Виктор Конте - Нефтеперерабатывающий завод

Виктор Конте
НЕФТЕПЕРЕРАБАТЫВАЮЩИЙ ЗАВОД

    Когда наконец мы поставили комплект оборудования для лаборатории нефте-перерабаты¬вающего завода, то осталось самое главное – запустить все эти приборы и установки. И вот мы вдвоем с инженером-«пускачем» поехали в Сибирь на целых две недели – инженер запускает прибор, я ставлю методику и обучаю работе. К сожалению, в лаборатории работали одни пенсионерки, и кроме ГОСТов их давно уже ничего не интересовало, компьютера боялись, и чего уж там они понимали из моих занятий – Бог весть...  Короче, гостиница – лаборатория, привозят -  увозят, одна работа и никаких развлечений.
Вдруг в гостинице отключили воду и нас переселили куда-то в лес, в заводской профилакторий. Идем на завтрак – а там полна столовая женщин разнообразного возраста от 25 до 40 лет, все в тренировочных костюмах, только-только с утренней зарядки, запах пота бабьего стоит, аж дух перехватывает. Оказывается, их мужья где-то вкалывают по целому месяцу на нефтепромыслах вахтенным методом, а они тем временем здоровье поправляют в профилактории: зарядка, бассейн, сауна, массаж и танцы три раза в неделю. Глаза разбегаются, но времени нет, поел – и в машину, опять на завод километров двадцать. А на ужине почти никого не видим, то ли они раньше едят, то ли худеют.
    Первая неделя заканчивалась, и в субботу после обеда нас отправили в  профилакторий на сон по распорядку дня, с двух до четырех. Вот только инженер мой меня достал, сидит перед телевизором, пьет пиво, курит и ест вонючую рыбу, которую нам эти бабки лабораторные подарили. Хорошо еще у нас номер двухкомнатный, а то я бы вконец провонял табаком и рыбой. В номере мне не сиделось, и я пошел на разведку в «Молочный бар» на втором этаже, откуда открывался вид на спортзал, где два старых пердуна резались в бадминтон. В баре что-то наливали, оказалось местную настойку на лимоннике, пьется здорово и мягко так веселит, но не развозит, и еще какую-то мутную бурду, медовуху, ее пить я не рискнул. Тут в спортзале появились две группы теток с инструктором, вредной крашеной кобылой, которая стала им показывать упражнения. Пока одна группа гнулась и приседала у шведской стенки, другая на полу на ковриках прогибалась и разводила ноги во все стороны. Затем они менялись. В общем, хрен знает что, но ничего другого не было, кроме настойки и этого зрелища, так что я смотрел не отрываясь, пока не высмотрел нескольких стройных и координи¬рованных, и уже потом из этой элитной группы стал выявлять Мисс спортзала, точнее Миссис, ведь они хоть вахтенные, но все-таки жены… В итоге остались две избранницы, обе довольно высокие, одна темненькая и очень стройная, другая светленькая и очень привлекательная, но попышнее.
После занятий тетки стали болтать, так как инструктор им это делать во время занятий запрещала, а часть пошла наверх, в «Молочный бар» за чаем и минералкой. Темненькая рядом со мной у стройки пила чай и пыхтела, светленькая отхлебнула минералки и задумалась. Я  прикинулся полным ботаником и спросил светленькую, что такое медовуха. Она сказала, что настойка на лимоннике лучше, от нее не так потеешь, как от медовухи, уныло отхлебнула минералки и опустила голову с красивыми светлыми вьющимися волосами.
– А вам можно после тренировки пить настойку, – спросил я ее с заботливым видом. Она подняла на меня светлые глаза и задумалась. Я отвел глаза и случайно посмотрел на темненькую. И тут она неожиданно вступила в беседу со словами: – Я бы выпила с удовольствием. И добавила: – Ольга все худеет, зачем только ей это надо! Давай хоть в субботу выпьем!
   Ольга – светленькая – устало кивнула головой, и я попросил три стопки лимонника. Темненькая  – ее звали Таня – чмокала по капельке, а Ольга выпила сразу. Я ей попросил налить еще и объявил тост за здоровье и тренировки. Выпили до дна. Градусов сорок точно! Очень захотелось есть. Но надо девчатам налить еще. Они переглянулись, но я сказал, что Таня выпила лишь одну стопку, так нельзя, а то останешься одной. Но тут случилось непредвиденное – местная настойка кончилась! А бутылка кизлярского коньяка на разлив не шла, только целиком. Так как за неделю я ни рубля не потратил, то бутылка была открыта без раздумий. Мои красавицы, а они мне просто красавицами показались после настойки, немного оторопели. Зато невесть откуда взявшаяся инструкторша тут же пристроилась за столик четвертой и объявила, что девочкам повезло, раз они сидят с таким молодым человеком и пьют коньяк. Оля внимательно на меня посмотрела, Таня бросила злой взгляд на инструкторшу – но тут принесли четыре рюмки, налили и мы выпили. Ольга покраснела и захорошела, я заоблизывался, а инструкторша, быстро все раскусив, в пику Татьяне стала нахваливать мне Ольгу – какая она строгая, муж всего разок где-то там загулял, так она его выгнала, и одна теперь уже как год, никого к себе не подпускает! А как на занятиях прогибает спинку, что просто рыбка золотая, а уж как танцует – прямо актриса!
Татьяна заерзала и надулась, а я демонстративно подвинулся к Олечке и погладил ее по спинке. Рыбка моя!.. Она вдруг расслабилась и заулыбалась, инструкторша быстро разлила коньяк – и мы выпили за любовь. Атмосфера стала упоительной: запах коньяка, женского пота и какого-то совкового парфюма смешались в пьянящую и завлекательную струю, порождающую мечту и парализующую способность контролировать свои действия. Я еще раз погладил Олю по спине, обнял за талию, она хорошо вспотела и сказала, что ей пить с нами хватит и она пойдет к себе переодеться к ужину. Но инструкторша четко держала ситуацию под контролем – и разлила остатки коньяка таким образом, что Ольге досталась рюмка до самых краев. Я проследил, чтобы она все выпила, а свою рюмку поставил на  стол. Татьяна встала и ушла, зато инструкторша мне подмигнула и разлила мою рюмку пополам с Ольгой.
– Горько! – хрипло сказал она. Мы тупо выпили и поцеловались. Ольга была пьяна.
– А девушку надо проводи-ить,  а то ее та-акую хорошую могут и украсть, – сладко пропела инструкторша. Я встал, Ольга томно вылезла из-за стола – и мы пошли по каким-то коридорам на ее этаж, покачиваясь и дурацки улыбаясь. В комнате с ней жила какая-то тетка лет сорока пяти, которая вдруг мне обрадовалась и сделала комплимент, как мы хорошо вдвоем выглядим. Душ был на этаже общий, так что Ольга собрала в пакет шампунь, халат и полотенце – и ушла в шлепках, ничего мне не сказав. Тетка сразу засуетилась, типа ребята я тут вам мешать не буду – и исчезла за дверью.
    Я остался один как в засаде. Значит – это судьба. Ключ висел на вешалке на входе, я его вставил изнутри, проверил – дверь закрывается! Посмотрелся в зеркало, облизнулся, – лицо немного горит, глаза блестят. Я представил, как она моется – и джинсы мои затрещали на ширинке. Мылась она чего-то долго, но вот шаги в шлепках стали слышны по коридору – и Ольга входит в комнату, блаженная, счастливая и даже какая-то возвышенная, волосы высушены и вьются. Увидев меня, она остолбенела, точнее, совершенно не поняла, что тут такое происходит, запахнула халат и насупилась.
Я как ни в чем ни бывало спросил: – А волосы ты феном укладываешь или они так сами вьются. – Пока что сами вьются, – вздохнула она и стала развешивать мокрые вещи, которые, наверное, постирала. Халат на ней был махровый, большой такой, но держался лишь на завязанном поясе.
– А ты талию свою как измеряешь – вот этим что ли поясом, – я начал методично привязываться.
– Да, поясом, – ухмыльнулась она.
– А на груди он тоже сходится, или там тебе его уже не хватает измерить? – долбил я в одну точку.
– Вот что ты напоил меня, а теперь такую спрашиваешь чушь, – огрызнулась Ольга, но как-то спохватилась и по-доброму улыбнулась. – Иди давай к себе, ужин уже скоро.
Тем временем у нее полотенце и футболка никак не перелетали через веревку, где им надлежало сушиться. И когда она подняла руки вверх, чтобы их забросить, я обнял ее за талию и немного приподнял. Полотенце перелетело. Футболка застряла. Я снова приподнял ее, и рука моя быстро дернула за конец пояса, который быстро развязался и упал. Ольга ойкнула, но нагнуться за ним не смогла, так как я держал ее за талию.
– Теперь я у тебя вместо пояса, и сам талию твою измерю до ужина, – шепнул я ей на ухо и поцеловал сзади в щеку. Она вздохнула и обмякла в моих руках. Я ее развернул и обнял. Халат распахнулся, и только трусики были под ним. Обе мои руки скользнули внутрь, прошлись по спинке верху вниз и поднялись спереди на грудь, такую нежную и довольно большую, и мы поцеловались. Оля вывернулась и указала глазами на дверь. Я тут же закрыл дверь на ключ и завалил Ольгу прямо в халате на кровать. Она сопротивлялась, но оказалось, что по другой причине – кровать была соседкина.
– Вот и хорошо, мы должны все кровати опробовать, – с такими словами я стащил с нее трусы и, не выпуская их из рук, разделся быстро сам. И лег рядом, довольно резко запустив ей пальцы между ног. Там все раскисло и горело, поэтому *** мой влетел туда без промаха и задержки, на всю глубину и с максимальной амплитудой. Глаза ее округлились, и она так сильно меня обняла, что пришлось сбавить амплитуду, но ускорить темп. Ее влагалище было весьма просторным и таким горячим и скользким, что я вошел в какой-то автоматизм в такт с качанием и скрипением кровати. И дурацкая мысль о тетке-соседке, на чьей кровати такое сейчас происходит, так меня развеселила и отвлекла, что возбуждение сошло, и я что-то никак не приближался к концу. Ольга постанывала и потела, от нее вкусно пахло коньячком и чем-то домашним, но время шло, и она прошептала: «Чего ты там, давай скорее, а то соседка с ужина придет». За дверью действительно уже кто-то топтался, и только вот это стало меня заводить и возбуждать, все понеслось по нарастающей, кровать стукала своим нутром как метроном, я почувствовал, что вот пора – и, вылетев из ее глубин, сладко спустил на внутреннюю полу халата. Ольга тяжело вздохнула.
– Все, теперь пошли на ужин, умираю хочу есть, – и я стал одеваться. Она встала, придерживая грудь, измятую и в пятнах от моих пальцев, а я ей любовался и думал, как после ужина опять пройдусь по всем изгибам и боевым местам ее такого стройного и сильного тела. Крупная рыбка мне попалась. 
    На ужине в большой столовке были одни тетки, все приписанные к своим столам, а мы с инженером сидели рядом с барной стойкой у дальнего окна. Нам приносили порции первым и побольше, как местному начальству, зато нам никого не было видно, где там кто сидит. Наконец появилась инструкторша, вся накрашенная – и нам замахала. Я туда рванул, но инженер мой, идиот прокуренный, тоже за мной поперся, видимо, на лице все мои намерения написаны были… Оля и Таня сидели за одним столом, но с ними были еще две тетки. Но они тут же подскочили и пропали. Я сел с Олей, а инструкторша на последнее, казалось бы, четвертое место. Однако инженер тут же притащил пятый стул и вперился на молодых девок. Размечтался, даже рот слюнявый открыл. Поняв, что Оля со мной, запыхтел на Татьяну. Я ему сказал, что Татьяна любит коньяк и ей надо принести бутылку из верхнего бара. Как только идиот пошел наверх, я сказал: – Все, быстро пошли отсюда! – Но мы хотим коньяка, – зашипела инструкторша, как змея из мультфильма, и никто никуда не пошел, так что мы дождались инженера с коньяком, вернее, с двумя бутылками!
    Первая бутылка ушла мгновенно – на пятерых человек. Ольга еле держала свою головку, а меня кто-то пихал под столом ногой, но я решительно не мог понять, зачем это и кто, Таня или инструкторша бешеная. На середине второй бутылки Ольга попыталась встать и уйти.
– Ее надо проводить, – сказала Татьяна, посмотрела на меня завораживающим взглядом, томно встала, и мы вдвоем повели Ольгу куда-то по коридорам и лестницам.
И вот знакомая комната и мятая соседкина постель. Я открыл дверь, Ольга буквально свалилась на свою койку и отвернулась к стенке. Таня стала ей поправлять ей подушку и укрывать ее одеялом, выставив при этом свою элегантную попку в спортивных рейтузах прямо в мою сторону. Я быстро провернул ключ в замке и сел напротив на соседкину кровати, *** мой вставал, но я пока не понимал, что мне делать и с кем. Но помимо моих туманных замыслов и колебаний я машинально нащупал и осторожно потянул рейтузы вниз, пока из под них не появилась полоска черных трусиков, а затем и смуглая попка Татьяны просто изумительных очертаний. Татьяна замерла, тогда я левой рукой обнял ее за талию и притянул к себе на колени, она плюхнулась верхом, и я быстро сунул ей правую руку в трусы между ног и немного раздвинул свои колени, чтобы оба моих пальца глубоко влезли в ее тугую и колючую щелку меж раздвинутых ног.
– Да что ты делаешь, ты с ума сошел, – зашептала она, но ни вывернуться, ни повернуться в ее положении возможности не было, мы вдвоем откинулись на соседкину кровать, она сверху прижата ко мне, а мои пальцы шуруют у нее между ног. – Да что это такое, – пыхтела она. – Тише ты, тише, всех разбудишь! – усмирял я ее. Она затихла окончательно и тут потекла по-настоящему, с пленительным и сильным запахом молодой женщины, который въедается в кожу пальцев и ладони и остается сладким напоминанием на несколько дней до самой последней молекулы…  Тем временем левой рукой я проник к ней под спортивный топик и методично мял ее упругую правую грудь, ощущая, как постепенно набухает сосок в моей ладони. *** встал как каменный, больно упираясь в застежку узких джинсов, мы оба сопели, а Ольга что-то бормотала во сне.
    Подождав немного, я завалил Татьяну лицом к стенке, припер свою добычу ногой сверху, наконец расстегнул свои джинсы, потом стянул с нее футболку и топик, после чего слез с кровати и разделся сам. Увидев мой ***, Татьяна закрыла глаза, обхватила свою грудь руками и поджала ноги к животу. Волосы разметались, рейтузы спущены, но трусы еще на ней.
– Ну что, начинаем, – и я ткнулся ей членом в носик, она сразу открыла глаза и аккуратно взяла фиолетовую головку в рот. Я ощутил щекотку ее языка и мягкий охват ее губ, в голове у меня помутилось, и привкус вонючего коньяка ощутился в полной мере в моем рту. Глядя на ее движения и чмоканье, мне захотелось пить. Густые черные волосы закрывали от моих глаз ее грудь и все остальное, стены комнаты куда-то поплыли.
    Я отодвинулся немного, освободился от ее ласк,  положил ее на кровать, чтобы наконец снять рейтузы и трусы. Она была прекрасна, с Ольгой не сравнить. Хотя как нехорошо сравнивать двух девушек, тем более что Ольга еще пару часов назад была пределом моих мечтаний, принцессой. Но как быстро все меняется – и вот через пару минут я уже наяриваю Татьяну изо всех сил, забыв обо всем… Ей было сначала немного больно, но потом все утряслось и понеслось враскачку, глаза ее заблестели, я целовал ее соленую шею и соски, изогнувшись похотливой дугой и рискуя свалиться с узкой раздолбанной кровати. Комната наполнилась запахом пота, перегара и восхитительной взмыленной  ****ятины. Я ураганно кончил в нее, рискуя проломить трещащую кровать до самого пола. Все, с какой небывалой высоты сброшено напряжение всех моих физических и душевных сил… Я потный все еще лежу на Татьяне, только совсем не в унисон бьются наши сердца, и только остатки спермы стекают с моего обмякшего конца в ее сжимающееся и холодеющее влагалище, все более и более неприветливое и как бы даже осуждающее. Вот до чего доводит пьянство с незнакомыми мужчинами…               
    Мы посмотрели друг другу в глаза. Затем на спящую Ольгу. И молча, тихо стали одеваться. Щелкнул замок. Татьяна быстро исчезла в темноте коридора. Все, иду спать.