Сразу три события потрясли спокойную, размеренную жизнь глухого кубанского хуторка.
Зимой в глубокой реке Ея, протекающей через центр хутора, в подтаявшей за день полынье, утонул молодой мужчина. После себя он оставил добротный дом, жену-красавицу и двоих детишек - семилетнего Максимку и Алёнку, которой совсем недавно исполнилось четырнадцать. Своим он запомнился как любящий муж и отец. Односельчанам как просто хороший хозяин.
Но памятью одной сыт не будешь. Жена его, Ирина, крутилась как белка в колесе, чтобы поднять на ноги сына и дочку. Чуть свет убегала на ферму, едва выдавалась свободная минута - мчалась домой,стараясь переделать работу,с которой раньше едва справлялись вместе с мужем.
Дети жалея мать, помогали ей как могли но по малолетству их помощь иногда оборачивалась дополнительными хлопотами. Дети есть дети. Иногда заигравшись могли и набедокурить.
Вечером Ирина прибежав с работы, с ужасом увидела, что Максимка разобрал отцовское охотничье ружьё, чтобы смазать его маслом. При этом он выпачкал рукодельную скатерть, которую Ирина вышивала ещё в девичестве. Хорошо отчитав сына, испуганная мать попросила его больше никогда не притрагиваться к оружию. Мальчонка, обиженно сопя, объяснял маме:
- Я с папой всегда на охоту ходил, он мне стрелять давал и потом мы вместе с ним чистили ружьё и смазывали маслом, чтобы не заржавело.
Всё-таки пообещал больше к нему не притрагиваться. Собрал ружьё и заткнув стволы кусочками ткани повесил на место над отцовской кроватью в спальне.
Время не прекращает свой бег. Очень долго тянулась зима. За работой на огороде, в саду и по дому не заметили, как промелькнула весна. Вот и лето наступило с каникулами, ягодами, купаньем в реке и прочими радостями. Дети, в отличие от матери, перенесли потерю отца более легко. Иногда разгулявшись долго и заразительно смеялись. Вдова видя это, глотала набежавший в горле комок, но была рада за детей и никогда их не одёргивала.
За прошедшие полгода сын и дочка подросли и стали более серьёзными. Максим заметно вытянулся. Аленка округлилась и всё более стала походить не на девочку-подростка, а на девушку. Характер у неё проявился крутой и хозяйский. Всё чаще заметив непорядок, покрикивала на Максима сердито и сама или вместе с ним принималась за уборку. Мать, видя такую перемену в детях, радовалась и глотала счастливые слёзы.
Однажды Ирина встретила на улице кума Григория, крёстного отца Алёны. Постояли, поговорили, вспомнили покойного Василия. Григорий поделился радостной новостью - его поставили охранять бахчу. Пригласил куму приезжать за арбузами во время своего дежурства. Ирина,замахав руками пожаловалась, что за работой даже секунды свободной не остаётся. На том и разошлись. Вечером, за ужином, мать рассказала детям, что крёстный папа Гриша приглашал детишек приехать за арбузами.
На другой день Максимка вместе с пацанами - ровесниками убежал на реку. Алёнка, убрав в доме и справившись по хозяйству, взяла мешок, выкатила из сарая велосипед и поехала к крёстному. На краю бахчи, в лесополосе, стоял большой добротный шалаш, укрытый толстым слоем соломы и камыша. Григорий сидел под деревом и читал какую-то замусоленную книгу. Увидев крестницу, он обрадовался и одновременно приятно удивился тому, как она незаметно выросла и похорошела. Обняв и поцеловав её в висок, предложил Алёнке подождать под деревом, пока он выберет ей спелых арбузов.
- Крёстный, а можно я залезу в шалаш, посмотрю, как там внутри? Я ещё ни разу не была в шалаше, - попросилась Аленка.
- Конечно, доченька, только там ничего нет. Кровать, фонарь и столик. Залезай, смотри.
Вход в шалаш был сделан в виде небольшого овального отверстия. Чтобы попасть внутрь, надо было сильно нагнуться. Девочка непосредственно встала на четвереньки и юркнула в шалаш. Коротенький халатик на ней натянулся, оголив круглую попку в белых кружевных трусиках.
- Ой, крёстный! Как тут у тебя хорошо! Прохладно и пахнет травками и цветами, - восхищённо воскликнула девочка из глубины шалаша. Григорий нагнувшись, залез следом и посадив Алёнку на кровать присел рядом:
- Ну как Алёнушка, вы с Максимом помогаете маме? Ей одной сейчас трудно.- Сказал он, гладя девочку одной рукой по голове, а другой пошарив достал что-то в камышовой крыше шалаша.
- Да, крёстный мы почти весь огород сами с Максимом выпололи, за коровой ходим и поросятам даём, что мама наготовит. Всё – всё ей помогаем.
-Вот и умницы, - Хвалил её Григорий, гладя по голове и слегка прижимая к себе.
Соскучившись по отцовской ласке, девочка прильнула к нему. Обняв, он поцеловал её в висок, в щёчку и губы. Расслабившись она даже не успела сообразить, как оказалась на кровати под крёстным. Быстрым заученным движением Григорий провёл по пуговицам халатика и распахнув его, сдернул с Алёнки трусики. Ошарашенная, с зажатым в поцелуе ртом, придавленная тяжёлым телом,она почти не могла сопротивляться.
Только когда мужчина вошел в неё, вырвала губы:
- Крёстный, не надо! Что вы делаете? Зачем вы так? Мне больно! Мама узнает. Отпустите меня!
Но пухлые губы её снова оказались запечатанными поцелуем. Сколько всё это продолжалось - она не помнит. Наконец,Григорий встал и подал ей трусики.
-Что теперь будет?
Ты только никому не рассказывай, и никто ничего не узнает. Так делают все женщины и мужчины и в этом нет ничего страшного. У тебя скоро день рождения,я съезжу в район и куплю в подарок золотые серёжки.
- Мне папа хотел купить, да не успел. - Всхлипнула девочка.
Григорий нагрузил велосипед арбузами и успокоив крёстную дочь провёл её до хутора, пригласив приезжать ещё.
- А вы больше не будете меня трогать? - спросила она.
- Нет. Забудь об этом. Считай, что ничего не было и никому об этом не рассказывай.
Дня через три, когда кончились арбузы, девочка снова приехала на бахчу.
- Крёстный, только вы обещали меня больше не трогать, - Сказала Алёнка, на всякий случай не вставая с велосипеда.
- Глупенькая, не бойся, раз пообещал - значит не трону. Давай мешок. Если хочешь подожди меня в шалаше, а нет посиди под деревом, - С этими словами он ушёл в поле. Вернувшись с арбузами, Григорий, не спеша привязал мешок к багажнику велосипеда.
- Крёстный, я хочу воды, - попросила Алёнка.
- Иди, попей. Фляга с водой под столом.
Алёнка залезла в шалаш. Следом за ней - Григорий. Подождал, пока она напьётся и взяв на руки, положил на кровать. Медленно целуя и лаская, он раздел её и лёг рядом.
- Ну, чего ты боишься? Это первый раз было больно. А теперь будет хорошо, - сказал он и с этими словами прижал крестницу к себе.
Действительно,в этот раз девочка не почувствовала боли. Убаюканная ласковыми поцелуями и объятьями,больше не вырывалась.
Всё это продолжалось больше месяца. Алёнка привыкла и уже больше не стеснялась своего насильника.
Жарким летним вечером, она вместе с подругой пошла на реку, купаться. Раздевшись и побросав одежду на прибрежные кусты, девочки вошли в тёплую воду. Светлана была на год младше Алёнки. Оглядев статную фигуру подруги, Света сказала:
- Ой, какие у тебя груди выросли большие! - Как у тёти.-
Алёнку давно распирало желание поделиться с кем-нибудь своей тайной. Взяв с подруги клятву молчания, она во всех подробностях описала ей свои приключения. Призналась, что теперь ей всё это стало нравиться. На правах старшей подруги, посоветовала Светке самой попробовать всё это с каким-нибудь мальчиком.
Света даже подумать не могла, что нарушит клятву, если посоветуется обо всём со своей мамой. Ведь это же самый родной человек. Уединившись после ужина, девочка весь секретный разговор передала маме и спросила совета:
- С каким мальчиком мне лучше попробовать? На хуторе одна мелюзга, а другие такие большие, что уже работают.-
Маму Светланы от такого откровения чуть паралич не разбил. Довольно-таки толково объяснив дочери, что такое хорошо и что такое плохо. Она пообещала разорвать её на кусочки и отдать собакам на съедение, если только у Светы ещё хоть раз появится мысль о чём-то подобном.
Еле дождавшись рассвета, женщина помчалась по хутору. Уже через час все станичники, кто с сочувствием, а кто с ужасом, обсуждали страшную весть. Мать Алёны узнала обо всём по дороге с фермы домой. Сама она была на хуторе приезжей, родственников - никаких. В горе металась женщина по двору не зная, что предпринять. Кто-то посоветовал позвонить в милицию.
Через пару часов следователи из райцентра прибыли на хутор. При Советской власти это было бы событие, если и не российского масштаба, то краевого - точно. При нынешнем же беспределе подобным преступлением уже никого не удивишь.
Допросив девочку, стражи порядка отправились на бахчу. Какой-то хуторской доброхот, за пару арбузов уже предупредил насильника. Вокруг бахчи на многие километры раскинулись поля с кукурузой высотой в два человеческих роста. Прокурор прикинув, что насильник вооружен и не задумываясь будет стрелять, дал отбой, чтобы не рисковать жизнями милиционеров. Прибыв в свою контору, он объявил Григория во всесоюзный розыск.
Вечером того же дня опозоренная и униженная семья сидела во дворе вокруг стола, под раскидистой грушей. Дома на хуторе стояли друг от друга очень далеко. Между ними высились густые заросли из элитного семенного бурьяна.
Вдруг из кустов раздался треск ломаемых веток и появился вдребезги пьяный Григорий. Держа ружьё наперевес он кричал, перекладывая слова отборным матом:
- Что, гады проклятые?! Сдали кума ментам поганым?! Но не надейтесь - я в зону не пойду. Я знаю, что меня там ожидает. Сейчас я застрелюсь, но перед этим покончу с вами.
Ирина в ужасе подхватила детей, стремглав заскочила в дом и заперла дверь на засов.Вслед им раздался выстрел. Дробь кучно влипла в дверь. Мать затолкала детей под кровать и следом за ними забилась сама.
В этой суматохе женщина упустила из виду, что окна зала выходящие в палисадник распахнуты настежь. Вспомнила она об этом только когда пьяный Григорий, цепляясь за стену, срываясь и матерясь до половины влез в окно, пытаясь втянуть зацепившееся за кусты сирени ружьё. Прикрыв своим телом детей, Ирина с ужасом ожидала страшного конца и даже не заметила, что Максимка за ней уже не лежит.
Пацанёнок ползком пролез в спальню родителей, снял со стены отцовское ружьё, переломил его и зарядил двумя патронами картечи. Пригнувшись мальчик быстро пробежал в прихожую и осторожно выглянул из-за занавески в зал. Насильник сидел верхом на подоконнике,отцепляя ружье от веток сирени и собираясь прыгнуть в комнату.
Прицелившись Максим нажал сразу оба курка. Оглушительный грохот раздался в доме. Мальчика больно ударил в плечо приклад ружья. Когда рассеялся дым от выстрела, на окне уже никого не было.
- Спрятался за окном! - Выкрикнул Максимка. Быстро достал из кармана ещё два патрона, перезарядил ружьё и осторожно держа его перед собой подкрался к окну.
Крёстный-насильник лежал на земле. Рядом с ним валялось его ружьё. От головы у Григория осталась только нижняя губа, всё остальное мелкими брызгами было разбросано по кустам сирени, которые густо росли под окнами.
Через два часа милиция и прокуратура, в том же составе, снова прибыли на хутор. Заполнили новый протокол. С чувством выполненного долга забрали ружья, труп и удалились восвояси.
Через месяц Ирину вызвали в район и сообщили, что уголовное дело закрыто из за отсутствия обвиняемого. Вернули деньги за проданное ружьё и высказали восхищение героическими действиями семилетнего мальчишки.