Дырявое полотно, «украшенное» заплатками,
Шитое наживо, белыми нитками, будто хозяйкой неумелой,
Что это: искусства образчик, кич, где всё нарочито не гладко?
Или всё же рукой неопытной или ленивой, так, что ткань только выбросить смело?
А и не угадаешь сразу – старушка с иглой щурится у лучины,
Сверчок заунывную песнь заводит за печкой,
В ногах (у старушки ли?) котяра ластится, меняется женская личина -
То старше, то моложе – жизнь кружится, как водоворот в речке…
Дверь скрипит, сквозняком промозглую мглу нагоняя бес-шабаш-но,
Ветер свистом гонит тоску лунно-воющую, горбится фигура старушечья (?)
Свет тенями по стенам чернеющим бегает привидениями страшными,
Крутит диск свой гончар – не получилось – заново, было - порушится,
Жизнь дырявая чья-то зашивается снами вчерашними…
В печку горшок недоделанный - осколками о пол - не вышел узор витиеватый,
Иглу в сторону – девица-старушка – не разберешь – меняет на спицы,
То, что нельзя залатать, сплести по-новой попробовать – кто виноват-то?
Получится – не получится? Гонит желтый диск по небу лунный возница.
В печке огонь трещит, мыши уже не шуршат, замолчал и сверчок,
Спицы невидимую полосу ткут из света и тени,
Кошка веретеном играет – крутит словно волчок,
Молодеет старушка, стареет девица? Череда сновидений
С глазами открытыми – сон ли, явь – вперемешку,
Радугой полотно, спицы на лавочке, потухшая печка,
Так же кот играет веретеном – словно в насмешку,
Лучина погасла, исчезла старушка. Гончар уснул. Вечность…