Часть шестая.
- Именно - ворвался! Как может ворваться в окно первый луч солнца! Взбаламутил, растревожил мою душу. Знаешь, рыжие никогда не были в моём вкусе, но твой отец - Степан, сумел пробудить во мне женщину. Подрастёшь - поймёшь. Вместе мы были одно лето, пока он работал в бригаде строителей на местной стройке. Признаюсь, самое счастливое лето в моей жизни! Но наступила осень. Он, скоро попрощавшись, уехал, обещал писать, навещать... Ни одной весточки! А весной родилась ты. На первом же кормлении я поняла - вся в отца! Ты прости, что часто была резка с тобой. Но пойми, ты - живое напоминание о моём былом счастье и несчастье одновременно. Потому что уверена, уже никогда, ни с одним мужчиной я не испытаю тех мгновений настоящей любви. Как оказалось, лишь с моей стороны. Я ведь обыкновенная женщина. А тут ещё твой упрямый характер, твоё стремление к свободе и независимости. Никогда не поступай, как твой отец! Не переступай через людские сердца, мимоходом раня и причиняя боль. Не несись по жизни, сломя голову. Всё успеешь!
- Я всё понимаю, - тяжело вздохнула Зойка. Ещё долго сидели они на крыльце и рыжая голова девочки-подростка покоилась на плече у матери. Таких минут единения матери с дочерью было в их жизни мало, но они были...
Позже, когда женщина слегла в тяжёлой болезни, Зойка всё чаще вспоминала именно эти редкие минуты. Мать угасала на глазах. На плечи девочки и брата, Ивана, легли хозяйственные дела по дому. Зойка быстро научилась готовить, ухаживать за матерью. Только в глаза ей боялась заглядывать, потому что сразу накатывали слёзы, а их она показывать не хотела, чтобы ещё больше не расстраивать больную женщину и брата. Иван выполнял всю мужскую работу по дому, продолжал учиться на автослесаря, подрабатывал помощников в мастерской при местном гаражном кооперативе. Несмотря на усталость, всё успевал и не унывал.
Спустя время, Зойка случайно встретила брата в обнимку с девушкой. Они шли не торопясь по улице, весело о чём-то щебетали. Когда Иван заметил сестру, смутился, как-бы извиняясь за своё хорошее настроение и представил свою спутницу:
- Знакомься, это - Марина!
Вечером, когда из комнаты матери утихли стоны, брат с сестрой сидели за столом, пили чай. Иван накрыл своей ладонью хрупкую руку Зойки:
- Понимаешь, жизнь не стоит на месте. Мне уже за двадцать. Марина - классная девчонка, она тебе понравится. И потом, тебя ещё на свете не было, а я помню, как бабушка в муках от рака умирала. Видимо, это - наследственное.
- Ага, по женской линии. Я читала об этом, - грустно произнесла Зойка.
- Ну что ты! Из любого правила есть исключения. Тебе просто надо будет внимательнее относиться к своему здоровью. Но ты ещё совсем молода, не думай об этом.
- А мама - уже старая?...
В день похорон были первые заморозки. Людей было немного: родные, несколько женщин, с которыми мать работала на местной АТС, да пара соседей. Поминки прошли в молчании, в их доме не было принято произносить пафосные речи. Зойка стала захаживать в местную церквушку, дрожащей рукой ставила свечи. Своими словами молилась о душе матери, молитв не знала. В школу продолжала ходить, как в тумане. Учителя её не очень беспокоили, узнав о горе.
А по прошествии сорока дней, в их дом вошла Марина. Она старалась двигаться бесшумно, но Зойка стала замечать, как с каждым днём что-то менялось в их родных стенах. Вещи покидали свои знакомые места, либо занимали новые ящики и полки, либо исчезали бесследно. Старьё! На месте старых выцветших занавесок появились новые, в яркий мелкий цветочек. Может перемены и к лучшему, но Зойку раздражала активность новоявленной невестки, зато Иван на свою молодуху не нарадовался. Вечерами из их комнаты доносился приглушённый смех. Что поделать, как сказал брат - жизнь продолжается.
Однажды Зойка, придя пораньше со школы, услышала, как Марина что-то говорила на повышенных тонах. Что именно, она не успела расслышать. Зато хорошо расслышала слова брата, прозвучавшие в оправдание:
- Потерпи, она закончит девятый класс и уедет в райцентр, поступать в училище. Там общежитие дают, я узнавал.
Зойка тихонько выскользнула за дверь и побежала в слезах вдоль улицы. Опять она кому-то помеха... Ей было горько и обидно. На следующий день, она собрала свои нехитрые пожитки, оставила короткую записку и пошла по морозному снегу в сторону электрички. Она вспоминала свой первый побег из дома...
Продолжение следует: http://proza.ru/2011/05/17/420