(Глава из повести "Мой друг - предатель")
Лёха Малец погиб за несколько дней до дембеля.
Ворвались мы с боем в кишлак Самида, что расположен у самого Саланга. Двоих парней из роты ранило. Их оттащили на окраину села, медбрат возился с ними, перевязывал, колол промидол, ждал эвакуации. К вечеру должна была прилететь вертушка.
Передовая часть роты ушла на прочёсывание, а мы вчетвером остались. Лиса, я, Дизель и Малец. Шли по кривой улочке, заглядывали за дувалы, заходили в дома, обшаривали сараи и загоны для скота. В одном таком загоне наткнулись на целый склад оружия. Может, и в других местах оно было, мы не очень тщательно проверяли. А тут. Под тонким слоем раздёрганной соломы прямо на земле лежали с десяток автоматов, два РПК, несколько вскрытых цинков с патронами, гранаты россыпью. Мда, улов, однако. И не плохой!
Тогда пришли тяжкие времена. Охота за трофеями – оружием и боеприпасами превратилась в самоцель. Хоть умри, но из рейда обязательно вернись с трофеями. Так ведь не бывает. Сегодня вон как повезло. Было бы место, где припрятать добытое, припрятали бы, без сомнений. Как только из «пустого» поиска возвращаешься, нырнул в закрома, достал пару калашей, вот и есть чем козырнуть перед начальством. С мужиками мечтали в полусерьёз, в полушутку, мол, построить бы свой маленький заводик по производству китайских автоматов, и на войну ходить не надо было бы. Собрал за сутки с десяток стрелялок, сдал комбату и кури бамбук!
А пока вминаю подошвами трофейных берцев пыль на дороге. Кишлак горный, холодно. Ветер сдувает со снежных вершин морозную свежесть. Автомат студит руки. Но с курка не снимешь палец, себе дороже может обойтись. Потерплю. Не впервой ведь.
Лиса остался за тем дувалом, где оружие нашли, затихарился где-то. Наверняка смотрит на нас в оптику. Даже поёживаюсь, представляю, что где-то и чужой снайпер может сидеть и выцеливать нас.
Лёшка нырнул в очередной дворик, протопал к мазанке с одним единственным окошком, занавешенным пыльной тряпкой.
- Оп-па, - крикнул нам. – Мужики, сюда!
Дизель сорвался с места, побежал за Лёхой. Я остался во дворике, чтобы проверить другие строения. Чисто. Никого.
Из домика послышалась пулемётная очередь. Мать твою! Бегу на выстрелы, спотыкаюсь о полуразвалившуюся корзину с очищенными мелкими кукурузными початками. Больно ударяюсь плечом о землю. Встаю на одно колено в тот момент, когда над моей головой воздух тонко рвётся под напором автоматных пуль. Падаю опять в холодную пыль, умудряюсь развернуться в ту сторону, откуда стреляли.
Вот он. Вижу. По широкому, с округлой верхушкой дувалу убегает дух с автоматом. Пытаюсь прицелиться, в глазах снова туман и поднятая моим телом пыль тоже не дают сосредоточиться. Бах! Дух кувыркается с дувала вниз. Лиса сработал!
Я вскакиваю на ноги, несусь к домику. Дощатая дверь сорвана с петель. На полу лицом вниз лежит Лёха. Нехорошо лежит, не правильно. Дизель стоит с пулемётом перед собой, поводит стволом из стороны в сторону. В левом углу, освещённом слабым светом из оконца, замечаю мёртвого мужика с зажатой правой рукой длинной ручкой с вилами. В правом углу на корточках сидят с десяток женщин в паранджах.
- Серёга, проверь их! - почти кричит Дизель.
Только теперь до меня доходит, что убитый дух в женском платье. Подбегаю к фигурам, начинаю срывать с их голов паранджи. Тётка, тётка, тётка, швыряю им в протянутые руки сорванные накидки. Ах, мля, мужик! Вижу испуг в глазах афганца. Он выпускает из рук автомат, который глухо падает на пол. Бью прикладом прямо в лицо. Дух охает и валится на бок. Не хватало ещё, чтобы стрельнул, гад! Отбрасываю ногой к Сержику оружие. Проверяю остальных. Нет, все женщины. Тётки голосят, хорошо хоть глаза выцарапывать не лезут.
- Всем молчать! Молчать и сидеть на месте! – приказываю я, для убедительности даю в потолок очередь. Пыль, крошки, щепки летят мне за шиворот, припорашивают всё вокруг. Женщины замолкают.
Тащим с Дизелем на улицу Мальца. Лёшка уже мёртв. Носки ботинок прочерчивают глубокие параллельные бороздки в пыли. Переворачиваем Лёху на спину.
- Дизель, что случилось?! – трясу Сержика за плечи, вижу, как его глаза неотрывно смотрят на Лёхину шею, залитую кровью.
- Я в дом вошёл, – стучит зубами Дизель. – Там тётки сидят. Лёха говорит: «Подозрительно как-то. Чего это они тут делают?», ну, я сунулся к одной, к одному, - запутался Сержик. – Короче, сорвал чадру с башки, а там рожа бородатая. Потянулся к другому… - Сержик нервно втягивает в себя холодный воздух. – В общем, отвлеклись мы, а тот мужик вилы схватил и воткнул их Лёхе… прямо в горло… - Дизель щупает в кармане лифчика пачку сигарет, трясущимися руками пытается достать одну.
Забираю у него пачку, открываю её, прикуриваю сразу две сигареты, одну сую в зубы Дизелю, другую курю сам. Теперь вижу два затянутых кровью отверстия под подбородком у Лёшки. Одна прямо над худым, беззащитно торчащим кадыком, вторая у левого уха, внизу, под мочкой, ещё один зуб вошёл под срез ворота броника, а четвёртый только вспорол ткань на нём. Лёхино лицо оскалено, кровь залила только бронежилет и левый рукав бушлата. Глаза открыты, незряче уставились в мёртвое серое небо. Докуриваю сигарету, присаживаюсь на корточки, провожу ладонью по лицу Мальца, веки его послушно закрываются.
Дизель начинает истерить:
- Конт, Серёга, давай завалим всех этих тварей! – меняет магазин на пулемёте, дёргается в сторону дома.
- Сержик, остынь! – хватаю его за плечо.
- За Лёху их покрошить надо, - вырывается Дизель. – Не хочешь? Я сам!
- Да стой ты! – всё же удерживаю тугое тело на месте, отталкиваю подальше от дома. Натворит тут дел, не расхлебаем потом.
Во дворик ворвался Лиса. Запыхался, пот течёт по широкому лицу:
- Мать твою! – споткнулся взглядом о тело Лёши. – Да твою ж мать!!!