Из цикла: Мы родом из детства.
В соседнем доме жил Петька Лещинский. Его родители были геологами и он жил с бабушкой. Когда заканчивался «полевой сезон», его родители приезжали домой и привозили кучу всяких красивых камешков, из которых он собирал коллекцию. Петька был обладателем перочинного ножа с тремя лезвиями, большого полевого бинокля, фляжки для воды, настоящего рюкзака и зажигалки. Он иногда позволял нам подержать свои сокровища в руках и каждый из нас гордился таким доверием. Он был года на два старше нашей компании и относился к нам снисходительно, считая нас мелюзгой. Мы признавали его лидером и авторитетом. Устав гонять футбол, мы садились в беседке и слушали Петькины рассказы, которые он слышал от отца, о бродячей жизни, о встрече с медведем и волком в тайге. Мы все мечтали о путешествиях и приключениях. И когда Петька предложил нам поход в Саблинские пещеры, куда прошлой осенью он ходил с отцом, мы все радостно согласились и начали разрабатывать план нашего похода.
Целую неделю мы назначали тайные сходки, шептались по углам. Приготовили деньги на проезд, спички, свечи, три катушки ниток, мешочек с сахаром и сухарями, две бутылки воды. В поход хотелось пойти всем, но двоих решено было не брать из-за малолетства, а Славка заболел ангиной. В результате ранним июньским утром четверо ребят нашего двора: я, два брата близнеца - Мишка и Гришка, под предводительством Петьки, отправились на вокзал. Мы сели в электричку, идущую в сторону Тосно и скоро были в пос.Саблино. Недалеко от моста через речку Тосну мы нашли вход в пещеру.
Саблинские пещеры – старые выработки, в которых еще при Петре 1 добывался кварцевый песок для стекольной промышленности. Это десятки километров подземных лабиринтов коридоров с озерами, громадными залами. Петька рассказывал нам, что своими глазами видел патроны и детали ружей, которые оставили партизаны во время Войны. И все это богатство совсем близко от входа.
На улице ярко светило солнце и мы все хотели скорей своими глазами увидеть все, о чем так подробно рассказывал Петька. Мы привязали за кустик нитку, и смело вошли в пещеру. В пещере было прохладно, пахло сыростью. В свете свечей белые с красными полосами стены мерцали разноцветными бликами. Под ногами хрустел песок. Коридор шел под уклон и все чаще стали попадаться тупики. Приходилось немного возвращаться, чтобы продолжить путь. Мишка раскручивал нитки и делал зарубки на стенах. Когда нитки закончились, мы остановились, не решаясь прервать связь с «волей». Братья-близнецы стали уговаривать вернуться, но Петька сказал, что осталось только повернуть два раза налево и мы выйдем в большую пещеру, в которой и была стоянка партизан. Мишка прицепил ниточку за кусочек палочки, которую воткнул в стену и мы пошли по коридору дальше. Мы действительно вышли в большую пещеру. Она была очень красивая. Свет наших свечек не доставал до потолка и нам показалось, что мы увидели звездное небо. Это блестели маленькие трубчатые сталактитики, свисающие со свода. Мы стали шарить руками по пещере и искать, но никаких следов пребывания партизан в этом зале, мы не обнаружили. Петька стал оправдываться и предположил, что все унесли приезжие следопыты для музеев и частных коллекций. Мы все устали и изрядно проголодались. У нас не было часов, и мы не знали, сколько времени пробыли в пещерах. Мы решили отдохнуть и подкрепиться. Взяли по два сухаря и куску сахара, запили глотком воды, и двинулись в обратный путь.
Шли мы довольно долго, подсвечивая левую стену, надеясь найти ниточку, но она куда-то девалась. Мы вернулись, думая, что прошли нужный поворот. И чем больше мы кружились, тем все больше запутывались. Наконец мы вошли в маленькую пещерку и поняли, что окончательно заблудились. Никто не знал, куда идти. Осталась одна целая свечка и огарок. Воды одна бутылка да немного сухарей. Гришка захныкал и стал обвинять Петьку в том, что он во всем виноват. Что нас теперь никто не найдет и мы все умрем от голода. Я отчаянно крепилась, проглатывая слезы, боясь разреветься в голос. Петька от расстройства сопел и тоже не знал, что делать. Сели отдохнуть. И как-то незаметно все задремали. Я проснулась от холода, и мне стало так жутко. Огарок свечи догорал. Где-то справа что-то хлюпало и булькало. Мне стало казаться, что это какое-то чудовище ползет, чтобы съесть нас. Я заорала и разбудила всех. Сбившись в кучу, мы с ужасом смотрели в ту сторону, откуда раздавались звуки, но никто оттуда не выполз. Тогда Мишка сказал, что надо самим туда сходить и посмотреть. Держась друг за друга, мы медленно пошли на звук. В соседней пещере из стены текла вода и ручейком уходила по коридору. Петька мудро решил, что ручей всегда впадает в реку, и мы пошли вслед за водой. Я не могу сказать, сколько мы шли по воде, но когда силы уже, казалось, оставили нас окончательно, мы вышли на воздух. Небо было ясное, звездное и рядом слышались звуки станции. Этот выход оказался за несколько километров от того места, куда мы входили утром. Мы побежали и успели на последнюю электричку.
Домой мы добрались уже за полночь. Никто из наших родных не спал. Все соседи обсуждали завтрашние поиски пропавших детей. Среди орущей толпы стояли трое оставшихся из нашей команды детей и, размазывая слезы по щекам, в который раз уже с подробностями рассказывали, куда нас Петька повел.. За участие в экспедиции, нас четверых выпороли и закрыли по домам на неделю.
Только потом, спустя много лет, я узнала, какому риску мы подвергали свои жизни. Бывали случаи, когда людей в Саблинских пещерах искали неделю. Выжить в таких условиях без света, воды и пищи при низкой температуре настоящее чудо!
июнь 2011 года.