Глава седьмая
МЭСКАЛЬ - ПРАЗДНИК КРЕСТА И ВЕСНЫ
Не женись на девушке в неделю Мэскаля –
потом она никогда не будет так прекрасна.
Э ф и о п с к а я п о г о в о р к а.
В кабинете помощника министра информации уже с утра было многолюдно. Человек двадцать - журналисты и туристы - по-амхарски и по-английски наперебой «качали» свои права: все жаждали получить пропуск на Мэскаль-сквер, где предстояла самая яркая церемония праздника.
Пожилой австралийский фермер сказал мне «по секрету», что три года назад он уже запечатлел на киноплёнку всё «представление», но и во вторую свою поездку «пропустить такую возможность было бы преступлением».
Мне, представителю советского агентства печати, красный значок из картона со словами «кино-радио-фото» был выдан, как говорится, по первому требованию. А на следующий день, будучи в самом центре торжества среди своих коллег с объективами, я встретил австралийца. На его рубашке висел другой, синий значок - со словом «пресса».
- Вам хорошо, - улыбнулся он. - Вы «красный». У Вас больше преимуществ. А меня вот то и дело оттирают назад.
Кстати заметить, среди «избранных», - имеющих право сновать повсюду и наставлять объективы, куда захочешь, - были и другие «красные» - мои соотечественники, работники советского госпиталя.
- А вы как попали сюда?
- У нас пропуск получше вашего, хоть мы и не журналисты, - гордо заявила заведующая лабораторией Анна Алексеева. - Стоит только сказать, где ты работаешь, как строгие полицейские тотчас расплываются в улыбке.
"ИЩИТЕ И ОБРЯЩЕТЕ"
Видимо, этим библейским советом и решила воспользоваться Елена, мать римского императора Константина I.
«Я пойду в священный Иерусалим, - сказала она своему сыну, - и отыщу там Крест, на котором был распят Иисус». «И Константин обрадовался ее словам, - утверждает «Синагзариум», «Книга святых» Эфиопской церкви, - и он послал с нею воинов; и он дал ей много денег и облачений, сделанных из дорогого шелка с золотой нитью». Шел тогда 326 год...
Елена оказалась довольно изобретательной: воткнула в землю высокие жерди и подожгла их. Гарь сначала вознеслась к небу, а потом осела как раз в том месте, - разумеется, это была гора Голгофа, - где иудеи закопали Крест Господень.
Взяв в руки горящий факел, мать римского императора тотчас пошла по округе возвещать о своей находке и попутно воздвигать храмы. Вскоре по просьбе Константина в Иерусалим съехались патриархи Царьграда, Александрии и Антиохии. 17-го дня месяца мескерем (27 сентября по нашему календарю) они освятили алтари всех храмов, воздвигнутых Еленой. Накануне этого события, как записано в «Синагзариуме», «все озарилось великим светом, и совершилось много чудес». С тех пор эфиопы отмечают 27-го сентября праздник Мэскаля, то есть Креста. Но торжества начинаются уже 26-го, во второй половине дня.
К пяти часам вечера на Мэскаль-сквере и к нему прилегающих улицах собрались более ста тысяч человек. В центре площади, украшенной национальными флагами, в окружении зданий из стекла и бетона большая цветочная клумба с изображением креста. Рядом воздвигнута «демера» - высокая пирамида из эвкалиптовых веток, вершина которой увенчана букетом ярко-желтых цветов.
Народ толпился в соседних улицах: не всех могла вместить площадь. Журналисты, нацелив свои фотокамеры, ждали прибытия мотоэскорта, сопровождающего негуса негести и его семью.
Императора встретил почётный караул, звуки гимна, ликование толпы - всё, как предусмотрено, по церемониалу.
Затем император занял свое кресло под одним из трех широких тентов. А священнослужители в белоснежных одеждах исполнили возле «демеры» положенный ритуал (молитва длилась около часа). Получив благословение патриарха Теофилоса, император со свитой, согласно традиции, делает вокруг «демеры» три круга с факелом в руках и поджигает «пирамиду».
Существует поверье: если центральная жердь костра упадет на восток, то страну ожидает счастье и процветание. Если на запад - наоборот.
Иные журналисты, побывавшие в Эфиопии, пишут, будто в дни Мэскаля жители страны жгут кресты. Это неверно. «Демера» - не крест и не его имитация. Ее основа — «те самые» жерди, которые Елена сожгла перед тем, как найти «Истинный Крест» из трёх голгофских.
Итак, праздник начался: факельное шествие следует мимо пылающей демеры и императорского трона под тентом. Маршируют солдаты, полицейские, гвардейцы…
Появление старого льва на автоплатформе вызывает всеобщий восторг. Нет! Царь зверей - не за решеткой и даже не на цепи. Он свободно стоит на своих могучих лапах и преданно смотрит в сторону императора.
Не обходится, конечно, и без гарцующих всадников в экзотических костюмах, в леопардовых шкурах, со щитами и копьями…
Раздается традиционная песня - о «сиянии Креста», озаряющем новую жизнь. Яркий парад, в котором участвовали и представители различных районов Аддис-Абебы, закончился с заходом солнца.
Попрощавшись с членами дипломатического корпуса, Хайле Селассие покидает площадь, которая тотчас заполняется толпой. Многие торопятся к ярко пылающей «демере», одни - чтобы нарисовать пеплом крестик у себя на лбу, другие - чтобы зажечь от костра свои «чибо» - факелы из эвкалиптовых прутьев. В этот и завтрашний вечер «чибо» будут гореть в каждом доме, в каждой хижине-тукуле, освещая радостные лица людей, сидящих за праздничным столом с обязательным «уотом» - кусочками мяса в острой подливе.А связки эвкалиптовых веток для домашней демеры можно купить на стихийно возникающих повсюду праздничных рынках.
ПОДВИГИ ДАВИДА
«Мэскаль - наша сила, наша мощь, спасение нашей души», - говорят иные набожные эфиопы. Они придают особое значение этому национальному религиозному празднику: они верят, что какая-то часть легендарного креста, на котором был распят Иисус, хранится здесь, в «Стране Голубого Нила». Вот что рассказывается об этом на пожелтевшем пергаменте книги «Тефут», написанной во времена негуса Зэра Яыкоба (1434 - 1468 гг.) на древнеэфиопском языке геэз...
Вскоре после того как в 1381 году на трон вступил Давид I, до Абиссинских гор докатилась печальная весть: египетский султан заточил в тюрьму многих коптских священников, в том числе и самого Александрийского патриарха. Эфиопский император не остался безучастным. Он снарядил огромную армию - сто тысяч воинов на лошадях, сто тысяч на мулах, сто тысяч на верблюдах - и двинулся в поход на север. Египетский правитель не на шутку испугался, тем более что в наказание за преследование христиан Давид обещал повернуть течение Нила и тем самым лишить жизни «Страну пирамид». Что оставалось делать неразумному султану? Конечно, просить прощения и исправлять ошибки. А спасённые христиане Востока послали Давиду в знак благодарности 120 тысяч динаров золотом и серебром.
Однако эфиопский монарх возвратил эти дары. «Не золотом и серебром спас нас Иисус, - сказал он, - а кровью своею, пролитою на кресте. А посему отдайте мне часть этого Святого Креста». Дело в том, что «находка» Елены вскоре после вселенского сбора в Халкидоне была разделена на четыре части, между патриархами Рима, Константинополя, Антиохии и Александрии. Благодаря Давиду уникальная «собственность» александрийского духовенства перекочевала в Эфиопию.
Согласно книге «Тефут», Давид был столь обрадован приобретением, что разрешил священникам украсить свои скромные облачения - «каба» - вышивкой из цветов. Это произошло ровно за неделю до Мэскаля. С тех пор 20-го сентября во дворце императора ежегодно совершается церемония, на которой эфиопские священнослужители исполняют свой танец под звуки барабана, а патриарх вручает государю букет цветов с пожеланием долгих лет жизни, здоровья и счастья.
Кстати сказать, именно в этот день, 20-го сентября, все дарят друг другу букеты распускающихся накануне Мэскаля ярко-желтых цветов, чем-то похожих на нашу полевую ромашку. Их появление даже под всё ещё хмурым небом символизирует конец дождливой зимы и начало солнечной, хотя и прохладной, эфиопской весны. Вся природа ликует, когда распускаются цветы Мэскаля.
На водопой тайной тропой
Движется лев... О диво!
В море цветов, в желтый прибой,
Зверь окунает гриву.
Злой у номада взмыленный конь—
Мчит на врага в исступленье...
А под ногами — желтый огонь
И лихорадка цветенья!
Жёлтых цветов ослепительный ряд
Вышит у женщин на шалях.
Все, облачившись в белый наряд,
Вышли на праздник Мэскаля.
Страшно тому, кто демеру поджег:
Бога о счастье он просит...
Если демера легла на восток—
Счастье весна приносит!
В дни праздника Мэскаля у жителей Абиссинского нагорья приподнятое, я бы сказал, великолепное «первомайское» настроение: каждый верит, что его дэмэра обязательно «ляжет на восток».
КРЕСТ ЗА СЕМЬЮ ПЕЧАТЯМИ
Но - вернемся назад, ко временам Давида 1. Однажды ему привиделось, будто сам Иисус Христос явился к нему и сказал: «Положи мой крест на крест». Долго ломал Давид голову над смыслом этих слов, но так и умер, не поняв. И только примерно через двадцать лет его сыну - императору Зэра-Яыкобу - суждено было решить эту загадку.
«...Я увидел гору, имеющую форму креста... Я убедился, что слова «Положи мой крест на крест» относились именно к этому месту... Мы взобрались на вершину горы... и там, в монастыре, положили часть Святого Креста, спасенную мужеством отца моего Давида... Я нагрузил 88 верблюдов и 100 мулов мешками с землей, взятой оттуда, где был похоронен Иисус... Землю, окропленную кровью Христа, мы рассыпали вокруг монастыря Гишен и на ней воздвигли церковь Эгзиабер-Аб, названную так в честь Господа Бога. Затем я положил святую часть Истинного Креста в ящик, сделанный из золота, а этот ящик вложил в серебряный, потом в медный, потом в свинцовый и, наконец, в железный». И тогда «Эфиопия засияла... слепые стали зрячими, глухие обрели слух, немые речь и даже мертвые встали из могил».
Это предание побуждает всех к посещению монастыря Гишеи, расположенного высоко в горах Амбасела. Признаться, мне пока не довелось побывать в этих краях. Но, говорят, добраться туда можно, если, конечно, у вас есть лендровер или по крайней мере мул.
- Это нетронутая страна, - рассказывает мой эфиопский коллега Ато Гирма. - Она как будто специально создана для кисти художника. Но не вздумайте отправиться туда в сезон дождей!..
- А удалось ли вам, - спрашиваю я в нетерпении, - хотя бы взглянуть?..
- Нет, конечно, - понимающе отвечает Гирма. - Служители церкви Эгзиабер-Аб вам обязательно расскажут историю о том, как какая-то женщина превратилась в базальтовую скалу, а какой-то мужчина просто-напросто испарился. «Мы не настолько благочестивы, - заявляют люди в «каба», - чтобы быть достойными приблизиться к святыне...»
Религиозный по своей природе праздник Мэскаль со временем превратился в общенародный. Жители «Страны Голубого Нила», независимо от их этнических и даже религиозных различий, с удовольствием отмечают его. Потому что человек, кто бы он ни был, всегда тянется к радости и веселью. И недаром гору, на которой стоит монастырь Гишен, здесь часто называют Дэбре Кербе, что означает «Гора Единства».
ИЗ ДНЕВНИКА, 28 сентября 1969 г. (Мескерем 18, 1962).
Позавчера среди праздничной толпы на подступах к Мэскаль-скверу встретил Ато Сергеу с каким-то европейцем, тщедушным на вид, а потому и неопределённого возраста - то ли 40-ка, то ли 50-ти лет. Мы познакомились. «Европеец» оказался американцем – учёным-семитологом из Чикаго.
- Жаль, что Вы не были на прощальном семинаре доктора Ральфа Грувера, - сказал Ато Сергеу. – Между прочем, я звонил Вам… Его доклад был посвящён эфиопским манускриптам, которые хранятся в музеях и библиотеках Европы: в Лондоне и Париже, Риме и Берлине…
- В Ленинграде и Москве, - хитро улыбаясь, добавил американец. – Не забудьте.
- Да, в том числе, - согласился Ато Сергеу. - Мистер Грувер выступает за немедленный возврат всех эфиопских древностей на их родину… Кстати сказать, он не только знаток древних восточных языков, он и историк, и археолог, и эфиопист…
- Хватит-хватит меня расхваливать! – запротестовал Грувер. – Не то Ваш русский товарищ подумает, что Вы попали под американское влияние.
- Я вижу, Вы, наверно, ещё и политик… Жаль, что Вы уезжаете, - заметил я. – Эфиопия всё ещё нуждается в таких полиглотах, как Вы.
- Сомневаюсь… Посмотрите на этого старого льва, Победителя племени Иуды… (Мимо нас как раз медленно проезжала автоплатформа с живым царём зверей.) Ему уже всё безразлично.
Ато Сергеу опасливо посмотрел по сторонам: не услышал ли кто этот двусмысленный ответ Грувера. А тот продолжал:
- Не делайте мне сомнительных комплиментов, уважаемый русский товарищ. В наше время полиглоты уже не в моде. Разве что на маркате?.. Там знание языков действительно полезно. Оно приносит торговцам прибыль. А нам, учёным, - одну головную боль. Что это я в праздник разжалобился! – спохватился Грувер. – Явные признаки декаданса. Впрочем, это не удивительно, я ведь представитель загнивающего империализма, не так ли? Не зря вы, в Москве, давно утверждаете, что нам пора на свалку истории… Пожалуй, Вы, товарищ журналист, правы, намекая на то, что лучше быть политологом, чем полиглотом.
Я усмехнулся.
- А Вы как думаете, коллега? – обратился он к Ато Сергеу. Но тот, явно желая сменить тему, ответил вопросом на вопрос:
- Скажите, доктор Грувер, а с русским языком Вы случайно не знакомы? Я почему-то никогда не спрашивал Вас об этом…
- Вы угадали. Немножко знаком. Иначе, откуда бы я знал эту так называемую прогрессивную терминологию: «загнивающий империализм» и тому подобные этические изыски. Но и это, увы, шапочное знакомство (он так и сказал – bowing acquaintance) не приносит мне никаких дивидендов. Наверное, лучше любой полиглотии и даже поли-этики (any polyglottia and even poly-ethics – ловко же он переиначил слово «politics»!) - кладоискательство. Именно!.. Учитесь у императрицы Елены, как нужно искать! Ведь вот нашла же она Мэскаль – Крест Господний!..
- Нам пора продираться к гостевым трибунам! – объявил Ато Сергеу и добавил, обращаясь ко мне:
- Сегодня я опекаю мистера Грувера. Учитывая его заслуги и скорый отъезд, я выхлопотал специальные приглашения. А Вы?..
Я показал на свой красный значок «кино-радио-фото». Попрощавшись, мы разошлись в разные стороны.
Интересный этот с виду тщедушный американец! За словом в карман не полезет. Но вот насчёт кармана денежного, он у него явно с прорехой.
(Продолжение - "Леди из Хаулти". Гл.8)