Манекен и манекены

 

Кто я? Не могу сказать точно, кем я являюсь. Знаю только, что внешне я время от времени меняюсь, но почему – не знаю. Наверное, от того, что так хочет кто-то другой или другая. Стираю облик, который был вчера, и приобретаю новую внешность. Что я чувствую от всего этого? Да ничего. Уже ничего. Это уже так привычно для меня – меняться. Раньше было больно и дико. Сейчас меня беспокоит только одно. Нет, не мои необоснованные перемены, совсем нет, а то, что я делаю. А я не хочу делать этого. Я стою. Целыми днями и ночами я стою, обращённый к миру из витрины нашего супермаркета. Толстое стекло ограждает меня от всего, что происходит снаружи. Я могу лишь стоять и смотреть. Смотреть на меняющую краски природу, лица людей, их походки. На собак и кошек, автомобили, велосипедистов. Ммм… Какое же сладкое слово – «походка». Тает во рту, как конфетка. В последнее время я часто думал о том, что если бы я был за стеклом, какая была бы походка у меня? Грузная или лёгкая, уверенная или нечёткая? Эх. Как меня уже тошнит от одежды. От штанов, джинсов, шорт, футболок, маек, пиджаков, кофт, кепок и шляпок. Тьфу ты! Даже перечислять противно. Тошнит от нижнего белья. От купальников.

Вчера моё тело было мужским. Я стоял в дорогом фирменном пиджаке за несколько тысяч долларов. Сколько же людей смотрели в мою сторону… Они оглядывали меня, но оценивали вещи. Они видели вещи, а не меня. В свою очередь, когда я смотрел на них, я видел их глаза, лица, эмоции. Конечно, не все люди одинаковы. Одни глаза были полны любопытства, другие жаждали моих вещей. Богатеи же со скучными серыми взглядами смотрели и тут же брали нужное, словно это для них было обычно. Может, мне казалось, но когда с меня снимали одежду, чтобы покупатель мог померить, и возвращали обратно, я чувствовал тепло. Человеческое тепло. Но так было не всегда. Был и холод. С запахом то же самое. Он был либо приятным ароматом, либо непереносимой вонью. Когда шёл дождь или снег, я видел, как люди бегут, чтобы где-нибудь укрыться. Мне было сначала смешно от этого, а потом очень грустно. Мне так хотелось попасть на место любого из них, развести руки, поднять лицо к небу, промокнуть до нитки и в безумном танце выдать что-нибудь эдакое энергичное. Я не мог протянуть руку, чтобы ощутить чудо прикосновения капель и снежинок на пластмассовой ладони.

Я не могу испытать счастье пройти по тротуару, сжимая в руке живую руку живого человека. Ну или хотя бы пластмассовую. Не могу быть папой, катать ребёнка на велосипеде или на санках. Не могу избавиться от этого противного цикла по смене моего тела. Я лишь одеваюсь и раздеваюсь. Стою и смотрю.

Сегодня, когда мне сменили тело на женское и одели очередную ненавистную одежду, пришли две девушки. Они по несколько раз приходят в наш магазин посмотреть, что есть нового из тряпок или бижутерных побрякушек. Как же горят их глаза, когда они по полчаса и больше ходят по супермаркету или глазеют на меня, пуская слюни! Дальше идут звонки родителям, друзьям, с просьбами и мольбами о том, чтоб им купили это. Через неделю купленная вещь надоедает, и они приходят снова. Я думал, что этим девушкам больше ничего не интересно, кроме как «пошопиться». Как же я им завидовал тогда... Я завидовал чёрной завистью, и мне было обидно, что я стоял там, где всё меня пресытило. Я даже не был в состоянии сделать выбор. А они... Они! Эти, пардон, дуры всю свою жизнь, все свои силы и сбережения тратят на тряпки. Хотя у них есть всё то, что нужно в жизни. Свобода движения. Свобода решений. Свобода выбора.

Когда вышла новая коллекция платьев, они пришли за два часа до открытия магазина, чтобы – нет-нет! – не купить! Просто померить. Померить! Как это всё невыносимо! Хочется, наконец, вырваться отсюда.

Последние дни я молился. Я молился Богу! Я горько плакал. Хотя, конечно, манекены не умеют плакать. Но я чувствовал смятение и разрозненность мыслей и чувств в себе.

С той странной ночи всё перевернулось с головы на ноги и с ног на голову. Я шёл уверенным шагом, поедая мороженое и шлёпая по лужам разбитого тротуара. Я шёл и улыбался. Идущие навстречу серые люди ёжились, укрываясь капюшоном или зонтом. Пройдя мимо нашего супермаркета, я оценил, шутканув с сарказмом, два новых улыбающихся женских манекена в нарядах из новой коллекции. При этом я, не глядя вперёд, столкнулся с одним человеком. Девушкой, несущей картины и мольберт. Извинившись, я помог подобрать кисти и краски.

– Вы – Весна, девушка... – вдруг вырвалось у меня.

– Не хотите ли в кино? – ответила она мне, не отрывая взгляда.





Опубликован в 32 номере журнала "Три желания".

Юбилейный Конкурс в честь Гр. Тер-Азаряна. Итоги Международный Фонд Всм
20 место Ильдорф Матвеев "Манекен и манекены" (39) сумма баллов 1х8 = 8