- Дед! А вот ты знаешь такого зверя – кенгуру?
Внук Миша зашел и «заскорлупонился» в кресло.
- Знаю.
Я разглядываю Мишу, насупившегося и явно чем-то недовольного.
- А этот… эта… кенгуру? Она в Австралии или и в Сахаре тоже живёт?
- Нет только в Австралии.
- А в Австралии на земле там песок, камешки всякие, травинки…да?
- Да.
- А, когда страшно, кенгурёнок с разбегу прыгает в «сумку» к мамке, а там могут быть уже его братья, сестры…? Так?
- Да, так. Кенгурёнок почти год прячется в сумке.
- А когда он уже запрыгнул, как считается - «он в маме» или он «в своём домике»?
- Думаю, что «в своём домике».
Почему-то говорю я.
- А кто в «сумке», которая на животе у мамы, убирается? Кто там пол после детей подметает? Песок там, который к лапам прилип, травку, камешки всякие…?
- Сложный вопрос. Не знаю.
Я подбираюсь весь, чувствуя какой-то подвох и используя дежурную формулу, перевожу всё на «стрелочника».
- Наверное, сам кенгурёнок. А кто ещё? Кто мусорит тот и убирается?
-…. Да…! Никакой свободы…, ещё и жарко там, да и тесно, наверное…
… Да и как там…? Без веника-то…?
Размышляет Миша, почему-то разглядывая свои руки.
- Действительно! - думаю я и почему-то тоже смотрю на свои руки
- Миша. Ты уж не жаловаться ли пришёл?!
Заходит мой папа и садится рядом с Мишей.
- Давай дружок, всё-таки договоримся, что перед тем, как зайти домой, ты во дворе вытряхнешь из кроссовок весь песок и камешки, снимешь носки, выбьешь из них пыль, а на крыльце переобуешься. Хорошо?
Папа пересаживает Мишку к себе на колени, «прибирает» рукой его выцветшие вихры, а сам поудобнее усаживается в кресло.
… Я, бросив работу, думаю про кенгуру и смотрю то на них, то на свои руки.
И мне ещё показалось, что у них недавно был какой-то «мужской» разговор.