Губы заведующей тронула слабая, кислая, ничего не обещающая улыбка.
- Во-первых, уважаемая...
- Мария Петровна, - подсказала пенсионерка.
-...уважаемая Марья Петровна, у нас в банке вы никак не могли получить фальшивые деньги. У нас каждая купюра тщательно проверяется на современном оборудовании.
А во-вторых, вы ничем не докажете, что фальшивую купюру вы получили именно в нашем банке. Так что, помочь мы вам ничем не можем. Извините, у меня работы много.
Мария Петровна еще хотела что-то сказать, но заведующая уже уходила от нее элегантной походкой.
Оставалась надежда на то, что экспертиза признает купюру не фальшивой и ей вернут эти 1000 рублей.
Вечером, перед сном, она снова вспомнила эпизод в магазине и ее вдруг осенила догадка: а не кассирша ли ей подсунула фальшивую купюру, а нормальную забрала себе? Ведь если рассуждать логично, то кассирша, видя фальшивые деньги, сразу должна была вызвать милицию, а не предлагать ей выбор из двух вариантов: либо она рвет деньги и Мария Петровна свободна, либо она вызывает милицию.
«Тут что-то не то, - подумала Мария Петровна, - а не сбывает ли сама кассирша фальшивые деньги? Кто-то ей, например, их поставляет, и она за определенную плату их сбывает покупателям. Дадут ей, например, покупатели пятитысячную купюру, а сдачу она даст фальшивыми тысячными купюрами"
Утром Мария Петровна позвонила начальнику и изложила ему свои догадки.
- Ох, у вас и фантазии! – засмеялся начальник. – Будет проводиться расследование, и мы учтем ваши догадки.
- А деньги мне вернут? – спросила о наболевшем Мария Петровна.
- Экспертиза показала, что купюра ваша фальшивая и поэтому деньги ваши вам никто не вернет.
- Но почему? – голос Марии Петровны жалобно дрогнул. – Я же не виновата, что мне такие деньги в банке дали. Государство меня не защитило от фальшивомонетчиков, что оно должно делать по конституции, значит, оно и должно мне вернуть деньги как потерпевшей.
- Нет, Мария Петровна, вы по закону не потерпевшая, а обвиняемая. Но вы не пугайтесь, судить вас никто не собирается.
- А кто же тогда потерпевший, если не я?
- По закону потерпевшим является государство.
Ничего не понимая, Мария Петровна бессильно опустилась на стул. Трубка пикала короткими гудками.
Покупку пальто пришлось отложить.
Через месяц она зашла в этот же продуктовый магазин. Та же кассирша, так же восседала у кассового аппарата. Ничего не изменилось.
Изменилась только Мария Петровна. Она не могла пересилить страх перед тысячерублевой купюрой. После того случая, она стала бояться заходить в магазин с такой купюрой и просила, чтобы пенсию ей давали только сторублевыми или в крайнем случае пятисотрублевыми бумажками.