Предыдущая глава . http://www.proza.ru/2011/03/29/1451
КИЕВ-МОСКВА.
25 марта 1957 года настал день отъезда. Делий и я отметили у нас дома начало новой жизни и вечерним поездом Киев–Москва отправились в многодневную поездку. http://www.proza.ru/2011/04/01/595, http://www.proza.ru/2011/04/01/604
Сбылась моя детская мечта побывать в Москве, куда в мае 1941г. я с мамой провожали отца на учёбу в академию из Киева, и я "пытался" с ним уехать.
26 марта мы ступили на перрон Киевского вокзала в Москве. Нас встречал мой двоюродный брат Володя Кислов. http://www.proza.ru/2011/04/01/617
Он в это время проходил стажировку в Москве. Квартировался он в съемной комнате в Лосино-Островске под Москвой. Туда нужно было ехать на электричке с перрона Ленинградского вокзала. Этот вокзал входит в тройку вокзалов на Комсомольской площади (бывшая площадь Казанская): имевшей неофициальное название «площади трёх вокзалов».
Вокзал, с которого нам предстояло уезжать на восток – Казанский, находиться «визави» Ленинградскому и Ярославскому вокзалам. Мы прошли к кассам Казанского и, пользуясь направлениями молодых специалистов на работу, забронировали свои билеты на 29 марта в плацкартном вагоне поезда Москва – Алма-Ата.
Это позволило нам посвятить три дня экскурсиям по Москве.
На второй день, после крепкого сна на полу в комнате Володи, и завтрака, первым местом нашего посещения Москвы, была, конечно, Красная Площадь.
Володя был нашим сопровождающим. В специальной кассе мы купили билеты на экскурсию в Кремль по предъявлению паспортов. Посещение Кремля заняло основное время этого дня.
Впервые я увидел своими глазами то, что представлялось по фотографиям, кинофильмам, киножурналам. Теперь всё соединилось в одну цельную картину. В киоске на территории Кремля я купил набор открыток с фотографиями всего, что я мог в этот день видеть «на яву» и даже "прикасаться". http://www.proza.ru/2011/04/01/658
Мы посетили соборы Кремля, прошлись вдоль известных кремлёвских строений, обозрели «Царь-пушку», «Царь-колокол». Затем прогулялись по Александровскому парку.
Большое впечатление оставило московское метро. Особенно его станции внутреннего кольца: Киевская, пл. Свердлова, пл. Революции. Мы выходили специально на этих станциях, чтобы рассмотреть их архитектуру и интерьер.
Это кратковременное, но насыщенное впечатлениями первое пребывание в Москве по дороге в неизведанные края, навсегда оставили приятные воспоминания.
Я с удовольствием разыскивал в Интернете и в своих архивах иллюстрации к описанию мест первого посещения Москвы, приведенного в этой главе. Рассматривая эти фотографии, ещё раз проживал те дни далёкой молодости, когда мир открывал нам новые горизонты…
Москва – Алма-Ата.
Эти сорок восемь часов пролетели как мгновенье и 29 марта я и Дели отправились с Казанского вокзала в дальнюю дорогу через всю Россию Алма-Ату.
Мы ехали в плацкартном вагоне. В нашем и ближайших отсеках собрались в основном молодые и средних лет деловые люди, которые, как и мы, ехали кто на работу, кто возвращался домой с учёбы или командировки. Довольно быстро все перезнакомились и проводили это многосуточное путешествие в общих трапезах, беседах, играх.
С нами ехала домой в Алма-Ату симпатичная молодая специалистка после завершения учёбы в Москве. Дома её ждала работа. Её отец был главным инженером крупного добывающего предприятия. Девушка решила и нас переманить на работу в Алма-Ату. Сначала это было шуточным предложением, но когда мы въехали в зону алма-атинских станций, она серьёзно дала свой адрес и телефон для возможных контактов и выбора такого решения…
Казахстан. Начало трудового пути.
Утром 2 апреля 1957 года я и Делий Шурыгин ступили на платформу вокзала Алма-Аты. В соответствии с направлением на работу, мы должны были прибыть в Казахский геофизический трест Министерства геологии и охраны недр Казахской ССР. Тогда, в отличие от Украины Казахстан имел такое республиканское министерство.
Наш маршрут от вокзала пролегал на улицу Панфилова, на которой располагалось солидное здание геофизического треста. В отделе кадров мы оформили направление на работу в Агадырской геофизической экспедиции №6. Выбор на неё пал, потому что экспедиция вела аэрогеофизические работы, на которые я упорно стремился попасть в наивной надежде «освоить пилотское дело».
На оформление ушло почти полдня. Нужно было сфотографироваться для личного дела, заполнить анкеты, написать автобиографию и оформить другие бумаги. Фотография, где я «освещаю своё будущее» молодым взглядом 20–летнего начинающего геолога, сохранилась и представлена в главе. На лацкане пиджака – значок «MOSCOW», купленный в ларьке московского Кремля.
Нас зачислили на работу со 2-го апреля, и выдали на руки соответствующий приказ. Разрешили переночевать в здании треста, чтобы на следующий день снова отправиться в путь-дорогу до станции Агадырь Карагандинской железной дороги. А пока вторая половина дня у нас была свободной, и мы её посвятили экскурсии по Алма-Ате.
Заехали по просьбе нашего коллеги-сокурсника Волковского к его подруге Гринюк Марии и передали письмо. В её сопровождении направились посмотреть достопримечательности столицы Казахской ССР. Посетили парадную часть города: пл. Абая, прошли по центральным улицам, рассматривая здания театров, госучреждений и других примечательных объектов. http://www.proza.ru/2011/04/01/684
Уже темнело, когда мы, проводив Марию, вернулись на ночёвку в трест. Устроились на ночлег в «предбаннике» секретариата на полу, прикрывшись ковровой дорожкой.
Алма-Ата – Агадырь.
Утром встали рано, чтобы не смущать своим заспанным видом работников треста. Привели себя в порядок и продолжили своё путешествие, направив «свои стопы» снова на вокзал.
Простившись с гостеприимной Алма-Атой, мы навсегда оставили этот город, погрузившись в вагон образца «1890г.» на пассажирский – «нескорый» поезд, идущий из Алма-Аты до Петропавловска с «остановками везде: включая телеграфные столбы».
Такое «назначение» поезда позволило нам подробнее познакомиться с местностью, через которую пролегал наш путь через центральный Казахстан.
В начале мы проехали по ветке от Алма-Аты до узловой станции Брлик, на которую прибывали в поездке из Москвы в Алма-Ату. Затем, повернув строго на север, вышли на Балхашско-Карагандинскую ж.д.
Эта часть дороги пролегает вдоль западного берега оз. Балхаш, пресного в этой части. На одной из остановок у «очередного столба» нам удалось окунуть руки в это знаменитое озеро. Проехав ст. Сарышаган, наш поезд вышел на просторы казахской степи, переходящий в Казахский мелкосопочник с останцами горных массивов. Из всех остановок запомнилась ст. Моинты, где на перроне продавали манты,котрые я назвал «большими пельменями». Название этого блюда созвучно с названием станции.
Проведя в поезде ночь, 4 апреля мы прибыли на станцию Агадырь. http://www.proza.ru/2011/04/01/759
На вокзале узнали куда направиться, чтобы добраться до Агадырской экспедиции именно Казахского геофизического треста. Дело в том, что в посёлке располагались ещё ряд экспедиций – Московская, Ленинградская, которые были рядом с нашей экспедицией.
Агадырь в те годы представлял собой «одноэтажный», преимущественно саманный посёлок.
Дорога вела прямо на ЮЗ от вокзала, мимо парка культуры и отдыха на окраину посёлка.
Здесь компактно стояли одноэтажные здания нашей экспедиции: управление, камералки геологических партий, гаражи, склады. Напротив камерального здания, через дорогу, располагалось клуб, и, как я потом выяснил, с хорошей библиотекой.
Самым крайним, на границе с просторами мелкосопочника, находилось общежитие, куда нас поселили после оформления на работу. Меня зачислили в гравиметрическую партию, которой руководил выпускник ленинградской школы геофизиков Саша Розенблат.
Я получил свою пожизненную трудовую книжку, в которой была записана моя первая должность: техник-геофизик. Моим рабочим инструментом стал отечественный прибор – гравиметр СН-3.
Делия направили на работу в поисковую партию на полиметаллы на такую же должность. Он должен был вести электроразведочные работы на детальном участке поисков. До начала полевых работ, которые начались после майских праздников, мы осваивались на новом месте.
В общежитие у нас была комната на четырёх человек. Здание общежития было барачного типа: с длинным через всё здание коридором. В коридоре на входе располагалось помещение кухни, с деревянной бочкой для питьевой воды, которую привозили из пресных источников.
Далее по коридору слева и справа располагалось несколько комнат для проживания. Основным составом жильцов были молодые специалисты и пара молодых безквартирных семей.
Каждый из нас имел койку с постельным бельём, тумбочку и один одежный шкаф на четверых. В комнатах было достаточно чисто. Что обеспечивалось ежедневной уборкой.
Все остальные «удобства» были на улице: «в степи». Когда настало время и желание помыться, нас «познакомили» с местной баней, что была недалеко от парка.
За окнами наше комнаты простирался степной пейзаж живописно «украшенный» сопками разной высоты. А от здания экспедиции нас отделяло менее ста метров.
В день нашего приезда нас «встретила» весна, которая сопровождала все дни, начиная со дня отъезда из Киева. Весенняя погода имела свои региональные особенности: киевская, московская, алма-атинская.
Агадырская весна в день нашего приезда встретила нас степным свежим воздухом и мягкой прохладой, напоминая о недавней зиме. Мы были одеты уже не по-зимнему. Я был в полуботинках, полупальто, которое нёс на руке, в костюме (не в полукостюме, а полном), с весенним настроением и желанием успешной работы.
Но когда мы проснулись рано утром на второй день, то обнаружили, что наша «хатына» засыпана-завеена почти до крыши снегом. Нашу входную дверь расчистили снаружи и только тогда мы смогли выйти на улицу. Мне в туфлях-полуботинках было очень «комфортно»! Перескакивая из следа в след по сугробу, я добрался до работы. Так начался мой первый рабочий день и самостоятельной жизни.
Постепенно осваивали окружающую территорию. В первую очередь определили ближайший «пункт питания».
Было два варианта: наша столовая и столовая московской экспедиции. После ряда «проб и ошибок» выбрали вторую.
Расспросили о жизни в посёлке, кто жители. Узнали, что за ж. д., в восточной части посёлка живут компактно и замкнуто корейцы. На нашей западной стороне расположены основные учреждения, вокзал, ряд экспедиций. Здесь живут транспортники и, выселенные со своей родины в 1943г. чеченцы и ингуши, которых постепенно начали возвращать домой.
Последняя группа переселенцев была задержана с отправкой: в Чечено-Ингушской АО произошли теракты. Это совпало с возвращением из ссылки коренного населения. В Агадыре тоже создалась напряженная обстановка. Мне об этом потом рассказали ребята этих национальностей, которые работали в моём наземном отряде.
Для окончательного оформления на работе нужно было стать на военный учет. В те годы военкомат находился в районном центре Жан–Арка – ж. д. станции на джезказганской ветке.
Я туда поехал с одним из сотрудников нашей экспедиции. Мы сели на проходящий поезд и доехали до узловой станции Жарык, где нужно было сделать пересадку на «челночный» поезд местного значения, ходивший раз или два раза в сутки между станциями Джезказган – Жарык.
В Жарык мы прибыли к вечеру и должны были провести время до утра в ожидании этого транспорта. Ночь была холодная, мы иногда выходили из здания этого вокзальчика, чтобы освежиться и не заснуть стоя у стенки или лёжа на полу: все помещение было наполнено пассажирами ожидающими этот поезд. В этой толпе между людей бродили, толкаясь пару «пьяных» молодых человека. Я не придал значения этим «молодцам»: это была обычная картина на вокзалах.
Потом выяснилось, что это были сыскари, которые притворялись пьяными. Когда мы утром сели в холодный старинный вагон и двинулись в путь, через некоторое время в соседнем отсеке раздался резкий окрик. Эти молодцы кого-то, по-видимому, искали. Ворвавшись в наш отсек один из них резко двинулся ко мне и рявкнул, чтобы я вытянул левую руку и обнажил внутреннюю часть руки до локтя. Посмотрел и молча, вышел в следующий отсек. Я понял, что они искали, может быть карлаговского беглеца, вероятно, с наколкой на руке. Я оказался не им.
В Жан-Арка мы прибыли в перерыв рабочего дня. Пришлось ждать военкома. Я предъявил своё приписное свидетельство. Получил благосклонную похвалу за то, что выполнил «свой долг», и приписку на допризывный учёт. Мы с напарником разыскали ближайший «пункт питания», «пообедо-завтракали» и пошли уточнять, как нам вернуться на свою базу.
Выяснили,что ночевать негде. Решили добираться попутным транспортом. "Железка" и грунтовая дорога до Жарыка и Джезказгана идут параллельно друг другу, иногда, пересекаясь. Мы вышли на эту «большую дорогу». Ни товарняка, ни пассажирского до утра не предвиделось. Одна надежда была на автотранспорт.
К вечеру пошёл снег, стало подмораживать. Пришлось ждать попутку долго. Уже стемнело. Наконец нам повезло: в сторону Жарыка двигался грузовой ЗИС со свободными местами в кабине.
Но радовались недолго. Мы уже сутки не спали. И в тёплой кабине нас разморило. Такая же проблема была и у водителя. Он стал засыпать за рулём. Нужно было периодически его отвлекать разговорами. Но это тоже уже не помогало: несколько раз он выезжал даже на ж.д. плотно, где насыпь была невысокой. Иногда, конечно, только в сторону Джезказгана проносились отдельные локомотивы или товарные поезда с пустыми платформами, создавая реальную опасность для нашего петляющего авто со спящим на ходу «экипажем». Снег монотонно лепил по ветровому стеклу, тоже убаюкивая нас.
Нужна была «передышка». На одном из переездов, рядом с будкой обходчиков стояло небольшое здание, и наш водитель пошёл туда немного отдохнуть. Мы остались в кабине и сладко дремали. Прошло около часа. Холод в остывающей от мороза кабине, нас разбудил. Пришлось выйти в тёмную ночь и попрыгать для согрева. К счастью появился отдохнувший водитель, и мы двинулись в путь.
Глубокой ночью мы прибыли в Жарык и, отблагодарив водителя, побрели в сторону вокзала. К утру, дождавшись карагандинского поезда в сторону Агадыря, мы, наконец, добрались до… своих кроватей.
Продолжение следует http://www.proza.ru/2011/03/30/1422