Работа секретаря парторганизации заключалась в том, чтобы поддерживать высокий морально-политический дух тружеников колхоза как коммунистов, так и беспартийных, выполнять решения (порой невыполнимые) съездов партии. Парторг – это второе лицо в хозяйстве, он отвечает за всё наравне с руководителем, а когда касается наказания, то получает его в первую очередь.
До меня на этой должности работал очень ответственный и грамотный человек - Сафонов Василий Алексеевич. Его перевели заведующим отделом пропаганды и агитации райкома КПСС, а через несколько месяцев он возглавил райком профсоюза работников сельского хозяйства. Поэтому партийная документация, доставшаяся мне в наследство, была в полном порядке.
Работая инструктором организационного отдела, я в меньшей степени интересовался агитационно-массовой работой, так как курировалась она отделом пропаганды и агитации. Общее представление обо всех сферах деятельности секретарей парторганизаций я имел, но на практике увидел, как она многогранна уже непосредственно с первых дней работы в колхозе. Это разработка условий социалистического соревнования на год, на отдельные виды сельскохозяйственных работ, регулярное подведение итогов, наглядная агитация в красных уголках, мастерских и многое другое. Справедливости ради, следует отметить, что большая помощь в этом вопросе была со стороны Черникина Андрея Петровича, который возглавлял профсоюзную организацию колхоза, и вопросы соцсоревнования входили и в его сферу деятельности. Определённую лепту вносил так же и секретарь комитета комсомола Ширяев Николай Ильич.
Прежде чем раскрывать аспекты деятельности секретаря парткома, наверное, надо было показать структуру партийной организации, что я сейчас и сделаю. Парторганизация колхоза насчитывала около 200 коммунистов. В её состав входили четыре первичные парторганизации бригад, где секретари были неосвобождённые. Это очень крупная партийная организация в районе, как и сам колхоз. По посевной площади, валовой продукции сельского хозяйства он входил в пятёрку самых крупных хозяйств района.
Начало моей работы в качестве секретаря парткома совпало с началом учебного года. На территории колхоза была одна средняя школа, в Паршиновке, две неполные средние – в селе Ровенка и в селе Каверино, и две начальные школы – в селе Алексеевка и в селе Петровка. Очень плотно приходилось общаться и помогать в ходе моей работы в колхозе директору Паршиновской средней школы Травину Николаю Николаевичу. Завершалось строительство нового здания средней школы, и он почти ежедневно приходил на планёрку в колхоз, как на работу, чтобы получить транспорт, стройматериалы или рабочих. При всей постоянной напряжённости в работе хозяйства я всегда был на стороне директора, и стройка успешно шла к завершению.
Частенько обращались за различной помощью Новикова Людмила Прокофьевна - директор Ровенской школы и Кочергина Зоя Трофимовна – заведующая Петровской начальной школы. Они знали, что я работал когда-то в школе и лучше понимаю их проблемы. Кстати сказать, председатель колхоза Шибаев Анатолий Константинович, никогда не отказывал им в помощи. Для такого большого хозяйства она была абсолютно необременительна и была заложена в годовом бюджете колхоза отдельной статьёй как расходы на просвещение и культурно – массовые мероприятия. К сожалению, на сегодняшний день из всех школ осталась работать только Паршиновская и уже не как средняя, а неполная средняя школа, филиал Талицкой средней школы. В ней около 80 учащихся. Остальные школы закрыты из-за малого количества детей.
Тесное сотрудничество было у меня и с директорами Паршиновского и Ровенского Домов культуры, работниками библиотек, агитаторами и другими активистами. К секретарю парткома шли люди за помощью по любому вопросу, и чем мог, я старался им помочь.
Специализацией колхоза было свиноводство. Поголовье свиней доходило до пятнадцати тысяч , но рентабельность производства была почти нулевая, так как затраты на производство свинины были непомерно большими. Наряду с разведением свиней в колхозе было более тысячи голов крупного рогатого скота, несколько сотен овец, небольшая пасека. В полеводстве выращивались все основные культуры, районированные в Черноземье, урожаи были довольно высокие.
Зерновой ток колхоза, в отличие от всех хозяйств, находился не на центральной усадьбе , а в чистом поле, вдалеке от населённых пунктов. Такое расположение главного хранилища зерна, видимо, предполагало более надёжную его сохранность, но воровство всё равно процветало. Воровали всё и во всех подразделениях, и никакая марксистско-ленинская идеология, моральный кодекс строителей долгожданного коммунизма тут никак не помогали. Своя рубашка всегда оказывалась ближе к телу. Во время массовой коллективизации местные крестьяне отчаянно боролись за единоличное хозяйство, и последние единоличники «вступили» в колхоз лишь в пятидесятые годы. В конце 80-х именно здесь появились первые арендаторы (Донских Анатолий Анатольевич), а в начале 90-х колхоз первым в районе перестал существовать вовсе. Вся земля и другая собственность перешли фермерам.
Несмотря на малую эффективность партийного влияния на производство, работал я добросовестно. Вся партийная документация была в идеальном порядке. Здесь пригодился опыт работы в райкоме партии и моё особое отношение к документам любого рода (в них должен быть всегда образцовый порядок). Мои последователи на этом посту говорили, что учились делопроизводству, принимая за образцы мою документацию. Среди них есть и нынешние руководители Липецкой области.
В начале июня 1976 года я отправился на последнюю сессию в пединститут. После сессии сразу начались государственные экзамены. Экзамены за пятый курс, как и государственные я сдал на отлично. В середине июля получил диплом об окончании педагогического института по специальности учитель истории и обществоведения в средней школе. В колхоз я приехал с твёрдым намерением закончить партийную карьеру и уйти окончательно и бесповоротно на работу в школу. Моя жена, кстати, окончила этот институт на год раньше меня.
Решение об уходе с партийной работы далось мне очень непросто психологически. Даже сейчас, спустя 35 лет, я ощущаю нервозность, неприятное чувство тяжести на сердце от воспоминаний того жаркого и очень драматичного лета 76 года.
Не оценил я своё номенклатурное положение, не поставил карьерный рост перед собой, хотя по деловым (и не только) качествам вполне подходил для работы на более высоких постах в партийных структурах. В то время мне было всего 28 лет, и перспективы роста могли взять верх над внутренними противоречиями. Но я предпочёл всему этому скромную, но полюбившуюся профессию учителя. Как ни странным это может показаться сейчас.
Я понимал, что с расчётом будут проблемы, но что на самом деле они будут столь большими, не ожидал. В заявлении на расчёт, в качестве причины, я указал переезд в другой район. Думал, так будет убедительней. Однако не учёл, что с партийной работы так просто не уходят. Все инициативы по служебному перемещению происходили по воле первого секретаря райкома КПСС. На этом посту в то время был Донских Виктор Васильевич. Так повелось во всех партийных структурах, и моё заявление было не только неожиданным, но попросту противоречащим партийным устоям. Тем не менее, заявление моё было рассмотрено и удовлетворено.
Недели две мы с Людой отдыхали. Съездили на несколько дней в Днепропетровск к её родственникам , порыбачили на Дону у меня на родине. Проблемы появились при поиске работы. Когда я обратился к заведующему РОНО Афанасьеву Николаю Семёновичу, то он вежливо ответил, что и рад бы меня трудоустроить директором одной из школ, но не может принять даже учителем без ведома первого секретаря. Тогда я пошёл в райком, на приём к Донских В. В. Он напомнил мне про заявление: « Ты писал в заявлении, что переезжаешь в другой район. Я не держу тебя. Счастливого пути». Я хотел объяснить ему истинные причины, но он не стал меня слушать, и приём закончился полным провалом.
Прошло ещё несколько дней, и вдруг меня известили, что надо явиться к заведующему РОНО. Николай Семёнович с сочувствием известил меня, что первый сменил гнев на милость и разрешил трудоустроить меня учителем. Мне, собственно, это и надо было. Думаю, что сыграла роль моя добросовестная предыдущая работа и то, что мы занимали огромный, по тем меркам, парторговский дом, а выселить на улицу нас просто не могли. Впрочем, не знаю, что повлияло на это решение первого секретаря, но накануне нового учебного года мы с Людой оказались в посёлке Ильича учителями средней школы. Теперь уже небольшая квартирка при школе приняла новых постояльцев. После этого специальность я уже не менял.
ПОСЛЕСЛОВИЕ. С бывшим первым секретарём РК КПСС мы встречались позже не один раз, и довольно дружески общались. В начале 90-х я,будучи директором Верхнематрёнской средней школы, обращался к Донских Виктору Васильевичу за помощью в приобретении различных материалов для школьного краеведческого музея.Он в то время работал генеральным директором ОАО "ОБЛСЕЛЬХОЗТЕХНИКА". Все запрашиваемые материалы через несколько дней были доставлены в школу. Затем мы несколько раз встречались в кардиологическом отделении областной больницы. У нас есть общая болезнь - сердце! Кстати, Виктор Васильевич, несколько раз покупал у меня мёд.Говорит, что полезно для сердца мёд употреблять. Я с ним солидарен. А мир-то, оказывается, тесен!