"..Падающим в лифте с каждой секундой становится легче."
Когда-то тогда
Она подходит вплотную, кладёт мне руку на диафрагму. Евгения Юрьевна такая маленькая, что даже на каблуках смотрит снизу вверх на мои метр шестьдесят три. Она говорит бесподобно низким, поставленным голосом:
- Наташенька, дружочек! Сейчас я научу вас правильно дышать.
Конец девяностых. Я работаю на радио и должна научиться читать выпуски новостей. Пока в записи, потом - в прямом эфире. Со мной вместе работают девочки-ведущие с бархатными и чеканными, сказочными и открыто эротичными голосами. А у меня он плоский, как сковородка, во рту - каша, свистящие в записи западают, речь вялая и монотонная. В это время у главного редактора хватает ума пригласить диктора-профессионала, чтобы подтянуть уровень речи в эфире всех сотрудников.
Все сотрудники почти супер-звёзды. К идее относятся снисходительно, а потом и вовсе перестают ходить к Евгении Юрьевне Куликовой на занятия. Но я - не звезда.
- У вас есть голос. Просто он не открыт, понимаете? Вы говорите верхней частью лёгких. А надо - диафрагмой, он тогда станет глубоким, будет ниже. Почему на радио работать труднее, чем на ТВ? Там девушка села в кадр, показала коленочку, поправила волосы, сделала глазками... А вы должны показать всё это голосом. Зацепить им, усадить слушателя к приёмнику. Давайте расставим логические акценты по тексту. И будете читать новости - подчёркивайте себе текст, подчёркивайте. Пока не дойдёт до автоматизма.
Однажды на занятии я выдохлась. Косноязычный бездарь, ничего не выходит.
- Вы берете дыхание не там. Надо - в середине фразы. Сначала.
У меня тихая истерика, горло перехватило. Евгения Юрьевна недолго молчит и говорит мне:
- Наташа. За вашей беззащитностью и хрупкостью спрятан стальной стержень. Вы необыкновенно сильная женщина - мне много лет, меня не обманешь. Давайте работать. Начали.
Спустя пару лет, когда я работала уже на другой радиостанции и мы тоже решили позвать Куликову дать уроки зелёным ведущим, она сказала мне:
- Я вас даже не узнала в эфире. Подумала - кто так профессионально говорит? В конце вы назвались, и я подумала - кажется, у Наташи не только голос, но и характер изменился. Где та рефлексия и дрожь?
Сегодняшним утром
Курсы французского языка.
- Натали, нет. Посмотрите, когда гласный защищённый, он звучит так... А тут открытый звук. Беззащитный гласный. Как надо сказать?
Мне уже давно пора не с произношением разбираться, а свободно говорить... Какая же я тяжёлая!
- Натали, повторите. Как будет звучать окончание? Верно. А почему вы постоянно его произносите?
О, мон ляльмань... Немецкий - в нём читается всё!
С Евгенией Юрьевной я училась владеть родной речью, к тому же по бумажке. До конца моей работы на радио я расставляла все наши условные знаки на печатных вариантах выпусков, хотя давно уже в них не нуждалась. А это - иностранный. Без листа. Наизусть. Весь.
"Наташа, вы необыкновенно сильная женщина". Как же мне страшно. Господи, укрепи меня...
_______________________________
Художник Стив Хэнкс
стихи Борис Гребенщиков