Я посвящаю этот опус одесситкам разных стран,
Мы разные, но вот, увы, у каждой есть Амман,
Враг – у одной начальник у другой разлучница кума,
У третьей видимо по всем параметрам она сама.
Однако всё ж границы, горы, океаны не преграда,
Есть что-то общее у нас, я сообщить вам рада,
Милы, умны, талантливы, усердны и упрямы,
Разбросанные в мире яркие осколочки Одессы-мамы.
Пытаюсь защитить я наши общие по жизни интересы,
Ведь, если б не было Адассы *, то, возможно, не было б Одессы.
Быть может Дюк де Ришелье * проездом из Парижа,
В подлиннике Мегилат Эстер * читал без некудот *,
И возле моря вырос город- сказка, город-праздник...
Все знают: Как Вы лодку назовёте, так и поплывёт!
*Адасса (Гадасса) – имя Эстер супруги Персидского царя Артаксеркса, до выхода замуж.
* Дюк де Ришелье – Арман Эммануэль София-Септимани де Виньеро дю Плесси, граф де Шинон, герцог (франц. дюк) де Ришельё, в России известный как Эммануил Осипович де Ришелье. По одной из легенд в переписке с императрицей Екатериной II об отсутствии пресной воды поблизости от выбранного для строительства города места написал по-французски «assez d’eau» (воды достаточно), и, прочтя, наоборот предложил название – Одесса.
* Мегилат Эстер – Свиток Эстер (книга Эсфири) – в Пурим публично читается во время вечерней и утренней молитвы в синагоге.
* Некудот (ивр. ;- «точки») – система огласовок, используемая в еврейском письме.
Пролог
Перед закрытым занавесом появляются по разные стороны сцены он и она. На груди у каждого бейдж - бумага формата А-3 с надписью: «Женский голос за кадром – фамилия артиста» «Мужской голос за кадром – фамилия артиста», кланяются, разворачивают плакат «Действующие лица и исполнители», свернув оный, располагаются по разные стороны сцены.
Пока идёт «текст за кадром», из левой кулисы появляются загримированные актёры, с аналогичными бейджами, на которых указано: «Персонаж пуримшпиля - фамилия артиста». Они по очереди проходят по авансцене, кланяются залу, уходят через правую кулису.
Мужской голос за кадром:
Восьмое марта вроде отгуляли,
Цветы весенние уж на окне завяли,
Посуду мыть, искать подарки,
Напрягаться больше нет причин,
День женщин кончен, наступает год мужчин!
Женский голос за кадром:
И всё же думаю, нам стоит постараться,
С вопросом этим по науке разобраться,
Болтает каждый, что кому не лень,
Но кто-то же для нас придумал сей,
Международный женский день!
Мужской голос за кадром:
Энциклопедию ты, что ли не читала,
Ведь это Цеткин Клара речь сказала,
Придумала мужчинам наказание,
В жизнь, воплотив о пуримшпилях,
Детские еврейские воспоминания.
Женский голос за кадром:
Охота глупости болтать без толку!
Ходила в детстве Клара Эйсснер,
В кирху на рождественскую ёлку,
И крестик медный на верёвочке носила,
Еврейскую фамилию от мужа получила.
В два голоса:
У памяти людской короткий век,
Историю творит и пишет человек,
Один дерзает, по ночам не спит,
Другой стремится угодить и угадать,
И мы попробуем 8-е марта к Пуриму за уши привязать.
Занавес открывается.
Под пальмой на камне в позе «Мыслитель» (скульптура Огюста Родена) сидит судья и пророчица Двора.
Женский голос за кадром:
Сисера полководец Ханаанского царя,
Бежал от пораженья и великого позора,
Его войскам погибель в битве предрекла,
Евреев в поле брани и к победе привела,
Судья и прорицательница Двора.
От почестей и восхвалений убежав,
Она пристроилась под пальмой Девориною,
И с грустью думала...
Мужской голос за кадром (перебивает):
О всяких глупостях и мелочах,
Поскольку не была она мужчиною!
Женский голос за кадром (повышает голос):
И с грустью размышляла Двора, что,
Давая камни Моисею, как залог Завета,
ВсЕВЫШНИЙ: Молви дому Якова, - учил,
Потом: Скажи сынам Израиля, - говорил,
Не зря в таком порядке произнёс ОН это.
Двора:
Дом Якова конечно женщина – хозяйка, мать,
Её ВсЕВЫШНИЙ первой пожелал назвать,
Поэтому понятно, что совсем уж без причины,
О том, что первым создан, был Адам,
На каждом перекрёстке хвалятся мужчины.
Чем хвастаться, собой гордится?
Думали бы лучше не усами, головой,
А то решают всё: мечём и ломом,
И у горшечника с утра кувшин худой,
И у кухарки первый блин обычно комом.
Двора поднимается с камня, поёт (на музыку из к/ф «17 мгновений весны» «Мгновения»):
Мужчины не судите свысока,
Вам это просто не понять, наверное,
Вам разрушать, а нам хранить века,
Терпение, терпение, терпение...
Терпение для того чтоб просто жить,
Наветы все принять и унижения,
И Веру нашу трепетно храня,
Готовить сладкий миг освобождения...
Занавес.
Женский голос за кадром:
Разведка по понятиям мужской, тяжёлый труд,
И всё-таки советую: Отставить разговоры!
Столетья по планете тихой поступью идут,
Выпускники, точнее выпускницы,
Разведшколы имени пророчицы Деворы.
Перед занавесом проходят Эстер и Мордехай.
Эстер:
Далась мне эта Персия! Когда ещё Иран,
Захочет, сможет активировать уран?
Мордехай:
Послушай девочка! Понятно всем,
Что и сегодня в Персии полно проблем.
Ты на скандалы провоцируешь невест и жён,
Как будто бы специально лезешь на рожон!
И был бы с этого какой-то прок,
Пойми здесь не Европа, здесь Восток!
Эстер:
ПолнО! Но это просто наказание!
Вы не даёте выполнить задание!
Туда ты не ходи! Туда ты не смотри!
И с этим персом симпатичным ты не говори!
Мне это право всё ужасно надоело!
Вы по легенде дядя, а изображаете Отелло.
Перед каждым «Мгновением» перед занавесом появляется человек с плакатом, например: «Мгновение первое. Большая трапезная»
Мгновение первое. Большая трапезная
На коврах, на подушках сидят персы в халатах. Перед ними на низком столе угощение. В руках кубки.
Они пьют и поют (на музыку «Шумел камыш…»)
Шушан, прекрасная столица,
За это выпить нам пора.
И если нужно похмелиться,
Гуляем с ночи до утра.
И поутру суметь проснуться,
Среди помятых покрывал,
Шушан, прекрасная столица,
Как верно кто-то написал.
Женский голос за кадром:
В славном городе Шушане, в общем, в нынешнем Иране,
Проживали персияне, но ещё не мусульмане.
Мужской голос за кадром:
Более 2-х тысячелетий назад, когда Америку и Австралию ещё не открыли, а Европа не принимала, одним из основных мест эмиграции для еврейских беженцев была Персидская империя.
Географическая справка:
Территория – простиралась от Индии до Эфиопии.
Центр - ныне государство Иран.
Столица – город Шушан.
Основное население – персы.
Религия – зороастризм.
Женский голос за кадром:
Власть держал Ахошверош. Персам царь тот был хорош.
Он всё время воевал, и владенья расширял.
Мужской голос за кадром:
Глава государства – царь Ахошверош. (царь встаёт, поднимает кубок.)
Греческая кличка – Артаксеркс.
Лоялен к еврейской эмиграции.
Характер отсутствует.
Легко подпадает под влияние людей с более сильным характером.
Не воздержан при употреблении алкоголя.
Хвастлив.
Сидящие за столом поют (на музыку из к/ф «17 мгновений весны» «Мгновения»):
Потомок не суди нас свысока,
Настанет время, ты поймёшь, наверное,
Мы жили в очень древние века,
И наша жизнь была всего мгновение.
Мгновенье, чтоб допить ещё глоток,
Вина из винограда сбора летнего,
Мгновенье, чтобы всё пересказать,
От первого мгновенья до последнего.
Занавес.
Перед занавесом проходят Эстер и Мордехай.
Мордехай:
Вам поручаю записи вести,
Работа эта требует внимания!
Эстер (строптиво):
Не буду целый день сидеть я взаперти!
Напомню! У меня своё задание!
Мордехай (раздражённо):
Разведка каторжный, тяжёлый труд,
Необходимы скрупулёзность и терпение!
Эстер (ехидно):
В разведишиву идиоток не берут!
Вы запросите Центр! Вам разъяснят в одно мгновение!
Мгновенье второе. Тронный зал
Царь на троне. Амман стоит рядом, и что-то шепчет ему на ухо, тот согласно кивает.
Женский голос за кадром:
У царя был друг Амман, главный визирь персиян,
Он царя пить научил, царь лишь с ним любезен был.
Философия Аммана, не типична, не гуманна...
Амман:
Бабы - дуры, люди – скот, инородцы – просто сброд.
Должно в страхе баб держать, слабых, бедных обижать.
Сильных стоит сторониться, встретив первым поклонится.
Инородцев, иноверцев из страны метлою гнать или лучше убивать.
Мужской голос за кадром:
Амман – амаликянин визирь Ахошвероша.
Организатор и активный участник застолий.
Характер скверный. Вспыльчив. Груб. Жаден.
Неразборчив в средствах для достижения своих целей.
Терпеть не может женщин и евреев.
Амман подходит к рампе:
Когда мне боятся, я от счастья млею,
Вообще я белый и пушистый,
Только лет уж сорок гнусностью болею!
поёт (на музыку из к/ф «17 мгновений весны» «Мгновения»):
Министра должность очень высока.
Завидуете, знаю все, наверное,
И даже царь, не смотрит свысока,
Мне нравятся почет и поклонение.
Мне нравится, что полон мой карман
Поклоны, взятки – символ уважения,
Мне нравится, что я всегда Амман,
Амман без совести и сожаления.
Занавес
Перед занавесом проходят Эстер и Мордехай.
Он пытается обнять за плечо, Она отталкивает.
Эстер:
Руку быстро уберите!
Лучше под ноги смотрите!
Мордехай (иронически улыбается):
По легенде я твой дядя!
На амбиции не глядя,
Уж придётся покориться,
С положением смириться!
Снова пытается обнять.
Эстер:
Я не посмотрю, что дядя,
Между глаз влеплю не глядя!
Женский голос за кадром:
Их пиры богаты были: много ели, много пили,
Царь со всеми ел и пил и похвастаться любил.
То отличным скакуном, то особенным вином,
То богатою казной, то красавицей женой.
Мужской голос за кадром:
У царя была жена, и конечно не одна,
Разрешал ему закон триста восемьдесят жен.
Краса эта для царя пропадала просто зря,
Царь в гарем не заходил, женщин царь тот не любил.
Он считал: От них всё зло, языки как помело.
Хороши глаза, фигуры, но, конечно же, все дуры.
Мгновенье третье Покои царицы Вашти.
Царица перед зеркалом. Вокруг бегают служанки с нарядами и украшениями.
Мужской голос за кадром:
Официально любимая жена и царица всея Персии - красавица Вашти. (царица усаживается в кресло, взяв, как скипетр и державу, пудреницу и расчёску принимает державную позу).
Внучка Навуходоносора.
Характер скверный – нововавилонский.
Заносчива. Деспотична. Склонна к необдуманным поступкам.
Вашти поёт (музыка из фильма «Обыкновенное чудо»):
Хорошо, когда знаешь сама,
Что ты фрау, сеньора, фемина,
Эта честь на фиг мне не нужна,
Что бы был со мной рядом мужчина.
И пока они пьют дотемна,
Их природа неисправима…
Думает, послал за мной вяк, вяк, вяк, вяк,
Я к нему воробышком прыг, прыг, прыг, прыг,
Будет он мной хвастаться шмяк, шмяк, шмяк, шмяк,
Счас побегу, к нему шмыг, шмыг, шмыг, шмыг...
Женский голос за кадром:
Да была Вашти - жена, белолица и стройна,
Ноги просто от ушей, шея тополя длинней.
Та Вашти была царица, должно ведь царю жениться.
Царь и этой сторонился, но красой её гордился.
Мужской голос за кадром:
Видно царь, успев напиться, приказал Вашти явиться,
Без причёски, без халата и без жемчуга и злата,
Чтоб платок и плащ сняла, так как мама родила.
А царице неохота, у неё своя забота,
Это вам не теорема, не решенная проблема,
Что там, в Азии в Европе извиняюсь прыщ на попе.
Вашти раздражённо поёт (на музыку из к/ф «17 мгновений весны» «Мгновения»):
Да сколько можно это всё терпеть?
Достали уж диктат и унижения,
Причёска, педикюр и макияж,
А он даёт всего одно мгновение.
Мгновение чтоб локоны завить,
Мгновение на модные курения,
Мгновенье кое-что алмазами прикрыть,
И сбросить лишнее без сожаления... - сбрасывает халат в открытом купальнике и украшениях вертится перед услужливо поднесенным служанками зеркалом, рассматривая, большой красный прыщ.
Занавес
Перед занавесом проходят Эстер и Мордехай.
Эстер:
Ведь говорили мне девчонки: Только не Иран!
И руководство предлагало Ватикан,
Там резидент почтеннейший прелат,
А не такой, как Вы «медведь, бурбон» и ренегат!
Мордехай (наигранно серьёзно):
Прелат почтеннейший, и в этом спору нет,
На днях исполнилось ему уж двадцать восемь лет,
ехидно:
Конечно он нисколечко совсем не ренегат!
И по легенде баснословно, просто сказочно богат.
Пригрел бы он племянницу, и может не одну,
Но Центр его проблемы, зная, с ним послал жену.
Ум, честь и совесть нашего почтенного Прелата,
Его служанка, ключница и экономка Злата.
Женский голос за кадром:
И царица не пришла, чем царя во гнев ввела,
Ну, а тут ещё Амман, кажется, был в стельку пьян,
Протрезвел, распетушился, к уху цареву склонился:
«Это ж нам, какой позор! Слышали все бабий вздор,
Скажут: царь наш под хмельком, спит под женским каблуком».
Мужской голос за кадром:
Царь такое не стерпел, и казнить Вашти велел.
Без жены не горевал. То с Амманом пировал,
То охотился с друзьями, похмеляясь меж пирами.
Но прошёл какой-то срок и услышал царь намёк:
Женский голос за кадром:
Неудобно без царицы, надобно царю жениться.
Мужской голос за кадром:
Надобно или не надо? Есть Амман, всегда он рядом.
Долго думал царь и вот он указ свой издаёт:
«Мы, царь, думаем жениться, и велим собрать девиц всех:
и красивых, и пригожих, и характером хороших,
и воспитанных, достойных, в поведении пристойных».
Женский голос за кадром: (при открывающемся занавесе)
Скачут день и ночь гонцы, царской свиты молодцы.
Девушек в домах хватают, во дворец их доставляют.
Царь проводит сам отбор, сам идёт на женский двор.
Мгновение четвёртое Женская половина дворца
Девушки – сидят, стоят, отталкивают друг друга от зеркал, когда входят царь и Амман принимают соблазнительные позы.
Ахошверош (как Иван Васильевич в к/ф «Иван Васильевич меняет профессию») проходит по залу, подает девушкам руку для поцелуя:
• Здравствуйте! Царь!
• Царь! Очень приятно!
• Царь всея Персии!
• Ахошверош! Царь!
Мужской голос за кадром:
И Амман не отстаёт, каждый раз совет даёт:
Амман показывает пальцем на девушек:
• Та красива, но строптива!
• Та пригожа, но блудлива.
• Эта, просто загляденье! Но какое поведенье?
• Та воспитана, достойна, только ликом не пристойна.
• Эта чересчур умна, хоть пригожа и стройна.
Женский голос за кадром:
Царь с Амманом всем согласен, лишь один вопрос не ясен:
Ахошверош:
Ну, зачем нужна царица? Ну, зачем опять жениться?
Итак девок полон двор. От жены сплошной разор.
И Амман конечно прав: женский нрав – поганый нрав.
Всё от женщин в мире зло, оскоплённым повезло.
Им не надобно жениться, вечно с бабами возиться.
Их капризам потакать и не пить и не гулять,
И вести себя прилично и являться к каждой лично.
Женский голос за кадром:
Думал так Ахошверош: «пропадаю не за грош».
Мужской голос за кадром:
Привели ещё одну очень юную жену.
Хороши и нрав и стать, Амману нечего сказать.
Царь на деву посмотрел и как будто захмелел.
Ахошверош:
Ты скажи-ка мне девица, что должна делать царица?
Эстер (изображает просушку):
Не шуметь, не выступать, во всём мужу уступать,
Никогда царя не злить и наряды не просить,
Не толкать дурные речи, господину не перечить,
Не ткачиха, повариха! Должно ей держаться тихо!
Ахошверош:
Вот девица не дурна, будто ива зелена,
И красива, не строптива и как будто не умна.
Занавес
Мгновение пятое. Женская половина дворца
Декорации те же. Эстер сидит в кресле, отдыхает.
Женский голос за кадром:
Звали девушку Эстер, кротостью её манер,
Сам Амман был удивлён и красой её сражен.
Одного не знал Амман, что она не с персиян.
И не ведал, что она средь евреев рождена.
Мужской голос за кадром:
Настоящее имя Адасса.
Кличка при выполнении задания в Персии - Эстер.
Образование – Разведиешива имени пророчицы Дворы.
По легенде...
Механический голос:
Доступ к информации закодирован. Сообщите пароль…
Женский голос за кадром (перебивает, быстро, как будто опасаясь, что не дадут выболтать секретную информацию):
По легенде!!!
Без родителей росла, брата дядею звала.
Этот брат, который дядя, всё в Закон еврейский глядя,
Мудрецом конечно был. Он племянницу любил,
Поучал, не баловал, ум девчонки развивал,
Прививал основы Веры и хорошие манеры.
В общем, девушка была: не нахальна, весела,
Образована, разумна, но не так, чтобы заумна,
И пригожа, и мила, и, наверно Кабала с детства ей была знакома,
Так что и в гостях и дома всем понравиться могла.
Мужской голос за кадром (ехидно):
От этой женской логики, от смеха умираю,
Минуты до конца сей повести считаю,
Уже Хадиджа приставила писцов к пророку Мухаммеду,
Чтоб записали о гаремах первую беседу.
Закон о парандже грядёт и многожёнстве,
Уже заходит и зайдёт для женщин Солнце!
А эти девочку для выполнения задания прислали,
И феминисток, тех, что и в помине нет привлечь ей приказали.
По авансцене проходят несколько женщин с речёвкой по типу пионерской:
Не дадим всё изменить,
Женщин всех закрепостить.
Равноправье нужно всем,
Мужиков запрём в гарем.
Эстер поёт (на музыку из к/ф «17 мгновений весны» «Мгновения»):
Я заслана, чтоб свой исполнить долг,
Чтоб женщине дать с мужем равноправие,
Царя привлечь и на себе женить,
Не всё заданье – это лишь заглавие.
Заглавие большое, как поток,
Поток проблем во время зноя летнего,
А в общем, надо просто помнить долг,
От первого заданья до последнего...
Занавес
Женский голос за кадром:
Девушку увёз гонец, «Дядя» следом во дворец.
Он служанку разыскал, для Эстер ей передал:
На словах скажи: Беда! – пусть она придёт туда,
Где встречали мы гонца удалого молоДца,
Рано утром пусть придёт, но совсем наоборот.
Перед занавесом появляется Мордехай в чёрной шляпе и чёрных очках.
Мужской голос за кадром:
Мордехай. Резидент.
Женский голос за кадром (ехидно):
Ну, положим, это он считает себя главным. Обычное мужское самомнение...
Мужской голос за кадром (строго):
Резидент! Кличка «Дядя».
Умён. Смел. Инициативен.
Образование - разведиешива.
Любимое изречение: «Поэтому обдуманно веди войну твою» из книги «Притчи царя Соло...»
Механический голос:
Доступ к информации закодирован. Сообщите пароль…
Мужской голос за кадром:
Задание: В случае выявления антисемитских настроений, представляющих реальную угрозу для диаспоры, формирование еврейских военизированных отрядов самообороны.
Мордехай поёт (на музыку из к/ф «17 мгновений весны» «Мгновения»):
Моя задача очень не легка,
Готов я к службе каждое мгновение.
Дают мне дома даже ордена,
Но их носить не буду я, наверное.
Ношу всю жизнь я маску и очки,
Знакомы мне азарт и вдохновение,
Мобилен я как дрейделы – волчки,
Всегда мне нужно быть таким, наверное.
* Поэтому обдуманно веди войну твою – девиз «Моссада», стих из книги Притчи царя Соломона (24:6).
Мгновение шестое. У калитки
Мордехай быстро проходит из-за кулисы к калитке, у которой стоит Эстер, говорит раздражённо громким шёпотом:
Я, кажется, приказывал не выставляться!
Сидеть в светлице и на улице не появляться!
Эстер (строптиво):
Что толку юбку протирать, коль выпал шанс такой?
Вот я и кинулась на амбразуру, будто в омут головой!
Мордехай (ехидно):
Не стал бы я на Вашем месте радоваться очень!
Ведь у супругов общие не только дни, ещё и ночи!
Эстер (наигранно сокрушённо):
Ах, Вы бы не сказали, я бы и не догадалась,
Услышала сейчас и просто обрыдалась...
(восторженно):
Ахошверош он в этом деле так хорош!
Милее друга в мире не найдёшь!
Была уж первая, и право я не прочь,
С ним провести и тысячную ночь!
(буднично)
Разведала я это всё давно и не случайно,
Ведь это только для мужчин большая тайна,
А женщина, конечно, каждая прекрасно знает,
Кто столько пьёт как царь, тот и во снах уж не летает.
Давно его уже не привлекают ласки,
Все ночи напролёт готов он слушать сказки.
(хохочет):
Вчера привёл ко мне известного писца,
Неглуп, хоть и писклявый... без конца,
Мне популярности такой не то, что даром, и с деньгами-то не надо,
Договорились, будет звать меня в своих сказаниях Шахерезада *.
Мордехай (возмущённо):
Девчонка! Дура! У меня бровь в судорогах бьётся,
Извёлся весь! Три дня не спал! Она ещё смеётся!
Для выполнения задания я всё готов отдать, что есть,
Но это слишком, - думал, - на алтарь нести девичьЮ честь...
Поют (на музыку «Эхо любви»)
Эстер:
Ему же меня накалить добела,
Своею опекой нетрудно,
Мордехай:
Опять вокруг пальца меня обвела,
Дуэтом:
Мы море, мы море,
Мы горы проблем друг для друга,
Мы море, мы море,
Мы горы проблем друг для друга.
Мордехай:
И здесь во дворце, в наползающей тьме,
На грани смертельного круга...
Эстер:
Я знаю, ты будешь указывать мне,
Дуэтом:
Что делать... Что делать?
Проблем не решим друг без друга,
Что делать... Что делать?
Проблем не решим друг без друга.
Мордехай:
Но мне до тебя в этом омуте зла,
Увы, дотянуться так трудно.
Эстер (удивлённо):
Неужто любовь нас с тобой позвала?
Дуэтом:
И нежность, и нежность,
(удивлённо, вопрошающе)
Мы вечная нежность друг друга?
И нежность, и нежность,
(удивлённо, вопрошающе)
Мы вечная нежность друг друга?
* Сказки «Тысячи и одной ночи» - памятник средневековой арабской литературы, собрание рассказов, объединённое историей о царе Шахрияре и его жене по имени Шахразада (Шахерезада).
Женский голос за кадром:
Стала уж Эстер женой, царь от счастья, как хмельной,
К ней приходит, каждый раз для него готов рассказ,
Иль волшебнейшая сказка, как особенная ласка.
Позабыты уж пиры и соседские дворы,
Царь всё время у царицы. А Амман конечно злиться.
И приносит ночью раз, он царю такой приказ:
«Встретив где-нибудь Аммана, должен каждый без обмана
Поклониться, ниц упасть и дыханье задержать».
Мужской голос за кадром:
В это время Мордехай, тот, который братец-дядя,
На жару и дождь не глядя,
Каждый день к дворцу приходит,
Со служанкой речь заводит:
Как царица? Как спала?
Новость не передала?
Что слыхать из дальних стран?
Тут, ну как назло, Амман...
Мгновение седьмое. У дворцовых ворот
Навстречу друг другу идут Мордехай и Амман.
Амман:
Что ж не кланяешься ты? Что еврейские понты?
Не для вас закон писали и на площадях читали?
Что молчишь? Ты что оглох? Думаешь визирь здесь лох?
Поют (на музыку «О вернисаж»)
Амман:
Слыхал ли царский ты указ,
Что должен сделать, встретив Нас? (бьет себя в грудь)
Мордехай (издеваясь):
Про, что указ про налоги?
Амман:
Мы сам Амман, и встретив нас,
Ты должен кланяться тот час!!!
Мордехай:
Простите в пояс иль в ноги?
Амман:
Один поклон, мучитель наш!
Мордехай:
Люмбаго черт, какой пассаж,
Амман:
Вот кланяется перс не раз,
А я смотрю, смотрю на Вас.
Мордехай:
Вы не учли момент один,
Мне лишь ВсЕВЫШНИЙ господин,
А вы нечто предо мной.
Мужской голос за кадром:
Мордехай оборотился, прочь пошёл, не поклонился.
Занавес
Мужской голос за кадром:
А царю уж свет не мил, дни б законом отменил,
И прогнал бы Солнце прочь, ждёт, когда наступит ночь,
Ждёт, когда Эстер придёт, вновь по сказке поведёт,
И поскачет, как во сне он на белом скакуне,
По морям и океанам поплывёт он к дальним странам,
Будет бабочек ловить иль нектар цветочный пить,
Через горы перейдёт и под песнь её уснёт...
Женский голос за кадром:
А царица дни считает, как Луна под Солнцем тает,
Это просто наказанье, нужно выполнить заданье,
А приходится опять царю сказки сочинять...
Разве этого хотела? Бросить всё и делать дело!
Размышляет каждый раз, слыша скорбный женский глас.
Мгновение восьмое. Питейное заведение
В центре на коврах и подушках сидят и лежат мужчины. В углу сцены стоят женщины.
Хор (на музыку «Тум балалайка»)
Женщины:
Над Шушаном полный мрак,
Уж мужья дошли до драк!
Всё повторяют будто шальные,
Эти напевы с детства родные.
Мужчины:
Дура рабыня, дура хозяйка,
Выпить подай-ка, кушать подай-ка,
И постирай-ка, и убирай-ка,
Что всё болтаешь, как балалайка.
Речитатив (соло):
Старец седой молодую девчонку,
Взял у родителей, как коровёнку,
Калым заплатил, своей вещью считает,
Красой молодой как куском попрекает.
Хор (на музыку «Тум балалайка»)
Женщины:
Вроде муж жене не враг.
Но уж распустил кулак!
Сам коротышка ни кожи, ни рожи,
Но он мужчина на шекель дороже!
Мужчины:
Дура рабыня, дура хозяйка,
Делай-ка то, делай это давай-ка,
И подноси-ка, и убирай-ка,
И ублажай-ка ночь до утра.
Речитатив (соло):
Это же просто какое-то скотство,
В доме своём он открыл производство,
Жён день и ночь шить портки заставляет,
Сам богатеет, их бьёт и ругает!
Хор (на музыку «Тум балалайка»)
Женщины:
Ну, уж если сам ты так,
Я отвечу: Сам дурак!
Мы не такие! Совсем не такие!
Коль не любимые мы, не родные!
Мужчины:
Дура рабыня, дура хозяйка,
Мужа люби-ка, и уважай-ка,
И обожай-ка, и почитай-ка,
Рот свой поганый заткни навсегда.
Занавес
Женский голос за кадром:
В это время у дворца, три удалых молодца,
Говорили меж собой, недовольные судьбой:
Мгновение девятое. У дворцовых ворот
Трое персиян шепчутся:
Раньше царь Ахошверош, был нам рад и был хорош,
А теперь он вишь женился, и от нас отворотился.
Не гуляет и не пьёт, народ грабить не даёт.
Надо нам его убить, будет весело нам жить.
Сидящий у стены дворца Мордехай, вытягивает из шляпы антенну.
Персияне поют по одному куплету каждый. Припев все вместе (на музыку «Ты ж мене пидманула»).
Приглашал я в понедельник,
Водка, бабы, всё без денег.
День прождал, он не пришёл,
Он с Эстер гулять пошёл
Вот Эстер приманила,
Чем только привлекла?
Царя то золотого,
Видимо с ума свела.
Приглашал я как-то в среду,
Царя выпить – на беседу,
День прождал, его нема,
К чему Эстер привела!!!
Вот Эстер приманила,
Чем только привлекла?
Царя то заводного,
Видимо с ума свела.
В пятницу звал на охоту,
День прождал, потом субботу,
Не пришёл царёк. Вот гад!
У Эстер его Шаббат.
Вот Эстер приманила,
Чем только привлекла?
Царя то боевого,
Видимо с ума свела.
Понижают голоса, поют: (Музыка «Уходили комсомольцы»)
Надоела эта баба!
Начинаем мы войну!
Мы убьём Ахошвероша,
Этим мы спасём страну.
Занавес
Мужской голос за кадром:
Мордехай, как будто сны видит, сидя у стены,
Сам же всё запоминает, имена их выясняет,
В канцелярию письмо, тут же им отнесено.
Царь прочёл, пожал плечами и расправился с врагами,
И решил, как должно быть, Мордехая наградить.
Тут Амман указ несет, а царь вопросы задаёт.
Мгновение десятое. Царские палаты.
Ахошверош:
Как бы ты, дружок Амман, наградил бы персиян,
Что царёву жизнь спасли, на врага нам донесли?
Мужской голос за кадром:
Призадумался Амман: Если это не обман?
Хочет видно царь опять мне всю милость даровать.
А про «жизнь спасли» он врёт. К дружбе повод подает.
Тут Аммана понесло, думает: Эстер назло,
Выпрошу, что захочу и негодной отомщу.
Стал перечислять Амман...
Амман:
С царского плеча кафтан,
Златотканое сукно, дом большой и в нём окно,
Чтобы мог я созерцать, как мой царь идёт гулять,
Сто бочонков серебра, а потом ещё добра:
Трём возам не увезти, чтоб пришлось ещё нести...
Поют (на музыку «Пароход»)
Амман:
Ах! Что б хотел я в подарок иметь,
О, мой царь, лучезарный, прекрасный, великий как Солнце.
Дом у дворца, дом большой, а ещё, а ещё… а ещё…
Ахошверош:
Пароход!
Амман:
Тройку коней, сильных, рыжих коней,
Что, играя, бегут, и блестят и лоснятся на Солнце,
Денег мешок или два, а ещё, а ещё… а ещё…
Ахошверош:
Пароход!
Мужской голос за кадром:
Царь согласно закивал и указ продиктовал:
Ахошверош:
Мы! Да мы, ну то есть царь, Персии всей государь,
Награждаем… Мордехая дальше всё перечисляя,
Напиши, что ты сказал...
Женский голос за кадром:
Взял указ и подписал.
Занавес
Мужской голос за кадром:
В злобе корчится Амман главный визирь персиян.
Он не может спать и есть, он врагу готовит месть.
И приносит этот раз, новый он царю указ:
Мгновение одиннадцатое. Царские покои
Амман крутится возле царя, кланяется, подаёт свиток.
Поют (на музыку «Сатана там правит бал»)
Амман:
Ты казну давно считал? Давно считал?!
Ахошверош:
Знаю я, в казне завал! В казне завал!!!
Амман:
У евреев есть металл! У евреев есть металл!!!
В умилении сердечном,
Люди разных, разных стран,
Грабят тех евреев вечно,
Пополняя капитал! Пополняя капитал!!!
Час погрома, уж настал!!! Час погрома, уж настал!!!
Подпиши, я написал! Я написал!!!
Амман (читает):
Наш народ не процветает, кто-то даже голодает,
А проклятые евреи, что пришли из Иудеи,
С каждым годом богатеют и имущество имеют.
В день означенный Амманом, надлежит всем персиянам,
Всех евреев убивать их добро в казну сдавать.
Мужской голос за кадром:
Свой коварный, подлый план быстро строит враг Амман,
Гостарбайтеров позвал, золота дав, приказал:
У закрытого занавеса Амман встречается с группой строителей в робах и шапочках, сделанных из газет, передав бригадиру мешочек, приказывает:
Стройте здесь возле ворот, чтобы видел весь народ,
На высокие столбы, не минует враг судьбы,
Перекладину кладите и веревку привяжите!
Повернувшись лицом к залу активно жестикулируя, произносит речь:
Мы, повесив Мордехая, недовольных запугаем,
А евреев перебьем, всех под корень изведём,
Быдло, бабы – все притихнут, у меня они не пикнут.
Царь поймёт всё, он проснётся, от Эстер он отвернется,
И на радости такой закачу я пир горой.
Занавес
Женский голос за кадром (при открывающемся занавесе):
Тот указ Эстер слыхала, и служанку подозвала:
Ты беги скорее к дяде, чтобы тотчас, на ночь глядя,
Он явился во дворец, кажется всем нам конец.
Мордехай не испугался, сразу он за дело взялся.
Говорит:
Мгновение двенадцатое. У дворцовой калитки
Мордехай:
Не в первый раз пишется такой указ.
Вспомни, я тебе читал, фараон уже писал,
А потом амаликяне, а теперь вот персияне.
Но неистребим наш род, БоГ спасает свой народ.
Женский голос за кадром:
Момент серьёзный, но по-женски глаз не поднимая,
Эстер впервые с интересом изучает Мордехая.
Ей «Дядя» по совместному заданью год знаком,
И всё казался нудным и заумным стариком.
Они всё спорили, решая, кто над кем начальник,
Она шумела и шипела, он кипел, как чайник.
Однако игры кончились! Беда стучится в дверь!
Лишь сердце в такт стучит: Не бойся! Верь!!!
Кровавый бой грядёт, для страха есть причина,
И перед нею умный и решительный мужчина.
Мордехай:
Но для этого сестрица, нам придется потрудиться.
Свой составим хитрый план, чтоб не победил Амман.
Эстер:
Уже о нашем я народе помолилась!
в сторону:
Как он хорош! Я, кажется, влюбилась!
Мордехаю:
Скажи-ка дядя, что же сделать я должна?
Мордехай:
Коли грозит народу нашему война,
Попробуй-ка царя ты сказкой ублажить,
Уговорить указ зловредный отменить.
Эстер:
Скажу, что у меня во вторник день рожденья,
И прикажу служанкам приготовить угощенья.
Мордехай:
Будь нежной, слабой, ну и в завершенье плана,
Попробуй пред царём скомпрометировать Аммана.
Поют дуэтом (на музыку из к/ф «Следствие ведут знатоки»):
Наша доля и опасна и трудна.
Нам завещана за наш народ война.
Если снова враг- антисемит,
Истребить нас хочет!
Значит, снова нам идти в кровавый бой,
Значит снова выпал жребий нам такой,
Служба дни и ночи.
Женский голос за кадром:
Так все детали и нюансы операции учесть старались,
За время встречи, об обычае забыв, не поругались.
Занавес
Мужской голос за кадром:
Хоть вроде всё идёт по разработанному плану,
Которую уж ночь не спиться визирю Амману.
Всё размышляет: Странный изгнанный народ,
Веками по земле из плена из Египта всё идёт,
Уверен, что отмечен БоЖЬЕЮ любовью,
Но платит каждый раз за всё своею кровью,
Их всякий, кто силён и бьёт и топчет,
А на ХоЗЯИНА никто из них не ропщет.
И верят, верят в брошенную с неба манну -
И хочется громить, и боязно Амману...
Единомышленников в дом свой пригласил,
Адарских тезисов пакет им огласил:
Мгновение тринадцатое. Дом Аммана.
На подушках сидят 5-6 организаторов погрома.
Один из погромщиков поёт (на музыку «Здесь вам не равнины» Высоцкий В.С.):
Везде, где евреи,
Там климат иной,
От них проблемы,
Одна за одной!
Они опасны, как оспа, как камнепад,
Нам нужно рискнуть,
Погром развернуть,
Мы выбрали с вами,
Трудный путь,
Опасный, как военная тропа.
Погромщики поют хором (на музыку «Гимнастика»):
Вдох глубокий, руки шире,
Всё захапать три, четыре,
Деньги, вещи, ковшик и три тазика,
Как представлю, мне неймётся,
Всё хватай, что попадётся,
Это же погром, а не гимнастика!!!
Амман поёт (на музыку «Как-то в жаркой Африке»):
Как в великой Персии,
В центральной её части,
Учинить большой погром,
Выпало нам счастье.
Я сказал всё рассчитав:
Скоро быть погрому!
Всех евреев мы побьем,
Выживем из дому.
Мордехай был не прав,
Показал еврейский нрав,
Я первый крикнул - он еврей!
Его повесим поскорей.
Занавес
Женский голос за кадром:
Да Амман шипит, и злиться, а Эстер три дня поститься.
Платье девичье надела, от поста ведь похудела,
Длины косы заплела и к царю во двор пошла.
Тихо стоя в стороне, дождалась, когда в окне,
Лик царя образовался, с ним Амман нарисовался.
Перед закрытым занавесом появляется Эстер, глядя вверх детским голосом (на музыку «К сожаленью день рождения») поёт:
Завтра мой день рожденья,
Вы, надеюсь придёте,
Посидим вместе, выпьем вино,
Будет мясо и рыба,
Пирожки, марципаны,
Будет торт, а ещё эскимо.
Вас с Амманом приглашаю,
Ровно в восемь жду,
К сожаленью день рожденья,
Только раз в году.
Серьёзно:
Приходи ко мне мой царь Персии всей государь,
Пусть Амман придёт с тобой, будет праздник небольшой.
Мгновение четырнадцатое. Покои Эстер.
Мужской голос за кадром:
Не учёл Амман подвоха, думает: Совсем не плохо,
Мне пораньше прибежать, поболтать, понять, узнать.
Раньше он на час приходит и Эстер одну находит.
Поют (на музыку «Катюша»)
Амман:
Вы сегодня хороши, как груша, (жест, обрисовывающий талию и бёдра)
А ресницы ивы над рекой,
Эстер (игриво):
Комплементов не ждала от Вас я.
Вы нахал! Проказник Вы такой!
Амман:
Сердце сразу ты моё разбила,
В первый раз, как во дворец пришла.
Эстер (кокетливо, наигранно строго):
Мужа я всегда царя любила,
И ему лишь верность берегла.
Женский голос за кадром:
Щёк румянец, гибкий стан, кожа – шёлк, погиб Амман.
Он к ногам Эстер припал и в колени зашептал:
Амман:
Что тебе Ахошверош? Чем, скажи мне, он хорош?
Тем, что царь? Так я Амман!!! Я гроза всех персиян!!!
Если будешь ты со мной, будучи царю женой,
Мы с тобой тогда вдвоём, всё к рукам здесь приберем.
Приберём к рукам казну, изведу свою жену,
Царь умрёт, наследник мой, станет Персии главой.
Женский голос за кадром:
Побледнел Эстер румянец, говорит она:
Эстер (смотрит на песочные часы):
Поганец!!!
Мужа я должна предать и любовь тебе отдать?
Никогда!!!
Мужской голос за кадром:
Тут входит царь, Персии всей государь!
Ахошверош:
Слышал я, стоял за дверью и ушам своим не верю.
Ты предатель, друг Амман! Будь, повешен за обман!
Мужской голос за кадром:
Страж Аммана прочь выводит, царь к Эстер в покои входит.
Ахошверош:
Я не думал, что жена, может мужу быть верна.
Ты достойна восхваленья за любовь и поведенье,
Я тебе коня дарю, дом построю к январю,
Шёлка прикуплю, парчи, золотые дукачи.
Жду, приказывай, спеши, что угодно для души!
поёт (на музыку «Мурка»):
Вот какое дело, выпить захотелось,
Эстер ты мой счастья талисман,
Всё проси, что хочешь,
Платья и брильянты,
Лошадей и модный шарабан.
Эстер ты мой котёночек,
Эстер ты мой козлёночек,
Эстер звезда души моя,
Проси любимая!
Эстер (преувеличенно подобострастно):
Мне ведь ничего не надо, был бы ты, моя отрада,
А ещё, чтоб жил народ, от которого мой род.
покаянно:
Я еврейкой рождена, знаю в том моя вина,
Что тебе я не сказала, я боялась, я страдала…
И узнала, я как раз про указ, про твой указ:
«Всех евреев убивать их добро в казну сдавать».
Ничего б я не просила. Отмени указ мой милый.
Мужской голос за кадром:
Дум тяжёлых и унылых, на челе царя печать,
Стал Эстер он объяснять:
Ахошверош (раздражённо):
Не могу указ менять, коль успел уж подписать!
Отменять указ негоже! Ну, на, что это похоже?
Женский голос за кадром:
Тут жены – Эстер глаза, затуманила слеза,
Взор тревогою горит, но решилась, – говорит:
Эстер:
Коль нельзя менять указ, новый подпиши тот час, -
«Может каждый иудей, жизнь и честь семьи своей,
В жаркой битве защищать, и напавших убивать, -
Будет светел день, иль хмур, пусть решит всё жребий – пур».
поёт (музыка «Три танкиста»):
Над Шушаном тучи ходят хмуро,
Край персидский пламенем объят,
И опять враги, антисемиты,
Нам расправой скорою грозят.
Если будет план составлен, верно,
Наш народ смекалкою силён,
Он врагу заслон поставит прочный,
Отразит амманов легион.
Занавес
Женский голос за кадром:
Сказок, рассказав немало, царя Эстер укачала,
Возвратясь в свои покои, стала думать про иное:
Нужно женщин мне собирать, от погрома удержать.
Мгновение пятнадцатое. Покои Эстер.
За столом, на котором графин и стакан, сидит Эстер. На стульях расставленных как на собрании как можно больше женщин. Выступающие, по одной поднимают руку, выходят к столу и поют частушки.
1.
Меня бабы третий год
Как собака стережёт,
Сам не может, чёрт плешивый,
И другому не даёт.
Припев после каждой частушки поют хором:
Опа, опа Шушан вам не Европа
Что за наказание женские страдания.
2.
Ну, а мой как обормот,
Это пьёт и это пьёт,
Каждый это бабы знает,
Тот, кто пьёт, тот не летает.
Опа, опа Шушан вам не Европа
Что за наказание женские страдания.
3.
Ненавистен мне, не люб,
Неумел, противен, груб,
Хоть бы трезвым раз явился,
Что ко мне он прицепился?
Опа, опа Шушан вам не Европа
Что за наказание женские страдания.
4.
Обещал ребеночка,
Сшила я пелёночки,
Третий год уж слёзы лью,
Как будто в очереди стою.
Опа, опа Шушан вам не Европа
Что за наказание женские страдания.
5
Не целует, не милует,
И ко всем меня ревнует!
Лучше б лучше делал дело,
Нододеланный Отелло!
Опа, опа Шушан вам не Европа
Что за наказание женские страдания.
По авансцене проходят феминистки с речевкой:
Кто не пьёт и не гуляет,
Жён в гарем не загоняет?
Кто скажите поскорее?
Ну, конечно же…
Женщины (удивлённо)
Евреи?!!
Эстер поёт (музыка «Если бы парни всей Земли…»):
Если б подруги всей земли,
Вместе в поход за свободу пошли.
Смогли бы справиться мы с логикой мужской,
Тут и до равенства подать рукой.
Эх, подружки! Это в наших силах,
Землю от амманов уберечь.
Мы против погромов, за улыбки милых,
За сердечность встреч.
Занавес
Перед закрытым занавесом. Из противоположных кулис появляются Эстер и Мордехай. Он, раскинув руки, как будто готов принять её в объятия, она, прижав руки к сердцу, быстрым шагом движутся навстречу друг другу, в трёх шагах от центра авансцены одновременно останавливаются, встав по стойке «смирно» отдают честь.
Поют (на музыку «Уходили комсомольцы на гражданскую войну»)
Мордехай:
Выпал жребий мне сегодня,
Отправляться на войну,
От амманов мы очистим,
Принявшую нас страну.
Ухожу я, расстаёмся,
Покидаю милый дом,
Эстер (в сторону):
О любви молю хоть слово,
Ну, а он всё про погром.
За тебя молиться стану,
И желаю всей душой,
Чтоб со скорою победой,
Воротился ты домой.
Мордехай:
Ты пока меня не будет,
Из дворца не выходи!
Я пред центром отвечаю,
А вокруг одни враги.
Эстер (в сторону):
Вот опять он поучает,
Но не стану я молчать! (кладёт руки на плечи Мордехая)
Я люблю тебя мой милый,
Лишь тебя я буду ждать!
Поют (на музыку из к/ф «17 мгновений весны» «Мгновения»)
Мордехай (отстраняется):
Царицы должность очень высока,
Со мною быть сплошное наказание,
Свистят они, как пули у виска,
Задания, задания, задания.
Задания спрессованы в года,
Провалы, переезды, испытания...
Эстер:
А во дворце зелёная тоска,
Безрадостное жизни увядание...
Мордехай:
Ну, что тебе могу я в жизни дать?
Любовь - на сердце сладкая отметина...
Эстер:
С тобою готова всё я испытать,
Бесславие и может быть бессмертие.
Целуются. Обнявшись, уходят.
Женский голос за кадром:
И поехал Мордехай по стране собрал евреев, наказал им поскорее,
Позабыть про всё другое, утром быть готовым к бою.
Мгновенье шестнадцатое. Улица.
На сцене прохаживаются евреи. Они останавливаются, переговариваются шёпотом с видом заговорщиков.
Появляется Мордехай, поёт (на музыку «Вставай страна огромная»):
Вставай народ еврейский мой,
Вставай на смертный бой,
С проклятыми амманами,
С амаликов ордой.
Пусть ярость благородная,
Вскипает, как волна,
Грядёт война народная,
За нашу жизнь война.
По сцене идёт отряд, (на музыку: «И Ленин такой молодой. И юный октябрь впереди» - поют:
Солист:
Весть лети во все концы,
В бой идём, как шли отцы,
Воевали с фараоном,
Не страшны нам наглецы.
Хор:
Народ наш идёт снова в бой,
И сердцу тревожно в груди,
Солист:
Евреи скорее за мной,
Я знаю, что мы победим.
Пронесите чрез века,
Наша сила велика,
Наша сила в нашей Вере,
Не смотри враг свысока.
Хор:
Народ наш идёт снова в бой,
И сердцу тревожно в груди,
Солист:
Евреи скорее за мной,
Я знаю, что мы победим.
Занавес
Мужской голос за кадром:
Начался кровавый бой, так назначено судьбой,
Кто пришёл с киркой и ломом,
Кто в дома пришёл с погромом,
По заслугам получили, их евреи всех убили.
По авансцене проходит отряд с песней (на музыку «На бой кровавый»):
Ветры персидские веют над нами,
Антисемиты нас злобно гнетут,
В бой роковой мы вступили с врагами,
Нас по стране ещё недруги ждут.
На бой кровавый, святой и правый
Марш, марш вперед, еврейский народ.
Долго Амман измывался,
Долго он воду мутил,
Дни его уж миновали,
Час искупленья пробил.
На бой кровавый, святой и правый
Марш, марш вперед, еврейский народ.
Мужской голос за кадром:
Что ж я скажу вам эти феминистки,
Ну, просто все народные артистки,
Всё говорят, что их не уважают,
Что их права мужчины ущемляют.
А как дошло до дела, и рыдали, и посуду били,
Мужей своих на тот погром все не пустили.
Мгновение семнадцатое. Двор
Женщины в ситцевых домашних халатах и платках, покрывающих лоб, сидят на разномастных табуретках, сплетничают:
1:
Как повесили Аммана, Мордехая в стельку пьяна,
Люди в дом его вели. Мы с подругой следом шли.
Он кричал на весь Шушан: Пурим – праздник сгинь Амман!
Пронесите чрез века, наша сила велика,
Мы должны всё веселиться, должен всяк еврей напиться,
Хоть гонимый наш народ, нас ВсЕВЫШНИЙ бережёт.
2:
Дни прошли как в старину, царь собрался на войну,
Войска только ускакали, Мордехай с Эстер пропали.
Говорят, что сговорились, по Закону поженились.
А ведь царь её любил! С нею просто счастлив был!
3:
Ой! Царя ты пожалела? Нет уже другого дела!
Новый у него Амман – кривоногий Сулейман!
Чтоб не расслабляли ласки, страшные слагает сказки.
Зять недавно говорил, просто ужас сочинил:
У царя была собака, он её убил!
4.
И ещё не забывай-ка не сама себе хозяйка!
Центр уехать приказал, новое заданье дал!
5 (полушёпотом):
Мне сказала баба Хана, по секрету без обмана,
Справа бабки слева дедки, подрастают... (интригующая пауза) где-то детки,
Хоть ни в чем нужды не знают, по родителям скучают.
6 (возмущаясь):
Это что ж за воспитанье!?! Мама с папой на задании,
Старым малых доверять!!! Точно станут баловать!
7:
Ты подруга не ори! За своими посмотри!
8 (таинственно):
К мужу тётка приезжала, так она нам рассказала,
Мордехай большой актёр и известный режиссёр,
То в Париже, то в Севильи, в праздник ставит пуримшпили,
Только всё на свой манер, главная всегда Эстер.
И она не унывает, Мегилат свой сочиняет,
У Эстер, - ты так и знай, - главный в деле Мордехай.
Ездят всё по разным странам, всюду борются с амманом.
Занавес
Эпилог
На сцену выходят все участники спектакля:
Сей праздничный весёлый водевиль,
Евреи называют пуримшпиль.
Мы как сумели вам его сыграли...
Мужской голос за кадром:
И феминисткам вроде доказали,
Что женщина без мужа половина!
Женский голос за кадром:
И без жены мужчина не мужчина!
Силён! Однако от тоски и боли тает...
Мужской голос за кадром:
Конечно! Ведь ребра то не хватает...