Мини-роман
Андрей не сразу понял, что это был Ангел, решив даже, что это девушка. Он стоял в другом конце вагона. Совсем юный. Кудрявая пушистая шевелюра, просто какое-то невероятное облако волос над безупречным овалом лица, бледная, нет, идеально белая кожа, едва уловимый румянец, темные, по-детски невинные глаза. Андрей прошел через вагон, чтобы украдкой рассмотреть его поближе. Юноша стоял на возвышении – есть такие непонятные торчащие из пола ящики в вагонах по бокам от дверей. Оказалось, что ростом он был совсем маленький, может быть метр шестьдесят, а то и меньше. Он посмотрел на Андрея и быстро отвел глаза. Андрей не знал, что это - купидон, пустивший стрелу ему в сердце.
Нынешний май был похож на всех своих предшественников. Как истеричный подросток, он то смеялся, то плакал. Вот и сегодня Андрей, сев в вагон с запотевшими окнами, отряхивал его слезы с зонта. Он ехал один. Друг Ромка, должно быть, проспал. Он потер сырые руки, смахнув остатки воды, и достал книжку. Пару остановок он не читал, глядел в окно или на пассажиров. Несмотря на то, что второй вагон обычно забит, место напротив было свободным.
Его дочке сегодня исполнилось два года! Как быстро летит время, кажется, еще вчера он, новоиспеченный папаша, летел по пустому утреннему шоссе и вез всему миру радостную весть. Вспомнив тот день, Андрей готов был плакать от радости и умиления, как нынешний май…
…Место напротив…Чей-то мокрый зонтик задел его колено. Он оторвался от книги и поднял голову. Перед ним сидела девушка в голубой куртке и смотрела ему прямо глаза.
“Девушка, аккуратнее” – проворчал он про себя, но тут его словно ударило током. Девушка смотрела, и глаза ее смеялись. Что тогда отразилось на его лице, он не знал. Удивление, радость – очень неглубокие слова, блюдца, а не слова. А он уже падал в колодец, а может быть, взлетал в небо. На миг он оказался вне времени, все вокруг замерло. Пассажиры застыли в немой сцене, поезд завис над рельсами, неподвижные дождинки блестели в воздухе гирляндами шариков. Потом все куда-то унеслось и осталось только ее лицо. Натянутые луки бровей, тетива ресниц - и лучи ее взгляда уже пробивали оптику его разума и летели по пустым коридорам сознания прямо к сердцу - три электрических молнии, три слога ее имени.
Ты? Ты нашла меня? Нет? Да?
Все завертелось, картинка стала живой, шум вагона, стыки рельс, капли дождя продолжили падение. Теперь неподвижны были они. Время вокруг стало метаться, боясь выбрать неправильное направление. Отсчитав лет пятнадцать назад, к их первой встрече, оно постояло и ринулось обратно, застревая на ходу и летя снова в плачущий май.
Она тоже почувствовала все, что чувствовал он, и затрепетала. Он что-то говорил, она отвечала, но он не слушал ее слова. Слова, эти условности, ненужные знаки, были лишь оболочкой. Он слышал ее чуть дрожавший голос, самую нежную мелодию на земле, улыбался ее улыбке, тонул в ее взгляде, звенел как струна с ней в унисон.
Не помня себя, они спустились в метро. Он держал ее за руку. Нежная, легкая лодочка в его ладони. Они продолжали говорить на их неведомом языке, но смысл этих речей можно было понять на всех языках мира…
Сознание начало возвращаться к Андрею только через час после того, как он попрощался с ней в подземке. Ее вибрация теперь жила в нем.
В субботу на его телефон пришла эсэмэска: “Ок”. Место и время встречи были назначены им. Он решил тогда, что если она согласится, значит все будет “Ок”.
Андрей стоял у двери, открытой в манящую неизвестность. Подумав немного, он тихонько прикрыл ее и решительно зашагал прочь…