(окончание повести «Крик ястреба»)
Было темно и холодно. И одиноко. Так одиноко, как не бывает человеку на земле. Потому что…
-Листик, где ты?.. – всхлипнул Василько. – Отзовись!
Не было Листика.
Боль от этой потери была невыносимой. Куда сильнее боли в раненом плече, куда ударил клюв ужасной птицы. Василько вспомнил, как чудовище, взломав бутон, нацелилось громадным клювом ему в голову. Как сорвался с запястья Листик, метнулся навстречу врагу. Помнил зелёную вспышку и острый удар по плечу. Потом птица девалась куда-то, а он очутился здесь.
Здесь, - это где?
Всё тело болело так, словно по нему прокатились все те валуны, что летали по воздуху во время той песчаной бури. Особенно плечо. Но эта боль постепенно слабела. Зато теплей не становилось. Наоборот! Василько вдруг понял, что сильно замёрз. И промок тоже. Он с трудом разлепил глаза. Темнота исчезла, стало заметно светлее. Перед самым лицом в сером сумраке стали видны острые листья зелёной травы, в крупных каплях росы. Под щекой – тоже зябкая сырость.
Василько, всхлипнув снова, приподнялся. Сел, оглядываясь по сторонам.
Он находился на крошечной полянке среди густого сумрачного ельника. Было раннее-раннее утро. Над землёй низко-низко ходили блекло-сизые волны тумана.
«Я всё-таки добрался до Земли! – с радостным облегчением вздохнул Василько. – Надо позвать на помощь, рассказать…»
Он привычным движением поднял руку к губам. И едва удержался от горького вскрика. Прибора дальней связи на запястье не было.
Не было и накопителя, чтобы согреться. Рубашка, между тем, совсем промокла от росы. А пескоходы потерялись где-то в космосе.
«Ну и пусть», - с тоскливой успокоенностью подумал Василько. После гибели Листика это всё не имело большого значения. К тому же, он не сомневался, что не поздней чем через полчаса найдёт каких-нибудь людей. Не может не найти. Надо только как-нибудь пробраться через этот ельник.
Плечо потихонечку ныло. Дрожа от холода, Василько стянул с себя рубашку. На плече виднелся небольшой треугольный рубчик с подсохшей красной корочкой, - след от птичьего клюва, - и с розовой припухлостью вокруг. Почти такой же, как тот, что Василько заработал в пятилетнем возрасте, повздорив с соседским петухом. Ничего страшного.
«Это потому, что Листик меня спас!»
Лезть в колючую чащу совсем не хотелось. Хотелось в полёт, ближе к солнцу, прочь из этого холодного тумана. Василько чувствовал, что капелька летучих способностей у него ещё сохранилась. Но надолго ли их хватит теперь, без Листика? И зачем они ему, если Листика нет?
И вообще, как ему жить теперь дальше? И зачем? Другого Листика ведь у него уже не будет. Да и не нужен вовсе никакой другой!
«Листик, вернись!»
«Лучше бы нам было вместе!..»
Тоска по Листику давила всё сильнее. Но она и помогла Васильку забыть про холод, не обращать внимания на злые удары колючих веток, пока он пробирался по густому ельнику. Идти пришлось долго, чаща никак не кончалась. Ельник сменился сосново-осиновым лесом, с густыми кустами шиповника, но ни людей, ни людского жилья, ни заметных дорог и тропинок всё почему-то не встречалось на пути. Пару раз он напился холодной воды из лесных ручейков, а есть не хотелось совсем.
Наконец, уже под самый вечер, он таки набрёл на человеческое жильё.
Это был совсем небольшой деревянный домик, ограждённый высоким забором. От него дальше в лес убегала узкая дорога. Василько радостно кинулся к нему. Сейчас…
Двор был пуст. Ворота почему-то сорваны с петель и отброшены в сторону. Где же люди? Он нетерпеливо прыгнул на крыльцо, шагнул через порог…
Обстановка внутри жилища поразила Василька своею убогостью. Стены, густо покрытые сажей, примитивная печь, грубо вырезанные лавки. Вместо окошек – какие-то щели, заткнутые тряпками.
Разве люди могут жить в таких условиях? Куда же он попал?
Вдобавок в доме побывал, наверно, какой-то злобный зверь. Совсем недавно. По всему полу были разбросаны какие-то тряпки, осколки глиняных горшков, обломки полок, сорванных со стен. Опрокинутый стол беспощадно изрублен каким-то отточенным лезвием… нет, зверь такое устроить не мог. А люди?.. васильку явственно припомнился весенний урок истории, про то, как жили древние людские племена в «донашу эру».
Он устало опустился на уцелевшую от погрома лавку. Прислонился спиною к стене, закрыл глаза, и молча заплакал.
«Получается, я всё-таки не долетел! Заблудился, как Майк… Потому что… Потому что это – не моя земля, не мой мир! А если и мой, то такой, каким был он в очень древние времена!.. Майк тоже, после встречи с этой птицей, попал в другую, не в свою Вселенную. И я тоже… Где я теперь?.. Хотя… Какая разница теперь, если Листика нет. Жалко только, мама будет плакать. И с Атроком мы больше, наверно, не встретимся…»
Он плакал долго, пока не заснул.
Проснулся Василько от голода. Он поспешно вышел на крыльцо. Снова было утро. Ясное, солнечное. Василько озабоченно зашарил по карманам. Нашёл большую плитку шоколада. Изгрыз её за две минуты. Больше ничего съестного не было. Только солнечный фонарик, дельфиний свисток, пачка фитопластинок. Да измятый бумажный листок, что дал тогда Сергей.
«Вот, пригодится костёр разводить», - подумал он почти весело.
О том, что с ним будет теперь, Василько решил пока не думать. Если он всё-таки попал на свою Землю, то и говорить не о чем. А если нет, - ну, что же… Людей он всё равно найдёт когда-нибудь. А прокормиться здесь, в лесу, умелому охотнику нетрудно.
Он пошёл по дороге. Было всё равно, куда идти. Опять напился из встреченного ручейка. И очень скоро вышел на людей.
Лес оборвался. Впереди была обширная поляна, полого поднимавшаяся вправо, к высокому холму на холме стояли ровными рядами тысячи людей. Все в железных кольчугах и шлемах, с треугольными щитами. Звенело оружие, полоскались на ветру знамёна. Василько даже вздрогнул, - рисунок на ближайшем знамени был такой знакомый, - золотой лев на алом поле. Только без зелёного венка, как на настоящем Суздальском гербе! Дюди что-то кричали, грозили оружием вниз. Им навстречу скорым шагом поднималось из низины ещё одно войско. – под такими же знамёнами, как у Северной республики. Длиннобородые богатыри в передних рядах торопились на битву. Самые нетерпеливые на ходу скидывали тяжёлые сапоги и бежали на холм, чтоб скорее сразиться с врагами.
«Ой, они же сейчас поубивают друг друга! – с испугом подумал Василько. – Они с ума сошли! Что же делать?»
На той Земле, где жил Василько, войны между людьми не велись уже лет восемьсот.
«Нужно их остановить! – для Василька такое решение было единственно верным. – Только как это сделать? С Листиком – было бы запросто! А одному? Кто послушает мальчишку?»
Но стоять и смотреть на такое?!
Он сорвался с места, и побежал, изо всех сил. Чтобы успеть! Чтобы очутиться между этими войсками прежде, чем они сойдутся! А тогда… что он станет делать после, Василько и сам ещё толком не знал. Лишь бы успеть!
Он успел. Очень близко увидел изумлённые, даже испуганные лица. Почему-то эти лица были внизу, под ним. И только сейчас Василько понял, что не бежит по земле, а летит!
- Стойте! Не смейте! – отчаянно крикнул Василько.
Войска ошеломлённо встали, не дойдя друг до друга с десяток шагов. Все смотрели на него, показывали руками. Кто-то даже крестился, упав на колени.
- Не смейте воевать друг с другом! – снова крикнул Василько звенящим от волнения голосом. – Никогда не смейте! Люди вы… или кто?!
Он почувствовал, что сейчас расплачется. А люди всё ещё стояли и смотрели на него, в немом молчании. Чего-то ждали. Нужно что-то сказать им ещё! Чтобы они поняли! Что-то важное!..
А что сказать? Василько не знал. Может, это?
Он лихорадочно выдернул из кармана листок с»Заветами».
Они должны понять! Поняли же люди на Земле!
«Помни, каждый живущий…»
Почему-то вдруг сделалось ужасно холодно. Листок бумаги выскользнул из вмиг заледеневших пальцев. Внезапно сильно закружилась голова…
«Только бы не упасть! – испугался Василько. – Лучше подняться повыше, где солнце. Там, может быть, теплее…»
Он полетел, не глядя больше вниз, на землю. но сил хватило лишь на то, чтобы скрыться из глаз поражённых людей. А потом Василько с горьким всхлипом упал на землю посредине леса. Всё, летать он уж больше не сможет. Кружилась голова, опять болело раненое плечо.
«Это оттого, что я летал, - подумал Василько. – Потому что нет Листика… Без него нельзя… Надо отдохнуть немножко…»
Однако отдохнуть ему не дали. Раздался громкий шелест крыльев. Василько поднял голову. На него, со злобным клёкотом, падала с неба пёстрая хищная птица. Вроде той. Что нападала на них с Атроком в «Мамонтёнке».
«Ой, мама… Всё!..» - успел подумать Василько. Слабо поднял руку, заслоняясь… И в то же мгновение в голову птице вонзилась острая стрела.
Птица мёртво шлёпнулась на землю. Василько засмеялся. Оперение стрелы, пронзившей жестокую птицу насквозь, полыхало, как жаркое пламя. А на древке отчётливо были видны две вырезанные буковки.
«АВ»!
Их с Атроком стрела!
Василько радостно вскочил.
- Атрок! Я здесь!
Но не было ответа. Только лес шумел.
«Всё равно. Атрок меня разыщет! – упрямо подумал Василько. – Ведь это он послал стрелу! А я его здесь подожду. Отдохну ещё немного…»
Он снова утомлённо сел на землю. Прижался спиной к шершавому древесному стволу. Плечо болело всё сильнее. Хотелось спать…
Колыхнулась неподалёку высокая трава. Проскользнула пёстрая змейка. Потом из-за деревьев вышла девочка. На вид – чуть постарше Василька. В зелёном платьице, в веночке из дубовых листьев.
- Василько!
Василько удивлённо поморгал.
- Ты кто? Ты меня откуда знаешь?
- Я всё знаю, - спокойным мягким голосом сказала девочка, остановившись перед ним. – Я видела, как ты с большою птицею сражался. Пойдём со мной.
Василько подумал, что надо бы встать, но не хотелось шевелиться.
- Куда ещё идти? – спросил он лениво. – Зачем? Мне и здесь хорошо. Меня скоро разыщут.
- Ты болен. Тебя большая птица клюнула. От её яда нет спасения.
Василько поверил сразу. Он не почувствовал страха. Только горькую обиду.
- Значит… Значит, всё зря?.. Зря меня Листик спасал?
- Совсем не зря. Ты многое успел за это время. И многое ещё сумеешь сделать.
- Когда?.. – спросил Василько с горечью. – Ведь я же… Ты сказала…
- Да, сказала, - девочка печально качнула головой. – Спасения от той отравы, что в тебе, не существует. Осталось только несколько часов. Но это не страшно. Я могу устроить так, что ты проживёшь ещё долго. Скоро, далеко отсюда, в лесном посёлке, родится мальчик. Это будешь ты. Наступит час, и ты всё вспомнишь. Только домой возвратиться всё равно не сможешь.
- Так разве бывает? – спросил Василько с большим сомнением.
- Иногда бывает.
- А мама с папой? А Атрок?!
- Атрок тебя разыщет, где б ты ни был. – А если не он сам, так его стрелы. Они куда угодно залетят.
- Это хорошо. А Листик? Он у меня там будет? В… новой жизни?
- Будет. Если сумеешь найти.
- Тогда ладно…
- Ну, вставай. Пойдём.
- Куда?
- На Звёздную дорогу. Она приведёт, куда нужно. Ну, вставай же, нам нужно успеть.
- Да, я сейчас… Подожди, я спросить хочу. Те люди… ну, на поле… Они не будут больше воевать?
- Они не будут. Ты разве забыл? Тебе ведь говорили в школе, что за чудо приключилось в поле у деревни Липицы? Ну вот…