Она никогда не знала точно, во сколько он проснется сегодня, и потому всю ночь бодрствовала, боясь пропустить момент его пробуждения. Но каждое утро, когда в его комнате раздавались звуки мелодичной музыки, она оживала, зная точно, что через несколько мгновений увидит его и почувствует. Нет, это будет не сразу. Но рано или поздно наступал момент их близости, который доставлял необыкновенное наслаждение обоим. Она просто не представляла себя без него. Она знала, что он в ней нуждается, и понимала, что друг без друга они просто не смогут существовать.
Утро началось как обычно. Музыкальный центр включился в заданное им время. Человек открыл глаза и несколько мгновений смотрел на маленькие красные огоньки эквалайзера, пока его тело медленно просыпалось. Она не видела этого, но чувствовала каждое его движение. Замерев в нетерпении, она ждала, когда Человек встанет с постели и вспомнит про нее. Он всегда помнил о ней, и оттого она была счастлива, зная, что никто другой не сможет заменить ему ее.
Она услышала легкий скрип кровати и отчетливо представила себе картину: вот он потянулся всем своим большим телом. Закинул руки за голову и смотрит в потолок. Раздался легкий щелчок – он включил одну из настольных ламп. Какую? Ту, что справа от его кровати, или слева? Она не знала, да это было и не важно. Она уже вся трепетала, потому что знала точно – через несколько мгновений они будут вместе. Она никогда не слышала его шагов – он предпочитал ходить по квартире босиком, но именно этот фактор неожиданности его появления стал для них ритуалом, от которого оба не могли отказаться.
Но в этот раз Человек медлил. Он продолжал лежать в постели и не спешил к ней. Она замерла, пытаясь понять его мысли. О чем он думал? Почему от его дум ей становилось как-то неуютно? Она мысленно звала его к себе, точно зная, что сможет избавить его от всего темного, что накопилось в его душе. Она знала свои силы, потому что любила его. Знала, что только она в состоянии своей лаской и нежностью избавить его от усталости и раздражения, а теплота, которую она с радостью дарила ему каждый день, способна была снять самую сильную усталость. По утрам она будила его своими легкими прикосновениями, аккуратно пробуждая в нем энергию и желание. Она ласкала его тело, осторожно скользя по его красивым, сильным плечам, легкими поцелуями прикасалась к его соскам, заставляя замирать от наслаждения. Аккуратно опускаясь все ниже и ниже, она с удовольствием наблюдала, как он, закрывая глаза, отдавался ее ласкам и расслаблялся, позволяя ей полностью властвовать над его телом. Но иногда ему нравилась ее агрессия, он сам подталкивал ее к этому и стонал от чувственности, вызванной ее жарким темпераментом.
Она могла быть разной и точно знала, что именно эта ее способность быть то холодной, как лед, то обжигающе горячей, заставляет его возвращаться к ней снова и снова.
Но в этот раз Человек медлил. Она слышала, как он тяжело вздыхает, но не встает. Ее сердце учащенно забилось, а в душе поселилась паника. Она не могла понять, что с ним происходит, а он не спешил довериться ей, как это было всегда.
Паника нарастала. Что такого могло произойти, что он вдруг забыл про нее? Как такое могло произойти? Она задавала себе миллион вопросов и не могла найти ответы. «Но он же не сможет жить без меня», - шептала она, но тут же себя одергивала: «А с чего ты решила, что он не сможет без тебя прожить?». Она вступила в спор с самой собой. «Я не знаю, откуда я это знаю, но через неделю он просто умрет, если меня не будет рядом, если он не будет чувствовать меня! Нас нельзя отделять друг от друга!», - паника металась в душе и крушила ее нежную, хрупкую суть. «Он просто перестал тебя замечать, потому что привык к тебе, - ее второе «я» злобно усмехалось. – Помнишь Достоевского? «И ко всему-то подлец-человек привыкает...»».
- Да, я знаю, что к хорошему привыкаешь быстро, но тогда - тем более! Как он сможет жить, если этого хорошего у него не станет?
- Как? Ты сомневаешься в способности людей подстраиваться под обстоятельства? Не забывай, что в этой жизни нет ничего незаменимого!
- Но это уже буду не я! Это будет... это будет...- она тщетно пыталась подобрать верное слово, точно характеризующее ее мысль. – Это будет суррогат! Да, суррогат! – она, наконец, подобрала определение.
- Ну и что? Пусть это будет неправильная, пусть плохая, но... Компенсация тебя, - одним махом разрушило ее доводы второе «я».
Она сразу же сжалась в комочек, придавленная таким аргументом, но все еще прислушивалась к звукам в его комнате, надеясь, что он сейчас придет. Он не может не понимать, что никакие суррогаты не заменят ее по-настоящему! Но... в этот раз Человек медлил.
«Ничего незаменимого в жизни нет», - тихо шептала она, а соленые слезы пропитывали ее сущность, заставляя меняться. «Он привык ко мне настолько, что просто перестал замечать», - она плакала все сильнее от обиды и разочарования. «Но как можно не ценить то, что тебе отдают и без чего ты точно не проживешь?», - задавала она сама себе вопросы и снова не находила на них ответа.
«Он просто привык, что ты всегда рядом и никуда не денешься, - второе «я» добивало ее, не жалея. – Стабильность? Уверенность в тебе? Не смеши меня! Зачем ему твоя стабильность, если вокруг - такое разнообразие форм и цвета!»
Слез было уже так много, что она не заметила, как Человек встал с кровати, зашел в ванну и включил душ. Он выполнял все те же действия, к которым она привыкла за несколько лет, пока они были вместе. Привычным движением он поднял вверх гладкую металлическую ручку, расположив ее ровно посередине, но... ничего не произошло. Он недоуменно наблюдал за тем, как, медленно набухая, на ободке крана появилась одна единственная маленькая капелька Воды. В недоумении он подставил ладошку, надеясь, что сейчас все будет так, как раньше - так, как происходило каждый день. Он ждал, что нежные струи Воды как всегда исцеляюще подействуют на его душу и тело, смыв остатки тяжелого сна, о котором ему самому было страшно даже вспоминать. Но вместо этого на его ладошку упала та самая капелька. Он инстинктивно потянулся к ней губами и тут же отпрянул – Вода была...соленой.
Он смотрел на нее, не отрывая взгляда и не понимая, как такое могло произойти, что Вода вдруг исчезла из его жизни... Та самая Вода, из которой состояло три четверти его самого... Та самая, к которой он привык, и присутствие которой в своей жизни воспринимал как должное... Он снова прикоснулся губами и языком к остаткам Капельки на своей ладони, ощутив непривычный вкус... «Соленая вода бывает только в море, - подумал он. – А море очень далеко...».