Кто они - те, которые имеют ИМЯ? У тех, других, были ИМЕНА, у нее бы только номер. Они были настоящими, они ВЫБИРАЛИ сами. Она сидела на газоне и смотрела, как те, другие, спешат по своим делам. Они были ЛЮДЬМИ. Была ли она человеком, ведь у нее был только номер? Таких как она становилось в последнее время все больше и больше. Общество пыталось избавить себя от выполнения неприятных обязанностей.
Она ничего не умела, только вынашивать детей. Образование таким, с номерами, не давали, только набор определенных навыков, необходимых для работы. Она была ИНКУБАТОР, даже не мать, а инкубатор. Что такое мать? Это великое предназначение женщины и ее великая миссия, она должна раствориться в будущем ребенке, чувство любви должно заполнять ее до краев. Эта любовь и есть награда для настоящей матери за жертвенность. Но у нее отобрали и это, для таких, с номерами, даже быть матерью уже ничего не значило. Она была не та, настоящая мать, не спящая ночами у кроватки с младенцем, умиляющаяся первым улыбкам и звукам. Она была ИНКУБАТОР.
Годами беременности сменялись одна за другой, кто были, эти, в ее животе ее заботило мало. Таких как она, с номерами вместо имен, никто особенно и не учил любить, да и их самих никто не любил. Она не знала, выносила ли ее такая же, как она, или это был искусственный инкубатор, который сняли с производства лет 15 назад из-за того, что это просто не выгодно. Человеческий организм с его, казалось бы, обычными функциями очень дорого воссоздавать инструментами современной инженерии. Вот так-то! Но она не думала об этом. Ее занимали те, которые сновали по городским улицам. Те, у которых были ИМЕНА. Как она оказалась на улице уже никто и не вспомнит. Видимо, простая халатность персонала. Обычно, такие, как она возвращались, они ничего не могли и не умели, кроме того, ради чего их создали. Она пыталась понять, что делать дальше. Обычно ее кормили по часам, а сейчас, чувство голода, так непривычно захлестнуло ее и заставило оторвать любопытный взгляд от снующей толпы. Она встала и побрела дальше. Из дверей маленькой кафешки потянул приятный запах еды. Она вспомнила, как ее погнали из подобной в прошлый раз. Она долго убегала дворами от полиции. Почему-то ей показалось, что нужно бежать. Никто не учил ее бояться, никто не учил выживать, но в этот раз ей показалось, что заходить в кафе не стоит. Опасно. Это новое чувство как-то органично вписалось в ее новую жизнь. Все было опасно. Автомагистраль с огромными блестящими автомобилями пугала ее не меньше. Дорогу в прошлый раз она переходила в толпе тех, с ИМЕНАМИ. Сейчас она искала полосы на асфальте. Ей показалось, что нужно туда, через дорогу с пугающими рычащими механизмами. Она просто брела в поисках еды. Очень хотелось вернуться в уютный и простой мир «Биолаба». Там тепло, сытно и чисто. Там не делают больно. Просто вынашивай детей, да и все. Она вспомнила, как вынашивала в первый раз. Было какое-то ощущение гордости.
Сотрудники «Биолаба» не привязывались к подопечным. А какой смысл? Только как к зверькам, да и повторно они виделись не часто, но ее, в ее первую беременность, особенно хвалили.
Им, без ИМЕН, притупляли интеллект специальными препаратами, не влияющими на выполняемые функции. А вы бы хотели иметь дерзкую посудомоечную машину, которая позволяет себе рассуждать об устройстве мира? Конечно, нет! Каждый должен заниматься своим делом. Один думать и развиваться, другой обслуживать первого. Это то, что ей внушили с детства. Кстати, детство она помнит смутно. Таких, как она, вокруг было много. У нее даже были подружки, без имен, с номерами. Чему-то ведь, их учили? Или нет? Да уж много времени прошло с тех пор. А было ли ей хорошо? Плохо точно не было. Плохо - это когда хочется есть, когда холодно и больно. Плохо – это сейчас. Вдруг кто-то схватил ее за руку выше локтя. Больно.
- Как тебя зовут?
- У меня нет имени, только номер.
- Заблудилась? Пойдем.
Она долго шла за этим странным человеком. Она уже давно ходит по улицам, но никому не было дела до нее. А этот зачем-то спросил. Он был похож на добрых сотрудников «Биолаба». Только не хвалил, а молча вел по странным чужим улицам. Впрочем, для нее все улицы были чужими, она изредка видела их из окон автомобиля. Она вспомнила коридоры «Биолаба». Это было место, где было хорошо.
Через некоторое время ее завели в серый дом. В небольшую комнату, куда она вошла уже сама, казалось, набилось еще человек пятьдесят. Тесно и плотно друг другу стояли грубо сколоченные из не струганных досок кровати.
- Привет! Улыбнулся ей молодой розовощекий парень, сидевший на кровати рядом со входом.
- Я Дентон, солдат, а у тебя еще нет имени? А давай, ты будешь Ива?
Она опешила, ИМЯ? У нее теперь будет ИМЯ?! Это все так пугало и радовало одновременно. Она будет как те, которые могут ВЫБИРАТЬ и ДУМАТЬ!
Потом, через несколько недель, она узнала, много всего, что такие как она ничем не отличаются от тех, с ИМЕНАМИ. Это новое знание пугало ее. Всю ее жизнь, прожитую как во сне, ей вдалбливали, что они другие. Они выше, а она и остальные с номерами существуют для строго определенной работы. Выполняемые функции селекционируются годами. Она отличный инкубатор, кто-то другой солдат, кто-то должен работать на заводе, кто-то на фабрике. Их с рождения готовили к некоторым функциям. Из называют «Фунционалы». Никто не предоставлял им право ВЫБОРА дела всей жизни. Никто раньше не ставил ее на одну ступень с теми, у кого было ИМЯ.
Она могла остаться и здесь. Препараты, которыми ее пичкали с рождения, прекратили свое действие, и, кажется, ей иногда удавалось ДУМАТЬ. Ей долго рассказывали об устройстве общества, была комнатка, напоминающая школу для взрослых, она всегда ходила на занятия.
Но теперь у нее было ИМЯ и возможность идти дальше. Дентон сказал, что почти в каждом городе есть приют для бывших «Функционалов». Они нелегальные, но власти особенно не пытаются им противостоять. Очень часто «Функционалы» возвращаются в "Биолаб" сами. Зачем ИМЯ, ВЫБОР и МЫСЛИ, когда тебя ждет привычный ритм и еда. Персонал, опять же, в "Биолабе" довольно ласковый. Многие возвращаются.