«Попрыгунья стрекоза,
Лето красное пропела,
Оглянуться не успела...» - тараторило маленькое, худенькое, очкастое чучело с двумя косичками, торчащими в разные стороны. От смеха удержаться не было никакой возможности. – «Стрекоза» - хрюкнул я на весь класс и был немедленно выставлен за дверь. Но кличка, неожиданно и навсегда, приросла к ней. С тех пор, от мала до велика, все звали её только Стрекозой. Нет, мы не стали после этого врагами. По-моему ей и самой понравилась эта кличка. А мне в то время очень нравилось тискать её за косички и шептать язвительным голосочком – Стрекозюлечка. Она гонялась за мной и стучала своими маленькими кулачками по моей спине и груди. А меня в это время разбирал смех и ужасно хотелось строить ей рожицы - чем я и занимался.
К концу школы все девчонки здорово изменились и почти все гуляли с парнями старше себя по возрасту. И только Стрекоза оставалась Стрекозой - такое же маленькое, худенькое, очкастое чучело. Ну, разве что косички превратились в косы. Как-то, ещё зимой, она попросила меня научить играть её на гитаре, собираясь поступать в музыкальное училище. Честно скажу, я с трудом мог представить себе поющую Стрекозу, да ещё и с гитарой, но всё же согласился, тем более она мне не особенно и надоедала.
В мае, каждый год, я перебирался жить в сарай - на сеновал. Вот где была сказка. Удавалось почти полностью выскользнуть из-под родительской опеки. Этот год не был исключением. В мае же нас потрясла новость - за Стрекозой начал ухлёстывать наш деревенский парень Васька, только что вернувшийся из армии. На всех вечеринках и даже на школьных мероприятиях они стали появляться вместе. Шли уже выпускные экзамены, когда Стрекоза попросила меня послушать её и оценить. На этот раз она пришла со своей гитарой и мы, что бы ни кто не мешал, уединились на сеновале. Минут десять она ещё тараторила о всяких пустяках и, наконец, я не выдержал:
- Ну, всё. Давай начинай.
Она замерла на полуслове и, сняв очки, медленно начала расплетать свои косы. Никогда я ещё не видел Стрекозу без очков и с распущенными волосами. И надо сказать, увиденное мне очень понравилось. Но сделать комплимент я не успел. Она запела и я был потрясён. Её чистый и нежный голосок настолько легко и глубоко проникал в мою душу, что я не мог вымолвить ни слова.
- А сейчас я тебе спою свою песню, – и, не дождавшись ответа, Стрекоза снова запела.
Я всё так же сидел истуканом пытаясь сообразить, почему она ни разу не участвовала в художественной самодеятельности, а в школе по пению у неё больше тройки никогда не бывало...
- Ну, - наконец не выдержала она. - Плохо.
-Ты обязательно поступишь. Они просто не смогут тебя не взять!!!
Показалось, она взлетела под крышу и с криком «Ура» бросилась мне на шею. Мы рухнули в солому и... застыли. От её близости внутри у меня всё забурлило и заклокотало. Я не знал, что делать и что говорить. Странно, что и она не пыталась освободиться, а наоборот крепче стиснула руки. Пугающая меня мысль, что вот было бы здорово остаться с ней до утра, вытеснила из головы всё. Неожиданно она немножечко отстранилась, и внимательно глядя в глаза, спросила:
-Ты действительно этого хочешь?
- Да. – Я с трудом проглотил комок, образовавшийся в горле.
Град поцелуев, обрушившийся на меня, ни с чем сравнить было невозможно. И всё что произошло дальше, было как в тумане...
Проснулся я от взгляда. Она наклонилась надо мной, своим носиком почти касаясь моего:
- Доброе утро, мой первый мужчина, – улыбнувшись, прошептала она.
- Доброе утро, моя первая женщина, - и мы ещё долго лежали обнявшись, и молчали.
Провожать её пришлось через потайной лаз, так как мать уже ходила по двору. В этот день я себя чувствовал, как никогда - всё клеилось и всё получалось. Ощущение счастья было полнейшее. Правда после этого мы виделись только на консультациях или на экзаменах, куда она приходила в Васькином сопровождении. Но как-то поздно вечером я услыхал подозрительную возню около потайного лаза. Это была "стрекоза":
- Ты один?
Вопрос несколько удивил меня:
- Ты же не приходишь.
- Да Васька, как хвостик, везде за мной. Надоел.
- Ну, так брось его, раз надоел.
- Нельзя. Я уже дала слово, что сразу после школы мы распишемся. Я же не знала... - Она замолчала и я даже не увидел, а скорее почувствовал, что она плачет.
- Ну, хочешь, я завтра с ним разберусь, - в свои семнадцать, даже почти уже в восемнадцать лет парнем я был совсем не хилым и умел постоять не только за себя.
- Ты что, не вздумай – она, кажется, испугалась не на шутку. - Давай договоримся - это наша последняя встреча. Я только поэтому и пришла.
Что-то внутри меня в этот момент оборвалось. Я снова не знал, что сказать и как поступить, но обида и злость напрочь засели в сердце.
- Как хочешь, - наконец выдавил я - Могла бы и не приходить.
Вот так вот плохо мы с ней и расстались. Она ушла бросив на прощание:
- Ты дурак. Ты всегда был дурак.
«Ну и пусть. Пусть я буду дурак. А она была и останется Стрекозой. И, вообще на что она мне» - пытался я успокоить себя, но что - то непонятное и необъяснимое ещё долго не давало мне покоя.
Экзамены вскоре закончились и я почти сразу уехал поступать в военное училище. И уже не видел как Стрекоза вышла замуж за Ваську. А вскоре и они покинули деревню - исчезнув с моего горизонта...
Продолжение следует