Это журнальный вариант рассказа "Клоун Ленчик". Имя пришлось поменять т.к. Ленчик читается в журнале как женское имя, судьбу его тоже поменяла. Что лучше - решайте сами.
-Вам знакомо чувство одиночества?
Этот вопрос задал мне мой сосед по больничной, палате, куда я попал со своим больным сердцем. Он лежал тут уже давненько, его никто не навещал. На поправку он шел с трудом. Было видно, что его что-то очень гложет.
- Нет, не то розовенькое одиночество, - продолжал мой сосед,
- когда устав от суеты дня, от общения с другими, вам просто хочется побыть одному. Тогда вы закрываетесь в комнате, выключаете свет, включаете легкую, грустную мелодию и бездумно глядя в окошко, опускаетесь в глубокое кресло. При этом вы твердо уверенны, что за порогом этой комнаты, вас снова ждут любимые и друзья, и жизнь опять закрутит вас в своем водовороте.
Нет, знакомо ли вам именно то, черное ОДИНОЧЕСТВО:
Когда тебя никто не ждет
Не ждешь давно уже и ты
Надежды нет и силы нет
А жизнь, она всего одна….
Я внимательно слушал его, я видел, что моему собеседнику очень надо просто выговориться.
-Хотите, я расскажу вам свою историю? Тогда слушайте.
Клоун Гоша сидел перед зеркалом в своем номере цирковой гостиницы:
- Слава богу, сегодня последнее представление в этом городишке. Как же я устал!
Он смочил полотенце и стал снимать грим. Обнажились глубокие морщины на лбу и возле глаз, обвисшие уголки губ, седая щетина и залысины на лбу. Из расстегнутого корсета на свободу выпал круглый животик.
- Да уж, красавчик, что и говорить, - сказал он, глядя на себя.
Чувство, какой то незавершенности тревожило душу:
- А-а-ах, да! Опять этот мальчишка в пятом ряду.
Гоша заметил его с самого начала гастролей. Мальчик приходил на каждое представление и смотрел все его номера, ни разу не улыбнувшись. Уж как Гоша не выкладывался, колесом ходил. Такие шутки фонтаном извергал, что зал заходился от хохота, а мальчишка только серьезно за ним наблюдал. И что ему нужно от него?
- Ну да ладно!
Лучше подумать, как сегодня убить время после представления. Последний год, Гошу все чаще стали одолевать приступы странного одиночества, когда ничего не хотелось делать, видеть, также никого не хотелось, и оставаться одному было не под силу. Тогда он выходил на улицу и долго бродил по городу, иногда с завистью поглядывая на свет в окошках. За этими окошками жили люди со своими проблемами и радостями, и только Гоше, ни в одном городе, там за окошком места не было.
Еще лет пять назад, таких вопросов у него не возникало.
-Пару бутылочек пивасика и к подружке!
В каждом гастрольном городе у него были свои почитательницы, которые с удовольствием заботились о нем на время гастролей. Он был у них желанным гостем. При его гастрольной жизни, как Гоша считал, семья – это гири на ногах. А такая легкая жизнь, очень даже устраивала его.
И в этом городишке у него когда-то была подружка:
- Как же ее звали? Люба? Люся?
- Нет, вроде Лида.
- Точно. Лидусик. Эх, хорошая была женщина, очень добрая.
Теперь у всех у них давно свои семьи, а он неприкаянный так и остался. Друзья женились, а у него никого близкого нет, даже душевным словом не с кем перемолвиться. Лишь черный спрут одиночества, все глубже запускает свои щупальца.
Кстати, когда на прошлых гастролях он заболел, так даже стакан воды подать было не кому. Доктор тогда сказал, что жениться ему надо скорее, а то, мол, так и загнется в одиночестве. А где же невесту искать? В газетах, что-ли? Так там еще не известно на кого попадешь. Да и кому он нужен такой, без кола и двора.
Стук в дверь отвлек его от грустных мыслей. Кто бы это мог быть?
- Да, да, заходите,- бодрым голосом произнес Гоша.
Дверь тихонечко отворилась, и на пороге очутился тот мальчишка из пятого ряда. Он стоял и молчал.
- Ты, мальчик, наверное, автограф хочешь? – заулыбался клоун.
- Нет, я хочу вас поближе рассмотреть, - серьезно заявил мальчик.
- А зачем? - недоуменно спросил Гоша.
- Моя мама Лида, сказала, что вы – мой отец.
Гоша застыл на месте, а в голове замелькали мысли:
- Мама Лида…, Лидусик…,
- сын…,
- такого же не может…, может,
- сын…,
- это шутка…, шутка?
- да, да – это шутка, - сознание уцепилось за это спасительное слово.
Гоша широко улыбнулся:
- Ты, наверное, шутишь, мальчик?
Мальчик с возмущением окинул взглядом всю его нелепую фигуру, пристально посмотрел в глаза:
- Эх вы, ПАПАШКА! – отступил назад за порог и закрыл дверь.
Еще секунду простояв в ступоре, Гоша кинулся вслед за мальчишкой в коридор.
Там никого не было.
Гоша, тяжело перебирая ногами, выскочил на улицу. Никого.
На выходе из цирковой гостиницы, сидел охранник Семеныч.
- Семеныч, мальчик куда пошел?
- Какой мальчик?
- Ну, от меня только что вышел. Куда он пошел? – зверея от непонятливости Семеныча, заорал Гоша.
- Бог с тобой, Гоша. Никого не было. Я тут один давно уже сижу.
Семеныч назидательно добавил:
- Пить надо меньше, что бы мальчиков потом не ловить.
На подгибающихся ногах, Гоша медленно вернулся в комнату и мешком осел на пол.
- Но ведь не привиделся же мне мальчик?
Слезы, вдруг, градом хлынули из глаз.
Черный спрут одиночества протянул к нему свои щупальца и больно-больно скрутил сердце.
Мы с моим соседом долго лежали молча.
Какие слова утешения я мог ему сказать? Что посоветовать?
Каждый сам в ответе за свою жизнь и решать, как поступать, надо только ему.
Дверь скрипнула и в палату заглянула медсестра:
- Георгий, к вам пришли посетители.
Мы замерли.
А на пороге, нерешительно переминаясь, стояла женщина, и за руку ее крепко держал мальчик….