Из цикла "СТАРЫЕ ЛЮДИ"
Однажды за праздничным столом по случаю дня рождения моей приятельницы, довольно известной телеведущей, мне выпало сидеть рядом с её мамой, с кем я раньше не имел удовольствия быть знакомым. Нина Геннадиевна живёт в селе и довольно редко наведывается к младшей дочери. Зато дочь бывает у матери довольно часто. Даром что любительница лихой автоезды.
Нина Геннадиевна — опрятная, интеллигентного вида пожилая женщина, довольно улыбчивая, жизнерадостная, приветливая. Сначала я подумал, что она — сельская учительница, теперь на пенсии. Но во время разговора выяснилось, что чуть ли не всю жизнь работала на птицеферме зоотехником после окончания ветеринарного факультета сельхозакадемии. С мужем вырастили двух дочерей и сына, они прижились в городе, все хорошо устроены, маму не забывают. Супруг умер лет двадцать тому, замуж вдова с тремя детьми так и не делала попыток выйти, так как любила его, помнила.
"Деньги дети шлют мне наперебой, — рассказывает Нина Геннадиевна, —не знаю, куда девать. Пенсия же есть. На прожиток одному человеку в селе может хватить. Хозяйство мое — десяток кур и поросенок. Но это не обременяет. Много читаю, хожу в церковь».
"А не скучно ли жить в селе этой духовно богатой женщине?", — спрашиваю себя мысленно. Она же, будто уловив мое любопытство, ответила: "Кое-кто мне даже завидует, как я все успеваю. Еще и в библиотеку нашу захаживаю. А несколько лет тому назад, когда получила пенсию, меня ограбили. Зашли двое соседских парней и сказали, дескать, баба Нина, мы тебя уважаем, любуемся твоей дочерью по "ящику" и когда она приезжает к вам тоже. Но сейчас нам позарез нужны деньги. Одолжи, но когда отдадим, — не знаем, так как заработать не можем". Нина Геннадиевна перевела дыхание, на мгновенье погрузившись в неприятные воспоминания: "Бедные дети, в самом деле нудятся со скуки. Трудоустройство же у нас здесь какое — мешки носить, тогда как ребята на компьютерах горазды работать. Вот и деньги покоя не дают, подавно в таком возрасте, когда любопытство к жизни повышенное, а за все надо платить, в том числе и в Интернет-клубе, открытом в нашем Доме культуры, где из собственно культуры — лишь библиотека с устаревшим фондом работает. Непрошеные мои гости говорят: если отдашь пенсию — не будем бить. Всё равно же заберем, и знаем, что она у тебя есть, потому как видели: почтальонша недавно занесла. Только родителям нашим не говори. Да ведь и не скажешь, так как ты добрая тётка".
Нина Геннадиевна снова вздохнула, взглянула на меня лукаво и продолжила: "Если бы я не отдала, то, может, и без жизни осталась или изувечили. А сами бы в тюрьму угодили. Там же, как известно, мало кто становится на праведный путь. И пошло-поехало бы у них: судьба исковеркана, биографии испорчены, жизнь пропащая". Но мудрая Нина Геннадиевна, как далее поведала, повела дело иначе. Сказала, мол, уже успела деньги дать в долг отцу одного из ребят. Отложенное же из предыдущих пенсий может занять и им, когда смогут — вернут. А юноши только-только закончили ПТУ. Откуда им взять деньги? Неужели остался один выход — грабеж честных людей, прежде всего беззащитных, одиноких и старых? Один из ребят учился на каменщика, второй — на маляра. Последний и предложил идею —отработать "одолженные" деньги в усадьбе Нины Геннадиевны.
"Этот случай произошел в начале сбора урожая. У меня ж огород, сад, а здоровье не то. Одним словом, ребята и овощи выкопали, в погреб всё снесли, и яблоки да сливы не пропали. За неделю управились. Ещё и дрова приходили рубить на зиму. Я даже своим в город сообщила по телефону, дескать, нашлись добрые люди, чуть ли не пионеры-тимуровцы, так что в моём личном хозяйстве — полный порядок, помощь не требуется". И напоследок этой истории Нина Геннадиевна рассказала, что ребята сельскохозяйственный институт потом позаканчивали, в армии отслужили, оба семьёй обзавелись, теперь живут в райцентре. "А если бы я повела себя иначе — мы бы все втроём пострадали, ещё и родители ребят".