В статье "О происхождении славян" я упомянул о "древах понятий" - группах родственных слов - степень развития которых говорит, как мне кажется, о степени архаичности языка. При образовании новых языков вследствие взаимодействия двух или более языков старые связи часто теряются - это и выдаёт новоязы на фоне языков более архаичных. В пример там привёл русские слова "приятель" и "яр", имеющие общего родственника "ять" ("брать") в древнерусском языке, и английские попарное родственные "friend" и "year", не имеющие связи с древнеанглийским "niman" ("брать"), аналогичной имеющейся в русском языке связи. Это выдаёт относительную молодость английского языка.
Сделал я небольшую выборочную проверку наличия таких связей в разных языках в рамках сельскохозяйственной лексики.
О крупном рогатом скоте.
"Говядо", "говно" и "говеть" - в славянских языках родственны. "Говядо" и "говно" - родственны и в армянском: "kov" ("корова", сходно в шведском, норвежском и английском, ну и Kuh в немецком) и "ku" ("говно", в языках германской группы - иначе) - армянские слова попарно родственны славянским.
Свиноводство.
"Поросёнок" и "просо" - родственны только в славянских языках (в верхне-лужицком эти слова просто совпадают, на польском "поросёнок" звучит как "prosi[en]" ("просьен"), а "просо" - так и звучит):
рус.: поросёнок - просо
укр.: блр. порося - просо
цслав.: прас(ен) - просо ((ен) - носовой "е")
болг.: прасе; - просо
сербохорв.: прасе - просо
словен.: prase - рrоso
польск.: prosie, - рrоsо (запятая - знак назализации)
в.-луж.: рrоsо - рrоsо
н.-луж.: рrоsе - рsоsо
полаб.: porsa, - pru:su: (запятая - знак назализации, точки - сверху, диакритический знак)
В древнепрусском в слове со значением "просо" корень "pras-", подобно корням многих славянских слов со значением "поросёнок":
др.-прусск. рrаssаn "просо".
В норвежском и шведском есть некоторое созвучие между названием скотины и её кормом: "gris" ("поросёнок") и "hirse", "hirs" ("просо"). В итальянском - тоже возможно родство: "maiale" ("поросёнок") и "miglio" ("просо"). Просом поросят древние скандинавы и итальянцы кормили сами по себе. В испанском - аналогично: "cerdo" - боров, "cereales" - "злаки", связь между ними усматривается, а со славянскими словами - нет.
На всякий случай - справка:
"Основные корма для свиней.
...Первая группа — корма, при скармливании которых получают свинину высокого качества. К ним относятся: зерновые — ячмень, рожь, горох и ПРОСО; сочные — сахарная и полусахарная свекла, морковь, тыква и картофель; зеленые — люцерна, клевер, эспарцет, крапива, лебеда, щирица и др., грубые — сенная мука из высококачественного бобового сена (люцерны, эспарцета, клевера и др); корма животного происхождения — молоко и молочные отходы, различные мясные отходы. Скармливание их как в отдельности, так и в смеси позволит получать свинину высокого качества."
О браге и пивоварении.
"Брага" (по Фасмеру) - "жидкое пиво, полпиво из солода, молотых зерен", др.-русск. брага, Афан. Никит. 13, Домостр. К. 34; бражник "рутила, пьяница", часто в XVII в.; см. Дювернуа, Др.-русск. сл. 7; укр. брага, блр. брага, польск. braha (заимств. из укр. или блр.); н.-луж. bra[zh]ka, приводимое Бернекером и Шахматовым, отсутствует у Муки и основано, по-видимому, на недоразумении.
Это слово длительное время считалось достоверным заимств. из кельт.; ср. ирл. braich "солод", кимр. brag – то же, bragod "перемешанное пивное и медовое сусло", откуда и ср.-лат. bracium; см. Бернекер 1, 80; Шахматов, AfslPh 33, 87; Фасмер, RS 6, 193; Гуйер, LF 52, 309 и сл.; Махек, "Slavia" 8, 210; Брюкнер 38. (В последнее время – Лер-Сплавинский, RS 18, 1956, стр. 6. – Т.) О противном свидетельствует распространение слова только в вост.-слав. языках; см. Брюкнер, PF 7, 175 (это категорическая ошибка, киммерийцы бражничали по соседству со славянами, причем, судя по общности в ирл. и валл. – до разделения кельтов, прим. моё - Г.Т.).
Про брагу не могу сказать уверенно, кто её выдумал, праславяне сами по себе или кельты сами по себе, или их гипотетическое единство в прошлом. Это потому, что я не могу назвать уверенно ни в том, ни в другом языке превосходящее количество нетривиальных родственных слов. В славянском родственным могло бы быть слово "бродить", а в валлийском "fragu" - "варить пиво". Один - один. Кроме того, первоначальное значение мне неизвестно: сивуха это (как в славянском варианте) или солод, сусло (как в кельтских вариантах).
О хлебе.
"Жито". В славянском близко связано с "жить", "пажить" и "жатва": есть куст родственных слов. Греческое "[sitos]" ("хлебные злаки") от греческого "[zoe]" ("жизнь") заметно отличается, хотя сохраняет сходство с "жито". Есть созвучие немецкого слова со значением "жизнь" ("Leben") и заимствованного эстонцами слова со "значением "хлеб" ("leib"); в готском "хлеб" и "жизнь" имеют сходное слабо выраженное созвучие, но далёкое по звучанию от славянского: "hlaif" ("хлеб") и "libains" ("жизнь"). Отсутствие сходства германско-готских созвучий со славянским созвучием "жито" и "жить" говорит о том, что прагерманцы начали выпекать хлеб уже после их выхода из древней праславяногерманской общности (если она была вообще).
В русском языке есть слово "ситный", созвучное греческому "[sitos]", но Фасмер в конце концов отказался от мысли о заимствовании его из греческого: "Неверно объясняется это слово у Фасмера (см. Гр.-сл. эт. 179), где предполагается заимствование из греч. "пшеница, хлеб"."
"Мельница" имеет много родственных в русском, однако родственные "мельнице" слова в кельтских, латинском, германских также имеют родственные слова внутри этих же групп языков. Исключение - санскрит. Слова с этим значением относятся к очень древней части сельскохозяйственной лексики, сформировавшейся, по-видимому, во времена начала распада праязыка - раз уж в санскрите не нашлось родственного "мельнице" слова".
Впечатление по результатам этого мини-расследования.
На территории исконно славянской (лесная полоса Европы, как полагают и с чем я пока согласен) древняя сельскохозяйственная лексика и её родственные связи в значительной степени сохранились ("мельня" сохранилась не только у славян, но и почти во всех европейских языках, "говядо" стало "говядиной", а "жито" осталось в слове "житница"). "Ушельцы" с этой территории смешивались с иноязычными племенами на окраинах Европы и теряли часть исконной лексики, другая её часть претерпела изменения из-за влияния других языков. Надо проверить, как дело обстоит с древней сельскохозяйственной лексикой в балтских языках.