ИСТОРИЯ ОДНОГО КОТА
МУРЛЫКА
Спокойно греться на солнце у трубы Мурлыке помешал крупный задиристый воробей с редким хвостом. Видно из какой-то переделки он вышел не без потерь, но отнюдь не потерял боевого духа. Он вёл себя весьма вызывающе: дерзко прогуливался по крыше почти перед самым носом кота, делая вид, что клюёт прошлогодние вишни, застрявшие между листами шифер.
Мурлыка тихо злился. Несколько раз, улучив момент, бросался на нахала, но тот ловко уворачивался от когтей и радостно возбуждённый садился неподалёку, распевая победные песни, весьма довольный собой: дескать, ловко я провёл неуклюжего кота!..
Наконец-таки Мурлыке всё это надоело и он решил уйти, старательно сохраняя остатки своего достоинства.
С крыши перепрыгнул на ветку вишни, едва не упал, но успел зацепиться одной лапой, вывернулся, ухватился второй, подтянулся и полез вниз по стволу. Отсюда кот ловко скакнул на подоконник. С него прыгнул в форточку, специально оставленную открытой для него. Огляделся, и в два прыжка оказался на полу.
Мягко ступая на подушечки лап прошёлся вдоль дивана. Увидел между ножками телевизора резиновый воздушный шарик и сразу оживился, зная, что если его ударить, то шарик запрыгает, как живой ударяясь о стены, мебель, вещи, неожиданно меняя направление, словно запутывая следы.
Мурлыка двинулся к шарику, намереваясь поиграть с ним, но услышал в соседней комнате тихий, еле уловимый шорох. Может быть, мышь?!.
Сильный внутренний импульс встряхнул кота, наполнил тело теплом, охотничьим азартом и силой. Крадучись, он пробрался в спальную, старательно обнюхал все углы и разочарованно засопел: никого нет.
Увидел туфлю, вдруг прыгнул, вцепился и покатился с ней по полу. Минуты две он таскал туфлю, воображая, что это тот самый нахальный воробей, что досаждал ему на крыше.
«Проучив» обидчика, Мурлыка направился на кухню: ему захотелось пить. Теперь кот ступал важно, немножко даже горделиво, вернув своё прежнее достоинство. Полакал из чашки. Сунулся в миску с сухим кормом, фыркнул и отошёл. Там была только ему давно надоевшая еда.
Предпочёл забиться в угол под кроватью, где и устроился подремать.
Он чутко спал и видел сны. В них кот видел себя большим, как лошадь, которую он однажды повстречал на улице. И теперь зловредные брехливые собаки разбегаются от него во все стороны, поджав хвосты. Мурлыка с упоением гонялся за ними и расправлялся с каждой по одной, как с маленькой мышкой, испытывая упоительное чувство мстительной радости. Но идиллию нарушил гигантский воробей, величиной с дом. Он оглушительно чирикал, издевательски сверкая глазами, и норовил клюнуть кота в нос. С Мурлыки слетела напускная храбрость, он ощутил себя маленьким и безпомощным. Завизжал и проснулся.
На улице слышались знакомые шаги, а минуту спустя в дверь вошла хозяйка. Женщина лет двадцати пяти, полная, с сухими перекрашенными волосами. От неё исходил густой запах мази, пудры, помады и ещё чего-то.
Ужасно неприятное сочетание, - подумал Мурлыка. Именно поэтому он относился к хозяйке с прохладцей, хотя и ценил её заботу о себе.
- Гена! – крикнула, обернувшись к открытой двери, женщина. – Иди домой! Чего ты там потерял на улице?
В комнату прошагал шестилетний малыш с печальными глазами на бледном лице. Сын хозяйки. Вот его кот уважал и по-своему любил. Гена был очень самостоятельным человеком: сам одевался, умел зашнуривать ботинки двумя способами – крестиком и по-спортивному. Последнему его обучил дядя Володя, мамин друг, который иногда приходил к ним в гости и всегда приносил мальчику шоколадку или кулёчек конфет.
С прежним грустным лицом Гена принялся снимать ботинки. Он всегда был невесёлым, редко когда оживлялся, да и то ненадолго. Кратковременная радость быстро сменялась привычной серьёзностью.
«Может быть, он печальный всегда потому, что не кот? – размышлял Мурлыка. – Да, это действительно очень грустно! Никогда не лазить по крыше, не любоваться с неё луной, когда вокруг всё тихо, а серебристые, резные листья тополей перебирает ветер…»
Гена с радостным смехом, словно рассыпая по полу хрустальные шарики, подбежал к коту, поднял и прижал к своей груди. В глазах мальчика заплясали весёлые искорки, но окрик матери мгновенно потушил их. Гена сразу остыл, поставил Мурлыку на пол, погладил по шёлковой спине и направился на кухню.
«Едят», - догадался кот. Он ждал, что с минуты на минуту позовут его, но шло время, приглашения всё не следовало. Позабыли. Мурлыка разобиделся и ушёл в дальнюю комнату.
Вскоре туда же пришла и хозяйка. Отпихнула ногой кота, раскрыла шкаф. Долго копалась в нём. От неловкого движения соскользнул с нижней полки толстенный фотоальбом. Будто птицы, в стороны разлетелись фотографии.
Хозяйка вскрикнула, грубо выругалась. Присела, начала собирать и складывать их обратно в альбом. Но вот застыла с пачкой фотоснимков в руке. Среди них – несколько на плотной тиснённой бумаге.
Мурлыка подошёл, потёрся о бедро женщины. На фотографиях он увидел её в белом платье с ажурной белой воздушной накидкой на голове, а рядом с ней везде находился мужчина в строгом костюме с делано серьёзным лицом, в уголках губ которого затаилась озорная лукавинка…
Дальше следовало снимки пухленького голозадого малыша с круглыми глазёнками. Хозяйка улыбнулась, перевела взгляд на следующую карточку и ахнула. Обмерла. Посерела лицом…
Мурлыка заинтересовался, оглядел фотографию. Там – деревянный гроб, вокруг которого люди в чёрном. Среди них и она, хозяйка. Он узнал её не сразу, так как она закрывала лицо руками.
Мурлыка не понимал, почему это женщина вдруг начала вздрагивать плечами, выронила фотоснимки, глухо всхлипнула и зарыдала, сотрясаясь всем телом. Подошёл, потёрся о её ноги, замурлыкал, успокаивая: дескать, зачем плакать? Бери пример с меня, вот как досаждал мне противный воробей, а я даже не печалюсь! А эти сухие плоские листки бумаги и на птиц не похожи! Стоит ли из-за них огорчаться?..
Прибежал Гена, бросился к матери и едва не наступил на хвост Мурлыки. Тот отскочил, сильно обиженный. Не тем, что мальчик мог причинить ему боль, а тем, что совсем не обратил внимание на это. Кот демонстративно повернулся спиной к людям и ушёл в другую комнату, внешне равнодушный, но втайне надеющийся, что его сейчас окликнут. Но нет, промолчали, занятые собой. Обида страшная!..
Мать с сыном долго не выходили из спальной: она плакала, он неумело утешал её.
Уже село солнце, за окнами стало темно. Коту показалось, что в них заглядывает кто-то большой, чёрный и страшный.
Зажглись уличные фонари и всё сразу переменилось: темнота перебралась в комнату, а снаружи стало светло.
Неприятно в тишине прозвенел телефонный звонок.
Хозяйка вошла в комнату, вытирая глаза. Щёлкнула выключателем и вспыхнул свет. Опять за оконным стеклом воцарилась темнота и таинственность.
Женщина подняла телефонную трубку.
- Алло… Здравствуй… Конечно, узнала… Ничего, нормально… Прости, но не хочу. Как-нибудь в следующий раз… Просто не хочется, нет настроения. Болит голова, и всё такое. К тебе это не относится. Позвони завтра. Всё.
Она раздражённо бросила трубку на рычаги. Пошла, но на полпути её остановил новый звонок. Женщина застыла в неудобной позе, не донеся ногу до пола. Опустила её, постояла, хотела уйти, уже намеревалась сделать шаг, но всё же вернулась.
- Да… Я… Почему так грубо? Как всегда… Нет, не злюсь, просто плохое настроение. Ты уже должен привыкнуть, оно у меня всегда такое… Нет, я же сказала, что не хочу. И незачем. Для чего всё это?.. Я не верю тебе, это от скуки… Ах, брось! Красивые слова, и только. Зря упражняешься в изящной словесности… Нет, нет и нет! Не будем больше говорить об этом. По крайней мере сегодня… А завтра? Завтра будет видно, завтра поглядим… Не смей! Не приходи! Ко мне нельзя, слышишь?!. Никого нет, я одна. Но не хочу… Что же ты хочешь мне сообщить? И обязательно сегодня? Значит, это столь важно?.. Подожди до завтра… Сказала же: ко мне нельзя! Вот настырный!.. Ладно, встретимся, но в другом месте. Говори, где и во сколько?.. Хорошо, приду вовремя. Не обману. Жди.
Хозяйка положила трубку и долго стояла, глядя в одну точку отрешённым взглядом.
После полезла в шкаф за платьем…
Оделась, что-то наказала Гене. Он вышел из спальной печальнее обычного, губы его кривились, а в глазах копились слёзы.
Мурлыка забыл о своей недавней обиде и подошёл к мальчику. Тот взял его на руки и крепко прижал к груди. Он растрогался и решил, что обязательно возьмёт Гену с собой на крышу, научит охотиться и они вместе поймают того зловредного воробья. Тут кот вспомнил, что у мальчика нет таких острых когтей, как у него, и преисполнился к нему жалостью, в которой была капелька презрения: подумать только, он не имеется настоящих когтей?!.
Хозяйка осмотрела себя в зеркало, поцеловала сына и ушла, дважды провернув ключ в замке.
Гена закусил губу, чтобы не расплакаться, и повалился на диван, который сочувственно закряхтел старыми пружинами.
Мурлыка постоял рядом, подождал, но мальчик всё плакал, не останавливался. Кот недоуменно покачал головой, ничего не понимая, и вскочил на подоконник, чтобы обратить на себя внимание. Никакой реакции. Обиженно фыркнул. Увидел проходящих по улице старушек, переключил своё внимание на них. Они были одеты в тёмные мешковатые платья, имели морщинистые лица. Высокая в очках с мутноватыми от толщины стёклами заглянула в комнату, приподнявшись на цыпочки... Сплюнула в сердцах и прошипела:
- Опять убежала к своему хахалю и ребёнка бросила! Мужики ей дороже собственного дитя. А кот-то, кот! Посмотри, как сидит, словно что-то понимает!
- Ишь зашипел аспид, - подхватила вторая старушка, - спину коромыслом выгнул. А мальчонка-то всё плачет. И дверь на замке! Вот она, современная молодёжь! Как я счастлива, что мои дети не принадлежат к ихнему поколению! Все степенные люди, хотя в разных акамедиях не обучались. Нынче все сплошь и рядом пустоголовки.
Мурлыка не понимал слов, но почувствовал их осуждающий тон. Преисполнился гневом, угрожающе зашипел и обнажил жёлтые клыки.
Старушек он не напугал, ибо их разделяло стекло. Они посудачили и ушли.
В это время до чуткого слуха кота донёсся звук, который заставил его забыть обо всём: он узнал голос Рыжего. С этим котом у них были старые счёты. Каждая встреча соперников заканчивалась ярой потасовкой. Они были примерно равны по силам и верх брал то один, то другой.
Через форточку окна в соседней комнате Мурлыка через считанные секунды оказался на крыше.
Рыжий был там. Завидев недруга, он бросился навстречу, и коты сцепились, покатились клубком по крыше, кусаясь и царапаясь. Шерсть летела клочьями, лезла в глаза, забивала рот. Коты фыркали, отплёвывались, и снова кидались на врага.
Рыжий был чуть крупнее, но Мурлыка действовал энергичнее, злее. И такая тактика оказалась правильнее. Рыжий не выдержал натиска и бросился наутёк. Победитель долго преследовал его с радостным визгом…
Потом Мурлыка вернулся и долго разгуливал по коньку крыши, весьма довольный собой. Даже кровавые раны не умеряли его торжество.
Когда он вернулся домой, то Гена уже спал на диване, даже не сняв одежды. Сон мальчика был беспокоен, он шевелил во сне пухлыми губами, часто ворочался.
Мурлыка посмотрел на него с превосходством: он бы ни за что не справился с Рыжим, хотя и такой большой – у него же совсем нет когтей!
Кот гордо прошествовал в спальную и улёгся под кроватью…
Шаги хозяйки он услышал ещё на улице. Она пришла не одна, с неё был мужчина.
Тихо проскрежетал ключ. Вошедшие сняли обувь и на цыпочках прошли в комнату. А из неё в спальную, плотно притворив за собой дверь. От них исходил сильный запах алкоголя, а мужчина ещё неприятно пах и табаком. Коту не нравился ни тот, ни другой. Какой был более неприятен – он не знал. Решил, что плохи оба. Очень плохи.
Мужчина резко повернулся к женщине, властно привлёк её к себе. Мурлыке показалось, что он её кусает: шерсть его поднялась, он готов был ринуться на помощь. Но хозяйка приглушённо засмеялась. Дыхание мужчины сделалось сумбурным и прерывистым, а движения нервными.
- Не спеши, какой ты нетерпеливый!
Но он прижал её ещё сильнее, да так, то она вскрикнула, обмякла и забросила руки за голову…
С тихим звуком, похожим на печальный вздох, открылась дверь.
Они оба застыли, неловко повернув головы на звук.
На пороге стоял Гена. С заспанным встревоженным лицом, в широко раскрытых глазах остатки сна. Он напряжённо вглядывался в полутьму спальной.
- Мама, мама! Что с тобой? Ты опять плачешь?
Сделал шаг вперёд и остановился, видно, только сейчас разглядел, что она не одна. Рот его раскрылся, словно он хотел что-то сказать, в глазах мелькнула мгновенная вспышка. Он вскрикнул, повернулся и бросился бежать.
Хлопнула входная дверь.
- Пусти меня! Ты слышишь? Пусти!
Хозяйка вырвалась из объятий мужчины и побежала вслед за сыном.
За окном на улице послышался топот детских ног, а чуть позже за ними пробежала женщина…
Мужчина остался один. Он двусложно выругался, затем ещё раз.
Почувствовал облегчение, достал сигарету и закурил. Хотел сесть на край кровати и наступил на хвост Мурлыки. Кот завизжал. Мужчина совершенно не ожидавший этого, неловко дёрнулся, пошатнулся, падая, ударился о спинку кровати и повалился на пол.
От боли, дурманящего запаха никотина и сильнейшей внутренней обиды за себя и за мальчика на кота нахлынула волна неуправляемой ярости. Он зашипел от распирающей его злости и прыгнул, целясь острыми когтями в испуганные глаза человека…