Дьявол и Достоевский

Игорь Мосунов
   В последние годы своей жизни Фёдор Михайлович Достоевский испытывал душевные страдания и мучения. Произведения его не печатались, ухудшилось материальное положение. В обществе росло непонимание писателя. Достоевский всё реже появлялся в редакциях литературных журналов, на встречах и приёмах. Его перестали узнавать на улице, а узнавши – начинали подтрунивать над ним и смеяться. Молча сносил обиды и насмешки Фёдор Михайлович. Ночами писателю не спалось. Незаметно выходя в кабинет, чтобы не разбудить жену Анну Григорьевну, Фёдор Михайлович пересматривал свои книги, открывал первые журнальные публикации, перелистывал, гладил книги руками и вспоминал. Вспоминал какой успех вызывали его произведения в своё время, какие были споры, статьи, полемика… Часто плакал и засыпал в кабинете прямо в кресле.
   Однажды, прогуливаясь перед ужином, Фёдор Михайлович подошел к уличной книжной лавке. Возле лавки была натуральная толкотня, оживление, крики. «Пойду, погляжу, что это там творится. Может писатель какой новый объвился», - подумал Фёдор Михайлович и направился к лавке. На всякий случай, чтобы не узнали, надвинул на глаза картуз, ссутулился, с трудом протиснулся к торговцу и спросил:
 - Скажите, пожалуйста, что роман «Преступление и наказание» Фёдора Достоевского есть в продаже?
 - Не имеем-с, - быстро бросил ему торговец средних лет, - Не спрашивают.
И тотчас же повернулся в другую сторону к протягивающим деньги. Достоевский протиснулся с другой стороны.
- Будьте так любезны, а роман «Идиот» оного же писателя у вас имеется?
Торговец как-то странно скривил лицо, всем видом показывая нелепость вопроса. В толпе засмеялись. «Эх ты, шляпа», - пробасил рядом стоявший мужчина с рыжими всколоченными волосами, потрясая прямо перед носом писателя какой-то толстой книгой в яркой обложке. «Жюль Верн! «Полёт на луну»! Слыхал? Вот книга!» Стоявший слева от Рыжего тощий старикашка, беспокойно размахивал тростью и кричал торговцу: «Мне две, пожалуйста!» - и совал деньги ему чуть ли не в руку. «Племянник ко мне собирается погостить, так я одну для него», - объяснял старикашка Рыжему. Тот понимающе и одобрительно кивал. Стоявшая справа дама визжала и попыталась выхватить один из двух экземпляров у торговца, предназначавшихся для старикашки. «Продавайте по одному, вдруг всем не достанется», - истошно вопила она. Шум стоял неимоверный.
   Выбравшись из толчеи, Достоевский отошел, отдышался и вытер лоб платком. Из толпы до писателя донеслось слово «идиот», затем последовал противный хохот Рыжего.
Совершено растерянный, Фёдор Михайлович шел домой , хлопал по плечу идущих впереди людей и спрашивал: «Вы не находите, как-то странно сегодня на улице?» Люди, испуганно и нечего не отвечая, ускоряли шаг. А на улице в тот вечер было действительно странно. Ветер внезапно стих, писателю были слышны какие-то шорохи и голоса. Вдруг…
Вдруг кто-то сзади похлопал по плечу нашего героя. Достоевский медленно обернулся. Перед ним стоял Иван Сергеевич Тургенев. Вроде бы и одет как обычно и улыбка на лице играет, а что-то не то. Как-то холодно смотрит и улыбается натянуто. «Иван Сергеевич, вы ли это?» - спросил Достоевский. «А то кто же? - вопросом на вопрос ответил Тургенев , - я, собственной персоной. Вот спешу передать вам привет от Полины Прокофьевны». «Она не забыла меня? Что, всё ещё помнит? А я ведь её часто вспоминаю. Очень часто», - Достоевский плакал. «Не плачь, Фёдор Михайлович, у тебя впереди целая эпоха, - загадочно произнёс Тургенев, – встретишь еще кого-нибудь». «Да-да, конечно», - задумчиво ответил Фёдор Михайлович и повернулся к собеседнику, желая что-то спросить. Глядь - а Тургенева и след простыл, словно и не было. «Что же это такое? Батюшки. Куда же? Не мог он так быстро уйти», - спрашивал сам себя писатель. Боязно чего-то стало нашему герою и пошёл он домой. Опять поднялся ветер, а шорохи и голоса пропали.
   Вернувшись домой и снимая ботинки, Фёдор Михайлович попытался опереться на стену, но что-то помешало. В  РУКЕ  БЫЛА  КНИГА. Писателя передёрнуло. Поднёс к глазам, прочитал - Жюль Верн «Полёт на луну». «Как же это? Я ведь не покупал. Чертовщина какая-то. А может Тургенев незаметно подсунул? Так я бы заметил». Теряясь в догадках, Фёдор Михайлович медленно прошел к себе в кабинет и положил книгу на стол.
- Феденька! Ужинать! – позвала писателя супруга.
Достоевский сидел на стуле и смотрел как Анна Григорьевна насыпает ему суп.
- А лук варёный ты из супа весь выловила?
- Весь, Феденька, весь.
- А вон, я вижу, плавает. Один, второй, третий… Не любишь ты меня, Анна, не любишь.
- Да что ты, Феденька. Что ты? Да я сейчас же и выловлю.
- Хренку бы к супу, - Достоевский почесал бороду.
- Так сходил бы на базар, да и купил бы.
- Не гоже мне, - Достоевский приосанился, - Я великий русский писатель. Али забыли уже?! - и стукнул ложкой по столу.
- Да ты что, Феденька. Как можно? Вот намедни встретила на лестнице нашу квартирную хозяйку. А она меня и спрашивает: «Как, говорит, здоровье вашего мужа, великого русского писателя, Фёдора Михайловича Достоевского?» Вот.
- Так прямо и сказала? – прищурился Достоевский.
- Ну да, - Анна Григорьевна отвернулась будто бы по делу.
   Поужинав, Достоевский пошел в кабинет. КНИГА ЛЕЖАЛА НА СТОЛЕ И БЫЛА  ОТКРЫТА. Писатель похолодел. «Я точно помню, что клал книгу на стол, но не открывал её». Подкравшись к книге, Фёдор Михайлович прочитал в начале страницы крупными буквами «НАДО  ЛЕТЕТЬ!» Писатель осторожно закрыл книгу. В небе была полная Луна. Достоевский встал, подошёл к окну и долго смотрел на Луну. Внезапно его так сморило, что он еле добрался до кровати и уснул как убитый. Проснулся глубокой ночью от того, что почувствовал, как на него кто-то смотрит. Прямо перед ним на кровати сидела Смерть. В саване, с косой, всё честь по чести. Сидит, смотрит ему прямо в глаза, качает головой да приговаривает: «Ох, Фёдор Михайлович, Фёдор Михайлович…» Потом помолчит, и опять заново. А писатель наш от ужаса и пошевелиться, и рта раскрыть не может. Смерть провела рукой перед глазами Достоевского – тот и заснул снова. А наутро не мог уразуметь, сон ли это был или явь. Покосившись на стол, герой наш увидел, что КНИГА  ЛЕЖАЛА  НА  СТОЛЕ , И  ОНА  ОПЯТЬ  БЫЛА  ОТКРЫТА. Жутко стало писателю. Закутавшись в одеяло от холода, Достоевский подошел к столу. Книга была открыта на том же самом месте - в начале страницы крупными буквами было написано «НАДО  ЛЕТЕТЬ!» Весь день просидел Фёдор Михайлович за письменным столом, вперив взор в книгу. А ночью всё повторилось. Опять проснулся среди ночи и видит Смерть. А та как в прошлый раз, всё вздыхает и приговаривает: «Ох, Фёдор Михайлович, Фёдор Михайлович…» Потом опять провела ему рукой перед глазами – и уснул Достоевский. И опять весь день просидел наш герой за столом, ничего не делая. Анна Григорьевна стала тревожиться и побежала за доктором. Доктор велел лечь в постель. На третью ночь всё повторилось. Только на сей раз Смерть не выдержала, толкнула коленом в бок Достоевского и сказала: «Спишь, лежебока! Думаешь, мне больше делать нечего, как к тебе шастать! У меня дел по горло!» Потом встала, шагнула на подоконник, повернулась к Достоевскому и спросила: «А про Луну забыл?» И растворилась в воздухе. Хотел было что-то сказать писатель, да только ртом воздух хватал. Заснуть больше так и не смог. На следующий день, уже к вечеру сделалось ему так холодно, как будто сердце из груди вынули, а вместо него лёд положили.
«Зябко мне что-то, Анна», - обратился Фёдор Михайлович к жене. Анна Григорьевна налила мужу полный до краёв стакан водки и подала. Достоевский медленно выпил весь стакан, сел на стул и стал заворожено смотреть на Луну. Анна Григорьевна, заплакав, ушла к себе.
«Пожалуй, Анну Григорьевну не возьму на Луну. Оставлю дома на хозяйстве». Подумав это, Достоевский встал, влез на подоконник, уронил на пол стакан и шагнул в пустоту. От звука разбившегося стакана в соседней комнате вздрогнула Анна Григорьевна.
Тотчас же в комнате появилась Смерть. Перегнувшись через окно и увидев мертвое тело писателя, она облегченно вздохнула: «Ну наконец-то, отмучился наш Фёдор Михайлович, наконец-то…» Потом заполнила формуляр и отправилась к Дьяволу.
- Достоевский Федор Михайлович, - проговорил Дьявол, читая формуляр , - Хороший был писатель.
- Хороший, - с готовностью подтвердила Смерть, - А современники его не понимали, многие смеялись…
- Ничего, ничего. Дело обычное. Потомки поймут. У него теперь впереди целая эпоха.
- Да-да, - сказала Смерть и робко продолжила, - Только зачем же так?… Я ведь могла его во сне тихонько того…
- Так надо, - веско сказал Дьявол. Затем подписал формуляр и поставил печать.


                * * *

   Достоевский очнулся в незнакомой комнате, сидя в кресле. Невдалеке от кресла потрескивал камин, горели свечи. Несмотря на то, что комната была большая, в ней чувствовался какой-то неуловимый уют. Может быть из-за книг, которые были, казалось, повсюду. Напротив, также в кресле, сидел седовласый импозантный мужчина. Он произнёс:
- Я рад приветствовать вас, Фёдор Михайлович, в своём скромном жилище.
- Где я? И кто вы? – спросил Достоевский, поёжившись.
- Я – Дьявол, а вы у меня в гостях, - запросто ответил тот.
Достоевский опять поёжился, почесал бороду, подумал и решил поверить.
- Скажите, я умер?
- Пока нет.
- Как же это?
- Неважно, - уклончиво ответил Дьявол, - Но я вижу, что вам холодно. Хотите выпить?
Достоевский снова подумал и ответил: «Хочу».
- Водки?  - спросил Дьявол и подмигнул.
- Да, пожалуй.
- Водка согревает.
Дьявол аккуратно налил писателю стакан водки из графина. Фёдор Михайлович выпил неспеша. «А Анна Григорьевна водку получше приготовляет», - подумалось ему.
- Зачем я здесь? Последние события…Это всё так странно…
- Что ж, перейдем к делу, - сказал Дьявол. Я бы хотел вас, любезнейший Фёдор Михайлович, на некоторое время вернуть в прошлое. Дьявол сделал неопределённое движение рукой, послышался негромкий хлопок и…
   Фёдор Михайлович подходил к уличной книжной лавке. Возле лавки была натуральная толкотня, оживление, крики. «Пойду погляжу, что это там творится. Может писатель какой новый объявился», - думал Фёдор Михайлович, направляясь к лавке. На всякий случай, чтобы не узнали, надвинул на глаза картуз, ссутулился, и с трудом протиснулся к торговцу.
 - Скажите, пожалуйста, что роман «Преступление и наказание» Фёдора Достоевского есть в продаже?
 - Не имеем-с, - быстро бросил ему торговец средних лет, - Не спрашивают.
И тотчас же повернулся в другую сторону к протягивающим деньги. Достоевский протиснулся с другой стороны.
- Будьте так любезны, а роман «Идиот» оного же писателя у вас имеется?
Торговец как-то странно скривил лицо, всем видом показывая нелепость вопроса. В толпе засмеялись. «Эх ты, шляпа», - пробасил рядом стоявший мужчина с рыжими всколоченными волосами, потрясая прямо перед носом писателя какой-то толстой книгой в яркой обложке. «Жюль Верн! «Полёт на луну»! Слыхал? Вот книга!». Стоявший слева от Рыжего тощий старикашка, беспокойно размахивал тростью и кричал торговцу: «Мне две, пожалуйста!» - и совал деньги ему чуть ли не в руку. «Племянник ко мне собирается погостить, так я одну для него», - объяснял старикашка Рыжему. Тот понимающе и одобрительно кивал. Стоявшая справа дама визжала и попыталась выхватить один из двух экземпляров у торговца, предназначавшихся для старикашки. «Продавайте по одному, вдруг всем не достанется», - истошно вопила она. Шум стоял неимоверный.
Выбравшись из толчеи, Достоевский отошел, отдышался и вытер лоб платком. Из толпы до писателя донеслось слово «идиот», затем последовал противный хохот Рыжего.
   …Опять раздался хлопок и Фёдор Михайлович оказался в таинственной комнате. Напротив сидел Дьявол и внимательно смотрел на писателя. Достоевский опустил глаза.
- А ведь я могу всё изменить, - сказал Дьявол.
- Как изменить?
- Ну хотя бы так.
Дьявол сделал неопределённое движение рукой, снова послышался негромкий хлопок и…
   Фёдор Михайлович подходил к уличной книжной лавке. Толкотня стояла пуще прежней. Подойдя поближе, наш герой услыхал названия своих романов и свою же фамилию, произносимую довольно часто. На всякий случай, чтобы не узнали, надвинул на глаза картуз, ссутулился, и с трудом протиснулся к торговцу. «Держите его! - завопила дама, - этот без очереди лезет». Рыжий крепко схватил Достоевского за руку. «Постой-ка, братец, куда прёшь, а? Мы здесь с самого утра в очереди дожидаемся, а ты самый хитрый  значит?» Стоящий сзади Рыжего старикашка ударил тростью по голове Фёдора Михайловича и сбил картуз. «Господа, господа, - изумился торговец книгами, - да это же сам Фёдор Михайлович Достоевский. Точно, я узнаю его по портретам в книгах». «И-и-и-и!» - испуганно воскликнул Рыжий и стал поправлять на Достоевском одежду и отряхивать её от невидимой пыли. «Что ж вы сразу не сказали…Простите великодушно, я ведь не знал…Сам Федор Михайлович Достоевский». По толпе прокатился удивлённый гул. «Извините меня», - тихо проговорил старикашка и вручил писателю бумажный пакет. «Там конфеты, ко мне племянник приезжает, так я ему  в «Елисеевском» конфеток вот купил. Берите, берите, я еще куплю». Кто-то в толпе робко осведомился: «Фёдор Михайлович, а нельзя ли мне книжечку подписать на память?» «Ты что! - заорал на него Рыжий , - Фёдор Михайлович верно занят, ему не до нас. Он может спешит, может роман новый сочиняет. А ну дорогу!» Толпа послушно расступилась. Визгливая дама подарила на память Достоевскому цветок и чмокнула в щёку. Рыжий еще раз отряхнул писателя и поправил на нём одежду.
   Обескураженный Достоевский отошел от лавки. В одной руке был подаренный визгливой дамой цветок, а в другой – старикашкин пакет с конфетами. Мимо проехал экипаж. Достоевский услышал: «Ах, душенька, я бы полжизни отдала, чтобы хоть разок взглянуть на него». За ним проехал второй. «Бедный, бедный мой Феодор. Где же он теперь? А я была с ним так несправедлива». Сердце писателя забилось. «Это она, Полина, её голос, её…скорее за ней…скорее». Фёдор Михайлович бросился бежать за экипажем и….
   …И оказался всё в той же незнакомой комнате. В одной руке по-прежнему был цветок, а пакет с конфетами странным образом оказался в руках у Дьявола. Дьявол с интересом развернул обёртку и послал конфету себе в рот.
- А хотите, Фёдор Михайлович, я тотчас же верну вас на прежнее место? Вас будет ждать экипаж и вы поедете за ней. Ну? Хотите?
- Погодите…погодите… - Достоевский обхватил голову руками и вжался в кресло, - Полина…
- Фёдор Михайлович, ведь вы же еле сводите концы с концами. Прежняя слава вернётся, вас будут узнавать на улице. У вас будет собственный дом в Петербурге, собственный дом в Рязани. Или в Калуге? – Дьявол вопросительно посмотрел на писателя , - А может вы предпочитаете собственный дом в Париже? О, это был бы прекрасный выбор, - довольный Дьявол откинулся в кресле. И Полину рядом с вами поселим.
   Достоевский сразу поднял глаза.
- Да-да, - ответил Дьявол, отправляя в рот очередную конфету, - Вам необходимо только лишь подписать договор, - он указал глазами на лист бумаги, лежащий на столе возле камина.
- Полину…Против её воли? – медленно спросил Достоевский.
Что-то в лице Дьявола изменилось.
- Какая вам разница?! – раздраженно и громко спросил он, - Вы ведь хотите, чтобы она была с вами и она будет!
- Нет, - тихо, но уверенно проговорил писатель, - Нет. Не такой ценой.
Дьявол с трудом совладал с собой. Потом задумался и после некоторой паузы сказал:
- Что ж, Фёдор Михайлович… Будь по вашему. Но прежде чем распрощаться, я хочу подарить вам одно желание. Советую вам выбрать жизнь.
Дьявол устало откинулся в кресле, доедая конфеты. Фёдор Михайлович потупил глаза и произнёс:
- Не нужна мне такая жизнь. Пусть лучше у Полины всё будет хорошо.
Лицо Дьявола перекосило.
- Значит вы предпочитаете умереть?! За этих вот людей?!
- Да, за этих людей.
- И за этого Рыжего?!
- Да.
Дьявол внимательно смотрел на Достоевского. Перед ним сидел великий русский писатель, гений, автор романов «Униженные и оскорблённые», «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы», «Братья Карамазовы», которые в своё время будоражили умы всего русского общества. Арестованный в связи с «делом Петрашевского», приговорённый судом к смертной казни, помилованный в последний момент и отправленный в Сибирь на каторгу. Затем, по истечении четырех лет каторги, служивший рядовым в седьмом линейном сибирском батальоне. Дьяволу было нечего сказать. Он задумался.
- Я не ошибся в вас, Фёдор Михайлович, не ошибся. Вы смелый человек…и настоящий. Людей такого склада я уважаю. Хорошо. Будет исполнено! А теперь ступайте, вы мне более не нужны.
- Куда же мне идти? – растерянно спросил Достоевский.
- А куда хотите. Да хотя бы к вашему Рыжему, - рассмеялся Дьявол. И в воздухе раздался негромкий хлопок.
   Фёдор Михайлович очутился на улице, невдалеке от книжной лавки. В правой руке был подаренный дамой цветок, но совершенно высохший, а в левой снова оказался пакет из-под конфет, только уже пустой. Достоевский положил цветок в пакет и бросил под дерево. Потом  похлопал себя по бокам и укусил за палец. Из пальца пошла кровь.
«Живой! Мать честная, живой!» А вот и книжная лавка, из которой он только что выбрался.
   … Достоевский отошел, отдышался и вытер лоб платком. Из толпы до писателя донеслось слово «идиот», затем последовал противный хохот Рыжего.

Писатель сжал кулаки и быстро зашагал по направлению к книжной лавке.

На ходу засучил рукава пиджака, снял картуз и бросил его на землю.

Ворвался в толпу, схватил Рыжего за грудки и крикнул: «Кто сказал идиот?!!»