Кладбище привидений

Листраткин Виталий
  Начало этой истории рассказал мне родной дядя Андрей Сергеевич. Мы с ним  частенько пересекались в крохотном передвижном кафе «Донер Кебаб», где я обычно полдничал чебуреками, а он   лакомился капуччино.  Низенький, лысоватый, он всегда держал себя с неслыханным достоинством, будто он и есть  настоящий директор, а не обычный сторож на свалке. Правда, свалка была серьезной  – черный и цветной металлолом. Для владельца предприятия дело в меру простое и  выгодное: закупил у населения разной железной ерунды, разрезал её на куски, рассортировал соответствующим образом, и сдал на металлургический комбинат по сходной цене. 

  Работа, по признанию родственника, была непыльная: сиди себе целый день в будочке, контролируй, что там на базу въезжает и выезжает. И за резчиками наблюдай – чтобы работали, металл на куски пластали, а не колбасу. У дяди Андрея всегда под рукой чайничек и сборник сканвордов. Когда надоедало сидеть сиднем, наводил порядок на подведомственной территории: ржавые трубы сгребал в один угол, цветмет – в другой, ржавые машины растаскивал погрузчиком по периметру вдоль забора. В общем, самое то для пенсионера.

  К подержанным машинам он испытывал особую привязанность: ходил вокруг них, трогал, даже поглаживал, как женщину. Особенно ему полюбились три старые «Нивы», что стояли в самом дальнем углу базы с незапамятных времён - дядя в буквальном смысле не отходил от них.  Хотя смотреть там было уже не на что: ржавые остовы, на облупившейся краске проступали слова  «госбанк». 

  На расспросы, чего он  прилип к старью, Андрей Сергеевич обычно отвечал:
  - Понимаешь, я по молодости лет хотел стать шофером.
  - И что?
  - Не брали…  Здоровьем слабоват был. И теперь мне эти машинки так жалко…

  Из глаз у него выкатывались вполне натуральные слёзы. Любопытствующий в такой момент всегда смущался, отходил в сторону…

  Андрей Сергеевич всегда работал днем. А в ночную смену выходил другой человек – молчаливый мужчина лет шестидесяти пяти. Так длилось довольно продолжительное время: Андрей Сергеевич сдавал ему вахту, а утром, соответственно, принимал.  Но однажды отлаженный механизм дал сбой - сменщик не явился на работу.  Дядя подождал полчаса, затем позвонил руководству. Руководство думало еще минут двадцать, затем велело остаться на базе до утра.  А там, мол, видно будет.

  Мужчиной он был одиноким, поэтому не особенно сопротивлялся. Заварил чаю покрепче, запер ворота и взялся за любимые сканворды. Мало-помалу стал клевать носом. Нужно сказать, что родственник был ярым поборником режима: в девять часов вечера – отбой, в шесть утра – подъем. Вероятно, ему действительно очень хотелось стать шофёром - теперь он пристально следил за здоровьем: не пил, не курил, практиковал обливания и бег трусцой.

  Привыкший к режиму организм сделал своё дело: сторож преступно задремал. Но ровно в три ночи поднялась суматоха,  вспыхнули все прожекторы. Андрей Сергеевич протёр глаза – изумлённо замер. Три «Нивы» волшебно преобразились, засверкали новенькой жёлтой краской, вместо старых покрышек появились новенькие колёса.

  Самое возмутительное заключалось в другом. Вокруг импровизированного «таксопарка» слонялись шестеро необычно одетых людей: в камуфляже, бронежилетах, в армейских ботинках с высоким берцем.

  Дядя моментально спустился из будки.
  - В чём дело? – фальцетом закричал он. – Кто вы такие?
  Никто не обратил на него внимания. Более того – суматоха усилилась.
  - Время, время, время… - отчётливо бормотали они.

  В силу врождённой скромности Андрей Сергеевич робел схватить первого попавшегося негодяя. Поэтому стоял и повторял, как заведённый:
  - Что происходит? В чём дело?

  Внезапно беготня прекратилась.  Незнакомцы расселись по машинам, тяжело застучали двигатели.  А один  вцепился в дядину куртку:
  - Садись! Быстрее!

  Андрей Сергеевич мигом забрался на пассажирское сиденье. Но далеко кавалькада не уехала: машины шли по периметру базы, друг за другом, с черепашьей скоростью – десять километров в час. Сторож попытался вступить с водителем в диалог, но  тщетно – тот упрямо смотрел прямо перед собой, крепко вцепившись в баранку.   

  Скорость движения стала расти – стрелка спидометра поползла вверх, затем вправо, пока не уперлась в ограничитель. Пейзаж за окном мелькал всё быстрее, Андрея Сергеевича стало не на шутку мутить.

  - Остановите! – закричал он. – Ради всего святого,  остановите!

  Водитель  повернулся, и у дяди чуть было не остановилось сердце. Как он описывал впоследствии,  физиономия шофера напоминала голый череп, на который натянули человеческую  кожу. Мертвец полыхнул глазищами и хамски захохотал.

  Дядю так задел этот смех, что он осмелел – ухватился за руль и попытался остановить машину.  Но произошло странное: увидев запястье с дядиными часами, адский шофёр издал пронзительный вопль,  и «Ниву» стопорнуло  так, будто она натолкнулась на бетонную стену.  Не пристёгнутый пассажир  головой пробил ветровое стекло и вылетел далеко за капот. Пару раз кувыркнулся, ударился о железную трубу и замер, потеряв сознание…

  Там его утром и нашли. Вызвали «скорую», мало-помалу привели дядю в чувство.  Он поначалу стал спрашивать окружающих про таксистов, машины.  А потом огляделся и увидел, что железный хлам так же гниёт по периметру вдоль забора, никаких новеньких покрышек…

  Экстренно прибывший руководитель расспросил подчинённого. Андрей Сергеевич поначалу пытался рассказать о том, что случилось  ночью, но когда увидел улыбки – насупился, замолчал.

  Директор базы  вздохнул:
  - Стареешь, Сергеич… Годы, они  такие  – хочешь не хочешь, а своё возьмут…  Но придётся ещё немного потрудиться, потому что сменять тебя некому.
  - А что со сменщиком?
  - Инсульт разбил…

  Перспектива круглосуточной работы не понравилась дяде.

  - Нечистое дело тут! – заявил он. – Надо милицию вызвать!
  - Что ты! – испугался директор. – Какая милиция!  Даже не думай! Сами во всём разберёмся…
  - Думаешь, задаром буду торчать здесь?
  - Оплата двойная!
  Родственник сразу обмяк:
  - Двойная? Гм… А не обманешь?
  - Когда я тебя обманывал? – обиделся директор. – Кто тебе на юбилей часы подарил?

  Андрей Сергеевич взглянул на запястье с массивной золотой блямбой, потеплел:
  - Ладно, отдежурю…
  И теперь на обеде в  «Донер Кебаб» дядя  жаловался:
  - Похоже, остался я без работы…  Ещё пару таких смен и шабаш. Закопают меня в гроб эти «инкассаторы». 
  Я выдвинул  версию:
  - Может, не было никаких инкассаторов?  Нервы шалят, вот и привиделось бог весть что… 
  - А упал почему?
  - Голова закружилась, вот и упал. 

  Он фыркнул, мол «не говори ерунду».   Бармен  поставил кофе перед Андреем Сергеевичем и вдруг заметил:
  - Мир  меняется, но призраки со времён фараонов  всё те же…
  - Что? – удивился дядя. 

  - Призраки это были. Души мертвецов, которые застряли между нашим миром и потусторонним. Что-то их держит, не могут уйти… И скажу тебе по секрету, приятель…  -  он наклонился, неприятно дыхнул чесноком. – Если эта братва привязалась, ничем их не выкуришь…  Но я знаю один способ.


  Лицо бармена в этот момент напоминало пригоревшую сковородку.

  - А ты кто? – оборвал его дядя. – Священник что ли?

  - Нет, я не священник,  – усмехнулся  бармен, расстегнул пару пуговиц на клетчатой рубашке, почесал волосатую грудь. – Но в душе всегда хотел стать снайпером, например… Так что, помочь?

  Он так ощерил зубы в улыбке, что у меня появилось гадливое ощущение, словно увидел  паука: чёрного, противного, с мохнатыми суетящимися лапками.

  - Не надо! Сами справимся!
  - Как скажешь… - сказал  бармен, и мне показалось, что глаза у него полыхнули недобрым огнём.
  Когда вышли из кафе, я предложил: 
  - Садитесь, подвезу!

  До базы домчались с ветерком. Но чем ближе подъезжали, тем сильнее дядю трясло. Закалённого и спортивного человека было не узнать – он  превратился в бесформенный кисель.

  - В чём дело? 
  - Не могу я туда, - клацнул зубами побелевший Андрей Сергеевич. – Боюсь.
  - Кого? Призраков?
  - Д-да…
  - Значит, призраки  всё-таки существуют?
  - Всё бы тебе шутить… - жалобно проскулил он. – А мне ночь ещё куковать… Вдруг умру?

  Дядя панически боялся смерти, даже разговоров о ней - это обстоятельство сильно  портило образ подтянутого супермена.

  Вдруг у меня появилась шальная мысль.

  - А если я с вами  подежурю?
  - Ты серьезно?
  - Да что тут такого?   

  Он посмотрел на меня как на героя. Или, скорее, идиота. А мне просто хотелось проверить: так ли это страшно – встретиться с настоящими призраками? 

  - Вечером приеду! Ждите!

  Когда я вернулся, дядя встречал  у ворот. На скорую руку продемонстрировал своё хозяйство, заварил чаю.  Временем на дежурстве я решил распорядиться максимально мудро – как следует выспаться. С наступлением темноты я запер всё, что только можно было запереть, поднялся в будку сторожа.   

  Мы выпили чаю, немного поговорили за жизнь. Потом я облокотился на подушку дивана и как-то незаметно задремал. Проснулся глубокой ночью от противного и одновременно тревожного чувства, как будто нашёл на собственной груди крупного мохнатого паука. Дядя почему-то лежал на полу, не спал – это было ясно по прерывистому дыханию и сверкающим глазам.

  Я сел на диване. Несколько раз глубоко вздохнул.  Опустил голову и на собственном животе увидел яркое красное пятнышко. Догадался:  это же  точка лазерного прицела,  того самого, что используют профессиональные снайперы!

 Красное пятнышко медленно ползло вверх: немного задержалось на груди, продолжило движение. Я не видел красную точку, но понимал, что прицел движется вверх – скорее всего, целятся в лоб. И тогда я сделал самый верный поступок в своей жизни – бросился на пол. В следующее мгновение окно сторожки с дребезгом разлетелось на осколки, а стенка вздрогнула так, будто по ней врезали кувалдой.  Пуля! 

  Появился смрадный запах, словно от гниющего куска мяса. Вонь становилась то сильнее, то ослабевала, как будто стая стервятников кружила поблизости.   Я ждал следующих выстрелов, но стрелок молчал. Время тянулось бесконечно  медленно – до самого рассвета  не сомкнул глаз. Дядя, полагаю, тоже.

  А утром прикатил директор: квадратный пятидесятилетний мужчина с седым ежиком на голове. И сразу наехал на нас:

  - Этот чего тут делает?
  - Племянник мой, - ответил Андрей Сергеевич. – Помогал вот.
  - А почему стекло разбито? 
  - Да так… - соврал я. – Нунчаками  баловался, Брюса Ли из себя изображал. Вот и долбанул со всего маху.
  - Эх, племяш, племяш… - подыграл Андрей Сергеевич. – Взрослый парень, а всё дурь  в тебе бродит… 

  Директор ещё что-то хотел сказать, взглянул на стену с засевшей там пулей и промолчал. Махнул рукой, пошагал вразвалочку к своей машине.

  - Что делать-то? – пробормотал дядя. – Ещё одной такой ночи я не выдержу, правда. То из ружей палят, то на машинах ездят…  Точно карачун наступит!
  - Не наступит, - буркнул я. – Есть у меня одна идея…  Съездить нужно, с одним человеком потолковать…
  - Езжай, езжай… - кажется, дядя  был на всё согласен.

  Вскоре я оказался возле кафе «Донер Кебаб». Бармен хлопотал по хозяйству.  Увидел меня, замер – натурально, как охотничий пёс.

  - Что? - спросил он. – Опять призрак?
  - Да, - ответил я. – Причём со снайперской винтовкой.
   Покатилась, со звоном разбилась чашка. Бармен вытер руки полотенцем, метнул мне паучий взгляд.
  - Да ну…  - натянуто улыбнулся он. – Не может быть!
  - Может, - сделал я горький глоток из чашки. – Кажется, вы можете помочь с призраками?

  Бармен  вскинул брови – будто паук передние лапки.   Чуть дрожащими пальцами он прикурил коричневую сигариллу. Вокруг сразу распространился пряный аромат нездешнего табака.

  - Случилась одна история лет двадцать назад. Пропали три инкассаторских броневика, битком набитые деньгами. А вместе с машинами исчезли шесть сопровождающих – здоровых мужиков с опытом боевых действий. Менты судили-рядили, да и пришли к такому выводу:  эти шесть инкассаторов с деньгами и сквозанули. И до того крепко  дело обтяпали, что за все двадцать лет ни одного следочка не всплыло, ни одной ниточки не появилось… Что и говорить – мастерски обстряпано дело!
  - Ну и что?
  - На прошлой неделе нашлись инкассаторы.
  - Где?
  - В  лесу, неподалёку. Трупы, понятное дело, давно разложились, но обрывки одежды и зубы позволили чётко опознать всех шестерых.
  - Откуда вы знаете?
  - Мент знакомый обедал – рассказывал.
  - А кто тогда по базе гоняет?
  - Говорю же, призраки. Сгусток замогильного холода, движущийся фантом. Думаешь, что они – частица живого, но это иллюзия, в которую заманивают несведущих. Там  нет ничего от человеческого разума – призраками владеет другая сила, страшная и безжизненная.
  - Как от них избавиться?
  - Устроить им кладбище. Дать то, что они согласятся принять в жертву.  Для этого достаточно определенного слова или вещи.
  - Какой вещи?

  Он наклонился к моему уху и прошептал несколько слов. Всё сразу стало настолько простым и очевидным, что я не сразу поверил.

  - Вы уверены?
  - Абсолютно.

  Он улыбнулся, став в этот момент похожим не на мерзкое насекомое, а на самого  обычного человека…   

  На закате я вернулся на базу. Дядя, увидев меня, страшно обрадовался.

  - Думал, ты меня бросил… - жалобно сказал  он. – Придумал что-нибудь?
  - Угу…

  Выбрал место посвободнее, поставил туда деревянный ящик. Попросил дядю снять часы. Тот слегка удивился, но всё же  отдал золотую блямбу. Я аккуратно сложил их на ящике «уголком» - издалека стало похоже на мышеловку.

  - А теперь уйдем отсюда.
  - Как? – испугался Андрей Сергеевич. – Оставим пост?
  - Просто перенесем в другое место, - успокоил я. – Сдвинем, так сказать, позиции.

  «Сдвинули пост» недалеко – за ближайший холм, примерно в десяти метрах от базы, благо там валялись сухие и широкие доски. С наступлением темноты база приобрела особенно мрачный облик: неприступные стены, мощные прожекторы, казалось, били не вниз, а вверх, в чёрное облачное небо, из полузакрытых ворот струилась мистическая синева.

  В разрыв облаков иногда выглядывала луна, её  бледный диск скупо освещал окрестности.   В один такой просвет возле нас появился джип, неслышно – как привидение. Оттуда вылез директор базы – я узнал его по квадратным плечам. Достал винтовку из багажника, зарядил. Поднял оружие наизготовку, беззвучно проскользнул  в полуоткрытую щель ворот. 

  - Чего это он? – прошептал дядя. – Никак, убить кого хочет?

  Я не успел ответить – ворота захлопнулись. Тотчас взревели двигатели автомобилей, прожекторы вспыхнули ещё ярче. Раздался пронзительный крик, несколько раз подряд стукнули оружейные выстрелы. Мы с родственником переглянулись – глаза у дяди были совершенно круглые, как у насмерть перепуганного кота.

  Воздух содрогнулся протяжным стоном – словно невидимое чудище утолило свой голод. Свет прожекторов медленно погас, всё стихло. Мы выбрались из-за холма, подошли ближе. В воздухе стоял сильный запах озона, куча металлолома, которым была забита база – исчезла. Вместо неё на земле появились спиралевидные концентрические круги, сходящиеся в одну-единственную точку.

  - Кладбище! – воскликнул я. – Вот что он имел в виду!
  - Чего? 
  - Привидения согласились принять жертву… И устроили себе шикарное кладбище – что-то вроде крематория, как я понимаю.
  - Но где директор?
  - Забудьте…

  На рассвете появилась милиция. Долго допрашивали меня с дядей, но что мы могли сказать? Устав от наших бессвязных россказней, нас отпустили. Я полагал, после этого случая  Андрей Сергеевич впадёт в депрессию, но он неожиданно устроился на работу в блинную. Судя по цветущим щекам – страшно рад этому обстоятельству. Я попробовал его стряпню -  отличные блины! 

  Перед отъездом  решил навестить бармена. Однако, на том асфальтовом пятачке, где обычно стоял «Донер Кебаб» оказалось пусто. Вместо вагончика шуршал ворох опавших  листьев вперемешку с газетами. Я пнул ногой – клубок с шорохом перевернулся, наверху оказалась вчерашняя  газета с фотографией знакомого человека: всё те же квадратные плечи, ёжик седых волос…  Правда, он был мёртв.

  Я поднял клочок этой газеты, в глаза бросился отрывок статьи: «…профессиональный преступник, более двадцати лет находился в федеральном розыске. Жил по чужим документам, занимался металлоторговым бизнесом, вел вполне благопристойный образ жизни. Согласно последним данным, именно с его персоной связывают исчезновение инкассаторских броневиков…»

  А ещё мне показалось, что земля вокруг трупа истоптана рифлеными следами армейских ботинок. Разумеется, сосчитать отпечатки нереально, но полагаю, их оказалось бы ровно двенадцать…

  Где-то сейчас бармен со своим «Донер Кебаб»?