Все, кто служил на флоте в советские времена, помнят, как много было на каждом корабле выходцев из разных республик, где по-русски практически не говорили.
Естественно, многие ребята, призванные из тех мест, государственным языком поначалу практически не владели. Первое, что они, как правило, осваивали на службе - это мат. Со всем остальным было уже сложнее. Правда, старательные и толковые люди к концу службы уже свободно могли разговаривать практически без акцента.
По большому счёту, зря моряки-славяне подтрунивали над своими сослуживцами «нерусской национальности». Каждый из них, всё-таки, знал два языка: свой и, худо-бедно, наш. По крайней мере, мог изъясняться так, чтобы его понимали.
А кто из нас, изучавших в школе немецкий, французский или английский, мог бы похвастать тем что может сказать на «импортном языке» нечто большее, нежели “My name is Sasha”?
Тем не менее, трудно было не улыбнуться, когда просьба нагрузить магистраль пресной воды на седьмой отсек звучала так:
- Сентральный! Ходи вода седьмой отсек!
А однажды доклад вестового офицерской кают-компании о том, что столы там накрыты и офицеры приглашаются к столу, приобрёл абсолютно противоположный смысл:
- Централный! Накрылся столы в кают-компания, офицеры просятся к столу!
Достаточно интересно было слушать, когда ругались между собой два парня, не знавшие языка своего оппонента и поэтому бранившиеся по-русски, но с национальным колоритом:
- Я имель тебя!
- А я имель тебя, твой портрет и гвоздь, на котором он висит!
Ну и так далее…
Естественно, точно так же, как для нас нерусские матросы, выглядят для иностранцев россияне, пытающиеся хоть что-нибудь сказать на их языке, но имеющие о нём лишь поверхностное представление.
Однажды я услышал по радио весьма занимательную передачу, смысл которой был в том, что нельзя осваивать иностранные языки по фильмам, тем более - по фильмам о войне.
Один из участников передачи рассказывал, как в московском парке имени Горького массовик-затейник (по-современному – «аниматор») водил хоровод с русскими ребятишками и примкнувшими к ним детьми немецких туристов. Аниматор построил малышей в круг и велел им взяться за руки. Наши так и сделали, примеру сверстников без проблем последовали немцы. Далее затейник подал команду:
- Теперь поднимите ваши ручки вверх! - и продублировал её по-немецки, как умел:
- Хенде хох!
Присутствовавшие при этом немецкие родители едва не поперхнулись пивом, а русские дети весело закричали:
- Гитлер капут!
Другой участник передачи рассказал о случае, свидетелем которого он стал где-то в Италии. Там к нашему туристу подошёл немец, почему-то принявший его за соотечественника, и начал ему что-то горячо и очень быстро говорить, видимо, делился впечатлениями. «Руссо туристо» хлопал ушами, глазами и лихорадочно соображал, как сказать по-немецки «Я не понимаю». Перепутав «Их ферштее нихт» с другой расхожей фразой из кино, наш земляк выкрикнул в лицо опешившему немцу:
- Нихт шиссен! Нихт шиссен!
Однажды свидетельницей подобного недоразумения стала Елена Владимировна Болдырева, замечательный учёный-химик.
Группа россиян, прилетевших в Германию, оформлялась на постой в небольшом отеле. Пока дежурный администратор выполнял свою работу, один из наших соотечественников, молодой парень, подходил ко всем проходившим мимо него немецким женщинам, работавшим в отеле, и произносил:
- Аусвайс, битте!
Поначалу немцы проявляли сдержанность, но потом их терпение иссякло, и они пожаловались на парня старшему российской делегации. Тот подозвал к себе возмутителя спокойствия и спросил:
- Что ты к немцам пристаёшь, зачем требуешь, чтобы они показывали тебе свои паспорта?
- Да ничего я у них вовсе и не требую, я просто на их языке говорю: мол, здравствуйте…