Город изнывал от Жары. Последний Дождь пролился на него в конце июня и, казалось, напрочь забыл о его существовании . А Город жил надеждой, задыхаясь от духоты и чадя заводскими трубами. В начале августа где-то далеко за городской чертой небо однажды потемнело и загрохотало громовыми раскатами.
Город звал Дождь, изо всех сил размахивая ветвями деревьев, листья на которых уже давно пожухли и начали осыпаться. А Дождь, словно не замечая отчаянных мольб Города, с усмешкой прошёл стороной, уронив на ближайшую окраину всего несколько своих капель, даже не смочив потрескавшуюся Землю.
Люди заполняли улицы Города только рано утром, торопясь добраться до работы по утренней прохладе, и вечером, когда возвращались домой после работы, очумевшие от Жары. В остальное время дня улицы казались вымершими. Редко какой прохожий появлялся на них, перебегая от тени к тени. Казалось, что даже светофоры перемаргивались между собой в несколько раз медленнее, чем обычно.
В городских фонтанах уже давно не было воды – ей просто неоткуда было взяться – речки и пруды обмелели или почти пересохли. Только лишь горячий Ветер резвился на городских улицах, обрывая на тумбах афиши и столбом поднимая пыль, да бродячие собаки, поджав хвосты и вывалив свои длиннющие языки, копались у магазинов и столовых в мусорных ящиках в поисках пищи.
Родители вывезли своих детей из Города в лагеря отдыха поближе к речкам и озёрам в надежде переждать Жару, но Жару это не устраивало и в лесах заполыхали пожары, а дети вернулись назад в Город. Казалось, что все ветры дуют только в сторону Города и люди старались вообще не выходить на улицы, держа окна закрытыми и спасаясь от дыма.
Город словно вымер. Изредка нарушали тишину сирены скорой помощи и пожарников, да проходящие по улицам трамваи потренькивали своими звонками неизвестно на кого.
И вот на горизонте появилось Облако – густое и тягучее. Из белого оно прямо на глазах превращалось в сизое, потом в синее, а потом в совсем чёрное и, поигрывая молниями и грохоча громом, двинулось в сторону Города, который замер в надежде ожидания.
Облако, ставшее Тучей, приближалось к Городу медленно, как бы раздумывая, с какой стороны на него напасть. Туча то неслась стремительно вперёд, то вдруг останавливалась и начинала метаться из стороны в сторону, как цепной пёс, то откатывалась назад, огрызаясь сухим рокотом грома. А в Городе сплошные ветряные смерчи, став вдруг полноправными хозяевами, носились по улицам, подворотням и дворам, швыряя в закрытые окна пригоршнями пыль и мусор.
Собаки, напрочь забыв о голоде, в панике уносились прочь, ища убежища в подъездах и подвалах.
А Туча не спешила. Сначала она зависла над пригородом, усердно поливая сады и огороды и только после этого, полюбовавшись на свою работу, двинулась на Город, роняя молнии и проливая воду.
Город не спускал с тучи глаз и молил:
- Сюда, скорее сюда!
Но Туча знала своё дело. После пригорода она оросила обильным Дождём городскую окраину, внимательно следя за тем, чтобы никого не обидеть и ничего не пропустить. И только после этого Туча двинулась к центру Города и, расплескавшись над ним проливным Дождём, мыла его несколько часов подряд, как мать моет своего чумазого ребёнка – с любовью, тщательно и нежно. Наконец, сама оценив свою работу, Туча поплыла прочь из Города.
Первые самые смелые прохожие робко появились на улицах, держа в руках раскрытые зонты и смешно на пятках семеня по лужам. За ними из подвалов выскочили собаки, дурачась в потоках воды, несущейся по мостовым. Невесть откуда взявшиеся воробьи плескались в лужах, весело чирикая. Кошки с гримасами отвращения на мордах, тем не менее, вышли из домов и перебегали с места на место, брезгливо потряхивая лапами.
Светофоры, умытые и посвежевшие, теперь моргали друг другу вовремя и не сбиваясь.
Деревья расправили свои ожившие листья и тоже дурачились, сбрасывая на прохожих воду со своих веток.
Пыль, отовсюду сметённая потоками воды, жалобно скулила в водостоках и колодцах, понапрасну стараясь вызвать у кого-нибудь сочувствие.
Вот и трамвайчик, хохоча звонком, промчался по вымытым и блестящим рельсам.
Лес вздохнул полной грудью, избавившись от пожаров.
А Воздух! Воздух, насквозь пропитанный свежестью, устремился во все окна, которые во всём Городе в одночасье раскрылись настежь.
- Спасибо, Туча, спасибо! – кричал Туче вслед Город заводскими трубами, шелестом деревьев людскими голосами и детским смехом.
- Не за что! – добродушно откликнулась Туча затихающими раскатами Грома и поплыла туда, где её ждал другой Город.
04.04.2011
Переход Луанда – Сингапур (траверз Кейптауна)