А после двадцати двух застучали, закричали, потребовали тишины.
Да и Полина Моисеевна давно намекала, что пора бы и отдохнуть. И грузин со стюардессой удалились продолжать танцы в другой плоскости. И Николай с Зиночкой закрылись. Правда, перед этим возник небольшой локальный скандал.
Совсем осоловевшего Игорька пришлось уложить, и он безмятежно спал на диване в одном шаге от ударных. И даже не вздрагивал во сне.
А токарь, сидя за столом напротив, пригласил на танец усиленно подмигивающую ему Жанну. Но не дошёл до партнёрши, споткнувшись о кулак Зиночки. Потому что певица подмигивала вроде бы одному Николаю, а видели человек пять. Хотя, возможно, она и не токарю подмигивала, а просто кому-то неясному с усиками. Ей, очевидно, всё равно было, кому подмигивать. Главное, мужского пола.
А Николай воспринял это дело с большим энтузиазмом. В отличие от Зиночки. Но когда их мнения по какому-нибудь вопросу не совпадали, прения всегда выигрывала супруга. Её аргументы были весомее и больнее.
И двое музыкантов, распрощавшись, покинули гостеприимный дом. За столом на кухне остались Татьяна Васильевна и Жанна с Виктором. Пить и есть там было нечего, но эти трое и не собирались уходить.
– Всего доброго, – после некоторой паузы сказала первой делопроизводитель. – Я посуду сама помою.
– Ладно, мой, – тут же согласилась певица. – Только ты, Танька, порядок действий перепутала. Сначала посуда, а потом тебе всего доброго. Вымоешь и вали к себе в общагу.
– Я вещи перевезла, – сообщила Татьяна Васильевна.
– Не причина, – буркнул Виктор. – Волоки обратно. Я первый эту хату нашёл.
– Другую поищи, – предложила делопроизводитель. – У нас с Игорьком серьёзно.
– Это у тебя последний шанс, – ухмыльнулся музыкант. – А я из него гитариста сделаю.
– Алкаша ты из него сделаешь, – ответила Татьяна. – Или не отстанешь, пока все деньги не высосешь.
– У него источник неиссякаемый, – засмеялся Виктор. – Папаша богатый с комплексом вины. Что может быть лучше.
– Пошли-ка отсюда! – вдруг крикнула потенциальная невеста. – А то я сейчас милицию вызову!
– А кто ты здесь? – фыркнула Жанна. – На каких правах? Мамки или няньки?
– Будущей жены, – тихо сказала Татьяна. – И Полина Моисеевна подтвердит.
– Еврейку-то сюда не приплетай! – возмутилась певица. – Сами разберёмся. Не я ли тебя с ним познакомила? А, подруга?
– Погуляли, и хватит, – жёстко прервала её самопровозглашённая невеста.
– Что, лизать готова миску, чтобы выйти за прописку? – хохотнул Виктор.
– Да вы сами-то чем лучше! – возмутилась Татьяна. – Ты б, Витёк, если был бы бабой, сразу бы от Жанки к моему Игорьку переметнулся. А ты, землячка? За кем замужем? Сколько с профессора твоего песка за сутки ссыпается? Можно уже и золотишко намывать.
– И на фига, Жанна, ты ей тогда позвонила? – вздохнул Виктор.
– Дура была, – скорчила гримасу певица. – Думала, веселее вчетвером будет время проводить. И куда нам сейчас идти? Ночь на дворе.
– Мне тоже обратной дороги нет, – отчеканила Татьяна. – Я своим сожительницам по общаге этой радости не доставлю. Картины «Возвращение соседки-неудачницы» им век не видать!
– Да уж, Танюша, – жалобно пробормотала певица, – бедные мы с тобой, несчастные.
– Ты-то чего? – удивился Виктор. – Муж богатый, квартира большая. График жизни свободный.
– Тоскую я, Витёк, – дёрнула носом Жанна. – Выпить нет ничего?
– И я тоскую, – подтвердил гитарист, – оттого, что выпить нечего. Или ещё от чего? Да ну вас! Тоску навели. Я спать пошёл. Там кресло свободное. К сожалению, одноместное.
– Иди, – согласилась Жанна. – Только в ванную сначала загляни.
– Зачем? Я чистый, – удивился Виктор.
– Спинку мне помылишь, придурок, – ухмыльнулась певица.
***
Татьяна Васильевна достала из сумки свой безотказный механический будильник, завела его на семь утра. А затем, сняв только пиджак и туфли, прилегла рядом с Дубовиком и тут же заснула. Спать ей оставалось пять часов.
Она вскочила по первому же звонку. Игорь спал всё в той же позе. Музыкантов в кресле не было.
Ушли, и слава Богу.
Она дёрнула дверь в ванную, щёлкнув выключателем. И тут же непроизвольно отшатнулась. Там дрыхли Жанна с Виктором. Нашли в кладовке чей-то матрас, положили на дно дореволюционной чугунной ванны и прекрасно устроились.
Татьяна пошла умываться на кухню. Полина Моисеевна мыла посуду.
– Зря вы, – смутилась Татьяна. – Я бы всё сама сделала.
– Ничего, – улыбнулась старушка. – Мне не трудно. Вы о другом беспокойтесь. Как отвадить этих пьянчужек от дома.
– Я их сюда больше не пущу! – пообещала делопроизводитель.
– Вы ж не можете сутками сидеть и караулить Игорька, – покачала головой соседка. – Тут что-то другое нужно. Ладно, Татьяна Васильевна, положитесь на меня. Идите спокойно на работу, а я сделаю одни звонок.
***
– Алло, – сказала Полина Моисеевна в трубку, когда ей ответили. – Могу ли я услышать Анатолия Анатольевича? Ах, это вы! Это ваша невольная спасительница в электричке. Ну что вы. Это был такой пустяк для меня. Просто подобрала и сохранила пистолет и удостоверение, которые вы от усталости и молодости потеряли. А потом нашла вас по справочной и вернула. Что здесь сложного? Да, понимаю, для вас не пустяк. Вы, помнится, намекали, что я могу тоже как-нибудь обратиться к вам с просьбой. Нет, для себя ничего не нужно. При моих потребностях и того, что выделяет мне благодарное государство, и так многовато. Да, это для внука моей покойной подруги. Нет, почему? Она всегда была русской. Хотя, с её золотым характером, там где-то наверняка. Впрочем, я не об этом. Что делать? Вы можете организовать группу своих сотрудников с оружием и в форме? Нужно арестовать троих человек. С двоими, которые постарше, можете не церемониться. А третьего, помоложе, хватайте поаккуратнее. Без травм и морального ущерба. Когда? Прямо сейчас. Срочно. Пока они спят в ванне. Да, представьте себе. Вы никогда не спали с женщиной в ванне? Ах, и без женщины не спали. Тогда вам не понять всей романтики. Поспешите, а то не увидите этой чудесной картины.
(продолжение следует)