— Докладывай, Скорцени.
— Англичане просят помощи и предлагают работать над темой Ликвидатора вместе.
— А смысл?
— Ну, возможно, они чем–то и помогут.
— Чем? Никто из них толком не говорит даже на русском языке, не говоря уже о украинском. Или они с переводчиками собираются вести оперативную работу? Впрочем, я не удивлюсь, если это случится. – Помолчал, уставившись в камин. Молчал и Скорцени. Сказал:
— Шеф, они там какую-то шутовскую рекламу Ликвидатору делают. Вы в курсе? Шары над Киевом летают, на них написано "Ликвидатор". Они что, совсем уже спятили со своим психоанализом?
Сосредоточенно глядел в глаза начальника.
— А ты ещё не заметил? Они все двинутые. Придурковатей их только американцы. Но у тех это образ жизни, а эти – реально свихнулись. Косметическое молочко "Ликвидатор". Мать родная! Реально свихнулись! Я сегодня из метро вышел и сразу увидел штук двадцать "Ликвидаторов". Дорогу ремонтировали. И ты меня ещё спрашиваешь, работать ли с ними, а? Скорцени. Спроси меня ещё раз! Спроси, спроси!
— Да ладно, я промолчу. Но что ответить представителю Ми–6? У меня сегодня с ним встреча на Крещатике.
— Мути воду. И вытащи из него все, что сможешь. Да! Гениально! Скажи ему, – Шеф наклонился ближе к Скорцени и сказал: – Ох, рыжеволосые, я вас достану! Скажи им, Скорцени... Скажи этим высокомерным ублюдкам...
— Что?
— Скажи им, Скорцени, что, судя по нашему компьютерному перехвату переговоров Ликвидатора с Политбюро, киевская бомба не страдает от одиночества.
— Что вы имеете в виду?
— Точно такая же красотка заложена в Лондоне. Тоже в восьмидесятых.
Скорцени смотрел на шефа расширенными глазами.
— Так и сказать?
— Да, так и скажи этим рыжим, чтобы побелели или потемнели.
— Шеф, они вообще рехнутся!
— Вот этого я и хочу. Пусть сидят у себя на острове и потихоньку сходят с ума, но – сами. А нас не трогают. Хватит о неитальянцах. Что по Ликвидатору?
— Я вышел на Киевское подполье.
— Ну–ну... Интересно... А что, есть такое?
— А мятеж? Конечно, есть! Так вот, есть такой полковник – Дубина. Он руководитель оперативного отдела Киевского Сопротивления. Опер, свой парень. Мы с ним хорошо побеседовали вчера вечером.
— То–то ты сегодня такой вялый.
— Да, немного есть. Он приглашал на Подол, в свой фирменный ресторан "Экспресс".
— Ну, и?
— Я не отказался. Ммм... Как сказать... Экзотично... Поэтично... Реально... И... очень материально. Я даже не помню, как приехал домой. Но разговор помню.
— Ну, ну...
— Мы с ним решали за столом проблему Ликвидатора, и он сказал, что это не проблема.
— Так и сказал?
— Да, так и сказал. И ещё он пообещал что, возможно, найдёт выход на Коллегию.
— А на Марс он не обещал тебя свозить на экскурсию?
— Я ему почему–то поверил.
Шеф встал и стал ходить кругами. Ходил и приговаривал:
— Надо всё анализировать. Много синтеза. Необходим анализ.
— Как скажете, шеф.
— Я тебе скажу вот что. Делай всё, что тебе скажет Дубина. И смотри, не приведи Господь подставить его под разведку! Уши ЦРУ в Киеве торчат из каждого мусорного ящика. Скорцени, за Дубину отвечаешь головой! Такого контакта нам больше не найти. Я не спрашиваю, как ты на него вышел. Это не моё дело. Я хочу, чтобы Дубину не перехватили американцы или эти рыжие придурки.
— Я всё понял.
— И ещё. У нас нет описания Ликвидатора. Нет его фотографии. Нет отпечатков пальцев. Нет рисунка радужной оболочки глаз. Нет теплового рисунка лица. Нет данных о его молекуле ДНК. А что у нас есть?
— Ммм... Проблема, шеф. Есть проблема.
— Да я понимаю, что проблема. Поэтому я так долго с тобой и говорю. Не было бы проблемы – не было бы разговора. У нас есть... Ну?..
— Шеф, я пас... Может, машина? "Ягуар" последнего выпуска, чёрного цвета.
— Скорцени, этих "Ягуаров" в Киеве пятьдесят девять штук, я проверял. Это только у киевлян. И неужели ты думаешь, что он раскатывает по Крещатику на том "Ягуаре"? Ближе к земле, реальней... Что у нас есть? Скорцени, не беси меня!
— Ну... ну... ну...
— У нас есть собака, болван. У нас есть описание, – детальное описание, – собаки, с которой он покинул гостиницу. Его самого швейцар не запомнил вообще, а собаку – великолепно. Морда зубилом, глаз не видно, терьер какой–то. Описание вот в этой папке. А почему ты сам не заинтересовался собакой, Скорцени? Ты хочешь, чтобы я делал за тебя оперативную работу? А? Скорцени? Почему ты упустил собаку из вида? Ты же даже упоминал её в разговоре: собаака какая–то путалась под ногами... Так какая собака, а?
— Я виноват.
— Я знаю это без твоего признания. Уффф... – Рухнул в кресло. – Опять аут... Ладно, я сегодня в мажоре. Бери папку – вот она, на столе. И вплотную займись собакой. Сейчас, в эту секунду. А потом зайдёшь ко мне перед встречей с англичанином.
— Слушаюсь, шеф!