Не один дома. Гл. 14

Бывает, что люди сходятся быстро и не представляют, как жили до этого друг без друга. И  касается данная ремарка не только отношений между мужчинами и женщинами. А происходит подобное и между представителями одного пола. Например, только мужского. Не зря же сказано «друг без друга». Тут некоторые могут злорадно ухмыльнуться и пропеть «Какое небо голубое». Но зря. Мужская дружба бывает.

Вот и Штейн с Дубовиком.

Буквально на третий день знакомства Игорь ни о чём другом и говорить не мог. Взахлёб рассказывая Татьяне Васильевне, сидящей  за кухонным столом напротив, и Полине Моисеевне, тихо стоящей в коридоре за углом.

– Лёва сказал, Лёва пошутил, Лёва считает именно так, я тоже хочу, как Лёва.

Татьяна Васильевна только вздыхала, а Полина Моисеевна, что естественно, гордилась.

Штейн тоже как-то неожиданно для себя проникся к этому парню. Чёрт его знает, почему. Хотя, при всей его бурной жизни – работе, учёбе в техникуме, общественных нагрузках – он был очень одинок здесь, в поглотившем его потоке большого города. И чернявая Лёвина голова, словно буёк, болталась среди волн, как и множество других провинциальных голов, пытающихся удержаться на плаву.

***

Игорь стал встречать Штейна с работы. Приезжал за час до конца его рабочего дня и сидел на лавочке напротив проходной.

Сначала выходила Татьяна, на глазах у всего вытекающего со службы коллектива гордо поправляла на женихе куртку, снимала мелкие, заметные только ей, ворсинки и, махнув рукой, убегала по делам стремительно приближающейся свадьбы.

Одним из последних с картфабрики, не считая рабочих вечерней смены, как обычно, выбегал Лёва. Внимательный наблюдатель заметил бы, что Игорёк радуется Штейну явно больше, чем невесте.

Хорошо ещё, что приходил Дубовик без букета. Представили?

Правда, геев, как и секса, в Советском Союзе ещё не было, поэтому случайные свидетели, увидев в руках встречающего цветы, могли бы решить, что у Штейна день рождения. Это один раз. А если бы изо дня в день? Тут бы уже и призадумались.

Мало того. Лёва начал привлекать Дубовика к своей бурной комсомольской работе. А началось с того, что между предприятиями военного профиля проводился шашечный турнир. И Штейну срочно понадобился один участник. Уговорить кого-нибудь из работяг не удалось, и Лёва заскочил к Татьяне Васильевне в кабинет.

– Слушай, а Игорь в шашки играет?

– На гитаре по самоучителю, – ответила невеста, не отрываясь от пишущей машинки.

– Шашки! – громко и чётко повторил Штейн.

– Понятия не имею, – отмахнулась делопроизводитель. – У него спроси.

Ну, Лёва и позвонил.

Трубку взяла Полина Моисеевна.

– Лев Семёнович?! – обрадовалась она. – Что-то давно нас не навещали.

– Всё дела, дела, – ответил Штейн.

– Чем могу помочь? – спросила старушка.

– Игоря позовите.

– А может, я? – настаивала соседка.

– Пожалуйста, – вздохнул Лёва.

– В надежде на скорую встречу, – промурлыкала Полина Моисеевна и ушла за Дубовиком.

– Игорь, ты в шашки играешь? Только быстро думай, – спросил Лёва.

– Я не помню, – пробубнил парень.

– Давай, через час на Лермонтовском, двадцать два. Я тебя запишу от фабрики. Вдвоём отдуваться будем. Ты мне друг или где?

*** 

Пока их очередь играть не наступила, Лёва быстро на коленях разложил шашечную доску и показал основные приёмы игры.

– Так я вспомнил, – обрадовался Игорь. – Мы с  Полиной Моисеевной играли. Она в них здорово сечёт. И меня научила. Мне тогда лет семь или шесть было. Моя баба Валя в магазин или на рынок уходила и оставляла меня на попечение соседки. А потом я в школу пошёл, и как-то перестали.

«Действительно, надо было старушку привлечь», – подумал Штейн, а вслух сказал:

– Вот видишь! С такой-то школой! Не дрейфь!

– Картфабрика! – объявил судья, и Лёва с Игорем сели за соседние доски.

Турнир шёл по олимпийской системе: проиграл – выбыл.

Штейн продержался две партии, а на третьей вылетел, то есть встал и отошёл к стене, на всякий случай подперев её. Чтобы она не упала и не отвлекла от мысли Игорька. Его кучерявая голова была мокрой, бородка шевелилась, взгляд не отрывался от шашек. Дрожащие пальцы неуверенно двигали свою армаду на врага. Уже четвёртый соперник пожал руку Дубовику и вышел побеждённым из душной комнаты заседаний Комитета комсомола Ленинградского военного округа.

Остались двое. Финал. Солидный капитан второго ранга, начальник производства какого-то номерного завода, постоянный чемпион этих турниров против восемнадцатилетнего жениха делопроизводителя картфабрики.

Штейн и сам вспотел, будто это его таскали дрожащие руки Игорька по деревянной доске.

Не поверите, но случилось невероятное. Дубовик поднялся, мутным взглядом обвёл зрителей, нашёл Лёву и посмотрел на него, будто говоря: «Прости меня, дружище, я не хотел».

Он выиграл. Не международный турнир или чемпионат Союза, но тем не менее. Организаторам пришлось срочно переписывать уже заготовленную грамоту победителю. В торжественной обстановке её и вручили Игорьку. Да ещё и новенькие подарочные шашки.

А капитан  уехал, с расстройства не взяв свои награды за второе место.

*** 

Лёву распирало от гордости, когда он за обедом рассказывал Татьяне Васильевне и соседке-старушке подробности турнира.

Игорь сидел красный, не выпуская грамоту и шашки из рук. Невесте даже пришлось кормить его с вилки. Полина Моисеевна, помня о своих заслугах, скромно молчала, улыбаясь где-то далеко внутри.

– А кто учил нашего победителя? – вдруг спросил Лёва. – Кто его первый тренер?

Старушка махнула на него рукой и убежала в комнату.

– Она? – удивилась Татьяна. – Никогда бы не подумала. Игорь, ты должен подарить шашки ей.

– Но, – глаза Дубовика тоскливо посмотрели на Лёву и будущую жену. – Это же мой первый в жизни приз.

– Тебе грамота, – согласился Штейн, – а женщине шашки. Так будет справедливо. Да ты ещё этих наград заработаешь! С твоим-то талантом. А человеку приятно.

Игорь поднялся, вздохнул, оглянулся и, спрятав грамоту в потайное место, постучал в дверь соседки.

– Баба Поля, – сказал он, протягивая шашки, когда та выглянула в небольшую щель. – Это вам. Извините, но грамоту отдать не могу. На ней моя фамилия стоит.

– Что ты, Игорёчек! – вспыхнула старушка, вцепившись в доску. – Ну зачем?

– Лёва сказал, так надо, – пробормотал Дубовик, не отпуская рук.

– Спасибо, конечно, но не стоило, – шептала Полина Моисеевна,  предпринимая сверхусилия.

– Даже и не думайте отказываться, – качал головой Игорь, явно побеждая.

– Ладно, раз ты настаиваешь, – буркнула старушка и толкнула дверь ногой. Дубовик от неожиданности выпустил приз и чуть не упал.

– Передай Льву Семёновичу огромное спасибо! – прокричала Полина Моисеевна, на всякий случай набрасывая крючок.


(продолжение следует)