Футуристические Зарисовки, или Будни Одной Психушк

Станислав Подольский
...Две офигительно симпотные фигурки, сжавшись в эротичной обнимочке, медленно приземлялись, и, наконец, их ножки мягко коснулись асфальта. Безумные от чувств взгляды сошлись в одной точке.
- Блин, ну вот и земля, Светка. Быстренько мы седня с тобой... могли бы и ещё полетать, но я ненадолго на работу сгоняю. Как-никак, 4 часа потрудиться - дело интересное и нужное обществу. Всё кипит!
- Да ладно, Антошка, день только начался, ещё успеем. Хотя... Может, сегодня стоило пешком, по старинке? В Сексабинку бы зашли, покатались и...?
- Ну, это всегда пожалуйста, да мы с тобой после обеда сходим ещё. Слушай! У тебя такой классный прикид, словно в клубе тусишь.
- Да, заказала вчера утром, прикинь, и к вечеру уже всё было! Мне тоже нравится, кислотные тона рулят!
- Ага, а раньше бы ты не согласилась, Светка!
- Ну чё раньше, аж самой стыдно, какой неприкольной была, только и умела, что с бабками на скамеечке сидеть. Но я теперь - Юная, а Омоложение - это наше всё! Кстати, где мы мой юбилей отметим?
- Аа, да, тебе ж через недельку стольник :) Впрочем, когда все всё равно юные, какая разница? Ну, в курсе, во дворе на Арагонской такой дискач забабахали - закачаешься!
- Даа, ну давай туда сбегаем. Завтра!
- Конечно, Светка! Блин... Не находишь, что у тебя крыло не складывается?
- Ааа. Ну да, а вот потяни за ту хренотеньку. Во! Застегнулось, теперь пошли, как обычные пешие люди! Мне тоже, кстати, скоро бежать, я тут швеёй устроилась. А знаешь, прикольно. Такие классные наряды шить заказывают!
- Угу, зажил, наконец, народ, теперь всякая серость не в почёте, отрываться надо. Кто б мог подумать ещё лет 20 назад!!
- Точно! А давай я тебя до кабинета провожу!
- Конечно!!
Антон и Светка под ручку медленно прошли к дверце, Антон чуть-чуть выдохнул, и дверца открылась. Они зашли в огромный вестибюль, с яркими стенами, которые от начала и до конца были украшены неповторимыми образцами народного творчества. Раньше такое можно было видеть только в подъездах, да и то - примитив всякий. "Человек, морально обосранный!" - было написано на 7-м этаже возле мусоропровода - ну, разве ж это творчество? Так, потуги... То ли дело теперь! В самом центре красовались изображения пацана и девчонки, которые, чуть прираздевшись, обжимались друг к дружке, а изо рта каждого - огромные сердечки с красными стрелами. А вокруг - надписи, надписи, надписи... Все мысли о жизни, о мире, о том, как жили, и как жить собираемся. А ближе к потолку, который, кажется, не объять никаким взглядом - огромное светящееся электронное табло.
Табло показывало дату и время: 17 мая 2039 года, 09.18.
- Ну пойдём, на лифте покатаемся. Кстати, спорим, у тебя на фабрике этого нету пока?
- А что там? - всколыхнулась Светка.
- Оо, это бесполезно рассказывать, это видеть надо!
Они, медленно порхая, подошли к лифту, и Антон нажал на кнопку. Сверху незамедлительно маленькими капельками полилась какая-то красноватая жидкость!
- Ааа, дождик! Это что, Антошка?!
- Это особый дождик, энергетический напиток, который по своему желанию могут вот таким способом пить наши сотрудники, если пожелают. Это ведь много веселее, чем из банки хлебать. На 29-м этаже - напиткохранилище, если кто пожелает, нажимает кнопку три раза подряд, напиток льётся, и мы его ротиком зачерпываем :)
- Даа, весело тут у вас!
- Ничего, мы не жадные - подставляй губки, и тебе тоже накапает! Дождик идёт полминуты, примерно столько же времени к нам движется лифт.
...Антон жадно всосал несколько капелек сладкой и офигенно ароматной жидкости, а потом обхватил Светку за волосы и подтянул её к ещё продолжающемуся дождику.
- ВАУ! - закричала Светка. - Ой! Слишком громко, да?
- Да ладно, всё путём! У нас все чувачки, кто работает, так развлекаются, ну это понятно, отдыхать же надо, хоть и 4 часа сидим, а труд тяжёлый... Но такой интересный!
...Дождик закончил капать, и лифт, наконец, открылся. Антон со Светкой, покачиваясь, медленно зашли.
- Это ещё не всё! - вкрадчиво улыбаясь, произнёс Антон. - Ща такое покажу! Вот мой 118-й этаж, ну типа кнопка, а вот - кнопка Н, на неё надо нажать одновременно с кнопкой этажа.
- Блиин, Тоха! А какой лифт огромный, до потолка словно километр!
- Вот-вот, а теперь самое интересное!
Двери лифта захлопнулись, и лифт поехал, а Антон со Светкой начали медленно отрываться от пола. Они больше не чувствовали собственного веса!
- Как? Но мы же свои аэроштучки не включали!
- Вот именно, Светка! Но я нажал "Н", ты же видела! Это - режим невесомости, пока лифт будет ехать, мы с тобой немножко побудем космонавтами!
- Круто! Да ты гений!
- Не я, Светочка, не я. Ну, в смысле, и я тоже, но лишь как часть целого. Это - общество теперь стало гениальным, как только отринуло всякую реакционную труху.
Держась по-прежнему друг за дружку, Антон и Светка медленно поднимались к потолку.
- Слушай, Тоха! А когда лифт приедет, чо будет-то?
- Ну, во-первых, приедет он через 15 минут - я на медленный режим поставил. Во-вторых, никакой перегрузки - лифт приедет, и мы просто плавно приземлимся. Нужен релакс, офигеть как нужен! Работа у нас - даа, я же в Наблюдолиуме работаю, а это...
- Где, где?! - заржала Светка. - Не, я, конечно, не ревную, это глупо, но...
- Блин, Светка, ну сколько можно говорить, что Наблюдолиум - это не то, что ты подумала! Того обществу давно не надо - и блага по потребностям распределяются, и нет ограничений сексуальной жизни - так зачем тогда?! Нет, Светка, Наблюдолиум - это Система Всеобщего Видеонаблюдения! Она обеспечивает обществу мир, наслаждение и счастье! Ну, не только она, конечно, но...
- Но за всеми наблюдать? Это же этот, как его... Тоталитаризм!
- А вот и нет, Светка! Ой, ты так классно поднимаешься, как сама?
- Да клёво!! Всегда так хотела, а то - по земле да по земле, не, аэромоторчик - тоже неплохо, но тут кагбе сама... Так что ты хотел сказать?
- А то, что, во-первых, наблюдательная сеть децентрализованная, наблюдатели выборные и сменяемые в любой момент. Ну, прямо по "Государству и Революции" Ильича! А, во-вторых, это же прикинь, как классно, когда всё на виду!!
- Классно? А что классного-то, блин, прости, Тоха, не врубаюсь, остатки былой старости, видать.
- Ну как же, Светка! Прикинь, тема: подрались два человека. Один орёт "он первый начал!", а второй - "нет, первый начал он!". Не зная предыстории, попробуй разберись! А тут - всё фиксируецца, как на ладошке :) С чего всё началось, кто начал, кто защищался, а кто нападал, и, следовательно, кому нужно психиатрическое лечение. Или ваще совершается что-то страшное, ну например, изнасилование. Я понимаю, насильниками могут быть совсем уж конченые, в условиях, когда всё свободно и всё такое, но встречаются ещё такие типы... И насильник ещё не успел приступить к своему грязному делу, только штаны начал снимать - а на пульт уже - сигнальчик, вылетают чуваки, обезвреживают - и превед, психушка :)
- Аа, вроде, врубаюсь. Ну а прикинь, кто-то что-то делает такое, что просто не нравится другому, тот же ему помешает!
- Нихрена, Светочка! У нас всё позитивное и полезное не только разрешено, но и поощряется, дебильные запреты остались в прошлом. А если решит помешать - это-то, как раз, тоже всё фиксируецца! И помешают, как раз, мешать - тому, кто мешает! Понимаешь, при капитализме это было бы катастрофой, там же почти ничего никому нельзя, а теперь, когда всё хорошее можно, то кому же бояться, кроме больных, причиняющих вред другим? Кстати, точек много, за наблюдателями за самими наблюдают другие наблюдатели, и наоборот, так что всё пучком! Ну смотри, к примеру - вот чувак пошёл в туалет посрать, ну срёт и пускай срёт, кому в голову придёт ему помешать? Знаешь, страшно не когда всё видно, а когда ничего не видно! Теперь никто не сможет подло держать камень за пазухой!! О, вот самое главное, смотри, темнеет!
И точно, свет в лифте внезапно погас. С потолка словно посыпались синие звёздочки, и воцарилась темень.
- Это что? - завороженно зашептала Светка.
- Это, Светка, наша маленькая космическая прогулочка. Не страшно?
- Да что ты, так классно мне ещё не было! И в космос не надо!
- Не, Светочка, в космос, как раз, надо. Мы ещё Солнечную систему до конца не исследовали, а за ней же ещё галактик дофига, надо же узнать, что там! Да и в микромире столько неразгаданного... тонкие уровни... мне всегда это интересно было. Давай отправимся?
- Ну давай, на недельку перерыв попросим... и вперёд! Для меня в мире нет неинтересного!
-Точно, Светка, а загадок-то сколько! ВАААУУУ!
- Что такое?
- А я, Светка, с потолка звёздочку поймал, и тебе её подарю!
Антон ухватился пальцами за маленькую синеватую звёздочку, плавно падающую с потолка, и нежно протянул её в ладонь Светки, одновременно поцеловав её взасос и вдохнув прелесть неповторимого телесного аромата.
- Супер ваще!
- Ну так да, то, что мы щас видим - микромодель Космоса, разработанная нашими программерами! Кстати! Не смущает же тебя, что Наблюдолиум сейчас фиксирует и нас!
- Нет, конечно, ведь мы - счастливы, и никому не мешаем!
- Вот! И это правильно. О, смотри, а мы ускоряемся, всё быстрее к потолку летим!
- Да, блиин! Как будто ветер подул, такая скорость! А давай друг дружку побросаем - вверх-вниз, вверх-вниз, один фиг не упадём!
- Конечно!
Антон лёгким движением руки схватил Светку за растрепавшиеся волосы и слегка подбросил. Она завизжала от удовольствия и упала сантиметров на 40, но потом ещё сильнее всколыхнулась вверх.
- О, а теперь ты меня!
Светка мягко взяла Антона за пуговицу футболки и тоже слегка подбросила...
- Блин! Так здорово! Слушай, Светка, а это... Аж волнами проносит! У меня, кажется, оргазм!
- Да у меня тоже, прикинь! Всё переливается аж, слушай, ну обними меня, и будет ещё уматнее!
... В лифте внезапно что-то вспыхнуло, словно молния, потом опять отрубилось, и ещё, и ещё раз, а влюблённые так балдели ещё около минуты...
- Что это было, Тоха? Гроза?
- А хз, наверное, наши электрические импульсы. Ну незабываемо, я аж сам не ожидал! Вот прикинь, обычный приход на работу, и... Кто ещё 30 лет назад мог подумать?
- Ага, это не просто приход на работу, это приход самый настоящий! О, замедляемся!
- Да, потолок близко!
- Но как мы приземлимся?
- Не переживай, всё предусмотрено!
В лифте внезапно включился свет, Антон и Светка, продолжая обжиматься, упёрлись головами в потолок. Дверь лифта открылась, и в момент открытия что-то опять сверкнуло, а перед глазами влюблённых пронёсся целый калейдоскопчик. Они открыли глаза, и - о, ужас! - до пола лифта по-прежнему километр, если не больше.
- Да ладно, Светка, мы ж приехали к моему рабочему кабинету! Сделай два шажка вперёд - и мы выйдем, не бойся, до этого невесомость не пройдёт.
Антон сделал два шага и действительно вышел из волшебного Лифта и твёрдо встал ногами на пол.
- Ну и я тогда тоже!
Светка подпрыгнула и вмиг оказалась на полу.
- Блин, а у меня башка закружилась, - проворковала она. -  Давай на полу полежим немножко, он тут у вас тёплый, прикольный такой!
Светка глубоко придохнула и со сладострастными стонами повалилась на разрисованный, яркий разноцветный пол.
- Ну чё, тогда и я с тобой, - захохотал Антон. – Вместе-то веселее!
- Ой! Слушай, а не выгонят?
- Ну что ты, Светка, это в прежние времена, была корпоративная культура и подобный отстой, там не то что поласковаться – там не во фраке придёшь, и всё, пипец. А теперь все только рады будут, что мы наслаждаемся, они ведь тоже наслаждаются. Вон, погляди!
Светка лениво потянулась и оглянулась – метрах в 40 в обнимку лежала ещё одна влюблённая парочка.
- Ну! Убедилась? Прикинь, как круто – ведь люди не могут только работать, иногда и потусить надо, и чувства выразить!
- Да, точно, Тоха, как в сказке! Ну-ка, дай, я тебя чмокну, да попру уже на фабрику. Как там пелось в одной песенке, при старом ещё режиме? Девушки фабричные с пАрнями встречаются, иногда из этих встреч что-то получается :) А у нас с тобой сёдня так круто получилось, как ни в одной Сексабинке ещё не было!
Она схватила Антона за ручку, и жадно поцеловала его в губы. Антон, вытирая со лба капельки горячего пота, медленно подтянул носик к её губам и вдохнул глубоко-глубоко, как будто занялся медитацией Кундалини…
- Блин, ну не могу надышаться твоим ароматом, просто валяюсь, какая прелесть!! Я буду скучать!
- Слушай, а давай я попрошусь сёдня, чтобы меня подменили, а завтра 2 смены отработаю, ну так не хочется прощаться, даже на 4 часа!
Она приподнялась, вытащила из кармана мобильный аэрофон и нажала какие-то кнопочки, тут же вокруг раздались бежевые вихри, аж всё завертелось, а через мгновение возле неё уже стояла Катька – материализованная копия лучшей подружки.
- О, Катька, превед! Ты чё сёдня делаешь?
- Да вот, к вечеру на пати попру, днюха, пацану Пахе 90 исполняется. А щас переменка кончается, звонок – и на уроки, прикинь, Пашка решил вторично в школу пойти в мой класс, мы теперь вместе в 9-м классе!
- Круто! И как он?
- Да ваще в полном улёте, говорит, кайф сплошной. Ну и сегодня мы чуток начудили, но классной понравилось!
- Ага! Трахались, что ль? :)
- Да ну, кого сейчас этим удивишь! Нет, мы тут, короче, одну фигню заказали, и… ну, прикинь, она так делает, что мы ногами по потолку прошлись, а кисточками на полу и на партах всякие фиговинки рисовали! В том числе классной: “Машка, респект тебе и уважуха!”. А потом мы прямо с потолка спели, ну помнишь, про девятый класс – “Наплюй на всё, и то, что было, повтори!”. Просто в отпаде народ был! Хотя, такого, что в той песне пелось, в школах давным-давно нету.
- Супер! Блин, Катька, какая ж ты крутая, а губки какие жёлтые!
- Ага, сегодня я для прикола жёлтенькая, поцелуй меня, и к тебе тоже придёт частичка моей желтизны :) Ну, я, правда, тут с тобой лишь тоненькая электронная копия, я, в смысле, та я, которая основная, щаз на крыльцо вышла, покурить. Сиги нынче не вредные, наоборот – полезные, новые технологии, и всё такое, просто классно становится, а всё вредное тут же автоматом выходит, остаётся только польза.
- Ух ты, до чего прогресс дошёл! Давай я тебя поцелую, ты ж щас, наверное, как раз супер-ароматная на пике :)
Светка подскочила и со всей силой чувства поцеловала Катьку.
- Даа, и правда аромат – закачаешься! Ну слушай, я-то по делу, ты ж у нас тоже швея! Давай ты днём меня на фабрике заменишь?
- Да, давай, я из школы отпрошусь, Паха там себе урок и домашку запишет, а я договорюсь. Ну всё, а то щас батарейка сядет, и копия погаснет. Чао-какао, целую!
Катька начала таять на глазах, и скоро мелкие частички совсем растворились в воздухе. Бежевые вихри ещё несколько секунд крутились, а потом погасли.
- Да, современная техника творит чудеса, - усмехнулся Антон, наконец убрав влажные волосы со лба и окончательно встав. – Впрочем, по факту никакие это не чудеса, это лишь законы физики, которые, в условиях общественной собственности и планомерного общемирового развития, поставлены на службу всему новому, интересному, неизведанному…Ну ты как там, договорилась с Катькой?
- Ага, всё ништяк! Вечером она к пацану на ДР, а днём свободна, и меня подменит! Ну, там скажут, какие заказы надо выполнить, и всё такое.
- Значит, ты со мной? Круто! Ну давай, пошли, а то уже скоро 10 утра, и мне заступать!
Они прошли к 118-му кабинету. На двери ярко красовалась надпись: “Колян, Борька, Настька и Тоха. 11134718-е отделение Российской Секции Наблюдолиума Всемирной Социалистической Федерации Земли”. И разрисованные фотки каждого работника, причём двое – в неглиже.
- Прикинь, Светка, как раньше скучно было, имя-отчество, официоз всякий, а щас – по-простому, и всё ясно! И сразу видно, что клеевые чуваки тут сидят!
Антон открыл дверь в огромный зал, напичканный техникой, постерами и красочными граффити. Впереди стоял огромный стол, на котором, свесив ноги и лузгая семечки, сидел в рэперском бело-зелёном прикиде с кепоном назад Борька – координатор отдела. Он сидел в наушниках и покачивался нога на ногу, видимо, с удовольствием слушая очередной хит. Но, увидев Антона, внезапно снял наушники, соскочил со стола, и, встрепенувшись, закричал:
- Оо, Тоха, ну наконец-то ты пришёл! А то тут такое стряслось…
Он с досады сплюнул семечки в специально установленную на полу тарелочку.
И только теперь Антон со Светкой заметили в уголке некоего темнокожего гостя – по-видимому, из Африки. Он нервно оглядывался по сторонам, держа в руке газетный свёрток.
- Здорово, чувак, - пожал Тоха руку Борьке. – Чего такой встревоженный, у нас-то что могло стрястись, всё ж везде клёво, а если кто и посмеет потревожить счастье наших граждан, уж мы-то знаем, что с ними делать!
- Это у нас, - вздохнул Борька – и то, в основном, но не везде пока что, т.к. психи, изуродованные прежней общественной средой, ещё остались неизлеченные, мы, конечно, усиленно работаем в контакте с психушками, чтобы сделать их хорошими и позитивными, и вернуть в лоно общества, но ещё много сделать предстоит. А ты меж тем не забывай, перец, Федерация наша пока ещё – не полностью всемирная. Ведь остатки старых капиталистов и бюрократов, и вообще всякой шушеры, окопались в Африке и оккупировали почти половину юга континента! Свободная Республика, мать их! Такого и нацикам не снилось, что они там вытворяют с рабочими и ваще с людьми. Во, погляди зато, что пишут про нас! Рэльсон?!
- Ага, ага! – нервно произнёс африканец Рэльсон и протянул Борьке свёрток.
- Как по-русски шпарит, супер ваще - улыбнулась Светка. – Небось, курс ускоренного обучения языкам прошёл!
 - Да, да, - вдруг разулыбался Рэльсон. - Ваша прога “Язык за полчаса” классная, я теперь всё знаю, ну, правда, пришлось для этого к вам нелегалом ехать. Да ещё и до границы – на старом Мерседесе, у нас же аэромобили и всё такое – под запретом! Боссы боятся прибыль потерять от старых природных ресурсов и заводов, кто обнародует секреты НТП какие-то – расстрел или пожизненное.
- Бляяя, как вы там живёте! – вздохнул Антон. – Это же ад, а не жизнь! Газы, кирогазы…
- Да ладно бы только это, - возмущённо продолжал Рэльсон. – Пикнуть нельзя против них, там есть радио “Свободная Африка”, они ежедневно на вас такие помои льют! Типа, у них свобода, у вас – тоталитарный режим, за всеми следят, несогласных убивают, травят ядами при входе на работу, чтобы не рыпались…
- Ядами? – вскрикнула Светка. – Это вот тот энергетический напиток-дождик – яд?! Да что за отстой! Да как они могут, нам же только клёво так после этого!!
- Да, - промолвил Борька. – Нам-то прикольно, а вот у них там и слов-то таких не знают, там два слова – работай и подчиняйся. Типа, этика протестантская, работают по 12 часов, это, чтобы от дурных мыслей отвлекало. Всякие контакты с внешним миром, ну то бишь, с нашей Федерацией – караются, как государственная измена.
- А инет?! – спросил Тоха.
- Да весь под контролем. Перед тем, как зайти, ты должен подробно обосновать начальству письменно, зачем и куда. За нарушение – тюрьма. Да, пока не было нашей Федерации, была более-менее свободная Сеть, но теперь-то они боятся, что людям будет с чем сравнивать свою жизнь. И да, вот свёрток, почитайте эту сраную “свободную прессу”…
Антон и Светка развернули свёрток и начали изучать. Через несколько секунд глаза у них стали слезать на лоб…
- Бляя, Светка, чё пишут! Массовые убийства недовольных! Инакомыслящих гноят в психбольницах, а потом неподдающихся сжигают заживо! Концлагеря хуже Освенцима!!
- Вот, - процедил Борька. – Гады, ну ты погляди! Что выдумывают, будто наши психушки – это “хуже Освенцима”! Да всех у нас быстро лечат и выпускают, и, судя по отзывам, все довольны, понимаешь – ВСЕ! Потому что чуваки зажили Жизнью, полной, настоящей, а кто они были, и кем стали потом?!
- Да мы-то это знаем, - сокрушённо сказал Антон. – Как это до масс угнетённой Африки донести? А ничего, что, например, в Москве за пять лет ни одного убийства! Ни одного! А что было при старом режиме? Один из самых криминальных городов мира!
- И туда, в Южную Африку, - возмущённо кричал Борька, - после победы мировой революции девять лет назад съехался весь сброд, который не желает исправляться, не желает лечиться, не желает вливаться в счастливое сообщество нас, прикольных и позитивных пацанов и девчонок! Те, кто привык хулиганить, грабить, насиловать и убивать, мошенничать и ближнего наёбывать. Вот мы и имеем у них – каждый день сплошные убийства, бандитские и уличные разборки, горе, слёзы… Узнаю наш мир и нашу страну лет 30-50 назад. Это агония, но, прежде чем это отжившее бесславно сдохнет, сколько невинных жизней унесёт оно за собой! Мы-то развлекаемся, тусуемся, загораем, потому что Море Зовёт! Но мы не можем равнодушно наблюдать за судьбами тех, кого жестоко накололи. А эта, мать их, Великая Африканская Стена, которую они строят, чтоб отгородиться от нашего мира!! Это – гетто, откуда тяжело сбежать… Одни вкалывают по полсуток и больше, а у других типа праздник, на человеческих страданиях и сломанных жизнях… Но это ещё не всё: они хотят внушить, что по-другому и быть не может, что типа это у них всё классно и лучшее из возможного, а у нас – полнейший ад. Однако, если это так, чего же они панически боятся любых контактов местных жителей с нами? А потому что правда глазки колет!
- Вот это, - дрожащим голосом произнёс Рэльсон, - газета “Свободная Претория”. Картинки всякие, как людей гноят в психушках, монтаж, конечно, но попробуй докажи просто так! Разорались, писаки продажные, и газеты эти у них, в отличие от всего остального, бесплатные – и суются в каждый ящик! Чтобы видели, что у нас типа “творится”. Но… Я должен донести правду своему народу! Пусть меня посадят, пусть даже прибьют, но правда будет! Косяк в том, что через Интернет не получится, он под колпаком полностью. Вживую только.
- Слышь, чувак, - хлопнул Борька Рэльсона по плечу. - Тема такая: ты должен вместе с нашими поехать в одну из московских психушек, где кое-каких индивидов превращают в нормальных позитивных людей гуманными медицинскими и психологическими методами. Снимем репортаж на камеру, и ты привезёшь его к себе в страну. Отказываться тебе без мазы, ведь, если мы распространим эту инфу в ЮАР – это будет взрыв. Возможно, революция произойдёт тотчас же, как только народу откроют зенки на всё происходящее! Рухнет последний оплот старого, и удалится, как гнойник после стоматита! Короче, крутая вещь, убойная будет. А мы тебе выдадим электронный бронежилет последнего поколения с встроенным летательным механизмом, убить тебя не смогут ни при каких обстоятельствах – он даже от атомной бомбы спасёт. Не смогут даже задержать. Распространишь, и можешь дуть обратно к нам. Наши за тобой на всякий пожарный пришлют аэромобиль-дальнобойщик!
- Блин, вау! Да с радостью!
- Ну вот и классно! Эх, какие всё же гады, вот так и вспоминаю, как мы им подобных били в окопах! Тогда другие методы были, а суть – та же. Вот, когда бил из пулемёта по фрицам…
- Как? – изумился Антон. – Борян, ты не гонишь? Когда ты мог бить фрицев?
- Когда-когда. Ну, типа я скромный челс и особо не афиширую, но знай – я ветеран Великой Отечественной, до самого Берлина дошёл с 1-м Белорусским фронтом… и мне через пару месяцев 120 лет :) Просто мне повезло дожить до времени, когда всех начали омолаживать, ну и… Ну, короче, смотри, вот меня, когда-то древнего старичка, омолодили, и вон какой я нынче крутой рэппер! Но воспоминания остались – такое ведь не забыть.
- Ну, слушай, чувак, вообще уважаю тогда!! Ты мегаклассный!
- Я лишь выполнял свою миссию, нашу общую миссию всего прогрессивного человечества. Выполнял тогда, и продолжаю выполнять сейчас. Формы борьбы другие, но борьба продолжается. И, думаю, теперь-то уж мы доведём её до победы полной и окончательной, и не допустим того, чтоб на смену одним гадам пришли другие гады. Слушай, Тоха! Я бы мог пойти с Рэльсоном, но меня тут пацан знакомый на вечеринку пригласил, он клуб открывает по случаю своего 15-летия. Ты не мог бы пойти с Рэльсоном сегодня? А завтра я уже схожу! Подружку можешь брать с собой, так только круче! Ну чё, сгоняешь? Ближайшая психушка отсюда в 120 километрах, маршрут я тебе вот тут на бумажке написал, короче, ниже 3 этажами выйдешь на открытую лоджию, и там аэромобиль напрокат стоит, ты в курсе, как им управлять?
- Обижаешь, Борян! Это классно, мы вместе ведь учились!
- Ну вот и офигенно! Проводи товарища Рэльсона, он отличный пацан! С ним не заскучаешь!
- Однако, я вот задумался…
- Чё такое?
- 15 лет и 120 лет, раньше ж это пропасть была, да шо говорить, до 120 единицы доживали…
- Ну, вспомнил тоже! Погоди, мы ещё и 1000-летие отметим… сидя на окраине одной из сторонних Галактик, а выступать перед нами будет самая крутая группа с самой отдалённой Планеты! Сгоняй в клинику, и это будет твой вклад в общее дело!
- Да я давно врубился, не боись, - усмехнулся Антон. – Дело излечения, исцеления – важнейшая задача Человечества!
- Лана, пацаны, пошли, - сексапильно произнесла Светка и послала Борьке воздушный поцелуйчик.
Борька аж обомлел:
- Ну нифига ты классная! Аж всё внутри завертелось!
- Ну мы такие клёвенькие, ага! Как-нить заскочу, а ты, чувак, не грусти и расслабься!
- Точно, улыбнулся Борян. – Конечно, дела творяцца непростые, но, пока существуют такие девчонки, как ты – а они будут существовать вечно! -  уверен, что всё будет просто в шоколаде! Рэльсон, респект – как кончите – прилетай в клуб к пацанам, адресок скину, поболтаем :)
- И рэп потанцуем! – рассмеялся Рэльсон. – У тебя что в планах на ночь?
- Да думаю, расколбасимся, как грится, сделал дело – гуляй смело! А раз народ тысячами за день вылечивается и приходит к нормальной жизни, раз обстановка в мире всё здоровее – значит, день я прожил не напрасно, можно и потусить!
- Здравая речь, Борька! – сказал Антон. – Ну просто класс, прикинь, раньше бы мы так с начальством…
- Окстись, Тоха, - рассмеялся Боря. – Ну какое я начальство, ты ж просто сам элементарно врубаешься, что вот то-то и то-то по работе надо сделать, а злые начальнички, перед которыми надобно на “Вы” и стелиться, остались в тёмном и варварском прошлом :) По работе я тебя координирую, а по жизни мы просто друзьяшки и отпадные перцы :)
 - И клубнички, кстати, тоже! – вкрадчиво прощебетала Светка.
- Точно! И клубнички! Перец без клубнички ведь завянет, стопудово, да и клубничка без перчика засохнет! О! Прикиньте, девиз – “Перцы И Клубнички – Любовь Навеки!”. Запомню и на стене красками распишу, а то ещё и рэпак прочитаю! Аж на лирику потянуло, блин… Ладно, это потом, а пока, товарищи – Счастливого Пути!
- Пока, Борька! Увидимся!
Антон, Светка и Рэльсон вальяжно вышли из кабинета, и дверца автоматически захлопнулась.
- Да, дела, - вздохнул Антон. – Вот я думаю, чего в них больше, в этих клеветниках? Просто дебильности или подлости? Карательная, блин, медицина! Да не карательная, а гуманная. Вот что лучше – раньше, когда людей сажали, и на зоне они становились ещё хуже, чем прежде – или так, как сейчас? Ведь смысл не в том, чтобы человека наказать, унизить, а в том, чтобы исправить, и впредь чтобы он не совершал ничего опасного, и сам научился как получать от жизни подлинное, не извращённое Удовольствие, так и другим его дарить. А как было раньше? Чуть не каждый второй с зоны выходил с окончательно покалеченной психикой, и становился рецидивистом. В психушках всё совсем иначе. Впрочем, сами увидите, ребята!
- Ну что, в лифтике покатаемся, или пешочком, - усмехнулась Светка.
- Да в лифтике успеецца ещё, - захохотал Антон. – Нам дело надо сделать, и поживее, важна каждая минута! Снимем короткий репортаж из психушки, и пусть народ Южной Африки увидит, как на самом деле происходит процесс излечения больных и несчастных людей, как они становятся счастливыми и здоровыми. А знаешь… Ведь в этих клиниках, по сути, практически решается ПОСЛЕДНЯЯ НЕГАТИВНАЯ ПРОБЛЕМА ЧЕЛОВЕЧЕСТВА.
- Это интересно, - оживился Рэльсон. – Поясни-ка!
- Нуу, тут тема смотри, какая! Сначала человечество одолело – почти одолело – стихийные силы Природы! Ну там, научилось защищаться от диких зверей, от холода и жары, добывать пищу и пр. Постепенно стало недосягаемым для других биологических видов – скажем, под силу ли медведям или слонам одолеть людей? Нет, конечно же! Дальше-больше: развили производство, появились государства, неравенство, эксплуатация, классовая борьба, запреты тупорылые, войны, и всё такое. Победили и это. Ну, почти победили… Потом научились омолаживаться – и старение отодвигать сколь угодно раз, а это фактически бессмертие! Прикинь, ждать бед и несчастий человеку почти неоткуда, практически, кроме… кроме как от одного источника. Пока. Вот его и надо добить! Добьём – и ничего больше, никакого негатива, позитивные проблемы, канешна, останутся, ну типа, как лучше пробить маршрут в ту или иную Галактику, и всё такое, но это ж, наоборот, здорово!
- Как ты захватывающе объясняешь, просто отпад, - сказала Светка. – Ну, и что же за источник?!
- А вот тут самая соль и скрыта, Светка. Осталось одно – люди,  чья психика изуродована прежней общественной средой, те, кто не привык ни трудиться, ни наслаждаться позитивом, те, кто совершает – ну, пользуемся старыми терминами – преступления. Раньше-то это было объяснимо, а теперь? То на детей своих наорут, то в драку полезут, то и вовсе кого-то хотят убить, то из ревности, то ещё хз, из-за чего. А ведь, прикинь, это же пи3дец – поднять руку на такого же человека, как ты сам, тело-то создано не для боли, а для наслаждения! И насколько же надо опуститься, насколько быть больным, чтоб вот так жить! И вот, когда мы ВСЕХ, всех их сделаем такими же позитивными, как мы – тогда-то Человек Разумный окончательно оправдает своё название, и мы все вздохнём полной грудью!!
- Суупер, - с восторгом пробормотала Светка. – Аж не терпится взглянуть, как это всё делается!
- Да ваще класс! – сказал Тоха. – Скоро всё увидите. Опа, Аллё, Лоджия!
Они прошли на лоджию, уселись в аэромобиль, пристегнулись ремнями безопасности, Антоха нажал кнопочку, и перед глазами на камере появилось изображение городских улиц. Он несколько раз нажал стрелки вправо, вверх, и вот – ура! Та самая точка, район Психушки, куда надо приземлиться. Короткое движение – и аэромобиль нацелен, Антон нажал на кнопочку Enter, и аэромобиль плавно тронулся с открытой лоджии и полетел…
Высота медленно, но верно набиралась. И вот уже очертания домов, которые только что были так явственно видны, начали теряться из вида. Весь огромный мегаполис – как маленькая картинка, облака, которые кажутся уже не белокрылыми лошадками, а едва уловимыми бесконечно малыми снежинками - и, главное, всё это видно не изнутри самолёта, всё это на открытом воздухе! Подумать только, ещё так недавно такой полёт был воплощением самых сокровенных мечтаний всего прогрессивного Человечества! Он мог бы гораздо раньше состояться, но возможен стал лишь в последние годы, когда, наконец, производство аэромобилей, невыгодное ранее для воротил “большого бизнеса”, стало финансироваться. Скорость понемногу росла. 60… 80… 125 км/ч!
 - Во классно качает! – восторженно крикнула Светка. – А высоко можно залететь?
- Не залететь, а взлететь, - усмехнулся Тоха, кокетливо дёрнув Светочку за косички. – Это раньше, в условиях ужасающей темноты и малограмотности, да и наличия всяческих козлов, девчонки залетали. А теперь весь этот процесс прочно поставлен на научную основу! Захочешь зачать ребёнка – заказ оформляешь на сданную в банк сперму, и всё. Головняков ноль.
- Прикольно, точно! – живо отозвалась Светка. – Но всё же как высоко можно взлететь?
- Ну, теоретически неограниченно ваще нифига, гордо реем, как тот буревестник перед революцией! Но выше стратосферы строго не рекомендовано – холодно, блин, да и задохнёмся нахрен, если кислорода мало будет. Наши технологии пока слабо проникают в Космос – но не боись, скоренько и там усё освоим :)
- Но итак супер! Слушай, а вертикально можно?
- Да ваще без проблем! – вскрикнул Тоха, лёгким движением пальцев установил режим “Выравнивание 70 °” и изо всех сил нажал “Page Up”. – Слышь, чуваки!! А вы ремнями хоть пристёгнуты?
- Ага! Заряжай, Тоха! – в один голос воскликнули Светка и Рэльсон.
Аэромобиль резко накренился и несколько секунд стремительно взлетал вверх почти по прямой вертикальной линии, почти как ракета. Очертания домов, которые только что были такими чёткими, почти испарились. Рэльсон, который никогда в жизни такого не испытывал, заорал:
- Ааа! Братцы! Страшно-то каак! Дыхалку, сука, захватывает! Блин, даже косяк когда курил, такого не было! Эх, знали бы наши собратья из ЮАР!
Тоха, у которого у самого слегонца перехватило дух, в ответ лишь вздохнул. Несколько секунд пролетели, как незабываемое мгновение, и, в соответствии с заданной программой, аэромобиль снова перешёл в горизонтальное положение с выравниванием 0°, и снизил скорость. Разгорячённые и пропотевшие насквозь Светка и Рэльсон, издав сладострастные выдохи, мягко припали головами к сидениям-раскладушкам, которые автоматически превратились в лежаки. Аэромобиль снова полетел медленно, плавно, постепенно приближаясь к Земле…
- Ммм, Тоха, - чуть слышно прошептала Светка, эротично вытирая выступившие капельки пота на лбу. – Ну полёт ваще полный атас, круче, чем в лифте! Я сама раньше нифига не понимала, хотя календарно дохрена прожила, консерва та ещё была, но теперь люто и бешено врубаюсь в НТП! Прикинь - а эта траектория, ну, когда вверх летишь…
- Чё, Светка? – заинтересованно встрепенулся Тоха.
- Она… волшебная! Так чувства активирует, что вот прям щас готова! Няяяяя :)
- А то, - усмехнулся Тоха. – Знай наших, тесизеть! Так всё задумано, все частички твоего тела, и эти самые тоже, испытывают огромное перевозбуждение при вертикальном полёте! Рэльс, а ты как, чуви?
- Да здорово! Нам бы так! Да вот не внедрят, никогда, сволочи, не внедрят! Ведь всяким нефтяным и подобным королям жопа тогда, а они прибыль терять не хотят. Всё у них на бабках построено, давай лавэ, как в одной старинной вашей песенке пелось.
- Ага, раритет, - улыбнулся Тоха. – Трудно и представить ныне. Слушай, а нам-то уже не так много осталось. На посадку готовимся.
…И в это время где-то далеко показалась чья-то дрыгающаяся фигурка. По мере приближения аэромобиля она обретала всё более ясные очертания, и вот через несколько десятков секунд уже вполне можно было близко разглядеть весёлого пацанчика, который лихо колбасился прямо в воздухе, а по бокам черняво свисали наушники…
- Нехило! – воскликнул Рэльсон. – И часто тут у вас такое?
- Пока нет, - ответил Тоха. – Ваще-то, небезопасно, но ведь любому требуется разрядка! Адреналин! Полёт! Это тебе не кулаками тупо махать, как последний дебил!
- Ваау! – крикнула вдруг Светка. – Да это ж Серёга! Он с моим внуком в одном классе учится, в 11-м, прикиньте!
- Круто, - засмеялся Тоха. – И как вы с ним?
- Нуу… Раньше-то никак, пока старая была, а как омолодилась, так сразу всё и завертелось :) Щас ваще хрен поймёшь, кто давно родился, кто недавно, всё смешалось, и это клёвенько! Тош, останови, а?!
Тоха резко нажал на тормоз, и аэромобиль резко сбавил скорость, а затем и вовсе застыл в воздухе метрах в пятидесяти от Серёги…Серёга медленно, почти брассом, начал не столько лететь, сколько приплывать – такой у него всегда был стиль.
- Привет, Серёжка! – закричала Светка. – Ты такой заводной, плаваешь аж ваще!!
- О_о, Светка, здорово, давно не пересекались! – закричал Серёга, вынув наушник из левого уха. – А помнишь, как тогда, на лужайке… ты ещё на крапиву напоролась!
- Даа, и не говори – на самом интересном месте! Но все равно это было прикольно, давненько уже, правда, - проворковала Светка. – Слушай, а ты чё тут делаешь? Плюхайся к нам – сидение свободное! Тоха, ты не против?
- Да чё ж против, хороший мальчик, - улыбнулся Тоха. – Садись, Серёга, в любом месте веселее вместе!
Серёга немножко неуклюже перепрыгнул в аэромобиль, уселся, опять надел наушник, застегнул и снял крылья и продолжал:
- Да вот, блин, звал пацанов поколбаситься в воздухе, чё-то стремаются… Я, в принципе, давно мечтаю об организации Воздушного Найт-Клаба. Технологии-то позволяют, не знаю, почему мы медлим! Прикиньте, каково это в воздухе, на высоте, с пристёгнутыми крылышками?! Прямо как бабочки, только не ночные :)
- Дык никто не предлагал, - сказала Светка. – Мы передадим через Сеть в Совет, думаю, он рассмотрит и быстро утвердит план подготовки. Вот это будет ого-го!
…Тем временем, Рэльсон повернулся к Тохе и шепнул ему на ухо:
- Слушай, Тоха! Так это её бывший парень?! И ты не ревнуешь?!
- Рэльси, не тупи! – громко засмеялся Тоха. – Один момент, шта секреты тут неуместны, Наблюдолиум-то всяко зафиксирует, если чо. А второй момент – что же тут плохого? Пойми, мой смелый Африканский брат, ведь каждое признание в Любви, каждый поцелуйчик, даже и воздушный, каждая ужимочка да прижимочка, ну про секс я ваще молчу, тут всё ясно, увеличивает суммарное Количество Любви в нашем мире! Хоть Любовь тоже, в конечном итоге, сила материальная, но тут закон сохранения энергии не так работает, тут энергия приобретается с каждым актом любви, но она не теряется у кого-нибудь, просто Количество Любви в мире становится всё больше и больше! Ну, это у продвинутых ребят, конечно, есть ещё те, кто по старинке мыслит… Ревностью ты сокращаешь Количество Любви, потому ненависть излучаешь, пойми же!! Ревность - это не круто, и не позитивно!
- Аа, ну да, ну да, - понимающе кивнул Рэльсон. – Слушайте, ребята, после нашего дикого чистогана, где человек человеку волк, ну словно в сказку попал!
- Какая уж там сказка, такого бы ни в одной сказке раньше не придумали, - махнул рукой Тоха. – То ли ещё будет!
- А вы куда путь держите? – спросил Серёга.
- У товарища Рэльсона ответственное спецзадание, - с каким-то торжественным оттенком проговорила Светка. – Он приехал из далёкой Южной Африки, и должен репортаж собрать, о том, как в нашей Федерации проводится гуманное лечение всяческих агрессивных, непозитивных и причиняющих реальный вред другим индивидов, и донести правду до жителей пресловутой ”Свободной Республики”! Ведь там врут, что будто бы в наших клиниках чуть ли не людей убивают…
- Да, дело важное, - вздохнул Серёга. – Вот бы тамошний народ ещё и художественной выставкой познакомить – стопудово у них такого нет!
- А что за выставка? – поинтересовался Антон.
- Выставка художников совершенно нового направления – Подвального ЭроЭстетического Авангардизма. Они рисуют яркие, хотя некоторым малопонятные сюжеты, отражающие любовь и чувства людей в неформальной обстановке – во дворах, в подвалах, на лужайках, в подъездах, даже один чувак нарисовал портрет человека, которого случайно засосало в канализационную трубу, постарался отразить все его мысли, переживания… Казалось бы, шиза, но посредством этого много можно передать и для нашей повседневности. Весь цимес в том, что выставки принципиально организуются только в подвалах, во дворах  и в подъездах! Когда Юрик организует, всегда здорово получается! Неформал наш, с прядями до колен, и очень тонко чувствующий мир.
- Юрик? – переспросил Тоха. – А кто это?
- Ну, это псевдоним, он так себя называть просит, Юра, эх, как же его настоящая фамилия, блин… Во! Юрик Лужков! Ведущий подвальный художник-неформал.
- Нифига себе! – вскрикнул Тоха. – Да ладно, засада какая-то!! Тот самый, что при старом режиме мэром Москвы был и гей-парады да пиво на улицах запрещал?!!
- Кстати, я в курсе! - воскликнула Светка. – Я была на одной его лекции, он ребят в своей подвальной мастерской собирал… Да, это он, он омолодился, сейчас обычный пацан-неформал, излечился от своих комплексов, и кагбе осознал свои косяки, ну типа как он гей-парады запрещал и прочее – он понимает, что перед этими людьми был неправ и очень хочет исправить свои ошибки, потому-то в его картинах так много этой тематики.
- Да, значит, прикол в том, - оживился Антон, - что его и всегда это волновало! Но раньше он всё это в себе подавлял, вот и выливалось в безобразной форме, когда человек сам нормально не живёт и другим не даёт. А теперь он нашёл обрёл своё подлинное “Я”, и всё пучком. Короче, Серёга, на выставку сходим, но потом. Как грится, делу час, потехе время – но этот час использовать надо так эффективно, как только возможно! Вон, кстати, вижу, внизу для парковки место есть – вот там и приземлимся! До психушки идти минут 15. Вы как пешком пройтись?
- Здорово! – отозвались все. – Летать весело, но и от земли сильно-то отрываться не надо!
Аэромобиль начал уже медленно приземляться, как вдруг неподалёку показались две танцующие классные девчонки, парящие метрах в 100 выше крыши огромного многоэтажного дома.
- Вау! Привет, девчонки! – крикнул Серёга! – Тоже колбаситесь? Как насчёт воздушного ночного клуба!
- Супер! – в один голос завизжали девчонки, подлетая к аэромобилю. – Вот там и выступим! Мы хоть и недавно начинающая группа, но уже довольно известная!
- Вот засада, - удивлённо сказал Серёга. – А я ещё ваших песенок не слышал!
- Вот и услышишь, - засмеялась одна из девчонок, весело надувая пузырь из жвачки. – запомни, мы – поп-группа “Грудь Вишенкой”! И скоро такие залы будем собирать, а, может, и не залы :)
- Нуу, молодцы! – засмеялся Антон. – Ладно, вы тут часто тусуетесь?
- Да мы тут втроём в квартире в этом доме живём! Мы – Настька и Юлька, а Машка щас в квартире, она тоже в нашей группе, но мы скоро улетаем, а вот с ней можете пообщаться!
…Юлька что-то набрала на аэрофоне и крикнула:
- Машка, привет! Ты как там? Хочешь с пацанами пообщаться?
Машка что-то прокричала в ответ, и Юлька положила аэрофон в карман.
- Да, она не против! Вот, ща приземляетесь, 48-й этаж, ну сверху типа 12-й, она там у окна стоит! Да она вам крикнет!
- Ну, немножко можно, ладненько, - засмеялся Антон. – Девчонки, следующий раз автографы оставите?
- Конечно! Ну ладно, нам туда и вы вниз – потихонечку только!
Аэромобиль плавно начал опускаться вниз, прямо вдоль дома в нескольких десятках метров. И тут пассажиры услышали:
- Ребята!! Это я, подкатывайте!
Они медленно подплыли к окну почти вплотную и остановились. Серёга взглянул на Машу и… не смог отвести глаз! Она была воистину потрясна и стояла у окна с какой-то беленькой фигнюшкой – он сразу не врубился, с какой.
- Офигеть, привет, ну ты просто отпад! – восторженно проговорил Серёга. – Чем занимаешься-то?
Машка улыбнулась и сказала:
- Да вот, марлю хочу натянуть – комары достали! Но ничё, натяну, не пролетят!
- Серёга вскочил с сидения, выпрыгнул с аэромобиля, натянул крылышки и подошёл почти к самому окошку:
- Слушай, Машка, а можно к тебе! Ты воплощённая мечта!! Мы-то, поверь, не комары, нам-то можно :)
- Ну как сказать, - совсем заржала Маша. – Мы, девчонки из группы, такое видали, что…
- Неа, - мечтательно протянул Серёга – точняк не комары! Потрогай мои щупальца – они не комариные!!
- Да, я смотрю, юмора тебе не занимать! Ладно, влетайте, пока я марлю не натянула – пообщаемся! Обожаю творческих личностей!
…Тоха поставил аэромобиль в режим “Стоп”, и через несколько минут все оказались в квартире и быстро познакомились с хозяйкой.
- Аж не верится, что пол под ногами, - воскликнул Серёга. – Ну, что там у вас за группа-то? Что играете?
- Да у нас столько трэков танцевальных, народ так колбасит, пипец! – только начала Маша, и вдруг… послышались требовательные звонки в дверь и какие-то вопли.
Маша мгновенно переменилась в лице и вдруг замолчала. Тоха нахмурился:
- Машка? Да что с тобой, ты аж побелела вся!
С отчаянием в голосе Маша пробормотала:
- Это Игорь, парень, с которым я немного повстречалась. Это конец. Он мне угрожает, он житья не даёт, обещал контролировать и типа, если меня увидит с каким-то парнем, то прибьёт, я не знаю, что мне делать…
И Маша тихо зарыдала. Тоха нахмуренно, но решительно произнёс:
- Пускай только попробует пальцем тронуть, он не знает, на кого нарвался. Мы, между прочим, в Наблюдолиуме работаем! Слушай, Маша, а если так, что ж сигнал к нам на пульт не пришёл? У нас с такими разговор короткий: поймали – обезвредили – психушка – нормальный чел на выходе!
- Да вот не установила я камеры, - зарыдала Маша ещё больше. – Ну, посчитала, ненормально это, и всё такое…
Звонки всё учащались, а за дверью слышались жуткие крики, набор слов, среди которых самым членораздельным было “убью, сука, блять!”.
- Вот кретин, - возмущённо сказал Антон. – Слушай, а он тебе кто вообще? Почему он себе это позволяет?
- Нуу, - еле проговорила Маша сдавленным голосом – встречались немного, поспали даже пару раз, ну не тот он человек, он этот, как таких типов раньше называли…
- “Настоящий мужик”, небось? – с горькой усмешкой переспросил Тоха.
- Во, точно! Стыдно, но мне такие раньше нравились, потом-то спала с глаз пелена, он был хулиган и гоп, странно, что ваще до сих пор не в психушке.
- Сдаётся мне, обижать он тебя больше не сможет, - уже более весело сказал Антон. – Обижалку вырубим :))
- Ну что, вперёд, - засмеялся Серёга. – Ну не могу больше этого мудака слушать, аж тошно. Ты, Маша, не пугайся, оставайся тут, а мы щас дверь откроем, и его прямо тёпленького возьмём, у нас и камеры с собой. Я пока с тобой постою.
Антон и Светка подбежали к двери и открыли задвижку. На пороге стоял тип с искорёженной от злобы рожей с остаточными признаками орангутанга, явно о “Количестве Любви” слыхом не слыхавший…
Он ворвался в квартиру с истошными воплями:
- Падла! Да как ты посмела! Я тебя убью, гнида! А вы, суки, кто такие!
- Эй, мужлан, ты чё разволновался так, - захохотал Антоха. – Остынь, чё тебе ваще тут надо?
- Она моя девушка! Убью тварь! Где она?!
Игорь почти ворвался в комнату и, увидев Серёгу, с кулаками бросился на него. Но не успел. Антон быстро выстрелил из газового пистолета, который всегда был рядом с ним, а потом ещё и навёл на бандюгу какой-то новейший прибор, мгновенно замедляющий все реакции. С распростёртыми и уже готовыми стереть с порошок кулаками мужлан обессилено рухнул на ковёр, продолжая издавать истошные вопли…
- Эээ, ааа, выы отвеетиитеее, ссууууккиии, - уже не орал, а шептал он, захлёбываясь в злобе.
Антон подошёл к валяющемуся Игорю, подвёл прибор к его голове и нажал на кнопку – для закрепления успеха и полной нейтрализации противника.
- Ну, рассказывай, чё развонялся-то, Отелло сраный, - уже ржал Серёга и толкнул придурка за плечо. – Давай уже, очухивайся, поболтать надо.
- Ща успокоительное дадим, - протянул Антоха таблетку. – На, успокойся, говорят – помогает.
Игорь что-то пытался пролепетать, но Антон тем временем ловко засунул ему таблетку прямо в рот…
- Не проглотит, - испуганно проговорила Маша.
- Ничё-ничё, она даже во рту уже действует, - усмехнулся Тоха. – Пусть это будет первый акт его лечения и личностной трансформации в Человека. Ну шо, говорить-то будешь?
Игорь уже отчётливо и менее агрессивно прошептал:
- Я… должен был это сделать, она моя, я никому не позволю…
- О_о, ты там не закипай, - развеселился Серёга. – Ишь какой, ты тут что, разок переспал и члено-монополию свою установил?
- Чёё… Чёё?…?
- Чё слышал! Монополист хренов! Барьеры входа-то какие установил? 30 сантимов али 40?
Антон и Светка хохотали уже взахлёб.
- Ну ты его терминами-то не грузи, - захохотал Тоха. – Он слов-то таких не слышал, да и зачем – у таких два коронных слова – “лох” да “пидoр”, раньше было как, скажут, и нормальный чел уже трясётся, и всё у них, как надо, хуле, сила есть, ума не надо, да только прошли те времена.
- Ну, про вход он понял, входить в это место – то немногое, чему он научился, - уже почти перестал смеяться Серёга. – Ну что, Тоха, звоним?
- Ага, я уже послал в психушку смску, как раз на живца и рыбка клюёт. Так называемые “настоящие мужики” в 18-й палате, койки есть, вот туда и определим, кажись, давно по нему плачет.
Игорь уже совсем очухался…
- Ну, что вы там, куда меня везёте?
- В психушку, чувак, в психушку. У каждого есть хорошие черты, и у тебя тоже, но и хреновые тоже есть. Первые усилят, вторые – уберут. С одной стороны, допрыгался, с другой – тебе же лучше будет.
- Не… я… не хочу!
- Эээ, ну, чтоб тебе ясно стало, наказание на то и наказание, что дело-то недобровольное. Ты попался, на камеру снято, пошло на сервер Наблюдолиума.
- Куда?
- Аай, темнота. Давай-давай, двигай, все равно щас девацца некуда, а если чо – подмога приедет. Садись, полетим. Серёга, ты как?
- Я с вами! Машка, давай вечерком в клуб сходим?
- Конечно!
Машка чмокнула Серёгу в губы, и они с Тохой вдвоём на руках начали тащить хулигана к аэромобилю. Вдруг Тоху осенило:
- Он же может упасть! Где у него крылья?
- Чёёё? Я не ставил себе эту херь!
- Ах, - махнул рукой Тоха, - тоска с вами, с непродвинутыми, нянчиться надо, как с маленькими. Ну ладно, потащим тебя вниз.
- Не надо! – крикнула Маша. - Тут полтора метра, уж затащим его на сидение.
…Вчетвером они и правда затолкали Игоря на сидение, сели, полетели и в скорости уже приземлились на асфальт.
- Ууу, наконец-то, - вздохнул Антон. – Слушай, Серж, а что за вопли, не находишь?
- Точно, - нахмурился Серёга! – Капец! Смотри, пацана бьют!! Светка, останься, покарауль пациента, он сейчас расслабленный и неопасный. А мы с Тохой побежали!
- Да уж, - усмехнулась Светка. – Пускай подремлет, ему полезно.
Антон, Рэльсон и Серёга вскочили и побежали к эпицентру событий, в нескольких десятках метров какой-то хулиган избивал пацанчика потрфелем и ногами…
- Эээ, - изо всех сил схватил Серёга хулигана за шкирку. – Ты чё делаешь, кретин?!
Тоха тем временем взял в руки испытанный прибор и дважды нажал на кнопку. Замызганная рожа с хищными глазёнками вдруг задёргалась, руки пацана, казалось, намертво вцепившиеся в жертву, внезапно расслабились, и он медленно начал опускаться на асфальт…
Мальчуган, которого избивали, аж запрыгал от радости:
- Привееет! Вы его поймали? Вы клёвые!!
- Да, чувак, больше он к тебе не прицепится, - сказал Антон. – Опа, сигнал с пульта Наблюдолиума, уже хотели патруль высылать – на камеру сняли, ща дам отбой, и видео посмотрим.
- Ну? И чего ты до него докопался? – наклонился Серёга к морде пацана-хулигана.
- А чёё, он сам полез…
- Ну-ну. Посмотрим мы, кто к кому полез, - включил Антон передачу ролика с сервера.
Ролик шёл пять минут, и было прекрасно видно, кто к кому прицепился…
- Ну чего, ещё и врёшь, значит?!
- А чё, он же лох, он сдачи не даёт…
- Эх ты, долбик ты наш, - сказал Серёга. – На себя посмотри - юный, красивый, мог бы и дела полезные делать, силы вон сколько, и с девчонками зажигать, и ваще умножать Любовь и Добро в этом мире! А ты? Ты делаешь зло другим, и сам, в конечном счёте, глубоко несчастен, ибо не может быть счастлив человек, приносящий несчастье другим! Но ничего, и тебя вылечат. Будешь сам наслаждаться и другим помогать…
- А чё, меня куда-то отправят? Куда? – даже несколько испуганно сказал хулиган.
- Отправят, отправят. Как зовут?
- Ну Петя…
- Так вот, Петя, сделай гадость – отвечай! Ты у нас кто ваще, из новичков или омоложенный?
- Чёёё?
- Пипец, - вмешался Тоха. – Совпадение или все агрессивные по сути тормоза, потому и компенсируют?! Ну чтоб тебе ясно стало: мама тебя в каком году родила?
- Нуу, в 26-м, бля, а чё надо, - всё тем же дебильно – хулиганским гонором шептанул Петя.
- Ясно. Новенький, и откуда в тебе столько злости? Чем тебе жизнь наша не угодила? Всё есть, всё можно, хоть жопой жуй!
- Ну и словечки! - заржал Серёга. - А чё, такие только этот язык и понимают. Ничё, полечим - и говорить сразу начнёт, как человек. Слышь, Тоха, нажми на кнопку ещё раз, чтоб Петька не рыпался, главное - до психушки довести, а там дело в шляпе!
- Ага, щасики, - засуетился Тоха, направил прибор на Петькину морду и и ловким движением руки снова нажал на красную кнопку.
Петя что-то пробормотал, потом непроизвольно поржал пару секунд, и внезапно угомонился.
- Ну чё, Серёга, клыент в кондиции, потопали к машине! Ой, приборчик заурчал, - внезапно захохотал Тоха.
- Чёё, - обернулся Серёга.
- Да на аэрофоне кнопочка "Эрос" алым загорелась, и пищит, а это в курсе, чё значит? Это значит, Светка меня уже ждёт и хочет, аж изнывает!
- А я не знал! Интересный сигнальчик, везде бы внедрить, чтоб народ в непонятках не сидел, а сразу врубался, с кем уже можно, а с кем пока не надо! Нуу, тогда время не теряем, пошли!
Петя уже более спокойно кивнул и медленно поволочился за Тохой и Серёгой. Они отошли уже на несколько метров, как вдруг Тоху сзади кто-то ухватил за шкирку...
- Хай, чуваки! А можно, я с вами! - раздался звонкий мальчишеский голос.
Тоха оглянулся. Сзади стоял тот самый мальчишка с потрёпанными влосами и синяками на пол тела, которого Петя только что нещадно избивал...
- Да не вопрос, - немного растерянно произнёс Тоха. - А чё, интересно стало?
- Блин, ребята, вы же мне друзья, вы меня спасли, можно сказать! Вы куда?
- Мы, товарищ, в московскую психушку № 327. Репортаж снимать. А что?
- Ну, ребята, вы мне помогли, а я хочу помочь вам! Я тоже хочу заниматься с больными и превращать их в нормальных, позитивных пацанов и девчонок, с которыми можно зажигать, тусить, кутить, творить, да хоть что!!
- Во здорово, прикинь, Серёга, какие сознательные люди растут! А что ты умеешь?
- Честно? Да пока ничего, но вы ж научите, вы в теме! Там что у вас делают?
- Там целая система, кстати, как тебя зовут, чувак?
- Лёшка! Лёшка Жвачка, если по прозвищу!
- Опа! Весело! А почему жвачка-то?
- Ну типа мягкий я, да и клеюсь к тем, кто мне нравится...
- Дык, это позитивно, Лёха, ты и можешь, и должен выражать чувства к тем, кто тебе нра! Верной дорогой идёшь, товарищ! Девчонки, небось прозвали?
- Типа того, - как-то грустно пробормотал Лёха. - Я вот только им не вкатываю.
- Это мы ещё посмотрим, кто у вас кому вкатывать будет, - играючи махнул рукой Тоха. - Ты ,главное, врубись, вот смотри, ты - Жвачка, это что значит? Значит, ты, чувак, вкусный и ароматный, ты должен по полной возбуждать, ну знаешь, как от девушки жующей запахнет, что аж взлетает - а кто не ценит, тот просто не врубается в твой аромат! Да и потом, как у вас обстановка во дворе?
- Раньше пи3дец какие драчки были. Ща как-то всё угомонилось, когда нескольких хулиганов постарше в психшке пролечили. Но девчонки пока ещё не перестроились, блин.
- Ладненько, чувак, не дрейфь! - похлопал Тоха Лёшку по плечу. - Мы в Наблюдолиуме плотнее займёмся вашим двориком, первое посмотрим, нет ли каких преступлений, а потом пригласим ваших девчонок на добровольные курсы обретения сверхспособностей, ну типа левитации, свободного владения миелофоном, и в таком духе. И вместе со сверхспособностями мы их напозитивим - супер будет! А потом устроишь в своём дворе тусняк, и девушки потянутся!
- Ничё себе, - восхищённо промолвил Лёшка. - Ребята, да вы волшебники!
- Да ладно тебе, - засмеялся Тоха. - Это раньше могло считаться волшебством, а теперь дороги открыты каждому. Когда труд осввобождён, когда на работу у каждого 4 часа, а дальше гуляй - у каждого есть свободное время развить то, что в потенциале в нём кроется, а чел любой, как и всё, в конце концов, квантовый! А на квантовом уровне такое творится, атас полнейший! Ладно, побежали, а то Эрос от Светки так и не гаснет, девчонка изнывает прямо! Ну-ка, вперёд, труба зовёт!
Тоха внезапно ускорил движение, и побежал, а вслед за ним - Серёга. Лёшка глядел на них и поражался - они шли раз в 10 быстрее его! Шаг - и 5 метров позади, ещё шаг - и чуть ли не 10 метров.
- Эй, пацан, меня-то поведи, - нахмуренно пробормотал Петя. - Я так быстро не могу.
- Ладно, чел, забыли обиды, давай руку, - ответил Лёха. - Пойдём. Ребята, ну вы так быстро!
- Ой, - вдруг осенило Серёгу. - Они за нами не поспеют, они по ходу дыхательной гимнатиской не занимаются!
Антон резко затормозил и судорожно оглянулся. Пацаны еле волочились далеко сзади, чуть впереди, но тоже медленно, шёл Рэльсон.
- Даа, дела, - прошептал Серёга. - Такие возможност,и на каждом углу можно прочесть, и не пользуются! Петьку-то ладно, пролечим, и всяко начнёт, а вот с Лёхой и с Рэльсоном позанимаемся - они парни прогрессивные, поймут! Ребята, ну вы там скоро?
Задыхаясь и еле двигая ногами, Рэльсон, Лёша и Петя, наконец, медленно подобрались к месту дислокации. Аэромобиль находился буквально в нескольких метрах, и отчётливо слышались какие-то издаваемые Светочкой нежные, зазывающие стоны. Она оглянулась и закричала:
- Блиин, Тоха, ну скока можно! Я уже дрыгаюсь вся, как там было - помоги мне, видишь, гибнет, сердце гибнет в огнедышащей лаве любви... и не только сердце, я, блин, вся уже по уши в этой лаве!!
- Светка, ну ведь всяко не щас, давай уже делом займёмся, времени у нас дофига! Ты как? Игорёня не буянил?
Светка улыбнулась и довольно приподняла правую руку вверх. Значит, всё было в порядке!
Петя угрюмо уставился на аэромобиль. Видимо, в голове проносились совсем не позитивные мыслишки...
- Ну шо ты, как неродной, мальчик! - улыбнулась Светка. - Все мы люди, все мы братья - никто тебя пытать не станет, видишь, какие мы весёленькие, разве кто-то из нас способен на зло - наоборот, всё так чётко станет, уходить не захочешь!
Петя каким-то глухим голосом пробурчал:
- А чё там делать будут?
- Лечить, Петька, лечить! - весело вскрикнул Серёга. - Ты, главное, не дрейфь и врубись, люто и бешено врубись, что в психушке у тебя не может быть врагов, что все тебе только добра желают, все врачи у нас на позитиве и человечные, наоборот, ты, пока пролечишься, там столько друзей найдёшь - у нас многие пациенты, кто там был, потом с врачами не только дружат, а даже и сексики плетут...
- Чёё, - выпученно пробормотал Петька.
- Ну, ты не в курсе, но это у нас на дурдоме прикол такой, вариация песенки. Маруся раз, два, три, калына, клёваая дифчина, в саду сексики плелаа...
- Делаа, - уже немного повеселее отреагировал Петя. И даже Игорёня слегка оживился, покачиваясь на сидении.
- То ли ещё будет! - воскликнул Серёга. - Эй, ребята, вам не кажется, что мы тут застряли. Давайте-ка, к психушке, да с ветерком, и да пропахнут наши крылья нафталином!
Все сели в аэромобиль, и он тронулся. И правда, поднялся свежий ветерок, а солнышко окончательно вступило в свои права, освещая собою красочные московские пейзажи. Поднималась настоящая жара, и раскрепощённый народ, наслаждаясь каждым мгновением, тянулся, кто быстро, кто помедленнее, оторваться в Москве-реке. Кто бы мог думать ещё лет 30 назад, что малооблачное небо, что сверкающие от солнечных зайчиков кустарнички и травка - что всё это будет так здорово, так органично смотреться, когда и вся жизнь такая же солнечная! И каким же вызывающим, кричащим диссонансом это было раньше! Дом-работа, работа-дом, да всякая нездоровая суета в дороге - что и на Солнце-то не особо засмотришься! Тоха оглядывался по сторонам и улыбался, и по всему его телу словно расплывалась офигительная волна удовольствия. До чего радуют глаз счастливые, влюблённые парочки, и не только парочки, в динамическом блаженстве разгуливающие по дорожкам! Которые больше не стесняются выражать свои чувства, могут не опасаться всяких кретинов с перекошенными рылами, пытающихся указывать, что можно, а чего нельзя. И кто знает, сколько среди этих парочек тех, кто раньше был именно таким! Сколько стало счастливых, обновившихся, по-настоящему наслаждающихся жизнью людей! Не картинка, а заглядение просто! Конечно, прежде всего, это новый общественный строй, отсутствие эксплуатации, полная свобода всех позитивных и конструктивных действий, масса свободного времени, развитие сверхспособностей, и прочее - но как же приятно осознавать, что в этом счастье заложена частичка и его вклада! Вклада Наблюдолиума. Вклада психушек и их таких простых, самоотверженных работников...
Но вот аэромобиль затормозил, и резко остановился. До огромного, по-своему монументального, но такого в то же время простого многокорпусного здания, оставалось метров 50. На парадном входе корявыми красными буковками было ярко, душевно написано: "Психиатрическая Клиника города Москвы № 327! Добро пожаловать, чуваки!". А чуть ниже приписка уже зелёненьким фломастером: "Когда вы от нас выйдете, вы не узнаете себя вошедшего".
- Кто-то из пациентов написал! - воодушевлённо сказал Тоха. - Сразу видно, что чел довольный вышел.
- Ну ещё бы, - проворковала Светка, медленно отстёгивая ремни. - Звуки какие-то идут, музычка!
- Угу! На теплоходе классно отжигаают, а я один торчу на берегуу, дрочу рукой, аж башню отрываает, и нихрена поделать не могуу! Это, кстати, тоже один из пациентов придумал - когда вошёл в творческий экстаз! А, если серьёзно, то - да, в самом отдалённом корпусе нашей психушки расположен танцпол. Такая грандиоза, аж ваще! Туда уже пациенты ходят, которые выздоравливают, так сказать, последний штрих к формированию себя обновлённого! Да и, кстати, творить, отжигать, в наших психушках это только приветствуется. Пусть народ расслабляется и чует себя, как дома, главное - не забывает, что он в психушке, выполняет всё, что доктор пропишет, в остальном - полная лафа!
 - Нам бы так жить, - мечтательно вздохнул Рэльсон. - Ребята, у вас на дурдоме свободнее, чем у нас в Африке на воле!!
- Ничего, - сказал Тоха. - Терпение южноафриканских масс не беспредельно - рано или поздно диктатура рухнет. И ты, Рэльс, внесёшь и свой вклад в это дело.
Рэльсон сделал потягушечки и медленно вылез из аэромобиля. Его взгляд невольно устремился направо, а там...
- Ребзя! Смотрите! Кого я вижу!!
- Чё такое, - немного лениво и зевнув, спросил Тоха.
- Да смотри же! Девчонка полулежит около бордюра! Что-то лепит... что? Из листочков... Не пациентка ли сбежала?!
Тоха призадумался, а потом громко, неудержимо заржал...
- Ты чего, чувак!! Это наша знаменитость, наша гордость и краса, спортсменка, комсомолка и просто красавица нашей психбольницы, в которую влюблены, и которую тайно или явно хотят почти все парни - пациенты! А лепит она - зелёные кораблики. И гоняет их по лужицам! Ей нравится, это одно из её хобби!
Девчонка оглянулась, и ослепительная её улыбочка словно осветила всё вокруг, отлично коррелируя с белыми струящимися волосами. Она немного задумалась, а потом, всё также улыбаясь, медленно и загадочно села в лужу возле бордюра, продолжая увлечённо гонять кораблик. В этот раз он был особенно ярко-зелен, девушка постаралась. Её стройный, типично подростковый торс как-то совсем по-особенному отражался в слегка бурлящей луже. Недаром в песне пелось, что лужи - это зеркала. Кто бы сомневался!
- Привет! - закричал Тоха! - Ну чё ты там, развлекаешься?
- Ага, - захохотала девчонка. - Пока народ, вроде, тихо себя ведёт, вот вышла передохнуть, ты ж знаешь, меня хлебом не корми, а дай полепить кораблики! А если слепить куличик и водрузить его на кораблик, прикинь, целое торговое судно будет!!
Рэльсон нетерпеливо дёрнул Тоху за руку:
- Так кто ж эта девчонка? Такая красивая, я таю аж!
Девчонка приподнялась и весело произнесла:
- Ребята, я в курсе про ваш визит, супер, что приехали! Привки! Я - Хелен, по прозвищу Белокурая Бестия! Координатор психосексуальной работы с пациентами!
- Нифигаа, - запинаясь от удивления, произнёс Рэльсон. – Это как? Спать с ними приходится?
Хелен мягко погладила белые пряди своих ослепительных волос и усмехнулась, слегка подув на шелохнувшийся зелёный кораблик в луже:
-  Да ну тя, ты чё, гонишь, секс у меня только тогда может быть, когда челик реально понравится! Ну, правда, да, многие пациенты, когда их очистишь от всякого говна в головёшке – они-то и симпатичными оказываются, а так, неа, но стимулирую я их токо так! Особенно, когда сочка напьются…
- Оба! – воскликнул Рэльсон. – Чё за сок такой?
- Соки у нас в психушке особого склада, с пикантными добавками, - засмеялась Хелен. – У нас есть свой управляющий, одновременно фармацевт ну и повар, и кондитер, бывает и так, Васян. Ну, короче, он не совсем Васян, но его так называют, любит он это имя. Вот он у нас не только проводит с пациентами систематическую агитацию про новый образ жизни, революционную сознательность, или что-то типа того, но и по наработанным технологиям готовит соки с добавлением хорошо выверенных под каждый диагноз веществ. Ну и вот, короче, как они этого сока выпьют… ааай, сука, блин, простите, чуваки… сссс…
- Что такое?! – встрепенулся Тоха.
- Да опять у меня кораблик развалился, блин, седьмой раз уже! Ветер такой, что даже до того края лужи толком не доплывёт. Ладно, щас мы новенький смастерим, ути пути, ван ти тю, эй, плыви, как конфитюр, не захочешь – отлуплю, приплывёшь – тогда люблю!
- Хелен, - восторженно произнёс Рэльсон. – Какая прелесть! Ты ещё и стихи сочиняешь! Ты – просто аховая девчонка, я таких ещё не видел!
- Она у нас на все руки мастер! – воскликнул Тоха. – И просто потрясающий человек, с очень сложной биографией. Товарищу Хелен многое пришлось пережить, но она с честью прошла все испытания! Кстати, а чё там у тебя в наушниках? Кого слушаешь?
Тоха мягко взял наушники, на секунду надел их… и аж передёрнулся:
- Вот это и ты слушаешь?! Иди своей дорогой, лишь одну меня любит, справлюсь я с тобой, не трогай моего?! Это же собственничество, это реакционная песня!
- Знаю, - усмехнулась Хэлен, но ничего не могу поделать, заводная песенка, и всё тут, за ритм и за оптимизм обожаю, а ваще, каждый имеет право на свой пунктик, лишь бы не во вред!
- Бывает! – вздохнул Рэльсон. – Ведь девушке лет 16, а уже столько всего…
- Как бы не так! Я бы рассказал, сколько ей лет и ваще, но даже ты, Рэльс, мне не поверишь. Ведь у вас в ЮАР все эти направления под запретом.
- Ладно вам, - усмехнулась Хэлен. – Все равно уже все в теме, так что, можешь рассказать. Как тебя зовут, мальчик?
Рэльсон онемел от направленного на него взгляда Хелен и еле пролепетал:
- Нуу, Рэльсон я. Скажу честно, ты такая, что…
- Расслабься, Рэльсон, - засмеялась Хэлен, поглаживая приплывший по луже кораблик. – Чё я, думаешь, не вижу, как ты в меня втюрился? А это любовь и позитив! Слушай, а садись ко мне в лужу, поиграем, поболтаем!
- Ну, - аж заикаясь, начал Рэльсон. – Как же так! Мне репортаж снимать, а я из лужи! Так нам тогда и скажут – вы как в лужу пёрднули!
- Так ты врубись, неформальный вид – это ж самая фишка нашей психушки! Наши пациенты, когда лечение входит в активную фазу, примерно так и самовыражаются, ну не совсем так, но, короче, у нас в 6-м корпусе установлена Великая Доска Плевков, где каждый чувак, который лечится, кагбе освобождается от своих негативных эмоций. Делается это так – он пишет записку, типа, что его гнетёт, от чего он хочет избавиться и так далее, затем плюёт в эту записку, и записка клеится на доску. Затем, когда он решит, что всё, этой проблемы больше нет берёт записку с доски, и выкидывает. Это типа самомониторинг позитивных изменений психики наших пациентов. Так что, твой вид из лужи тебя только украсит!
- Нуу, я не знаю, как-то смущает…
- Хелен, ты учти, он из капиталистической Свободной Республики, где насаждается ультрареакционный псевдоэтикет, - вмешался Тоха. – Даже на такого парня, как Рэльс, и то повлияло. Совсем у них крыша съехала, дать в морду - это у них не против этикета, а вот прийти не в той одежде, вишь ли, против, лицемеры вонючие!
- Аа, ясно тогда, - медленно протянула Хелен. – Ну, блин, ладно тебе, сходим потом в душ, отмоешься!
- В…в душш… прямо… с тобой? – от волнения не смог договорить Рэльсон.
- Даа! Да не стесняйся, давай я тебя прям щас окуну!!
Хелен вскочила, схватила Рэльсона за рукав, и они оба в неком балетном движении, попарив несколько десятков сантиметров, мягко приземлились на задницы.
- Ообалдееть, - восторженно проговорил Рэльсон. – Хелен, ты мировая девчонка, ты гостья из будущего, даа?
- Я просто обожаю весёлых, но немного стеснительных мальчиков, - усмехнулась Хелен. – Некоторые из наших пациентов, кога только начинают излечиваться, немного стесняются, ведь прежняя их наглость исчезла навсегда, а новое, позитивное раскрепощение только ещё предстоит развить, вот я им и помогаю, со мной они забывают обо всех комплексах окончательно.
- И ещё – вмешался Тоха – Хэлен всей своей жизнью, всей деятельностью показывает пациентам, что навсегда прошли те тёмные времена торжества чистогана, когда надо парню чего-то и кого-там завоёвывать, с кем-то драться за право частной собственности на тело девушки, и так далее. Стоит какому-нить пациенту, ещё начавшему лечиться, хоть в чём-то проявить себя мужланом, так знаете, что для него у нас хуже всего? Не то, что ему повышенную дозу чего-то там дадут и усиленный курс всяких упражнений, не то их пугает, а то, что Хэлен на них обидится и уйдёт. Потому что девиз Хэлен – я не дружу с мужланами, я дружу с людьми! Он понимает, что делает западло, что в современном обществе это не почёт, а позор и презрение. Постепенно в нём рушатся стереотипы пресловутого полового поведения…
- А я им помогаю разрушиться, - немного хитро подмигнула Хэлен. – Рэльс, тебе как, нравится?
- Даа, ништяк, - восторженно воскликнул Рэльсон. – А смотри, как мы дополняем друг дружку, чёрненький и беленькая…
Хелен оживлённо вздохнула:
- Это тема, и мне нравится! Прикиньте, а ведь я, по представлениям нациков всяких, чистокровная арийка. Но я не повелась на эту тупую пропаганду…
- То есть, как это, а ты когда её застала? – чуть не очумел Рэльсон.
- Ладно, - усмехнулся Тоха. – Я всё-таки расскажу, какая у товарища Хелен поистине героическая биография! Ей календарно не 16 лет, а много больше. Она родилась в 1898 году в Берлине, когда прошёл Первый съезд РСДРП, а в мире уже чувствовалось приближение будущей страшной бойни. С детства увлекалась идеями Маркса, Бебеля, Либкнехта, была участницей “Спартака” в ходе германской революции 19-го года, а после поражения долго вела активную подпольную работу. Нацики предназначили бы ей роль в своей партии, благо, фюрер обожал женщин такой внешности, но она своих принципов не меняла. Стала активной участницей международного коммунистического движения, а в годы Второй мировой участвовала в Сопротивлении и работала на советскую разведку. Многолетняя борьба подорвала её здоровье, Хелен скончалась в 52-м году…
Рэльсон аж поперзнулся:
- А как это… скончалась? А с кем же я тогда в луже плаваю?!
- Так вот, - продолжал Антон, - на этом самое интересное только начинается! Несколько десятилетий её физического тела не было, осталась только информационная матрица квантового уровня…
- Ваау! Во дела, - разинув рот, воскликнул Рэльсон.
- Да, это так, - вздохнула Хелен. – Странные такие ощущения на этом уровне, вроде, и всё можешь, и летать, и быть, где хошь, и даже что-то там понимаешь, но не то это, а главное, от жизни как оторванная. Респект товарищам, которые сумели меня восстановить!
- Да, - продолжал Тоха. – Короче, после победы мировой революции товарищи составили список всех, когда участвовавших в этой великой борьбе за освобождение человечества. Одновременно была налажена работа по развитию нанотехнологий и инструментальной транскоммуникации, короче, тут долгая история, и вот однажды…
- Однажды, - усмехнулась Хелен – мне удалось с одной из точек выйти на прочную аудио и видеосвязь с плотноматериальным уровнем Земли. – Потом меня зафиксировали товарищи, запечатлели мой квантовый инфопортрет, и буквально по квантам с помощью нанотехнологий и выхода сознаний на наиболее глубокие уровни наблюдения реальности, полностью собрали моё тело, и вот, прикинь, я уже несколько лет опять тут! Потом я обосновалась тут, прошла курс реабилитации и омоложения, кстати, лечили меня в этой же самой 327-й психушке! По определённой системе я омолодилась как раз лет до 16, ну и супер, нафиг эти злоключения где-то там на уровне элементарных частиц, ну, то есть, прикольно там пару часов, может, потусить, но, блин, больше 50 лет…
- Ай, ладно, замяли! – совсем осмелел Рэльсон и от всей души расцеловал прекрасную теперь уже знакомку.
Капельки от лужицы медленно стекали вниз по их телам, словно водой скрепляя телесный и душевный союз…
- Слушай, Рэльсик, так я ж про Ваську недорассказала! Так вот, после его психоактивных напитков и соков, после ещё и упражнений, медитаций всяких, когда я вхожу к парням-пациентам, это, знаешь, как последняя капелька, вся жесть в сознании тает окончательно!
- Ну круто, - отозвался Рэльсон. – А он будет с нами на репортаже?
- Обязательно, да тут он, недалеко, утром из психушки вышел, типа прогуляться, он так много для общества делает, так всего себя вкладывает, что надо же хоть оторваться немножко! Вот как мы с тобой отрываемся! Тоха, ты не против, если мы минуток ещё пятнадцать с Рэльсиком по палисаднику прогуляемся?!
Тоха неожиданно разнервничался и начал ходить из стороны в сторону.
- Гуляйте, все равно надо нам вместе с Васькой идти! Слушайте, люди, а ведь без Васяна никак! Где он? Должен был нас сопроводить в психушку и придать репортажу особенно яркую силу наглядной агитации.
- Вася – придёт непременно, - засмеялась Хелен. – Ведь решается вопрос, важнейший для судеб окончательной победы всемирной революции – мы открываем глазки всему народу Южной Африки! Но это чуть позже будет, а пока, побежали-ка, чувачок, в кустики, в прятки поиграем, релакс, короче!
Хелен вскочила, игриво отряхнула капельки и побежала в кусты. Высоко подпрыгнув, через несколько секунд её силуэт уже исчез за тёмнозелёной лиственной толпой, но звонкий смех озорной девушки по-прежнему словно рассекал окружающий воздух. Рэльсон, наконец, опомнился, тоже вскочил – и в кусты…
Он медленно разгрёб ветки перед собой и еле-еле пробрался вглубь. Удивительное дело, иногда так и бывает – прошёл всего несколько метров, а словно в другом мире, листья и ветки полностью застилали обзор, и видно было, наверное, в радиусе не более сантиметров 40. Да ещё и комары вокруг летают! Рэльсон задумался – странное дело, он, житель тропиков, и вдруг как-то неуютно почувствовал себя в каком-то маленьком палисаднике. Чудеса, да и только – или это Хелен так влияет?!
…Вдруг откуда сверху послышалось:
- Эй, чувак, ты чё тормозишь?! Видишь меня?
Да, Рэльсон узнал и всегда теперь будет узнавать этот голос! Голос такой юной и одновременно мудрой девушки, которая даже ему, в общем-то, прогрессивному парню левых убеждений, и то на многое открыла глаза. На всю красоту жизни, на те неповторимые мгновения, которые люди так часто упускают, на ту непосредственность и открытость, которую они так часто теряют. А сколько именно таких людей работает в психушках и позволяет вернуть это же, казалось бы, утерянное безвозвратно, миллионам других людей!
…Размышления Рэльсона прервал дикий хохот откуда-то сверху:
- Эй, чувак, ты класс, но что же, обосрался, что ль, похоже?! Ты меня не сторонись, ну-ка вверх-ка заберись!
- Поэтесса, - восторженно прошептал Рэльсон. – Ты так супер рассказываешь, я просто млею, продолжай! Ты и с пациентами также, стишками?
- И стишками тоже, когда они уже в кондиции, кстати, действует ваще ништяк! Эй, мальчишка, не шугайся, я тебя не укушу! Вверх резвее забирайся, мы маленько там шу-шу!...
С этими словами Хэлен снова заржала.
- Шу-шу, шу-шу, - восхищённо повторял Рэльсон. – Я тоже хочу с тобой шу-шу, ты не представишь, как! Хээленка, ну где ты?! Я тебя не вижу!
Рэльсон попытался посмотреть вверх, но упёрся носом в какую-то ветку, да и комар противно запищал прямо над ухом.
- От тебя я близко-близко, но попробуй-ка, достань! К небу потянись, пиписька, да и сам-ка ты привстань! Скоро ты меня увидишь, но, товарищ, ты сперва, подбери, коль не обидишь, подходящие слова! Но не надо лести падкой, знаю - клёвая - итак, а спроси-ка ты загадкой – кто я? Почему ништяк?!
- Когда ты всё это выдумываешь! – прошептал Рэльсон. – Я бы так не смог! Ну, я попутал в этой листве! Ты где?
- Хааа, а ты не видишь?! Да заберись вверх, я тут, как раз, из листиков маленький домик делаю такой, классный, зелёненький! Не надо тормозить, мальчонка, минуты классные терять, увидел – чёткая девчонка – хоть вверх парить, хоть вниз нырять! Но я тебе уже открылась, и об одном тебя прошу… Загадку! Я не изменилась! Спроси, а то, блин, укушу!!
Хэлен снова засмеялась и игриво оторвала и бросила вниз симпатичный оторвавшийся листочек.
- Блииин, ну серьёзно, время щас кончится, и на работу, да поиграем же, спроси хоть чё-нить, как в Красной шапочке! Ты читал?!
- Даа! – оживился Рэльсон. – Хеленка, Хеленка, а почему у тебя такие большие глазки?
- А чтобы на тебя смотреть, и ты смотрел, и мы сливались, как две луны!
- Хеленка, Хеленка, а почему у тебя такие большие ручки?!
- А чтобы тебя хватать и душить, от так, беее… шутю, чтобы до тебя дотянуться, и чтобы обоим было симпомпу!
- Хеленка, Хеленка, а почему у тебя такие большие сиськи?!
- А чтобы ты офигел и разводил глазками, то на одну глядя, то на вторую, - уже неудержимо засмеялась Хелен. – Эх, Рельс, так ты и не забрался на дерево. Ладно, походу наше время истекло, как у той Золушки, но мы ведь ещё сюда вернёмся и поиграем, ведь правда?!
- О даа, - с восторгом произнёс Рэльсон. – С тобой – хоть куда и хоть когда! Вот она, настоящая юная девушка, а не тётенька там!
Хэлен ловко и очень быстро съехала вниз, и уже через несколько секунд они, взявшись с Рэльсоном за ручки, выскочили из-под кустиков наружу. Прошло всего 10 минут, но каких, каких незабываемых! Отряхиваясь, влюблённые подскочили к Серёге и Тохе, которые нервно переглядывались, словно чего-то ожидали.
- Вы чё, ребята? – спросил Рэльсон. – Всё ведь так здорово! Пошли уже?
- Васьки нет! – нервно ответил Тоха. – Давай позвоним! Номер у кого?
- У меня есть его аэрофоновский, - сказала Хелен. – Щас наберу.
Хелен быстренько набрала какие-то цифры, и уже через несколько секунд послышались странные гудки, а потом ещё более мутным звуком: “Аэрофон абонента временно недоступен. Производится перенаправление на космофон 12618…”
Номер был столь длинным, что запомнить было просто нереально, но автоматика, как известно, творит чудеса – и уже через несколько секунд на той стороне послышался оживлённый Васькин голос.
- Здорово, Хелен! Я тут, на связи!
- Блин, Васька! Тут тебя народ ждёт, в психушке репортаж снимают!
- А что ж мне не сообщили! Я уже улетел!
- Улетел? Ты где ваще щас?
- Да всё ништяк, я щас на Луне, мы занимаемся конструированием большого жилого комплекса, прикол в том, что там будут условия ну как на Земле, полностью. Технологии, офигеешь! А ещё к нам приехала делегация товарищей инопланетян с Нептуна, сама понимаешь, надо с чуваками дружественный контакт установить, мы уже совместно можем выйти на исследование соседних Галактик! Круто?
- Офигеть, - ответила Хелен. – Как на Луне? А что не сказал-то? Не, я понимаю, что ты у нас лунный, ты ещё при старом режиме в инете когда писал, говорят, ник у тебя был – Лунный?
- Точно, - засмеялся Вася. – А ещё Счастливый Человек, Самец N327, и такой же номер у нашего дурдома!
- Вась, ну это всё здорово, но как мы без тебя тут?
- А чё? Главное, соки с колёсами чтобы наготове всегда были, пролечивать, и всё офигенно будет! Кстати, не захотят так или чё – можно и колесо в жопу, это так один чувак прикалывался на сайте, где я писал ещё задолго до революции, и до сих пор, кстати, пишу! Главное, чтобы эффект был, а потом все друг друга полюбят и забудут всякий бред!
- Даа, вместе с медитациями просто улётная технология, но, понимаешь, ты должен с ребятами быть на репортаже!
- Нуу, я ещё не владею до конца телепортацией, но, в принципе, по-быстрому щас сматываю удочки и лечу квантовым методом, короче, прицеливаюсь, и где-то через час тут рядом приземляюсь. Ловите!
Вася попрощался на час, и Хелен отключила аэрофон.
- На Луне, нифига, - пробормотала она.
- Ну, главное, что прилетит, - сказал Тоха. – А так, кому же, как не ему, сыгравшему такую роль в революционной мобилизации масс и в руководстве ими, заниматься так активно освоением космоса? Надо мыслить даже уже не планетарно – устарело. Надо мыслить галактически!!
- Клаааассс, - глубоко вздохнув, восхищённо пробормотал Рэльсон. – Ребята, ну чего ждать, мне уже не терпится посмотреть, что у вас внутри, раз уже на подходе такой кайф!
- У нас на крыльце прелюдии, в приёмной фрикции, а самый настоящий оргазм творится в палатах, - заржал Тоха. – То ли ещё увидишь, чувак – пошли! Наши пациенты лечатся весело, в том и фишка психиатрии коммунистического общества!
Они почти торжественным шагом вступили на крыльцо и медленно подошли ко входной двери. Рэльсон зажмурился от удовольствия – трудно было не почувствовать нечто приятно будоражащее нос. Разнообразные ароматы словно загодя брали в плотное кольцо любого, кто шёл сюда!
- Блин, - чуть не поперхнулся Рэльсон. – Представляю, как сейчас обычные трудящиеся у вас живут, раз для пациентов, и такой кайф! У нас бы, небось, чтоб такие ароматы нюхать, с народа бы бабки сдирали только так!
- И, тем не менее, - как-то задумчиво произнёс Тоха, - идея психиатрического обязательного лечения всех лиц, чьё поведение угрожает и не вписывается в основы коммунистического общежития, всё ещё вызывает оппортунистические шатания среди менее сознательных товарищей. Мы же пытаемся их всех врубить, у нас не такие психушки, как в страшилках Новодворской, наша задача не унизить человека, но полностью его перековать, опозитивить и превратить в полноценного члена, нет, не того, что между ног висит, но члена общества, и защитить свободу других людей, которым больше не придётся опасаться ничего, вы прикиньте, ребята, совсем ничего! Ни нищеты, ни голода, ни обид, ни бандюг – ни-че-го! Только кайф и творчество! Творчество и кайф – it’s our life!
…С каждым новым словом Тоха всё больше возбуждался, и закончил фразу чуть ли не криком. Остальные не могли удержаться от оваций!
- Слушайте, а мы ничё не упустили? – вдруг опомнился Серёга. – Где же пациенты, Игорь, Петька?!
- Нормаль, - усмехнулся Тоха. – Пока товарищ Рэльс с Хеленкой тусовались в кустах, охрана уже отвела их в вестибюль.
- И как? Брыкались?
- Да кто ж с ними станет вот так возиться, по старинке. Скажи ещё, драться с ними, вот удовольствие, блин! Есть специальный мобильный аппарат “Тягач” – наводишь на чувака, жмёшь кнопочку, и он движется плавно в нужном нам направлении, в данном случае – к нашему зданию. Ну, в курсе, как на роликах катаются, только плаавненько так. Если же начинает брыкаться, используются более мощные средства, но щас не понадобилось – парни понятливые оказались. А Лёха тоже уже в вестибюль зашёл, ему интересно, как тут у нас!
- Вау, ну круто! – восхищённо отозвался Серёга. – Просто техника двадцать первого века!
- Это всё потому, - опять с нарастающим вдохновением начал Тоха, - что впервые техника сознательно поставлена на службу задачам коммунистического строительства и формирования действительно нового человека! Это формирование происходит под воздействием диалектического единства факторов макросреды и…
Тоха внезапно осёкся и слегка прокашлялся.
- Чё, Тошенька, - ласково улыбнулась Светка.
- Да, блин, я подумал, что всё это нужно не только вам рассказать. У меня идея – а давай прямо сегодня после обеда в нашей психушке сделаем лекцию! Это будет бомба! Ну, в смысле, не такая бомба, которыми в капиталистическую эпоху людей убивали, а типа бомбы радости! Ну или как раньше дискачи, танцевалки порой “бомбами” звали! Мы соединим глубокую научность, пролетарскую революционность и неограниченную возможность наслаждаться! У нас оратор будет выступать, народ слушать, т.к. речь будет громкая и дублироваться на слайдах, но, вместе с тем, у нас на лекции чувакам можно будет всё! Ну, короче, всё, кроме агрессии, конечно, кроме там собственничества и прочей срани, от которой у нас тут и лечат. Хочешь пей, хочешь кури, хочешь… ну, понятно, только негромко, чтобы лекцию не прерывать, ну и, конечно же, всякие ужимки, поцелуйчики, и так далее, очень приветствуются! Пусть народ самовыражается, а благодаря особым вибрациям, исходящим от аппаратуры, весь смысл лекции будет все равно усвоен – можно даже память не напрягать, круто, прикиньте! Потом уже, после лекции, ребята обдумают смысл, поразмышляют над своим поведением, и выздоровление намного ускорится!
- Слушай, это же супер! – закричала Светка. – Какими же добряками мы сегодня народ завалим! Слушай, а не опасно их из палат-то выпускать? Вдруг буйные попадутся?
- Не, - махнул рукой Тоха. – Врачи наши тоже не дураки, микродатчики на каждом пациенте, на время лечения, всё фиксируется, и при малейшей вербальной или телесной агрессии – с датчика идёт инфа на центральный пульт, а с центрального пульта на датчик передаётся особое вещество, которое моментально отрубает, правда, на секунды, но этого достаточно, чтобы меры принять. И потом, проходить опять с самого начала интенсивную терапию не всякий захочет, так что, мы всяких инцидентов не допустим. У нас всё схвачено, подружка, не ссы!
…Светка захохотала и снова томно прижалась к Тохе, жадно шевеля слюнями на вздохе.
- Нуу, вот! – торжественно вскрикнул Тоха и открыл дверь в вестибюль.
Они зашли, и тотчас же их окутал какой-то странный психоделический туман, словно состоящий из множества красных, жёлтых, зелёных, синих и прочих мельчайших узоров, которые, как в калейдоскопе, моментально проходили туда-сюда-обратно сквозь тело каждого. От пьянящего аромата приятно закружилась голова – особенно качнуло Серёгу и Рэльсона, которые к такому были не привычными.
- Что это, чувачкиии! – вскрикнул Серёга.
- Это специальный психоактивный туман, который целенаправленно воздействует на каждого вновь прибывающего пациента, ну и на старожилов тоже, - сказал Тоха. – Туман, прежде всего, вызывает чувство острейшего удовольствия, что, естественно, резко снижает внутреннее сопротивление больного лечению. Мне уже супер, так и зачем так сразу уходить, вот типа таких мысли возникают. Не у всех, правда, в достаточной степени, ну дык это только первый акт излечения. Разработано по особым технологиям! Потом, чуть дальше – психоактивный дождик, с потолка капает, вот капельки через волосы проникают в мозг и тоже активируют удовольствие. И туман, и дождь – активируют сексуальное наслаждение, даже без полового акта, а это тоже раскрепощает и убивает ревность и прочую хню. Кроме того, мозги пациента вот прямо сразу перестраиваются на позитив!
- А если пациент сбежит от тумана и дождя? – спросил Серёга.
- Чувак! Ты бы сбежал от такого удовольствия? В том и фишка, что происходит разрыв шаблона, чел думал, его здесь чуть ли не пытать будут, а ему такой кайф и просто так, ну всё, пипец, да и реакции просто другие становятся, наш туман это тебе не чики-фрики! Тут усё научно.
…Они прошли ещё несколько сантиметров, и на их влосы обильно полился жёлто-зелёный дождик, ароматные капельки медленно стекали по щекам, и Светка, кажись, получившая наивысшее наслаждение, с каким-то особенным, неповторимым азартом жадно впитывала их губкам, словно торопилась пропустить скорее внутрь…
А на высоченном потолке показались сперва едва различимые, а потом всё более чётко очерченные силуэты. Вначале они казались какими-то бесформенными, воздушными – а далее словно обретали плоть и медленно-медленно, грациозно спускались вниз по воздуху. Вскоре уже явственно можно было различить полупрозрачные, полувоздушные скульптуры Маркса, Ленина, Троцкого, какого-то абстрактного чувака-хиппи, взгляд которого словно говорил о желании насладить весь мир, и такой же прекрасной девушки. А затем скульптуры начали словно кружиться в нескончаемом водовороте… и сверху от них тоже пошёл некий непередаваемый аромат! Сверху посыпались какие-то фигурки типа мыльных пузырей, по форме более напоминающие гирлянды, они тоже офигенно пахли, и ребята почувствовали ещё один прилив!
- Да, не соскучишься тут! – засмеялся Рэльсон, протерев глаза. – Слушайте, мы же тут всего-ничего, а столько уже посмотрели, столько почувствовали!
 - Вот такой путь всегда совершают наши новые пациенты, - сказал Тоха. – Получают сразу представление о том, что их ждёт в психушке. И в приёмную они уже приходят, в общем-то, в кондиции слегка, ну не совсем ещё, но там всегда угощают психоактивными соками и коктейлями, а от них становится ещё класснее! Ну и далее собеседование. По реакции, по ответам, можно заключить, кто к нам попал – или можно выписать амбулаторное лечение, или глубокую психотерапию, но с уходом домой, когда пожелаешь, или уж полный стационар, если тяжелобольной. Слушайте, народ, а там, кажись, один из таких!
Они прошли ещё немного и уже вдали услышали чьи-то озлобленные вопли:
- Суки! Что за беспредел творите! Я мужик, я таких урою, да я на зоне таких…
И тут Тоха не выдержал и прямо прыжками подскочил к столу в приёмной, где проходило собеседование. За столом сидел некий тип в наколках, с явно уголовным выражением лица, которое в чём-то напоминало бешеную собаку. В прежние времена столкнуться с таким на улице было чревато. Именно такие могли отсидеть не один десяток лет, а потом, как ни в чём не бывало, брались за старое. Но это – на зонах, где они чувствовали себя хозяевами. Тоха мгновенно подумал, что именно здесь и только здесь этот человек навсегда станет другим!
- Слышь, ты, не забывайся-ка, да, на зоне ты был всем, только тут тебе не зона, тут тебе – психушка. Адресом ошибся.
- Выы, уроды, давно п…ды не получали… суки… - начал злобно шипеть уголовник. – Мы вас…
- Слушайте, товарищи, вам этот гон не надоел? – вскрикнул Тоха. – Пора задействовать наши передовые технологии. Ребята, жмём “Интенсивную терапию”, и – коктейльчик!
- Да он не стал, - в отчаянии произнёс Ромка, сидящий напротив. – Блин, если б этот тип не был приклеен к стулу особой силой увеличенного притяжения – я не знаю, что бы он сотворил!
- Не стал, ага, шо за прикол, - рассмеялся Тоха. – Пусть принимает, что доктор прописал – давай интенсивную терапию, и в палату 19, для самых тяжелобольных!
- А кто самые? – поинтересовался живо подскочивший к эпицентру событий Серёга.
- Апофеоз людей с запущенным и осложнённым синдромом “настоящего мужика”, так называемые блатные и им подобные, короче, типа отпетые уголовники. Для них существует только сила, они получают кайф, подавляя других физически и морально. Про настоящий позитив они и забыли давно. Жми скорее, чуваак!
Ромка нажал кнопку интенсивной терапии, и в этот миг началось нечто невообразимое!
Пациент автоматически немного согнулся назад, слегка откинул голову, и с другой стороны стола немедленно удлинилась огромная соломинка, через которую в рот пациенту стал ритмично втекать тот самый психоактивный коктейль. Продолжалось это менее минуты, но больной настолько опешил, что был просто не в силах как-либо убежать, а уже через минуту ему стало явно веселее – лицо в кои-то веки чуть расслабилось в улыбке. Одновременно сверху в форме пирамиды на лицо пациенту надвинулась новая порция жёлто-зелёного психоактивного тумана. Когда соломинка аккуратно съехала из его рта, и голова уголовника медленно вернулась в исходное положение, туман словно окутал её, пациент несколько раз глубоко вздохнул и…наконец-то успокоился. Глаза медленно открылись, и он стал осматривать окружающую обстановку с удивлением, характерным, разве только, для малыша, но никак не для таких типов, “знающих жизнь” – воистину, терапия творит чудеса, но… не сразу!
Уголовник поулыбался ещё пару десятков секунд, но потом злоба постепенно начала возвращаться, придавая скулам прежнее зловещее расположение…
- Чёё тут, - опять начал он шипеть. – Вы что делаете, вы…
В этот момент Ромка нажал ещё другую кнопочку, и лицо пациента осыпали какие-то белые, прохладные снежинки, но тоже особого, психоактивного рода, а ещё через несколько секунд под задницей что-то начало интенсивно дребезжать. Несколько раз больной подпрыгнул: на несколько сантиметров вверх-вниз, вверх-вниз – и опять на на стул пятою точкой. Он было снова начал возникать и что-то орать, и тут высказался и Серёга, немножко нервно посмеиваясь:
- Ну что, ты же этот, как его… ну, короче, ты ж у нас мужик, вот и терпи!
…И тут его охватил такой ржач, может, и под воздействием психоактивного тумана, что он чуть на пол не рухнул.
- Ну ты клёво его приложил, - отозвался Тоха. – Ничего, будет знать, каково это – быть преступником, и какие усилия мы прилагаем, чтоб создать из него человека! А пока – Ромка, позитивчиик!!
И тут Ромка нажал кнопочку слева. Из-под другой стороны стола, медленно паря в воздухе, пациенту на уши опустились наушники, уже попутно подсоединённые к основному плееру под столом. Тоха спросил Ромку:
- Что, товарищ, эта песенка, да?
- Да, это она, одна из самых великих позитивных песен всех времён и народов! – торжественно произнёс Ромка.
- Ну, типа я пока сообщу, кто не в курсах, - сказал Тоха. – На рубеже веков, сами тогда ещё не подозревая о своём значении в формировании позитивного мышления человека будущего, группа “Вирус” – была, да и щас есть такая – создала великую песню, основные слова которой именно и нужны, чтоб создать нужный поведенческий фон у пациентов нашей психушки и всех ей подобных. Песенка называется – “Попрошу Тебя”! Итак, Ромка, врубаааай!
Ромка нажал кнопку, и на весь вестибюль громко-громко зазвучали в который раз такие знакомые уже большинству пациентов, да и многим другим, слова. Тем временем, новая доза тумана снова опустилась больному на волосы. Он интенсивно трясся на стуле, то подпрыгивая, то плюхаясь снова. Скоро, когда он уже пойдёт на поправку, он затанцует, но пока ему это рано, ведь он только поступает и оформляется в палату. Однако в палату он должен прибыть уже психологически подготовленным, в некоторой кондиции!
- А чем эта песенка поможет? – заинтересованно спросил Серёга на самом припеве у Тохи,  крикнув ему в ухо, т.к. звук был огроменный.
- Ну как же! – заорал Тоха. – Там же сплошные установки на позитив, которые, в сочетании с одновременным лечением психоактивными веществами, несут огромную силу! Сам подумай, вот! “Попрошу тебя, чтобы солнце грело, попрошу тебя, чтобы море пело” – это же призыв внести вклад во всеобщее счастье в нашем коммунистическом обществе! “Попрошу о том, о чём не просила” – это значит, призыв к постоянному обновлению, к непрерывному ускоряющемуся развитию, ну а “Попрошу любить меня сильно” – призыв к любвеобильности! Да и куплеты тоже, блин, “в твоей руке моя рука, как будто было так всегда!” – это ж, прикинь, если всё постоянно повторять, да громко, да в уши, да вместе с веществами – какие вибрации в мозгу-то образуются, на каких волнах чувак начинает мыслить!
- Вау, - в каком-то остолбеневшем восхищении произнёс Серёга, когда песенка завершилась…
- Вот так, знай наших! – усмехнулся Тоха, похлопав Серёгу по плечу. – То ли ещё будет!
- Я… я снял это на камеру! – крикнул Рэльсон! – АААААА!! Чувачки, прикиньте – если там у себя это покажу, в какой экстаз, в какой ментальный, и, астральный, и самый прямой сексуальный оргазм впадёт вся порабощённая капиталом Южная Африка!! И все нормальные люди сразу же захотят стать неотъемлемой частью вас! А светомузычка-то какая! О, даааа…
По лицу Рэльсона можно было видеть – вот такого не ожидал и он! Все – и работники, и вблизи находящиеся пациенты – медленно приходили в себя, всё ещё ощущая переливающиеся волны удовольствия…
А уголовник ещё через несколько минут очухался и медленно открыл глаза. По нему было видно, что такие вибрации не оставили равнодушным даже его подсознание, да и куда уж там…
- А… чё… - только и смог выдавить он из себя. – А что это было?
- Вот, уже лучше, - отметил Тоха. – Видите, товарищи – агрессивный тон сменился на нейтральный!
И тут пациент опять начал возникать:
- Да я вам… Да я!
Теперь уже безо всяких наушников послышалось мощное “Попрошу тебя, чтобы солнце грело!”, а прямо в нос пациенту пошёл какой-то новый аромат. Тот мгновенно расслабился и улыбнулся.
- Вот! – сказал Тоха. – А в палате, где он и другие тяжёлые, там аппаратура установлена, короче, при каждой вспышке агрессии сразу громко звучит отрывок из “Попрошу тебя” прямо над ухом, а над носом образуется туман. Им просто не спрятаться от позитива, им не перестроить уже вибрации на старое! Потом они также обучаются – когда уже войдут в кондицию – медитациям в ритме Сильва и подобным, в общем, мозг так перестраивается, что от уголовного мышления не останется и следа – желание только трудиться, наслаждать и наслаждаться! Что, туда пойдём?
…И в этот момент в вестибюль завели ещё одного пациента, который невнятно, но очень агрессивно орал:
- Моя дочь! Её совратили! Она ребенок! Ей всего 15 леет!
  Тоха, Серёга и Рэльсон переглянулись.
- А вот этот явно в 15-ю палату, - сказал Тоха, там вся эта контраскексуальная шобла, блин, почему 15-я, потому что у них глюк, будто в 15 нельзя ещё. Ну, с ними у нас технологии особые, пышный приём, а потом…
- Как? Пациентам стол накрываете?!
- Стол-то стол, но, блин…
- Как, травите? – в ужасе вскрикнула Светка.
- Да ну ты чё, мы ж не преступники, а врачи, - вмешался Ромка. – Тонкие технологии, щас всё увидите!
- Эх, - вздохнул Тоха, - всё-таки оздоровление общественного сознания не так быстро происходит, вот мы и призваны его ускорить! Мы всего лишь один из инструментов, но зато какой мощный!
А вновь вошедший пациент продолжал дико орать, подталкиваемый “Тягачом”, хотя несколько раз и улыбнулся под психоактивными воздействиями. Вскоре он тоже подъехал к столу приёмной.

*ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ*