Другой... 2

Жейнов Станислав
 "Другой"... (2)

  Спать пошли к Сергею. Добрались поздно, но лег только Игорь, мы трое до пяти сидели на кухне. Водка и… пиво здесь конечно было лишним: пришлось выпить. Вечер получился напряженным, только теперь я расслабился, наконец можно побыть пьяным, говорить глупости, пошлости: громко, душевно с матерком, не переживая за последствия. Любимые моменты, -  люблю так – по простому, душевно. Любимая тема – студенческие годы, без нее никак.
  Эту квартиру Сергей купил недавно, только сделал ремонт; обстановка скудноватая, во всем чувствуется необжитость, но кухня - что надо. Уютно. И тусклый свет светильника, и мягкий диванчик, и вкусное холодное пиво, хотя, может показаться, что пиво я упомянул не к месту, но уверяю и запах и вкус, даже цвет, стали неотъемлемой частью, идеально гармонируют с легким дребезжанием вытяжки, плавными покачиваниями ноздреватых шторок, и мутноватыми переливами мебельной гарнитуры.
  Вспоминали  институт: преподавателей, сокурсников, какие-то вечеринки, каких-то девушек, первые зарплаты, первые машины, и дальше, дальше… пришли к последнему вечеру, слегка поругали Игоря.
  ... - да, что это еще за сюрприз такой, или это шутка, насчет пятого? – задал давешний вопрос Антон.
  - Нет, не шутка, - ответил Сергей, - едет еще один человек.
  - А он тихий? - улыбаясь, поинтересовался я.
  - Хм. – Глаза друга заблестели, выдали смущение. - Ну, как сказать? Очень хороший, добрый и славный человечек.
  - Такие бывают? – удивился я. – На моей памяти их было четверо, все вымышленные герои Дюма. Или пропустил чего?.. «Сенька кривуля» - отравлен, «Линчеватель Петр» - кормит рыб, «Сашка упырь» -  в тюрьме, но даже они не подходят под такие сжатые характеристики… Ну а все-таки? –  настоял на ответе.
  - Палатки берем две, - к чему-то сказал Сергей.
  - Ты ж вообще не хотел палаток? - удивился Антон.
  - Ну… поменялось кое-что.
  - О как?! Я понял! Значит баба! – Потомок саамов выкатил глаза.
  - Девушка. Добрая, славная девушка… Моя невеста.
  - Опа, - тихо выдохнул я.
  Перебираю в голове имена женщин, с которыми встречался Сергей последние пять лет: - Я ее знаю? Рита?
  - Нет, нет…
  - Наташа?
  - Наташа? – переспросил он.
  - Ну та, все плакала… сопливенькая такая...
  - Негодяй, а если бы я сказал что она, как бы ты потом, в глаза нам...
  - Ну шучу, шучу… - успокоил друга. - Вспомнил: вот эта с ножками дугой, как ее?.. Ты еще говорил: «Не страшно, когда в юбке не видно». Хотя, нет, у нее ж сестра была…
  - Да, женюсь на обеих сразу.
  - Или.. не та, курносая с длинной шеей, а другая, что с позвоночником, ты еще говорил: «юбку повыше – и ничего не видно»  Она? - Сергей изменился в лице.
  - Эй, - говорю, - на меня нельзя так смотреть, я ведь тебе все-таки как бы товарищ… был… Отличная девушка, образованная, фармацевт кажется? Это она травилась, когда ты на свидание опоздал?
  - Не знаю, о ком ты, но не она. 
  - А кто остался? – губастенькая? которая на спор за нижней губой яблоко спрятала? Да ладно, не сердись, отличный выбор, целоваться не удобно, но можно и без этого, мы ж с тобой не целуемся и ничего, трудно, но находим другие интересы.
  - Девочку мою не обижать! – строго сказал Сергей. - Девочка хорошая, не испорченная, с шуточками всякими – аккуратней, не каждый их разумеет, особливо про прошлых всяких разных, горбатых и сопливых, а кто ослушается…
  - А чего ты на меня все время зыркаешь? – возмутился я. – Когда я деток забижал? Отродясь такого не было, не надыть чужих собак вешать, от своих не схоронишься, а тут… - Кивнул в сторону Антона. - Ты стращай молодь неразумную. А мы старики жизнью умудренные; бока наши опытом раздобрились, поганить рты речами гнилостными разучилися, аки вешний чибис в куге елдовой, житом вештаясь квелом лобызается, так и мы охрепясь думкой вытопорщиться, не погнушаемся…
  - И много так можешь? – остановил меня Антон.
  - Трудно правильные слова подобрать, когда такие обвинения бросают. Ему то что, а мне теперь ночь не спать, мыслю гачить: как бы капризную детятю словом мудрым не обидеть.
  - Вот-вот и подумай... – сказал Сергей, - и с заграничным гостем профилактическую лекцию надо провести, ну это уже завтра...
  - И что, правда женишься? – уточнил бородач. - Не жалко свободы? Или там такой кадр, что упустить боишься?
  - Во первых, не надо называть мою невесту кадром, хорошо?
  - Извини, не хотел обидеть…
  - Я так и понял, а насчет свободы… да погулял уже, будя. Стареем, пора за ум... Ну и любовь, а как же ж без нее.
  Антон, в ответ: - Любовь? Ты взрослый человек, только без обид, но, разве можно строить что-то на такой непредсказуемой?.. Толстой, или кто там? – сказал: «и это пройдет», так?.. хе-хе… Сколько я таких повидал… Это заезжено, но жениться надо на… Ну, пройдет время… понимаешь?
  Бородач слабо соображал - по суженным глазам Сергея, сжатым кулакам и играющим желвакам – было ясно: тему пора менять.
  Голос Сергея изменился: - Не очень. Вообще постарше тебя буду, тоже повидал…
  - А кто у нее папа, мама?
  - Это важно, да?
  - Очень, и в первую очередь.
  - Это для тебя… Я уже дорос до того душевного и материального состояния, когда выбирают, руководствуясь иными мотивами.
  Антон продолжал: - Один мой друг, очень порядочный, честный, тоже считает: жениться надо по любви, но чтобы не прогадать и с материальной стороной, специально общается только с девушками из обеспеченных семей. Рано или поздно влюбится, но в кого надо, понимаешь? Вот так - и любовь тебе и морковь, на одном блюде. Прагматично – да, но чувств он не предает, ведь так?
  - Твой друг, ни чем не отличается от ограниченного узколобого большинства!.. И насчет его порядочности и честности… похоже: очередное ущербное...
  Я отвлек друга, потормошил за предплечье:
  - Давайте выпьем.
  Еще немножко, и выкинет Антошку за шкирку из окошка. Сергей, и так не любит когда учат, а тут задело за живое, еще и грубо так, напористо… Похоже, все дело в водке, но огульных обвинений не будет. Я желаю еще экспериментировать с этим напитком. Сергей отвлекся: - Давай...
  Чокнулись. Выпили.
  Бородач не унимался: - Так что, подумай...
  Я надавил пяткой на его носок, Антон замолчал, глаза непонимающе надулись.
  - О чем подумать? - спросил Сергей. Лицо у него каменное.
  Наконец, почуял неладное, и бородатый: – Я хотел сказать…- начал неуверенно и осекся, слегка подался назад.
  Надо как-то спрыгивать с этой темы, думаю – плохо кончится. О политике – не поймут, да и грустно это. О бабах – глупо, и спьяну - всегда пошло. О работе - ...
  - Кстати, о бабах, - говорю. – Кто-нибудь, может честно сказать, сколько у него было женщин? А?
  - Что? - Сергей перевел внимание на меня, с трудом переваривая вопрос.
  - Я считал: у меня пять, - говорю.
  Подействовало: вроде отходит, злоба сменилась удивлением, улыбнулся:
  - И как ты дальше жить думаешь? – спрашивает. - И стоит ли?..
  Я пропел: «но дело не в деньгах, и не в количестве женщин, и не в старом фольклоре и не в новой волне…»
  - В древность, таких палками забивали, - сказал он. Осуждающе покачал головой. - Да… Эта сторона твоей жизни, мне совсем незнакома. Как так получилось? Одни компании, те же взгляды, и нате - девственник.
  - Ну… не совсем!
  - А может, ты этот?..
  Лицо друга скривилось, будто поперхнулся не дожеванным лимоном.
  Копируя его гримасу: - Кто?
  - Страшно сказать, ну из этих, которые… ммм… Женоненавистник? Как сказал человек ступая на луну…
  - Как сказал?
  - Что-то там: «Луна – планета населенная тремя мужчинами… И это дает основание предполагать, что на других планетах, тоже живут исключительно мужчины, а это значит…»
  - Домашняя заготовка, - перебил Антон. - Прыжок для человечества и все такое… Противно.
  Сергей посмотрел на бородача, потом снова на меня: - Врешь ты все! – говорит. - Не бывает «пять баб». Бабы начинаются с семи, потом двенадцать, и так далее…
  Я возразил: - А что, «пять баб» - уже отменили?
  Наши взгляды столкнулись. Лица посерьезнели, ужесточились, но не на долго. Сергей не выдержал, засмеялся. На моем лице не дрогнул мускул.
  Антон рассматривал нас непонимающе, скоро произнес страшное: - У меня четыреста.
  - Четыреста чего? – уточнил я.
  - По подсчетам: с института и по сегодня - четыреста женщин.
  Сергея порадовало, мое удивление. - Утешая, похлопал по плечу: – Все правда, - говорит, - я проверил, - есть свидетели, медицинскую карту пролистал: все сходится…
  - Я имел в виду, не количество половых контактов - вообще, а сколько партнеров, понимаешь?
  - Четыреста, - повторил он. - И не надо на меня так смотреть, что тут такого.
  Стало грустно, - похоже не шутит, и самое обидное, кажется, даже не врет.
  - Ни где не щиплет, не чешется?
  - Абсолютно.
  Все-таки, надо уточнить.
  - Просмотр порно фильма и журнала эротического содержания, половым актом не считается! – говорю.
  - Ну конечно!
  Только сейчас я заметил - язык Антона проколот какой-то голубой хренью. 
  - У тебя, там, что-то торчит, - говорю.
  Антон высунул язык. Не очень красиво – красный язык, белый налет и на всем этом массивная голубая брошка.
  - Зачем это?
  - Девчонкам нравится, ну когда…  понятно, да?..
  Я скривился. Сергей опять хлопнул меня по плечу: - Вот так, а ты думал?.. Поэтому у тебя их только пять. – Потом, бородачу: – Сейчас-то уже поздно: все маститые пирсингологи спят, а утром отведем его к лучшему. Это ж не очень больно?
  Антон встал: - Ну так, - сказал неопределенно, помотал головой. - Я скоро, тут товарищу помочь. - Вышел из кухни, хлопнула туалетная дверь.

  - Как думаешь – врет? – меняясь в лице, спросил Сергей.
  - Не знаю, на всякий случай не становись к нему спиной. Смотри, сейчас потрется о сливной бочек: «о! - четыреста один!» В ванной приметит стиральную машину: «о! - четыреста два!»
  - Ха-ха-ха…
  - Ха-ха-ха…
  Смеялись долго, пить больше не стоило.
  - Страшный человек, - говорю.
  - Страшный.
  Выпили.
  - Выезжаем завтра? - уточнил я.
  - Все по плану.
  - Вечером?
  - Часов в восемь, дела еще есть на работе…
  - Правда, женишься?
  - Ну, – кивнул.
  - Чо молчал?
  Сергей запел: - У церкви стояла карета!
                Там пышная свадьба была!
  Я присоединился:
  - Все гости нарядно одеты
  Невеста, всех краше была…
  Выпили. Еще спели. Еще выпили. Вернулся Антон. Выпил. Мы тоже.