Наш дом стоял на улице Садовой, дом 1. Дом был угловой – на пересечении улицы Садовой и Шевченко. Жили мы в частном доме, похожем на пряник. Тогда не строили коттеджей. Только один этаж площадью до шестидесяти одного метра. Зато он был окружен садом, с множеством яблонь, груш, вишень и слив. Был огород и палисадник перед домом. Во дворе, рядом с беседкой стояла колонка (так называли водопроводную трубу, выведенную над землей с краном) из которой можно было пить воду прямо из трубы, подставив под струю язык. Мы с соседскими девчонками, играя летом на улице, часто забегали во двор и пили эту вкусную, холодную воду.
Однажды мы узнали, что пили воду не только мы. Алка, долговязая, босая, в коротком сарафане, еще не добежав до колонки, высунула язык и подставила его под трубу, открыла кран. Тут же раздался громкий вопль. От крана сначала отпрянула наша подружка, а потом из трубы вылетела большая оса. И на наших глазах Алкин язык, еще не спрятавшийся во рту, стал увеличиваться в размере. Она уже не визжала, а мычала, показывая пальцем на язык. Как будто мы не видели его сами.
Потом у Алки поднялась температура и ее мама водила в поликлинику. Потом все это прошло. Но всякий раз, когда я вижу такую самодельную колонку, я вспоминаю визг и вылетающую из трубы осу.
***
Тогда в моем детстве мы, конечно, сочувствовали Алке, но больше нам было смешно.
Тот беззлобный смех повторился уже в другое время, когда я стала молодой женщиной. Я училась в аспирантуре и с исследовательской миссией отправилась на станкостроительный завод. С важным видом молодого исследователя неизведанных проблем экономики, с кожаной папкой для бумаг, я появилась у проходной завода. Был солнечный день, разморенные теплом вахтерши стояли у проходной, разглядывая со стороны торчащую из земли металлическую трубу. Так как меня распирало от желания что-нибудь срочно поисследовать, я очень резко сунула свой нос в эту злополучную трубу. Не знаю почему, но над трубой оказался именно нос. Я точно помню, что мои глаза не увидели внутренности трубы. Зато в следующую секунду я сама увидела свои глаза: от пронзительной боли я увидела искры, посыпавшиеся из глаз и сильную струю слез, как у клоуна в цирке. А еще я увидела вылетающих из трубы ос.
История повторилась. Вместо исследования работы цехов, я оказалась в медпункте завода. У меня быстро распухал нос. А так как нос был маленьким, распухло все лицо, даже лоб. Поднялась температура и я три дня пролежала в постели. Когда меня расспрашивали что произошло, я со смехом рассказывала свою историю и вспоминала про Алку и как смеялись над ее горем мы, ее подружки.