16. Степанида просвещает Фиму
Степанида не всегда была Степанидой. В молодости её звали торжественно Стефанией, а первый муж обращался к ней просто - Стешка. Стешка, дай то, Стешка, принеси это. Давно-давно её прадед приехал в Россию откуда-то то ли из Чехии, то ли из Моравии, приказал родным ходить в православную церковь, соблюдать посты и славить Господа, когда полагается. Степанида хранила где-то в сундуке старый бабкин платок и пышную белую юбку- всё, что напоминало бы о родине её предков. Вот и сейчас она появилась перед Ефимом Ильичём, повязанная большим черным платком с красными цветами. Концы платка на затылке заканчивались большим бантом, смысл которого понимала только Степанида. « Кто это у тебя был?- завопила Степанида с порога, учуяв запах коньяка,- опять этот татарин, безбожник??» «Он не татарин»,- оправдывался Фима. «А кто ж он? Все они – татары..». «Он аварец. Из Дагестана»,- уточнил Фима. «Вот – вот, мало мне одного безбожника, так он собирает других! - бушевала Степанида, снимая платок,- все вы такие!!!». «Какие?»- хотел спросить Фима, но ничего не спросил.
Был праздник, первый день Рождества, и Степанида спешила подготовить угощение для мальчишек, которые могли прийти с колядками. Он пошуровала в шкафу и выложила на стол какие-то кульки с конфетами и яблоками. «Христославы придут»,- сказала она Ефиму Ильичу и стала ждать. Не прошло и получаса, как в подъезде раздались шумные голоса и смех, и Степанида широко распахнула двери. « Вам поколядовать?» - дерзко спросил мальчишка и стал петь песенку на украинском языке, из которой Фима понял несколько слов, потому что парнишка сбивался и торопился. Рядом с ним стояли такие же мальчишки и прихлопывали в ладоши. «Коляда, Коляда, отворяй ворота!- пел мальчик,- Не отворишь ворота, подавай пирога!». Степанида вручила мальчикам кулёк с конфетами, и они с гиканьем и улюлюканьем побежали во двор- делить конфеты. Ефим Ильич знал об этих святочных обрядах, знал он и то, что колядки называли также Виноградьем, а в средней полосе России – таусеньем, баусеньем или овсеньем. Но кто такой Коляда, кто такой Овсень- Таусень, он не знал. Не знала этого и Степанида. Вообще-то, думал Ефим Ильич, надо бы мальчикам ходить со звездою на шесте. С Вифлеемскою звездою. Но мальчики, как и Степанида, не знали , что это так важно.
Зато Степанида знала, что завтра, на второй день Рождества, ей предстоит много работы. Её будут звать как опытную сваху сватать невест, как опытную повивальную бабку - принимать роды на дому, если до больницы уже было добираться поздно. В этот день она старалась не ворчать, быть ласковой и доброй, чтобы нести людям радость, прощала Фиме обиды, стараясь выполнить заповеди Христа. Она решила во имя Господа просветить Фиму, рассказать ему о настоящем Рождестве, потому что Фима, как она считала. Был осквернён беседою с Алжанбеком, этим неверным, этим иродом. Она стала вспоминать рассказы своей бабушки и матери о Рождестве , о Рождестве на её далекой родине- то ли в Чехии, то ли в Моравии. Она постелила на стол белоснежную скатерть, положила на уголок немного сена ( достала из кормушки у кролика), чтобы год был урожайным и хлебосольным, затем связала ножки стола веревочкой, чтобы их семья с Фимой, не дай бог, не распалась, поставила тарелки и вынула из холодильника блюдо с запеченным карпом. Фима и не видел этого карпа, потому как в холодильник не заглядывал. В Рождество он ел гранаты, шоколад и запивал всё армянским коньяком.
Перед вкушением карпа, которого надо было есть в полнейшей тишине, чтобы не навлечь несчастье, Степанида рассказала, что в гостях она ела блины и пироги, уху и заливное из судака, а мясо есть не полагалось. И косточки от рыбы нельзя было выбрасывать ещё дня два. А вот в день святого Стефана , именем которого её назвали, надо было вытряхнуть в снег скатерть и все крошки на ней и косточки – зверям, собачкам и птичкам. Если бы у Фимы был сад или огород, они со Степанидой должны были бы развесить косточки и хлебные корочки на веточках, чтобы деревья лучше плодоносили. Степанида решила попробовать Фиму на мужскую прочность- дала ему грецкий орех, приказала зажать в кулаке и раздавить его средним пальцем. Конечно же, у Фимы ничего не получилось, и Степанида произнесла: «Эх ты, горе луковое, маразматик малохольный..». Фима обиделся, а потом простил - надо было выполнять завет Христа- прощать .
Степанида села гадать. Карты Таро были отложены в сторону, хотя Степанида была большая искусница в гадании на Таро, она собиралась гадать на воске. Воска не было, но была стеариновая свечка. Растопила свечку в сотейнике, поставила рядом миску с водою и стала лить понемножку расплавленный стеарин в воду. А пока в воде расплывались и застывали фигурки, Степанида бормотала: «Солнце останавливается, небеса разверзаются, вижу пышные рощи и зелёные луга рая, райский свет отражается на земле, и она становится похожей на рай. Молоком текут реки, всё цветет и зреет, в дома приходит счастье». В плошке с водою образовалось некое подобие храма, послышался звон колоколов, и Фима очнулся. Это звонил местный колокол, призывая прихожан в храм божий, чтобы поклониться маленькому Иисусу, как поклонились когда-то ему волхвы, пастухи и ангелы. А также волы, ослы, верблюды и прочие животные, ставшие свидетелями рождения Мессии.